Текст книги "Удержать в руках Пташку (СИ)"

Автор книги: Галина Джулай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Нет, не понравился, – вдаваться в подробности я не стала. – Пей, пока не остыл, – женщина высвободила свои руки. – Если что узнаю, расскажу.

– Спасибо, – улыбнулась ей. Тамара Петровна ушла. Ну вот, союзник из нее так себе, сильно не поможет, но информацию добудет. В ней я была уверена, она с пелёнок меня знает, и когда мама стала интересоваться больше собой, чем своими детьми, она заменила мне бабушку. Которой у меня, кстати, нет. Папина мама умерла, мне было лет пять, кажется, она сильно болела. Дедушка ещё жив, и только лет шесть назад оставил работу на фирме. Отойдя от дел окончательно, он уехал жить в Германию. Мамины родители живут где-то далеко, в какой-то деревне. Она с ними не общается с тех пор, как вышла замуж за папу, поэтому я не знаю о них ничего. Моей бабушкой была Тамара Петровна, до семи лет я ее так и называла. Вечером спустилась на ужин, на котором должна присутствовать вся семья. Хотя, кто здесь семья, мне не понятно. Ну, мы с Кириллом друг другу семья, но отца и Камиллу я семьёй не считала. Однако, следовать традиции была обязана.

Мы уже сидели за столом, когда пришёл отец и Тамара Петровна стала подавать блюда. Папаша стрелял в меня молнии, и дождавшись, когда женщина уйдет, набросился с обвинениями. – Как ты посмела так себя вести?! Права Камилла, ты мелкая дрянь! Как посмела так меня опозорить?! Сидишь дома всю неделю. И не просто дома, а в своей комнате. Видеть тебя не хочу. Дрянь! Я все тебе дал и это благодарность? – орал он.

– Да, что ты дал? – не выдержала я и вскочила с места. – Всё! Всё, что у тебя есть! – он тоже поднялся, и стал подходить ко мне. – Я оплачивал все твои прихоти. Все твои бесконечные увлечения, поездки, шмотки. А от тебя требовалось уважение к отцу. – К отцу? Что ты знаешь про меня, папа? Какие кружки я посещала, чем увлекалась пока была ребёнком? Водитель знает обо мне больше, чем ты. Ненавижу, – и в этот момент мою щеку опалила пощёчина. – Пошла вон! – заорал он и указал рукой в сторону лестницы. – До пятницы сидишь у себя!

Я не проронила ни одной слезы, но столовую покинула со скоростью пули. И только спрятавшись у себя в комнате, позволила себе разреветься.

Не знаю, сколько прошло времени, но наревевшись, я отправилась в душ. Смотреть на себя в зеркало было противно. Я все это делала с надеждой, что меня это спасет от жениха. Оказалось, зря. А носить на себе следы этого урода придется ещё, как минимум, неделю. Несмотря на жару, после душа я укуталась в банный халат, чтоб даже мне были не видны синяки. Запястье, действительно покраснело, завтра тоже станет синим. На моей светлой коже, всегда быстро появлялись отметины, ну а сейчас они цвели всеми цветами радуги. – Пташка, – Кирилл постучал в дверь. – Впусти меня, – глянула в зеркало, убедилась, что следов не видно, открыла брату дверь, а сама быстро залезла под одеяло.

– Дурочка, что ты делаешь? – укоризненно, но с заботой спросил он, присаживаясь на край кровати.

– Ты зачем пришёл? Жизни поучить?

– Убирай свои колючки, я пришёл не ругаться.

– А зачем?

– Для начала, вот – он подал мне бумажный пакет, на который, я и внимание не обратила, когда он зашёл. – Тамара Петровна передала.

Вздохнула, она все время пытается меня накормить. Но, к сожалению, на мне не нарастает ни мясо, ни жир. Так и живу, все жру, а сама худющая, ни жопы, ни сисек. Да, ладно жопа, хоть и маленькая, но аккуратненькая кругленькая. А вот то, что грудь у меня, как у пятиклашки, это прямо боль моя. Я даже бюстгальтера не ношу, не на что мне их одевать. Размер нулевочка. Пока я погрузилась в грустные мысли, Кирилл так и держал перед моим носом пакет. Я уже хотела схватить, но вовремя вспомнила, как выглядят мои руки.

