Текст книги "Мои 33 свидания (СИ)"
Автор книги: Галина Вячеславовна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Глава 40 «Последняя история»
Москва встречает меня холодно. Хорошо что я была в пальто. Роман заботливо в переписке предлагает мне вызвать такси из аэропорта, но я говорю, что меня встретит подруга.
Лариса бежит мне навстречу, обнимает и смачно целует в щеку.
– Так, у нас пять минут чтобы добежать до тачки, парковка стоит как крыло самолёта, – рыжая отнимает у меня ручную кладь и мы действительно бежим прочь из огромного здания аэропорта.
Уже в салоне авто, когда мы покидаем парковку, начинается распрос с пристрастиями. Я делюсь с подругой своими впечатлениями и намеренно умалчиваю о самом главном. Интонация предательски выдаёт мои чувства, когда я рассказываю о том, как мы расставались вчера.
– Да, ты влюбилась по самые помидоры, Женька, – Лара улыбается мне.
– Похоже на то, но я пока не хочу это признавать, – грустно сообщаю я, – такого со мной во время отношения с Тёмой не было.
– Потому что это был первый блин, он всегда комом, – подруга старается отшутиться.
– Комом в горле, – поддерживаю я.
– Но все равно, интересно, экшн вон какой учудил, – вспоминать о выходке бывшего не хочу.
– Хорошо что я была не в городе, – я не смотрю на рыжую, просто пялюсь на пасмурный вид за окном авто.
В квартире убрано, видно, что Лара старалась сделать так, чтобы её недолгое присутствие было не замеченным. Конечно, девчонки предложили собраться у меня и выпить шампанского, но я сославшись на усталость после перелёта решила побыть одна.
Мне нужно было закончить свою историю. Я написала хороший, чувственный материал о том, как провела эти дни, как Ромео "вернул" меня и завоевал. Весь текст был пропитан нежностью и моими впечатлениями. В конце не стесняясь пишу о свой влюбленности и надежде на совместное будущее. Пусти читательницы поверят в сказку, поймут что нужно просто искать и тот заветный "он" обязательно придёт.
Текст я отправила Вере, надеюсь, у неё получится придумать рисунки для выпуска.
Улыбаюсь, как дурочка, когда Ромео пишет о том, что уже скучает. Мы не долго переписываемся, в основном обсуждаем рабочие задачи на завтра.
Ж: Я могу написать о своём Ромео последнюю историю?
Р: Конечно, это было бы логично для читателей.
Ж: Спасибо, для меня это правда важно.
Р: Для меня тоже.
Ж: Завтра утром созвон?
Р: Да, я наберу после 9. Там придёт одна важная особа на место редактора Моды. Организуй мне с ней собеседование, пожалуйста.
Ж: Будет сделано.
Р: Такой ответ у меня ассоциируется с другим…
Ж: С чем?
Р: Жень, не распыляй меня, а то сейчас позвоню по видео и захочу посмотреть на то, как ты себя ласкаешь…
Ж: Спокойной ночи!
***
Рита, модный эксперт, пришла на собеседование чуть раньше назначенного. Это была эффектная женщина, по которой было не понять, сколько лет. Только мудрость в глазах выдавала прожитые года.
Не смотря на пасмурную погоду, она была в белом брючном костюме и туфлях на каблуках. Я на её фоне мышь, не иначе.
Мы по-доброму поприветствовали друг друга. Я предложила выпить кофе у меня в кабинете.
– Конечно, как раз и расскажете мне, что нам ждать в следующем выпуске.
Когда я варю кофе женщина признается мне:
– Я в восторге от последних номеров "Модницы", ваша история вздохнула новую жизнь в этот глянец. Теперь девушки действительно его ждут.
Меня смущают её слова, я даже начинаю нервничать и прятать взгляд. Может она так говорит из приличия?
– Мне очень приятно получить такой отзыв от вас, – я ставлю на стол две чашки кофе.
– Хвалить хорошего журналиста моя работа. Суровский не говорил, что я преподавала у него журналистику? – Рита тепло улыбается.
– Нет, такие моменты мы не обсуждали, – отвечаю я и беру себе на заметку, спросить Рому о его институтских годах.
