Текст книги "Поймай меня, если сможешь! (СИ)"
Автор книги: Галина Милоградская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
9. Приятные неожиданности и неприятные открытия
Аллегра сделала ещё один шаг, перетекая по-кошачьи от стола к Марио, и положила руки ему на плечи, заглядывая прямо в глаза.
– Ты же видишь, что я давно не ребёнок, Марио. Так почему тогда ты не обращаешь на меня внимания?
Её слова с трудом доходили до его сознания – слишком нереальным оказалось происходящее. Все его тайные фантазии сбывались наяву, но удовольствия от этого Марио отчего-то не испытывал. Тело покорно отозвалось на прикосновение тёплых пальчиков к его шее, дрожь пробежала под кожей, а внизу живота начал разгораться пожар. Но разум сопротивлялся, и Марио был с ним полностью солидарен.
– Аллегра, – низким голосом проговорил он, буквально выталкивая её имя из себя по буквам. – Ты… мы… это неправильно.
– Почему? – Аллегра игриво изогнула бровь подсмотренным у Карлы жестом, и прижалась к его груди. – Разве ты не хочешь меня?
Одна ладонь беззастенчиво накрыла начавший возбуждаться член, погладила его через джинсы, пока вторая притянула к себе за затылок. Нежные, мягкие губы впились в него влажным поцелуем, и вся она застыла, как натянутая струна, ожидая от него хоть малейшего отклика. Марио задохнулся, в голове словно взорвался фейерверк, и в следующую секунду он притянул её к себе, жадно сминая губы, крепко удерживая её лицо в своих ладонях. Мир перестал существовать, рассыпался на осколки, и те закружились вокруг обжигающим вихрем, отсекая всё ненужное. Аллегра всхлипнула ему в рот, обняла, закидывая одну ногу за его спину, и Марио, не раздумывая, подхватил, сделал несколько шагов и посадил на стол. Не отрываясь от её губ, он шарил руками по спине, по талии, поглаживая рёбра, теряя голову от того, как податливо она выгибается ему навстречу…
– Постой, – выдохнул, отстраняясь, касаясь лбом её лба. – Подожди, луковка, мы должны остановиться.
– Нет, – шепнула она, снова ловя его губы. Она слишком долго ждала его, слишком долго мечтала, чтобы сейчас отказаться от этой мечты. Особенно теперь, когда та совсем близко, только руку протяни. Аллегра не была невинна – год назад они несколько раз занимались сексом с Серхио, но тогда это было не более, чем любопытство, а сейчас… Внутри всё скручивало от желания, низ живота тянуло, а соски вдруг стали такими чувствительными, что ткань, соприкасаясь с ними причиняла дискомфорт. И Марио, он же тоже хочет этого, Аллегра чувствовала! И мечтала провести с ним хотя бы одну ночь, чтобы потом вспоминать о ней всю жизнь. Он снова позволил увлечь себя, целуя глубоко и жадно, но вскоре с усилием прервал поцелуй и заключил её лицо в ладони.
– Посмотри на меня.
Аллегра нехотя открыла затуманенные глаза и облизнула губы. Марио выдохнул – на эту девчонку никаким самоконтролем не запасёшься!
– Я не считаю тебя ребёнком. – Серьёзность его тона никак не вязалась с безумием, постепенно затихавшим в тёмных глазах. – Ты значишь для меня так много, что… – Он замолчал, пытаясь подобрать слова, и Аллегра потянулась было к нему снова, но он решительно отступил, подобрал с пола платье и прижал к её груди, настойчиво сказав: – Оденься. Я не могу думать нормально, когда ты в таком виде.
– А зачем вообще о чём-то думать сейчас? – вскинула голову Аллегра, но под его взглядом вдруг смутилась. Щёки вспыхнули, она только сейчас поняла, что сидит почти голая на столе, что они с Марио с большой долей вероятности могли заняться сексом прямо здесь и сейчас, что… Аллегра спешно нырнула в платье, от стыда мечтая провалиться сквозь землю. Что вообще на неё нашло? Но земля под ногами не разверзлась, и пришлось спуститься на пол, поправить платье и только потом решиться поднять на него глаза.
Марио по-прежнему стоял рядом, не делая попыток уйти, и смотрел всё тем же пугающе-серьёзным взглядом. Потом тяжело вздохнул, резким движением взъерошил волосы на затылке и дёрнул уголком рта.
