Текст книги "Проклятье чародея"

Автор книги: Гарднер Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Я буду беречь ее как зеницу ока, – пылко заверил ее чародей.

Не задерживаясь, Самандра ускакала обратно в Алкарион.

Несколько лет регент правил королевством, причем на удивление разумно и справедливо. Он заботился о своем народе, запрещал уничтожать рожь и пшеницу, и наоборот, заботился, чтобы запас их хранили в государственных амбарах на случай неурожая. Когда же излишков зерна становилось слишком много, им полагалось кормить бедняков. Регент позволял снижать налоги и одинаково прислушивался к жалобам как богатых, так и бедных.

Но постепенно с Темасом Херкларом начали происходить перемены.

Многие приписывали это пагубному влиянию Айилы – смуглой черноволосой женщины, которую подарил регенту чародей Элвириом. По слухам, именно необычные любовные наклонности и неистовые ласки этой смуглой красавицы постепенно лишили его не только силы, но и мудрости.

Он начал с того, что повысил налоги. Затем по грабительской цене продал накопленное в амбарах зерно правителю Маккадонии, народ которой столкнулся со страшным неурожаем и голодом. Он перестал прислушиваться к мольбам бедняков, считая их теперь неважными для благополучия королевства.

Постепенно он утратил всякий интерес к государственным делам, проводя все время с Айилой и женщинами, которых та выискивала для него на невольничьих рынках Сибароса. Для своих удовольствий регент велел устроить огромный парк и обнести его высокой каменной стеной. Днем и ночью целая армия караулила, встав лагерем у стен, чтобы никто не мог потревожить его.

Все это могло бы оказать самое пагубное влияние на дела государства, если бы не двое придворных чародеев, Элвириом и Талкалид, которые самоотверженно взяли на себя все эти заботы. Именно они диктовали писцам очередной указ или закон, который потом относили регенту во дворец наслаждений. Тот прикладывал к очередному пергаменту свою печать, даже не просмотрев его содержимого и не выпуская из объятий очередной красавицы…

Женщина-волк закончила свой рассказ. Ее зеленые глаза задумчиво смотрели куда-то в пространство. Лицо ее теперь выглядело на редкость усталым; похоже, этот рассказ стоил ей большого напряжения сил.

– Я была свидетельницей всем этим событиям, – добавила она. – Мне было очень не по душе ни судьба, постигшая короля с женой, ни то, что за этим последовало. Особенно я была недовольна, узнав, что регент находится под воздействием чар Хастарты, богини запретных наслаждений. Я даже попыталась противостоять этому, убедить регента в неправильности такого поведения. Пробраться во дворец наслаждений не стоило мне особого труда. Солдаты, охраняющие его снаружи вместо меня увидели только легкое белое облачко, снять охранные чары оказалось не намногим труднее. Но все мои труды оказались напрасны. Темас Херклар просто не захотел меня слушать. Айила и купленные ею специально обученные наложницы значили для него больше, чем управление королевством, которое он заполучил такой страшной ценой.

Прогнав меня из дворца, он известил Элвириома и Талкалида о том, что я думаю на самом деле. Темной безлунной ночью мне пришлось бежать из Алкариона, чтобы спасти свою жизнь. В любом из больших городов, таких как Комморал или Ромм, меня бы сразу нашли, поэтому я решила поселиться в лесных дебрях. С помощью несложных чар я стала командовать этой волчьей стаей и все время проводила со своими новыми соплеменниками. Рискуя быть обнаруженной, я иногда проводила магические обряды, чтобы заглянуть в будущее или узнать, что происходит в Алкарионе. Таким образом мне стало известно, что Темас Херклар отправил магу Мердорамону послание с просьбой прислать ему защитный амулет. В тот день чары, насланные моими бывшими сотоварищами действовали немного слабее и регента начало мучить чувство вины.

С этими словами Лупалина пристально посмотрела на Кутара, который сидел, ссутулившись, за столом, изредка потягивая холодный эль из кожаной кружки. Взгляд кумберийца время от времени обращался к висящему у него на шее янтарному кубику, в котором горел язычок голубого пламени.