– Он мой лучший студент, – гордо сообщает женщина, – амбициозный и талантливый. Я позвонила поздравить его с отличными выпусками, он попросил меня помочь с модной рубрикой. Ни секунды не думала, сразу согласилась. Уже не терпится поработать с заряженным юностью и драйвом журналом.
– Я очень рада, что вы присоединитесь а нам, – искренне говорю я.
К оговоренному времени, я ставлю перед Ритой ноутбук, подключаю скайп и тут же принимаю звонок от Романа Эдуардовича. Во мне кипит злость и недоумение, потому что этот несносный мужчина включил камеру. Почему так нельзя было всегда?
– Маргарита Петровна, рад видеть! – я уже не смотрела на экран, но голос начальника был очень доброжелательный.
Чтобы никого не смущать, я удалилась и плотно закрыла за собой дверь. В коридоре меня ловит Лола. Девушка чуть подпрыгивает, чтобы со своим невысоким ростом крепко меня обнять.
Мы обсуждали правки по материалам следующего номера и утвердили фотосъёмку к ним. Я старалась не жестить, только максимально необходимые замечания. Если уж что-то не так, пусть это лучше озвучит Суровский.
– Ну бывший твой даёт… – когда Лола заводит эту тему, я театральной бью себя ладонью по лбу. Вот сквозь землю хочется провалиться.
– Надеюсь, он уже покинул страну, – признаюсь я.
– Да, в другом месте, возможно, ему будет проще жить, – задумалась подруга, – Зачем вообще скрывать твои вкусы?
– Ну если скрывает, значит стыдиться. Это морально сложно, надеюсь, он действительно разберётся с собой и примет свои нетрадиционные взгляды, – поддерживаю беседу.
Через час Рита покидает мой кабинет, на прощание пожимает мне руку и обещает быть в понедельник на рабочем месте. Элегантная, притягивающая к себе взгляд походка женщины запоминается мне. Надо бы дома перед зеркалом тоже так попробовать.
***
Вера присылает мне иллюстрации вечером в среду. Они так красивы, что я плачу глядя на пару гуляющую вдоль берега моря.
Под впечатлением я звоню Роману. Он уже в моем номере в гостинице, но работает.
– Занят? – игриво спрашиваю я.
– Честно, да, – тяжело выдыхает мужчина, – но для тебя пару минут найду.
– Моя рубрика готова к выходу, – начинаю с хороших новостей.
– Посмотрю с общей вёрсткой, – сухо реагирует начальник.
– А ещё я много думаю о тебе, – вот и вторая, более грустная для меня информация.
– Как и я о тебе. Поэтому я много работаю, чтобы в следующие выходные приехать, – я слышу стук клавиш его ноутбука, – Так что я напишу тебе как закончу, хорошо?
– Угу, – просто соглашаюсь я.
Меня вырубило раньше чем он написал. Только утром, после душа и окончательного пробуждения я смогла ответить ему.
Так и проходили мои дни. Мы очень мало общались, я в основном, когда Роман заканчивал работу и мог пообщаться, я уже была сонная и отвечала очень отрешенно.
Выходные я провела у родителей. Даже переночевала в библиотеке. Им понравилось вино, что я привезла с Кипра. Мы выпили его тем же вечером. Мама столько всего наготовила, что под конец трапезы, я думала, что пуговица от брюк отлетит в потолок. Сытая и довольная я завалилась спать до того, как Ромео мне позвонил. Мы опять толком не поговорили…
Меня веселил Егор. Получается, что я проиграла ему спор, но он при этом ничего не выиграл. Договорились, что просто сходим вместе в боулинг, но в качестве наказания я плачу. Конечно, мачо не хотел уступать мне и на кассе все таки пытался приложить свою карту к терминалу, но я опередила его и убедила, что спор дело святое.
Я поблагодарила парня за подарок, призналась, что мне роман Достоевского понравился, но эмоции у меня смешанные. Егор рассказывает, что пока меня не было ходил на мальчишник в клуб. У него там случилась какая-то стычка и он даже подрался.
Утром в среду я отправила Суровому готовый выпуск на проверку. Рита за два дня подготовила столько материала, что нам ещё и следующий хватит. Пришлось на общем совете выбирать что оставить.
