355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ганс Румпф » Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945 » Текст книги (страница 6)
Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 01:02

Текст книги "Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945"


Автор книги: Ганс Румпф


Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6
Огненная война

Огонь с самых давних времен считался одним из самых эффективных средств уничтожения. История свидетельствует о том, что от огня погибло больше городов, чем от какого-либо другого средства ведения войны. Поэтому неудивительно, что все воюющие стороны Второй мировой войны помнили об этом и пытались наиболее эффективно использовать разрушительную силу этого старого проверенного средства в собственных целях. Применение огня в сочетании с возможностями авиации стало той комбинацией, которая сулила новые возможности. Впервые появился шанс воплотить в жизнь старый кошмар человечества: огонь, обрушившийся с неба, чтобы уничтожить проклятые Богом города, как писалось в Ветхом Завете. Уже во время Первой мировой войны противоборствующие стороны применяли зажигательные бомбы, хотя эффективность их использования все еще была крайне низкой. Впереди всех в вопросах разработки зажигательного оружия была Германия. Первый экземпляр бомбы был изготовлен известным физиком Нернстом, хотя его оружие было еще далеко не совершенным и его эффективность оставляла желать лучшего. И все же во всех странах ученые и инженеры призывали на помощь всю свою фантазию, изобретательность и решительность для того, чтобы разработать действительно совершенную зажигательную бомбу. В результате появилась термитная бомба весом около килограмма, которая, несмотря на небольшие размеры, создавала тепловой эффект, сходный с электродугой. Эта бомба стала очень эффективным оружием. К концу Первой мировой войны Германия располагала большим количеством таких бомб. Они не были использованы против Англии, как это прежде планировалось, так как «даже обширные разрушения, которые вызовет массированное применение этих бомб, вряд ли способны повлиять на исход войны, а разрушение ради разрушения является неприемлемым» (генерал Людендорф).

Но возможность применения такого оружия во Второй мировой войне, и применения в широких масштабах, если бы было принято соответствующее решение, следовало принимать во внимание. И бомбы действительно стали использоваться, и использоваться именно таким образом. Именно огонь уничтожал наши города, ровняя их с землей. Огонь уничтожил огромное количество имущества и оставил миллионы людей без крова. Три четверти общих разрушений во время войны приходятся на долю огня. Никогда прежде в истории войн применение огня в военных целях не давало такого сокрушительного эффекта.

Те, кто несет ответственность за развязывание огненной войны, не могут быть оправданы незнанием опасности, которая угрожала их собственным городам. Вероятно, они просто недостаточно серьезно воспринимали эту действительно смертельную угрозу. Некоторые из специалистов еще задолго до войны предсказывали судьбу, которая ждет немецкие города в случае ведения современной бомбовой войны. И то, что воспринималось как преувеличения и фантазии, сбылось с поразительной точностью. Даже возвращение огненной бури, феномен, который города Германии не видели уже в течение столетия, о котором успели позабыть, был заранее предсказан и в точности описан, в частности, в статье, опубликованной в 1927 г. в популярной берлинской газете Berliner Illustrierte Zeitung: «Отдельные очаги огня быстро соединяются друг с другом. Раскаленный воздух устремляется вверх, а более прохладный воздух стремительно течет вдоль поверхности земли. Таким образом, начинается огненная буря, которая превращает небольшие пожары в огромное огненное море».

Это был первый случай использования выражения «огненная буря», ставшего впоследствии общепринятым. Прежде для этого известного с давних времен явления в огненной войне не существовало своего обозначения. Теперь же оно было описано в статье так, как будто автор имел возможность присутствовать на месте, где разразилась эта катастрофа: «Так как во многих случаях огонь прорывается через крыши горящих зданий, образуется столб нагретого воздуха высотой более 4 километров и диаметром более 2,5 километра. Этот столб не находится в состоянии покоя, он постоянно подпитывается за счет поступающего снизу более холодного воздуха. На расстоянии 2–2,5 километра от области пожаров за счет этой искусственной тяги скорость ветра растет до значений от 18 до 50 километров в час. При этом в самой зоне пожара скорость ветра должна быть значительно выше, поскольку были случаи, когда вырывались с корнем деревья толщиной до метра в диаметре. Очень быстро температура достигает точки возгорания, и вся внутренняя область взрывается огнем. В этом огне все сгорает практически без остатка, то есть не остается ничего от только что горевших материалов. И только через два дня земля остывает настолько, что к этому району можно приблизиться».

