Текст книги "Любовь – крапива стрекучая"

Автор книги: Галина Турбина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 3

Флориан стоял у окна, упершись лбом в стекло и угрюмо думал о том, что придется задержаться у деда. Гранд-герцог Фэукон, наместник Истерфии – самой большой провинции Индании, болел. Флориан любил деда, он воспитывал его с шести лет. Когда родился младший брат Флориана Эдмунд, гранд-герцог Казимир Фэукон, приехав посмотреть на младшего внука, увидел совершенно заброшенного старшего внука. Казалось, родители забыли, что у них есть еще сын – наследник. Мальчик жил в отдельном крыле замка и почти не общался с родителями. Мать иногда, еще до рождения младшего ребенка, навещала Флориана, отец никогда не приходил. Иногда, случайно встретив ребенка, в переходах замка смотрел сквозь него и, молча, проходил мимо. Конечно, у ребенка были няни, гувернантки, учителя, слуги, но практически не было родителей. Гранд-герцог, увидев одинокого ребенка, устроил большой скандал и забрал Флориана к себе. Дед заменил мальчику и отца и мать, с ним он ощутил, что такое семья. Но при всей любви к деду, в данный момент Флориан не хотел задерживаться в замке, у него были неотложные дела. Стук в дверь отвлек Флориана от размышлений. Вошедший слуга сообщил, что его сиятельство гранд-герцог Фэукон зовет к себе внука. Герцог Ангсельмский, вздохнув, отправился к деду.

Войдя в покои гранд-герцога, Флориан тихо подойдя к огромной кровати, сел в кресло, пододвинутое почти к изголовью. Дед дремал, Флориан смотрел на него, больного, и не мог вспомнить, когда он видел, чтобы гранд-герцог лежал в постели днем. Дед всегда был деятельным, бодрым, полным энергии. Сейчас он лежал с запавшими глазами, обметанными сухими губами, тяжело и хрипло дышал. Флориан остро почувствовал, что дед далеко не молод, возможно, давно болел, только не обращал внимания на свои хвори, это вполне в его духе. Флориан давно не навещал деда, приехал только когда получил послание от него с требование немедленно явиться. Бросив все дела, приехал и застал деда больным.

Гранд-герцог открыл глаза и, посмотрев на внука, прошептал:

– Флориан, видимо, мне осталось не так уж много.

– Что вы, ваше сиятельство, у вас еще многие годы впереди, будете еще правнуков воспитывать.

– Внук, оставь эти церемонии. С каких пор ты обращаешься ко мне так любезно? А где же – Дед, ты еще ого-ого!

– Дед, ты еще ого-ого!

– Мальчик мой, я должен тебе кое-что рассказать. Прежде всего, хочу попросить у тебя прощения, что не уберег тебя, не увидел твою одержимость этой змеей, графиней Ратэн.

– Дед, ты ни в чем не виноват, все, что случилось, это только моя блажь, глупость и ошибки юности.

– Ты все-таки ее защищаешь, но это она отправила тебя на войну, где тебе не было места.

– Не стоит обвинять женщин за ошибки и поступки, которые совершают мужчины из-за любви к ним.

Гранд-герцог тяжело вздохнул и на миг, закрыв глаза, продолжил:

– Хорошо, оставим эту тему, я хотел поговорить о другом. Ты знаешь, что твой отец, как третий мой сын, да еще и от второй жены из слабого рода, не должен был получить титул герцога Ангсельмского, и тебе, соответственно, не должен был достаться этот титул. Но мой старший сын погиб на границе в стычке с эльмфейцами, оставив после себя только дочь. Средний, не успев жениться, умер от элементарной простуды, вовремя не обратившись к лекарю. Самого младшего сына больше воспитывала его мать. Он рос болезненным, слабым ребенком, моя жена очень за него боялась. Безмерно любя его мать, я позволил ей избаловать сына, о чем потом пожалел. В итоге, приняв герцогство и соответствующее наследство, он кинулся в загул и умер на своей очередной любовнице от сердечного приступа. Сейчас, я – старый и больной, переживший трех своих сыновей, о многом жалею. Не жалею только о том, что заставил младшего сына женится на твоей матери, прикрыв свой грех.