– Поставь, – кивнула на столик. – Я потом съем. – Кирилл спорить не стал, сделал, как я просила.

– Рассказывай, – просит брат. – Как знакомство прошло? Все так плохо? Ну, я рассказала, часть истории. Боюсь, узнай он, что произошло, прямо сейчас сорвался бы искать экономического гения. А потом и про маму рассказала. Повисла тишина. Эта наша общая боль, пусть он старше, и старается делать вид, что все хорошо, я знаю, он тоже переживает не меньше меня.

10

Кирилл

– Какого черта это было? – зарычал на отца, когда Наташка убежала наверх.

– Она знает, а тебе не обязательно, – всё ещё зло проговорил он. – Сядь, и будем ужинать.

Я и не заметил, что вскочил. Стоило отцу сесть, его жена тут же положила ладонь на его руку.

– Успокойся, дорогой, – ворковала эта стерва. – Тебе вредно волноваться. Отец ей улыбнулся, а потом приподнял их руки, и поцеловал ее кисть. Фу, блевать хочется от этой показухи. Пришлось ждать, когда закончится ужин. Потом я сходил на кухню, и Тамара Петровна сложила в бумажный пакет несколько пирожков с повидлом, которые так любит Пташка.

Я тихонько, чтоб не привлекать внимание, постучался в дверь, попросил, чтоб она меня впустила. Я чувствую свою ответственность за неё. Она совсем мелкая была, когда папаша стал гулять, а мама всеми силами пыталась спасти молодость и стала забывать про неё. Мне было уже тринадцать, и по мне это так сильно не ударило. Да, и отношение отца ко мне, как продолжателю его дела, было совсем другим. Пташке досталось больше, а она ведь девочка, а девочкам априори, внимания и любви надо больше. – Дурочка, что ты делаешь? – присаживаюсь на край кровати. – Ты зачем пришёл? Жизни поучить? – похожа на обиженного воробья, укуталась в халат ещё и под одеяло забралась. Коленки к груди прижала, и только глазами сверкает, ну точно обиженный воробушек. – Убирай свои колючки, я пришёл не ругаться.

– А зачем?

– Для начала, вот, – показал ей пакетик с пирожками, а потом прошу рассказать, что произошло. В общих чертах я и так уже все узнал. Но ни отец, ни Матвей подробностями делиться не стали. Наташа тоже, как мне показалось, рассказала только часть, за что отец ее ударил, я так и не понял.

– И что совсем не понравился? – уточнил я.

Сам я с Матвеем познакомился полгода назад. И считаю его реально, хорошим кандидатом в мужья для Наташки. Наверное, будь на его месте кто-то другой, я бы помешал отцу с этой затеей. В принципе, мы так и познакомились, я пошел к нему разобраться, а оказалось, что это он Наташу себе в невесты выбрал. Говорит любит ее, просил ей об этом не говорить. Мол, хочет ее добиться без чужой помощи. В итоге, мы неплохо сдружились.

– Да, что там должно понравиться, он старый, мелкий, перекаченный… – она так и не подобрала слово. – У нас с ним даже общих тем не найдется. У нас вообще, ничего общего с ним быть не может. – Ему же тридцати нет, почему старый?

– А ты откуда знаешь? – она щурит глаза, надо срочно выкручиваться, иначе будет взрыв.

– Пташка, успокойся, – я справки навёл.

– И что узнал?

– Плохого ничего, – пожимаю плечами. – Вроде, хороший парень. – Ну и выходи за него, – шипит она. – Я думала, ты на моей стороне. А ты Брут. Иди отсюда.

– Ну, что ты, как ребенок? Ты человека не знаешь совсем, а уже готова в грязь втоптать. Так нельзя.

– Нельзя за спиной родной дочери все решить, а ее перед фактом поставить. Что, нельзя было поговорить? Так мол и так… Сначала нас познакомить, а потом уже о свадьбе говорить. Это при условии, что мы бы понравились друг другу.

– Согласен, – киваю я, но не могу не заступиться за друга. – В тебе говорит обида, остынь. Матвей, правда, хороший… – в меня летит подушка.

