Текст книги "Королева демонов сборник)"
Автор книги: Гарднер Фокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
Глава вторая
Солнце немилосердно жгло золотые пески пустыни, тянущейся от высоких скалистых гор Призрачных Земель до находящихся далеко на востоке лугов Сибароса, которые согласно легендам некогда были дном внутреннего моря.
По этому огромному песчаному морю медленным размеренным шагом двигался на юг одинокий всадник. Он направлялся к виднеющемуся на горизонте хребту невысоких гор, отмечающих южную границу этой огромной пустыни. Это был огромного роста мускулистый мужчина, всю одежду которого составляли кольчужная рубаха, кожаный воинский килт и желтовато-коричневые сапоги для верховой езды. Длинные золотистые волосы были перехвачены сзади кожаным шнурком, чтобы ветер, постоянно дующий в этой пустыне, не давал им попадать в глаза. Мощные бугристые мускулы перекатывались на его обнаженных сильных руках и загорелых бедрах.
Серый конь, который был под стать всаднику, двигался ровным спокойным шагом, слабо позвякивая сбруей и удилами. Казалось, дневная жара не оказывала на него никакого воздействия. На поясе у великана висел огромный меч, рукоять которого была украшена громадным ярко-красным самоцветом.
Солнце, которое играло на рукояти меча, сделанной древним мастером в виде слабо изогнутой крестовины, засверкало множеством металлических отблесков на горизонте там, где скалы выстроились вокруг тонкой ленты дороги. Кутар недовольно нахмурился и с подозрением посмотрел в их сторону своими суровыми голубыми глазами. Многолетний опыт воина подсказал ему, что эти металлические предметы, скорее всего, являются ничем иным как остриями копий и шлемами отряда воинов, подстерегающих кого-то между скал.
Не может ли быть, чтобы кому-то стало известно о том, что он через пески пустыни направляется к ущелью, ведущему в Тарию? Об этом не было известно никому, кроме него самого; повинуясь природной варварской хитрости, Кутар никому не поведал этой тайны.
Но в то же время яркие искорки среди скал яснее ясного говорили о засаде, где роль жертвы отводится именно ему. Издав сдавленное глухое рычание, варвар потянулся к своему заколдованному мечу, ожидающему своего часа в изукрашенных ножнах, высвобождая клинок, так, чтобы при необходимости можно было моментально вытащить его. Затем он переместил чуть поближе висящий за спиной колчан со стрелами и притронулся к висящему за спиной большому роговому луку, тетива которого была подарена Кутару Паком Ма в благодарность за спасение дочери от чар Рыжей Лори.
Завершив все эти приготовления, варвар направился дальше, настороженный и готовый к предстоящему бою.
Доехав до того места, где пески образовывали пологий склон прежде, чем слиться с каменистой землей Тарийского ущелья, кумбериец натянул узду и снял висящий на передней луке седла бурдюк с водой. Выдернув пробку, он осторожно поднес кожаный бурдюк ко рту.
– Самое время немного передохнуть, Серко, – обратился он к своему боевому коню. – В полумиле отсюда нас ожидает хорошая драка.
При этих словах губы его изогнулись в хищной кривой усмешке. Ледогнь, который слишком долго мирно лежал в ножнах, пока его хозяин пребывал в городах Зоане и Атлакке, где впервые узнал о древней могиле Кандакора, казалось, тоже так и рвался наружу. Хотя, судя по тому, что на дороге готовилась засада, Кутар был не единственным, кто прослышал об этой могиле.
Проехав еще несколько шагов, варвар поднял в руке роговой лук, согнуть который было под силу далеко не всякому человеку. Держа лук в левой руке, он ткнул Серко носком сапога, пуская его легким галопом.
Спрятавшиеся в засаде собирались захватить его врасплох, но варвар решил сам действовать точно таким же образом. Но, скача навстречу опасности, он совершено неожиданно услышал крики и лязг оружия.
– Двалка! – Изумленно воскликнул он. – Здесь, похоже, напали не на того!