– Сумасшедшая девочка, – пробормотал он, качая головой и собираясь с мыслями. Аллегра смотрела на него, думая, что ещё одно слово, и она сорвётся с места и убежит в спальню, закроется в своей комнате и больше никогда оттуда не выйдет. Но вот Марио улыбнулся мягкой, тёплой улыбкой, и сердце затрепетало – подобная улыбка впервые предназначалась именно ей.
– С чего ты взяла, луковка, что я не вижу тебя, не замечаю? – тихо спросил он, нежно погладив её щёку. – Ты давно стала моим наваждением, сладкая моя. Ты меня сна лишила, понимаешь? Можешь себе представить, сколько раз я мечтал о тебе, о младшей сестре лучшего друга? И как предлагаешь теперь ему в глаза смотреть?
То, что он ей говорил, звучало так прекрасно, что Аллегра сдерживала дыхание, лишь бы не пропустить ни одного слова. Все её страхи и терзания оказались напрасны, а впереди открывалось что-то сияющее и чистое.
– Я тоже думаю о тебе постоянно, – прошептала она и потёрлась щекой о мозолистую ладонь. – Очень, очень давно.
– И мечтала, чтобы наш первый раз был на кухне? – с усмешкой сказал Марио. – Ты же знаешь, что это место давно застолбили Рико и Карла.
Аллегра смешно сморщила нос, вспомнив, как застала их как-то посреди ночи, когда спустилась за водой и несколько секунд смотрела на ритмично двигающиеся ноги Карлы на плечах брата, прежде чем бесшумно вернуться к себе.
– Значит, о нашем первом разе ты тоже думал?
– Не представляешь, сколько раз. – Марио виновато вздохнул. – Поэтому и прошу: давай не будем сейчас спешить. Просто попробуем построить отношения, чтобы после того, как всё случится, нам не было неловко. Я не хочу тебя терять, но ты ничего не знаешь обо мне и моих привычках. Подожди! – он быстро накрыл губы Аллегры ладонью, видя, что она собирается возразить. – Всё, что ты видишь – это лишь то, что я хочу тебе показать. Ты думала обо мне, как о мужчине, а я о тебе, как о женщине, но мы не знаем, какие мы на самом деле, когда остаёмся одни или с кем-то противоположного пола. Вдруг ты разочаруешься во мне, что тогда?
Аллегра мотнула головой, давая понять, что этого не будет, но не могла не согласиться, что в словах Марио есть свой резон. И после них подумала, что любит его ещё больше, именно за эту рассудительность, так несвойственную её сверстникам. Марио улыбнулся и, отняв ладонь, поцеловал её коротко, но очень нежно.
– Думаю, Рико пока не стоит об этом знать. Ты согласна?
– О, да! – Аллегра поёжилась, представив скандал, который закатит брат, если узнает, что она решила закрутить с Марио. Не поздоровится обоим, и ещё неясно, кому достанется больше. – Надо заставить его поверить, что у нас всё серьёзно.
– Но для начала мы сами должны это проверить, так?
– Так. – Аллегра вздохнула так жалобно, что Марио, не сдержавшись, снова её поцеловал, и на этот раз поцелуй длился гораздо дольше и был гораздо слаще.
– А сейчас я лучше пойду, луковка, – прерывисто произнёс Марио. – Если не хочу нарушить данное самому себе слово.
– Но ты приедешь завтра? – жалобно спросила Аллегра.
– Ты в этом сомневаешься? – Марио притянул её к себе и потёрся кончиком носа. – А ты будь хорошей девочкой и не пей больше.
– Уже начинаешь меня поучать? – притворно нахмурилась она.
– Нет, просто не хочу, чтобы ты рванула среди ночи ко мне, опустошив все запасы Рико. У тебя, между прочим, ещё дел невпроворот.
Аллегра ахнула – за собственными терзаниями она чуть не забыла о его поручении. Подтолкнув Марио к двери, она шутливо проворчала:
– Иди уже, Ромео.
– Прощанье в час разлуки несёт в себе так много сладкой муки, – продекламировал Марио, проникновенно заглядывая в её глаза.
