Текст книги "Стальная Крыса (сборник)"

Автор книги: Гарри Гаррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Что все это значит, разрази вас гром? ворчал капитан Стенг.

Ему было скучно. Он отказался участвовать в операции, считая ее бессмысленной, и большую часть времени проводил в каюте, ругаясь, на чем свет стоит. От скуки или любопытства он прочитал одно из моих сообщений.

– Миллиардер в поисках собственного мира… Космическая яхта сказочной роскоши…

Лицо капитана приобрело малиновый оттенок.

– Какое отношение имеет этот вздор к поимке убийцы?

Когда мы находились вместе, он был вежлив, но по неуловимым признакам было заметно, что он считает меня поддельным адмиралом. Без сомнения, я оставался старшим, но отношения были формальными.

– Эта чепуха и вздор и есть та приманка, на которую клюнет наша рыбка, говорил я ему. – Это ловушка для Пепе и его партнерши.

– А кто этот мифический миллиардер?

– Я. Я всегда хотел быть богачом.

– А этот космический корабль, яхта, где она?

– Строится сейчас на космоверфи в Удридде. Мы пойдем туда сразу же после того, как закончим подготовку.

Капитан Стенг бросил сообщение на стол и тщательно вытер руки, словно боялся подхватить инфекцию. Он попытался честно встать на мою точку зрения, но без малейшего успеха.

– Ничего не выйдет, – проворчал он.

– Почему вы уверены, что он прочитает хотя бы одну из этих заметок, а если прочитает, то почему должен заинтересоваться? По–моему, вы теряете время, и он ускользнет у вас между пальцев. Нужно поднять тревогу и оповестить все корабли, привести Флот в состояние боевой готовности и выслать патрули на все космолинии…

– Которые он может легко обойти или уничтожить, что гораздо вероятнее. Так что это не выход, – ответил я ему. – Этот Пепе очень ловок и хитер и действует, как игральный автомат. В этом его сила, и одновременно слабость. Такие, как он, считают, что никто другой не может мыслить подобно им. А я могу!

– Вы не умрете от скромности, – сказал Стенг.

– Это точно, – ответил я. – Ложная скромность порождает некомпетентность. Я собираюсь поймать этого подлеца и расскажу вам, как я это сделаю. Он снова скоро совершит нападение, и там, где это произойдет, будет периодическая печать с моими сообщениями. Независимо от целей атаки он заберет все журналы и газеты, которые сможет найти, отчасти, чтобы удовлетворить свое любопытство, но главным образом, чтобы быть в курсе событий, которые его интересуют. Таких, как движение кораблей.

– Вы только предполагаете и не можете точно знать этого.

Его глубокая уверенность в моей некомпетентности стала действовать мне на нервы. Я сдержал раздражение и попытался последний раз.

– Да, я предполагаю, основываясь на фактах. Из грузовоза он забрал все, что можно было читать. Это мне сразу же бросилось в глаза. Мы не можем предотвратить новую атаку линкора, но мы сможем убедиться, что после этого он направиться прямо в ловушку.

– Я не знаю, – сказал капитан. – Это звучит для меня подобно…

Я так никогда и не услышал, подобно чему это звучит, и это хорошо, так как он был бы в нокауте, а я тем временем уронил бы свой псевдо–титул. Рев сирены прервал его, и мы бросились в комнату связи.

Капитан Стенг выиграл у меня полкорпуса. Это был его корабль, и он знал все закоулки. Псиграммист держал расшифровку, но все было ясно по выражению его лица. Он посмотрел на меня твердым и холодным взглядом.

– Они снова напали. Разрушен спутник снабжения Флота, убито тридцать четыре человека. Если ваш план не сработает, а д м и р а л, – прошептал он мне в ухо, – я буду лично наблюдать, как с вас живого сдерут кожу!

– Если мой план не сработает, капитан, на мне и кожи–то не останется. А сейчас, с вашего разрешения, мы отправимся в Удридду за моей яхтой, и немедленно.

Эта ненависть и презрение к моим действиям взбесили меня и вывели из равновесия. Мной сейчас руководила злость, а не логика. Я взял себя в руки и привел в порядок мысли.