Расхохотавшись, Кутар пустил своего коня галопом по заброшенной дороге, путешествовать по которой имели смелость лишь немногие путешественники. Этот процветающий когда-то торговый тракт был проложен в те времена когда Кандакор правил давно забытой Фирмирой. Прямо на скаку варвар достал из колчана боевую стрелу, которой можно без особого труда пробить прочный стальной доспех, и вставил ее в тетиву.
Лязг оружия раздавался уже совсем близко. Когда Кутар свернул за поворот старого большака, он увидел стройного юношу в кольчуге и шлеме, со сломанным мечом в руке, в одиночку отбивающегося от дюжины противников. Он пятился к высокому камню, где, судя по всему, собирался дать последний бой.
Не теряя времени Кутар натянул лук и выпустил стрелу.
Та полетела прямо в цель и вонзилась в грудь одному из нападавших – рослому, с растрепанной черной бородой. Варвар выстрелил снова, и теперь пал тощий сотоварищ убитого.
Некоторые из нападавших, почуяв опасность, развернулись и увидели, что на них галопом несется светловолосый великан в кольчужной рубашке.
На скаку варвар выстрелил еще дважды, и всякий раз стрела находила свою цель. Отбросив лук в сторону, кумбериец выхватил Ледогнь. Высоко подняв над головой длинное лезвие, варвар направил коня прямо на трех кинувшихся к нему врагов.
Стригущий взмах сверкающей стали – и голова первого врага покатилась по земле, орошая ее темной кровью. Второму он, не сбавляя хода, вонзил острие копья в горло точно под свисающей со шлема кольчужной сеткой.
Кутар устремился дальше, выглядывая себе следующего врага. Краем глаза он заметил, что юноша отбросил сломанный меч, выхватил другой клинок из руки убитого и бросился в атаку.
Оставшиеся разбойники, увидев, что они остаются вшестером против двух решительно настроенных воинов, сочли такое соотношением невыгодным для себя и бросились в разные стороны, скрываясь среди камней, поскальзываясь и оступаясь на вьющейся между ними узкой тропе, пока не исчезли вдали.
Кутар натянул узду своего боевого коня и сделал пару кругов по месту недавнего сражения, чтобы Серко немного передохнул и остыл. Стоящий перед ним юноша поднял взгляд на своего нежданного спасителя и усмехнулся.
– Благодарю тебя, воин. После того, как я неосторожно сломал свой меч о шлем одного из них, мне пришлось нелегко.
Кутар в свою очередь уставился на спасенного. Это был стройный юноша с темными свисавшими до плеч волосами, на лице которого играла беспечная улыбка. На нем, как и на Кутаре, была кольчужная рубашка, а талию его стягивал пояс с пустыми ножнами для меча. Его сапоги из красной кожи сильно запылились и потрескались от долгой носки. На противоположной стороне дороги лежал мешок, который он, судя по всему, бросил, когда на него напали спрятавшиеся за камнями разбойники.
– Меня зовут Фларион, – сообщил юноша, нагибаясь и вытирая окровавленный клинок об одежду убитого разбойника.
– Выглядишь ты не особенно богато, – заметил варвар, спешиваясь и следуя его примеру. – Если у тебя не спрятаны в мешке или в поясной сумке похищенные самоцветы. Так с чего ж эти разбойники напали именно на тебя?
– Какое там! Я все проиграл в кости в грандтальской таверне. И теперь я просто бездомный скиталец, не имеющий даже медной монетки за душой. Как и ты. – С этими словами юноша оскалил в усмешке крепкие белые зубы на дочерна загорелом лице.
– Но что-то же они хотели у тебя отнять, – недоверчиво проворчал Кутар.
– Все просто, они хотели отнять мою жизнь. Один толстый купец очень рассердился, узнав, что я занялся любовью с его хорошенькой женой. Но он сам во всем виноват; зачем было лгать, что отправляется с караваном, направляясь всего-навсего в свою контору, находящуюся на соседней улице.
Вспоминая об этом приключении, юноша беззаботно рассмеялся.
