Текст книги "Вот и всё! (СИ)"
Автор книги: Галина Луценко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 14.
Перешагнув порог его квартиры, я сразу же увидела необычайной красоты елку. Она стояла посреди комнаты как какое-то необычайное чудо, смело хвастаясь своими живыми огоньками, которые вспыхи-вали один за другим, озаряя мою душу волшебством.
–Ты сам всё это сделал? – спросила я мужчину, оглядываясь восторженно вокруг, рассматривая тот уют и милое новогоднее оформление его квартиры.
Каждый её уголок источал необыкновенный уют. Он продумал всё до мелочей. Вязаные гирлянды из снежинок обрамляли широкие окна квартиры, а сказочные пряничные человечки сплелись в хоровод над камином. Разноцветные блестящие звёздочки и флажки украшали высокие потолки, и, перекручи-ваясь в разные стороны, отбивали световые лучи мигающих лампочек на ёлке. Само же новогоднее де-рево было усыпано разнообразными видами дождика, а на ветках элегантно сплелись в красивые бан-тики атласные ленты. Видно, что все игрушки были не покупными, а самодельными. В камине полыхал огонь, и круглые поленья весело потрескивая, создавали нам сказочную атмосферу. На настенных полках разместились декорированные свечи, поставленные в венки из хвои, яблок и шишек, которые были посыпаны серебристыми блёстками.
–Ну, почти, – усмехнулся Михаил, – я усердно руководил процессом!
Я подошла к ёлке, и взяла в руку симпатичного снеговика, который был сшит из фетра. Нос, в виде морковки, был пришит немного криво, и вообще все швы были, легко сказать, неровными и неуклю-жими.
–Мама сохраняла все наши детские поделки, – с горестью в голосе пояснил он.
Я выпустила из рук игрушку и обернулась к нему.
–Расскажи мне о ней, – попросила я.
Михаил вздохнул, и, закинув свои брови вверх, развёл руками.
–Что именно ты хочешь услышать?
–Расскажи о своём детстве, – сказала я, усевшись на уютный диванчик, на котором расположились несколько подушек, украшены новогодним орнаментом.
–Особо нечего рассказывать, – начал мужчина, севши возле меня рядом, – я рос в обычной семье. Ро-дители постоянно работали, чтобы обеспечить нам достойную жизнь. Нам с сестрой порой не хватало родительского внимания, мы часто хулиганили, пытаясь таким образом привлечь их внимание. Их час-то вызывали в школу, а нас постоянно ругали перед всеми на родительских собраниях.
–У тебя есть сестра? – удивлённо спросила я.
–Да, младшая. И только теперь, мы с ней понимаем, как им было трудно с нами, – печально продол-жал Михаил.
–А как зовут твою сестру, и чем она занимается?
–Анна давно вышла замуж, у неё уже двое маленьких детей, и она уже пять лет живёт в Китае. У её мужа там бизнес.
–Вы не часто с ней видитесь? – продолжала расспрашивать я.
–Виделись недавно, она прилетала ненадолго. Ну что мы всё обо мне, я заказал праздничный ужин, так что приглашаю тебя к столу. Нужно встретить Новый Год сытимы, – сказал мужчина, встав и напра-вившись на кухню.
–Так почему ты теперь не хочешь знаться со своим отцом? – вырвалось у меня.
Михаил спокойно продолжил сервировать стол, игнорируя мой вопрос.
–Ты не поделишься этим со мной? – настаивала я.
–Не хочу разочаровывать тебя. Никакой страшно сердобольной истории из моего детства я не держу за своими плечами, – насмешливо произнёс Михаил, доставая из ящика тумбочки столовые приборы.
–И всё же...