– Задержите выполнение последней команды, крикнул я.

Я возвратился к роли старого космического волка.

– Установите связь и выясните, не останавливался ли кто около спутника.

Пока псиграммист занимался работой, я просматривал некоторые бумаги. Рядовые и офицеры напряженно ждали, делая слабые попытки высказать мне свою ненависть. Ответ должен был прийти в пределах десяти минут.

– Так точно, ответил псиграммист.

– Резервное судно останавливалось там за двенадцать часов до атаки. Среди прочего оставлены газеты, содержащие ваши статьи.

– Очень хорошо, сказал я холодно.

– Пошлите общий приказ прекратить передачу всяких сообщений. Передавайте приказы только с помощью псиграммиста, не используя никакое другое сигнальное оборудование. Нельзя, чтобы нас подслушали.

Я медленно вышел, как хозяин положения, отвернув лицо в сторону, чтобы они не могли видеть у меня на лбу холодную испарину.

Мы немедленно направились в Удридду, где меня ждала яхта миллиардера «ЭЛЬДО–РАДО». Начальник верфи, показывая мне корабль, делал деликатные попытки удовлетворить свое любопытство. Однако я из садистского мщения Флоту не сказал ему ни слова о своей миссии. После проверки вместе с техниками аппаратуры и управления я попросил очистить корабль. В астронавигатор было вложена лента, которая выведет меня на курс, упомянутый в статьях. Нужно было только нажать кнопку, и я ее нажал.

Это был прекрасный корабль. Верфь любовно позаботилась даже о мелочах. От носа и до кормовых дюз он был покрыт чистым золотом. Имелись и другие металлы с высоким альбедо, но ни один из них не производил такого впечатления. Вся гарнитура также сверкала великолепием.

Вся эта работа не была предусмотрена чертежами, флот должен был приспосабливать яхту к моим нуждам.

Все было готово. Либо Пепе перехватит меня, либо я достигну райской планеты миллиардера. Если это случиться, для меня будет лучше там и остаться.

Сейчас, когда я был в космосе, возродились все прежние сомнения. План, выглядевший таким ясным и логичным, сейчас начал казаться мне идиотским.

– Стой на этом, моряк, – сказал я себе, используя адмиральский тон. – Ничего не изменилось. Это все еще лучший и единственный план, возможный при данных обстоятельствах.

А так ли это? Могу ли я быть уверен, что Пепе, летя на своем корабле и питаясь флотским рационом, заинтересуется комфортом и роскошью? Или, если роскошь его не волнует, захочет ли он завладеть имуществом собственника планеты? Я загрузил трюмы всем, что может хотеть человек, и оставил информацию во всех мыслимых местах. Наживка была на месте, но схватит ли он крючок?

Этого я не мог сказать. Состояние мое было крайне нервозным. Я пытался сконцентрировать внимание на чем–нибудь еще, но ничего не получалось. Следующие четыре дня прошли спокойно.

Глава 7

Когда зазвучал сигнал тревоги, я почувствовал огромное облегчение. Я м о г быть убит и превращен в пыль, но не в этом дело.

Пепе проглотил наживку. Единственный корабль в галактике, который мог выглядеть на экране таким огромным с такого расстояния, был его. Огромная энергия двигателей линкора позволила ему создать тормозящее поле, отчего моя яхта буквально встала на дыбы. Одновременно зажегся сигнал: «Внимание! Радиопередача». Я подождал, сколько хватило терпения, затем включил приемник. Ворвался голос:

– … что вы под прицелом военного корабля! Не делайте попыток скрыться, сигнализировать, хитрить или любым другим способом…

– Кто вы и что вам нужно, гвоздь вам в печенку! – закричал я в микрофон.

Мой сканнер был выключен, так что они могли видеть меня, мой же экран оставался темным. Они не послали картинку. Это облегчало мои действия, так как я играл с невидимым партнером. Они могли видеть роскошную одежду на мне, богатство кабины за мной. Конечно, они не могли видеть моих рук.

– Неважно, кто мы, – прогремело радио. – Выполняйте распоряжения, если хотите жить. Отойдите от управления, пока мы не причалим, затем будете делать все, как я скажу.

