Текст книги "Свидание на небесах"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Он такой ей нужен? Вернее, не так. Правильнее, не о таком ли она всегда мечтала, слоняясь по жизни и миру в поисках вечного счастья?

– Ты, Ева, как тот ослик, что вечно счастья искал, – сетовала не раз Верочка. – А нашел его в своем собственном доме.

Сашка вон тоже ее в собственном доме нашел. Станет ли он для нее счастьем, а? Или так, друг на час? Он, конечно, супер в постели, и еще у него может быть масса достоинств. Испанский вот, к примеру, неплохо знает, сволочь.

– Так что там сплетничал обо мне Белов? – встряхнулась она от досадных думок.

– Ничего, – соврал Саша. – Я сам позвонил ему. Спросил про тебя. Он ответил, что ты ему недавно звонила. Беспокоилась о подруге. Так что там с ней, Ева?

– Верочка… Она… Кажется, она попала в беду, Саш!

Глаза ее тут же снова наполнились слезами, и она расплакалась.

– Ну, ну, чего ты? Чего раньше времени? Еще же ничего не известно.

Он обнял ее, погладил по голове, наслаждаясь ее запахом и близостью. Эгоистично, конечно, но никакие тревожные мысли сейчас его не беспокоили. Никакие! Кроме одной, быть может: он поставил на плиту варить кофе и мог запросто упустить.

– Известно! – Ева выкарабкалась из его рук, кивнула ему за спину. – Следи, а то убежит!

Он успел подхватить турку до того, как пенная кофейная шапка выползла через край. Кивком указал Еве на стол, где уже стояла тарелочка с нарезанной сырокопченой колбасой и распахнутая баночка шпрот.

– Ты давай, присаживайся, перекуси и попутно рассказывай, идет?

Он вдел ее пальчик в ручку чашки, которая первой попалась под руку. Всыпал в ладонь колбасных кружочков, глянул строго.

– Ешь!

– Хорошо. – Ева послушно хлебнула, откусила. Забубнила с полным ртом: – Что мне известно, гражданин начальник?

– Что?

Он тоже пил кофе из первой попавшейся чашки, больше напоминавшей пиалу с ручкой. Жевал колбасу, таскал из консервной банки шпроты. Слушал Еву и поражался.

А говорят еще, что красивых и умных не бывает! Логике в суждениях любой из его бывшего отдела позавидовал бы.

– В общем, как я понял, досмотр личных вещей ты провела.

– Дважды! – подняла Ева вверх указательный пальчик, перепачканный жиром от сырокопченой колбасы.

– Вывод сделала. Вывод? Вера куда-то подевалась в том, в чем ушла из дома?

– Да.

– Две недели до твоего приезда она отсутствовала?

– Приблизительно. Это я на основании маркировки на продуктах сделала вывод и по протухшей каше на плите.

– Молодец, – похвалил Саша.

Он задумчиво рассматривал дно кружки со шлепком кофейной гущи, хоть переворачивай и гадать принимайся, куда ее подруга подевалась. Дело могло не стоить выеденного яйца. Это если Вера укатила куда-нибудь с новым ухажером, завербованным в брачном агентстве.

А могло быть и дрянью. Это если Вера влипла в историю.

А на последнее, надейся не надейся, указывает множество фактов. И Ева – умница такая – их безошибочно обнаружила.

Зубная щетка на месте, вещи все на месте, холодильник забит продуктами. С газовой плиты не убрана пища. На Веру – если верить Еве – это вовсе не похоже.

Опять же он мог сделать скидку на романтизм ситуации. На то, что у Верочки случилась забывчивость, сказалось головокружение от успехов. И она могла наплевать на кашу и сосиски, оставленные пропадать дома.