Старик закашлялся и Флориан кинулся поправлять ему подушку, чтобы посадить деда удобнее. Подав гранд-герцогу воду в стакане, он удивленно произнес:

– Дед, ты о чем говоришь? Какой грех? Ты бредишь? Я вижу, что тебе тяжело говорить. Давай отложим разговор до твоего выздоровления.

– Нет, я хочу продолжить разговор. Я не хотел тебе все рассказывать, думал унести это в могилу, но все же решил, что ты должен знать. Тридцать лет назад я увлекся Изабеллой Холтен – твоей матерью, результатом чего явилась ее беременность. Мне стало жаль девушку, влечение к тому моменту прошло. Случайно узнал, что мой младший сын неравнодушен к Изабелле и я буквально чуть ли не насильно их поженил. Так что, фактически, я твой отец, а не дед.

Гранд-герцог обессилено закрыл глаза и откинулся на подушки. Флориан скривившись, проговорил:

– То, что я, бастард, незаконно занимаю чужое место, знаю давно. Твой младший сын просветил меня об этом, когда получил герцогство. Он был решительно настроен вытащить эту историю на свет и лишить меня всего. Ему очень хотелось, что бы наследником стал его сын Эдмунд. Но я сбежал на войну, а сам он умер.

– Нет, ты мой законный наследник, все приличия и законы соблюдены. Я не позволил бы Адриану раздуть скандал и отнять у тебя то, что принадлежит тебе по праву. Ты очень похож на меня, никто не усомнится в твоем родстве со мной. То, что я тебе рассказал, должно остаться здесь навсегда.

– Король знает?

– Знал покойный король – мой брат, его сын, ныне правящий король, не знает.

– Зачем ты мне это рассказал? И как мне тебя теперь называть?

– Для всех я твой дед, так что не путайся, называй как и раньше, ничего не изменится. Ты же понимаешь, я не могу признать тебя своим сыном, тогда ты точно станешь бастардом. Прости, наверное, не надо было тебе все рассказывать, но в эту тайну посвящено несколько человек. Я хотел, чтобы ты узнал от меня. А теперь иди, я устал.

***

Флориан сидел в своих покоях и думал о том, ему была понятна нелюбовь, пренебрежение отца, но как оказалось и не отца вовсе. Гранд-герцог был дядей ныне правящего короля, то есть выходит, что Флориан фактически кузен короля. Но только это ничего не меняет, он, как был пятым в очереди на трон, так им и остался, а с учетом сомнительного законного происхождения, то, как бастард не имеет вообще права на престол. Да и зачем ему этот трон. У короля, слава богам, есть два сына. Но у деда тоже были сыновья, а он пережил их всех. Пусть живут и здравствуют король и его сыновья, трон ему, Флориану, не нужен. Ему нравится его должность старшего дознавателя в Министерстве Магических Преступлений. Сейчас он должен быть в провинции Импаер, где и находится, кстати, замок Бонуа. В этой провинции появились жертвенные алтари бога Мэнтира, на них случайно наткнулись охотники. Это уже не первые такие алтари, появившиеся в Индании. Любые жертвы, тем более людские, были запрещены в королевстве. Их бог Конэур не требовал жертв, в отличии от последователей темного бога Мэнтира. Нужно было немедленно ехать в Импаер и все самому на месте расследовать. Если появились алтари, то это очень все серьезно.

Заодно заглянет к Бонуа. Помолвка была три месяца назад, вскоре после нее Бонуа уехали к себе в провинцию. Флориан не мог заставить себя не думать об Эмилии, она ему даже снилась. Во сне она играла с его дочерью, весело смеялась. Флориан подумал, что он никогда не видел улыбающуюся Эмилию. Флориан тяжело вздохнул, он давно не навещал дочь и очень скучал по своей малышке Мелании, Мелли, как он привык ее называть. В голову герцога пришла мысль, что сокращенное имя его дочери созвучно сокращенному имени Эмилии. Девушка волновала Флориана, цепляла чем-то, тревожила его мысли, волновала душу, да и некоторые части тела. Тогда, в замке, он подумал, что могила принадлежит ребенку леди Солейл, потом, поразмысливши, герцог усомнился в этом. Спрашивать о могиле ребенка Флориан не стал, было не до этого, но если он приедет в замок, то выяснит все-таки, чья это могила. В беседке он повел себя непозволительно, но тогда его буквально взбесило, что Эмилия может отвечать взаимностью Эдмунду. И не потому что, это нарушало договоренности о браке, а потому что, Флориана заинтересовала девушка, а он не может себе позволить увлечься ею, король никогда не согласится на брак с графиней Солейл. Стать любовницей холодная и равнодушная ко всем Эмилия не согласится. Хотя может, стоит попробовать расшевелить ледяную графиню? В беседке Эмилия не была такой уж холодной.