Редкое пророчество сбывалось с удивительной точностью. Но в то время рассказ об огненной буре вряд ли задел сердца досужей публики, поскольку мало кто в него поверил. И в то же время в результате имели место долгие споры среди специалистов о новой опасности и мерах борьбы с ней. Как следствие, с самого начала зажигательные бомбы, правда пока еще теоретически, справедливо были отнесены к классу оружия ведения войны огнем. В качестве целей их применения, в дополнение к фугасным и химическим бомбам, были названы районы жилых построек, которые следовало уничтожать.

В связи со сказанным выше вызывает удивление тот факт, что на первом этапе войны оба ее главных участника, Германия и Англия, явно склонялись к применению в первую очередь фугасных боеприпасов. Но этому можно найти объяснение: от открытия пороха и вплоть до изобретения атомной бомбы применяемое военными оружие было основано главным образом на силе взрыва. За века это стало традицией, и теперь военные явно недооценивали прочие виды оружия. В любом случае всякая новая война начинается с применения тактики и вооружения, с которыми была закончена война предыдущая. Например, со времен Первой мировой войны очень мало было известно о практическом применении других видов боеприпасов, за исключением фугасных. Зажигательное и в меньшей степени химическое оружие представляли собой почти неизведанную область.

В первые дни Второй мировой войны стороны продемонстрировали похвальную сдержанность и воздушная война еще только набирала обороты на пути к роковому курсу. Во время первых воздушных налетов, которые осуществлялись пока еще незначительными силами, каждая из сторон считала своим долгом предупреждать противника в случае использования нового вида зажигательных боеприпасов. И это несмотря на то, что прежде сведения о них держались в строгом секрете. Таким образом, обе стороны предпочитали жертвовать фактором внезапности, который, как известно, является одним из наиболее важных в ведении войны.

Именно таким образом, на очень раннем этапе войны, во время первых рейдов английских самолетов на прибрежные города на северо-западе Германии, немцам стало известно о наличии у англичан на вооружении 3-фунтовых термитных зажигательных бомб.

Однако вплоть до начала наступления немцев на Западе зажигательные бомбы не применялись в массовом количестве. Пока не совсем понятно, было ли это вызвано мудрой сдержанностью или просто неготовностью бомбардировочной авиации к такого рода войне. Но, так или иначе, можно предположить, что причина здесь не только в технической неготовности. Вероятно, страх перед непредвиденными последствиями авиационной войны, войны пожаров, в случае ее развязывания тоже сыграл свою роль. И даже после того, как однажды было принято решение взять курс на разрушительную воздушную войну, долгое время командование авиации отдавало предпочтение фугасным бомбам, считая их более эффективным средством поражения противника.

Во время Битвы за Англию руководство люфтваффе еще не было готово прислушаться к голосам тех, кто подвергал сомнению доминирующую роль фугасных боеприпасов и отдавал предпочтение зажигательным бомбам как оружию большей эффективности. Понимание реальных возможностей современного зажигательного оружия и его применения пришло только тогда, когда люфтваффе было уже поздно что-либо предпринимать для того, чтобы использовать его в своих интересах.

Командующий 2-м воздушным флотом фельдмаршал Кессельринг, отвечавший в основном за проведение операций против Англии, писал в своих мемуарах: «Мы, как позже и союзники, переоценивали эффект применения фугасных бомб». Переходя к вопросу использования зажигательных бомб, он пишет: «Зажигательные бомбы являлись более эффективным оружием. Они сбрасывались тысячами и даже сотнями тысяч над определенной территорией, которую начавшиеся в результате пожары могли уничтожить полностью, в то время как применение фугасных бомб в этом случае давало лишь частичный эффект».

