Текст книги "Любой ценой (СИ)"
Автор книги: Галина Милоградская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 13. Назад в прошлое
Кириэль задумчиво прохаживалась по беседке, скрытой от глаз в дворцовом саду. С недавних пор это место стало ее убежищем для горьких и невеселых дум, что овладели ее сердцем. Впервые в жизни она чувствовала себя настолько опустошенной и подавленной, что не могла показываться на людях, не выдав себя. Попытки разобраться во всем происходящем во дворце приводили к головной боли и слезам, нередко заканчивавшимся полным истощением и нервными срывами. Чтобы не давать волю слухам и сплетням о своем нездоровье, Кириэль предпочитала отсиживаться здесь, в беседке. Сил выслушивать бесконечные вопросы о своем самочувствии обеспокоенных слуг и выносить сочувственно-понимающие взгляды придворных у нее становилось все меньше.
Где и когда она ошиблась, что она сделала не так в своем, казалось бы, идеальном плане по завоеванию своего мужа? Когда все пошло не так, в чем причина его холодности? И зачем, зачем он пригласил сюда эллет из дворца своего отца? Недавно услышанный разговор слуг добавил отчаянья в и без того мечущуюся душу. Это случилось несколько дней назад, и она так же, как и сегодня, пряталась от всех в своей беседке. Тихие голоса раздались совсем рядом с эллет, но ее, скрытую густыми зарослями гортензии, в беседке было не разглядеть. Сперва Кириэль хотела дать о себе знать, ведь негоже подслушивать чужие разговоры, но, услышав прозвучавшее в беседе имя мужа, она застыла, напряженно прислушиваясь.
В приближавшихся голосах принцесса узнала садовника Вилсэта, что так приветливо с ней здоровался и иногда советовался о том, как лучше ухаживать за теми или иными растениями. Вилсэт был большой любитель вина, поэтому нос его давно приобрел цвет перезрелого помидора. Это был здоровяк и добряк, и хотя за своё пагубное пристрастие его уволили из королевского дворца и перевели сюда, зла он ни на кого не держал, частенько приговаривая: «Если б не доброе винцо, растил бы я до сих пор розы во дворце Его Королевского Величества. Да разве ж от него откажешься, от окаянного?»
Второй голос принадлежал дворецкому мужа, эльфу почтенного возраста, бывшего при Таэле с детства. Кирсэон был полной противоположностью Вилсэту, высокий, сухопарый и иногда надменный эльф всегда ревностно следил за соблюдением этикета и обычаев во дворце, не забывая напоминать о неточностях в поведении всем, начиная от служанки, и заканчивая королевской семьей. Поначалу Кириэль даже побаивалась его, пока не поняла, как на самом деле он предан своему принцу, которому часто заменял даже отца. Что могло свести этих двоих столь непохожих эльфов вместе, оставалось загадкой, но факт оставался фактом – они шли и, видно, горячо спорили всю дорогу, пока не остановились возле беседки, скрывавшей принцессу.
– А я тебе говорю, быть такого не может! Не может наш принц с такой ведьмой баловаться, – горячился Вилсэт. – Да еще и недавно женившись! Темнишь ты, Кирсэон, ой, темнишь!
– Я и не утверждаю, что между принцем и леди Гвиэль что-то существует в данный момент, – устало, словно повторял это не в первый раз, произнес Кирсэон. – Но я также не могу утверждать, что ничего не будет, – тут Кирсэон тяжело вздохнул и ненадолго замолчал.
Кириэль, осмелев, выглянула из своего укрытия, и ее глазам предстала такая картина:
Вилсэт и Кирсэон сидели на лавочке под раскидистой липой и по очереди прикладывались к бутылке темного стекла. Так вот, что расположило Кирсэона к откровениям! Либо Вилсэт, решив узнать побольше о дворцовых интригах, просто подпоил Кирсэона, либо сам дворецкий устал держать все в себе и решил наконец поделиться сомнениями с кем-то из дворца. Но, так как слугам он доверять не привык, к тому же был для них неприкасаемым авторитетом, то выбор пал на садовника, во дворец не вхожего, а значит, не имеющего возможности разболтать кому-либо о недопустимом поведении дворецкого.
