Текст книги "Призрак другой женщины"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

– На этом совещание объявляю законченным, – провозгласил Юра Стахов, нежно шлепнув по столу мягкими ладонями. – Все свободны, кроме… знаете кого.

Офисные сотрудники осторожно выкарабкались со своих мест, зная прекрасно, что генеральный терпеть не может громыханья стульями по полу, и потянулись гуськом к дверям. За большим овальным столом остались двое, сидящие друг напротив друга по обе стороны от генерального: Анна Стахова – Юрина жена и соучредитель компании, и Толик Анохин – друг и также один из соучредителей. Они смотрели на Юру, не произнося ни слова. Оставил – значит, есть что сказать. Торопить его не в их правилах.

– Итак, ребята… Все вроде нормально. – Мягкие ладошки Юры снова опустились на стол.

– Почему вроде? – удивленно вскинула на мужа красивые карие глаза Анна. – Все нормально безо всяких вроде! Более того, все просто отлично! Я и думать не могла, что мы таких результатов добьемся! Чего ты, а, Юр?

Он скроил невеселую ухмылку, едва дернув толстыми яркими губами, и взглянул на друга.

– Ты тоже так думаешь, Толик?

– Я? – Анохин неуверенно шевельнул широкими плечами. – Да нет поводов для беспокойства. Все обязательства выполняются, деньги капают и будут продолжать капать. Нет, поводов для беспокойства нет.

– Какие вы! – фыркнул со злостью Юра, уперся ладошками в край стола, оттолкнулся и откатился в кресле до самого окна, занимающего большую часть стены. Выглянул на улицу, снова сморщился и закончил-таки свою мысль. – Оптимисты…

– Повода для пессимизма я не вижу, – настырно возразила Анна и сузила глаза, значит, начинала злиться. – Если тебе хочется поныть, выбери для этого другое время. Нам с Толиком некогда.

– Ах, вам с Толиком! – ядовито поддел он и воздел ладошки вверх. – Все, тогда все, не смею задерживать! Можете быть свободны!

Он снова уставился в окно, отвернув от них залившееся ярким румянцем пухлое лицо.

– Начинается… – Анна закатила глаза, резко встала, нарочно громко двинув стулом по полу, и бойко зацокала каблучками к двери. Там она притормозила и оглянулась на мужа. – Когда найдешь в себе силы справиться с желчью и ревностью, позвони. А вообще я на обед. Толик, ты как?

Толик вдавил голову в плечи, сделал ей страшные глаза, покосился на багровые уши друга.

– Нет, я чуть позже, Ань, нам с Юрой есть еще что обсудить.

– Ну, ну! Пошестери перед Юрой!

Жаль, дверью нельзя было хлопнуть – доводчик замечательный стоял, а то бы она шарахнула!

Друзья остались одни.

– Чего ты завелся, Юрец? – Толик осторожно выбрался из-за стола, нервировать Стахова не хотелось. Подошел к нему, дружески потрепал по плечу. – Ну! Что за причина?

Юрий вдруг плечо напряг, а потом и вовсе руку друга скинул, что было новым и непривычным.

– Ты дело, которое я тебе поручил, выполнил? – бесцветным голосом спросил Юра, все еще не поворачиваясь к Толику и продолжая таращиться в окно.

За окном, если честно, было на что взглянуть. Шикарный сквер с фонтаном, дорожками, аккуратно подстриженными деревьями и красивыми скамейками. Даже теперь, в самом начале марта, когда снег превратился в ледяную юшку, а голые ветки напоминали скрученный из черной проволоки шар, там было мило.

Но не настолько, чтобы глазеть туда не моргая.

– Так что с тем делом, которое я тебе поручил, Толя? – Юра сложил пальчики домиком, приблизил к лицу и запыхтел в них, как в дымоход. – Ты сделал, что я тебя просил?

– Ты про дом?

– Я про дом.

– А-а-а, так ты про дом! – Толик небрежно хмыкнул, попятился, опустился на край стола генерального. – А я думал, что ты про дом!

– Что с домом, Толя?! – резко повысил голос Стахов, крутнулся в кресле и устремил на него немигающий взгляд серо-голубых прозрачных глаз. – Ты говорил с хозяйкой? Предложил ей денег, альтернативное жилье? Что ты сделал по этому вопросу, Толя?!