Послышались два приглушенных щелчка – это магниты захватили корпус. Корабль накренился. Я в расчете, что меня видят, округлил глаза от испуга и начал озираться, ища путь к спасению. Яхта расположилась у кормошлюза линкора. Я нажал кнопку и послал робота–сварщика, куда было задумано.

– А теперь позвольте м н е сказать вам кое–что, – рявкнул я в микрофон.

Я снял маску перепуганного миллиардера.

– Во–первых, я повторю ваши слова: выполняйте мои распоряжения, если хотите жить. Я покажу вам, почему…

Я повернул переключатель, задававший последовательную программу работы. Корпус, конечно, был намагничен и крепко держал бомбы. В соответствии с заданной программой сканнер в кабине выключился, и включился сканнер в генераторном отсеке. Я проверил переносимый экран–монитор и начал натягивать скафандр. Необходимо было делать это быстро, в то же время продолжая естественно вести разговор.

Они должны были быть уверены, что я по–прежнему сижу в кабине управления.

– Как видите, это генератор корабля, – сказал я. – Девяносто восемь процентов их выходной мощности сейчас питают электромагниты корабля. Разделить нас практически невозможно. И я советую вам не делать этого.

Скафандр был надет, и я продолжил говорить, используя микрофон в шлеме, подсоединенный к главному передатчику. Картина в мониторе изменилась.

– Сейчас вы видите водородную бомбу, запал которой держится только за счет того, что магнитное поле прижало корпус вашего линкора к ней. Она, конечно, взорвется, если вы попытаетесь отделиться.

Я схватил экран–монитор и помчался к шлюзовой камере.

– А вот это другая бомба, сказал я.

Я глядел одним глазом на экран, а другим на медленно открывавшуюся выходную дверь.

– У нее есть датчики на корпусе. Если вы попытаетесь разрушить часть моего корпуса корабля, или открыть главный люк, она сдетонирует.

Я был уже в космосе, приближаясь к огромному линкору.

– Чего вы хотите?

Это были первые слова Пепе, произнесенные им после демонстрации.

– Я хочу поговорить с вами и прийти к соглашению, представляющему интерес для нас обоих. Но, чтобы вы правильно судили о моих возможностях, я покажу вам остальные бомбы.

Я, конечно, показал им остальные бомбы, это было не трудно. Сканнеры яхты работали по заранее составленной программе. Я бегло продемонстрировал все остальное свое вооружение, которое могло привести к нашей совместной гибели, сам же я уже пролезал в дыру в корпусе линкора, проделанную роботом. Это место было тщательно выбрано по чертежам, здесь не было толстой брони и датчиков–сторожей.

– Да, я понял, вы летающая бомба. Остановите свой репортаж и скажите, что вы собираетесь делать?

На этот раз я ему не ответил. Отключив микрофон и дыша, как гончая собака, я мчался по переходам линкора. Если верить чертежам, то здесь должна была быть дверь в рубку управления. Пепе, конечно, был там.

Я вошел, выхватил пистолет и направил его ему в затылок. Ангелина стояла рядом с ним и смотрела на экран.

– Игра окончена, – сказал я. – Стойте спокойно и не двигайтесь.

– Что это значит? – зло спросил он.

Он глядел на экран перед собой. Девушка догадалась первой. Она повернулась и воскликнула:

– Он здесь!

Они уставились на меня, растерянные и испуганные.

– Вы арестованы, главарь, сказал я ему. – И ваша девушка тоже.

Ангелина закатила глаза и скользнула на пол, действительно или притворно, я не знаю. Под прицелом моего пистолета Пепе подхватил ее и уложил в амортизационное кресло у стены.

– Что теперь будет? – спросил он.

Голос его дрожал. Нижняя челюсть у него тряслась, в глазах стояли слезы.

Это не произвело на меня впечатления, я не забыл, скольких людей он погубил.

Он потащился к креслу и почти упал в него.

– Что они сделают со мной? – спросила Ангелина.

Она уже открыла глаза.

– Я не знаю, что они сделают с вами, – сказал я откровенно. – Это решит суд.

– Они сделают со мной все эти штуки.