–Когда мне было десять лет, отец бросил нас и ушёл к другой женщине. Я очень злился на него за это. Часто слышал, как мама плачет по ночам, пытаясь скрыть свои переживания от нас с сестрой. В тот день, когда он уходил от нас, он пообещал мне огромный телескоп, о котором я так мечтал. И когда спустя шесть лет, он, таки, принёс мне этот чёртов телескоп на день рождение, я бросил его на пол и начал трощить его ногами. Отец постарался меня успокоить, и я гневно накинулся на него с кулаками, затем разрыдался, как мальчишка и в тот же день сбежал из дому. Родители моего друга, у которого я решил спрятаться, сразу же позвонили моей маме, и она тут же приехала за мной. После того, отца я больше не видел. Возможно, мама запретила ему приходить к нам.
Михаил рассказывал мне эту историю своей жизни с абсолютно равнодушным выражением лица. Так вот почему такая страсть к космической жизни. Разуверившись в обещаниях взрослых, он сам ре-шил заработать себе на свою мечту.
–А твоя мама, она так и не вышла замуж? – поинтересовалась я.
–Вскоре она встретила моего отчима, и у них завязались достаточно тёплые отношения. Но я видел, что её глаза не горели так, как раньше, – рассказывал Михаил, сжимая в руке штопор, намериваясь от-крыть вино, – потом у неё обнаружили болезнь, и она начала просто вянуть на моих глазах.
–Это было тяжелое время для тебя, – сочувственно произнесла я.
–Мне было достаточно трудно принять тот факт, что имея неплохие материальные возможности, я не мог вытащить её из этой беды, и просто наблюдал за тем, как болезнь высасывает из неё жизнь, – он глубоко вздохнул, и потёр своё лицо руками, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний. – Она продала квартиру и попросила меня купить ей дом в тихом местечке. Я думал, она хотела, чтобы при-рода помогла ей оправиться, а как оказалось, она просто хотела спокойно там умереть. Можно побороть любую болезнь, когда человек этого хочет. И этим летом её не стало.
–Я сожалею, – тихо сказала я.
–Она не боролась, – со злостью произнёс он, – понимаешь? Болезнь поглотила её полностью, потому что она позволила ей это сделать. Я знаю, что это из-за отца. Она не смогла простить его.
–Ты не должен искать виноватых, – неуверенно возразила я, – ты же сам говорил, что нужно уметь принимать тёмные стороны жизни.
–Отношения моих родителей оставили серьезный отпечаток на моём восприятии жизни. Я смотрел на мать, и думал, как тяжело, когда тебя предает любимый близкий человек, и так боялся, чтобы этого не произошло в моей жизни. Вот почему я так сильно ревновал Елену. Это моя ахиллесова пята. Я очень ревностно отношусь ко всему, что принадлежит мне, – он смотрел на меня взглядом, прошибаю-щим насквозь, и я понимала, что этими словами он предупреждает о чём-то меня, так как недавно ска-зал, что он забрал меня себе.
Я сглотнула, и мне стало так не по себе от его пристального пронзительного взгляда. По всему телу побежали мурашки от его властного заявления.
–Чем мы будем заниматься после ужина? – вырвалось у меня в надежде уклониться от этого разго-вора.
–Нарды, шахматы, домино? – он повёл бровью, улыбаясь.
–Можно посмотреть фильм, – предложила я.
–Ты серьезно? – произнёс он, подойдя ко мне и протягивая ко мне руку, чтобы помочь подняться. – Ты думаешь, я готов тратить наше бесценное время на телевизор?
–А что ты предлагаешь? – судорожно облизав губы, протянула я, понимая, что брякнула ерунду.
–Когда я наблюдал за тобой на пилоне, я не думал, что ты будешь такой зажатой со мной, – говоря эти слова, он усадил меня за стол, подсунув за мной стул, и положив свои руки мне на плечи, начал мягко массировать мои мышцы.
–А что ты думал, когда смотрел на меня? – спросила я, закрывая глаза, чтобы суметь немного рас-слабиться.
–Что хочу тебя, – произнёс он.
–О...это откровенно, – чуть не задохнулась я, сильно покраснев, – это единственные твои мысли обо мне?