Но деньги! Деньги-то почему все целы на счетах? Она же не могла броситься в объятия вновь обретенного любовника с голым, пардон, задом?! Пару комплектов белья, предметы личной гигиены, в конце концов, она просто обязана была купить. К тому же, ей надо было платить за услуги брачной конторы. А там, по словам Белова, расценки о-го-го какие. И опять же, с его слов, деньги там качали достаточно продолжительное время, прежде чем свести избранников лицом к лицу.

А деньги целы…

– Вот-вот! – подхватила Ева, он, кажется, выпалил последнюю фразу вслух. – Как такое возможно, Саш?

– Поквартирный обход? – напомнил он ей, на чем она остановилась.

– Была у дамы, которая под Верочкой живет. Она тоже подтвердила, что не слышала шагов над головой пару недель.

– Две недели, – он положил две их чайные ложки рядом и посчитал: раз, два. – Это с которого дня отсчет?

– С позавчера. Я тогда вернулась.

– И ее до сих пор нет?

– Нет, – удрученно мотнула она головой. Сунула подбородок в воротник теплого халата, снова всхлипнула. – С ней беда, я это чувствую!

– Телефоны молчат?

– Да, Саша, да! Я же говорила.

– А что соседи по лестничной клетке?

– Там я была, но мне не открыли, – огрызнулась Ева. – Там такая сволота живет! Она меня терпеть не может, и вряд ли бы мне что ответила.

– А мне? Мне, как думаешь, ответит?

– Тебе?

Ева уставилась на него. Тут же вспомнила, каким обманным маневром была вовлечена в его грязную игру в Испании. Свирепо стиснула зубы и не ответила.

Он все тут же понял и повторять вопроса не стал. Не надо будить лихо, пока оно нежно, печально и податливо. Он сходит по адресу ее подруги, с ней или без нее, но сходит. И поговорит с соседями. Ему сегодня как-то вскользь по месту новой службы намекнули, что он может рассчитывать на двухнедельный отпуск для обустройства и решения всяких бытовых вопросов. Он ничего не ответил, решив про себя, что обстоятельства все решат за него. Конечно, главным и самым прекрасным обстоятельством была Ева. Если бы она его не пустила, не простила и погнала прочь, он бы уже завтра с утра маршировал по ступенькам новой конторы. А теперь…

А теперь к самым прекрасным для него обстоятельствам добавились еще и тревожные. Их надо разрулить и не ударить в грязь лицом. Иначе как? Иначе никак нельзя! Эту женщину просто так – красивыми глазами и ласковыми руками – удержать невозможно. Ее завоевывать придется каждый день. И, возможно, сражаться за нее. При наведении справок о Еве Воинов обнаружил частые упоминания о каком-то Гарике, с которым она периодически выезжала за границу. Гарик этот, по паспорту – Игорь Владимирович Семин, сорока лет от роду, был без определенного рода занятий и постоянного места жительства.

Таких бичей Воинов просто ненавидел. И терпеть их даже не старался. Что ты за мужик, если к сорока годам не определился с занятиями и местом проживания? Чем и на что живешь? За чей счет?

Он таких много повидал за время службы. Отвратительных нарядных плейбоев с ленивой грацией бездельников. С постоянной дозой в пластиковых коробочках, кучей банковских карт, непонятно откуда и как пополняющихся. На дорогих тачках. С непременным дежурным набором достоинств, способных сразить женщину наповал.

Приблизительно такого он пас в тот самый момент, когда на него наткнулась Ева. Он бы, может, ей и намекнул как-то, если бы тот чмо не был его коллегой. Теперь, к счастью, бывшим коллегой.

Так вот этот самый Гарик, по паспорту Игорек, очень часто попадал в поле зрения не только Евы, но и правоохранительных органов. Отпускали его, конечно, все чаще за недоказанностью. Но Воинов подозревал, что не только. По всей видимости, Семин этот стучал полиции, пользуясь ответной благосклонностью. И нужен он такой Еве?!