– Ты перепутал реплики, – хмыкнула Аллегра. – Иди уже, а то до утра прощаться будем, и завтра Рико нас точно убьёт.
– Гнев Тибальта испытывать на себе не хочу, у него, конечно, нет шпаги, но рука тяжёлая.
Марио в последний раз чмокнул её и скрылся в темноте. Аллегра некоторое время стояла, глядя на открытую дверь и прислушиваясь к шорохам в саду, а потом вернулась на кухню, сладко вздохнула и решительно выбросила недопитую банку в мусор – надо работать.
***
Даниэлла заставила себя остановиться на четвёртой серии – сама не заметила, как опустошила бутылку вина, и теперь глаза отчаянно слипались. Но прежде чем пойти спать, заглянула в ноутбук и довольно кивнула: нашлось одно совпадение, но сканирование базы продолжалось, может, к утру будет что-то ещё. Проснулась она на удивление отдохнувшей и без следов головной боли. Стрелки часов приближались к десяти, спешить было совершенно некуда. Даниэлла потянулась, коснувшись кончиками пальцев изголовья кровати, и выгнула спину, купаясь в солнечном свете, пробивавшемся сквозь ветви платана за окном. По пути в ванную вновь заглянула в ноутбук: три совпадения. Это даже больше, чем она рассчитывала! Настроение тут же подскочило до небес, и Даниэлла, забыв обо всём, села за стол и открыла ссылки. Три брюнетки, похожие, как сёстры. Франческа Романи, двадцать четыре года, осуждена за убийство, отбывает срок в тюрьме строго режима – «Поджореале». Габриэль Конте, двадцать девять лет, привлекалась за мелкие кражи в Болонье, была приговорена к исправительным работам, срок отбыла. Карла Боска, двадцать пять лет, административные правонарушения в Перудже, Генуе, Пизе, несколько штрафов. Даниэлла азартно постучала кончиком ручки по зубам, выписала два имении и поставила напротив них знак вопроса. Потом решительно притянула к себе телефон и набрала Диего.
– Ты что-то нашла? – вместо приветствия, спросил он. Даниэлла отчётливо услышала детские голоса на заднем плане.
– Мне надо пробить местонахождение двух человек, как можно скорее.
– До понедельника, как я понимаю, это подождать не может? – прохладно спросил Диего. Даниэлла раздражённо вздохнула и медленно сосчитала до трёх, прежде чем продолжить, чеканя каждое слово.
– Это ты направил меня в эту дыру. И ты сказал, что это срочно. Если я ошибаюсь, прости. Я сегодня же вернусь в Рим, разбирайся сам.
– Подожди. – Видимо, Диего куда-то вышел, потому что шум сначала стал тише, а после совсем исчез. – Даниэлла, для меня действительно это важно. Просто ты позвонила без предупреждения и поначалу я растерялся.
– Мы, кажется, договаривались, что я звоню тебе домой только по работе, – ледяным тоном ответила Даниэлла. – Или ты решил, я буду умолять о встрече?
– Дани, – мягко, увещевающе проговорил он, – это не так. Я знаю, что ты прежде всего профессионал…
– Но?.. – Даниэлла выпрямилась на стуле, губы дрогнули и презрительно скривились.
– Я всё сделаю, как только информация будет у меня, перешлю.
– Буду ждать.
Она сбросила вызов, отправила сообщение и прикусила губу – после разговора с Диего на душе стало муторно, хорошее настроение как рукой сняло. Даниэлла всегда считала, что в их отношениях достаточно чётких границ, за которые нельзя переступать. Они оба выстроили их и неукоснительно соблюдали, а теперь он решил, что она хочет что-то изменить? Ему даже в голову не пришло, что Даниэлла никогда не стала бы звонить по пустякам, когда он с семьёй! Впервые она задумалась: а так ли ей нужны эти встречи два раза в неделю, ради чего вообще? Найти мужчину для секса для неё никогда не было проблемой! Даниэлла посмотрела в окно и вздохнула: давно пора поставить точку. Они прекрасно могут остаться просто коллегами, без каких-либо привилегий. Повезло ещё, что до сих пор никто в отделе не узнал, страшно представить, какой разразился бы скандал… Стоило принять это решение, и стало спокойнее. А чтобы не передумать и окончательно решить для себя, что всё кончено, Даниэлла вновь взяла телефон и быстро набрала номер.