–Нет. Но одни из главных, – спокойно ответил он, усаживаясь напротив меня и пристально наблюдая за моей реакцией.
–За что выпьем? – нервно спросила я, подняв вверх свой бокал с вином.
–За то, чтобы ты перестала, наконец, дрожать, и вести себя как загнанный зверёк, которому уготов-лено стать яством дикого хищного зверя, – слетело с его губ.
Я посмотрела ему в глаза и тут же опустила взгляд вниз. Я не понимаю, почему я и, правда, себя сейчас так неуверенно чувствую. С тех пор как я сегодня увидела его на пороге своей квартиры, мой пульс начал стремительно обгонять в десятки раз стрелки часов, которые насчитывают секунды.
–С наступающим Новым Годом, – сказал он, приподнимая свой бокал.
–С наступающим, – промямлила я в ответ.
После самого вкусного ужина в моей жизни, и пары бокалов сухого вина, мы с комфортом обложи-лись мягкими подушечками на его просторном диване, который был, развёрнут к окнам, позволяя на-слаждаться нам очаровательным сказочным видом ночного города.
–Мы не пропустим, когда наступит полночь? – спросила я.
–Плазма будет работать на центральном канале, если ты боишься пропустить бой курантов, – Миха-ил включил телевизор, который висел сзади нас на стене, и, встав, подкатил к нам поближе тележку с шампанским, которое лежало в ведёрке со льдом.
До полуночи оставалось ещё несколько часов, и мы, так увлекшись нашей беседой, рассказывая друг другу весёлые истории из своего детства, и вдоволь нахохотавшись друг над другом, даже не заметили, как начался отсчёт последней минуты, утекающего от нас навсегда, года. Год, который много значил для нас обоих, так как именно он столкнул наши судьбы, именно там, под дождём, на заброшенном стадионе. Я встрепенулась от звука вылетевшей пробки от шампанского, и посмотрела на человека, который сидел напротив меня и наполнял хрустальные фужеры шипучей жидкостью. Возможно, в другом месте и в другое время, я бы обязательно заметила, как лохматые ажурные снежинки, медленно покачиваясь, пролетали вниз сквозь наши панорамные окна, укрывая белоснежной вуалью, взо-рвавшийся фейерверками город. Заметила бы так же, как игривые пузырьки в наших бокалах, живо бегут вверх, отражая в себе всю красоту этих разноцветных огней. Как красиво и элегантно сидит на нём эта чёрная рубашка, так удачно подчёркивая загорелый тон его кожи. Я бы обратила внимание на всё, если бы не его глаза. Они казались мне такими бездонными и темными, что в какой-то момент у меня возникло чувство, что я проваливаюсь в них, словно в пропасть.
–С Новым годом, Саш! – еле слышно, назвав меня очень нежно по имени, произнёс Михаил, и чок-нулся своим бокалом о мой, отпивая глоток.
–С Новым годом! – также тихо ответила я.
Небо пестрило многокрасочными каскадами огней. Весь мир праздновал наступление очередного новолетия, вкладывая в него очередные надежды и мечты. Для многих, это было символическим эта-пом новой жизни, для меня же эта жизнь вершилась сейчас же, в этот момент. Эта ночь должна пере-вернуть всю мою жизнь. Она должна расставить всё на свои места, избавляя меня наконец-то от подоз-рений, опасений и затянувшегося недоверия.
Я сидела, прислонивши ободок своего бокала к нижней губе, вдыхая пряный запах игристого вина, и смотрела на ночной город. Михаил, отставив свой бокал в сторону, придвинулся ко мне, и, также за-брав с моих рук ёмкость, отставил его на столик. Я перевела на него свой взгляд, и просто молчала. Он пододвинулся ко мне совсем близко, и тихо произнёс:
–Ты останешься на ночь?
–Останусь, – еле слышно ответила я.