День был суматошный в редакции. Я устала принимать звонки от заказчиков на рекламу. Они не хотели чтобы мы поднимали цену, но теперь тираж позволял, а нам нужны были средства на новогодние съёмки и премии.
– Может нам вообще журнал под вас весь переделать за ваши пятьсот тысяч? – я уже просто не выдержала очередных уговоров, – для наших масштабов на сегодняшний день, это не цена за разворот. Максимум встроенная реклама в рекомендациях, как мы вам и предложили изначально.
– Нам бы хотелось разворот… – на там конце меня не слышали.
– А нам бы за него хотелось полтора миллиона, – я стараюсь готовить, а не кричать, хотя и хочется.
Договорились мы со скрипом. Почему вообще коммерция переключает на меня этих ненормальных? Пусть сами решают такие вопросы. То что Суровский мой руководитель, это ещё не значит что я могу как он выстоять в таком общении.
Вечером от него пришло письмо с согласованным для печати файлом. Я ещё раз пробегаю по нему глазами, особых право не вижу. Прямо перед выходом из редакции, отправляю макет на печать в типографию.
Ромео решил продемонстрировать мне свое внимание, вызвал такси до дома. Мне приятно, с учётом того что я как выжатый лимон.
Когда он позвонил мне, я удивлённо ответила:
– Что то не так с выпуском? Уже отправила.
– К черту выпуск. Лучше расскажи, как твои дела?
Мы болтаем весь мой путь до дома. Я не отключаюсь даже, когда захожу домой и снимаю пальто. Мы договариваемся о выходных. Мне уже не терпится увидеть своего мужчину, отдаться на его волю и насладиться его близостью.
Глава 41 “Номер снят с печати”
Стук в дверь будет меня в четверг утром. Я хочу убить того, кто решил разбудить меня, когда мне никуда не надо. Это был просто работник отеля, который сообщил что для меня пришла срочная посылка.
Расписываюсь и забираю пакет. Я что то заказал и забыл? Странно.
Иду в гостиную и ищу сигареты на столе. Вчера почти все вкурил пока с Женей общался по телефону. Девчонка хорошо влияет на мою работоспособность, я так яростно хочу полететь в Москву и провести с ней время, что решаю все вопросы в разы быстрее чем раньше.
С любопытством вскрываю объёмный пакет, где лежит свежий выпуск "Модницы". Прикол что ли какой?
Рву упаковку и начинаю листать журнал. Пахнет печатью, это наверно одна из причин почему я в журналистике, этот аромат, как наркотик.
Я не без улыбки смотрю на работу Риты. Её чувство стиля перевернуло большую модную рубрику. Это все новое и смелое, так как и нужно было изданию. Теперь у нас две рубрики сильные. С нового года надо ещё рекламу повышать.
Конечно, раз выдалась свободная минута, мне хочется ещё раз перечитать работу Жени, чтобы лучше понять её чувства. Я помню, как в макете мне было очень приятно прочитать о её влюбленности. У меня были похожие чувства, но хотелось сказать об этом лично.
"Начинающему журналисту сейчас нелегко. Хорошо, что мне повезло, и на меня запал редактор. Староват мужик, но я старалась мыслить на перспективу.
Он вывез меня на море, чтобы там никто не мешал ему грязно приставать к своей подчинённой. И я думала, что смогу стерпеть, проглотить так сказать… Но нет, хочу чтобы читательницы знали, что не все можно купить.
Этот мужчина решил сделать из меня свою любовницу, но я не могла на такое пойти. Просто терпела, ждала, когда же он наконец наиграется.
Мне хотелось получить ещё и рубрику Моды, но после того, как он пригласил на эту должность старую кошелку, я уже не знаю, что нужно сделать и как, чтобы ублажить такого как он.
После всех этих историй, я достойна большего чем мне может дать этот захудалый журнал…"
Я перечитал ещё раз, а затем ещё… Какого, блять, хрена?
Меня трясёт от злости, кидаю этот журнал в сторону мусорки и шумно выдыхаю. Женя опять поменяла выпуск после мой редактуры? Да и не это важно… Разве я заставлял её? Был слегка груб в постеле, но это дело темперамента. Она хотела быть редактором Моды, так что ж не сказала?