– Даниэлла? – голос Рико звучал хрипло и неуверенно.
– Разбудила? – спросила она, невольно представив его, растрёпанного, в кровати. Интересно, он спит голым?
– Разбудила, – ответил Рико. Даниэлла услышала его улыбку и невольно улыбнулась в ответ. – Что-то случилось?
– Нет, – она прикусила губу, поняв, что совершенно не знает, что сказать. – Я тут подумала… Может, сегодня ты покажешь мне город? Если у тебя нет других дел, конечно.
– Почему нет? Во сколько встретимся?
– Ты даже не хочешь спросить, почему я не предложила это вчера?
– Наверное, потому что эта мысль пришла в твою голову сегодня. – Рико тихо хмыкнул. – Женщины – создания непредсказуемые и часто нелогичные.
– О, поверь, я и логика спаяны вместе.
– Ну да. – Рико снова хмыкнул, уже веселее. – Где и когда встретимся? За тобой заехать?
– Сегодня я бы предпочла пешие прогулки. Давай через час, успеешь собраться?
– Даже не знаю, – протянул Рико. – Дай подумать: мне надо принять душ, побриться, сделать причёску, выбрать, в чём идти, потом решить, что эта майка не подходит к этим джинсам, вспомнить, что другие джинсы в стирке…
– Не продолжай, я поняла, – рассмеялась Даниэлла. – Через час у моего дома.
Ну вот, первый шаг к новой жизни сделан. Для начала – лёгкий роман без обязательств, потом, в Риме, разговор с Диего. А пока – действительно решить, что надеть, ведь гардероб, который она взяла с собой, не блещет разнообразием. Но одно платье, кажется, там завалялось.
Рико не ждал, что Даниэлла позвонит первой, даже больше: полночи он ворочался, пытаясь придумать предлог, чтобы снова встретиться. Её предложение приятно удивило, а ещё заставило встрепенуться сердце, стоило увидеть имя, высветившееся на экране. Аллегра прислала сообщение о том, что всё готово, настроение подскочило до заоблачных вершин, и Рико даже подмигнул своему отражению в ванной, приглаживая волосы влажными руками. В чём-то он не соврал, когда сказал Даниэлле, что будет прихорашиваться перед встречей – надо как можно скорее убедиться, что у неё ничего нет, узнать, в какую ещё сторону она могла копать, и отправить, наконец, синьору Бьянчи обратно в Рим. А самим вплотную заняться виллой. Но когда Даниэлла вышла в длинном бежевом платье, которое тут же обрисовало каждый изгиб фигуры, стоило сделать шаг, все мысли разбежались, а во рту пересохло. Легко сбежав по ступенькам, Даниэлла подошла к нему и вдруг поцеловала в щёку, наслаждаясь замешательством, отразившимся на лице Рико.
– Приятное начало дня, – протянул он, сглотнув, в надежде, что сердце, подскочившее в горло, вернётся на место.
– Надеюсь, ты уже завтракал? – Даниэлла потянула его за руку, и Рико, всё ещё не пришедший в себя, слегка покачнулся, прежде чем пойти следом. Передавать контроль над тем, в какую сторону развиваются их отношения, он не планировал, но происходящее сбивало с толку, и всё, что оставалось – плыть по течению, надеясь в подходящий момент снова перехватить инициативу.
– Ты сегодня другая, – заметил Рико, собираясь было надеть очки. Даниэлла остановила его, попросив:
– Не прячь глаза.
– Именно это я имею в виду, – пробормотал Рико, с каждым шагом удивляясь всё больше. – Хорошие новости?
– Отличные, – она широко улыбнулась и развернулась к нему, шагая задом наперёд.
– Что-то на работе?
– И там тоже. – Даниэлла не стала врать. – Но больше я радуюсь тому, что наконец решила завершить одни долгие и, как оказалось, не слишком нужные отношения.
– Поздравляю. – Рико улыбнулся, а в груди шевельнулся страх – что именно в работе её так обрадовало? Но он тут же одёрнул себя: Аллегра написала, что всё удалила, а значит, даже если у Даниэллы получилось что-то узнать, к понедельнику её настроение испортится.
– Ты не рад?
– А должен?
Даниэлла нахмурилась и остановилась.
