Текст книги "Воины столетия. Наследие (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Ты бы не лез на рожон, Ящик, – злобно посоветовал Макс, когда парни ушли. – Проблем потом из-за тебя не оберешься.

Ярослав скорчил недовольную рожу и вернулся на диван, на котором мигом развалился в форме звезды, закинув руки на спинку.

– Тошнит меня от вас, друзья.

Сашка поднялся.

– Ладно, мы домой. Счастливо оставаться.

Я встала и огляделась.

– Не хочу Настю одну оставлять.

Ящик махнул рукой с таким видом, будто благословлял нас.

– Идите, я за ней пригляжу, так и быть.

– Глаз с неё не спускай, она не в адеквате.

– Я так и понял.

– Э, деньги на базу! – очнулся Макс. – Полторы за двоих.

Сашка, пошарив по карманам, протянул Максу деньги. Я закусила губу – это была его двухнедельная выручка. Не стоил этот вечер того.

Мы вышли из клуба, постояли, привыкая к холоду, и пошли к дороге – ждать такси. Сашка закурил, я, скрестив руки на груди, притоптывала в такт доносившейся сюда музыке.

– Остались бы ещё, – заметил Сашка.

– Нет, скучно там.

– Ну да, после Перехлестья.

Мы понимающе переглянулись.

Таксист высадил нас за две улицы до моего дома – мы решили немного прогуляться. Дойдя до поворота, Сашка замедлил шаг и произнес.

– Твоя мать подъехала.

– Последнее время всегда так приезжает, – я грустно посмотрела на темневшую посреди улицы громаду нашего дома. Отец был на сутках. В саду горел одинокий фонарь.

Я остановилась и потянула Сашку обратно, за угол. Исчезли и дом, и фонарь, и свет от фар маминой машины. Остался только Сашка, который почему-то не желал двигаться с места.

– Давай тут постоим ещё чуть-чуть, – я обвила руками его шею, потянулась к нему, как внезапно он резко скинул меня с себя.

– Что?! – испуганно вскрикнула я, когда Сашка, выругавшись, стремглав бросился на нашу улицу. – Стой!

– Помогите! – истошно закричала женщина, и я, узнав голос матери, помчалась за Сашкой.

Их было четверо. Один кинулся бежать, когда заметил нас. Два других держали мать – пытались снять шубу. Третий шарил в машине. Он тоже решил было удрать, но первым попал под раздачу. В ушах зазвенело, несильно и ненавязчиво, но грабителя словно кто-то дёрнул за шкирку и отбросил на закрытые кованые ворота. Мужчина от удара вскрикнул и, мешком рухнув на землю, больше не шевелился.

Тот, кто сдернул с моей матери шубу, перескочил через бампер и вместе с шубой, скомкав её в огромный меховой шар, побежал вверх по улице.

– Замри, придурок малолетний! – последний оставшийся грабитель с силой толкнул мать, и, выставив вперёд нож, угрожающе повёл им из стороны в сторону. – Куда лезете…

Сашка резко остановился, я налетела на него и вцепилась ему в плечи.

– Саша, осторожно!

Грабитель завизжал. Это был именно визг – высокий, истеричный, поросячий. Кисть, в которой был нож, с хрустом повернулась, локоть выгнулся в обратную сторону, и лезвие вошло бандиту в плечо. Визжа, он повалился на землю. Сашка подскочил к нему, с размаху зарядил ногой по лицу, и визг вмиг оборвался. Я бросилась к матери – она сидела на земле, зажимая ладонями разорванные мочки ушей, и беззвучно рыдала, трясясь всем телом.

– Звони в скорую, – Сашка перескочил через капот.

– Ты куда? – обнимая мать, испуганно вскричала я.

– За шубой.

– Стой, урод! Стрелять буду! – закричал кто-то на всю улицу.

Помогая матери подняться, я обернулась

– Не стреляйте! – завопила я раньше, чем разглядела того, кто спешил к нам на помощь. – Свои!

Через улицу в куртке, шортах и тапочках, к нам бежал Женя – молодой отец двух близнецов, сын владельца крупного автосалона, бабник в завязке и единственный со всей улицы человек, пришедший к нам на помощь. Из окна, чуть отодвинув занавеску, выглядывала его жена, бледная, как привидение.

