Текст книги "Шефы. Битва за любовь (СИ)"
Автор книги: Галина Милоградская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Шефы. Битва за любовь
Галина Милоградская
Глава 1
Эльвира
Счета, счета, снова счета. Конечно, у Семёна времени на то, чтобы хотя бы разобрать их, не нашлось, всё опять на мне. Коммуналка, выписки по кредиткам – ничего нового. Мы два года вместе, но он никогда не пытался просто вникнуть в процесс оплаты. Живём в моей квартире, Сёма даёт деньги на продукты, иногда подарки дарит, но львиную долю своей зарплаты тратит на художественные приблуды. Последняя покупка – графический планшет, причём, профессиональный, я за него половину суммы отдала, в честь дня рождения. Как говорят: первые сорок лет для мальчика самые сложные, а моему только тридцать исполнилось. Если честно, меня это увлечение рисованием давно начало подбешивать. Когда мы познакомились, он казался загадочным художником, творческой личностью высокого полёта. Мне, простому повару, и мечтать о таком не приходилось. Что у меня за плечами? Кулинарный техникум и курсы повышения квалификации, а он… Закончил Академию Художеств в Питере, работает в типографии иллюстратором и вот-вот начнёт покорять мир высокого искусства.
Через полгода Сёма предложил переехать в Выборг, у меня тут небольшая квартира, от тёти досталась. Сказал, что природа способствует вдохновению, и тут его талант заблистает новыми гранями. Я не возражала: не покорилась мне Северная столица, выше потолка не прыгнешь. А тут с руками оторвали, с моим-то опытом. Работаю су-шефом в ресторане карельской кухни, зарплата приличная по местным меркам, удаётся немного откладывать на ремонт и отпуск – хочу летом наконец на Чёрное море поехать. Вот если бы Сёма на нормальную работу устроился… Дизайнером в местной турфирме много не заработаешь, время идёт, а прорыва что-то на горизонте не видно.
– Сём, а что это за извещение? – верчу в руках жёлтый конверт с питерским адресом. Штамп свежий. Внутри письмо от управляющей компании, какой-то запрос на доступ в квартиру для замены труб отопления. Какая квартира, какой доступ?
– Сё-ём, – тяну, ничего не понимая. Он указан собственником жилья, 63 квадратных метра на улице Репина, исторический центр Петербурга. – Сём, это шутка какая-то?
Он выходит из ванной в облаке туалетной воды с древесными нотками – тоже мой подарок, на двадцать третье. Четверть зарплаты за неё отвалила, но для любимого же не жалко. Новая белоснежная рубашка – сам купил, на свадьбу, куда мы сегодня собираемся. Укладка идеальная, любит он за собой следить. Размахиваю бумагой перед носом, упираю руки в бока.
– Твою ж! Я же просил по электронке писать! – морщится, кривит губы.
– И?
– Да, это моя квартира, – вздыхает, смотрит укоризненно, словно я виновата в том, что он от меня целую квартиру в центре Питера скрыл. – Я её сдаю. А думаешь, как ещё заработать на хорошего агента, чтобы мои картины продвигал, чтобы выставку свою открыть?
– То есть ты всё это время экономил на жилье, жил за мой счёт, а сам копил на абстрактную выставку?
– На мечту, Эль! Я коплю на мечту! Хотя тебе не понять, у тебя предел – работать поварихой в местной забегаловке.
– Не поварихой, а су-шефом в ресторане!
Сёма никогда не скрывал, что относится к моей профессии снисходительно, но я глаза на это закрывала, а сейчас особенно обидно стало.
– Как ни называй, суть не поменяется. Быдлом была, быдлом и останешься.
Рука у меня тяжёлая, ладонь гудит от удара. С наслаждением смотрю, как расплывается красное пятно на его щеке.
– Чтобы, когда я вернусь со свадьбы, тебя тут не было, – цежу, а саму аж потряхивает.
– Я рубашку специально купил!
– В ней тебя и похоронят! Гандон штопаный!