– Возможно, ты уже опоздал помочь Темасу Херклару, варвар, – пробормотала Лупалина, одним глотком осушая кубок красного вина чтобы восстановить силы. – Элвириом и Талкалид жаждут во что бы то ни стало завладеть троном Фалкара. Чтобы избавиться от регента, они собираются применить какое-то особенное колдовство. Что именно, мне так и не удалось узнать. Так что мы узнаем об этом, лишь отправившись туда.

– Именно так я и намерен поступить, женщина-волк, – снисходительно усмехнулся Кутар, напрягая мускулы своих мощных рук.

– Предупреждаю – все это очень опасно. Чтобы противостоять этим чародеям, даже твоей силы может оказаться недостаточно. Вдвоем они стали очень сильны, возможно, превосходя даже Мердорамона. Недавно мне довелось узнать, что теперь они в состоянии даже вызывать обитателей тысячи преисподних и воззвать к самому Бельтамквару, отцу всех демонов. С их помощью они окружают себя несокрушимыми магическими барьерами.

– А вот посмотрим, что это за барьеры, – хмыкнул кумбериец, поглаживая рукоять Ледогня.

– Я буду сопровождать тебя и Стефанию, – решительно заявила женщина. – Моя помощь может оказаться вовсе не лишней. К тому же у меня должок перед Элвириомом и Талкалидом.

– Это правда, все что ты рассказала? – изумленно произнесла Стефания. – Ты действительно спасла мне жизнь, когда я была младенцем? И я – пропавшая принцесса Фалкара?

– Все так и есть, – подтвердил Кутар. – Как только я выполню поручение мага – передам этот амулет регенту, то постараюсь, чтобы ты заняла этот трон, принадлежащий тебе по праву! Должен сказать, я сразу понял, что ты принцесса или что-то в этом духе.

– Но я совершенно не умею править королевством!

– Тогда позволь Лупалине стать твоей наставницей. Уж она-то прекрасно в этом разбирается. Или мне называть тебя Самандрой? – добавил Кутар, оборачиваясь к женщине-волку.

– Я уже привыкла к имени Лупалина, тем более, что так будет безопасней. В Алкарионе меня никто не знает под таким именем. А теперь, думаю, нам всем надо как следует выспаться. А завтра с новыми силами мы отправимся выполнять свою миссию.

На следующий день они выехали в Алкарион. Был час овцы. Теперь при виде них любой подумал бы, что это знатная дама путешествует в сопровождении охранника и служанки.

Кутар с удовольствием снова облачился в свою кольчужную рубашку и килт из медвежьей шкуры. В дополнение к Ледогню за седлом у варвара висел лук и запас длинных боевых стрел. Лупалину было просто не узнать. Облаченная в роскошное парчовое платье, она восседала в дамском украшенном слоновой костью седле по обыкновению всех знатных дам – скорее боком, чем верхом. Стефания, которой досталась роль служанки, в простой блузе и шерстяной юбке ехала позади них на муле, чихая от пыли, которую поднимали лошадиные копыта. Девушка прекрасно понимала, что въехать в город в качестве претендентки на престол значило бы погубить всю затею в самом начале. Сверкающие в ее глазах озорные искорки говорили о том, что Стефания от души наслаждается этим спектаклем и своей скромной ролью, так не соответствующей ее истинному положению.

Они ехали лесными дорогами, которые женщина-волк так хорошо изучила за время своего изгнания. На опушке она сняла чары и отпустила своих подопечных на волю. Некоторое время после этого женщина ехала, печально опустив голову и размышляя, что же теперь ждет их впереди.

Кутар был единственным, кто пребывал в самом спокойном расположении духа. Он снова обрел свой заколдованный меч, вещь, которую должен передать по назначению, впереди ждет хорошая драка – чего еще не хватает для полного счастья?

В Алкарион они въехали через Драконьи Ворота когда солнце уже садилось, отражаясь на позолоченном куполе храма Хастарты и шпилях огромного дворца, где обитал Темас Херклар. Булыжники мостовой самого большого города из всех фалкарских городов были стерты от постоянно проезжающих по ним колес крестьянских возов, фургонов торговцев и лошадиных копыт.