– Скажу я тебе вот еще что, Вилсэт, – продолжал Кирсэон, – не знаю я, что там их королевское высочество решит делать с леди Гвиэль, и решит ли он вообще, но я скажу одно, – тут Кирсэон поднял указательный палец вверх и сделал паузу. – Страсть у него к этой эллет была великая. Уж я много этих ветрениц повидал на своем веку, проходящих через покои принца. Работа у меня такая, понимаешь, следить за тем, кто к нему входит и выходит. Так вот, лишь она одна надолго задержалась. Он даже жениться на ней хотел одно время. – тут Вилсэт крякнул от неожиданности, а Кирсэон, воспользовавшись паузой, приложился к бутылке. – Да, жениться хотел, да вот отец-то отговорил. Не твое, говорит это, сын, погоди, обдумай все как следует. Ох, и как принц бушевал тогда, как горячился! А Владыка на своем стоял! В итоге что?
– Что? – заинтересованного спросил Вилсэт.
– А ничего. Отправил сына Владыка в Имладрис, а там уже известно что было… Война. Вернулся наш принц через год, и как не узнать его. Первое время ходил задумчивый, леди Гвиэль вообще не замечал. Да и она, к слову сказать, тоже не особо на него смотрела – другим увлеклась в то время. Ну, а тут и женитьба подоспела, все одно к одному. Вот так-то.
– Знаешь, Кирсэон, я тебя очень уважаю, эльф ты толковый, мудрый, начитанный. Да вот разъясни мне, дурню деревенскому, почему же теперь наш принц эту девицу из дворца-то выписал?! Принцесса же наша такая эллет благородная, вежливая, улыбчивая, а как принца-то любит. Только слепой не заметит.
– Про то мне, если честно, и самому не ведомо. – Кирсэон задумчиво поболтал пустую бутылку в воздухе, понял, что на дне ничего не осталось, и встал. – Пора мне во дворец, Вилсэт, скоро принц со свитой с охоты вернется.
– Да и мне пора, цветов надо нарезать к ужину.
Они разошлись, а оглушенная Кириэль сидела в беседке, не в силах подняться на ноги. Значит, бывшая любовница… Только тут ее внезапно пронзила мысль о том, что у Таэла, в отличие от нее, была насыщенная и бурная личная жизнь до свадьбы. Да что она вообще знала об эльфе, ставшем ее мужем?! Ни-че-го… Ничего, кроме того, что у него небесно-голубые глаза, нежные губы, крепкие руки и чарующий, вызывающий мурашки по коже, голос. Но, как оказалось, об этом знала не только она, а еще целая куча невидимых эллет, словно стаей серых теней окруживших образ ее принца. Она не знала их имен, не видела их лиц, но они были с ним рядом, он целовал их так же, как и ее, он гладил их так же, как и ее, он любил их так же, как и ее!
В тот вечер Кириэль не спустилась к ужину, сославшись на недомогание. Всю ночь она просидела в комнате, то метаясь из угла в угол, как загнаный зверь, то ложась на пол, и наблюдая, как ползет по стене прямоугольник окна, освещенный луной, то просто сидя на коленях и раскачиваясь.
Наутро она спустилась к завтраку как ни в чем не бывало, но теперь намного пристальней наблюдая за Гвиэль и мужем. Вот она намазывает ему масло на хлеб, вот он подливает ей воды, вот они вместе смеются над какой-то шуткой. Вместе, вместе, вместе! Иногда ей казалось, что она сходит с ума, ведь по ночам принц продолжал приходить к ней по первой ее просьбе, дарил ласку и нежность, а к утру неизменно возвращался в свою комнату. Дни принадлежали не ей… Дни принадлежали сопернице, которую Кириэль, сама того не замечая, возненавидела больше всего на свете. Только Мириймэ могла ей помочь разрешить эту головоломку, но она, как на зло, после приезда эллет в пух и прах разругалась с Тирионом по одной им ведомой причине и уехала на пару недель в Озерный город.