– Ох, господи! Чего ты так кипятишься из-за этого дома, дружище? – Толик наклонился к нему, пытаясь снова дотянуться до плеча друга, но Стахов ловко увернулся. – Был в управе, говорил с замом главы. Толковый мужик, жадный до денег. Все сделает, сказал.

– С хозяйкой говорил?

– Нет.

– Почему? – Глаза Юры становились все прозрачнее и злее.

– Дом был на замке, – соврал Толик.

А что он должен был сказать ему?! Что решил не торопиться? Решил все сначала подробно разузнать, а потом уже лезть к хозяйке с предложениями, от которых, по мнению Стахова, она не должна была отказаться.

Вообще это глупая затея. Зачем Стахову этот дом?! Что в нем такого?! Ну, из бруса, ну, двухэтажный, что дальше-то?! У Юры самого дом за городом почти в тысячу квадратных метров и не этой развалюхе чета. Ладно бы место было козырным, опять же нет.

Толик нарочно сам поехал, не послав помощников. Потому что самому захотелось посмотреть, на что это позарился его друг и соучредитель по совместительству. Посмотрел. И ничего не понял. А не поняв, заволновался. Что-то затеял Стахов за его спиной. Что? Почему сейчас, когда они как раз начали набирать обороты и все пошло на редкость удачно? Анька, по ходу, тоже не в курсе.

– Надо было подождать, пока хозяйка вернется, – напирал Юра, раскрасневшись пуще прежнего, он мог быть румяным часа по три, если волноваться приходилось.

– Зачем? Я все передал заму главы Управы, он поговорит, – небрежно отозвался Анохин.

– А мне не надо, чтобы зам!!! – вдруг заверещал тонко и противно Юрка, оторвал от вращающегося кресла свой зад, наклонившись вперед. – Мне нужно, чтобы это сделал ты!!! И убери свою задницу с моего стола!!!

Что-то с Юркой происходило не то, решил Толик, спасаясь из его кабинета бегством. Может, кризис среднего возраста? Может, с Анькой какие проблемы? Как она его сегодня поддела насчет ревности, а! Никогда прежде так не делала. Наверное, что-то между ними не так. Оттого Юрец и чудит. Еще-то какая причина? Больше не может быть никакой. Детей у них нет, озадачивать некому. В бизнесе все тип-топ. Денег хватает.

– Толечка, подождите, – кинулась за ним следом из приемной секретарша Милочка. Догнала в коридоре, притиснула высокой грудью к стене, зашептала, зашептала. – Ну, когда?! Когда мы с вами снова увидимся, а?! Я не могу забыть… После той ночи, Толечка…

Странная дамочка, решил Толик, вырвавшись из цепких Милочкиных рук после того, как облапал ее и больно поцеловал в шею. Трахается с ним, зовет, не стесняясь никого, Толечкой, а вот на «ты» так и не перешла. Даже в самые пикантные минуты выкает.

Может, она на работе, когда кувыркается с ним в постели, а? Может, Юрец поручил ей его соблазнять и выведывать все самые страшные тайны?

Так нет у него никаких тайн. Почти нет. А что есть, разве он Милочке выболтает?

– Анька, ты где? – позвонил он из лифта Стаховой.

– В кафе, на углу, – ответила она со вздохом. – Ты освободился?

– Угу, уже лечу.

– Как там наш болезный? – спросила она про мужа. – Все еще упивается несуществующими обидами?

– Вроде бы… – И тут он решился, хотя запрет был. – Ань, ты не знаешь, зачем он замутил с покупкой бревенчатого дома в пригороде? – Толик назвал район. – Что за блажь такая?

– Дома??? Какого дома??? – ахнула Аня, значит, ничегошеньки не знала. – Что за фигня, а? На хрена ему какой-то деревянный дом, Толь? Да еще в таком районе? Он что, совсем свихнулся от депрессии своей?!

– А откуда депрессия? – Толик вырвался на улицу, едва успев вставить руки в рукава короткой кожаной куртки на меху, тут же свернул за угол, где была кафешка, полюбившаяся им с Анькой еще со времен студенчества. – Признавайся, на сторону начала бегать, коза?

– О господи, Анохин, я тебя умоляю! На какую сторону?! У меня одна сторона, ты знаешь – какая. Просто… Я в туалет иду, он за мной следит! Странно, что сейчас в кафе одну отпустил. Но и это не факт, может, где под окнами уже торчит с биноклем.

– О-о-о, как у вас все запущено.