– Живы? – Женя, подбежав к нам, на мгновение замешкался. Два помятых тела и две перепуганные женщины – наверное, не то он ожидал увидеть. – Ничего себе… Ох, давайте помогу! Светка ментов вызвала.

Словно в ответ на его слова, где-то в отдалении завыла сирена. Женька сунул пистолет в карман куртки и под слабые протесты рывком поднял мою мать на руки. Я поспешила открыть калитку, стараясь не глядеть на побоище у машины. Да уж, придется поработать головой, придумывая Сашке оправдание.

Уже через двадцать минут в доме толпились полицейские и медики. Мама сначала не хотела ехать в больницу, но отец по телефону сказал врачам скорой, чтоб тащили её хоть силком.

– У меня завтра столько дел, – твердила мама, качая в ладонях разбитый телефон. – Что же я буду делать…

Ей уже дали успокоительное и теперь обрабатывали уши, но она ещё маялась на грани истерики, изредка бросая испуганный взгляд на сидевшего в углу, в обнимку с шубой, Сашку.

– Я же говорю, они между собой подрались! – я давала показания следователю за обеденным столом, в столовой. – Шубу не поделили. Один другому руку сломал и ножом пырнул, а тот, кто убежал, швырнул другого в ворота.

– Человека в ворота? – уточнил следователь – На машине туда никто не въезжал?

– Нет.

– Паша, – к нам подошёл один из копов и, наклонившись к коллеге, что-то тихо сказал ему. Тот шумно выдохнул.

– Ну, что теперь… Тяжелого увезли?

– Ага.

– Так вы уверены, что этого бандита машиной к воротам никто не прижимал?

– Да, уверена! Я все прекрасно видела! В чем дело, я могу узнать?

Следователь покрутил ручку.

– Ну а вы как думаете? – он мрачно посмотрел на меня. – Может один человек другого швырнуть, так, что его поломает, как куклу?

– Это разве не ваша работа, искать ответы на такие вопросы? – раздался голос над моей головой.

Я обернулась. За моей спиной стоял отец.

– Папа! – я, было, вскочила, но отец сделал мне знак сидеть.

– Мы все найдём, не переживайте, – холодно отозвался следователь. – Но с учётом того, что у нас трое пострадавших, мне бы хотелось…

– Трое пострадавших? Отлично. Мою жену за пострадавшую вы не считаете, я правильно понял?

Следователь смутился.

– Простите… Просто…

– Просто по вашей логике два школьника могут нанести подобные повреждения двум взрослым мужчинам?

– Давайте, я буду делать своё дело…

– Аня, иди к матери, – отец отодвинул мой стул и, когда я отошла, занял моё место.

Я посмотрела на Сашку. Он отдал шубу и, упершись локтями в колени, сцепил пальцы в замок.

– Саш, – позвала я.

Он вскинул голову и мрачно посмотрел на меня. Третий грабитель пострадал меньше всех. Он всего лишь споткнулся и разбил лицо. Пока Сашка отбирал у него шубу, их заметили ехавшие на вызов полицейские. Задержали обоих, благо Сашка противиться не стал. Когда все разрешалось, он просто сел в угол, где и сидел до сих пор. Шубу для протокола у него, конечно, отобрали, но он этого будто и не заметил.

– Саша, – я коснулась его руки. – Я с матерью поеду, хорошо?

Он кивнул. Я потянулась к нему, поцеловала в щеку и прошептала.

– Спасибо.

Напарник молча покачал головой. Я огляделась, желая удостовериться, что нас никто не слышит, и снова посмотрела на Сашку.

– Послушай, если бы я могла, то поступила бы так же. Но не я здесь бог войны.

Глава 3

На следующее утро Настя была мрачнее тучи. Впрочем, выглядеть лучше на первом уроке, когда это физика, редко кому удавалось. Я же, в попытке скрыть имевший место ночной инцидент, старалась вести себя как обычно. Благо зевали вокруг все.

– Ты вчера Ящика поставила за мной таскаться? – бросив сумку на парту, недружелюбно поинтересовалась подруга.

– А что не так?

– Ты ещё спрашиваешь! Да Ящик сплошное "что не так"!

– Эээ…

– Эээ! – передразнила меня Настя, садясь за парту и оглядываясь. – Весь вечер мне проходу не давал, закусился с Костиком, тем лысым, помнишь? Полез в драку! Чуть глаз ему не выбил! Сам получил нехило, стоял перед зеркалом, смотрел на свою рожу и ржал. Нас выгнали из клуба! Ты представляешь, какой позор? А этот идиот мордой в сугроб, типа, чтоб синяка не было. Я его вытащила, а он ржет опять, как полоумный и из-за пазухи бутылочку вискаря вытаскивает! Он куртку сдал в гардероб с бутылкой! Сказал, надо обеззараживающее принять и как присосался, – Настя перевела дух. – Потом я вызвала такси, но Ящик поперся во дворы. Там два бомжа кошку мучили, сожрать хотели, наверное. Он с ними подрался, потом выкупил кошку вискарем. Опять вызвали такси, поехали в ветеринарку, кошку перевязали, уколы сделали, сказали, жить будет и это кот. Чёрный такой, пушистый. Лапы целы, хвост поломали только и глаз заплыл. Короче, Ящик с котом в обнимку уснули на заднем сидении, и мы сначала к нему поехали. Родаки его в шоке полном. Кота брать не захотели. Ящик очухался и полез обратно в такси, сказал, что с ними жить не будет и что-то про кота, типа священное животное, кот его найдет на каком-то перепутье… Идиотизм полный. Пришлось мне кота забрать. Вот… Ну и…

Я сморгнула. Настя сокрушенно покачала головой.

– Мама меня теперь вообще из дома не выпустит. И кот ещё этот… В комнате моей живёт. Сестренка младшая с ним нянькается.

– Круто вы вечер провели… Ничего не скажешь.

Настя всплеснула руками.

– Да Ящик чокнутый вообще! И откуда он так драться научился? На футболе что ли?

Мимо нас, не глянув на Настю, прошёл Артем. Подруга растерянно посмотрела ему вслед.

– Вот блин, – она закусила губу. – Аня…

– Что-то ещё вспомнила?

– Вспомнила, конечно… Он мне когда кота отдавал, мы… Ну… Поцеловались.

– И ты ему (Ящику, не коту) зарядила, надеюсь?

– В том-то и дело, что нет, – Настя с ужасом, будто сама только что это осознала, посмотрела на меня. – Мне понравилось.

Прозвенел звонок. Ящик так и не пришёл. Настя обернулась, глянула на пустой стул, упрямо замотала головой.

– Ну уж нет! К чертям собачьим эти романы с одноклассниками!

– А как кота назвали?

– Что? А… Кота… Сестра его Сажиком зовёт. Она-то в восторге…

– Прости меня, – шепотом произнесла я, про себя подумав, что Ящик ещё получит по башке.

– Я до сих пор в себя прийти не могу, – Настя вздохнула. – Артем не должен был уходить из клуба. Ну, вот зачем он ушёл? Я всего-то отплатила ему той же монетой. Думала, приревнует, отобьет… Вот дура…

– Ну, Насть… Не грусти. Может, лучше с ним поговорить просто? Извиниться?

– Волошина, Кирсанов, Денежная – страница двести тридцать один задачника, – отчеканила, промаршировав от двери до стола, учительница физики. – Живее.

– Насть, у тебя задачник с собой? – очнулась я.

– Да, вроде был.

Я положила свой на угол парты. Сашка по дороге к доске забрал его. По классу прокатился смешок.

Учительница вскинула голову, прищурилась.

– Что смешного? Правая доска свободна. Кто ещё хочет взбодриться с утра? Решайте с Волошиной первую задачу на странице.

Я смотрела на текст перед собой и не могла прочитать ни строчки. Глаза закрывались, тянуло прилечь прямо на парту. Настя пихнула меня в бок.

– Извиниться…, – я удивленно посмотрела на подругу, начисто забыв, о чем мы разговаривали несколько минут назад. – Знаешь, почему мы с Артёмом поругались?

– На перемене расскажешь, хорошо?

– Я его с девкой видела в центре, когда к матери на работу заезжала. Он мне заявил, что это его дальняя родственница. Очень дальняя, видимо, раз он с её задницы руку не убирал. Вся такая из себя – шуба короткая, волосы белесые, тонкие, нос огромный, зато джинсы чуть по швам не трещат. Корова, – Настя бросила взгляд на доску. Волошина уже решила задачу и о чем-то спорила с учительницей. – Как вспомню – аж противно.

– Ты думаешь, он соврал?

– Да сфоткать их надо было, – Настя сморгнула. – Вокруг него всегда девки вьются, но я же верила, что он теперь…

– Не раскисай. Поговори с ним, объясни, что к чему.

– Он и сам теперь в обиде.

– Девочки, хотите к доске?

Я хмуро посмотрела на Сашку, который на удивление уверено что-то царапал мелом на доске. Обычно его задачу мы решали пол урока, и когда у физички кончалось терпение, она вызывала доделывать Лизу. У Сашки с физикой не ладилось от слова "вообще".

– Кирсанов, что там у… вас…

Я уткнулась в тетрадь, не желая видеть, как напарник проштрафится в очередной раз. С некоторых пор его провалы я воспринимала как свои.

– Все готово.

– Кхм, – учительница кашлянула.

Я вскинула голову. Сашка стоял у доски, скрестив руки на груди, а за его спиной ровными строчками сияла решенная задача.

– Ваш задачник, пожалуйста, – физичка по такому случаю даже поднялась со своего стула.

Сашка протянул ей книжку. Страница за страницей, учительница проверила весь задачник.

– Допустим, – она вернулась на стул. – Объясните ваше решение.

Сашка пожал плечами, повернулся к доске и принялся разглагольствовать. Он объяснял все так просто, чётко и доступно, что, кажется, все поняли, почему мощность двух оставшихся лампочек увеличилась в одну целую одну десятую раза. Сашка даже схему нарисовал. Пока он говорил, в классе царила образцовая тишина. Но стоило ему замолчать, как с последних парт зазвучали аплодисменты.

– Кирсанов, кто твой репетитор? – вопрошал Фролов. – Дашь номер?

– Вот ты зубрила!

– Списал он, я уверена!

– Не, его укусила радиоактивная моль!

– Садитесь, Кирсанов.

Сашка отряхнул руки от мела, по дороге вернул задачник, и на мой вопросительный взгляд пожал плечами.

После уроков мы, как всегда, собрались идти домой вместе. Настя в коридоре у раздевалок перебросилась парой слов с Артёмом и подала знак, что остается.

– Твои новые суперспособности в деле? – спросила я Сашку, когда мы вышли на улицу.

– Я не знаю того, что знаю, – напарник отчего-то был очень не в духе.

– И это тебя злит?

– Нет. Крыса мне четыре поставила.

Я пожала плечами.

– А ничего, что это не твои знания?

– Теперь – мои. Их прежние обладатели мертвы. Я же не могу их выпихнуть из своей головы.

– Ой, – я резко остановилась и схватила Сашку за руку. Перед нами выруливала чёрная Тесла, на этот раз четырехместная. Сашка вмиг помрачнел. Стекло перед водителем опустилось, и Зевс улыбнулся нам очень благожелательной улыбкой.

– Подвезти?

– Нет, – Сашка собрался было обойти машину сзади, но не успел сделать и пары шагов, как Зевс остановил его как бы невзначай брошенной фразой.

– Жаль. Я хотел поговорить о себе.

Я вопросительно посмотрела на Сашку.

– Садитесь в машину и задавайте вопросы, – продолжал фантом.

– Кто даст гарантии, что ты не лжешь? – не оборачиваясь, поинтересовался напарник.

– Придётся верить. Выбор не велик. Александр, Анна, я настаиваю.

Эти слова были сказаны таким тоном, что мне подумалось, будто нас собираются взять в заложники. Впрочем, мы давно оказались в плену у Зевса.

Сашка не двинулся с места. Вздохнув, я обошла его и села на заднее сидение. Через мгновение напарник присоединился ко мне.

– Хорошо, – Зевс посмотрел на нас через зеркало заднего вида. – Ваш вопрос.

– Один? – поинтересовалась я.

– Поездка большего не стоит.

Я и подумать не успела, что хочу узнать прежде всего, как Сашка выпалил.

– Зачем ты создал воинов столетия?

Автомобиль мягко тронулся.

– Я был человеком очень долго, – Зевс говорил медленно, задумчиво, будто через ответ нам пытался понять что-то для себя. – Получив тело, сохранив разум, я растворился в человеческой жизни. Я наслаждался этим миром, каждым его мгновением, каждым подаренным мне чувством. Я видел людей, понимал их, любил их и их веру в богов. Человеческая жестокость не казалась мне чем-то противоестественным. Люди могли сильно любить только потому, что могли сильно ненавидеть. Я тоже полюбил. Моя жена была прекрасна, добра и бескорыстна. У нас появились дети. Мы оберегали их, заботились, хранили дом и наш союз. А потом моя жена умерла во сне. Её мысли, веяния, надежды, даже мою любовь, все пожрал дух. Я не мог уйти обратно, в мир фантомов, чтобы отыскать чудовище, укравшее часть моего счастья. Я думал, что потеряю тело и человеческую жизнь, если решусь вернуться в свой мир. Мы оплакали нашу любовь, я и мои дети. И именно тогда, на пике страданий, я понял, что мои наследники – не простые смертные. Они могли много больше, чем обычные люди. Я рассказал им, кто повинен в смерти их матери, назвал себя именем одного из богов, величайшего Зевса. И они поверили. Поверили, что сами – боги. Так появились Арес и Афина, первые воины столетия. Они уходили в Перехлестье, как и ты, Александр, без каких-либо приспособлений. Их родственные связи и сила, унаследованная от меня, позволяли переноситься туда по одному лишь желанию. Они боролись с духами при помощи обычного оружия, передавая ему свою мощь. Свет и тьма, очищение и поражение – Афина и Арес по своей сути. Ваше оружие было создано моими первыми детьми.

– А Камень Перехода? – спросила я.

– Был сотворен, когда к моим детям примкнули дети других духов, дабы связать между собой сильных и слабых и уровнять их силы.

Я посмотрела на Сашку – он слушал, но вести беседу не желал. Вдаваться в подробности пришлось мне.

– А вы? Вы были воином?

– В самом начале, когда показывал детям, как нужно уничтожать духов.

– И ваши дети поглощали сознания уничтоженных противников?

– В Перехлестье это невозможно. Там полукровки слишком… люди.

– Почему же вы ушли?

– Мы приехали, воины.

Я вздрогнула и посмотрела в окно. Зевс привёз нас к нашей кодовой подворотне.

– До новых встреч, – фантом помахал нам рукой.

Сашка выскочил из машины и, не оборачиваясь, двинулся к дому.

– Саша, постой! – я спешила за ним, оскальзываясь на наледи. – Да стой ты, что ли! Как тебе рассказ?

Сашка сбавил шаг.

– Ну? Что думаешь? – допытывалась я.

– Помнишь, когда мы первый раз встретили Зевса в Перехлестье?

– Ну да.

– Я поцарапал его руку мечом, и его ладонь зажила, – Сашка остановился и чуть повернул голову в мою сторону. – Вряд ли он позволил бы своим детям создать оружие, которое может причинить ему вред, – Сашка мрачно посмотрел на меня. – Понимаешь?

– Понимаю, – я обернулась и бросила растерянный взгляд на проезжую часть. Теслы уже и след простыл. – Зевс неуязвим для нас.

– Верно. И нам нужно узнать, как духи убивают друг друга.

– Неееет – протянула я, понимая, куда он клонит, и тут же вцепилась в его руку, будто так могла удержать напарника от необдуманного поступка. – Тебе туда нельзя! Это слишком рискованно! Ты же снова можешь слететь с катушек.

– Разве есть иной вариант?

– Есть! Мы найдём его, я уверена! Не надо опять, сломя голову, бросаться в пекло.

– Ладно, – нехотя, лишь бы отвязаться, ответил он. – Посмотрим.

– Без "посмотрим"! Слышишь?! Обещай мне, что не пойдёшь в мир духов!

Сашка отвернулся.

– Давай без этой ерунды.

– Ерунды? А вдруг ты снова станешь…

– Не бойся, – он внезапно притянул меня к себе и поцеловал в висок. – Подумаем об этом позже, хорошо?

– Да, – промямлила я, понимая, что он лишь меняет тему, в очередной раз уходя от спора. – Подумаем…

Только о чем думать, если я вижу, что он уже принял решение, не считаясь ни с кем?

– Я твоей матери все расскажу.

– Договорились, – он слабо улыбнулся, глядя куда-то мимо меня. – Передавай своей пожелания скорейшего выздоровления.

Я обернулась, пытаясь поймать Сашкин взгляд, и увидела у подъезда его кошку. Та сидела на уголке ступеньки и таращилась на нас своими сияющими глазищами.

– Ладно, – я высвободилась из его объятий, отвернулась. – Пока.

– Аня, постой.

Я ускорила шаг. Он повысил голос.

– Ты же понимаешь, что по-другому невозможно.

Я завернула за угол, остановилась, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом откинулась назад и заглянула во двор. Сашка, присев на корточки, гладил подбежавшую к нему кошку. Он и не собирался меня догонять. Я было сделала шаг назад, решив вернуться, но потом передумала. Поправила лямку сумки и теперь уже окончательно и бесповоротно направилась домой. Сашка по сути своей был неуправляем. Ярмо же Зевса делало его просто бешеным. Раздумывая над этим, я вдруг поняла, что именно хочу узнать у Сильнейшего в первую очередь.

Арес, находясь под контролем своего отца, вернулся в Перехлестье и пытался убить нас.

Зачем, если Зевс утверждал, что он, как создатель воинов столетия, на нашей стороне?

Дома было тихо и темно. Я сняла верхнюю одежду, на цыпочках обошла первый этаж, и уже думала подняться на второй, как меня позвали по имени. От неожиданности и с перепугу я споткнулась о ступеньку и едва не растянулась на лестнице.

– Мама, я тебя не заметила! – прижимая руку к груди, я обернулась. Сердце тарабанило так, что трясло меня всю. А я-то думала, что после боев в Перехлесте и мире духов мне ничего не страшно.

– Я не хотела тебя пугать, – тихо ответила мать.

Она лежала на диване под лёгким пледом и смотрела на тёмный экран телевизора.

– Ты почему тут одна? – я пошла включать большую люстру, но остановилась у торшера за диваном и ногой нажала кнопку на полу. В гостиной сразу стало уютнее. Свет отогнал тоскливый февральский полумрак.

– Не хочу никого видеть.

Я замерла. Возможно, это касалось и меня.

– Ммм… Как ты себя чувствуешь?

Мать ничего не ответила. Я пожала плечами и отправилась на кухню искать еду.

– Захвати пиво.

Я резко остановилась, про себя ошеломленно повторив: "Пиво…"

Мать никогда не пила пиво. Этот напиток для неё был слишком непримечательным, слишком низкосортным и неотесанным. А вот отец всегда хранил в холодильнике пару банок темного. Выставив их на барную стойку, я полезла в морозилку за пиццей, быстро раздраконила коробку и бросила твердый, как сковородка, блин в микроволновку.

– Вот, – вернувшись, я протянула маме банку пива.

– Не говори отцу, – мать села, плед соскользнул с её плеч, и она, поежившись, поплотнее запахнула халат.

– Ага. Скажу, что это я выпила.

Мама рассеяно посмотрела на меня, поняла, что сказала ерунду и чуть улыбнулась. На столике перед телевизором бесшумно замигал её телефон. Я глянула на экран.

– Федор Эдуардович.

– Чёрт с ним.

Я вскинула брови и удивлённо посмотрела на мать. Нет, банку она ещё не открыла, только примеривалась, боясь сломать ногти с дизайнерским маникюром.

– Давай я, – я забрала у неё жестянку, дернула за кольцо. – Держи. Может, стакан принести?

– Нет, – мама схватила банку и сделала несколько громких глотков, как будто изнывала от жажды. Откинулась на спинку дивана, прикрыла глаза и вздрогнула, когда запищала микроволновка.

– Что ты готовишь?

– Пиццу грею.

Я принесла пиццу, предусмотрительно разрезав её, села рядом с матерью, потягивающей пиво из банки, и поискала глазами пульт.

– Они бросили перед воротами корягу.

– Что? – я замерла с вытянутой рукой.

– Эти скоты бросили перед воротами корягу, – мать говорила тихо, зло. – Я вышла из машины. Двое схватили меня за руки, а один принялся срывать драгоценности и шарить по карманам. Это очень… неприятно, унизительно и больно, – она коснулась припухшей мочки уха. – Я могу быть сколь угодно сильной, но…

Она шумно выдохнула и снова глотнула пива.

– Мам…

– Я так и не поблагодарила твоего парня. Он занимается боевыми искусствами?

Я отрицательно покачала головой.

– Он просто… сильный.

– Да, у мужчин это значит нечто иное, – мама снова улыбнулась и потянулась к пицце. Осторожно подцепила кусочек, поднесла к носу, понюхала, откусила, прожевала и, поморщившись, выдала.

– Фу.

Поддавшись минутной слабости, я прижалась к маминому плечу. Она не отодвинулась, не ушла.

– А можно мне глоточек? – я кивнула на банку.

– В холодильнике есть газировка.

– Ну, ладно.

– И захвати мне вторую банку.

Мы съели пиццу, включили телек и растянулись на диване, прижавшись друг к другу. Мне было так тепло и уютно в нашем доме, на диване, в тишине и сумраке зимнего вечера, в объятьях матери, что хотелось плакать. Впервые мать позволила себе подобное проявление чувств, и я поняла, как мне этого не хватает.

Я, кажется, задремала, потому что сквозь сон почувствовала лёгкое прикосновение.

Мама осторожно коснулась губами моего затылка.

– Прости меня, – прошептала она тихо, едва слышно, думая, что я сплю. – Прости меня, доченька.

"И ты меня прости", – уже засыпая, подумала я.

Меня разбудил немой призыв. Я проснулась резко, удивлённо огляделась по сторонам, не понимая, где нахожусь. Мама, прижав меня к себе, спала, мирно посапывая. Уже почти стемнело, телевизор едва слышно бубнил. Я бы с удовольствием плюнула и на Перехлестье, и на духов ради ещё нескольких минут рядом с матерью, но сегодня мы планировали выход. А, значит, парни ждали только меня. Осторожно убрав с себя мамину руку, я соскользнула на пол и ногой задела пустую банку пива.

Мама завозилась, приоткрыла глаза.

– Ты куда?

– В туалет. Спи, мам.

По дороге я сняла с вешалки куртку и надела тапочки. Все равно в подворотне мы простоим недолго. Сжав в руке Камень, я закрыла дверь туалета, и только отвечая на призыв, подумала, что легко можно было перенестись и из своей комнаты.

– Ты что так долго? – сходу налетел на меня Ярослав. – Телефон не берёшь, к нам не торопишься.

– Я с тобой вообще говорить не хочу! – отрезала я. – За Настю ещё получишь!

– А что я такого сделал?

– Не помнишь?

– Ребят, пошли уже, – Сашка протянул свою долю Камня.

– Нет, погоди! – Ярослав ткнул себя пальцем в лицо. – Видишь, как нос опух? Видишь?

– Пить меньше надо!

– Это я честь её защищал!

– Знаем мы, как ты честь защищаешь!

– Смотрю я на вас, – произнёс Рустам задумчиво, и мы, мигом замолчав, уставились на него. – И завидую, что не вместе с вами учусь. Так весело живёте…

– Ну… Да, – нервно хихикнула я. – Пошли.

– У тебя что-то в волосах, – Сашка протянул руку и, дернув меня за прядь, вытащил из моей головы кусочек колбаски.

– Ой… Это мы с мамой пиццу ели…

– У тебя вид, как будто ты в пицце уснула.

– Ящик, завали!

– Вы чего здесь разорались? – со двора к нам в подворотню заглянула полная женщина в драной, старой шубе. – А ну, пошли вон, наркоманы чертовы, тунеядцы…

Не сговариваясь, мы хором полезли за своими Камнями.

– Чего смотрите? Непонятно говорю, дебилы? Под таблетками своими новомодными? Сейчас милицию вызову, вас…

На глазах тетки мы исчезли из реальности.

– Её инфаркт не хватит? – Гермес тряхнул крыльями и расправил их, едва не снеся Аида, который, в своей манере Флеша, переместился чуть левее.

– Наверное, не надо было так поступать, – рассудительно заметил он.

– Мы быстро вернёмся. Она и глазом моргнуть не успеет, – ответил Арес.

– Ага, только я исчезну, – заметила я, направляясь к светлеющей среди пальм, лиан и странного вида кустов полоске песка. Похоже, в этот раз Перехлестье играло в необитаемый остров.

Мы вышли на пляж – под белесым небом искрился бежевый песок, а море было по-карибски бирюзовым. Волны лениво накатывали на берег, оставляя на нем широкий темный след. Жаль, но и эта картина молчала.

– Вас не напрягает местная тишина? – словно прочитав мои мысли, спросил Аид.

– Мы привыкли, – пожав плечами, ответил Арес.

– А что твой папаша говорит по этому поводу? – Гермес достал из-за пояса посох и теперь чертил на сыром песке доисторических человечков.

С некоторых пор мы с Аресом решили ничего не скрывать от наших напарников. О Зевсе они знали ровно столько, сколько и мы, в том числе и от нашего нового Ключника – Сашкиной матери.

– Он нас сегодня из школы забрал, – отозвалась я. – И дал добро задать один вопрос.

– Важность-то какая! И что вы спросили?

– Зачем он создал воинов столетия, – я махнула рукой. – Идём вдоль берега, я вам все расскажу.

Арес хранил молчание, пока я не начала говорить о его догадке касаемо нашего оружия. Напарнику явно не хотелось, чтобы кто-то, кроме нас, знал о его решении вернуться в мир духов.

– Я думаю, что информации пока мало, – перебил он меня. Поняв, что пора помолчать, я закрыла рот и кивнула. Что ж, его право.

– Но вряд ли твой папашка расскажет о том, как его же и грохнуть, – заметил Гермес. – Я мог бы предложить вам смотаться в мир духов и в очередной раз рискнуть всем, но что-то мне подсказывает, что там нам будут не рады.

– Думаешь, стоит сходить в мир духов всем вместе? – уточнила я, искоса глянув на Ареса.

– Не сейчас, – отрезал тот. – Мы вообще не имеем представления, что задумал Зевс.

– И в голову ты ему залезть не можешь? – спросил Аид.

– Нет, конечно. Я в принципе не могу мысли читать, только влиять… Немного…

– А если нам поискать вашего бывшего Ключника? – предложил Гермес. – Может, это предатель что-то знает?

Мы с Аресом переглянулись.

– Надо попробовать спросить про него Зевса, – подумав, сказала я.

– Вряд ли его ответ стоит принимать как непреложную истину, – мрачно заметил Арес.

– Мы знаем имя и фамилию Ключника, – напомнил Гермес. – Можно его пробить, я спрошу у отца.

– Так он тебе все и сделает, – я презрительно посмотрела на крылатого. – Твой отец не подумает, что это не та информация, которая нужна старшекласснику?

– Ну, если не переть напролом, а схитрить…

– Тихо, – я остановилась и вскинула руку, пресекая дальнейшую болтовню. Со стороны джунглей доносился едва уловимый шорох. Мы мигом приготовились к бою. Скучавший во время нашего разговора Аид чуть подался вперед.

– Что это может быть?

Крупные листья ближайшего к нам кустарника раздвинулись. Существо, похожее на волка, только метра два в холке, ощерило клыкастую пасть. Два глаза твари были затянуты белой пленкой, а третий, на лбу, между ушей, отливал красным, как маленький, подвижный огонёк.

– Центурион, – я вскинула лук.

Тварь пригнулась, готовясь к прыжку, и в этот же миг прямо из очередной волны к нашим ногам выскочило небольшое существо, похожее на богомола-переростка. Мы и опомниться не успели, как оно, отряхнувшись и расправив зелёные крылья, вцепилось в жезл Гермеса и попросту выдернуло его из рук нашего опешившего воина.

– Стой!!! – завопил Гермес, бросаясь за богомолом.

Волкообразный фантом, как по команде, кинулся на Ареса. Я выпустила стрелу света, целя в красный глаз, но в последний момент, увидев нечто, что отвлекло моё внимание, по-дилетантски промахнулась. Вспышка вышла слабой и недейственной.

– Тёма, свет! Не спи!!!

Второй раз я не подвела напарников, и центурион на мгновение застыл. Этого оказалось достаточно, чтобы Арес раскроил ему череп от уха до уха.

Богомол нырнул было в море, но Аид, метнувшись к нему, ловко насадил тварь на вилы. Фантом завизжал, дергая крыльями, и выронил посох, который тут же схватил подоспевший Гермес.

– Артемида, в чем дело? – спросил Арес, наблюдая за вихрем, мечущимся вокруг лезвия его раскаленного меча.

– Там кто-то был, – я указала на заросли. – Какая-то тень или… силуэт.

– Пока ты кусты рассматривала, мой посох чуть не спёрли.

– Как и тогда, – хмурясь, я вглядывалась в зеленую полосу джунглей. – Блин… Нет никого.

– Может, показалось? – Арес не спешил убирать меч в ножны.

– Нет, я тоже видел, – Аид подошёл к нам. – Вон там, у коряги, да?

– Точно, – я обернулась. – Зевс говорил, что так выглядит Сильнейший. Я думала, что тогда это и был Зевс.

– Что мешает ему и сейчас здесь ошиваться? – спросил Гермес, все ещё тиская в объятьях свой драгоценный посох.

– А он может оборачиваться женщиной? – Аид рукой махнул в сторону зарослей. – Потому что там была именно женщина.