Оказавшись внутри городских стен, они, следуя произнесенной шепотом подсказке Лупалины, свернули на перекрестке направо, в менее посещаемую часть города. Так как годы изгнания ни капли не состарили женщину, которую здесь знали под именем Самандра, многие могли бы узнать ее в лицо. Поэтому женщина ехала, низко опустив на голову капюшон, полностью скрывающий ее лицо. Лишь время от времени она бросала вокруг настороженные взгляды, стараясь понять, что происходит в городе и каково настроение его жителей.

Стефания же, соответственно своей роли служанки, не закрывала лицо и голову от солнца и легкого ветерка. С ее уст так и норовил сорваться смех, весь вид девушки буквально излучал плохо скрытое ликование. Время от времени ее взгляд задерживался на обтянутой кольчугой широкой спине и закутанных в мех плечах варвара, и тогда взгляд Стефании приобретал нежное и мечтательное выражение. Большой красный рот девушки растягивался в улыбке.

Неожиданно женщина чуть пошевельнулась и тихо окликнула их:

– Направо, Кутар, переулком через вон тот внутренний двор!

Они свернули на улицу пошире и проехали под нависающими этажами старых домов и между маленьких каменных оградок, пока Самандра не натянула узду перед небольшими деревянными воротами. Сойдя с изящного дамского седла, она вынула из расшитой поясной сумочки ключ и направилась к воротам, на которых висел громадный замок.

– За годы моего отсутствия в Алкаторе произошло много перемен, – шепнула она подошедшему к ней кумберийцу. – Когда-то в этом районе жили одни аристократы, а теперь его населяют какие-то отбросы общества.

С этими словами она повернула ключ, замок открылся, и деревянные ворота протестующие заскрипели на ржавых петлях.

– Мой бедный сад, – всплеснула она руками, едва все они оказались в порядком запущенном дворе. – Ты только посмотри! Повсюду сорняки. Остались ли хоть какие-то из моих лекарственных трав? А образцы? Впрочем, можно посмотреть их и позже.

Она пошла впереди всех по дорожке, заросшей крапивой и ползучими растениями, пока не подошла к деревянной двери, скрытой в стене под каменным карнизом. Эта дверь открылась тем же ключом, и Самандра вошла в большую кухню. Всю стену здесь занимал гигантский очаг, сложенный из валунов, над которым на кованых металлических крючках висели запылившиеся котелки и чайники.

– О, моя кухня! – жалобно воскликнула Самандра, которая, едва они оказались в городе, снова стала откликаться на свое настоящее имя. – Пыль! Паутина! А когда-то здесь все так и сверкало…

– Да, уборка бы здесь не помешала, – ухмыльнулся Кутар.

– Представляю себе, какое запустение в моей колдовской комнатке! А ведь она мне понадобится; без моих чар мы не сможем ничего сделать. Кутар! Стефания! Идемте со мной.

Подняв юбку до колен, она взбежала по узкой деревянной лестнице на верхний этаж, где, судя по всему, находились две спальни. Поспешно пройдя по коридору, она поднялась еще выше.

Весь третий этаж представлял из себя одно большое помещение. Повсюду лежала пыль; заходящее солнце, с трудом проходя сквозь грязные запыленные окна, окрашивало в кроваво-красный цвет паутину, которой были плотно затянуты все углы.

– О, боги, какая грязь… – простонала женщина. – Ах, это просто ужасно. Мой атанор, мои банки с травами, магическая посуда… Сколько времени понадобится, чтобы привести все это в порядок! А ведь чем раньше я займусь чародейством, тем лучше для всех нас!

– Хватит, – оборвала ее Стефания, выходя вперед. – Лучше выйдите отсюда оба и не мешайте мне. Здесь всей работы на пару часов.

Самандра в изумлении уставилась на нее, Стефания в ответ рассмеялась, откинув голову назад.

– Может я и принцесса, но обращаться с совком и метелкой умею получше многих! У Зоккванора мне только и приходилось, что убирать в его лаборатории, а после некоторых некромантских обрядов там было много чего гораздо неприятнее, чем пыль и паутина. Хватит разговоров, кыш отсюда!