Толик уже входил в кафе. Так же ловко, как надел, сбросил с себя куртку и, не отнимая от уха телефон, шагнул в обеденный зал. Аня сидела к нему спиной. Тонкая, изящная, высокая, с длинными, до поясницы, гладкими черными волосами. Господи, как же он любил ее когда-то! Мог часами смотреть, как она читает, пишет, спит. Правда, как она спит, ему довелось увидеть лишь однажды, когда…

Тс-сс, никаких подробностей. Мысли тоже могут быть подслушаны.

– Ну, что лопаем? – Толик не удержался и поцеловал ее в щеку, будто не виделись неделю.

– Супчик. – Аня двинула ложкой по почти опустевшей тарелке. – Грибной, рекомендую.

– Угу. – Толя открыл меню, хотя знал его практически наизусть и знал, что закажет. – Морские гребешки под белым соусом, кофе, салат…

Аня неодобрительно покосилась на его заострившиеся скулы, покачала головой.

– Съел бы картошечки-то, Анохин. Совсем, смотрю, дошел. И бифштекс с кровью. Заездил тебя Стахов, да? Ты только намекни, я ему глазки-то… Что за дом, Толь, я что-то не в теме?

– Дом? Дом как дом. Может, и добротный. Может, и на века. На купеческий похож. Забор высокий из бревен, как от медведей. Земли ни хрена вокруг ни за забором, ни перед ним. Я вообще не понял, зачем Юрке этот дом. Да еще на таких условиях!

– На каких? – вкрадчиво поинтересовалась Аня, откинула за спину длинные волосы, напряглась.

– Девицу планируется поселить в шикарной хате в новостройке. – Анохин назвал один из престижных районов. – И денег откатить.

– И это за дом-то купеческий??? – Аня осторожно отставила пустую тарелку, аккуратно положила ложку. Сложила руки, как школьница, и произнесла без выражения: – Козел!!!

– Кто?

– Стахов, конечно!

– Почему это вдруг?

Толик удивленно вскинул брови. Анна редко ругалась, еще реже называла плохими словами мужа. Могла ворчать, могла жаловаться, но оскорбляла крайне редко. Толик раза три и слышал за многолетнюю дружбу.

– Наверняка она – его блядь, вот он зад и рвет в клочья. – Анна хищно улыбнулась, показав Анохину безупречные зубы. – Слушай меня внимательно… Слушай и запоминай, Толик… Я должна знать про эту девку все! Должна иметь на нее полное досье, включая карту от стоматолога.

– Неужели ревнуешь, Анька? Ты?! Ревнуешь?! Стахову простительно, но тебе… – Он благодарно улыбнулся официантке, принесшей заказ. Постелил на коленки салфетку, снова взглянул на Анну. – Не могу поверить!

– И правильно, – покивала подруга, расплачиваясь по счету. – Никакой ревности, дружок. Ничего личного, только бизнес! Не забывай, что у нас с тобой равное количество акций. А у Юрки тридцать четыре. Я не позволю, чтобы в дело всей моей жизни совала свои копыта какая-то кобыла! Я… Я лучше удавлю этого мерзавца. Ну и ее вместе с ним. Все, пока, пока. Пойду навещу своего боровичка, может, он мне проболтается?

– Ань! Я тебе ничего не говорил!!! – обеспокоенно дернулся Толик, комкая на коленках салфетку. – Да и он не велел!!!

– Ах, вот даже как! – ухмыльнулась Аня, затягивая потуже поясок на платье. – Сюрприз мне готовит! Ну-ну…

В кабинет мужа через двадцать минут она вошла легкой походкой, улыбаясь и тихонько напевая что-то себе под нос.

– Ты так и не обедал? – Аня обошла кресло мужа, встала у него за спиной, положила ему руки на плечи и принялась легонько массировать. – Юрик, ты чего такой напряженный? Что-то стряслось?

– Ничего.

Он недовольно повел шеей, и его длинные на затылке волосы скользнули по ее руке. Аня брезгливо сморщилась и еле сдержалась, чтобы не отдернуть пальцы. Впилась взглядом в его мощный загривок. Стиснула зубы.