Честно? Когда он ехал сегодня к ней, очень боялся обнаружить тут этого длинноволосого блондина с бледно-голубыми глазами. Не его присутствия боялся, а своей реакции. Мог бы ведь ему и нос точеный сломать запросто.

– Саш, ты чего молчишь?

Ева тронула его за плечо, обняла за шею, уткнулась губами в щеку, шепнула с горечью:

– Ты ведь поможешь мне с Верочкой?

– Да.

Он ни секунды не сомневался в том, что помогать ей станет. И даже готов был перехватить инициативу из ее женских рук. Но то, что она предложила, повергло его в шок.

– Что? Что? Куда ты пойдешь?

– В ту самую службу знакомств я пойду, – сердито отпрянула она от него, снова забралась на дубовую скамью и застучала голыми пятками по ней. – Я уже все, все продумала.

– Продумала она! – зло фыркнул Воинов и начал смахивать со стола в ладонь крошки от крекера. – А меня спросила?

И тут она его вообще обрадовала.

– А я тебя никогда и ни о чем спрашивать не стану, – удивленно подняла на него брови Ева. – Ты дурак, если думаешь, что будет иначе! Скажи спасибо, что стану ставить в известность.

– Спасибо!

Он скрипнул зубами, а в мозгу набатом прозвучало предостережение Белова.

Горя хватишь! Горя хватишь…

– Итак, поставь уж меня в известность, коли так, – и, взвалив брыкающуюся Еву на плечо, Воинов потащил ее обратно в спальню.

Глава 4

Юрик Горелов с тоской смотрел сквозь пыльное стекло окна на улицу. За окном было сумрачно, серо, пустынно. Дверь его юридической конторы привычно поскрипывала от легкого сквозняка. Он нарочно ее плотно не закрывал. Защелка замка иногда заедала, и открыть дверь снаружи было трудно. Вдруг кто-то не справится? Вдруг какая-нибудь старая дева или молодая вдова, вознамерившись написать завещание или дарственную, подергает за ручку и уйдет? Тогда вместе с ней уйдет и его заработок. Но незапертая дверь будто еще сильнее отпугивала посетителей. За последние две недели ни одной души! Если так пойдет дальше, он в новом году может закрыться.

Горелов нервно пнул батарею, с утра до ночи производившую странные пыхтящие звуки, действующие ему на нервы, пошел к своему столу.

Если не считать распахнутого ноутбука и письменного прибора, можно было считать, что на столе ничего не было. Ни листа бумаги, ни единой папки с делом. Он все давно оформил, всем все раздал. Делать было абсолютно нечего. Может, стоило закрыть дверь и уйти домой? Там тоже радости мало. Унылая комната с унылой мебелью, скучные обои на стенах. Неприятной расцветки клетчатые шторы на окнах, вытертый ковер под ногами.

Как-то надо было все поменять. Давно поменять! Уже назрело, черт побери! И жилье следовало отремонтировать, сделать его живым и ярким. И мебель купить новую, и шторы повесить другие. Но то ли недосуг, то ли руки никогда не доходили. Возвращался домой уставший и измотанный после очередного дня ничегонеделанья, менял у порога ботинки на тапки. Следом – брюки на шорты. Ел свой холостяцкий ужин, состоящий из макарон с сосисками и пива либо из пельменей и пива. Валился на диван, включал телевизор. Не всегда даже свет включал под потолком, пользуясь ночником. Незаметно засыпал. Сны помнил смутно, да и неинтересными они были, сто процентов. Тихо просыпался, минуты за три до будильника. Влезал в ванну под душ, потом в штаны и ботинки, и снова все по кругу.

Надо было что-то менять. Он понимал, что проживает жизнь как-то не так. И даже не в скуке было дело, а он часто скучал. Просто…

Просто он очень стремительно превращался в серого маленького человечка. И это было страшно. Ему следовало поменять адрес своей конторы. Нечего вообще было вползать сюда – в этот забытый богом проулок. Пленило поначалу то, что тихо, почти нет транспорта. Под окнами не грохочут грузовики, не визжат истошно подростки. Потом он понял свою ошибку: нет суеты – нет клиентов. В таких городских тупиках не следует располагаться адвокатским конторам. Тут место только…

Только таким гнездам разврата, как то, что по соседству с ним.