– Ты тоже сегодня другой.
– Прости. Ты ведёшь себя так… необычно. – Он тихо рассмеялся. – Я слишком мало тебя знаю, чтобы делать такие выводы, так что… Не бери в голову.
– Не буду. – Даниэлла тряхнула волосами. – Так что, пойдём, покажешь мне местную Венецию. Видишь? – её глаза лукаво блеснули. – Я тоже изучила кое-что из проспектов.
– Может, тогда сегодня гидом будешь ты? – Рико, окончательно сбросив оцепенение, сам переплёл их пальцы и кивнул вперёд. – Веди, рассказывай.
Солнце, словно вспомнив о том, что уже начало мая, нещадно палило; каналы, обычно заполненные яхтами и катерами, опустели больше, чем наполовину, а редкие прохожие, встречавшиеся по пути, спешили как можно скорее скрыться в тени или под кондиционером. Даниэлла неспешно и прилежно, как ученица на уроке, рассказывала обо всём, что успела узнать о каналах, истории, церквях и зданиях, которые им встречались. Рико слушал, не перебивая, лишь изредка вставлял какие-то реплики, потягивая лимонный сорбет. Пока они стояли в очереди за рогаликами, он написал Аллегре и уточнил, всё ли она удалила. Сестра ответила целой кучей возмущённых смайлов, но беспокойство не утихало, напротив, только разгоралось. Ему просто необходимо попасть к ней домой, чтобы убедиться, не более. Просто убедиться и успокоить вопившую о приближающейся катастрофе интуицию.
Даниэлла пошла чуть впереди, и взгляд Рико невольно задержался на узких бёдрах, чьи очертания угадывались в складках платья. Обычно его привлекали более пышные формы – Даниэлла не соответствовала его вкусу ни в чём, начиная от светлых, почти белых волос, и заканчивая маленькой грудью. Рико предпочитал уютных невысоких девушек с пышными формами, а Даниэлла смотрела ему прямо в глаза, и, если бы надела каблуки, стала бы даже выше. Тощая, длинная, угловатая, – Рико повторял себе это снова и снова, но разум взбунтовался, заменяя тощую на стройную, длинную на высокую, угловатую на изящную. Такую хрупкую, что кажется – обнимешь, и она сломается.
Постепенно её настроение, игривое, лёгкое, передалось и Рико – он просто не мог постоянно думать о деле, находясь рядом. Зато шутливо пререкаться, выбирая, чем пообедать, а потом, сев прямо на траву под акацией в парке, кормить друг друга пиццей, вышло само собой, легко и непринуждённо.
– Ну что, посмотрим на Фортецца Нуова? – спросил Рико, когда они остановились на мосту. Напротив, окружённая с трёх сторон водой, возвышалась крепость. Из-за высоких стен выглядывали верхушки пиний и кипарисов, а по каналам шныряли лёгкие катерки. Даниэлла прикусила губу, задумавшись, а потом лукаво улыбнулась.
– Нет. У меня есть другое предложение, пойдём.
– Не скажешь, куда?
– Ты вчера тоже не сказал, сегодня моя очередь.
– Я недооценивал твою изобретательность!
Они стояли у кованной ограды, за которой, на первый взгляд, скрывался густо заросший парк, но вскоре показалась табличка, оповещавшая прохожих, что перед ними Старое английское кладбище.
– Обожаю гулять по кладбищам! – Глаза Даниэллы и впрямь засверкали предвкушением. Рико с сомнением посмотрел на ворота.
– Даже не знаю.
– Что, боишься?
– Просто… Мне всегда казалось, что кладбище – не лучшее место для прогулок. Тем более с девушкой.
– Значит, сегодня тебе попалась необычная девушка. – Даниэлла первой вошла в калитку.
10. Страсть бывает разной, любовь – одна
Всего несколько шагов, и их окутала тишина. Солнечные пятна ложились на утоптанную тысячами ног землю, над головами сплетались ветви, тихо шелестя на ветру. В полумраке мраморные надгробия словно светились. Почти все они были покрыты паутиной трещин, постаменты статуй оплетал плющ и тонкие нити вьюнков и барвинка. Поначалу Рико и Даниэлла шли молча – свойственная старинным местам торжественность, замешанная на некотором благоговении перед древностью, сковывали, вызывая невольный трепет. Но вот деревья немного расступились, небольшие надгробия сменились семейными склепами, а лежавшие на мраморе статуи были достойны стать экспонатами крупнейших музеев мира.