– Принцесса Фалкара… уборщица? – переспросила ошеломленная Самандра.

Кутар усмехнулся и взял колдунью под локоток.

– Да, боги Туума, будущая королева Фалкара! Когда она наденет корону, эти знания помогут ей управлять дворцовыми слугами.

Спускаясь по лестнице, они слышали шуршание прутьев по пыльному полу и кашель Стефании. Кутар улыбнулся, размышляя про себя над тем, какие фокусы иной раз выкидывает судьба.

На кухне же Самандра занялась уборкой сама, а затем приготовила мясо, захваченное из кладовой Равен-Гарда, и закончила тем, что нарезала сыр и испекла две буханки хлеба в печи, где варвар развел огонь с таким усердием, что ревущее пламя принялось рваться вверх, грозя свести на нет все кулинарные усилия.

Когда еда была готова, Стефания объявила, что помещение для колдовства теперь в порядке, все поднялись по узкой деревянной лестнице на верхний этаж. Самандра на мгновение остановилась в дверях, признавая, что теперь здесь и в самом деле царит абсолютная чистота. Стефания отмахнулась от комплиментов, объяснив, что Зоккванор строго следил за чистотой в своей лаборатории, и ей частенько доставалось, если пробирки и банки стояли не в нужном порядке. Поэтому уж что-что, а уборку колдовских помещений она умеет делать очень хорошо.

– Тогда посмотрим, какая из тебя помощница чародея, – полушутя-полусерьезно обратилась к ней Самандра. – Где кровь нетопыря? А крылья хорпатов?

Еле заметно улыбаясь, девушка тут же принесла и то и другое. Одобрительно кивнув, Самандра попросила принести свой хрустальный шар. Когда девушка поместила его перед ней на серебряную подставку, колдунья наклонилась над ним, расставив руки и двигая пальцами, будто что-то плела в воздухе.

Кутар со Стефанией придвинулись поближе, вглядываясь в туманную стеклянную глубину, которая вскоре стала совершено прозрачной, затем в шаре начала медленно проступать картинка, словно возникающая на подернутой рябью воде.

Судя по всему, это был тронный зал во дворце Фалкара. Трон был украшен резными фигурами леопардов, у которых вместо глаз сверкали огненные рубины. Вырезанные из темного дерева подлокотники изображали двух змей Аскарда, в открытой пасти каждой из которых сверкало по большому бриллианту. На подушку сиденья была наброшена шкура тигра из Испахана. Наконец Кутар смог разглядеть и человека, сидящего на троне.

– Боги Туума! – изумлено прошептал варвар.

– Кто это? – тихо спросила Стефания, как будто сидящий на троне и неясные фигуры, стоящие по обе стороны от него, могли ее слышать.

Это был высокий юноша, с очень бледной кожей, внешность его отличалась особой мрачной красотой. На бледном лице выделись большие красные глаза и кроваво-красный рот. На черных волосах сверкала изукрашенная самоцветами золотая корона Фалкара, а руки неподвижно лежали на резных змеях, обвивающих подлокотники.

Слева от него стоял высокий худощавый мужчина с темной окладистой бородой и черными глубоко посаженными глазами, мрачно взирающими из под кустистых черных бровей. Все его облачение было тускло-черного цвета и украшено алой вышивкой в виде страшных клыков Бельтамквара, отца демонов. Он стоял совершенно неподвижно, пристально глядя вниз, но те кто наблюдал за ним сквозь хрустальный шар, не смогли разглядеть, что именно привлекло его внимание.

– Элвириом, – пояснила женщина. – Совсем не изменился.

По другую сторону трона находился маг Талкалид, уступающий своему товарищу ростом и несколько превосходящий его толщиной. Это был широкоплечий мужчина с немного вьющимися седыми волосами и толстыми, мускулистыми руками, виднеющимися из коротких рукавов туники. На его одеянии были вышиты знаки ужасного Азтамура. При виде него Кутар сделал глубокий вдох, сердце у него бешено застучало. Вот, значит, как выглядят служители этого демона-бога!

– Смотрите теперь! – прошептала Самандра.