– Клянусь Саларой Гологрудой! Вот это была женщина. Этот толстяк не оказывал должного внимания такому сокровищу. Очень жаль, что он нас прервал. Я уже убедил ее сказать, где лежат ее драгоценности. Мне б не помешали монеты, которые дали бы за них в одной лавке, где очень понятливый хозяин.
Шатен склонил голову набок.
– А что здесь делаешь ты? По этой дороге никто больше не ездит, если только не убегает от рассерженного мужа или солдат короля Мидора.
– Разве что тот, кто пробирается в Тарию к населенным призраками развалинам Фирмиры, где Кандакор велел похоронить себя десять тысяч лет назад, – со смехом ответил Кутар.
Услышав это, Фларион громко ахнул, уставившись на варвара выпученными глазами.
– Затерянная гробница Кандакора! Но что ты там ищешь?
– Мне надоело разъезжать с пустым желудком и таким тощим кошельком, что в нем можно найти только воздух. Вот уже месяц как я не пробовал эля, или вообще чего-нибудь, кроме ломтя-другого засохшего хлеба и еще более засохшего сыра. Боги, чего б я только не отдал за кусочек мяса и, может, даже за стакан вина! Ремесло наемника нынче не приносит особого дохода.
– Говорят, эта гробница населена призраками, – испугано пробормотал Фларион.
– Да, гулами и гоблинами, или кем похуже.
Карие глаза сверкнули из-под полуопущенных век.
– Выходит, эти старые рассказы тебя не тревожат? – недоверчиво поинтересовался юноша. – Ты рискнешь лишиться крови или быть съеденным в каком-нибудь пыльном мавзолее.
– Если я смогу заполучить пригоршню самоцветов или золотых монет, это будет стоить любого риска.
Кумбериец не стал рассказывать самого главного.
Умерший более пятидесяти тысяч лет назад маг Афгоркон Древний предоставил ему следующий выбор: в одном случае Кутар владеет его даром – заколдованным мечом Ледогнем, но при этом не сможет стать хозяином ничего, что имело бы ценность. В его кошеле никогда не будет больше нескольких мелких серебряных монет. В другом случае он запросто разбогатеет, при этом лишившись меча, делающего его непобедимым не только против человека любой силы, но и против многих порождений тьмы. Обитая в мире, который создал своей магией, Афгоркон, должно быть, наблюдал за судьбой варвара, которому сделал такой драгоценный подарок.
Выбрав первое, кумбериец скитался с Ледогнем на боку, стоически перенося нищету, которая нередко напоминала о себе урчанием в пустом желудке. Выпустив край пыльного плаща, которым вытер клинок, варвар в свою очередь поинтересовался:
– А ты? Куда путь держишь?
– Куда глаза глядят, – беззаботно пожал плечами Фларион. – У меня нет никакой цели, кроме как найти девчонку для поцелуев, да тюфяк – переспать с ней, после того как смою из глотки пыль кружкой тарийского эля. Если тебе нужно общество, то я тот, кто тебе требуется. Если ты не боишься гулов и хобгобов, то не испугаюсь и я.
– Если верить старинным преданиям, в гробнице Кандакора полно сокровищ; двоим более чем достаточно, чтобы много лет утопать в роскоши.
– Рассказывают, Кандакор хорошо спрятал свою гробницу.
– Там, где спрятано сокровище, найдутся и карты, по которым можно прочесть, где искать тайник.
– Как же, – фыркнул Фларион, – знаю я такие карты.
Варвар сунул руку в поясную суму, достал сложенный кусочек пергамента и бросил его собеседнику. Фларион ловко поймал его, развернул, аккуратно проведя кончиками пальцев по гладкой поверхности.
– Баранья кожа? – произнес он, изумлено выгнув брови.
– Человеческая, если я не ошибаюсь.
– Возможно, в тех старых преданиях есть и некоторая доля истины, – согласно кивнул юноша. – Думаю, эту историю ты тоже слышал. Кандакор поручил Эббоксору, другому магу, построить ему гробницу и позаботиться о том, чтобы до нее было просто так не добраться, а затем отметить ее место на карте, нарисованной на коже своей любимой рабыни.