Флориан ужаснулся. Боги, о чем он думает? Ему что, других проблем не хватает? Он должен волноваться, что незаконнорожденный, вот об этом надо беспокоиться, а не о своих увлечениях думать. Ну а что об этом думать, тридцать лет эта тайна не вышла наружу, почему она должна когда-либо открыться? Флориан любил деда, пусть он знает, что дед оказался его отцом, что это меняет? Если все законы соблюдены, то пусть кто-нибудь попробует оспорить законность рождения Флориана. В конце концов, он уже не тот маленький мальчик, чтобы впадать в панику по поводу того, кто там кому отец, и сбегать из дома на войну. Он уже пережил это, тогда на него как будто обрушилось небо, казалось, его предали самые близкие люди. Но все проходит, прошло и это. И да, дед прав, Флориан очень похож на него, никто не усомнится в их родстве. Эдмунд похож на отца, вернее на своего отца, отцы у них, как оказалось, разные.

Дед болен, Флориан пока не может выехать в провинцию Импаер, но ему туда надо в самое ближайшее время добраться. Последователи бога Мэнтира должны быть выявлены и нейтрализованы как можно скорее. Герцог отправил в Импаер своих людей во главе с сильным и опытным дознавателем, но все же он должен быть там сам. С темными жрецами бога Мэнтира в Индании мало кто сталкивался. Этот бог был в почете в Эльмфеи. Но и там жертвоприношение было под запретом, правда, не под таким строгим, как в Индании, где за это предусмотрена смерть. Увидеть воочию магию бога Мэнтира Флориану довелось в плену у князя Максимилиана и он знал, что приход темных жрецов бога Мэнтира это большая угроза для Индании.

«Так, – размышлял Флориан – Надо поговорить с лекарем, вызвать сюда главного целителя из столицы, обеспечить деду круглосуточный уход, а то, похоже, гранд-герцог остается подолгу один. Что ж первоочередные задачи намечены, а там поглядим, может быть и можно будет оставить деда на попечении отличных лекарей и внимательных и опытных сиделок».

***

Эмилия рассеяно слушала кузину, глядя в окно своей комнаты, и думала о своем. Лето закончилось, наступила осень и совсем скоро в столице будет ежегодный осенний бал. Эмилии совсем не хотелось ехать на этот бал. Но она обещала Анделине, что в этом году обязательно на нем побывает вместе с ней, о чем кузина ей постоянно напоминала. Эмилия думала, что за полгода придумает что-нибудь и не поедет на этот проклятый бал, но время шло, бал был все ближе и ближе, а в голову Милли ничего не приходило стоящего. Спустя три месяца после объявления помолвки, Анделина только и говорила об этом событии и уже в сотый раз восхищенно рассказывала о столице, королевском дворе, самом короле, его жене, принцах, придворной моде, своем женихе, о будущей свекрови, которая приняла ее как дочь, и еще о всяких пустяках и мелочных подробностях.

Нет, Милли была рада за сестру, но ее утомляли неуемные, постоянные восторги Анделины и непрекращающиеся разговоры об одном и том же. Свадьба была назначена на начало весны, до нее было еще много времени, но в замке была постоянная суета, сутолока и хлопоты. Шилось и перешивалось приданое, чистилось и опять заново перечищалось все, что можно и нельзя, менялась мебель, гардины и различные драпировки в интерьере. Только Милли не понимала зачем, жить молодые будут в другом месте. Тетушка несколько раз пыталась привлечь и племянницу к этому хаосу, но Милли наотрез отказалась помогать ей. Тетушке было не угодить, у нее на все было отличное от племянницы мнение, а постоянно спорить и ссориться Милли была не намерена. Поворчав о том, что все в замке свалили хлопоты на ее хрупкие плечи, баронесса отстала от племянницы. Но Милли видела, что все эта суета и кутерьма доставляли тетушке удовольствие, и ворчала она больше для порядка.