Она заплакала. Ангелина была молода, черноволоса и красива, слезы совсем не портили ее.

Пепе уронил лицо в ладони, плечи его тряслись. Я ткнул пистолетом в его сторону.

– Перестаньте, Пепе. Трудно поверить в ваши страдания. На пути сюда сейчас несколько кораблей Флота. Минуту назад был автоматически включен сигнал тревоги. Я думаю, они будут рады увидеть человека, который…

– Не отдавайте им меня, пожалуйста!

Она была уже на ногах, прижимаясь спиной к стене.

– Они упрячут меня в тюрьму, изменят мой мозг!

Она, спотыкаясь, двигалась вдоль стены. Я оглянулся на Пепе, не желая терять его из виду.

– Я ничего не могу сделать, сказал я ей.

Повернув обратно голову, я увидел, как открылась маленькая дверь, и Ангелина исчезла.

– Не вздумайте убежать! – крикнул я вслед. – Из этого ничего не выйдет!

Пепе издал странный звук, и я быстро повернулся к нему. Сейчас он сидел прямо, лицо его было сухим. Он смеялся, а не плакал.

– Вот так, она и вас провела, мистер Суперполицейский, бедная маленькая Ангелина с нежными глазами.

Он опять согнулся, сотрясаясь от смеха.

– Что это значит? – прорычал я.

– Все–таки не поняли? Она жалобно причитала и обвела вас вокруг пальца. Весь план строительства линкора был ее. Это она втянула меня, полностью подчинила своей воле. Я жил с ней и одновременно был счастлив и презирал себя. Я рад, что все так случилось. По крайней мере, я дал ей шанс. Хотя мне казалось, что мы взорвемся, когда она выскочила.

– Вы лжете, – сказал я резко, но уже и сам не верил в это.

– Да нет, это правда. Ваши мальчики психиатры разложат мой мозг по кусочкам и убедятся, что я не вру совершенно.

– Мы обыщем корабль. Она не сможет прятаться долго.

– Она не будет прятаться, сказал Пепе. – В одном из помещений мы спрятали быстроходный катер. Может быть, это он сейчас отходит.

Мы почувствовали через пол легкую отдаленную вибрацию.

– Флот поймает ее, сказал я ему с уверенностью, которой не ощущал.

– Может быть, – ответил он.

Внезапно он прекратил смеяться и стал серьезным.

– Но я дал ей шанс. Со мной покончено, но она знает, что я любил ее до конца.

Он скрипнул зубами, как от внезапной боли.

– Да только ей это все равно.

Мы оба молчали и больше не двигались, пока не подошли корабли Флота, и их боты не причалиля к линкору. Я захватил линкор и покончил с этим кошмаром. Я не мог винить себя, если девушка ускользнет, если она проскочит корабли Флота.

Это будет их ошибка, а не моя.

Я торжествовал победу.

Но счастье мое не было полным. У меня было предчувствие, что с Ангелиной мы еще встретимся.

Глава 8

Жизнь была бы намного приятнее, если бы мои тяжелые предчувствия никогда не оправдались. Нельзя винить Флот, если он упустит Ангелину. Они не первые и не последние, кто может недооценить то, что лежит за этими прекрасными глазами.

И себя я не винил. После моей первой ошибки, когда я позволил ей уйти, важно не сделать вторую. Я еще не до конца поверил в то, что Пепе рассказал о ней.

Вся история может оказаться ловко придуманной ложью, чтобы отвлечь мое внимание от его охраны. Я человек очень подозрительный. Ствол моего пистолета был направлен точно ему между глаз, палец слегка нажимал спусковой крючок. Так продолжалось до тех пор, пока в кабину не вошел отряд космонавтов. Когда они забрали Пепе, я включил сигнал общефлотской тревоги для поимки Ангелины со специальным предостережением соблюдать максимальную осторожность. Еще до того, как все корабли приняли сигнал, на экране моего локатора появилось изображение ее катера.

Я вздохнул с облегчением. Если она действительно является мозгом всей операции, я не хотел бы ее потерять. Она вместе с Пепе и линкором представляет собой прекрасный подарок для Инскиппа.