– До меня доходили всякие слухи и легенды.
Фларион опустился на колени и расстелил карту на пыльной дороге.
– Интересно… если это кожа девушки, то наверное… – Он поскреб кончиком пальца тонкую черную линию, показывающую, где была дорога в давние времена. – Засохшая кровь, обработанная каким-то образом… Эббоксор? Возможно. И, если это действительно человеческая кожа, а я, как и ты думаю, что так оно и есть, то….
Он широко усмехнулся.
– То, клянусь нежной грудью Салары, думаю ты раздобыл нечто невероятное. Как она к тебе попала?
– В Маккадонии, где служил сержантом. Королева Фалкара Стефания заняла свой трон с моей помощью, но это уже дело прошлое… Одним словом, у короля Маккадонии Хортона было несколько особенно ненавистных врагов. Среди них можно было назвать некого Йокатида – крупного торговца. Хортон вдруг вспомнил, что погреба под огромным городским домом Йокатида когда-то были частью дворца рода Сассанидон, который в давние времена правил Маккадонией. Поэтому он и послал отряд гвардейцев, чтобы те очистили подвалы, и таким образом восстановили попранную справедливость. Нелегкая была работа, ведь дом был не меньше королевского дворца. Ну а, очистив подвалы от вина и драгоценностей, мы не забыли прихватив немного сокровищ, без которых Хортон, как нам представлялось, вполне может обойтись. Но Хортон не дурак, и вполне мог предвидеть такое развитие событий. Он велел другому отряду перехватить нас, прежде чем мы выберемся со своей добычей из погребов. Гвардейцев обыскали и отобрали у них все, что те припасли для себя.
– У всех, но не у тебя! – тихо рассмеялся Фларион.
– А то! – ответил варвар с довольным смехом. – Я заранее предусмотрел такое развитие событий и решил зарыть в дальнем углу туннеля несколько особо понравившихся мне вещичек. Для этого я зашел в другую часть подземелья, куда мы не успели добраться. Судя по лежавшей всюду пыли, ручаюсь, там вообще никто не был с тех пор, как стали прахом Сассаниды. Часть стены вся пошла трещинами…
…Некоторое время он вглядывался в темноту за трещиной, оттуда несло сыростью и затхлостью древности. Рука соскользнула, и кумбериец заметил, что кирпич, на который он опирался всем своим весом, того и гляди выпадет. Недолго думая, он проделал в стене дыру – достаточно широкую чтобы можно было протиснуться через нее. Оказавшись в замурованном помещении, варвар достал огниво и зажег свой масляный светильник.
В небольшой пыльной комнате повсюду валялись опрокинутые сундуки и ларцы, горшки, доверху наполненные золотыми и серебряными монетами, кучки слитков драгоценных металлов. Кутар закашлялся, прочищая горло от набившейся туда пыли, а затем принялся осматривать все, что находилось в этой таинственной закрытой комнате. Один из сундуков привлек его внимание. В отличие от остальных он был закрыт; на крышке было вырезано имя – Эббоксор.
Ударом рукояти кинжала варвар сбил проржавевший замок. В сундуке ничего не было, кроме свитка старого пергамента. Кумберийцу хватило одного прикосновения, чтобы понять, что пергамент сделан из человеческой кожи. Расстелив свою находку на полу, варвар разглядел, что там нарисовано что-то вроде карты…
– Вскоре после этого я нашел предлог оставить службу и отправился в эту неприветливую каменистую пустыню, за которой и должна находиться гробница Кандакора.
– Если ты служил в королевской гвардии, то почему твой кошель пуст?
– Я трачу заработанные мной монеты с такой же быстротой, с какой мои руки загребают их, – произнес варвар, горделиво выпрямляясь. – Когда дела идут хорошо, я наслаждаюсь жизнью, а когда приходится туго, прокалываю в поясе новые дырочки.
– Мне такое знакомо, – произнес Фларион, складывая карту и возвращая ее Кутару. – Если ты не против поделиться своей удачей в обмен на помощь того, кто в бою далеко не новичок, то Фларион именно тот, кто тебе нужен.