Господи, какой же она была дурой десять лет назад! Как могло ее так угораздить?! Рядом, постоянно рядом с ней был прекрасный, милый, красивый, веселый Толька Анохин, готовый за ней и в огонь, и в воду, и на край света. А она – идиотка неразборчивая – выбрала Юрку. Почему?! Только потому, что он был постарше их, прочнее стоял на ногах, имел уже какие-то деньги и квартиру в центре? Да ну? Вряд ли. Она тоже не была голодранкой, родители обеспечивали прилично. И к моменту окончания института обещали помочь с жильем. Почему она на шею Юрке-то кинулась?! Ухаживать умел? Так Толик тоже не обходил ее вниманием. Более того, хвостом за ней ходил.

Может, в этом причина и кроется? Слишком много его было рядом с ней, вот она и решила сменить окружение.

– Стахов, – тихо позвала мужа Анна, уловив, что мышцы у того заметно расслабились, спина согнулась и голова склонилась к левому плечу. – Что с тобой? Зачем ты сегодня тут цирк с несуществующими проблемами устроил?

– Не цирк, малышка. Совсем не цирк, – тихо обронил Юрец, прижал щекой ее ладонь к своему плечу, потерся гладковыбритой кожей. – Просто… Просто наступил момент перемен.

– Каких? – Она замерла, тут же подумав о сопернице. – У тебя… У тебя что, кто-то есть?!

– Что ты мелешь, Анька?! – Юркино кресло с визгом развернулось, он прижался лицом к ее плоскому животу, обхватил за талию. – Мне никто, кроме тебя, не нужен. Никто!

– Тогда в чем дело? Какие, к черту, перемены?!

Она глядела на макушку мужа с намечающейся лысинкой и продолжала недоумевать. Как же это она могла предпочесть эти тусклые, бесцветные редкие волосы Толькиной шевелюре, жесткой, густой, упругой? Что за помрачение?

– Уточняю, малышка, мне… – Тут Юрка поднял на нее обожающий взгляд, облизнулся. – Никто, кроме тебя, не нужен. Никто, включая нашего с тобой Толечку. Понятно?

– Нет.

Аня сделала глупое лицо. Мысли панически заметались.

Что он о них знает?! И может ли вообще знать?! Они сами порой не догадываются и настолько привыкли играть дружеские отношения, что это им мешает в нужные моменты. Может, Юрка нанял детектива? Бесполезно! Аня круче Борна могла уйти от хвоста. Толька в этом мастерстве превзошел ее, так что тут следи не следи – пустышка.

Что тогда имеет в виду этот толстый, вечно ноющий муж?!

– Повторяю, малышка. – С терпеливым вздохом Юрка начал вдруг гладить ее по ногам, сантиметр за сантиметром задирая на ней платье. – Мне никто, кроме тебя, не нужен: ни дети, мы это уже обсуждали, ни родственники, ни друзья. Причем не нужны мне все эти люди не только дома, в быту, на работе, но и… в бизнесе.

– Что ты говоришь? – ахнула она и неосторожно грубо оттолкнула его руки, добравшиеся до резинки чулок. – Толик тебе стал мешать в нашем общем деле?! Но… Но, по-моему, ему равных нет в бизнесе. У него превосходная интуиция, хватка будь здоров, и вообще, его деньги тоже в деле. И акций у нас с ним поровну. Как?! Как ты собираешься от него избавиться?!

– Чур-тебя, чур, малышка! – замахал на нее Юрка толстыми ладошками и фальшиво рассмеялся, но глаза, господи, глаза оставались ледяными и мерзкими. – И в мыслях не было, как ты изволила выразиться, избавляться! Просто… Просто надо дать ему понять, что он тут лишний, и выкупить у него его долю.

– Просто? Как у тебя все просто! Он… Да с нас троих это дело началось!!! Мы как один организм были, Юрка, ты забыл?!

– Не забыл, – прошипел он, толстые губы побелели, и он добавил уже совсем тихо, чтобы она не слышала: – Мы и сейчас с ним один организм.

– Как можно говорить об этом, не понимаю! Это же… Это же откровенное кидалово, Юр! Он отдал всего себя. Да и продолжает отдавать! И работает иногда больше тебя и меня, вместе взятых! И в кресле генерального директора ты сидишь лишь потому, что у тебя на одну акцию больше, Юра-аа! Опомнись!!! Всего одна акция против Толькиных! И ведь надо ж, какое время выбрал… Когда дела в гору стремительно полезли. Какая пакость, какая пакость мысли твои, Юра…

Аня нервно заходила по кабинету. Она сжимала и разжимала руки, взмахивала головой, откидывая волосы на спину, гневно сжимала губы, не особо заботясь, что поведение ее может быть подозрительным.