– Думаешь, я за тебя цепляться буду?! За что тут цепляться? Три класса церковно-приходской да хрущевка на выселках! Ты ещё жалеть будешь, что такой шанс потеряла! А могла стать женой великого художника!
Конечно, терять бесплатную обслугу, которая и накормит, и обстирает, и в постели выложится, не хочет. Но я не собираюсь отступать. Чемодан-вокзал-Питер.
– Если ты не съедешь до вечера, утром найдёшь свои вещи под балконом.
Разговор окончен, уже не слышу, что он там за гадости в спину бросает. Взгляд в зеркало – идеально. Забираю ключи, сумочку, букет и выхожу, громко хлопнув дверью. А ведь ещё час назад представляла, как через полгода, может, через год мы тоже устроим пышную свадьбу, мысленно примеряла белое платье. Мудак! Господи, где мои глаза были?
Не найду никого… Пф! Мне двадцать восемь, на работе отбоя от предложений нет, не красавица писаная, но и не уродина, обычная девушка среднего роста и телосложения. Платье себе выбрала такое, что в нём себя чувствую Мерилин Монро, каблуки тонкие, ноги удлиняют. Да я прямо сегодня себе кого-нибудь найду, было бы желание!
Банкетный зал гостиницы «Виктория» украшен живыми цветами, денег на свадьбу не пожалели, сразу видно. Со Светой мы со школы дружим, когда позвала свидетельницей, не раздумывая согласилась. Правда, жених у неё мутный: холодный, строгий. Привлекательный, конечно, но общения у нас не сложилось. Впрочем, не мне с ним жить, после свадьбы молодые уедут в Москву.
Регистрацию проводят тут же, после поздравлений все набрасываются на еду. Мне пока кусок в горло не лезет. На вопрос подруги, почему одна пришла, отмахнулась, но от обиды до сих пор горький осадок. По сторонам не смотрю, ковыряю тартар из тунца, неплохой, кстати, крохотными глотками пью белое полусладкое. Хорошо, что Света решительно отказалась от традиционной свадьбы с тостами, я бы сейчас и двух слов не смогла связать.
За нашим столом давно все перезнакомились, спасибо, ко мне с расспросами не пристают. А я прокручиваю в голове разговор с Сёмой, свои мечты, планы, и комок внутри дрожит. Бесшумно выхожу из-за стола, мимо танцующих, в бар, который находится в лобби отеля. Здесь тихо, приятная музыка и коктейль наконец позволяют расслабиться. Было бы из-за чего переживать! Надеюсь, подонок уже собрал вещи и катится в Питер, если же нет… Его брендовые рубашки и кроссовки будут висеть на ближайшей сосне.
– Тоже заскучала? – голос ленивый, как и его обладатель, привлекательный брюнет. Смутно узнаю в нём свидетеля со стороны жениха. В суматохе толком не познакомились, вспоминаю, что представился Романом.
– У кого-то сегодня самый лучший день, а кого-то паршивее некуда, – помешиваю коктейль трубочкой. – Выгнала сегодня из квартиры мужа. Ну, как мужа – сожителя.
– Изменил? – Роман делает знак бармену, заказывает стакан виски со льдом.
– Нет, – морщусь. – Гандоном по жизни оказался, вовремя заметила.
– Бывает.
У него спокойный, уверенный взгляд, но без напора: так смотрят люди, которым нечего доказывать, из подобных харизма прёт вне зависимости от их желания. Она просто есть. Музыкальные пальцы ложатся на стойку, кольца нет.
– Ты женат? – я облокачиваюсь о стойку, кладу голову на ладонь и откровенно пялюсь, ведь есть на что. Могу себе позволить, теперь девушка свободная.
– Нет, – он растягивает губы в улыбке и отвечает таким же взглядом. – Не спешу туда, ещё успею.
– Правильно! – поднимаю коктейль. – За свободу!