Выразив согласие едва заметным кивком, Кутар запрыгнул в седло своего коня. Молодой наемник поднял с земли дорожный мешок и ловко забросил его себе за плечо. До легендарной гробницы Кандакора оставалось не более одной лиги пути. Не самое большое расстояние для человека, который пересек пешком западную пустыню Сибароса.
Путь их лежал через безводную каменистую равнину, а затем вниз по длинному пологому склону к руинам древней Фирмиры. Если верить карте, именно там и следовало искать гробницу, которая была целью их путешествия. Когда дорога снова пошла вверх, варвар, привстав на стременах, смог различить вдалеке одиноко стоящие колонны и несколько полуразвалившихся зданий – все, что осталось от некогда великой Фирмиры.
– Сперва устроим привал и подкрепимся как следует, – сказал Кутар своему спутнику, тащившемуся рядом с ним по пыльной дороге. – В городе есть источник; путешественники рассказывают, что он все еще дает воду.
– На Фирмире также лежит проклятье, – усмехнулся юноша, перекладывая мешок на другое плечо. – Что-то вроде пиявки, которая высасывает у человека кровь и оставляет его умирать, впавшим в безумие.
– Никогда не приходилось слышать о таком создании, – недоверчиво фыркнул варвар. – Те торговцы, которым случалось здесь бывать, говорили, что в старом городе таится какое-то зло. Поэтому они сочли за лучшее там долго не задерживаться.
– А вот нам придется задержаться, если хотим найти ту гробницу.
Они въехали в заброшенный город уже в сумерки, когда заходящее солнце красным шаром низко висело на западе за Туманными Топями. За грядой скал перед ними открылась широкая равнина, на которой виднелись одинокие стройные деревья и кусты, сплошь покрытые аппетитными спелыми плодами. В те времена, когда Фирмира была процветающим городом, это было одно из любимых лакомств его жителей.
Теплый спокойный день и ровная поступь коня навевали дремоту. В полусне Кутар принялся вспоминать о демонах Азтамуре, Абатоне и Бельтамкваре, с которыми ему довелось столкнуться и которые могли затаить на него злобу. Кто знает, не захочет ли кто-то из них явиться ему в Фирмире, чтобы свести давние счеты?
Варвар сердито повел плечами, отгоняя от себя призраков прошлого. Опустив руку на эфес меча, кумбериец принялся внимательно оглядываться по сторонам. Варварское чутье такое же острое, как у дикого зверя, говорило ему, что в разрушенном давно заброшенном городе его кто-то поджидает. С каждым шагом эта уверенность становилась все сильнее.
Дорога, по которой ехали путешественники, когда-то проходила через весь город и, согласно легенде, пересекала рыночную площадь, где можно было встретить торговцев со всего света.
Теперь же только по еле державшимся колоннам и чудом сохранившимся остаткам стен и украшенных скульптурными барельефами фронтонов можно было догадаться, где стоял дворец, храм или дом богатого горожанина. Кутар направил Серко к центру города.
Неожиданно идущий рядом с ним Фларион споткнулся о какое-то препятствие.
– Преисподние Элдрака, – выдохнул он. – Что это?
Разрыв носком сапога песок, юноша выкопал нечто вроде кости, мертвенно поблескивающей в сумеречном свете гаснущего дня. Фларион с отвращением сплюнул.
– Мертвец!
Вскоре среди развалин обнаружились и другие скелеты, устилающие землю от дороги до отдаленных кварталов Фирмиры. Всюду можно было видеть куски грудных клеток, кости рук и ног, позвонки и суставы.
– Успокойся, – проворчал Кутар. – Мертвые кости никому не могут причинить вреда.
– А вот то, что сделало их такими – очень даже может! – тихо рассмеялся Фларион, вернувший себе присутствие духа. – Что же, ради несметных сокровищ можно пойти и на риск.
Они медленно двигались среди еле стоящих колонн и обвалившихся зданий. Солнце скрылась, и теперь всюду царила ночная темнота. Над головой на черном бархатном небе сверкали первые звезды; ветер, дующий с равнины, зловеще завывал в развалинах.