Да у нее и не было никаких шансов, корабли устремились к ней со всех сторон. Для них это была привычная работа, и теперь все являлось только делом времени. Передав все дела и линкор Флоту, я вернулся на свою роскошную яхту, нацедил большой стакан шотландского виски такого нет ни у кого в радиусе двадцати световых лет и раскурил длинную сигару. Усевшись с комфортом перед экраном, я стал наблюдать за погоней.

Ангелина, наверное, корчилась от боли, делая крутые повороты, чтобы избежать пленения. Перегрузки порядка пятнадцати G могут лишить ее сознания. Но все это напрасно, так как они все равно поймали катер в сети. Через некоторое время ее арестуют. Никто из нас даже не предполагал, как важна длительность этого времени, пока абордажная команда не ворвалась на катер.

Он, конечно, был пуст.

Только через десять дней мы до конца поняли, что произошло. Это было безжалостно и ужасно, и даже если бы психиатры не подтвердили мне искренность Пепе, я все равно бы ему поверил. Ангелина все время была на шаг впереди нас.

Покинув на катере линкор, она и не пыталась улететь. Вместо этого она на полной скорости настигла ближайший космолет, небольшой крейсер с двенадцатью людьми на борту. Они, конечно, понятия не имели, что произошло на линкоре, так как я еще не давал сигнала общей тревоги. Я должен был сделать это сразу же, как только она убежала, и двенадцать хороших людей остались бы живы. Мы никогда не узнаем, что она им наговорила, но у них не возникло подозрений. Может быть, она сказала что–нибудь о бегстве от бандитов.

В любом случае, она проникла в корабль.

Пятеро погибли от ядовитого газа, остальные были застрелены. Мы узнали об этом позже, когда крейсер был найден совершенно безжизненным, дрейфуя в нескольких парсеках от своего курса. После захвата крейсера она перевела катер на дистанционное управление и стала выполнять с ним различные маневры. Пока мы за ним гонялись, она перевела коейсер в хвост погони, а затем исчезла.

След ее дальше терялся, хотя было ясно, что она должна была захватить еще один корабль. Что это был за корабль, и где она его нашла, было совершенно неизвестно.

Вернувшись в штаб–квартиру Корпуса, я попытался объяснить все это Инскиппу. Он смотрел на меня так, словно я оправдывался.

– Я ведь привел вам крейсер и Пепе, – сказал я. – Может быть, после чистки его личность будет жить в мире с самим собой. Ангелина перехитрила меня и сбежала. Не углядел. Но она работает в сто раз лучше этих болванов из Флота!

– Зачем столько яда? – спросил Инскипп спокойно. – Никто не обвиняет вас в нарушении долга. Вы ведете себя так, как будто у вас совесть нечиста. Вы проделали огромную работу… для первого задания…

– Вот вы опять, – взмолился я, – тычете мне моей совестью. Лучше вот за ним присматривайте.

Я указал на Пепе Неро, который сидел вблизи от нас в ресторане.

Он медленно что–то жевал, бормоча под нос с бессмысленным выражением лица. Из его мозга была стерта старая и внедрена новая личность. Старым осталось только тело Пепе, которое любило Ангелину и украло линкор.

– Психологи работают над новой теорией тело–личность, – мягко сказал Инскипп, – так почему бы и не подержать его здесь под наблюдением? Если в новой личности будут развиваться его криминальные наклонности, это позволит завербовать его в Корпус. Что ты о нем думаешь?

– Ничего, – ответил я. – После той резни, которую он устроил для своей подружки, можете делать из него хоть рубленный бифштекс. Но он напоминает мне, что она еще на свободе, гуляет и планирует новые кошмары. Я хочу найти ее.

– Нет, – сказал Инскипп. – Ты уже спрашивал меня, и я отказал. Этот вопрос сейчас не подлежит обсуждению.

– Но я могу…

– Что ты можешь?

Он со злостью посмотрел на меня.

– Все офицеры галактики имеют ее описание и занимаются ее поисками. Разве ты сейчас можешь сделать больше, чем сделали они?

– Да, – не смогу, – проворчал я, и оставим эту тему, как вы сказали.