Изображение в хрустальном шаре стало меньше, как будто удаляясь. Теперь они увидели и других, кто был в зале. Пятеро воинов в доспехах с мечами на боку стояли, глядя на мертвенно-бледного юношу, восседающего на троне. На них были кольчуги Иноземного корпуса королевской гвардии, отороченные кожей доспехи, принятые у конных наемников.

Все пятеро стояли, застыв, охваченные трепетом или, скорее, откровенным ужасом. Впереди них стоял шестой, в роскошных золоченых доспехах. Рукоять его меча была изукрашена драгоценными камнями, с плеч свисал черный расшитый золотом плащ. В отличие от остальных этот стоял гордо выпрямившись и с вызывающим видом глядя перед собой.

Из шара еле слышно донесся голос Талкалида:

– Джаркен Уот, генерал наших армий, ты не выполнил наш приказ вторгнуться в Маккадонию.

– У нас мир с Маккадонией, сир. И приказ мне отдал вовсе не Темас Херклар, мой правитель, которому я должен повиноваться.

– Регент низложен, генерал. Но впрочем… ты, наверно, еще не слышал эту новость. Ты со своей армией еще недавно охранял границы королевства, а гонцы, наверно туда еще не успели.

Все это было произнесено тихим, почти женским голосом, но в облике бледного как мертвец юноши не было ничего женственного. Наоборот, за внешностью, наводящей на мысли о тяжелой болезни, проглядывала сверхъестественная сила и мощь.

– Возможно, ты даже не слышал моего имени, – продолжал бледный юноша, восседающий на престоле Фалкара, – а также, что Фалкаром теперь правлю я вместе с моими дядями, Элвириомом и Талкалидом. Темаса Херклара больше нет. И поэтому ты будешь получать приказы только от меня. Ибо я – Унус, король Фалкара!

Услышав это, генерал Джаркен Уот склонился в поклоне.

– Буду знать, Ваше Величество. Но что произошло с Темасом Херкларом?

– Не стоит задавать слишком много вопросов! – прошептал мускулистый Талкалид. – Знай лишь одно: регента поместили в тюрьму, и его ждет судьба всех изменников.

– Да как же правитель может быть изменником?

Элвириом, жестоко улыбаясь, наклонился вперед.

– Разве ты не слышал, Джаркен Уот? Спрашивать тех, кто правит страной, не особенно разумно! Смотри же, что может ожидать и тебя, если ты и дальше будешь спрашивать о том, что тебя не касается.

Элвириом взмахнул рукой.

Глава шестая

Откуда-то сбоку стражи приволокли обнаженного мужчину в цепях. Тем, кто наблюдал эту сцену в хрустальном шаре, было хорошо видно, как тот отчаянно отбивается, пытаясь освободиться. С большим трудом гвардейцы приволокли его к подножью тронного возвышения.

– Посмотри на этого преступника, генерал, – негромко продолжил Элвириом. – Его приговорили сжечь заживо за многочисленные преступления. Но король Унус милостив. Он самолично дарует такому несчастному вечный покой. Берегись, Джаркен Уот – его судьба может стать и твоей судьбой!

Мертвенно-бледный юноша повернул голову и его красные глаза уставились на осужденного. Внезапно из них ударили красные лучи и окутали тело мужчины пылающей яростным огнем ярко-красной аурой. Миг спустя тот превратился в облачко плавающих в воздухе пылинок. Пустые оковы с лязгом упали на пол.

– Двалка, – прошептал до крайности потрясенный Кутар. – Что, во имя его Боевого Молота, это было?

– Н-не знаю, – задрожала всем телом Самандра. – В мое отсутствие Элвириом и Талкалид овладели многими чародейскими приемами. Их сила возросла гораздо больше, чем я предполагала.

Генерал тоже задрожал всем телом уставясь на пустые цепи у своих ног.

– Видел ли ты когда-нибудь такое могущество у человека? – спросил генерала Элвириом медоточивым голосом. – Значит, Джаркен Уот, вы займете пограничье Маккадонии и пронесете знамена с леопардом на восток до самого Внешнего моря? Не так ли, генерал?