– Невеселое местечко, – подумал варвар, спешиваясь и оглядываясь кругом. – Если бы мне не терпелось поскорее оказаться там, где согласно карте находится гробница, я бы предпочел устроиться на ночлег прямо у дороги.
Он бросил Флариону мешок с едой и винный бурдюк. Но сперва кумбериец позаботился о своем боевом коне. Расседлав Серко, варвар тщательно вытер его и накормил овсом из кожаной сумки.
Но тут до его слуха донесся звон водяных струй. Варвар направился туда, откуда он доносился – вглубь развалин, куда вела еле заметная тропинка. Когда-то это была широкая городская улица, но теперь она была сплошь завалена каменными блоками, упавшими с рухнувших зданий, засыпана нанесенным из пустыни песком.
Струя воды била из отверстия в скале среди нагромождений каменных блоков, в которых еще можно было узнать рухнувший акведук. Значит, когда-то жители города не испытывали недостатка в живительной влаге… Кутар наклонился над источником, собираясь как следует промочить горло, как вдруг прямо над ухом его ясно прозвучало:
– Нет, варвар! Если тебе дорога жизнь, не делай этого!
Кутар резко дернулся, выпрямившись, рука его легла на рукоять кинжала.
– Кто здесь? – недовольно поинтересовался он.
Прозвучал негромкий издевательский смех. Услышав его, варвар оскалил зубы в недоброй усмешке.
– Рыжая Лори! Этот смех я узнал бы и в глубинах ада, где ему самое место. И тебе тоже!
– А ты все такой же грубый и неотесанный… И все же воздержись от того, чтобы пить эту воду. Она несет смерть!
Кутар хмуро поглядел на развалины акведука, откуда со звоном вытекала прохладная хрустально-чистая струя воды. После минутного размышления он повернулся туда, где стоял Серко и Фларион уже разводил костер из сухих прутьев, собранных под несколькими деревьями.
– Пей только ту воду, которая у тебя в бурдюках, – продолжала Рыжая Лори. – Мне бы очень не хотелось, чтобы ты распрощался с жизнью.
Нахмурившись, кумбериец провел ладонью по своим золотистым давно не чесаным волосам. Он слишком хорошо знал Рыжую Лори, чтобы обманываться насчет ее истинных побуждений. Пылая жаждой мести, она намеревалась сама умертвить его, перед этим подвергнув тысяче самых изощренных мучений. Для варвара не было секретом, что эта чародейка давно считала его своей неотъемлемой собственностью.
Кутар прекрасно помнил, что Рыжая Лори заточена в гробнице Каликалида в Кситороне. Но это не мешало чародейке являть варвару свой лик в кружках с элем, в пляшущих языках пламени костров, возле которых он располагался на отдых. Во снах он часто видел ее прекрасное лицо.
– Ты же сам видел эти мертвые кости! – не унималась Рыжая Лори. – Эти люди так же, как и ты, пришли сюда, изнывая от жажды. Неужели ты все еще не веришь моим словам?
Не удостоив свою спасительницу даже словами благодарности, Кутар пожал плечами и отправился назад.
Фларион уже переворачивал над ярко пылающим огнем насаженные на грубо оструганную палку куски мяса.
– Остерегайся здешней воды. Она отравлена, – буркнув варвар, протягивая руку к бурдюку с водой.
– А откуда ты знаешь?
– У меня есть свой собственный демон, точнее – демонесса. Она время от времени помогает мне остаться в живых. Ей очень не хочется, чтобы я отправился к праотцам без ее помощи.
Молодой наемник внимательно посмотрел на Кутара, а затем согласно кивнул.
– В таком случае и правда лучше будет поостеречься.
Они поели не торопясь, наслаждаясь вкусом пищи, и более чем наполовину осушили бурдюки с водой и вином. С наступлением ночи становилось все холоднее: земля отдавала накопленное за день тепло, а с моря дул прохладный ветер, принося с собой запах соли.