Он прикоснулся ко мне губами, запечатляя на моих губах свой нежный поцелуй, и, аккуратно взяв меня на руки, перенёс к огромной кровати с балдахином молочного цвета. Он поставил меня у её осно-вания, и, отошедши на пару шагов, чтобы выключить телевизор, вернулся ко мне. Я исступленно смот-рела на широкую, из красного полированного дерева кровать, застеленную белоснежным шёлковым постельным бельем, как на волшебный островок витающих в воздухе наших желаний. Интересно, сколько же длинных ножек до меня он кутал в это одеялко?
Мы стояли вдвоем, просто смотря на эту кровать. Он, видимо, просто не хотел давить на меня, давая мне время привыкнуть к тому, что наконец-то настал для нас некий итоговый момент. Михаил поднял руку и, коснувшись моей щеки, провёл ею по шее вдоль ключицы. Его прикосновение было таким горячим, что моя кожа начала просто пылать. Я закрыла глаза, тягостно втягивая воздух в лёгкие. Он развернул меня к себе, очень хрупко прижавши меня к своему телу, и погладив мои волосы, вдохнул их запах.
–Просто доверься мне, – прошептал он мне на ухо.
Затем медленно придвинувши свои губы к моим, накрыл их поцелуем. Он резко раскрыл мой рот языком, властно лаская меня им внутри. Каждый раз, после его прикосновений и ласк, я долго не могла придти в себя, но этот поцелуй не был похож ни на один предыдущий. В его движениях была беском-промиссная заявка на что-то большее, на продолжение его наглых ласк. Я просто чувствовала, как он устанавливает этим поцелуем права на меня, самостоятельно решая, быть этому или нет.
Он медленным движением спустил рюш моего платья, обнажив мой кружевной лифчик. Я резко на автомате закрыла ладонью свою полуголую грудь. Нормальная реакция, если учесть, что я никогда в жизни не была ещё в такой ситуации. Никто никогда ещё не рассматривал вот так мою грудь. Ну, ис-ключая меня саму, ну и моего гинеколога, ну и его, когда я промокшая бежала домой. Ну и конечно, того прохожего парня под окнами моей квартиры, когда пытавшись задёрнуть шторы, у меня внезапно расстегнулся бюстгальтер.
Он улыбнулся, увидев мою реакцию.
–Я не обижу тебя, – тихо сказал он, поцеловавши меня пару раз своими влажными губами.
Затем, подцепив на свои пальцы с обеих сторон лямки моего лифчика вместе с платьем, произнёс:
–Так ты позволишь?
Я, молча, хлопнула своими ресницами, прикрыв при этом глаза от непреодолимого стыда, давая тем самым знак согласия на его действия.
Михаил не спеша снял с моих плечей бретельки, и одним ловким движением расстегнул застёжку бюстгальтера, которая находилась спереди. Мое атласное платье на пару с кружевным лифчиком при-землились у моих ног. Я зажмурила глаза ещё плотнее, боясь его реакции.
–Ты прекрасна, принцесса! – услышала я его бархатную речь. – Тебе не стоит стесняться!
Интонация, с которой он говорил, так успокаивала меня. Его мягкий голос будто гипнотизировал, сладкий приятный запах возбуждал, прикосновения бешено лихорадили моё естество и заставляли раз-лететься на мелкие пылинки, каждая из которой была напоена желанием. Желанием быть с ним, быть только его. Каждый макросегмент моей кожи плакал и молил меня отдаться во власть этим сильным рукам, притом навсегда и без излишек, а там уже будь что будет. Хорошее, плохое, счастливое будущее или провальная чёрная пустота. Это сейчас так неважно. Это неважно вообще с ним. Есть только глаза. Его убийственно красивые, оттенка тёмной карамели, глаза. Его такой уверенный, но одновременно мягкий взгляд. Его касание, его голос, губы, крепкие руки – всё идеально. Его слова, так сладко слы-шать их. Они без лишнего пафоса, по сути. Слова его души. Прям горяченькие, свежие, не замусолен-ные. Слова настоящего мужчины. Моего мужчины.