Она была шокирована!!!

Когда и что она просмотрела в этом толстяке?! Как не заметила его вероломства?! Ну, всякое случается и в жизни, и в бизнесе: скандалы, разборки, дележ. Но она всегда считала, что они трое – это команда умных цивилизованных людей, которые всегда смогут договориться так же цивилизованно и корректно.

А тут вот такие вот дела!

– У меня не одна акция против Толькиных, как ты изволила выразиться. – Юрка выполз из-за стола и медленно двинулся жене навстречу, не сводя глаз с ее ног, облепленных тонкой тканью платья. – У меня еще твои акции, милая. Твои тридцать три, а вместе получается шестьдесят семь. Это солидный перевес в нашу пользу. Мы с тобой можем его задавить, милая. На раз-два-три задавить!

– Господи! Что он тебе сделал?! – Анна попятилась, уперлась икрами в край низкого дивана, не удержалась на высоких каблуках и рухнула на него.

– Он? Мне?! – Юрка раздвинул ноги, обхватывая своими коленками ее коленки и больно стискивая. – Он мне сделал очень много, малышка! Очень много гадкого и плохого. Но тебе лучше об этом не знать. Ты у нас порядочная, воспитанная девочка, так ведь?

Юркины пальцы схватили ее подбородок и задрали вверх, заставив Аню смотреть в его ледяные, странно равнодушные глаза. Пальцы второй руки начали стягивать платье с ее плеч.

– Так ты порядочная у меня девочка или нет?! – Платье с треском, но поддавалось. – Ты ничего не скрываешь от папочки, нет?! Тебя не за что наказывать, а?

– Нет, нет, Юра. – Аня замотала головой, пытаясь отодвинуться, вырваться, вернуть на место платье, спущенное уже до пояса.

– Вот и умница. Хорошо, что ты послушная девочка. И все понимаешь. – Юрка взялся за свой ремень. – А то я могу сделать тебе больно, очень больно. И тебе, и ему.

– Юрка, что ты делаешь?! – заныла Аня, когда брюки мужа упали на его ботинки. Она зажмурилась. – Я не хочу!!! Не сейчас и не здесь!!! Да и Милочка может войти.

– Милочка умная девочка, – буркнул Стахов и накрыл жену своим тяжелым плотным телом.

Домой они возвращались врозь.

Юрий покинул офис, лишь когда машина жены вырулила со стоянки. Только тогда он вытащил из шкафа свой длинный плащ, в подоле которого частенько путался и злился, но продолжал носить, потому что у Толика был точно такой же. Он натянул плащ на полные плечи, странно дернулся, будто озяб, перед зеркалом. Осмотрел себя внимательно, остался недоволен тем, что снова набрал вес и пуговица плаща в области талии сильно натянулась. И пошел прочь из кабинета.

– Мне можно идти домой, Юрий Иванович? – Милочка нервно улыбалась, досадливо наблюдая за стрелками часов, показывающими начало десятого вечера.

– Да, да, доклад подготовила?

Доклад она не печатала, он видел свои черновики под ее левым локтем.

– Д-да, я начала. – Милочка прикусила нижнюю губу. – Мне недолго, вы же знаете. И я…

– Вот доделаешь, тогда можешь быть свободна, – отрезал Стахов и ушел.

Доклад ему завтра был совсем не нужен. Время терпело. И не день, и не два. Но Милочке нужно было дать понять, кто в доме хозяин. Она что, думает, если с Толькой спит, то и привилегиями будет пользоваться? А вот хрен тебе, дорогуша! Нравится спать с ним, ради бога!

Царапает, конечно, что ему отказала в самом начале своей карьеры, но он пережил. Решил, что так даже лучше. Милка – глупая корова – совершенно не умеет притворяться. О том, что она переспала с Толиком, узнал, кажется, даже ленивый на следующий же день. И вот что бы было, переспи он с ней, а Анька узнай?! Да катастрофа! Анька ревнивая и гордая. Она бы не потерпела, что он у нее под носом роман с секретаршей крутит.

Нет, так даже лучше. Пускай Анатолий развлекается… пока.

Да, мешает, очень он мешает ему теперь. Теперь, когда дела поперли в гору и прибыль зашкаливает, Анохин был как кость в горле. Анька, дура, возмущается. Называет мужа подлым, вероломным. А он же ведь и о ее будущем печется. Неблагодарная! Толика она пожалела.