Что-то неразборчиво пробормотав себе под нос, Кутар потянулся за своим плащом из медвежьей шкуры, который служил постелью в его многочисленных странствиях.
Завернув в него свое огромное тело, варвар улегся ногами к костру. Фларион подождал еще немного, а затем извлек из своего мешка поношенный солдатский плащ и улегся на спину, закрыв глаза.
Ночная тишина нарушалась только тихим потрескиванием поленьев в костре.
Кутар спал, подобно дикому зверю, продолжая сквозь сон ловить ночные звуки вокруг себя.
Посреди ночи он поднялся и подбросил в костер еще прутьев и веток. Затем кумбериец немного постоял, пристально глядя на виднеющиеся на горизонте скалы и огромную спящую равнину, на которой когда-то располагалась древняя Фирмира. Варвар снова закутался в свое меховое одеяло.
Он не видел тех, кто прятался среди камней, неотрывно следя за путешественниками. Низко пригнувшись за своими укрытиями, невидимые Кутару и его спутнику, они наблюдали за мерцающим красным пламенем.
С первыми лучами солнца варвар заворочался и отбросил в сторону одеяло из медвежьей шкуры. Некоторое время он полежал, задумчиво разглядывая голубое небо, пронизанное красными полосами. Затем Кутар поднялся и принялся бродить по маленькому лагерю, разводя костер и отыскивая среди вещей кирку и лопату, привезенные им с собой из Зоана.
Запах жарящегося мяса разбудил Флариона, который, потягиваясь и зевая, подошел к костру, а затем насыпал из своего мешка муки, долил немного оставшейся воды из бурдюка и, хорошенько замесив, разложил это подобие хлеба печься на плоские камни возле костра.
Взяв протянутую ему Кутаром карту, юноша расстелил ее на земле, чтобы они оба могли как следует рассмотреть ее за едой.
– Вот здесь, – указал пальцем Кутар, не переставая жевать, – находится храм Салары. Заметь, он расположен рядом с источником воды. А к востоку от храма, примерно в пятистах шагах, находится статуя, когда-то возведенная в честь Кандакора.
– А под статуей он и похоронен. И все сокровища тоже должны быть там.
– Сейчас поедим и займемся ими.
Кутар сделал последний глоток вина, а затем перебросил бурдюк своему спутнику и поднялся на ноги. В его могучих руках кирка и лопата казались миниатюрными детскими игрушками. Ступая по переломанным и перевернутым каменным плитам бывшей городской площади, варвар направился к изъеденным временем и непогодой остаткам того, что некогда являлось изваянием богини любви. Отмерив пятьсот шагов, он сперва очистил место от обломков, а затем принялся трудолюбиво раскапывать сухую песчаную землю. Вскоре обнаружилась гранитная плита, служившая некогда пьедесталом статуи Кандакора. Варвар безостановочно трудился, пот градом катился с его лица. Затем Фларион сменил его, взявшись за дело со свежими силами.
Когда были откопаны все каменные плиты вокруг статуи, молодой наемник остановился, опершись на лопату.
– Я не вижу здесь никакого входа, – произнес он постукивая ее кончиком по камням.
– Это я и сам вижу. Мне приходит в голову, что разгадка, возможно, содержится в самой статуе.
– Ты имеешь в виду, ее надо поднять, и тогда мы поймем, как войти в гробницу, где лежат сокровища?
Они старались изо всех сил, но гранитный пьедестал все так же оставался неподвижен. Издав глухое звериное рычание, Кутар принялся обходить кругом каменный цоколь. Солнце в утреннем небе поднялось достаточно высоко и отбрасывало кругом четкие темные тени. Внезапно что-то привлекло внимание варвара. Опустившись на колени, он вперил внимательный взгляд туда, где между статуей и плитами имелось свободное пространство, не более доли дюйма.
– Пьедестал не составляет одно целое с плитами, – сказал он, возвращаясь к своему спутнику. – Насколько я знаю, обычно так не строят.
– Мы сможем просунуть под него лом? Поднимем статую и посмотрим, вдруг вход в гробницу как раз под ней.