Я боялась промолвить хоть слово, всё испортить. От чрезмерного возбуждения у меня сильно пере-сохло в горле. Я, молча, потянулась к нему и поцеловала, почувствовав при этом касание его возбуж-дённой твёрдой плоти внизу.
–Ты сказал, что я твоя. Что забрал меня себе. Я принимаю твои слова. Принимаю тебя. Просто не знаю как. Что делать...не знаю...
–Я знаю, – уверенно произнёс он. – Я научу.
Михаил аккуратно опустил меня на мягкое, приятно скользящее по телу и отдающее ему лёгкую прохладу, покрывало, затем встав на колени, снял с себя одежду. Мне постоянно хотелось притянуть его поближе к себе. Почему-то было невыносимо, когда он отклонялся от меня хоть немного. Я крепко обвила его шею своими руками, и потянулась поцеловать его. В ответ на мой неуверенный поцелуй, его влажный язык опять начал скользить по моим губам, сначала верхней, потом нижней. Он, ласково, большим пальцем начал ласкать мой рот, распространяя нашу общую влагу по моим устам. Его пальцы перенесли эту влажность на мою грудь, и он начал водить ими вокруг соска по ареоле, практически не касаясь её. Внутри меня всё сжалось, мурашки побежали по моему оголённому телу. Сильное напря-жение поглощало меня всё больше, и я предательски отдавалась во власть накатившей на меня мучи-тельной истомы.
–Такая нежная кожа, – загрубевшим от возбуждения голосом прошептал мужчина, – кажется, я при-коснусь к ней, и она тут же лопнет.
Он зажал мой сосок между пальцев и немного потянул его вверх. От этого необычного ощущения, я невольно выгнула спину, и закинула голову вверх. Михаил мягко улыбнулся, уловив мою реакцию, и снова поцеловал меня, прерывая прикосновения секундными прикосновениями. Этот хваткий частич-ный поцелуй так сильно возбуждал меня, что я просто начала задыхаться. Он специально задавал такой темп поцелую, чтобы я не смогла вдоволь насладиться им. Он просто дразнил меня, подчиняя себе.
Медленно опустив свою руку с моей груди вниз, поглаживая живот, он положил свою ладонь поверх чёрного кружева. Я ощущала свою чрезмерную влажность, мне даже казалось, что трусики промокли насквозь. Мне было неловко от этого, но оттолкнуть его и просто нарушить этот волшебный момент своей застенчивостью, было бы самой глупой ошибкой в моей жизни. Михаил оттянул аккуратно краешек моих трусиков и сказочно нежно провел пальцем по моему набухшему от желания бугорку. Мир вокруг как будто лопнул, как мыльный пузырь и я разлетелась по комнате невидимым прахом. Мне было приятно. Это были необъяснимые космические ощущения.
Он привстал и быстро стянул с меня трусики, ложась на меня сверху, и опершись на локти, чтобы избавить меня от своего веса. Он посмотрел на меня сверху вниз и тихо произнёс:
–Прости.
Его глаза, его тёмные глаза переместили свой взгляд вниз, и я почувствовала, как его плоть начала медленно погружаться в меня, причиняя мне неприятную боль. Я скривилась от этих ощущений, и, упершись в его грудь ладошками, попыталась немного оттолкнуть его. Михаил, тяжело дыша от ог-ромного возбуждения, снова нежно поцеловал меня, стиснув мои губы своими очень крепко. Затем он, зажав меня в своих руках, обняв за плечи, вошел в меня полностью одним уверенным толчком. Боль разорвала на куски моё тело.
Умело руководя процессом, он снова сделал пару очень медленных толчков, с каждым разом пытаясь войти в меня всё глубже. Я пыталась максимально расслабить мышцы и довериться ему полностью, но к моему глубочайшему сожалению, я не почувствовала ни малейшего удовольствия, о котором была так наслышана. Я просто прижималась к нему, ласкала по спине руками, гладив рельефные мышцы, и мне было неважно, как это происходит. Главное, что это происходит с ним. Я, молча, лежала, наблюдая, как его крепкое тело содрогается, достигая вершины своего удовольствия.