Я отодвинул свою тарелку, встал и сказал как можно естественнее:

– Я рассчитываю получить большой графин чего–нибудь подкрепляющего. Пойду к себе и залью горе.

– Будет вам графин. И забудьте Ангелину. Приходите ко мне в девять часов утра более рассудительным.

– Рабовладелец, – пробубнил я.

Я закрыл дверь и пошел по коридору от резиденции Инскиппа. Отойдя так, чтобы меня не было видно, я повернул в сторону космопорта.

Итак, вот я уже и начал пользоваться уроками Ангелины. Если у вас есть план, приводите его в действие немедленно. Не давайте ему залеживаться, утрачивать новизну, позволять другим людям тоже о нем думать. Я сейчас восстал против одного из самых проницательных людей, и уже одна эта мысль доставляла мне удовольствие. Я нарушил приказ Инскиппа и ухожу от него и из Корпуса, ухожу не в прямом смысле, я хочу только закончить работу, которую я для них начал. Только теперь, очевидно, мне придется делать ее самому.

У меня в комнате лежали инструменты, приспособления и приличная пачка денег – это бы здорово пригодилось мне теперь, но придется обойтись без этого. К тому времени, как Инскипп задумается, почему я вдруг согласился с ним, я хочу быть в космосе.

Механик с роботом–погрузчиком выводили космолет к месту старта. Я встал рядом и официальным тоном спросил:

– Это мой корабль?

– Нет, сэр, это для Полного Агента Нильсена. Да вот он идет сам.

– Ну–ка, сбегай в центральный корпус и проверь управление оттуда.

– Новая работа, Джимми? – спросил подходя Уве.

Я кивнул, наблюдая за ним.

– То ли новая, то ли старая, – сказал я. – А как твой теннис?

Я поднял ладонь, изображая ракетку.

– О, с каждым разом все лучше, – ответил он.

Он повернулся к своему кораблю.

– Я научу тебя новому удару, – сказал я.

Я опустил жесткое ребро ладони ему на шею. Он беззвучно клюнул носом. Я подхватил его и аккуратно уложил за штабелем бочек с горючим, не забыв убрать из его ослабевших пальцев коробку с лентами курса.

Пока механик не успел вернуться, я заперся в корабле, вложил курсовую ленту в блок управления и дал запрос на взлет.

Прошла, кажется, вечность, пока, наконец, не зажегся зеленый свет.

И вот я в полете. Как только пусковые ускорители прекратили разгон, я выскочил из кресла и с отверткой в руке набросился на пульт управления. В нем обязательно должен был быть дистанционный блок, поскольку все корабли Корпуса должны были быть способны управляться на расстоянии. Я открыл это во время моего первого полета на одном из таких кораблей, ведь одним из моих положительных качеств всегда была любознательность. Я отсоединил входные и выходные клеммы и перешел в машинный зал.

Может быть, я был слишком подозрительным и имел слишком плохое мнение о человечестве и об Инскиппе, у которого на все была своя точка зрения. Люди более доверчивые, чем я, наверное проигнорировали бы радиоуправляемый заряд самоликвидации, встроенный в двигатель. Его можно использовать для взрыва корабля в случае его захвата. Я не думал, чтобы они использовали это против меня, разве что в исключительном случае. Тем не менее, я решил его обезвредить.

Заряд представлял собой блок из бурмедекса, встроенный прямо в корпус двигателя. Крышка снялась легко, и глазам открылась путаница проводов, ведущих к взрывателю с шестигранной головкой, ввинченному в толщу блока. Я обхватил его пальцами, сжал до потемнения в глазах и попытался вывернуть. Последним усилием рвущейся плоти и вывихнутых суставов я сдвинул его, а затем и освободил. Он повис на своих проводах, словно нерв, вырванный из зуба.

И вдруг он взорвался с громким хлопком и облаком черного дыма.

С противоестественным спокойствием я смотрел через то черное облако на дырку в блоке. Корабль и его содержимое должны были бы превратиться в пыль.

– Инскипп, – сказал я, но горло у меня пересохло, и голос сорвался. – Инскипп, – сказал я снова, – я получил от тебя весточку. Ты думал, что даешь мне отставку. Нет, это я сам выхожу из Специального Корпуса.