– За свободу, – приподнимает стакан Рома. Какие у него губы чувственные! Резкие черты лица, загар, а губы к себе так и манят. Кажется, я начинаю плыть и совершенно не хочу останавливаться. Он придвигается ближе, божечки, как от него пахнет! От одного только аромата нервно ёрзаю и сжимаю бёдра, как будто возбуждение хлынет наружу и станет слишком заметным.
– Хочешь, продолжим общение в моём номере? Я тут остановился.
– Считаешь меня настолько легко доступной? – пытаюсь отыскать возмущение, не нахожу. Предложение слишком заманчивое, а я слишком хочу расслабиться. Безумие, конечно: не в моих правилах при первой встрече в койку прыгать, но этот как раз тот случай, когда надо поддаться эмоциям.
– Нет, – как же он голосом играет! Понижает до едва слышного, но при этом тембр остаётся ленивым, обещающим. Почти касаясь уха губами, он шепчет: – Я не предлагал ничего оскорбительного, просто пригласил выпить в номере. Сможешь уйти, когда захочешь.
А что я теряю? Да ничего! Плавно соскальзываю со стула, допиваю коктейль, улыбаюсь:
– Идём?
Номер на третьем этаже, Рома идёт чуть впереди, не пытается коснуться, вообще выглядит непринуждённо, как будто не привыкать незнакомок в номера водить. Наверное, так и есть. Плевать. Я хочу приятно провести вечер, и я его приятно проведу!
– Где-то здесь был свет, – бормочет Рома, когда входим. Щёлкает выключателем, лампа на комоде загорается мягким жёлтым. Звякает ключ, ложась на комод, рядом опускается моя сумочка. Мы сталкиваемся на середине – оба сделали шаг навстречу. Выдыхаю в его губы, когда спина впечатывается в стену, зарываюсь в волосы, тяну на себя. Охватила необузданная жадность, целую его, трусь, когда он отрывает мою ногу от пола.
– У тебя презервативы есть? – спрашиваю, когда его губы смещаются к шее.
– Есть, – отвечает он, задыхаясь. Вся сдержанность слетела, как и обманчивая ленность. Рома с силой натягивает на себя, заставляя обвить ногами, и несёт к кровати.
Глава 2
Рома
Дина ушла три месяца назад, вроде должно было уже всё отгореть, ни хера. Не могу находиться дома, один, всё о ней напоминает. Кольцо заброшено в дальний угол прикроватной тумбочки, надо бы сдать в магазин, руки не доходят. Её слова, сказанные напоследок, до сих пор вызывают обиду.
– Ты хороший, правда. Только я хочу большего.
Чего именно «большего» объяснять не надо – Дина из обеспеченной семьи, привыкла жить, не думая ни о деньгах, ни о том, что надо работать. Наверное, для неё это было романтично: уйти к провинциальному повару, приехавшему покорять Москву. Перед подругами хвасталась каждым моим успехом, от этих слов крылья раскрывались и становились больше. Я добился должности шефа в ресторане авторской кухни, полная свобода для самовыражения, очереди и запись на три месяца вперёд… Но оказалось, что ей этого мало. Начались упрёки.
– Ты слишком много работаешь, совсем не уделяешь мне время.
Ошибкой было то, что я не прислушивался к ней. Всё время говорил себе, что дальше станет проще, ещё немного, и открою свой ресторан. Не заметил, как Дина стала отдаляться, больше времени проводить с подругами, перестала меня звать куда-нибудь. Наоборот, выдохнул с облегчением и погрузился в любимую работу. Пёрло. Идеи рождались сами собой, необычные вкусовые сочетания приводили в восторг посетителей и владельца, вот она, белая полоса, пришла во всей красе! Купил кольцо, уговорил владельца в один из дней закончить ужин раньше, чтобы весь зал был в нашем распоряжении. Букет заказал, подобрал музыку и…
– Нам надо расстаться, прости.
Я даже не знаю, ушла к другому или просто в новую жизнь, моя в тот вечер оборвалась. Руки опустились, желание творить пропало. Взял отпуск, думал, справлюсь, не вывез. Вернулся к работе, и ничего. Пустота, банальщина. Технологические карты на свои блюда составил и сказал, что ухожу.