Большую часть времени Эмилия проводила в саду или, запершись в своей комнате, куда не пускала баронессу с ее неутомимой жаждой переделать все, на что упал глаз. Вот и сегодня, выслушав кузину, Милли была намерена начать читать в тишине и покое в своей комнате очередной роман. Но неожиданно в дверь комнаты забарабанили и Милли, открыв дверь, увидела запыхавшуюся горничную Анделины. Она, не отдышавшись, прохрипела:

– Ваше сиятельство, леди Изалия требует к себе леди Анделину.

– Что еще случилось, Лизи?

– Ох, к нам пожаловали его сиятельство герцог Ангсельмский.

Анделина, ахнув, ринулась из комнаты, за ней побежала горничная. У Милли подогнулись колени и она тяжело опустилась в кресло. Вот уж кого не ожидала Милли увидеть здесь опять, так это Флориана. Зачем он приехал? Что ему понадобилось? В начале лета, когда герцог с братом приезжал, для Милли было мучением видеть его, слышать его голос. После безобразной сцены в беседке Эмилия до самого отъезда вообще старалась не встречаться даже случайно с герцогом. И вот он опять приехал.

После того, что произошло между ними больше шести лет назад, Милли думала, что снова увидев его, задохнется от отвращения и омерзения к Флориану. Но все оказалось не так, возможно, виновато время или остатки чувств к нему. Когда Флориан вел ее из осажденного замка, Милли представляла, что он светлый рыцарь, спасающий маленькую принцессу из лап чудовища. Романтичная маленькая дурочка! Этот рыцарь в сияющих доспехах оказался не тем, кого придумала девочка. И все же, несмотря на свою обиду, Милли со временем даже пыталась его оправдать, ненормальная. В беседке, когда Флориан наклонился к ней, у нее закружилась голова и бросило в жар от близости его дыхания, горящих глаз, от исходившего от него смолисто-горьковатого хвойного запаха. И это несмотря на то, что этому предшествовало! Это просто сумасшествие! Что с ней тогда было? Милли сбежала из беседки и боялась встретить Флориана вновь, и вот он опять здесь. И возможно ли отсидеться в своей комнате пока герцог находится в замке? Может он ненадолго, проездом?

Глава 4

После нескольких дней и ночей, проведенных в поисках алтарей и попытках найти виновных, Флориан наконец-то принял горячую ванну и расслабленно вытянувшись на мягкой кровати, размышлял об итогах расследования. Да, они нашли алтарь, представляющий собой черный плоский камень, положенный на четыре столба по углам, с нарисованными и выбитыми на камне рунами. На самом алтаре и вокруг него ткался удушливый, тяжкий, гнетущий узор разлитых страданий и смертей. Алтарь совсем недавно использовался. Применение поискового артефакта вывело отряд к спрятанной в чаще заросшего леса маленькой, сколоченной наспех из необструганных досок часовне. На досках были выжжены руны. Там обнаружился почти до смерти замученный человек. Его быстро подлечили и допросили. Выяснилось, что это был священнослужитель в храме бога Конэура из городка недалеко расположенного от замка Бонуа. Он был младшим сыном, происходил из слабого рода и магией почти не владел. Священнослужитель рассказал, что похищенных людей было трое, свое похищение он не помнит, помнит, что вышел из храма, запнулся, упал, очнулся уже здесь, связанный и с кляпом во рту в компании еще двух человек. Собратьев по несчастью быстро увели и больше он их не видел. Самого священника били, за все время, сколько он здесь находится, не давали пить и есть, из часовни не выводили даже по нужде. Состоящий в отряде эмпат подтвердил, что священник не врет. Устроили засаду, но в течение трех суток никто не появился, вернулись к алтарю и разрушили его, оставлять алтарь было опасно. Дальнейшие поиски ни к чему не привели. В городке чужие, по рассказам жителей, не появлялись, священник был единственным пропавшим из этого городка, видимо, другие похищенные были не отсюда. Вполне возможно, что темные жрецы были местными жителями. Герцог оставил в лесу у часовни небольшую засаду, но надежды, что преступники там появятся, не было. Оставалось ждать, когда темные жрецы проявят себя снова, что, конечно же, было плохим решением. Но что еще сделать? Леса обследованы в пределах сил и средств, жители опрошены, город, где проявились темные жрецы, прочесан вдоль и поперек. Хорошо было бы ментально допросить священника, но менталисты давно не рождались, а тех, кто еще был жив, тщательно охраняли и не позволили бы герцогу их использовать. Король совсем недавно высказался, что пусть Флориан будет доволен наличием эмпата в отряде, которые тоже были наперечет. Если темные жрецы не появятся в ближайшее время у часовни, ее надо будет сжечь. А пока придется ждать дальнейшего развития событий.