И поэтому, дни тянулись за днями, и в голове Кириэль зрел один план, привести который в исполнение она никак не решалась, но который, по ее мнению, должен был вернуть Тэла к ней.
Глава 14. Решить – не значит решиться
Это случилось погожим осенним днем, когда каждая травинка радуется еще теплому и ласковому солнышку, когда каждый листик тянется к свету, надеясь, перед тем как опасть, получить свою порцию тепла. Когда легкая паутинка только начинает летать в воздухе, надеясь прицепиться к дереву и дать пристанище маленькому паучку на зиму. Именно в этот день Кириэль решила привести свой незамысловатый план в действие.
День начинался как обычно. Завтрак, полный шуток и веселья, которое обходило стороной молчаливую принцессу, сборы в лес, на пикник, устраиваемый Таэлом, решившим развлечь гостей, заскучавших было во дворце. И вот все готовы; от конюшен всадники двинулись в лес, и Кириэль, с недавних пор переставшая быть затворницей, присоединилась к ним. Она сразу заметила недовольный взгляд Гвиэль. Всего секунду промелькнула в ее безмятежных глазах злость – снова перед ней обходительная эллет, готовая на все ради своей принцессы.
Еще в начале пути Кириэль почувствовала беспокойство. Оно усиливалось с каждой проеханной милей, и только к середине пути эллет поняла, что именно ее тревожило – они ехали той же дорогой, что и тогда, когда Таэл вез Кириэль показать заветную полянку. Кириэль заметила, что он не обращает на это никакого внимания, перешучиваясь с друзьями и иногда свешиваясь слегка с коня, чтобы поправить листик в прическе Гвиэль, или сделать шутливое замечание по поводу ее осанки на лошади.
Кириэль ехала, молча улыбаясь. Улыбка давно приклеилась к ее лицу, приветливая, благожелательная и… холодная. Словно холод сковал ее сердце, не давая горячей любви и страсти выйти наружу, растопить лед и показать всем, кто на самом деле хозяйка этого дворца, этого принца! Мысли, ранее никогда в жизни не приходившие в ее голову, теперь занимали в ней большую часть. Злость на себя, на окружающих, на Таэла. Казалось, она выедала из нее все! Но стоило Ему обернуться и ласково посмотреть, или заботливо спросить, удобно ли ей, не холодно ли, как нежность вновь затапливала все существо, и умильная мысль вызывала улыбку: «Ну как его можно не любить?!»
Да, Кириэль давно поняла, куда именно они едут, поэтому совсем не удивилась, въехав на заветную полянку, где, казалось бы, так давно ласкал ее принц. А ведь прошло всего несколько недель. О, Эру, сколько всего изменилось за это время! И сколько бы она отдала, чтобы вновь оказаться здесь вдвоем. Только она и он…
Ее размышления прервали громкие веселые голоса. Эльфы натягивали тенты от солнца и дождя, развертывали покрывала, выкладывали снедь из корзин. О том, чтобы помочь ей слезть, никто даже не подумал. Поначалу, Кириэль и сама не обращала на это внимания, но, увидев, что Таэл и Гвиэль неспешно удаляются к краю полянки, рванула за ними, и, внезапно, оказалась в руках Тириона.
– Простите, принцесса, я как раз вовремя, чтобы вас спасти! – Тирион аккуратно спустил Кириэль на землю и отвел руки. – Не переживайте, прошу вас, это лишь игра! – шепот, такой тихий, что она с трудом его расслышала, долетел до Кириэль, когда она уже неспешно отправлялась за мужем и его бывшей (а может, и будущей) любовницей. Слегка вздрогнув от этих слов, Кириэль продолжила свой путь, особо не таясь, но и не топая громко, пытаясь расслышать доносящиеся обрывки разговора.