– Тебе бы выдохнуть просто, картинку сменить, – сказал Антон Палыч, владелец ресторана. – Мы тебя тут всегда ждать будем.
Все на работе были в курсе, тайну сохранить не удалось – слишком готовился сделать предложение. Подкатить пытались все свободные и не очень официантки и повара. Предлагали утешить, забыться – отказывал. Не мог, и всё тут. Если бы не приглашение Игоря поехать в Выборг на его свадьбу, продолжал бы на всё забивать, но подумал: а почему бы не посмотреть на поездку, как на шанс? Картинку сменить необходимо, тут Антон прав. Сперва свадьба, новые лица, потом работу поищу, вдруг повезёт. С моими рекомендациями устроиться не проблема, было бы желание.
Свадьба как свадьба, ничего нового от неё не ждал, а вот свидетельница заинтересовала. Улыбается, а в глазах тоска. Слышал, как невеста спросила, почему одна пришла, ответ был невнятный. Ясно-понятно, со своим поругалась. Ни разу за вечер на телефон не взглянула, не ждала ни звонков, ни сообщений, значит, всё серьёзнее, чем кажется. Праздник не праздник, но делала вид, что радуется. Когда ушла, потянуло за ней, без причины. Может, потому что почувствовал родственную душу. Да и хотелось сбежать от многозначительных взглядов остальных подружек невесты.
Нашёл её за барной стойкой, хотя до последнего думал, что сбежала. И тут внутри что-то щёлкнуло, тумблер повернули, лампочки зажглись. Смотрел на неё, не скрывая, что хочу, потому что реально захотел, до пара из ушей. Она и двух слов не сказала, меня уже переклинило. Каждый её взгляд прогревал кровь до опасных температур, настоящая химия, без примесей.
И вот она, в моих руках, трепещет от каждого прикосновения. Чувственная, горячая, отзывчивая. Несу в спальню, с трудом вспоминая, где лежат презервативы. Чемодан в последний раз собирал, когда с Диной в Неаполь летали, должны были в кармане остаться. Надо проверить, но не могу оторваться от её губ, когда укладываю на спину. Эля не облегчает задачу, наоборот, отвлекает прикосновениями, выдохами, поцелуями. Её пальцы путаются в пуговицах на рубашке, касание горячих ладоней к груди пробивает током.
– Подожди, – прошу прерывисто. Тянусь к краю кровати, там на полу стоит не до конца разобранный чемодан. Только бы повезло! Есть! Упаковка презервативов лежит тут, встряхиваю – что-то есть. Эля уже целует шею и грудь, помогает снять рубашку. Платье со змейкой на спине, приподнимаю, чтобы расстегнуть, и свободная ладонь сама ложится на грудь.
– Ты такой горячий…
Эля переплетает наши ноги, помогает снять платье, сама расстёгивает лифчик. Общее нетерпение полыхает пожаром, запускаю руку в её трусики, не могу сдержать стон – какая влажная! Двигается навстречу движениям пальцев, закрывает глаза, полностью отдаётся ощущениям. Одной рукой расстёгивать ремень неудобно, но не привыкать. Спускаю штаны с трусами до колен, на большее терпения не хватит. Приподняв бёдра, Эля помогает снять трусы, закидывает руки за подушку и приглашающе разводит ноги.
Упираюсь в кровать ладонью, вхожу плавно, первый стон вырывается у нас одновременно. Хорошо, сладко, пошло – оба в процессе, в моменте, когда все мысли покидают голову. Поставив её на колени спиной к себе, прижимаю к груди, вхожу максимально глубоко. Входим в один ритм, Эля откидывает голову на моё плечо, не могу глаз отвести от выражения её лица. Она кусает губы, ресницы трепещут, пальцы впиваются в мои ягодицы.
– Хорошо… так хорошо… – шепчет и резко замирает. Чувствую, как сжимает внутри, мне до конца недолго осталось. Несколько коротких движений, конец. Выпускаю её, падаем на кровать, пытаемся отдышаться.