Вспомнив про службу знакомств, процветающую по соседству, Юрик не сдержался и застонал. Он был юристом по образованию и по мышлению, строго следовал букве закона, но даже он с трудом удерживался от соблазна разнести все там к чертовой матери.

В пух и прах! Чтобы бордовая вязь вывески разлетелась по ветру, буква за буквой, запятая за запятой. Чтобы следом полетела вверх тормашками эта жирная корова Кристина Леопольдовна, возомнившая себя властелином человеческого счастья.

Когда он видел в окно, как она тяжело ступает к своей дорогой машине, припаркованной чуть дальше в проулке, как высоко держит жирный подбородок, каким скепсисом наливаются ее глаза, когда она косится в сторону его поскрипывающей приотворенной двери, ему очень хотелось ее задушить. Собственными руками давить на ее кадык и с удовольствием наблюдать, как мутнеют и закатываются ее глазищи.

Преступно? Да! Запретно? Конечно! Но от этого только приятнее было об этом мечтать.

Иногда ему в голову закрадывались мысли: а не разорить ли ее? Ведь наверняка в этом гнездище содома и гоморры было не все чисто. Наверняка что-то там было не так. Тихо подкатывали дорогие иномарки – из них выходили красивые и нарядно одетые женщины и мужчины. Скрывались за дорогой дверью, потом спустя полчаса – минут двадцать выходили, и так же тихо, как подъезжали, уезжали.

– Может, там у них публичный дом? – предположила однажды одна из его клиенток.

Клиентке было хорошо за восемьдесят. Всю свою жизнь она проработала администратором в крупной гостинице. И понятное дело, за каждой закрытой дверью ей чудилось преступное совокупление.

– Сколько смотрю, столько диву даюсь, что они там все делают?! – продолжала она развивать тему в тот момент, когда он в двадцать первый раз переделывал для нее завещание. – Я тут вас ждала как-то и специально смотрела. Ужас!

– Что-что?

– Ужас, говорю! Красивые, уважаемые люди…

– И?

– Чего туда шастают?

– Ну, наверное, ищут себе мужа или жену? – неуверенно предположил он, вспомнив, что прочел об этой конторе на их сайте.

– А больше, поди, негде искать? – скептически сложила вялые сизые губы клиентка. – С такими-то деньгами только здесь! Не на курортах, не за границей или на раутах всяких, а только здесь!

Ее недоверие он разделял полностью. И принялся бороздить Интернет в поисках отзывов и возможных пострадавших. Ни фига! Все чисто! И отзывы, которых было не очень много, кстати, все хвалебные. Только в одном месте он как-то нарвался на откровенно негативную реплику. Но тут просто мужику не повезло с наличностью. Не рассчитал силы, и его знакомство с претенденткой не состоялось из-за того, что он вовремя не внес нужную сумму.

– Небось там одни проститутки! – клиентка неубедительно скрипнула вставной челюстью. – Путевые-то разве туда пойдут!..

Тогда он думал так же. Теперь мнение изменил. Та женщина…

Та милая, прекрасная незнакомка, которая интриговала и смущала его несколько дней, разгуливая по тротуару под окнами, не могла быть гадкой и плохой. Она Юрику казалась святой и наивной. Святой и наивной…

– К вам можно?

В дверном проеме – свою дверь он тоже редко когда прикрывал – нарисовался молодой мужик. Среднего роста, с прочно наметившимся и уже успевшим заматереть брюшком, с глубокими залысинами. Но одет достойно, портфель в руках дорогой.

Если это не налоговый инспектор, то, возможно, ему привалило, тут же подумал Юрик и приветливо улыбнулся.