Они уже почти дошли до раскидистых корней огромного дуба, когда она услышала голос Гвиэль:
– Ты помнишь, мой принц, сколько незабываемых моментов подарила нам эта поляна?
Казалось, ее голос проник через уши Кириэль в ее душу, расплавленной смолой выжегая всё на свете. В глазах резко потемнело, и она, не издав ни звука тяжело повалилась в траву.
* * *
Очнулась Кириэль на следующие сутки. Рядом в кресле спала Мириймэ, на столе стояли баночки и склянки различной формы, а по комнате разливался сладковато-приторный запах лекарств. Кириэль слабо пошевелилась, и Мириймэ тут же подскочила к ней, протирая красные невыспавшиеся глаза.
– Ну ты как, подруга? Ну, и напугала же ты нас! Таэл почти сутки от тебя не отходил, только час назад насилу его уговорила спать отправиться.
Мысль о том, что муж все это время был здесь, приятно согрела душу. Кириэль слабо улыбнулась и слегка приподнялась навстречу Мириймэ, которая уже подставила к ней столик, уставленный едой.
– Ты давай, ешь и рассказывай, что там у тебя опять произошло. – Эльфийка уселась на свое любимое место на кровати возле подруги и приготовилась слушать.
– Ну уж нет, дорогая, может, это ты мне объяснишь свое поспешное бегство из дворца? А я пока поем! – И Кириэль, в доказательство своих слов, взяла блин, обмакнула его в сметану и начала с удовольствием есть.
Делать было нечего. Мириймэ вздохнула и начала свой недолгий рассказ.
– Ты давно знаешь, как этот олух меня бесит! С тех пор, как он стал рыжеволосым, – тут эллет усмехнулась. – Он бесит меня чуть меньше, но все же… Короче говоря, пару раз гуляли мы с ним в парке…
Кириэль удивленно подняла брови над блином, всем своим видом давая понять, что она об этом почему-то не знала.
– Ну, да, я тебе не говорила, – быстро ответила Мириймэ. – Ну, просто, и рассказывать особо не о чем! Погуляли, посмеялись, стихи он мне почитал. А как он читает стихи… – Тут Мириймэ на секунду запнулась и покраснела.
Кириэль так и замерла с блином во рту. Мириймэ, заметив замешательство подруги, смутилась еще больше и быстро продолжила.
– В общем, после наших прогулок и установившегося перемирия, да-да, не смотри так иронично, только перемирия! Мы начали более-менее сносно общаться, и тут появляются они… Нет, я конечно все понимаю, дворцовые фифы и все такое… Но когда этот рыжий олух подает одной из них ручку и заявляет: «Достопочтенная эллет, позвольте Вам помочь обойти лужу!». И эта, с позволения сказать, эллет, улыбается и говорит: «Боюсь, рыцарь, я сама не справлюсь с этим препятствием». И что делает этот эльф?! Он берет ее на руки и переносит через лужу. Через лужу! Да она моего плевка и то меньше была! – Тут Мириймэ не сдержалась и плюнула на ковер. Потом долго и пристально смотрела на плевок, удовлетворенно кивнула и сказала. – Ну, я же говорю, меньше.
Кириэль, устав зажимать рот рукой, громко рассмеялась, не в силах удержаться. Следом за ней засмеялась Мириймэ, и несколько минут по комнате разливался звонкий девичий смех. Внезапно дверь, разделяющая спальни распахнулась, и на пороге появился заспанный Таэл. Выглядел он довольно комично – растрепанные волосы, помятая одежда, на лице полоски от подушки. Он подлетел к кровати, сел по другую сторону от Мириймэ и схватил руки Кириэль в свои.
– Ну, как ты, милая, тебе лучше? – С беспокойством заглядывая в лицо жены, Таэл напряженно следил за ее взглядом.
В этот момент Кириэль чувствовала себя как нельзя счастливой и умиротворенной. Поэтому с нежностью взглянула в глаза мужа и робко улыбнулась. Они не заметили, как и когда Мириймэ покинула покои.
* * *
Спустя несколько часов, когда Кириэль счастливая и удовлетворенная лежала в своей постели, привычный скрип пружин нарушил тишину спальни. Он опять уходил к себе. Снова оставлял ее одну. Больше она ждать не будет!
Подождав пока звуки шагов за соседней дверью прекратятся и выждав еще несколько минут, Кириэль встала и подошла к своему письменному столу. Это был большой стол с множеством ящиков и отделений, обычно принцессой не использовавшихся. Кириэль зажгла свечу, положила перед собой лист бумаги и в задумчивости погрызла перо. Как же начать?!
«Глубокоуважаемый супруг!..»
Почти сразу было зачеркнуто, и взят другой лист.
«Любимый!»
Нет, ведь они так и не признались друг другу пока в любви.
«Родной мой Таэл!..»
Точно не то…
Кто же знал, что даже начать будет так трудно!
Она очень давно все решила, и последней каплей были слова Гвиэль. Пусть выбирает. Да, возможно, она его обманывает, но ведь, возможно, что и нет! Если он ее отвергнет, она просто уедет и все. Силы на исходе, нервы зашкаливают…
Рука, прежде колеблющаяся, теперь твердо выводила текст по бумаге.
«Довожу до вашего сведения, что с данного момента все наши договоренности расторгнуты. Я более не хочу видеть вас рядом с собой и моим ребенком. Да, моим ребенком, потому что я знаю, что для вас он будет не более, чем обузой в вашей привычной холостой жизни! Забудьте меня и живите так, как привыкли!
Ваша Кириэль».
Кириэль плакала, перечитывая этот текст раз за разом и понимая, что ей не хватит духу его отправить. Все эти слова были ложью от начала и до конца. Да, она не была пока беременна, но даже если бы и была, она никогда бы не смогла оставить Таэла. Тем более, если бы была беременна! Швырнув листик на стол, Кириэль спрятала руки в ладонях и горько расплакалась.
Глава 15. Новые планы.Новые надежды
Утром Мириймэ как обычно без стука зашла в комнату подруги. Кириэль она обнаружила спящей за столом, среди вороха исписанной бумаги. Эльфийка вздрагивала и всхлипывала во сне, а беспорядок на голове красноречиво указывал на то, сколько раз ее хозяйка запускала руки в волосы, в надежде привести мысли в порядок.
Мириймэ раздраженно вздохнула и тихо обошла стол. Вдруг, ее вимание приковала одна единственная бумажка, дописанная, в отличие от других, до конца. Нахмурившись, эллет быстро пробежалась по ней глазами и, закончив читать, резко стала расталкивать спящую.
– И как это понимать?! – Мириймэ обвиняюще трясла перед лицом заспанной Кириэль несчастной запиской. – Ты, я смотрю, в конец ума лишилась?!
Кириэль поначалу не могла понять, о чем вообще идет речь. Протирая сонные глаза, она пыталась сосредоточится на прыгающей перед глазами бумагой. Но, постепенно она проснулась, и события сегодняшней ночи снова напомнили о себе. Она резко вырвала из рук Мириймэ письмо и прижала его к груди. Ей было стыдно за свой вчерашний порыв, и она безумно радовалась тому, что хватило ума ничего никуда не отправлять.
– Никак не понимать, Мириймэ! Это мое дело!
– Твое дело, говоришь? – Глаза Мириймэ опасно сузились, предвещая начало большой бури. – Нет, дорогая моя, это и мое дело, если ты, благородная эллет, принцесса собираешься вести себя как девица из романов про смертных! Это мое дело, если ты совсем потеряла разум и собираешься выставить себя на посмешище! И, да, это мое дело, если ты все еще считаешь меня подругой! – Закончив свою речь, Мириймэ обиженно отвернулась к окну, давая Кириэль осознать все вышесказанное.
Мириймэ с раннего детства дружила с Кириэль. Они делились друг с другом всем, и печалями, и радостями. И первыми падениями с лошади, и первым промахом в стрельбе. И похвалой родителей, и робкими взглядами молодых эльфов. Но то, что творилось с подругой здесь, в Лесу, Мириймэ никак не могла принять. Всего за несколько месяцев она из прямой, дерзкой и, временами, упрямой эллет превратилась в размазню и бесконечную плаксу. Иногда ей так хотелось схватить подругу за плечи и встряхнуть как следует! Ну почему нельзя пришить ей свою голову? Хотя бы на время. Объяснить, что нельзя так близко все воспринимать, что надо при любой ситуации держаться выше всех, и как бы ни было горько, никогда не подавать виду. Как же она сама здесь устала… Плечи эльфийки опустились, и она неслышно вздохнула.
Рука Кириэль осторожно легла на плечо Мириймэ и легко его сжала.
– Прости, родная. Правда, прости. Я сейчас сама не своя. – Кириэль мягко улыбнулась, разворачивая подругу лицом к себе. – Ты, конечно, права, идея с письмом с самого начала была бредовой.
С этими словами Кириэль отодвинула верхний ящик своего стола и закинула туда исписанный листок.
– Вот и все, забудем об этом. – Кириэль снова улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. – Я ведь все равно не знаю, что мне делать, Мириймэ. Как мне с ней бороться? Да и стоит ли?
Кириэль устало опустилась в кресло и вся сжалась, стараясь удержать набежавшие слезы.
– Вот, видишь, опять они! – Она зло смахнула слезинки, нависшие на ресничках. – Как я их ненавижу! Как я устала чувствовать себя слабой и беспомощной. – Она подняла свои огромные глаза на подругу и с мольбой посмотрела на нее. – Что еще мне сделать? И зачем я должна еще пытаться?
– Ну, хоть какие-то признаки разума еще появляются в твоей речи, – ворчливо заметила Мириймэ, облокачиваясь на стол. – Что тут делать? Ты заставила его себя заметить, соблазнила, заметь, сама, без моей помощи. Осталось закрепить успех. Надо заставить его ревновать!
– Ревновать? Да с кем мне заставить себя ревновать?! Вокруг либо его друзья, либо его слуги. – Кириэль, глаза которой сперва загорелись азартом, снова притихла.
– А вот тут, дорогая моя, снова вступаю в игру я! И, да, можешь не благодарить. Я и так хотела тебе сказать, но все откладывала, думала, у вас тут почти семейная идиллия…
– Ну, ладно тебе, не томи, говори уже.
– Помнишь, я уезжала на несколько лет к родне в Серебристую Гавань? И поэтому не успела вернуться к твоей свадьбе – долго письмо шло.
– Ну?
– Что – ну?! Там я познакомилась с несколькими очень достойными эльфами. – Тут Мириймэ ласково улыбнулась своим мыслям. – И… – Она замолчала на мгновение, а затем резко выпалила: – Я пригласила их сюда!
– Ты – что?! – Глаза Кириэль увеличились в размерах в два раза. – Сюда?! А почему ты меня не спросила? А что я скажу Таэлу? А когда они приедут?! – Вопросы, как горох, посыпались на Мириймэ.
– Стой-стой, не так быстро! – Мириймэ подняла руки. – Отвечаю по порядку: во-первых, тебя не спросила, так как не было подходящего момента – у тебя же весь день расписан – то ты плачешь из-за мужа, то ты радуешься благодаря мужу, то грустишь, опять же, из-за мужа. Во-вторых, почему ты должна спрашивать Таэла? Ты тут не меньшая хозяйка, чем он! Он же не спрашивал твоего разрешения пригласить своих гостей? Главное, поставь его перед фактом, и дело с концом! Ну, а в-третьих… – Тут Мириймэ виновато опустила взгляд: – В-третьих, они приедут со дня на день, – чуть слышно добавила она.
– Они что?! – Кириэль вскочила с кресла и в панике забегала вокруг подруги. – Со дня на день?! Да о чем ты только думала? Когда я успею все приготовить?! Когда я успею все рассказать?!
– Так, Кириэль, не мельтеши, а то у меня голова начинает кружиться! – Мириймэ остановила подругу, схватив ее за локоть и подтолкнув к креслу. – Я пригласила их почти сразу, как только приехала. – В ответ Кириэль так пристально посмотрела на подругу, что та покраснела. – Ну, хорошо, когда покрасила Тириона. Я подумала, что немного ревности натолкнет его на нужный лад! – выпалила эллет и стала похожа на свеклу. – Ну, я вижу, не зря старалась! – выкрутилась Мириймэ, стараясь не останавливаться на своих проблемах и не давать подруге расспросить ее как следует. – В общем, вечером расскажи обо всем своему благоверному, и не забудь, преподнеси это как факт, ни в коем случае не проси!
– Ох, Мириймэ, и что бы я без тебя делала? – притворно вздохнула Кириэль.
– Со скуки бы удавилась! – прыснула Мириймэ.
Спустившись к вечеру в ставший таким привычно-нарядным зал, Кириэль первым делом нашла глазами мужа. Тот, как впрочем и всегда в последнее время, стоял в кругу друзей. Неотлучная Гвиэль висела у него на руке, ловя каждое его слово и чуть ли не заглядывая в рот. Подавив волну раздражения, Кириэль разгладила невидимую складку на платье и решительным шагом направилась к Таэлу. Чем ближе она подходила, тем с большей радостью наблюдала за тем, как вытягивается лицо у соперницы.
– Ваше высочество! – голос Гвиэль сочился медом. – А мы и не ждали увидеть вас сегодня. Говорили, что вы не здоровы… – Глаза эллет сверкнули на мгновенье, давая понять, что она догадывается о нездоровье, постигшем принцессу.
– Слухи о моем нездоровье весьма преувеличены, милейшая эллет. – Кириэль поравнялась с принцем и он, сбросив руку Гвиэль, предложил ее жене. Принцесса с благодарным кивком положила руку на сгиб локтя, исподволь наблюдая за Гвиэль. С удовлетворением отметив, что та побелела от злости, Кириэль дождалась паузы в разговоре, чтобы обратится к собравшимся.
– Простите, если вмешиваюсь в ваш разговор. – Принцесса непринужденно улыбнулась и в ответ получила массу добродушных улыбок от эльфов, привыкших, что их перебивают столь прекрасные дамы. – Дело в том, что в ближайшие дни нас посетят гости. Да-да, мой друг, снова гости! – Кириэль в притворном сожалении покачала головой, стараясь как можно реже встречаться глазами с Таэлом. – Кто бы мог подумать, что, живя почти отшельниками, мы вдруг станем такими гостеприимными! – Кириэль вздохнула почти печально и лукаво обвела взглядом окружающих, словно ища у них поддержки.
– Ну, что вы, принцесса! Мы всегда рядом с вами! Разве вы действительно чувствуете себя отшельниками? – Всеобщие отзывы не заставили себя ждать, а Кириэль с удивлением поняла, что окружающие эльфы смотрят на нее с интересом. Даже больше, она чувствовала, что нравится им! Впервые в жизни во дворце она просто так подошла и завела разговор со всеми. Обычно, она стеснялась окружающих, да и они особо к ней не тянулись.
– Позволь поинтересоваться, дорогая, кто же эти гости? – Ленивые интонации в голосе Таэла могли запутать кого угодно, но только не Кириэль. Она уловила в них угрозу и поспешила ответить.
– Это друзья Мириймэ, дорогой, ты же не против, что они приедут? – сладко улыбнувшись, Кириэль замерла внутри, в ожидании ответа.
– Конечно, нет. – Таэлу ничего не оставалось делать, как согласиться, хотя, единственное, что он бы сделал сейчас, это разогнал всех гостей к оркам и на несколько недель закрылся бы со своей очаровательной женой в спальне.