Я вообще ничего не понял. Мысли танцивали джигу, сердце хуячило в груди, а глаза бегали. Не мог я так ошибиться, просто, блять, не мог!
Наспех собираюсь, надеваю первое что смог найти на стуле. Беру билет в Москву. По дороге в аэропорт отменяю все свои дела до понедельника. Мне это не свойственно, и поэтому в редких случаях простительно.
В типографии мне говорят, что выполнили все с точностью, как и было в макете. По времени все сходится с моим письмом с правками. У меня голова просто кругом, как такое возможно? Я несколько раз переспрашиваю, не связывалась ли с ними Евгения, на что мне отвечают, что вообще из редакции никто не звонил.
В таком подвешенном состоянии я и сажусь в самолет. Звонить Жене не хочу, лучше все узнаю при встрече. Если сейчас она по телефону подтвердит, что это ее текст, я просто сума сойду.
***
В редакции Жени не оказалось. Все очень удивились, когда увидели меня, но сразу поняли почему я в Москве. В офисе творился пиздец, никто не ожидал от новой журналистки такой подставы.
Меня с улыбкой встречает Стефани. Она сдержанно приобнимает меня. Действительно давно не виделись.
– Неужели командировка закончилась? – интересуется женщина.
– Сама понимаешь, нет, мой приезд вынужден. Номер снят с печати, – не до любезностей сейчас.
– Да, хорошо, что Кристина остановила это безумие. Уже в семь утра примчалась в редакцию, обсзвонила дистрибьюторов, сейчас с рекламщиками общается… – Стефани махнула в сторону кабинета редактора Отношений.
– А Женя где? – тут же спрашиваю и стараюсь не выдавать особой заинтересованности.
– Она прислала заявление на увольнение, Кристина подписала на правах учредителя, – с сожалением ответила женщина и продемонстрировала мне папку, где лежали документы.
– Давай сюда, – я решил забрать их себе.
В кабинет иду тяжело, совершенно не хочу сейчас говорить с Высоковой. Я точно сорвусь, внутри меня уже пожар, который только разгорается.
Я застаю девушку говорящей по телефону. Она меряет помещение шагами и обещает рекламодателям, что в следующем выпуске их обьявление, в качестве компенсации, будет размещено в начале номера. Не перебиваю Кристину, иду к кофемашине, чтобы хоть как то взбодриться.
– Рада что ты приехал, это полный аврал, – теперь уже обращаясь ко мне, Высокова, стуча каблуками, подходит ко мне и тоже делает себе кофе.
– Ты журнал прислала мне? – сначала о важном.
– Да, пришлось найти такой экспресс, что тебе и не снилось, – Кристина закатила глаза.
– Типография говорит, что никто не звонил им из редакции, – у меня есть факты. Я не хочу верить, что это Женя хотела так уйти.
– Может ей и звонить не пришлось, связи есть напрямую… Я не знаю, над этим не думала, разгребаю последствия, – девушка театрально вздыхает.
– Я возьму на себя часть звонков, кто там у нас самый проблемный? – лучше всего отвлечься можно работой.
Кристина вводит меня в курс наших плохих дел и делиться номерами тех, что требует вернуть деньги. Я расположился в ее кабинете. Подруга заказала для нас обед из хорошего ресторана, но я почти не притронулся к еде, было так тошно, что словами не передать.
Глава 42 “По собственному желанию”
Я сидела в ресторане где работал Егор и запивала свои слезы вкусным вином. Утро сегодня было просто сумасшедшее. До сих пор не верю, что все это могло произойти со мной.
Кристина Высокова позвонила мне в двери в шесть утра. Она кинула в меня новый выпуск “Модницы” и приказала прочитать мою рубрику. Я хотела было спросить, а в чем вообще проблема, но журналистка меня ошарашила. Без приглашения она прошла в обуви ко мне на кухню и закурила. Интересно…
Я распечатала журнал, открыла свой материал и ужаснулась. Эту белиберду было противно читать. Как мог произойти такой кошмар?
– Ты уже однажды меняла текст в свой рубрике прямо перед печатью, поэтому я здесь. Зачем вмешивать журнал в свою личную жизнь? Что это за разборки? – Кристина с вызовом смотрит на меня.