– Уже нет необходимости, – ответил Кутар. – Эта статуя может поворачиваться.
Они уперлись ладонями в теплый каменный пьедестал и с силой толкнули. Но статуя больше не сдвинулась даже на толщину волоса.
– Возможно, что-то внутри заржавело, – проворчал Кутар и навалился опять.
Их усилия были вознаграждены слабым металлическим скрежетом. Каменный блок медленно, будто нехотя, скользнул в сторону. Фларион издал вопль, полный восторга. Путешественники дружно уперлись носками сапог в песчаные канавки между плитами площади, мускулы обоих вздулись, едва не лопаясь от напряжения. Пьедестал медленно сдвинулся под скрежет ржавого металла и приглушенный лязг скрытого где-то в глубине механизма. Внезапно Кутар почувствовал, что мостовая у него под ногами опускается.
– Погоди! – крикнул варвар и остановился, чтобы посмотреть, что происходит. Часть каменных плит, которыми была вымощена площадь, повернулась и встала под углом, образуя нечто вроде входа. Земля и песок сыпались в образовавшуюся дыру перед каменным пьедесталом. Фларион перебрался на другую сторону блока, уперев ладони в его шершавую поверхность.
– Здесь у нас точка опоры будет получше, – заметил он.
Кутар кивнул и, обойдя цоколь, присоединился к своему спутнику. Теперь каменная плита поворачивалась намного легче. Стронувшись с места, старинный механизм снова заработал как в давно прошедшие времена.
Через несколько мгновений постамент развернулся, описав полукруг. Участок вымощенной площади плавно ушел вниз. Приблизившись и заглянув в темную бездну, варвар увидел уходящие вниз каменные ступеньки.
Решительно перепрыгнув на эту лесенку, он тут же принялся спускаться. Фларион же стоял на четвереньках, наблюдая, что тот предпримет.
– У тебя есть с собой какой-нибудь светильник? – поинтересовался он наконец. – Там внутри может быть очень темно.
– Я надеялся найти факел-другой здесь внизу. Но в моем дорожном мешке есть масляный светильник. Не принесешь ли его?
Фларион вынул небольшой бронзовый светильник и поднес к его фитилю горящую ветку из костра. Со светильником в руке юноша спустился по лесенке, пока не остановился на лестнице рядом с кумберийцем.
– Боги Туума, – только и смог он изумленно выдохнуть.
Они стояли в небольшой комнате, стены которой были сплошь разрисованы разнообразными сценами из жизни покоящегося здесь Кандакора. Вот он стоит, поставив ногу на шею склонившегося перед ним врага, на соседней картинке – восседает на троне, принимая дары от послов других государств…
На длинном мраморном столе посреди комнаты, которая оказалась неким подобием прихожей, стояли плотно запечатанные кувшины и горшки с давно высохшей едой. В дальней стене виднелась дверь, украшенная бронзовыми накладками, на которых была выбита надпись, согласно которой за этой дверью находится гробница Кандакора Непобедимого. Много веков здесь не раздавалось звука человеческих шагов, никто не посещал эту гробницу, как и заброшенный город, когда-то являвшийся столицей легендарного королевства Фирмиры.
Кутар встряхнул плечами, отбрасывая вдруг охвативший его благоговейный страх. Варвар решительно двинулся к двери, Фларион следовал за ним по пятам, крепко сжимая в руке светильник. Одно прикосновение руки – и увешанная бронзой дверь открылась внутрь, повернувшись на позеленевших от времени медных петлях.
Фларион поднял светильник, держа его над самой головой.
– Двалка! – взревел Кутар со смесью изумления и ярости.
На надгробной плите сидела женщина, с нарочитой скромностью сдвинув колени и положив на них руки. На ней была одежда монгрольской девицы: кожаная безрукавка на шнуровке едва сдерживающая напор ее пышного бюста, короткая кожаная юбка, аккуратные кожаные сандалии. Длинные рыжие волосы беспорядочно спадали ей на плечи. Лицо ее в золотистом пламени светильника выглядело еще прекраснее, чем всегда.