– Да, да, пожалуйста, – он гостеприимно раскинул руки, указал подбородком на гостевой диванчик у противоположной от входа стены. – Прошу вас.

Мужчина прошел, сел, портфель поставил слева от себя на диванчик. Посидел, помолчал, потом решительно взялся за пуговицы на коричневом полупальто. Расстегнул, распахнулся, повертел шеей в тесном воротничке лиловой сорочки и вдруг замер. Уставил сощуренные глаза за окно и замер.

Юрик ждал, не торопя его и никак не обнаруживая нетерпения. Как раз напротив – принялся доставать из ящиков стола папку за папкой, сосредоточенно просматривая содержимое, которое знал почти наизусть. Пощелкал мышью, прошелся пару раз по клавиатуре, тщательно изображая деятельность. Потом взглянул в окно. Серый квадрат серого неба, все как прежде. Чего он там рассматривает?

– Итак, я слушаю вас, – вкрадчиво начал Горелов, решив помочь окаменевшему мужику. – У вас ко мне какое-то дело? Наследство? Дарственная, завещание? Судебная тяжба?

– И да, и нет, – невнятно проговорил мужик. – То есть дело-то у меня к вам есть, только оно никак не касается меня. То есть оно меня касается, но как бы косвенно…

– Ага! Я понял! – с наигранной бравадой подхватил Юрик, испытав дикое разочарование.

Кроме юридической консультации, которая стоила сущие копейки, этому надутому фраеру ничего не надо.

– Вам нужна консультация? – он сложил домиком ладони, подавил гневный выдох. – Какого плана?

– Консультация, возможно, понадобится вам, уважаемый, Юрий Иванович, – вдруг глянул на него мужик таким недобрым взглядом, что у Горелова низ живота свело. – И я буду готов вам ее предоставить.

С этими словами он выудил из недр пальто жесткий прямоугольник визитки и запустил им в Горелова. Визитку Юрий вполне удачно поймал сантиметров за пятнадцать-двадцать от собственного носа. Приблизил к глазам, прочел. То, что прочел, ему ни черта не понравилось.

Александр Власов, майор в отставке, значилось там. Оказывает консультационные услуги. А также является генеральным директором детективного агентства «Свет».

– Понятно, – пробормотал Юрий, положил визитку на край стола и набычился. – Чем могу помочь?

– Пока не знаю. И даже не знаю, кто кому помогать станет, – противным бесцветным голосом произнес майор в отставке. – Но у меня к вам имеется парочка вопросов.

– А если больше? – у Горелова предупредительно дернулось левое веко раз-другой и тут же зашлось мелким тиком.

– Если больше, то… Знаете, Юрий Иванович, мне бы не хотелось, чтобы вопросов было больше. Это не в ваших интересах, поверьте.

Ладонь Власова плотно припечаталась к его лиловой сорочке на груди. Взгляд сделался неприятно убедительным. Юрий почувствовал, что его охватывает паника.

Что и где? Когда и кому? Что за косяк?!

Изо всех дел, что он вел, не было ни единого скандального. Ни единого! Никто из его клиентов не был скандалистом, никто не лишал наследства кучи претендентов, стоящих в очереди. Та одинокая старуха восьмидесяти лет, которая переписывала свою хрущобу то на главного администратора гостиницы, где всю жизнь проработала, то на директора детского дома, то на директора универмага за углом ее дома, была не в счет. Никто о ее манипуляциях с завещанием не знал. Никто из претендентов.

Что тогда?!

– Понимаете, Юрий Иванович, – вкрадчиво и противно продолжил майор в отставке. – Если у меня случатся к вам еще и другие вопросы, кроме тех двух, которые я вознамерился вам задать, то тогда вам придется пригласить адвоката.

– А ничего, что я сам адвокат? И сам могу представлять свои интересы? – Горелов пока держался на вежливой волне. – Только не уверен, что мне мои услуги понадобятся.