– Уау, – выдыхает Эля, глядя в потолок.
– Ага, – отвечаю, глупо улыбаясь. Все проблемы наконец отступили на второй план. Эля садится, изящно потягивается, позволяя оценить во всей красе, перекидывает волосы через плечо.
– Теперь можно и выпить. Чем угостишь?
– Не знаю, – сажусь, провожу кончиками пальцев по позвоночнику. – Что бы ты хотела?
Не скажу, что это для меня привычно – с первой встречи в постель. По молодости, конечно, бывало, но одноразовые связи давно не привлекают. С Элей никакой неловкости не чувствую, может, играет тот фактор, что мы больше никогда не увидимся? Или, наоборот, ещё не раз пересечёмся…
– Апельсиновый сок? – она поворачивает голову, в глазах насмешка. А они у неё голубые, яркие. Не аристократическая бледность – озорной блеск тропического моря.
– В коктейле?
– Если правильно смешаешь.
Ночь проходит бурно, хорошо, что запаса презервативов хватило. Отрываемся по полной, а утром просыпаюсь один. Ушла, ни записки, ни номера телефона не оставила. Могу, конечно, у Игоря узнать, это же подруга его жены, но решаю оставить эту ночь сладким воспоминанием без продолжения.
Работа находится через неделю. Пока жду ответа, гуляю по Выборгу, тут впервые. Город красивый, так и дышит стариной. Узкие улочки, замки, каменные дома, и, конечно, река, леса вокруг – потрясающе. Глаз отдыхает, никаких высоток, никакой суеты. Проникаюсь атмосферой, постепенно отпуская воспоминания о Дине. Поначалу думал, что случайно встречу Элю, но видно не судьба, правильно решил, что не стал узнавать о ней.
Ресторан, куда пригласили шефом, расположен на узкой, уходящей под наклон к реке улочке. Место проходимое, оформление внутри достойное, администратор приветливый. А главное – здесь небольшой зал, заходят в основном туристы. О ресторане информацию собрал, проанализировал отзывы, почитал про карельскую кухню. Интересно. И название интересное – Контийоки. Гугл перевёл, как Медвежья река, значит, тут подают дичь.
– Виена, – представляется управляющая. Здесь вообще много непривычных слуху имён, сказывается близость с Финляндией. – Скажу честно, ваше резюме впечатляет. Нас шеф уехал в Хельсинки, на обучение, это минимум год. Готовы на столько задержаться?
– Готов, – отвечаю без раздумий. Года хватит, чтобы вернуть себе душевное равновесие и вернуться в Москву.
– Тогда приступаете с завтрашнего дня, оформим вас сегодняшним числом.
– Как часто у вас бывает полная посадка?
– Практически всегда. У нас ведь нет сезонности, туристы приезжают в любое время года.
– А местные?
– А местные заходят редко, наш ценник для них великоват, а вокруг полно ресторанчиков, где готовят вкусно и не дорого.
– Делаете ставку на авторскую кухню, чтобы оставаться конкурентоспособными? – понимающе улыбаюсь. Хоть большой город, хоть маленький – конкуренция есть везде, в ресторанном бизнесе особенно жесткая.
– Именно. Поэтому ждём от вас волшебства.
– Будет.
Я готов к любым вызовам, которые бросит судьба. Включился азарт, жизнь заиграла новыми красками. Наглаживаю китель, точу ножи и утром во всеоружии появляюсь в ресторане. Владелец ждёт в кабинете, встаёт, пожимает руку. Крепкий мужик, сам похож на медведя.
– Добро пожаловать в нашу семью, – басит с улыбкой. Ответить не успеваю: слышу, как за спиной открывается дверь и смутно знакомый возмущённый голос заявляет:
– Ты уже взял шефа? А как же я?! Ой, прости, не знала, что ты занят.
Медленно оборачиваюсь, смотрю на поражённую Элю. Она бросает на меня взгляд, сводит брови вместе и говорит:
– Его?!