Самолеты люфтваффе привыкли брать зажигательные бомбы всего лишь как дополнительный груз. Основным боеприпасом всегда считались фугасные бомбы. Такого правила придерживались даже при проведении трех так называемых больших налетов на Лондон. Так было при атаке на доки и рынок 7 сентября 1940 г., во время налета на район Сити, в котором, казалось бы, особенно эффективным оружием могли стать зажигательные бомбы, поскольку это был в чистом виде рейд террора. Так было и в самом мощном налете на столицу Англии в ночь с 10 на 11 мая 1941 г., когда ударам подверглись различные военные и промышленные объекты, в частности железнодорожные станции и склады.

На первом этапе авиационной войны, а именно 14 мая 1940 г., самолеты люфтваффе сбросили на Роттердам 98 тонн фугасных бомб. При этом совсем не применялись зажигательные бомбы. В ночь с 15 на 16 октября 1940 г. на Лондон было сброшено 386 тонн фугасных и 70 тонн зажигательных бомб, то есть соотношение составило 11:2. В ночь с 14 на 15 ноября на Ковентри было сброшено 500 тонн фугасных и 30 тонн зажигательных бомб (в соотношении 33:2). Наконец, во время налета на Лондон в ночь с 10 на 11 мая 1942 г. было сброшено 400 тонн фугасных и 98 тонн зажигательных бомб (в соотношении 4:1).

В период с 6 по 19 сентября 1940 г., во время дневных налетов на Лондон было применено 5187 тонн фугасных и 690 тонн зажигательных бомб (в соотношении 33:4). В период с 8 по 31 августа, во время непрерывных воздушных рейдов на Южную Англию было использовано 43 тысячи тонн фугасных и всего 1600 тонн зажигательных боеприпасов. С января по май 1942 г., когда систематические налеты на территорию Англии пришлось прекратить, было сброшено еще около одной трети от этого количества.

Приведенные цифры демонстрируют, почему англичанам не пришлось бороться с обширными районами пожаров, в худшем случае их службы имели дело с одним или двумя локальными очагами возгорания.

Представители командования британской бомбардировочной авиации тоже поняли значение применения зажигательных бомб довольно поздно, да и то с неохотой и под очевидным давлением. После завершения первой серии воздушных налетов на прибрежные города Германии весной 1942 г. стало явно видно несоответствие между результатами применения фугасных и зажигательных боеприпасов. И тогда штаб Королевских ВВС признал зажигательные бомбы более эффективным оружием для рейдов против крупных городов. Налеты на Любек и Росток полностью подтвердили эту точку зрения.

Но маршал Харрис и его сторонники придерживались другой точки зрения. Они выступали в защиту применения в первую очередь фугасных бомб. Их не лишенным основания аргументом было то, что взрывы обычных бомб обладали большим моральным воздействием на население противника. Кроме того, они полагали, возможно ошибочно, что от фугасных бомб гибло больше людей. Сам Харрис писал в министерство авиации через несколько недель после своего назначения на должность командующего бомбардировочной авиацией: «Прежде чем мы выиграем эту войну, нам нужно убить как можно больше бошей» (то есть немцев. – Ред.).

Его не убедили даже данные фотографий, сделанных с самолетов, свидетельствующих о том огромном ущербе, который причинили пожары после налета на Любек. Ответом Харриса было, что старинные города сами по себе похожи на «спичечные коробки». И он продолжал настаивать на том, что единичное или массированное применение фугасных бомб имеет больший моральный эффект. Такое утверждение было не так просто опровергнуть.