Внутри всё сжалось от бездонной гречи и пустоты. Не так я себе представляла нас с ним. Вернее, как раз с ним всё отлично. Не такой я представляла себя. Я думала, что буду громко стонать, извиваться под ним, впиваться ногтями в кожу, в общем, воплощу собой все стереотипы, просмотренных мною, фильмов со страстными сценами любви.
Он остался лежать на мне, тяжело дыша, а я наслаждалась его близостью, вдыхая запах его тела.
Задумывалась я когда-либо, как должен пахнуть мой мужчина. В смысле не аромат духов известных марок, мыла или геля для душа, а его запах, собственный. На что он должен быть похож, и какие ощу-щения должен приносить? Представляла я, когда-либо, закрывая глаза, запах будущего мужчины моей жизни? Меня очень часто раздражал резкий запах туалетной воды Андрея. Несколько раз я намекала ему об этом, а потом, в конце концов, подарила аромат на свой вкус. Но видимо он ему не понравился, и парень продолжал обливать себя дальше этим тошнотворным ароматом. Только сейчас, вдыхая запах Михаила, я поняла, почему меня так бесила, эта казалось, невинная деталь. Ведь если любишь, то при-нимаешь все недостатки. Ведь у любимого человека запах не хороший, и не плохой, а просто свой, лю-бимый. И ключевое слово здесь 'любимый', да и дело совершенно не в запахе.
Михаил так трепетно целовал моё лицо, перекатившись на бок, и укутывая меня в одеяло, будто хо-тел прикоснуться к моей душе.
–Ты не представляешь насколько ты теперь моя, – прошептал он. – Я никуда тебя не отпущу и нико-му не отдам!
–Я не собираюсь никуда уходить от тебя. Разве, что в ванную, – я, выскользнув из его объятий, обмо-тавшись, шёлковым покрывалом, встала с кровати и направилась в ванную комнату.
Михаил, распростёршись на постели, молча, проводил меня пристальным взглядом. Я зашла в ван-ную, закрыв тихо за собой дверь, включила воду и посмотрела на себя в зеркало. Мои губы были слегка припухшие от его ласк и немного красноваты. Волосы взлохмачены, и вообще я имела несколько ус-тавший вид. Я плеснула немного воды на лицо и снова посмотрела на себя. Всё было совсем не так, как я представляла. Моё тело совершенно потрясающе реагировало на него, как фортепиано, на котором он мастерски сыграл волшебную партию, но я умудрилась сфальшивить со звуком. Я сбросила с себя одеяло и залезла в огромный круглый резервуар, который так напоминал мне обычную тарелку для су-па. Горячая вода смывала с моего тела его запах и все следы его нежных прикосновений. Тёплые струи воды подействовали вдруг на меня как-то раздражающе, и я, от накатившего опустошения просто швырнула в сторону лейку. Обняв руками свои колени, и положив на них голову, я просто начала пла-кать. Как же всё глупо. Теперь всё намного сложнее, чем было раньше. Разочарование обрушилось на меня, как огромная снежная лавина, которая вмиг похоронила все мои надежды и ожидания.
Неожиданно вода прекратила шуметь, и я подняла голову, увидев руку Михаила, которая перекрыла кран. Взяв меня за обе руки, и заставив встать, он, быстро обмотав меня полотенцем, и взяв на руки, понёс к кровати. Крепко прижав меня к себе, он пару раз поцеловал мой влажный лоб, вытирая мои слёзы рукой, и начал гладить меня руками до тех пор, пока я не уснула в его объятьях.