Глава 3
Эльвира
Ночь оставила приятное послевкусие, хороший секс всегда способствует отличному настроению. Ещё и солнце наконец выглянуло из-за туч, золотые листья подсвечиваются лучами, запах прелости щекочет ноздри. От отеля до дома всего полчаса пешком. Можно было бы вызвать такси, но захотелось пройтись, разогнать кровь в натруженных мышцах. Уже через несколько домов понимаю – идея была так себе. Каблуки постоянно проваливаются между брусчаткой, а от каменных стен тянет сыростью после прошедшего ночью дождя. Сдаюсь, вызываю такси, мечтая о тёплой ванне. У меня как раз где-то бомбочки с персиковым маслом лежат, самое время их использовать.
Зеваю во весь рот, поднимаясь на третий этаж. Бессонная ночь даёт о себе знать, даже жаль, что мы больше не увидимся: я бы позволила этому жеребцу объездить себя ещё несколько раз. Самооценка на высоте, настроение тоже, наверное, поэтому недовольное лицо Сёмы не вызывает почти никаких эмоций.
– Нагулялась? – спрашивает с вызовом. Я с ним уже рассталась, виноватой себя не чувствую.
– Ты всё ещё здесь? – сбрасываю туфли, вешаю пальто в шкаф, в его сторону даже не смотрю.
– А ты надеялась, что уеду?
– Надеялась, что в тебе осталось что-то от мужика. Оказалось – показалось. Я не шутила, Сём, проваливай.
Пытаюсь пройти мимо, но Сёма перегораживает проход, берёт за локти, меняет тактику, заискивающе улыбается.
– Эль, ну, ты чего? Всё же хорошо было. Я ведь для нас старался, для нашего будущего. Хочешь, буду больше денег давать? Ты в ресторан хотела, хочешь, сходим?
– Сём, ты совсем не догоняешь, да? Я не хочу тебя больше видеть. Ты два года меня обманывал, упрекал, что много трачу, заставлял копейки считать… Пусти, я устала.
Сбросив его руки, иду в спальню, на ходу расстёгивая платье. Сёма догоняет, резко хватает за плечо, разворачивает.
– Что ещё? – спрашиваю, продолжая снимать платье.
– С кем ты ночевала? Что это? Один раз накосячил, а ты уже с другим переспала? Или давно мне рога наставляла, а теперь повод нашёлся бросить?!
Примерно понимаю, что именно он мог разглядеть. Подхожу к зеркалу, задумчиво улыбаюсь, глядя на пару небольших засосов у основания шеи. Рома старался сдерживаться, но куда там, когда я сама ему спину расцарапала.
– Нашла повод бросить? – тяну с улыбкой. Смотрю на него в отражении, качаю головой – какой же жалкий. За что цепляется? За возможность бесплатно жить и продолжать копить деньги? Мы ведь давно чужие люди, а может, никогда родными не были. Хорошо, что детей нет, было бы гораздо сложнее расставаться.
– Мне не нужен повод, Сём. Хочешь считать, что я с кем-то спала на стороне – считай. Пока я на работе упахивалась, ты вдохновение искал. – Резко разворачиваюсь, чеканю, глядя прямо в глаза: – Ищи в другом месте.
– Я никуда не уеду, – скрещивает руки на груди.
– Мне полицию вызвать, чтобы выгнали? Я не шутила, когда говорила, что выброшу твои вещи.
– Сука! – вспыхивает моментально, даже немного страшно становится. Делает шаг, нависает надо мной, трясёт над лицом ладонью. Пусть только попробует пальцем тронуть, убью нахрен!
– Ну, – спрашиваю холодно. – Дальше что? Ударишь?
Воздух звенит, сердце колотится. Сёма не двигается, легко отталкиваю его, забираю халат, висящий на стуле.
– Я не хочу тебя видеть. Теперь – особенно.