Наконец, явная разница в ущербе, причиненном при налетах на Любек и на Кельн, была продемонстрирована данными фотоснимков, сделанных с воздуха. Вплоть до рокового налета с участием тысячи самолетов Кельн пережил 107 случаев бомбежек с воздуха с применением в основном фугасных бомб. Наконец, англичанами был достигнут компромисс: применять две трети фугасных бомб и одну треть зажигательных, хотя, конечно, никто никогда не придерживался этих пропорций на практике. Обычно, если намечался удар по центральным районам городов, особенно уязвимым к пожарам, летчики брали на борт больше зажигательных бомб. Если же речь шла о более новых постройках и более укрепленных сооружениях, как, например, в случае с Рурским районом или Берлином, то предпочтение отдавалось фугасным бомбам. Тщательный анализ, который проводился по результатам каждого рейда, подтвердил правоту специалистов отдела планирования. Результаты первого этапа авиационного наступления англичан на города Германии в 1942 г. давали следующую картину: применение одной тонны фугасных бомб приводило к разрушению 2 тысяч квадратных метров застроенных городских площадей, в то время, как для того же количества зажигательных бомб этот показатель составлял 13 тысяч квадратных метров. Другой так же тщательно проделанный анализ показал, что разрушительный эффект зажигательных бомб при том же весе боеприпасов был в 4–5 раз выше, чем у фугасных. Заключение соответствующего комитета в США дало сходный результат. У американцев это соотношение составило 5:1 в пользу зажигательных бомб.

Даже выдвинутая британским бомбардировочным командованием идея о том, что применение фугасных бомб вызывает большее количество жертв среди населения, оказалась ложной. Ужасающее число погибших в кровавых «оглушающих» авиационных ударах 1943–1944 гг. вызвано именно массированным применением зажигательных бомб. Многие люди оказывались в огненных ловушках, где и погибали в океане пламени. Так, в Вюрцбурге число погибших составило 4 тысячи человек, в Дармштадте – 6 тысяч человек, в Хайльбронне и Вуппертале – по 7 тысяч человек, в долине Везера – 9 тысяч человек, в Магдебурге – 12 тысяч человек, в Гамбурге – 40 тысяч человек. Огромное число погибших во время ночи террора в Дрездене просто невозможно подсчитать.

Были случаи повторного применения усовершенствованных видов фугасных бомб против городов, которым уже был нанесен значительный урон огнем. В тех атаках основной целью было уничтожить оставшееся население, пытавшееся найти убежище в подвалах, либо заставить все население покинуть город. В сочетании с зажигательными бомбами применялись и тяжелые фугасные заряды, получившие название «Блок бастер» («разрушитель кварталов»), взрывы которых как бы прокладывали дорогу для последующих пожаров.

Не вполне понятно, почему сверхтяжелые зажигательные бомбы весом от 115 до 1800 килограммов и более применялись вообще. Эти сверхтяжелые, специально сконструированные боеприпасы сами по себе являлись вопиющим нарушением принципа, согласно которому для того, чтобы вызвать пожар на объекте, не следовало применять по нему больше зажигательного вещества, чем рекомендуют нормы. Как следствие, такие боеприпасы редко причиняли больше ущерба, чем малые зажигательные бомбы или примитивные емкости с нефтью, а иногда даже давали меньший эффект. Объяснение, что эти гиганты использовались в качестве целеуказателей, не соответствует действительности.

По данным надежных источников, во время бомбовой войны англо-американские бомбардировщики сбросили на города Центральной и Западной Европы 240 тысяч тонн зажигательных бомб. В отдельных случаях количество таких бомб, сброшенных на некоторые объекты, достигало и даже превышало 1 миллион единиц.

Сейчас не так просто оценить направления будущего развития и значения авиационного зажигательного оружия, как сложно определить и все возможные цели для его будущего применения. Однако, несомненно, следует с осторожностью воспринимать заявления отдельных лиц, которые повторяют, что та огненная бомбовая война была уникальным случаем в истории, что «такое никогда больше не повторится». (Это повторилось и в ходе войны в Корее (1950–1953) и во Вьетнаме (1960-е-начало 1970-х), при бомбардировках Югославии (1999) и Ирака (1991 и 2003). – Ред.) Чем дальше в прошлое уходят те ужасные события Второй мировой войны, тем меньше люди склонны говорить о зажигательных бомбах как об орудии бомбовых ударов с воздуха.