– А вот тут время покажет, время покажет.

С этими словами Власов полез в свой дорогой портфель, порылся там, пошелестел и достал фотографию. Чуть привстав, он дотянулся до края гореловского стола, положил фото и осторожно толкнул его вперед.

– Не узнаете?

Горелов схватил снимок. Внимательно посмотрел. Внутри, как по команде, тут же сжалось-отпустило, отпустило и снова сжалось. Веко, трепетавшее нервной бабочкой, замерло, а потом поползло на глаз.

Он ее узнал! Это была та самая милая, чистая, наивная женщина, которая…

Тихо! Никто не знает, никто не видел, никто не может спокойно рыться в его мозгах и запретных мыслях на ее счет. Надо просто держать себя в руках и быть профессионалом.

– Не узнаете, Юрий Иванович? – Власов снова приподнял свой зад от гостевого диванчика, дотянулся до края гореловского стола и сграбастал снимок. – Вы знаете эту женщину?

– Это вопрос номер один? – уточнил Горелов с холодной усмешкой.

– Возможно, – уклончиво ответил Власов, порылся в портфеле, убирая фото, осторожно щелкнули дорогие замочки. – Так что?

– Я не знаю эту женщину. Не знаю ее имени, фамилии, сколько ей лет, где и с кем она живет, – стараясь говорить правду и только правду, способную выдержать испытание полиграфом, ответил Юрик. – Я с этой женщиной не знаком.

– Ваш ответ – нет? – насупился Власов.

– Мой ответ – нет.

– Вопрос два… Вы когда-нибудь видели эту женщину?

– Мой ответ – да! – он натянуто улыбнулся. – Видел, и не раз. И… И чтобы избавить вас от еще скольких-нибудь вопросов, расскажу…

– Я – весь внимание.

Власов нервно подобрался, затеребил одежду, даже портфель для чего-то положил на колени. Хотя, вполне возможно, в одном из дорогих кармашков прятался диктофон.

– Эта женщина какое-то время назад прогуливалась вот под этим окном, – Горелов указал на окно подбородком, рукой не посмел: пальцы дрожали, это бы выдало.

– Хм-мм… – Власов нахмурился и уставился взглядом в свои коленки, обтянутые добротной тканью хорошо сшитых брюк. Потом пробормотал невнятно: – Следовало бы задать вам еще и еще вопросы, но это будет уже перебор. Я ведь в частном порядке, вы же поняли.

– Несомненно, – Горелов позволил себе снисходительную улыбку. – Но чтобы вы не мучились, скажу сам… Сюда, то есть в мою адвокатскую контору, она не заходила.

– Хм-мм…

– Куда шла, к кому, зачем – не знаю, – нагло соврал Горелов. – Просто видел из окна, как она прогуливалась под окном, и все. Просто отметил про себя, что она очень привлекательна.

– Да, Верочка очень привлекательная женщина, особенно когда принарядится, – расслабился вдруг Власов. Откинулся на спинку дивана, его рот расползся в мечтательной улыбке. – А каблучки! Как она шла на каблуках! Богиня, а не женщина! Н-да… Вы ведь видели ее походку, а? Заметили, как она ступает, а? Это же… Это же песня, а не поступь! Это же…

– На каблуках она была только однажды, – поддался искушению Горелов и тут же понял по восторженному блеску в глазах бывшего майора, что попался.

Этот оплывающий в талии детектив понял, что женщину Юрик не просто заметил в окне, а рассматривал. Может, даже и наблюдал за ней. Может, даже к чему-то такому и причастен, о чем сам пока не подозревает. Но причастность его должна быть установлена. Только вот к чему?!

– И, господин Горелов? – Власов плотоядно скалил зубы, понимая, что его прекрасно поняли.

– Что «и»? – фыркнул Юрик и смел все папки обратно в стол.