Тот без колебаний поднял правую руку и положил ее на прикрытую броней грудь.

– Я повинуюсь своему королю. Мои армии выступят на восток на рассвете.

Маг, которому такой ответ явно понравился, улыбнулся, медленно распрямляя спину.

– Что же, ступай и принеси знамена Маккадонии с грифоном, и тогда король Унус осыплет тебя множеством наград. Иди же, выполняй повеление короля!

Генерал и пятеро его капитанов отдали честь, развернулись и вышли из тронного зала, четко печатая шаг. Король Унус смотрел им вслед красными глазами, двое магов переглянулись между собой поверх его головы. Но тут изображение в шаре начало бледнеть и вскоре исчезло совсем.

– Это и есть мой трон? – неожиданно жалобно спросила Стефания. – Но как же мы справимся с такими сильными магами?

– Все это и правда очень странно, – признала колдунья.

– И все же я взялся доставить амулет Темасу Херклару и должен во что бы то ни стало выполнить свое обещание. Тем более, что за это мне уже заплатили. Самандра, – продолжал он. – Кто это был на троне? Какой-то демон? Где эти маги раскопали его?

– Сейчас я не могу этого узнать, – покачала головой женщина. – Для этого понадобятся более сильные чары и, возможно, даже некромантия. Разве что вот это…

Ее руки проделали над хрустальным шаром несколько таких же странных жестов. Окутывающий шар туман исчез, и внутри него можно было видеть что-то вроде темницы. На охапке старой соломы лежала съежившаяся дрожащая фигура старика. С одной стороны виднелись прутья решетки, откуда-то тускло мерцал свет факела.

– Боги Туума! Это же Темас Херклар, – в ужасе прошептала Самандра.

– Этот старик? – удивленно переспросил Кутар.

Узник был ни капли не похож на правителя: длинные, совершенно седые волосы, морщинистое лицо, истощенное дрожащее от слабости тело в истлевшей и драной одежде.

– Когда я его видела в последний раз, он был намного моложе, – прошептала колдунья. – Боги, что же с ним сделали?

– Кое-что из этого он сделал с собой сам во дворце наслаждений, – ухмыльнулся Кутар.

– А те двое магов ему потворствовали! – воскликнула Самандра.

– Я должен отправиться к нему с этим амулетом, ведь я дал слово, – заявил варвар.

– Расспроси Темаса Херклара о нынешнем короле, Унусе, – посоветовала колдунья. – Возможно, он знает что-то важное. Думаю, сейчас нам может помочь только он.

Она пристально посмотрела на Кутара поверх хрустального шара, который снова стал мутным.

– Он в тюрьме, вероятно, в самой нижней камере подземной темницы. Как ты его там найдешь… сам не подвергшись опасности?

– Подумаешь, – фыркнул кумбериец. – Главное, попасть во дворец, а там само станет ясно по ходу дела. Но мне лучше отправиться тотчас же, тот человек, которого мы видели, совсем плох. А я хочу добраться до него раньше Карнола, бога смерти.

– Передай ему, что я жива, Кутар! – прошептала Стефания. – Пусть умрет, думая об этом. – Кутар и Самандра изумленно уставились на нее.

Стиснув кулаки, девушка выкрикнула:

– Он убил моих родителей! Думаешь, мне его жалко? Я проклинаю его имя! Пусть просто знает, что я жива и буду просить бога смерти, чтобы душа этого изверга вечно терпела нечеловеческие мучения!

– У тебя есть характер и сила духа, – с улыбкой проговорила Самандра. – Если нам когда-нибудь удастся посадить тебя на трон, ты будешь хорошей королевой Фалкара.

Варвар собирался выходить и перед дверью уже накидывал на плечи свой плащ из медвежьей шкуры. Неожиданно Стефания подошла и обвила ему руками шею.

– Будь осторожней, Кутар, – прошептала она. – Ты – все, что у меня есть.

Кутар усмехнулся и поцеловал ее в щеку. Но девушка обхватила ему голову ладонями, повернула к себе и прижала губы к его рту. Потом, чуть покраснев, она отодвинулась и прошептала:

– Если ты сделаешь меня королевой, то я сделаю тебя генералом своей армии вместо Джаркена Уота. Клянусь тебе.