Флориан подумал о том, почему же они такие разные – эльмфейцы и инданийцы. Да, конечно, же все знали, как появились эти два государства. Но почему два брата оказались такими разными и их магия и потомки?

Тысячу лет назад в этот мир пришли высшие существа, обладающие магией – боги. Их было трое – два брата и сестра. Братьев звали Мэнтир и Конэур, сестру – Аумонэ. Боги были красивы, высоки ростом, широкоплечи, громогласны, богиня отличалась от них хрупкостью, нежным ликом, тихим голосом.

Среди людей магов в те времена не было. Люди в те времена жили спокойной, размеренной жизнью в полном единении с природой. Городов не было, люди жили общинами, занимались земледелием, охотой, рыболовством. Главами общин выбирались самые уважаемые, влиятельные, почитаемые мужчины. Убийство считалось особо тяжким преступлением, убийце было одно наказание – смерть, забравший жизнь расплачивался своей. Женщины не участвовали в общественной жизни, они были хранительницами очага, вели дом, воспитывали детей в соответствии с устоями общинной жизни.

Пришедшие объявили себя богами, которым подвластно все в этом мире. Чтобы продемонстрировать свое могущество, они за три дня вырастили только что посеянные злаки и с помощью своей силы помогли собрать невиданный доселе богатый урожай. Конэур оживил только что умершего отца большого семейства, раненного на охоте. Радости родных не было предела, у него оставались куча детей мал-мала меньше. Мэнтир сжег часть степи вместе с дикими кочевниками там обитающими и досаждавшими своими набегами. Люди испугались такой жестокости. Аумонэ объявила, что может вылечить любого, к ней потянулись бесконечные потоки больных и всем она помогала. Очень быстро братья объединили все общины и встали во главе, теперь они определяли жизнь общин, судили и выносили приговоры, устанавливали свои законы и правила. Не согласные с богами жестоко наказывались, особенно был скор на расправу младший брат – Мэнтир, только Аумонэ способна была смягчить гнев братьев, к ней обращались за милостью, просили заступничество перед братьями. Нежная и добрая Аумонэ принимала всех, кто к ней обращался, старалась помочь.

За очень короткое время жизнь людей под руководством и с помощью богов изменилась. Выросли каменные города, их соединили широкие дороги, выстроились величественные храмы, посвященные пришедшим богам, в которых жрецы не только славили богов, но и занимались просветительской деятельностью, при храмах открывались школы, грамоте обучались все, в том числе и женщины. В городах развивались ремесла, в сельской местности культурное земледелие и животноводство. Развивалась рудодобывающая отрасль и вместе с тем добыча драгоценных камней и золота, которыми теперь расплачивались за товары и услуги. Стала развиваться торговля. Наметилось разделение на сословия и материальное неравенство.

Все это время, что боги жили среди людей, они брали себе молодых девушек, проводили с ними какое-то время и отпускали с подарками и напутствием не выходить замуж. Девушки, побывавшие с Конэуром, возвращались здоровыми, радостными, довольными. Внимания Мэнтира девушки боялись . От него они возвращались тоже с подарками, но чаще всего потухшие, испуганные, со шрамами на теле и ни одна не могла рассказать, что Мэнтир с ними делал. Они все помнили, но не могли рассказать, как не пытались. После Мэнтира и без предупреждения не выходить замуж, девушки панически боялись мужчин. Эти девушки пытались найти защиту у Аумонэ. Богиня их утешала, лечила раны душевные и телесные, но не заступалась перед Мэнтиром. Иногда Мэнтир забирал красивых юношей, больше их никто не видел.