Только в ванной перевожу дух и без сил сажусь на унитаз. И за это дерьмо я замуж хотела выйти, серьёзно? Не было бы счастья, да несчастье помогло.
– Эль, прости, – Сёма скребётся под дверью. – Я вспылил, но ты тоже хороша – изменила мне после первой же ссоры.
Первой. Горько усмехаюсь. Обычно он был инициатором ссор, я старалась сглаживать углы, потому что характер у меня взрывной, не хотелось лишнего наговорить сгоряча, а потом жалеть.
– Смирись уже, всё кончено. Избавь меня от своего присутствия.
Он громко вздыхает. Судя по звуку, садится на пол.
– Разреши хотя бы до конца месяца остаться. Квартиранты съедут, и я перееду, обещаю.
Ни капли гордости, даже тут пытается деньги сэкономить. Не думала, как сложно будет его выгнать с собственной территории. Скандалить не хочется, перед соседями стыдно. Хорошо, что у меня двушка с раздельными комнатами, а до конца месяца две недели осталось. Пресловутая женская жалость смешивается с привычкой: всё-таки два года вместе прожили…
– До первого числа, Сём. Доживёшь в гостиной, оплатишь половину месяца, как за съёмное жильё. – Поднимаюсь, распахиваю дверь, он падает внутрь, прямо мне под ноги. – И, прошу, лишний раз не отсвечивай. Считай, что снял комнату на время.
Переступаю через него, возвращаюсь в спальню. Надо замок врезать на всякий случай, никакой веры у меня к Сёме больше нет. Следующая неделя проходит на удивление тихо, он не пытается грубить, даже продукты два раза купил, чего раньше никогда не делал. Я из ресторана больше ничего не приношу, завтракаю, обедаю и ужинаю там же, и к концу недели его, наконец, прорывает.
– Эль, а ты придумала, чем на выходные займёмся? Может, приготовим вкусняшек и скачаем сериал?
– Я работаю, как ты их проведёшь – меня не касается.
– Что, с любовничком встречаться будешь? – спрашивает ехидно.
Я даже отвечать не собираюсь: меряю холодным взглядом и закрываюсь в спальне. Три дня назад наш шеф, Вилле, поставил перед фактом, что уезжает в Хельсинки. Сказал, что не надеялся пройти по конкурсу, но его приняли на курс повышения квалификации с бесплатным обучением. Миша, владелец ресторана, рвал и метал, а потом успокоился, хитро на меня посмотрел и сказал:
– Значит, надо искать нового шефа.
Намёк был прозрачен – я достаточно наработала опыта, чтобы занять эту должность. Но за выходные надо подтянуть знания, зазубрить технологические карты, показать себя при полной посадке, дать понять, что осилю эту должность. Выходных у нас два, один – понедельник, второй плавающий, в отличие от Сёмы, который с девяти до шести в пятидневку работает и не напрягается особо. Он до сих пор не запомнил, что суббота и воскресенье у меня самые загруженные. Почему? Да потому что особо не напрягался, сидел в компьютере сутками и даже не замечал, что меня нет.
В воскресенье едва доползаю до дома, устала до чёртиков перед глазами. Но Миша смотрел с одобрением, и Вилле похвалил несколько раз, а значит, завтра могу надеяться на предложение, от которого невозможно отказаться.
– Почему ты так долго? Совсем тебя не щадят, разве можно по пятнадцать часов работать? – рассыпается бисером Сёма, забирая из рук пакеты. Я так устала, что даже языком шевелить не хочется. Надо ещё китель постирать, утром встать пораньше, чтобы погладить. Ничего не хочется, монотонная речь Сёмы, как белый шум, убаюкивает. На автомате ставлю стирку, прошу его развесить белье, когда достирается, и наконец ложусь спать.
Утром, конечно же, нахожу скомканное, закисшее бельё. Сёма уже ушёл, мне к десяти. Матерясь сквозь зубы, снова запускаю стирку. Ещё шесть дней, и он свалит, немного потерпеть осталось. Конечно, китель уже не успеет высохнуть, приходится брать старый, выцветший. Хорошо, что не выбросила, решила оставить, пока второй не куплю – профессиональная одежда недёшево стоит. Фартук хоть новый. Сегодня посетителей не будет, блистать не перед кем, так что неприятность эту мы переживём.