Варвар громко рассмеялся и, открыв дверь кухни, прокрался через заросший сад к калитке и выскользнул в переулок. Все мысли его были поглощены предстоящим делом.

Он не обращал внимания ни на зазывные голоса уличных соблазнительниц, выставляющих себя напоказ в дверях, ни на крики уличных торговцев, продающих фрукты и сыр, и другие не менее аппетитные кушанья.

Наконец он подошел к огромному каменному зданию. Это была городская тюрьма.

Кутар медленно направился вдоль стены, внимательно оглядываясь кругом. С трех сторон здание было на самом виду, а четвертая пребывала в тени из-за стоящего почти вплотную к нему здания значительно меньших размеров.

Когда улица вокруг него опустела и его никто не мог увидеть, варвар проскользнул между зданиями. Его пальцы пошарили по кирпичной кладке, нащупывая многочисленные выемки и выступы, складывающиеся в грубый декоративный узор. Хватаясь за них и упираясь носками сапог в еле заметные ямки и щели между камнями, кумбериец полез вверх по стене.

Никем не замеченный, он забрался на плоскую крышу тюрьмы. Там варвар заметил небольшую защищенную навесом деревянную дверь, ведущую, судя по всему, в недра здания. Дверь оказалась незапертой; Кутар тихо вошел и, прикрыв ее за собой, принялся бесшумно спускаться по лестнице. Подобно тени, он спустился на пять этажей, слыша сквозь стены крики и стоны тех, кто подвергался мучениям в пыточных камерах, а также храп многочисленных узников, привыкших находиться в этом ужасном месте.

Варвар беспрепятственно достиг двери, ведущей в подземелье. Подойдя к беззаботно дремлющему часовому, он схватил его за шею и держал, пока в его теле не угасла последняя искра жизни. Варварская хитрость подсказала Кутару усадить мертвого часового на стул и придать ему позу спящего. Сняв у него с пояса кольцо с ключами, Кутар двинулся дальше по коридору подземелья.

Короткая каменная лестница привела его в круглое помещение. Здесь по каменным стенам тянулись сплошные прутья решетки, пахло давно не мытым человеческим телом. Покрутив головой от невыносимой вони, Кутар прошел в середину помещения где на поставце был укреплен горящий дымным пламенем факел. Взяв его, варвар прошелся вдоль решеток.

Темаса Херклара он нашел в четвертой камере. Отперев дверь, он вошел в камеру.

Когда варвар поднес факел поближе, старик пошевелился, застонал во сне и поднял исхудалые руки, словно защищаясь от удара.

– Я ничего больше не знаю, совсем ничего, – простонал старик.

Открыв глаза, он в ужасе уставился на молодого великана с факелом в руке.

– Нет! Не мучай меня больше. Мне больше нечего вам рассказать.

– Спокойно, старик, – пробурчал варвар, опускаясь на колено и наклоняясь поближе к узнику: – Я прибыл от Мердорамона, он поручил мне передать тебе этот амулет.

В подтверждение своих слов варвар извлек из поясной сумки янтарную каплю с горящим там крохотным голубым пламенем. Старик непонимающе уставился на предмет, оказавшийся прямо у него перед глазами. Он покачал совершенно седой головой и по щекам у него полились слезы.

– Я ничего об этом не знаю. Ничего!

– Он должен защитить тебя от Элвириома с Талкалидом и от их чар. Его дал мне маг Мердорамон в оазисе посреди Умирающей пустыни и велел отвезти тебе.

Слезящиеся глаза старика наконец прояснились: бывший регент охнул и попытался подняться. Варвар уже собрался вложить амулет ему в руку, но Темас Херклар покачал головой.

– Слишком поздно. Сохрани его для себя, юноша, чтобы выбраться из этого проклятого города.

– Это еще не все. Я приехал в Алкарион со Стефанией, дочерью короля Термонда и королевы Хриасалы.

– Термонда? Хриасалы? Их дочерью? Но она же мертва. Я заплатил за это золотом… О боги, я не должен был этого говорить, я выдал себя. О, я несчастный!

– Она жива, старик, не переживай. И она прибыла в Алкарион, чтобы занять принадлежащий ей по праву трон. Кстати, а что это за странное существо, которое называет себя королем Унусом?

– Королем Унусом? Да, я помню его. Нечто вроде демона, его создали Элвириом и Талкалид. Они так и говорили, что создадут для Фалкара короля, который будет повиноваться им. Тогда я не уделил их словам должного внимания… О, как я наказан за свое преступление против Тормонда и Хриасалы! Они окружили меня всеми возможными удовольствиями: дорогими винами, снадобьями, возвращающими телу юношескую силу, доступными женщинами, владеющими всеми ухищрениями Хастарты. На самом же деле я был свиньей, все глубже и глубже погружающейся в зловонную грязь. А парк наслаждений был моим свинарником. Эти двое заперли меня там, чтобы я не мешал их грязным делишкам, но им даже этого оказалось мало. Они распознали все мои слабости и хитро воспользовались ими. Каким же я был глупцом!

Голос старика постепенно перешел в тихий безнадежный скулеж. Темас Херклар заплакал горькими слезами, сгорбившись на куче соломы.

– Идем со мной, – решительно произнес Кутар. – Сделанного не воротишь, но ты еще можешь искупить совершенное тобой зло. Ты восстановишь силы в более безопасном месте, а затем поможешь Стефании занять трон.

– О, нет, юноша. Я слишком стар!

– Тогда расскажи мне, что для этого сделать.

Наступило молчание. Темас Херклар уперся горящим взглядом в молодого великана, разглядывая его обрамленное золотыми волосами лицо, могучую грудь в кольчужной рубашке и массивные руки. На некоторое время Темас Херклар застыл в полной неподвижности, а затем медленно кивнул, впервые улыбнувшись.

– Может быть, тебе и удастся отомстить им за меня, кто бы ты ни был. Амулет Мердорамона повесь себе на шею и носи не снимая. Он защитит тебя от колдовства Элвириома и Талкалида. Ты сможешь сделать то, что уже никогда не удастся мне! Я умру отмщенным…

– Ты начал рассказывать о существе, которое именует себя королем Унусом, – напомнил варвар.

– Эти двое создали его в чанах, наполненных разными магическими ингредиентами, а потом вдохнули жизнь с помощью Бельтамквара и Телонии, его подруги. Это не человек, а, скорее, некое подобие голема. Берегись его, юноша, это существо обладает поистине страшной силой. Но сперва тебе надо убить тех двух чародеев. В отличие от него они всего-навсего люди из плоти и крови. Тебе надо будет захватить их врасплох, чтобы они не успели применить свои смертоносные чары. Сперва убей Элвириома, так как он более опасный из них двоих. А потом отправь к демонам Талкалида. А уже после убей Унуса, если сможешь!

Старик бессильно привалился к сочащейся водой стенке, недоверчиво качая головой.

– Не знаю может ли вообще что-нибудь убить Унуса. Это существо, которое создано чародеями и оживлено демонами. Берегись его, вот все, что я могу тебе сказать, юноша. А больше я ничего не знаю, ничего не знаю…

Внезапно старик поперхнулся, глаза у него вылезли из орбит, тощее тело затряслось, будто в сильнейшем приступе лихорадки. Варвар протянул руку, чтобы поддержать узника, но ощутил, что сердце у него остановилось. Все, что он смог сделать для Темаса Херклара – это закрыть ему глаза, которые невидящим взором уставились в потолок камеры.

Затем Кутар покинул тюрьму так же бесшумно, как и вошел. Подобно бестелесному духу он пробирался темными пустынными улицами Алкариона. Шел час крысы, и по улицам передвигались лишь солдаты, которые несли караул, или степенно вышагивающие со своими фонарями на шестах глашатаи, выкликающие время. Чтобы не быть обнаруженным, варвар прятался в тени, стремительно перебегая из одного места в другое. Вскоре перелез через стену, за которой находился дом Самандры. Войдя в кухню, он завернулся в свой плащ из медвежьей шкуры и безмятежно уснул, растянувшись на полу.