– Странно, правда? – тихо спросила Даниэлла, проводя рукой по голове ангелочка, сложившего руки в молитвенном жесте. – Когда-то эти люди ходили здесь, жили, дышали, любили… Смотри. – Она склонилась, читая полустёртую запись: – Анжела Тоцци, 1678–1694, любимой жене и матери. Шестнадцать – а уже была матерью. Наверное, это никогда не уложится у меня в голове.
– Живи мы в то время, уже были бы стариками, – ответил Рико, подходя к другому надгробию, на котором лежала молодая женщина. Складки её платья казались настоящими, а ноги обнимал ребёнок. – «Моё сердце всегда будет принадлежать тебе». Четыреста лет прошло, никого не осталось, а память живёт.
– Я и говорю: поразительно. Именно поэтому мне так нравится атмосфера старых кладбищ. – Даниэлла прошла дальше, остановилась у склепа, чей мрамор потемнел и покрылся лёгким зеленоватым налётом. Положив руку на холодный камень, она повернулась и посмотрела на Рико. – В таких местах особенно остро понимаешь, что всё проходяще. А ещё, что очень хочется жить.
– Мне не нужны подобные напоминания, чтобы почувствовать вкус к жизни, – заметил Рико.
– Ты любил когда-нибудь? – вдруг спросила Даниэлла, подходя к очередному надгробию.
– Не знаю.
– Значит, не любил, – усмехнулась она, огибая очередную могилу и уводя Рико всё глубже в зелёный сумрак. – Говорят, если хоть раз любил, никогда не забудешь. И уж точно не станешь сомневаться с ответом.
– А ты? – Рико смотрел на неё, думая, что сейчас её легко можно было принять за призрака, ожившую статую, решившую прогуляться среди старых друзей.
– Нет. – Даниэлла тряхнула головой. – Считаю, что чувства сейчас – непозволительная роскошь. А ещё мне кажется, что раньше умели любить по-настоящему, а теперь… – Она остановилась у нового памятника: скорбно склонив голову, над надгробием стояла женщина. Время сгладило её черты, ветер обточил, а дожди размыли детали, но даже сейчас угадывалась тонкая красота, а может, талант неведомого скульптора. – «Любовь побеждает всё». Теперь так не говорят.
– Потому что поняли, что всё побеждают деньги, – усмехнулся Рико, подходя ближе. Он не мог понять, куда она клонит. Вообще это место, этот разговор должен был дать ответ на вопрос, что именно Даниэлла задумала. Но ответа не было. Рико был растерян и тихо злился на себя за это чувство.
– О, наш меркантильный век, – протянула Даниэлла насмешливо. Впереди показался новый склеп, украшенный барельефом над входом. По обоим сторонам от него взмывали в небо вековые кипарисы, а позади пышно разрослась акация, и её сладкий запах плыл в воздухе, словно напоминание живым о том, что поколения могут сменять друг друга, но природа остаётся неизменной. Обогнув узловатый ствол кипариса, Даниэлла прислонилась спиной к прохладной стене и повернула голову к Рико. В полумраке её серебристые глаза таинственно сверкнули. – Подойди ко мне.
Как заворожённый, Рико сделал несколько шагов и остановился напротив. Даниэлла разжала руку, и сумочка, которую она держала, с тихим стуком упала в траву, росшую у основания склепа. Рико потянулся было, чтобы поднять, но она тихо сказала:
– Оставь.
Рико вопросительно посмотрел на неё, чувствуя, что начинает задыхаться: то ли от сгустившегося воздуха, напоенного ароматом акации, то ли от близости Даниэллы, от жара, который исходил от её тела.
– Мы с тобой оба взрослые люди, – заговорила она, не сводя с него напряжённого взгляда. – И оба не верим в ерунду, вроде чувств, о которых с такой готовностью нам твердят с детства. Зато, – она тонко улыбнулась и посмотрела на его губы, – верим в химию, которая происходит между двумя людьми. Ты чувствуешь её, эту химию? – Её ресницы вспорхнули вверх, и Рико понял, что проваливается в серебряную глубину. Он медленно кивнул, не веря своим догадкам, слишком сумасшедшим, чтобы быть правдой.