Он, конечно, не собирается сливать его прямо сейчас. Но кое-что в планах у него имеется. Кое-что вполне подходящее, чтобы и от соучредителя отделаться, и замаранным не оказаться. Всему свое время.

А что касается Аньки…

Стахов вдруг встал как вкопанный возле своего джипа, взглянул жадным ощупывающим взглядом на здание офиса с темными квадратами окон и светящимся сквозь огромные стеклянные двери фойе. Стоянка, сквер возле здания. Все, все здесь должно и будет принадлежать ему! Он это заслужил! Ему это слишком тяжело далось, чтобы с кем-то делить, чтобы кому-то дарить.

Анька переживет! Даже если их и связывают куда более тесные отношения, чем дружба, он думает, что жена переживет гибель Анохина.

А по-другому как? По-другому невозможно! Анохин – он же настырный, он не отступится, если будет жив.

Звонок на мобильный вывел его из оцепенения.

– Да? – осторожно и тихо отозвался Стахов, мгновенно узнав абонента.

– Что да?! Что да?! Как наши дела, спрашиваю??? – грубо и резко потребовал у него ответа человек.

– Все идет своим чередом.

– Каким, к хренам собачьим, чередом?! Ты чего, меня за лоха держишь, толстый??? – Человек принялся кашлять и материться. И чем больше матерился, тем сильнее кашлял. – Тебе, паскуда, сколько времени было дано, а?! Неделя!!! Что за неделю сделано?!

– Многое. Многое, поверь мне!

Стахов старался говорить и оставаться спокойным, хотя тело его под длинным плащом мгновенно превратилось в поплывшее желе. Но не мог же он на глазах охранника, вышедшего покурить на улицу, трястись и сипеть! Это и в отношении звонившего было неверным тоном. Тот, моментально узрев его слабость, станет давить именно на это место.

– Меня многое не устраивает. Мне нужен конкретный результат. Она согласна?!

– Я с ней не говорил.

– А кто говорил? – То ли кашель вконец замучил звонившего, то ли уверенный, спокойный тон Стахова возымел свое действие, но обороты он поубавил. – Твой вертлявый дружок?

– И он не говорил.

– А что так?

– Пока ищем подходы.

– Пока ты будешь их искать, я сыграю в ящик, Юра, – пожаловался человек. – Время… Время не терпит. Его у меня просто нет! Завтра, Юра… Завтра ты едешь к ней сам. И сам с ней говоришь. Она не может не согласиться.

– Хорошо. Завтра… Сам… Я все понял… Пока.

Стахов привалился лбом к двери джипа, зажмурился. И тут же замотал головой со стоном.

Он не хотел!!! Он не хотел никуда завтра ехать! Не хотел говорить ни с какой девкой! Ему ни хрена не важен был никакой результат, черт побери!!! И времени у него было полно! Он не был болен, он ничего не терял и искать не собирался!!! Все, что он хотел на сегодня, на эту минуту, черт побери, – так это быть свободным от дружеских и компаньонских обязательств! Он просто хотел властвовать, ни с кем ничего не разделяя!

Ох Анохин, ох скотина! Ну почему ты не сделал ничего из того, о чем тебя просили?! Почему не встретился с этой девкой и не переговорил с ней?! Ему-то лично зачем там теперь светиться?! И Анька опять же проявляет ни с чего, казалось бы, беспокойство. После сегодняшней возни на его диване в кабинете вдруг начала задавать вопросы про посторонних баб. Наверняка эта падаль ей все рассказала. Наверняка. Она не просто вошла в его кабинет сегодня после обеда, она влетела. Не смотрела на него, наблюдала. Не смотрела, рассматривала.

Переживает, наверное. Это хорошо. Это много лучше, чем тупое равнодушие, в которое Анька все чаще погружалась в последнее время. Может, ревнует? Не похоже на нее, а все же? Ну, хоть капельку, а? Хоть немного!

А за Тольку все равно начала заступаться. Из порядочности природной или из симпатии давней, а? Может, он поторопился, открыв ей все карты? Может, не надо было так с ней откровенничать? А как иначе?! У нее тоже акции есть, и он на них рассчитывает. К тому же она его жена, если что. Даже если она спит с Толькой, чего Стахов не допускал категорически, она остается женой именно ему.

Как же он запутался!!! Как устал!!! Да… Большие деньги – большие проблемы…