Открыв глаза, немного прищурившись от лучей дневного света, я посмотрела на вторую половину кровати и увидела перед своим носом огромное количество бутонов красно-бордовых роз. Их было около сотни, не меньше. Я улыбнулась про себя, дотронувшись пальцами до лепестка одной из роз, и вдохнула их свежий душистый запах.
Я осмотрелась и увидела его стоящим возле окон, с голым торсом и чашкой дымящего кофе в руках. Он любовался заснеженным городом. Я тихо встала с постели и, накинув на себя халат, заботливо при-готовленный им, и решила украдкой проскользнуть в ванную комнату, чтобы умыться. Сделав пару не-слышных шагов в сторону стеклянной двери, я вздрогнула от его голоса:
–Доброе утро, Александра! – холодно произнёс он.
–Доброе утро, – я обернулась к нему, мельком взглянув на него и уловив его острый взгляд, и про-должила свой неуверенный путь.
Сделав все необходимые утренние процедуры, я с трудом расчесала свои волосы, и вышла, сразу же проследовав на кухню, чтобы сделать себе чай. Чая мне вовсе не хотелось, просто я не знала, куда деть себя. Я боялась разговора с ним, попросту не зная, что сказать.
–Преждевременно забила себя безосновательным разочарованием? – я вздрогнула от его голоса за спиной.
Я, молчала, давая себе время придумать внятный ответ, продолжая наливать чай себе в кружку. Он, взяв меня за талию, развернул к себе, и сильными руками подняв вверх, усадил меня на стол, так что его глаза были совсем напротив моих. Мужчина приблизился на достаточно близкое расстояние, прак-тически касаясь своим носом моего, продолжая адски буравить меня взглядом.
–Нет, – невнятно протянула я, опустив глаза, – просто всё было достаточно...– я снова запнулась, – мне было не...
–Я прекрасно видел, как тебе было этой ночью, – перебил меня Михаил, – тебе было никак!
–Просто я была не такой, какой хотела быть, для тебя, – тихо ответила я.
–Не лукавь, – хмыкнул он, – ты же знаешь, что мне было достаточно хорошо.
Я, молча, вздохнула, покраснев от его слов.
–Можешь краснеть, сколько хочешь. Я люблю твоё смущение, в этом вся ты. Ты расстроена из-за се-бя, – уверенно продолжал мужчина. – Так вот! Никак больше не будет. Вот и всё!
Он сказал мне это практически в губы, и тут же нежно поцеловал меня, прижимая к себе. От него пахло мятой, а на губах чувствовался привкус чёрного кофе.
–Спасибо за цветы, – пролепетала я, когда он оторвался от меня.
–Это не всё. Тебя также ожидает новогодний подарок. Посмотри по ёлку!
При этих словах, он снял меня со стола и за руку потащил в противоположный угол квартиры, где стояла ёлочка. У её основания лежал белый конверт, на котором был прикреплен такого же цвета бант.
–Извини. Я ничего тебе не приготовила, – озабоченно проговорила я.
–Разве? – он поднял бровь, искоса глядя на меня.
Я опять залилась краской, опуская свои веки вниз. Взяв в руки этот конверт, я аккуратно оторвала краешек, и вытянула оттуда белый листок, на котором было что-то напечатано. Я начала глазами читать его.
–Обучение в колледже современной хореографии? В Нью-Йорке? – я ошеломлённо уставилась на него, абсолютно сбитая с толку тем, что только что прочитала.
–Это самая престижная школа танца, которая только может быть вообще в мире. Я думаю, это ог-ромный шаг на пути к твоей мечте, – спокойно пояснил мужчина.
–Я слышала об этом колледже, но я не приму от тебя это, – решительно заявила я.
–Это вообще-то дед Мороз, а не я, – улыбнулся мужчина.
–Я прекрасно помню твои слова, о казённой зарплате Андрея. Так вот, мне не нужны твои дорогие подарки. Это принципиально! – заявила я.
–Хватить обкладывать себя условностями. Я делаю это от души, уверяю тебя, – не унимался он.