– Мы можем ходить вокруг да около ещё несколько дней, а когда мне придёт пора возвращаться в Рим, проведём вместе одну ночь, наверняка запоминающуюся, но… Это будет одна ночь.
– Мы знакомы всего три дня, – проговорил Рико, не понимая, с чего вдруг решил цепляться за мнимую добродетель. Разве с самого начала он не предполагал подобного исхода, надеясь, что Карла никогда не узнает, а сведения надо добыть любым путём? Отчего же сейчас сердце так грохотало в груди, а голова начинала кружиться от нехватки кислорода?
– Тебя это останавливает? – хрипло спросила Даниэлла, подцепив пальцем петлю для ремня на его джинсах, заставляя сделать ещё один шаг. Теперь они стояли почти вплотную, одинаково тяжело дыша, не сводя глаз с друг друга. Свободная рука Даниэллы прошлась по его груди и замерла прямо над сердцем, которое, казалось, вот-вот пробьёт рёбра. Она поймала его ладонь и положила на свою грудь: чтобы слышал, чувствовал, понимал. – Я хочу тебя, – прошептала она, гипнотизируя взглядом. – Здесь и сейчас.
Три удара сердца, стремительных, но растянувшихся в вечности, прошло прежде чем Рико, коротко выдохнув, сжал её лицо в ладонях и впился в её губы. Сомнения, Карла, дело – всё отступило на второй план. Даниэлла с неожиданной для её телосложения силой стиснула его бёдра, вжалась в них и тут же потянулась к ремню, расстёгивая пряжку. Широкие ладони Рико накрыли её грудь, и та утонула в них, восхитительно маленькая, упругая. Сквозь ткань он чувствовал её острые, небольшие соски. Даниэлла оттягивала его губы, прикусывала, переплетая их языки, наощупь расстегнула пуговицу, потом потянула замок и одним движением спустила джинсы с трусами, обнажая ягодицы. Руки Рико шарили по её спине в поисках молнии, наконец он её нашёл, рванул вниз и тут же спустил платье с плеч. Даниэлла позволила ему сползти до талии, и снова потянулась к губам, одной рукой обхватывая член, а второй – зарываясь в волосы, не давая прервать поцелуй ни на секунду.
Рико толкнулся в её ладонь, стащил под грудь бюстгальтер, обводя большими пальцами соски, провёл по рёбрам и спустился ниже, задирая подол платья. Язык Даниэллы в его рту, её вкус, смешавшийся с его, её ладошка, крепко сжимающая внизу, скользящая по спирали сверху вниз – ощущения смешались, перепутались, кровь шумела в ушах, а в голове не осталось ни одной мысли. Только голая похоть, желание обладать чужим телом, ворваться в него, подчинить, подмять под себя. Платье сбилось на талии, когда Даниэлла подняла ноги, скрещивая их за его спиной. Рико отвёл в сторону влажные трусики, провёл пальцем по нежной плоти, едва проникая внутрь, и Даниэлла тихо зашипела в его рот, направляя в себя. Их губы наконец разомкнулись, руки Даниэллы взметнулись вверх, пальцы вцепились за выступ над головой, а Рико, обхватив её бёдра и насаживая на себя, рассыпал град поцелуев по шее и плечам.
Спина Даниэллы заскользила по шершавой стене, Рико обнял её одной рукой, продолжая вбиваться в неё с короткими, влажными шлепками, заставляя приглушённо вскрикивать. Он и сам с трудом сдерживал рвущееся из груди рычание, зародившееся глубоко внутри. Что-то дикое, первозданное, превратившее из человека в зверя, клокотало внутри, ширясь с каждым новым стоном, который издавала Даниэлла. Рико чувствовал, как начинают сжиматься мышцы внутри, и ускорился, подгоняя, заставляя её кусать губы, чтобы не застонать в голос. Даниэлла задрожала и вдруг застыла, запрокидывая голову и ударяясь затылком о стену, и он почти сразу вышел из неё, кончая в ладонь.