У меня просто не было слов. Она думает, что это я так поступила? Меня словно водой холодной окатили.
– Пиши заявление по собственному желанию, – командует Высокова, – у меня времени нет с тобой возиться. Еще дерьмо это за тобой убирать.
Мне хочется ответить, но я понимаю, что сейчас просто не выдам ничего стоящего. Лучше потом в этом разобраться, а сейчас поступить так, как она просит. Дама однозначно подготовилась, из свой дорогой кожаной сумки достала листок и ручку.
Беру ручку, но руки трясутся так, что она падает на пол. Неуклюже тянусь за ней и решаюсь спросить:
– А Суровский уже в курсе?
– Конечно, я позаботились об этом, – Высокова своими идеально накрашенными губами выдыхает серый дым, – пиши.
– Может стоит ему позвонить? – тихо интересуюсь я.
– С теми проблемами что ты устроила, боюсь, его телефон будет разрываться от других звонков, – с усмешкой отвечает женщина, – номер будет снят с печати, для журнала это огромные потери.
– Но я не делала этого! – срываюсь на крик.
– Это уже не важно, – отмахивается Кристина, – я возвращаюсь в журнал, в твоих услугах мы больше не нуждаемся. Если увижу тебя в редакции, пожалеешь. Поверь, среди редакторов у меня много знакомых, ты не найдёшь работу, стоит мне только этого захотеть.
Я как в тумане пишу то, что меня просят. «Прошу уволить по собственному желанию…»
Высокова сама подписывает моё заявление и забирает бумагу. Я не могу прийти в себя, последние силы уходят на то чтобы не зареветь.
– Благодаря тебе у Суровского будет огромные проблемы, мой тебе совет, не звони, много нового о себе узнаешь… – женщина тушит сигарету в мою чашку. Мне бы возмутиться, но я просто хочу, чтобы она быстрее ушла.
Когда дверь за ней закрывается, я сквозь соленую влагу в глазах ещё раз читаю «свою историю». Страшно представить какого Роман будет обо мне мнения после этого текста. Мне действительно пока не хочется ему звонить. Мы же вчера общались весь вечер, неужели он может в это поверить?
Из воспоминаний о сегодняшнем утре меня вытягивает телефонный звонок. Это была Лола. Я понимаю о чем сейчас пойдёт речь и, честно, не хочу отвечать. Сбрасываю вызов и пишу сообщение о том, что я перезвоню позже.
Л: «Только обязательно! Тут такое происходит в редакции!»
Жадно пью вино и пытаюсь понять, как же так все получилось. Кто мог поменять текст? Лариса по телефону убедила меня, что надо ехать в типографию. Завтра она сможет составить мне компанию. Вера тоже хотела помочь, но дочка заболела и её не с кем оставить.
К своему стыду, мне совершенно не жаль мою работу, больше всего я переживаю о том, что теперь наши только назревающие отношения с Романом безнадёжно испорчены.
Егор пытается меня утешить. Я рада что он рядом, с девчонками сейчас было бы сложнее. Он не так эмоционален, просто старается поддержать, быть рядом.
Я просидела в ресторане весь день, дождалась пока парень закончит с работой и проводит меня домой. У меня отрешенное состояние. Перед глазами только картины того, как рушится то будущее, в которое я поверила.
– Если он нормальный мужик, а в другого ты бы так не втрескалась, с ним можно и нужно нормально поговорить, – настаивает Егор.
– Честно, я боюсь… Он не поверит, – признаюсь я.
Друг обнимает меня. Мне становиться тепло в его руках. Таких как с Ромео чувств я, конечно, не испытываю, это больше похоже на что-то родственное, родное.
– Обещай мне, что поговоришь с ним, – ещё раз просит Егор.
– Я попробую, обязательно, – обещаю я и иду к себе домой.
Квартира встречает меня холодом, я забыла закрыть окно, когда проветривала запах сигарет после Кристины.
Я слегка прибираюсь, мою пол на кухне, и все думаю… Пытаюсь подобрать слова, которые скажу Суровскому. В голове каша. Может сначала надо узнать, кто и как мне подставил, а потом уже звонить с объяснениями?