–Но я просто не смогу полететь в Нью-Йорк! Это самое сумасшедшее предложение из всех, что я принимала от тебя. Мне нужно будет бросить учёбу? Это просто нереально. А как к этому отнесутся родители? Я не знаю, что ответить тебе. Мне нужно подумать, – озадачено рассуждала я.
–Ты должна туда полететь. Не думай о других, думай о себе, – решительно заявил Михаил.
–А как же ты? – спросила я, посмотрев ему в глаза.
–Прости, но я не смогу составить тебе компанию. Плохая пластичность и частично отсутствует чув-ство ритма...
–Я о нас с тобой. Если я улечу на год, что будет с нами? – растерянно спросила я.
–А что будет с тобой, если ты не улетишь? – вопросом на вопрос ответил он.
Я не знала ответа на этот вопрос, так же как и он не знал ответа на мой. Мысленно я уже представ-ляла студенткой этой всемирно признанной школы хореографии. Обучение там, это просто шоколад-ный билет в перспективное будущее. Моё счастливое перспективное будущее. Не навязанное родите-лями и востребованностью страны в многообещающих профессиях на рынке труда.
–Поехали в ресторан, позавтракаем, – вырвал меня из размышлений голос Михаила.
–Что у тебя с продуктами, я могу что-нибудь приготовить, – ответила я.
–Ты умеешь готовить? – удивился мужчина.
–Ну, ресторанных блюд я готовить не умею, но ты не останешься голодным. А что тебя так удивляет? – нахмурила я брови.
–Я давно не ел домашней пищи. С тех пор, как похоронил маму, – печально улыбнулся он.
–Бывшая жена не готовила для тебя?
–Очень редко. Она постоянно была занята чем-то. Мы с ней таскались по ресторанам, пока я не от-крыл клуб.
–Я буду готовить для тебя, обещаю. Это пока единственное, что я могу сделать для тебя, – заверила я.
–Ещё ты можешь станцевать для меня...для меня одного...на пилоне, – Михаил обнял меня, и крепко поцеловал в губы.
–Я обдумаю это.
Приготовив на завтрак сырники, по тому рецепту, которому научила меня мама, я заварила чай и пригласила его к столу.
–Очень вкусно. Похоже, я отыскал настоящее сокровище, – блаженно вздохнул мужчина.
–Миш, – обратилась я, ласково сократив его имя, – мне нужно домой. Я не могу ходить целый день в одном халате. Я не взяла с собой никаких вещей.
–Сейчас мы поедем и заберём все вещи с твоей квартиры, – спокойно сказал он.
–В смысле все? Я не собираюсь надолго задерживаться у тебя, я возьму только пару необходимых вещей, – возразила я.
–Возьмешь необходимые, а потом мы купим тебе, что будет нужно.
–Ты меня не слышишь?
–Слышу. Теперь ты будешь жить здесь, – отрезал Михаил.
–Это приказ?
–Да.
–Но я не твоя подчинённая, – возмутилась я, – ты решил это за меня?
–Двадцать лет. Пора взрослеть.
–Но что я скажу родителям?
–Я поговорю с твоим отцом, – спокойно ответил он.
–И что ты ему скажешь? – ужаснулась я.
–Что его любимая дочь теперь будет жить у меня, чтобы мы имели возможность заниматься с ней сексом как можно чаще, – невозмутимо изложил Михаил.
Я покрылась краской с головы до ног, представив в голове всё то, что он только что сказал. Но меня зацепило только одно единственное слово ─ секс. А что я ожидала услышать? Что он меня любит, жить без меня не может, выходи за меня замуж, роди мне шестерых детей? Действительно, это был просто секс. О чувствах никто и не упоминал. Поэтому невозможно назвать то, что было ночью, занятием лю-бовью. И теперь я точно знаю, какое чувство стоит у него на первом месте, и это точно не любовь. Она резко упала на самое дно списка тех чувств, которые наполняли наши отношения.