Продолжая держать её одной рукой, Рико шумно выдохнул и упёрся пылающим лбом в холодный мрамор у её виска. Даниэлла тонко выдохнула и потёрлась носом о его щёку, а после медленно опустила ноги, которые продолжали мелко подрагивать. Наклонилась за сумочкой, достала пару влажных салфеток и протянула одну из них Рико. Сердце всё ещё колотилось, как заполошное, дыхание вырывалось с короткими хрипами, пока он вытирал ладонь и приводил в порядок одежду, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Ты выглядишь так, будто я тебя только что изнасиловала, – прерывисто дыша, проговорила Даниэлла, поправляя платье на плечах.
– Разве не так? – дёрнул уголком рта Рико, наконец поднимая на неё глаза.
– Тебе дать время посидеть в уголке, обхватив колени? – насмешливо спросила Даниэлла и, дождавшись его улыбки, удовлетворённо кивнула. – Только химия, не так ли? Но зато какой результат.
– Ты просто невероятная женщина, – честно ответил он, продолжая комкать салфетку в руке. Даниэлла раскрыла сумочку и достала небольшой пакетик для улик.
– Всегда ношу с собой на всякий случай. Как видишь, иногда они могут пригодиться. Кстати, можешь не переживать, я пью противозачаточные.
– И часто ты используешь их, – Рико кивнул на пакетик, – не по назначению? – Мысль о том, что его использовали, причём, использовали очень умело, настойчиво билась в голове.
– Нет, – фыркнула Даниэлла. – Такое со мной впервые. Но всё когда-нибудь бывает впервые, не так ли? – Она неожиданно нежно коснулась его щеки и погладила, задевая губы. – У нас есть два варианта: разойтись и больше никогда не встречаться, или пойти ко мне. – Она сделала паузу, обведя его фигуру красноречивым взглядом. – И продолжить. Что ты выбираешь?
– А ты как думаешь? – тихо спросил Рико, выдыхая в её ладонь и обхватывая губами палец.
– Правильный ответ, – улыбнулась она. – Тогда пойдём?
Рико нашёл её руку, переплетая пальцы, и повёл к выходу, не обращая внимания на надгробия, статуи которых теперь, казалось, смотрели вслед с осуждением. Он никогда не изменял, заканчивая отношения до того, как начнутся следующие. Но, как сказала только что Даниэлла, всё когда-нибудь бывает впервые. И то, что у них сейчас – не отношения, а просто секс, о котором Карла никогда ничего не узнает. Тогда почему на душе стало так противно, словно кто-то прошёлся по ней когтями, выворачивая наизнанку? Чувство вины буквально затопило, а перед внутренним взором вспыхнуло лицо Карлы. Но сейчас, кроме сосущего под ложечкой разочарования от самого себя, оно ничего не вызвало. А когда у выхода Даниэлла обернулась и, притянув к себе за шею, глубоко поцеловала, и оно рассеялось, а тело тут же откликнулось, давая понять, что время для самобичевания он выбрал не самое подходящее.
– Подозреваю, что ещё немного, и я полюблю кладбища, – пробормотал Рико, отрываясь от неё.
– А я сразу тебе говорила, что здесь своя атмосфера. – Даниэлла подмигнула и первой шагнула на улицу, после полумрака показавшуюся залитой светом. Прищурившись, она огляделась в поисках такси, но дорога, как назло, была пуста.
– Если ты высматриваешь такси – разочарую, их у нас почти нет. Ты сама выбрала пешую прогулку, – напомнил Рико, раздосадовано подумав, что до её квартиры добираться не меньше получаса.
– И теперь жалею. – Даниэлла прикусила губу. Если подобное лечится подобным, то она поступила верно – образ Диего потускнел и размылся, а к Рико, не отпускавшему её руку, тянуло с неистовой силой. Она до сих пор чувствовала возбуждение, которое только нарастало, пока они, не разговаривая, спешили к её дому. Только у магазина в квартале от дома Рико нарушил молчание, предложив купить перекусить, и Даниэлла кивнула, крепче вцепившись в его ладонь. В его потемневших глазах она отчётливо видела то же желание, а резкие движения, с которыми он выкладывал продукты перед кассой, и чуть подрагивающие пальцы, когда доставал деньги, выдавали его с головой. Стоило двери в её квартиру наконец закрыться за ними, он сам потянулся к ней, врываясь языком в её рот, на этот раз решив ни за что не давать перехватить инициативу.