Моросит дождь, от реки тянет сыростью, дома потемнели от влаги. Люблю такую погоду. Вообще, в родном городе я любую люблю. До работы вприпрыжку, с каждым шагом наполняюсь волнением и предвкушением.
– Эля, привет! Ты чего в такую рань? Поставщики только к часу приедут, – удивляется Виена.
– Решила начальство удивить, – подмигиваю. – Он у себя?
– У себя, но… Эль, – Виена понижает голос, – он взял нового шефа, прикинь?! Я думала, это место тебе достанется… Правда, там такой профи, что любой бы не устоял.
Нового шефа? Реально? Я тут жилы рву, а приходит какой-то суперспец, и всё, сходу место его?! Возмущение и обида толкают к кабинету, распахиваю дверь и поражённо смотрю на Рому. Не может быть.
– Вы знакомы? – удивляется Миша. Зря, ох, зря он поддерживал на работе панибратские отношения. Не будь их, я бы не надеялась на чудо, не думала бы, что мы друзья, а значит, он поддержит и повысит.
– Нет, – отвечаю быстро. Не хватало ещё, чтобы все знали о той ночи. На работе я до сих пор в отношениях с Сёмой, как выпру, так и расскажу, что расстались. Рома приподнимает бровь, но молчит, поддерживая мою ложь.
– Тогда знакомься, Роман, наш новый шеф. А это Эльвира, твой су-шеф.
– Су-шеф, значит, – с едва уловимой насмешкой говорит Рома. – Что ж, су-шеф, покажете мне кухню?
– Переоденусь сперва, – бурчу и спешу в комнату для отдыха. Она крохотная, тут только узкий диван и шкафчики. Застёгиваю последние пуговицы на кителе, когда заходит Рома.
– Что ты тут забыл? – спрашиваю обо всём и сразу.
– Переодеться пришёл, – он кивает на шкаф. – Разрешишь?
Не дожидаясь ответа, Рома начинает снимать свитер, за ним футболку. Отлично помню твёрдость этих мышц на плечах и спине, отворачиваюсь, потому что вдруг становится неловко. Он приглушённо фыркает.
– Ты же уже всё видела.
– Предпочитаю забыть.
– Почему? – он вдруг оказывается близко, прямо за спиной. – Я бы с удовольствием повторил.
– Я не завожу отношения на работе. Уволишься – приходи.
– Хм, – выдыхает прямо над ухом, – кажется, эта работа нужна мне больше, чем секс. Даже такой потрясающий.
– Вот и отлично, – оборачиваюсь, рискуя потерять рассудок от его близости. – Значит, только работа.
– Только работа, – улыбается, как Чеширский кот. Протягивает руку. – Будем знакомы, Эльвира, надеюсь, сработаемся.
– Сработаемся, – отвечаю твёрдо и пожимаю руку. Мать моя женщина, как ему идёт белоснежный китель! И поварской фартук дорогущий, качественный. Как хотелось бы сейчас блеснуть своим новеньким кителем, чёрным, стильным! И почему у Ромы такая рука горячая? Он отпускает медленно, намеренно мажет пальцами по ладони. Жар от запястья бежит к сердцу.
– Где твоя шапочка? – спрашивает деловито, завязывая фартук, как ни в чём не бывало. – На кухне должен быть головной убор.
Шапочки сушатся дома, все три. Волосы я обычно на работе зачёсываю гладко, собираю в плотный пучок.
– Дома осталась, – говорю нехотя.
– На первый раз прощаю. Но на будущее запомни… – он смотрит строго, – халатности на кухне я не терплю.
– Запомню.
Выхожу в коридор, прижимаю ладони к щекам – полыхают. Чувствую себя так, словно отчитали перед всем классом. Не уверена, что мы сработаемся.