– Хочу подробностей!

– О господи!!! – Горелов закатил глаза, сунул подрагивающие ладони под мышки. – Каких подробностей вам надо, уважаемый?! Я видел ее через окно, и что? Она отиралась тут почти месяц! Месяц!!!

– Говорили с ней?

– Нет, – он судорожно стиснул тонкий джемпер подмышками, уловив недоверие в госте, решил дальше не врать. – Лишь однажды, когда пригрозил ей вызвать полицию.

– Даже так? – удивился Власов.

– А что? Ходит тут кругами целый месяц, а не заходит никуда. Мало ли… Я и говорю, может, вы наводчица какая?

– А она?

– Она перепугалась как ребенок. И во «Встречу» пошла.

– «Встреча» – это что?

– Это брачное агентство, службой знакомств они еще себя называют.

– Вера пошла туда? – уточнил Власов.

– Да.

– Вы видели, как за ней закрылась дверь?

– Видел, – он снова говорил правду и чувствовал себя вполне уверенно и относительно спокойно.

– Ладно. Хорошо, – кивнул майор в отставке, минуту помолчав.

Резво поднялся с гостевого диванчика. Застегнулся на все пуговицы, подхватил портфельчик и шагнул к двери. Юрик Горелов, как-то разом прочувствовав свое взмокшее, обессилевшее тело, брезгливо передернулся и только собирался с облегчением выдохнуть, как гость остановился и взглянул на него через левое плечо.

– Надеюсь, мне не придется вернуться? – зачем-то спросил он.

– Заходите ради бога, – с напускной небрежностью отозвался Горелов. – Всегда готов вам помочь.

– Ну-ну…

И ушел.

А Горелов, рассеянно оглядев свой кабинет, уронил голову на стол и трижды ударился о него лбом.

Зачем?! Зачем он тогда вышел к ней??? Шла она и шла бы своей дорогой, зачем ему понадобилось к ней приставать??? Господи, если жирная ведьма из «Встречи» узнала его в тот поздний час, ему крышка. Эта холеная сволочь, задрапированная в дорогие шмотки, от него не отстанет.

Что делать?! Что???

Он размышлял не более трех минут. Вскочил, заметался из угла в угол, ероша светлые волосы. Бросился к окну, выглянул. Машина, скорее всего, этого Власова, большой черный внедорожник, стояла прямо под его окном. Но его в машине не было. Значит, поплелся в службу знакомств. Ушел не так давно. На разговор ему Юрик отводил минут двадцать. Стало быть, у него есть время удрать.

Так, так, так…

Бумаги в сейф, на замок! Окно намертво. Кабинет на ключ. Куртку из шкафа, шапку, зимние ботинки переобуть. Летние оставить на полке. И осторожно, чтобы на спалиться, выглянуть на улицу.

Власова в машине по-прежнему не было. Стало быть, жирная ведьма окучивает его. Может, он клиентом ее представился, а? Это ничего, это даже неплохо. Это еще минут двадцать. Ведьма каждому отводила от сорока минут до часа. Любила, сука, разговорить. Любила все тайны выведать.

Горелов выхватил из кармана зимней куртки связку ключей, захлопнул входную дверь, запер на оба замка. Потуже стиснул под мышкой папку с учредительными документами, которую все время держал в сейфе, и резвой походочкой направился прямиком через пустырь к остановке троллейбуса.

Все, здесь он появится не скоро. Через месяц, вот! Этого времени достаточно майору в отставке, чтобы разыскать милую наивную дурочку? Он ведь искал ее, так? Искал. А почему? Она же не обокрала сберкассу и не от банковских долгов скрывается. Она ведь… пропала.

Пропала, как еще одна дурочка, которая минувшим летом тоже долго выплясывала под его окнами, прежде чем решиться на визит в логово разврата. И еще одна была чуть раньше. И еще…

Ох, что будет! Что будет, господи?!