Все девушки, побывавшие с богами, оказывались беременными и впоследствии рожали здоровых и красивых детей. Подросших детей боги забирали и воспитывали сами, все эти дети были магами. Они не были всесильны как их отцы. Взрослеющих детей боги женили между собой, руководствуясь своими соображениями, не спрашивая согласия юношей и девушек.

Первых магов-людей обучали сами боги, затем последующих уже их родители или учителя из магов. Со временем выяснилось, что дети Мэнтира и дети Конэура владели разной магией. Дети Конэура пользовались природной стихийной магией, они могли призывать воду или огонь или воздух или землю, магию черпали из окружающего мира. Редко кто из них мог пользоваться несколькими стихиями. Дети Мэнтира применяли другой вид магии, для колдовства им требовались заклинания, обряды, заклятия, жертвоприношения. Для того, чтобы составлять заклинания они использовали слова, руны, жесты. Для пополнения своих потраченных сил, они использовали жизненную силу живых существ – людей, в идеале магов – детей Конэура, но использование в каких-либо целях детей Конэура им было строжайше запрещено.

Магами были только мужчины, женщины были носительницами дара. В детстве у девочек магический дар был, как правило, слабым, но как только у нее приходили лунные дни, и этот слабый дар закрывался, вернее, засыпал, в дальнейшем мог проявиться в ее детях, если не заглушался магическим даром отца детей. Иногда у девочки оставались крохотные остатки магического дара, например, небольшая предрасположенность к целительству или зачатки ментальной магии.

У простых людей не рождались магически одаренные дети, потому что для того, чтобы родился маг, необходим был маг-отец и мать-носительница магического дара. Но и те, и те были только потомками богов.

Боги создали два государства – королевство Индания, в котором обосновался Конэур и княжество Эльмфея, в котором правил Мэнтир. Государства мирно соседствовали и не конфликтовали между собой. Но оба бога создавали свои, подчиненные только им армии из людей, они сами обучали их военному делу. Не конфликтуя между собой, армии под предводительством богов, постепенно завоевывали разрозненные племена, захватывали новые территории, присоединяли их к своим государствам. Королевство и княжество быстро разрастались

Постепенно из магов создавалась высшая аристократия. В королевстве и княжестве образовалась монархия. В королевстве правил король – самый сильный маг, затем его потомки, в княжестве – Верховный князь и его потомки. Аристократы, которыми были только маги, получали титулы и земли. Все больше развивались ремесла, торговля, военное дело, сельское хозяйство. Но в тоже время расслоение общества на сословия и материальное благополучие росло.

Прожив среди людей почти сто лет, боги ушли, оставив после себя два сильных, развивающихся, просвещенных государства, многочисленных потомков – магов. Перед уходом, они завещали не воевать друг с другом, обещали наблюдать за этим миром и когда-нибудь вернуться.

Но прошло всего несколько поколений, как была развязана первая война между королевством Индания и княжеством Эльмфея. Поводом для войны послужили территориальные разногласия. Война была разрушительной, длительной, безмерно кровопролитной, беспощадной, бесконечно жестокой. В той войне погибло много магов и людей, были разрушены почти до основания большое количество городов и сел. Эта война показала как различна магия инданийцев и эльмфейцев. Но все же жестокая, кровавая магия Эльмфеи не могла одолеть магию Индании, черпающую свою силу в окружающем мире. Измотанные войной государства, много потерявшие, ослабленные, осознали, что они на краю собственной гибели, победителей в этой войне не будет. Индания и Эльмфея заключили мирное соглашение, определили границы между государствами. Так на границе с Эльмфеей появился грозный, неприступный замок Солейл, где несли службу по охране границы несколько поколений суровых воинов-магов Солейл. Впоследствии король пожаловал им титул графа.

А двенадцать лет назад этот замок захватил князь Максимилиан и теперь он находится на территории Эльмфеи.