Глава 43 «Его сомнения»
К вечеру все вопросы улажены. Основной удар я взял на себя. Пришлось много пообещать тем, кто размещал у нас рекламу. Других вариантов не было. Журнал был изъят со всех точек. Мы буквально просрали выпуск.
Я устала потирал глаза и пил уже десятую по счету чашку кофе. Кристина что-то печатала на компьютере и все время поглядывала в мою сторону. Мы почти не разговаривали, пока девушка первая не прервала тишину:
– Я могу отвезти тебя домой.
– Спасибо, мой помощник должен был пригнать мою тачку к редакции, – быстро отвечаю я.
– Ты слишком устал, – настаивает Высокова.
– Я слишком заебался, – признаюсь, – это просто абсурд какой-то.
– А я тебя предупреждала… – Кристина пыталась начать очередную нотацию, но я резко перебил ее.
– Замолчи, пожалуйста. И без тебя очень тошно, правда. Мне абсолютно не важно твое мнение по поводу этой истории.
Опять я на нее сорвался. Подруга наоборот пыталась помочь мне и отреагировала очень оперативно, а я спускал на ее всех чертей. На душе было пративно.
– Завтра совещание с инвесторами, – обиженно произносит Высокова. Она закуривает прямо в кабинете, с вызовом смотрит на меня. Мою агрессию дама не воспринимает, держится особняком.
– Я буду, – киваю, – уже получил письмо.
– Нам эта малолетка дорого обойдется, – голос Кристины такой тихий, что я практически читаю по губам.
– В этом еще надо разобраться, – выдыхаю я и встаю. Пора домой, или хотя бы просто на улицу.
***
Когда я сажусь в холодный салон авто и завожу его, понимаю, в свою квартиру я не поеду. Сначала надо поговорить с Женей. Выслушать ее, посмотреть в глаза и принять решение. Поверить не могу, что все так, как написано в этом блядком выпуске.
Эта нежная особа не могла быть со мной только для того, чтобы получить должность! Она общалась с Ромео и даже не догадывалась, что это я. Только вот когда я совался пару раз и попросил ее быть откровенной на камеру, она могла воспользоваться моим интересом. То, что я оказался тем самым мужчиной из сети было просто приятным бонусом. Зачем стоить эти идиотские теории, если можно просто поговорить с Женей?
Московские пробки – это ад ебаный. Я еду в сторону ее дома и курю одну за одной. Единственное, о чем мысли, если она скажется, что не виновата, я готов все понять, искать тех, кто ее подставил. Так хочется ей верить, что у меня даже в груди болит. Она же так ластилась ко мне, целовала, смотрела и улыбалась… Так невозможно играть для получения места редактора одной или двух рубрик!
Когда моя машина приближается к району, где живет девушка, я нервно стучу по рулю пальцами. В поисках места для парковки, я замечаю знакомую копну волос. Женя идет к дому в компании какого-то молодого парня. Она обнимает ее за плечи, прижимает к себе.
Не могу оторвать взгляда, глушу мотор, закуриваю и просто наблюдаю. С каждым ее движением, с каждым прикосновением ее спутника к ней, внутри меня что-то умирает. Я слышу свой пульс и тяжелое дыхание. Не могу перестать смотреть, как смазливый паренек целует ее в макушку и приговаривает милости на ушко. Она жмется к нему, как котенок к хозяину… Все! Хватит!
Мне стало все понятно. Все это время Женя водила меня за нос, а сама уже давно нашла себе парня. А может и вовсе, он был у нее давно. Это все, блять, не важно.
Завожу тачку и срываюсь с места. Конечно, мне хотелось бы выйти и разобраться, что за хрень происходит, но мне показалось, что это было бы унизительно.
Я словно мазахист, гоняю по улицам и держу перед глазами картинки ее объятий с другим. За время, проведенное вместе, я ни разу не мог усомниться в искренности ее чувств ко мне. Даже когда мы говорили о свиданиях, я верил, что такой как она они просто больше не нужны. Неужели в ней скрывалась такая умелая актриса?
Обидно и не приятно, это все хуйня, а вот проблемы на работе более реальны. Поддавшись искушению, я подвел сам себя и свои принципы. Журнал и его успех должны были быть на первом месте, а я почему-то бросил все к ногам малознакомой профурсетки.