Намечается также и тенденция считать эпоху «небесного огня» завершенной, после того как на вооружение поступили новые революционные виды боеприпасов, как, например, ядерное оружие. Но выдвигаемая как следствие таких измышлений идея о том, что страшные уроки уничтожения небесным огнем в наше время вызывают не более чем академический интерес, демонстрирует большую долю отсутствия прозорливости.

При взрыве атомной бомбы образуется ужасающе высокая температура. Эта бомба сама по себе является в том числе и зажигательным оружием. В самом деле, применение ядерного оружия может привести к тому, что весь мир окажется объят огнем. Даже так называемая «чистая» водородная бомба при взрыве вырабатывает огромное количество тепловой энергии. В этом случае у человека меньше шансов погибнуть от выпавших радиоактивных осадков, что совсем не уменьшает опасности гибели в огне.

Далее: нет причин предполагать, что то, что сейчас называется обычным зажигательным оружием, не будет применяться вместе с ядерными боеприпасами. Угроза крупным промышленным и административным центрам, являющимся сосредоточением материальной и духовной мощи страны, использования относительно простых зажигательных бомб во времена Второй мировой войны представляла собой гораздо большую реальность, чем все так называемое «секретное чудо-оружие».

Пока продолжают существовать обычные виды вооружения – а в них нет недостатка ни по эту, ни по другую сторону от «железного занавеса», – авиационные зажигательные бомбы будут оставаться потенциальным средством в стратегии, когда целые страны планируется предать ferro et igni («железу и огню»). И пока дела обстоят именно так, чувство здравого смысла и здорового предвидения приковывает внимание к этой сфере боевого применения стратегической авиации.

Есть предположение, что современные города, выросшие на пепелище старых, будут более неуязвимыми к применению зажигательного оружия, и это вызывает в нас ложное чувство безопасности. Новые здания из стали и бетона, конечно, более устойчивы к огню, чем старые, при строительстве использовались кирпич, штукатурка и древесина, из которых в прежние времена строились центральные районы городов. Множество таких домов представляет собой шедевры средневекового зодчества. Конечно, они вспыхивали, как спички, при применении современных зажигательных средств. Но даже в наши дни недавно заново отстроенные улицы и площади, возведение которых зачастую велось поспешно и при остром недостатке средств, зачастую подвержены высокому риску возгорания.

Сочетание экономических факторов с пристрастиями отдельных архитекторов – вот то, что в значительной мере определило внешний вид и структуру большинства современных зданий. При этом очень мало думали о том, какова будет их пожароустойчивость в будущем. Возможно, теперь уже слишком поздно предпринимать что-либо в этом направлении. Достаточно просто бросить взгляд на заново отстроенные города, чтобы полностью осознать это.

Международный комитет Красного Креста действовал мудро и прозорливо, когда готовил новые предложения по защите гражданского населения в случае новой войны. В этих предложениях зажигательные бомбы относят к «оружию, эффект применения которого невозможно контролировать». Так же как и химическое, бактериологическое оружие, а также применение радиоактивных веществ, зажигательные бомбы относятся к «запрещенным видам вооружений».

В завершение этой мрачной главы автор хотел бы привести еще несколько впечатляющих фактов. Общая численность личного состава всех подразделений пожарной службы Германии, работавшей в круглосуточном режиме, во время прошедшей войны составляла 150 тысяч человек. На техническое оснащение этих обладавших высокой мобильностью противопожарных бригад затрачивались огромные средства. Но если усвоить то, что сумма материального ущерба от одного масштабного авиарейда на один крупный немецкий город примерно в двадцать раз превышала эти затраты, то только тогда становится до конца ясно, что разрушительная мощь огня гораздо сильнее, чем возможности людей, которые пытаются его остановить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю