Текст книги "Красивым жить не запретишь"

Автор книги: Галина Куликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Женя кивнула, а Скобкина покачала головой:

– И далась она тебе, эта гордость? Ну, чего тебе с нее? Ты давно живешь у дяди?

– Давно, – пробормотала Женя. – Он взял меня к себе, когда я закончила школу.

– Ну... душечка, – протянула Скобкина. – Это просто безумие какое-то. Живи я с богатым дядей... Впрочем, я тебя понимаю. В целом, – прервала она сама себя. – Однако я бы попросила у него нормальную одежду. И деньги на парикмахерскую.

– Я.... вот... тут... – промямлила Женя, испытывая непонятное доверие к Скобкиной.

Она достала из кармашка триста долларов и протянула ей. Собралась с духом и сказала:

– На самом деле Ян передал тебе пятьсот долларов, а не двести. Просто мне нужны деньги на расследование, а взять было негде. И я позаимствовала. Своровала, в общем.

– Боже мой! Бери этот конверт и распоряжайся! – велела та, вкладывая его в руки Жени. – Ян просто хотел пошутить. Он, конечно, время от времени делал мне подарки, но деньги в конвертике как девушке легкого поведения никогда не предлагал. Я убеждена, что это был своего рода прикол, понимаешь? Так что бери и не комплексуй. Я на эти деньги не рассчитывала.

– Но это не мои деньги! – возразила Женя.

– Ты что, не хочешь найти Яна? – возмутилась Скобкина. – Как ты сделаешь это с пустыми руками? Разве можно вести расследование, если не на что купить конверт и авторучку?

Женя вяло согласилась. «Да уж, – уныло подумала она. – Следователь из меня никакой. Первый же свидетель – и полное поражение сыщика».

– Слушай, не уходи, а? – попросила между тем Ира. – Я еще сорок минут пою, а потом сматываюсь. Дождись меня, мы что-нибудь сделаем с твоими волосами. И заодно вместе подумаем, где искать Яна.

– Я... – мяукнула Женя. – Дядя обещал...

– Ах да, вознаграждение! – вспомнила Скобкина. – Мне его не надо. Я хочу Яна обратно, понимаешь? Так ты дождешься меня?

– Но я не одна, – выдавила из себя Женя. И это было уже почти согласие.

– О, сопровождающий! Интересно посмотреть, кто не постеснялся твоих ботинок?

– Веня Лаптев, – тут же ответила Женя. – Интернатовский друг. Он, кстати, уже пал жертвой твоей красоты.

– Ладно, я ему подмигну во время выступления. Или для него это слишком?

Женя против воли хихикнула. Они вместе со Скобкиной вышли в зал, и каждая направилась к своему месту. Ира – к эстраде, а Женя к столику, где ее, сгорая от нетерпения, ожидал Веня Лаптев.

– Ну что? – с неподдельным любопытством спросил он. – Разговор состоялся?

– Состоялся. Представь себе, что Ира – любимая девушка моего кузена.

– Пардон, пардон, – наморщил лоб Веня. – У твоего кузена разве нет невесты?

– Есть, – кивнула Женя. – Но та – невеста по требованию дяди и общественного положения. А это – дама сердца.

– С дамами сердца у рыцарей были платонические отношения, – заявил начитанный Лаптев.

– Мне кажется, она его любит. Она очень хорошая.

– Поздравляю, – сказал Лаптев ехидно. – Ты ей все рассказала.

– С чего ты взял?

– Душа моя, в тебе есть одна удивительная черта. К тому человеку, которого ты считаешь хорошим, ты начинаешь испытывать поистине собачью преданность.

Женя вздохнула:

– Вот я тебя тоже считаю хорошим, разве я веду себя как собака?

– Я не в счет. Нас связывают детские воспоминания. А это нечто особенное.

– Ира отдала мне все деньги, – внезапно сообщила Женя.

– Молодец. Я сразу понял, что она – высший класс.

Лаптев развернул свой стул, чтобы ничто не мешало ему созерцать предмет своего восхищения.

– Она просила меня ее дождаться.

– Вас не надо проводить? – весело спросил Веня. – А то я бы не против.

– На чужой каравай... – сказала Женя, но тут у ее приятеля резко изменилось выражение лица. Вероятно, Скобкина подмигнула ему.

– Она обещала что-нибудь сделать с моими волосами, – зачем-то сказала Женя, допивая остывший кофе.

– М-гм, – пробормотал Лаптев.

– Это ничего, что ты поедешь домой один?

– Разве я девушка и меня нужно провожать?

– Но ты не обидишься?

– Женька, прекрати немедленно. Главное, сама не вляпайся в какую-нибудь историю. Кстати, можешь намекнуть своей Ире, что я знаю, с кем тебя оставил.

– Сначала ты облизываешь ее глазами, как шоколадку, – возмутилась Женя, – а потом даешь понять, что в чем-то подозреваешь! Это отвратительно!

– Да? – безразлично спросил Веня.

– Да! Мужчины вообще... – задохнулась Женя. – Сами тащатся от женщины, а потом говорят, что она такая-растакая, а они любят тех, что поскромнее.

– Я должен воспринимать твои слова как нагоняй?

Женя тут же смутилась и уже не знала, куда деть свои руки.

* * *

Точно так же она не знала, куда их деть, придя в гримерную Скобкиной и усевшись на стуле в углу.

– Фу, наконец-то, – сказала Ира, закручивая длинные волосы в узел и защелкивая их на макушке заколкой. – Сейчас смою с лица боевую раскраску.

Без макияжа она выглядела моложе и проще. Женя пожирала глазами ее платье, в конце концов не удержалась и осторожно потрогала ткань.

– Хочешь померить? – предложила Ира, переодеваясь.

– На мне оно будет висеть. У меня ни там, ни тут ничего нет, – привычно, без сожаления, констатировала Женя, показывая, где на ее теле отсутствуют необходимые выпуклости.

– Да, ты права, тебе нужен совсем другой фасон. Вот найдем Яна, я заставлю его о тебе позаботиться.

– Так ты думаешь, что исчезновение моего брата связано с его работой?

– Я не знаю, что и думать, – сказала Ира. – Ты ведь его секретарша. Если говоришь – бизнес вряд ли виноват, значит, так и есть. Но если не бизнес, тогда что?

– Личная жизнь, – тут же ответила Женя.

Ира хмуро взглянула на свое отражение в зеркале и заметила:

– Что ты думаешь о его невесте?

– Она ужасно противная, – тут же ответила Женя, причем совершенно искренне.

– И некрасивая к тому же, – подхватила Ира. – Она мне в подметки не годится.

– Согласна.

– Я надеялась, что Ян разорвет помолвку из-за меня, – призналась Ира. – Но... Влияние отца оказалось сильнее, чем мои чары. Впрочем, я до сих пор не теряю надежды. Слушай, может быть, Ян уехал, чтобы собраться с мыслями? Его отец настаивал на свадьбе, а Ян все тянул.

– Нет, – покачала головой Женя. – Если бы он уехал, то предупредил бы отца. Он бросил дела... Да и вообще это не в его духе. До сих пор не было ни одного прецедента.

– Я не верю, что с ним произошло что-то ужасное, – решительно сказала Ира. – Может быть, это какая-то тайна, но вряд ли она грозит Яну смертью. Если бы он во что-то влип, его бы убили сразу и не таясь. Ты со мной согласна?

– Я-то согласна. Кроме того, на фирме всеми делами заправляет дядя, – высказалась Женя. – Если бы дело было в бизнесе, дядя первым попал бы под колпак.

– Если только Ян не влез во что-то без ведома отца, – задумчиво проговорила Ира.

– Нет, Ян не стал бы за спиной дяди вести свою игру. Он не такой человек.

– Но просто сидеть сложа руки все равно не стоит. – Ира натянула на себя узкие брючки и эластичную кофточку, заплела волосы в косичку и сделалась похожа на хорошенькую старшеклассницу. – Я недурно сохранилась, – подмигнула она Жене. – На самом деле мне уже двадцать шесть. А ты вообще выглядишь как семиклассница. Слушай, я не стану предлагать тебе свою одежду, ведь ты даже у дяди ничего не берешь. Но с прической можно поколдовать.

– У меня волосы слишком короткие, – с сожалением сказала Женя. – Из них можно сделать только крысиный хвостик.

– Да их надо просто накрутить на бигуди. Или завить горячими щипцами.

– У меня ничего такого нет, – призналась Женя.

– Кто бы сомневался. Ладно, сегодня мы не станем ничего делать, но я обещаю всерьез подумать о твоем облике на досуге. Не бойся, не забуду. Не люблю бросаться пустыми обещаниями.

Женя ей сразу поверила и снова переключилась со своей внешности на кузена.

– У тебя есть какие-нибудь мысли относительно Яна? – спросила она.

– Ну... Стоит одна избушка на Азовском море. Мы иногда скрывались в ней пару-тройку дней. Может, Ян избрал ее в качестве временного убежища? Думаю, мне стоит это проверить.

– Ладно, – сказала Женя. – А я пока займусь коротышкой. Кстати, ты не знаешь, кто это? – спохватилась она и достала из своего туго набитого кармана моментальный снимок. – Я нашла эту штуку спрятанной в старинной вазе.

– Первый раз вижу, – пробормотала Ира, сосредоточенно разглядывая снимок. – А Ян разозлился. Смотри, у него белый нос. Когда он по-настоящему сердит, у него от носа кровь отливает. Значит, это не шутка и не розыгрыш. Он действительно сцепился с этим человечком. А кто, интересно, их фотографировал?

– Да! И, главное, зачем? – подхватила Женя. – Может быть, это шантаж?

– Боже мой! – Ира прикусила губу. – Кажется, я начинаю волноваться. Не знаю, почему мне казалось, что у Яна нет от меня секретов. Но, возможно, у него были серьезные проблемы, а он просто не подавал вида? Не хотел меня расстраивать?

– Можно, я тебе позвоню, когда ты узнаешь про избушку? Ту, на Азовском море? – робко спросила Женя.

– Конечно! Сейчас я тебе напишу свой телефон. – Ира достала из лаковой сумочки ручку и визитку – точно такую же, как та, на которой Ян нацарапал свою записку, – и красивым крупным почерком написала свой телефон.

«Какая она потрясающая, раскованная, свободная!» – подумала Женя, которая сама писала так, словно хотела сделать буквы вообще невидимыми: они были крохотными и угловатыми.

– Кстати, – сказала Ира. – У меня тоже есть брат. Родной, правда. И он крутой парень. Если ты не возражаешь, я с ним посоветуюсь. Если понадобится грубая мужская сила, можешь иметь его в виду.

– Да в общем-то, – робко возразила Женя, – Веня Лаптев поможет, если что.

Ира рассмеялась:

– Я ж его видела, твоего пресловутого Веню. Он симпатяга парень, но вряд ли может похвастаться развитой мускулатурой. А в любом расследовании когда-нибудь наступает критический момент.

– Ладно, – сказала Женя. Она чувствовала себя очень странно: такая девушка, как Скобкина, общается с ней на равных, предлагает помощь и вообще ведет себя как... ну, как подруга.

– У меня машина, – сообщила между тем Ира. – Подвезу тебя до дому. Я знаю, где это.

Ира вела машину соответственно своему характеру – легко, без всякого напряжения, но и без глупого лихачества. Всю дорогу они обсуждали возможные пути розысков Яна. Ира со своей стороны обещала обзвонить всех общих знакомых.

– Во двор заезжать не стану, боюсь твоего дяди, – криво усмехнулась она, затормозив поодаль от дома Ярославских. – Не забудь потребовать у него новые туфли! – крикнула она напоследок, открыв пошире окошко.

– Сейчас не время! – отозвалась Женя, махнув рукой. – Дядя очень расстроен, ему не до моих проблем.

Дом встретил ее неприветливой тишиной. Женя тут же застеснялась своего приподнятого настроения. Действительно, не слишком ли она оптимистично настроена? Как будто бы одно только ее решение отыскать двоюродного брата уже гарантировало ему скорое возвращение. А что, если все напрасно? Если Яна уже давно нет в живых? Пока Женя дошла до своей комнаты, по ее спине успела проползти целая армия мурашек. Атмосфера дома была мрачной, тут несколько дней сгущались пессимистические мысли и витали плохие предчувствия. Однако, несмотря ни на что, заснула Женя мгновенно.

* * *

Разбудили ее сдавленные стоны и женские всхлипы, раздававшиеся откуда-то снизу. «Неужели сбылись худшие ожидания дяди, – подумала Женя испуганно, – и милиция нашла тело Яна?» Она накинула на себя халат и выскочила в коридор, наткнувшись на приходящую уборщицу, которая уныло терла тряпкой перила.

– Что случилось? – метнулась к ней Женя. – Это... Из-за Яна?

– Невеста ихняя приехали, – шепотом сообщила та. – Плачут. А ваш дядя их успокаивают.

Вздохнув спокойнее, Женя возвратилась в комнату, привела себя в порядок и только тогда отправилась вниз. Картина, которую она застала в холле, была достойна кисти живописца. Ярославский, вперив влажные глаза в противоположную стену, похлопывал по спине Свету Шмелеву, которая безвольно висела на нем, обхватив руками за плечи. На ней было черное шелковое платье, туго обтягивающее некрасивые бедра, и длинные черные перчатки, какие Женя видела только в старых фильмах. «Хорошо, что не нацепила вуаль, – раздраженно подумала она. – Тоже мне, потенциальная вдова».

Впрочем, грубить не хотелось.

– Здравствуйте, – поздоровалась Женя, стараясь изо всех сил проявить сочувствие.

Света, длинно всхлипнув, оторвала лицо от груди Георгия Николаевича и посмотрела на нее.

– Женечка! – крикнула она и, словно вспорхнувшая ворона, отлепилась от дяди и бросилась к ней на шею. Та едва устояла на ногах, когда Света повисла на ней.

– Спокойно, пока нет причин оплакивать Яна, – выговорила ей Женя. – Ведь ничего еще не известно! Может быть, он со дня на день возвратится домой.

– Ах, боже мой, ты просто пытаешься меня утешить! – протрубила Света в покрасневший нос. К слову сказать, она была вдвое массивнее утешительницы, но всем телом навалилась на нее.

«Хорошо бы не упасть вместе с ней на пол, – подумала Женя. – И не сломать себе что-нибудь. Иначе сцена преждевременного горя омрачится до невозможности».

– Тебе что-нибудь нужно, Женя? – спросил дядя, когда им удалось немного успокоить Свету и усадить ее за стол, чтобы напоить кофе и подсластить слезы пирожными.

Женя страшно удивилась такому вниманию с его стороны и сразу же подумала про свои ботинки, но не смогла преодолеть себя и заговорить о столь прозаической вещи в разгар семейной трагедии. Тем более в присутствии скорбящей невесты.

– Нет, дядя Георгий, ничего, – пробормотала она. – А у Карпенко нет новостей?

Все-таки Карпенко был профессионалом, докой по части всего, что касалось криминала. Жене хоть и хотелось получить вознаграждение, но она все же была не против увидеть Яна живым и невредимым бескорыстно. Однако дядя с сожалением покачал головой:

– Карпенко и его люди в недоумении. Они сейчас проверяют наших партнеров. Прочесывают все возможные связи Яна. Все впустую!

«Значит, я права! – подумала Женя возбужденно. – Исчезновение Яна не связано с бизнесом. Неужели я не смогу догадаться, что у него была за тайна?» Машинально жуя бутерброд, она пришла к выводу, что ее кузен мог попасть в переделку из-за женщины. Ира Скобкина, конечно, классная девушка. Но кто может гарантировать, что она у Яна одна? Допустим, их множество – «дорогих девочек» кузена? И какая-то, воспылав ревностью, подложила Яну свинью. А что, если у него, и того круче, есть внебрачные дети, о которых он не рассказывал отцу? Боже мой, но как все это выяснить?

Провожаемая убийственным взглядом экономки, Женя положила салфетку на стол и отправилась бродить по окрестностям. Все свои богатства она носила с собой. Кроме фильмов, обнаруженных в комнате Яна, которые спрятала под матрац. Она надеялась, что Пыгова после многолетних тщетных попыток найти в ее комнате что-нибудь эдакое навсегда отказалась от обысков. Если задуматься, это даже смешно: у Жени нет ничего, что следовало бы скрывать от посторонних глаз. Но тут Женя вспомнила о видеокассете, где она показывала стриптиз, и тяжело вздохнула. Да, теперь у нее в шкафу спрятан настоящий скелет.

Обернувшись на дом, она с грустью подумала, что, возможно, его скоро придется покинуть. Когда позвонят шантажисты и в последний раз потребуют свои две тысячи долларов, придется бежать от дяди без оглядки. Женя уже тайком покупала газеты и просматривала объявления о работе. Найти работу, наверное, было можно. Но предлагаемой зарплаты не хватит, чтобы снимать жилье и нормально питаться. Ведь никому не докажешь, что у нее есть опыт работы, – на нее в фирме дяди не завели трудовую книжку. Для общества Женя оставалась безработной. Итак, вопрос с трудоустройством пока что казался неразрешимым. Если бы только удалось отыскать Яна!

Блуждая среди особняков, изредка облаиваемая шарпеями, догами и другими породистыми сторожами, Женя не заметила, как дошла до самого края поселка. Дорога не вела ни к озеру, ни к лесу, поэтому она сюда никогда не заходила. Справа раскинулись кукурузные поля, слева медленно шевелилась в крутых берегах река.

Женя уже собралась было повернуть обратно, когда внезапно зацепилась взглядом за что-то, что заставило ее насторожиться. Забор! Боже мой, конечно! Это тот самый забор, кусочек которого попал на моментальный снимок, обнаруженный в вазе! Забор был заметным – сложенным из камня трех цветов, с полосой затейливых узоров понизу.

Дрожащими пальцами Женя расстегнула пуговицу на рубашке и достала из кармана фотографию, добытую в вазе. Не было никаких сомнений: именно к этому самому забору Ян прижимал растрепанного коротышку. И происходило это, судя по всему, внутри двора, потому что снаружи росли кусты шиповника, а в кадре их не было. «Провидение! – подумала Женя, трепеща. – Неужели я на верном пути и высшие силы мне помогают? Ведь никогда раньше я сюда не забредала, даже случайно».

Заинтересовавший ее дом был самым последним в ряду особняков и стоял на обрыве. Жене даже показалось, что, закладывая фундамент, строители пошли на риск. «А что, если Яна сбросили в реку из окна этого самого дома? – подумала она невольно. – Высота здесь просто головокружительная. Под покровом ночи в этом уединенном месте можно обделывать темные делишки, не опасаясь, что тебя поймают за руку». Соседний особнячок стоял довольно далеко, и вряд ли кто-то обратил бы внимание на звук падения тяжелого предмета в реку.

«Может быть, не стоит болтаться тут совершенно открыто? – всполошилась Женя. – Если хозяева причастны к исчезновению Яна, они могут знать меня в лицо – ведь дом дяди находится не так уж далеко!» Она попятилась, почувствовав себя букашкой, посаженной на любопытную детскую ладонь. Потом, круто развернувшись, едва ли не вприпрыжку бросилась восвояси.

* * *

В саду Ярославских садовник колдовал над парадной клумбой – дядя не одобрял вольно растущих цветов и даже от нарциссов и тюльпанов требовал повиновения. Жене пришло в голову, что садовник может знать что-нибудь об интересующем ее доме и его обитателях – он был местным и приходил сюда из деревни, раскинувшейся на другом берегу реки.

– Дом с каменным забором? – переспросил садовник, распрямляясь и потирая спину. – Так они тут почти все такие.

– Да я же говорю, – торопилась Женя. – Забор особенный, разноцветный. Камни выложены узором. Красный кирпич, белый и малиновый. И узоры идут такими полосками, а наверху у них ушки, как на кремлевской стене. Дом на обрыве стоит, там.

Она не хотела показывать фотографию. Существовала опасность, что садовник проговорится вездесущей Ирме Гавриловне, перед которой он трепетал, словно бандерлог перед удавом Каа.

– А-а! – Лицо старика внезапно осветилось пониманием. – Так это ж дом стоматолога Хрюкина!

При слове «стоматолог» Женя языком невольно потрогала пошатывающийся зуб.

– Хрюкин такой маленький, вечно растрепанный? – уточнила она, чувствуя зуд в коленях.

– Точно! А на кой он вам сдался? Я б ему не доверил зубы сверлить. Чудной он и шебутной. А как с женой ругается! Опера! Посуду бьют – звон стоит, аж на другом берегу слышно. А на что он вам? – снова спросил любопытствующий садовник.

– Он... – замялась Женя. – Он... задавил кошку. Я была свидетельницей. Видела его за рулем. Возмущенные хозяева требуют заплатить за ущерб.

– Ну, это они зря, – протянул старик. – Ни черта он им не заплатит.

Пунцовая Женя подумала, что в последние дни врет без продыха. Раньше у нее даже поводов не было придумывать невесть что. И, главное, как ловко из нее выскакивают враки! Она даже не подозревала в себе таких способностей.

«Итак, стоматолог Хрюкин, – мысленно поздравила себя Женя. – Представляю, как его, бедняжку, дразнили в школе». Именно с этим Хрюкиным произошел когда-то у Яна крупный разговор. И кто-то их в момент выяснения отношений сфотографировал. Да, но давно ли это было? И имеет ли отношение фотография к теперешним событиям? Женю распирало желание это проверить. Вот только как?

На пороге дома ее встретила экономка. Поскольку ее глазки возбужденно блестели, Женя поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Евгения, вы очень кстати. К вам пришли, – выпалила Ирма Гавриловна, часто дыша.

– Ко мне?! – Женя так удивилась, что даже отступила на несколько шагов назад. – А кто?

– Какой-то молодой человек.

«Ну, конечно, это Венька Лаптев! – решила Женя. – Только почему он приехал прямо сюда? Первый раз в жизни. Вероятно, что-то случилось». Подавив внешние признаки волнения, она торопливо вошла в холл вслед за экономкой, которая сказала: «Вон он!» – таким тоном, будто речь шла о мерзейшем из земных созданий, которое следовало немедленно уничтожить.

На небольшом диванчике, обитом светлой кожей, сидел незнакомый Жене молодой человек бандитского вида и поигрывал золотым перстнем, надетым на толстый палец. Правда, перстнем его личный золотой запас не ограничивался. На запястье поблескивал массивный браслет, а в вырезе рубашки виднелась жирная, словно змея, цепочка.

– Вы ко мне? – пискнула Женя, не смея прогнать экономку, застывшую за спиной.

Вместо нее это сделал незнакомец. Завидев Женю, он резво поднялся на ноги и, махнув рукой в сторону Ирмы Гавриловны, сказал:

– Свободна, тетя!

И, уже обращаясь к Жене, расплылся в идиотской улыбке:

– Здрасьте. Я Петр, секете?

Поняв, что Женя явно «не секет», он пошевелил бровями и пояснил:

– Ну, это, Петр. Скобкин. Ирка сказала, вам надо подсобить.

– Но я даже не знаю... – испугалась Женя. – Сейчас еще ничего не требуется.

В этот момент мимо них с высоко задранным подбородком, чеканя шаг, прошла Ирма Гавриловна, всем своим видом выражая презрение слуги богатых хозяев к негодному посетителю.

– Выйдем, покалякаем, – предложил Скобкин, махнув рукой в направлении двери. – А то у вас тут людно.

Жене ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Они вышли из дома и по мощеной дорожке прошли на дорогу. Здесь и Женя, и Скобкин почувствовали себя гораздо спокойнее.

– У меня сегодня свободный денек выдался, – пояснил он, доставая из кармана мятую пачку сигарет. – Я курну, ты не против?

– Курите, пожалуйста, – писклявым голосом разрешила Женя.

Черт знает что! Общаться с мужчиной, да еще распоряжаться им – такого с ней не приключалось даже во сне.

– Ты гляди не стесняйся, – заявил между тем добрый Скобкин. – Если надо чего расследовать, я подстрахую. Пушку с собой взял, так что все в ажуре.

В то время как он говорил, мимо них на приличной скорости пронесся серебристо-серый автомобиль, закидав обочину градом мелких камней. Женя успела разглядеть лысину шофера, обрамленную довольно длинными всклокоченными волосами. Ни с кем его не спутаешь. Хрюкин! «А что, если пойти ва-банк? – внезапно подумала она, воодушевленная присутствием Скобкина с пистолетом. – Напугать этого Хрюкина лобовой атакой? Он наверняка даже не подозревает о том, что кому-то стало известно о его связи с Яном. Я постучу, потом смело пройду в дом и потребую объяснений. Скобкин останется на шухере. Если Хрюкин накинется на меня, он придет на помощь».

Свой план она сбивчиво изложила брату новой подруги. Выслушав ее, тот хмыкнул и сказал:

– А пошли!

* * *

Между тем в доме Хрюкина поднялся настоящий переполох.

– Муж приехал! – сдавленно крикнула жена стоматолога, Маргарита Хрюкина. Это была красивая шатенка с глазами азиатского разреза и большим чувственным ртом, алчущим поцелуев. Мужчины пачками сходили от нее с ума. Если бы Маргарита была крепостью, желающих сидеть в осаде набралась бы целая армия. Однако, чтобы завоевать благосклонность красавицы, никаких особых усилий не требовалось. Сам стоматолог Хрюкин был всего лишь вывеской, призванной облагородить тот проходной двор, который Маргарита устроила из своей спальни. Однако вывеска время от времени воображала себя человеком и поднимала бунт.

– У моего мужа кризис среднего возраста, – объясняла своим любовникам, застигнутым на месте преступления, Маргарита, когда в их обнаженные торсы летели горшки с геранью или вазы чешского стекла, запущенные рукой Хрюкина и разбивавшиеся на великолепные цветные куски.

Сегодня в спальне Маргариты застряло лицо итальянской национальности, которое плохо понимало по-русски, но компенсировало этот недостаток южной необузданностью. Слова «муж приехал» для него ничего не значили.

– Муж! – повторила Маргарита, изобразив указательными пальцами над головой маленькие рога. – То самое чудовище, из-за которого я так страдаю! Вставай, Лоренцио, тебе надо бежать!

В этот момент на туалетном столике ожил телефон. Звонок его был так же пронзителен, как голос хозяйки. Недолго думая, Маргарита схватила трубку.

– Алло! – закричала она таким тоном, будто тушила пожар, а какие-то негодяи отвлекли ее от благородной миссии.

– Дорогусечка! – Низкий взволнованный голос влился прямо из трубки в нежное ухо Маргариты.

– Ты не вовремя! – рявкнула та. – Оставь меня в покое, Леонид!

– Не могу! – простонал невидимый Леонид. – Моя жена все знает! Она отправилась к тебе!

– Только этого не хватало! – Маргарита закатила глаза. – Муж приехал раньше, чем я предполагала. Если твоя благоверная налетит на него, будет вселенский скандал! И тогда мы не сможем больше встречаться!

– Нет, только не это! – вскрикнул Леонид.

– Ты должен был остановить ее! – попеняла ему Маргарита.

– Как?! Это ведь фурия! Это ураган! Это... это цунами!

– Ты говорил, что она маленькая и тощая, как глист.

– Это правда! Вся ее мощь заключена в бешеном нраве!

– Ладно, попробую ее напугать! – крикнула Маргарита и, бросив трубку, обернулась к итальянцу, который совершенно не владел ситуацией.

– Лоренцио! Ты полный кретин! – сказала она.

– Си! – ответил тот и широко улыбнулся.

– А как можно объяснить полному кретину, что ему необходимо вылезти в окно?

Между тем хозяин дома, потерявший массу времени на открывание и закрывание ворот, загнал машину в гараж и появился на крыльце. Едва он поднял руку, чтобы толкнуть дверь, как зазвонил мобильный телефон, прицепленный к его поясу.

– Да! – коротко бросил Хрюкин, у которого сегодня выдался весьма неудачный день. – Слушаю вас, говорите!

– Ах, Пал Семенович! – проворковал сдобный женский голос так нежно и одновременно страстно, словно задался целью соблазнить Хрюкина прямо по телефону. – Как поживаете?

– М-м... Неплохо, – соврал тот и замер, ожидая продолжения.

– Моя дочь уже приехала к вам?

Хрюкин хлопнул себя ладонью по лбу и выругался одними губами. Он совершенно забыл про пациентку, которая требовала особого подхода и намеревалась терзать его прямо на дому.

– Еще нет, – коротко ответил он, кое-как совладав с эмоциями.

– Не забудьте, что мое солнышко чрезвычайно впечатлительно. Она станет отвлекать вас разговорами, придумывать всевозможные уловки и отговорки. Может сказать, что ее тошнит и кружится голова. Вы не должны обращать на это внимания!

– Не буду! – пообещал Хрюкин.

– Тогда хорошо. И смотрите, не напугайте ее своей бормашиной. Сделайте все так, как мы и договаривались. Заговорите ей зубы!

Отключившись, Хрюкин топнул ногой.

– Разве я чертов заклинатель? – рявкнул он, адресуясь, вероятно, к мировому пространству. – Я стоматолог! Я лечу зубы, а не заговариваю их!

Через дорогу от дома Хрюкина начинались кукурузные поля. Залегший среди молодой кукурузы Скобкин в этот самый момент толкнул Женю в спину, чтобы придать ей необходимое ускорение. Она перебежала через шоссе, отворила резную калитку и оказалась прямо за спиной рассерженного стоматолога. Упасть в обморок ей не давала лишь мысль о благородстве собственной миссии. Внутренне она была полна решимости идти в атаку. Оставалось только разлепить склеившиеся от страха губы и прочистить горло.

Обернувшись на шум, Хрюкин увидел Женю, бледную словно привидение, и, решив, что это и есть та самая трусливая пациентка, о которой только что шла речь, широко улыбнулся. Сделал он это молниеносно, и со стороны казалось, будто улыбку со всего маху прилепили на его лицо.

Сказать по правде, Хрюкин был сегодня совершенно не в настроении заниматься частной практикой, однако за один вылеченный зуб своей доченьки мамаша обещала заплатить немыслимые деньги. Кроме того, у самой мамаши рот был девственно нетронут и сулил Хрюкину хороший заработок. И это обстоятельство никак нельзя было сбрасывать со счетов.

– Здравствуйте! – сказал он со зловещей, как показалось Жене, ухмылкой, подскочил к ней и запер калитку. – А я вас жду.

Увидев, что при этих его словах Женя отшатнулась, он, крепко схватив ее за локоть, стал заталкивать ее в дом.

«Он меня ждал! – в ужасе подумала Женя. – Значит, он следил за мной! Я для него нежеланный свидетель. Наверное, он хочет меня убить».

– Не троньте меня! – закричала Женя, и Петя Скобкин, оставшийся в кукурузе, мгновенно насторожился.

Захлопнув за собой дверь, Хрюкин запер ее на ключ, а ключ опустил в карман брюк. Тяжело дыша, Женя с ужасом смотрела на него.

– Вы думаете, это больно? – спросил Хрюкин, изо всех сил стараясь выглядеть добрым. – Ошибаетесь! Я сделаю все нежно, как мама.

– Меня тошнит, – сказала Женя, трясясь всем телом.

«Начинается!» – подумал Хрюкин. Женя же подумала совсем о другом. Черт дернул придумать такую глупость! Как Скобкин узнает, что ее убивают? И вообще, как он попадет в эту крепость со своим пистолетом? Было только одно средство дать ему знать о своих неприятностях – поднять шум до небес. Может, разбить окно? Но все окна в пределах видимости были зарешечены. Значит, придется визжать. И чем громче, тем лучше. Однако, прежде чем начинать визжать, надо все-таки хоть что-то выяснить. Заставить Хрюкина признаться, шокировав его.

– За что вы убили моего двоюродного брата? – спросила она, в упор глядя на стоматолога.

Хрюкин, намеревавшийся пригласить Женю в кабинет и уже открывший было для этого рот, от неожиданности лязгнул челюстью. Ему потребовалась целая минута, чтобы вновь обрести дар речи.

– Пардон! – возмутился он, когда наконец смог заговорить. – Я? Кого-то убил?

– У меня есть доказательства! – крикнула Женя и, достав из кармашка фотографию, сунула Хрюкину под нос.

Увидев снимок, хозяин дома тотчас же исполнился негодования.

– Мерзавец! – воскликнул он. – Так это и есть ваш двоюродный брат, чтоб ему пусто было?

Фотографию сделала Маргарита два месяца назад из окна своей спальни. После этого она размахивала ею перед Яном, приговаривая: «Да ты настоящий лев! Гляди, какой грозный! Как ты накинулся на него!» Это было после того, как Хрюкин столкнулся с запутавшимся в шелковых простынях Яном лицом к лицу в спальне неверной супруги. Поскольку Ян и Хрюкин были знакомы, сцена ревности получилась особенно отвратительной. После урагана, разнесшего полдома, Маргарита целых десять дней хранила верность супругу. Занятие это оказалось страшно утомительным, и теперь она изо всех сил старалась наверстать упущенное.