– Убирайся, – она указывает мне на дверь. А я не могу отвести взгляд от ее руки. Она это замечает и опять прячет ее под одеяло. – Что, – голос подводит, прочистил горло переспрашиваю. – Что это, бл""ь, такое? – Пташка отворачивается, говорить не желает. Пересаживаюсь поближе и силой добираюсь до ее руки. Поднимаю рукав, а там, начинающее синеть, запястье, а выше вся рука в мелких засосах. Сглатываю поднимающуюся злость, поднимаю глаза на сестру, она отвернулась, тем самым открыв шею, отодвигаю воротник халата, и мне становится противно. Нет, не смотреть на Пташку, а что кто-то посмел это сделать. – Кто? – получилось хрипло. Молчит. – Наташа, кто? – Следы несвежие, кроме того, что на запястье. Беру ее за подбородок и поворачиваю к себе. По её щекам начинают бежать слёзы, а щека, по которой ударил отец, все ещё красная. – Пташка, – прошептал я и притянул к себе.

Она с такой радостью прильнула ко мне, словно только и ждала, когда же кто-нибудь её обнимет. Я ж говорю – девочка. Она плакала, не громко, но долго, а я обнимал и гладил по голове, как в детстве, когда она сбивала коленки. Когда она успокоилась, спросил: – Расскажешь?

– Нет, – все так же прижимаясь ко мне, ответила Наташа. – Меня не насиловали, если ты за это переживаешь. Это была акция протеста, ну и ещё, я надеялась, что увидев меня такую, мой "жених" от меня откажется.

– А с запястьем что?

– Да так, псих какой-то схватил. Но мне Матвей помог. Так что, тоже все нормально.

– Наташа, могу я дать тебе совет?

– Я знаю, что ты скажешь. Поэтому – нет, – только вздыхаю, давить не хочу. Ладно, пусть Матвей сам справляется с этой упрямицей. Мы ещё какое-то время сидим молча. Наташка, все ещё прижимается ко мне, и я хоть так выражаю ей свою поддержку. Я думал, она уже уснула, когда она снова заговорила. – Я к маме заезжала, – тихо, как будто открывала страшную тайну, проговорила она. – У нее любовник, твой ровесник, ну, ему точно не больше двадцати пяти. А ещё, я окончательно поняла, ей на нас насрать. Я думала, крокусы на день рождения она прислала, а оказалось, что нет. Она забыла про мой день рождения, представляешь? Я знал, про любовника, точнее про любовников. Она словно хотела что-то доказать отцу, выбирала лишь молодых парней. Само утверждалась, что ли… Хрен поймёшь. Только вот нужна она своим любовникам, пока у нее ещё деньги есть. Двоих таких я отвадил, значит уже нового нашла.

– Представляю, Пташка, но у тебя есть я, если что. Я, конечно, не мама, но я тебя люблю.

– Спасибо, Кирюша. И я тебя люблю. Только прошу, не будь с ними за одно. Я не хочу замуж.

– Я хочу, чтоб ты знала, я всегда на твоей стороне, даже, если тебе будет казаться, что это не так.

Говорить, что возможно, этот брак её лучший вариант, я не стал, не хотел с ней ругаться. Ей и так досталось.

11

Матвей

Она ушла, не оборачиваясь. А я ударил по глазам. В крови все ещё бушевал адреналин после драки с упырем. Надо ей охрану поставить, раз папаша ее не позаботился. Блин, а ведь я был уверен, что ее охраняют. Перед глазами опять замелькало её изуродованное чужими отметинами тело. Нежная молочно-белая кожа, покрытая уродливыми синяками. Закрепил телефон на панели и включил плей лист, нашел одну из любимых песен. Она сейчас под настроение очень подходила.

"Переиграем, переиграем, эй…"*

Пел Джеки, словно давая мне подсказку. Да, сегодняшняя встреча прошла совсем не так, как мне хотелось. Нужно все переиграть.

"Проиграл, вдруг?

Так не злись, друг,

Отмотай, отмотай, отмотай круг…"*

Снова слова в десятку. Злиться смысла нет, нужно начинать заново. Кирилл рассказывал, что в детстве их мама называла Наташу, Наташка-Пташка. Особенно, когда та носилась по дому. Вскоре прозвище сократили до просто Пташки. Ей подходит. Одно мне было не известно, как мне удержать в руках мою Пташку. Именно в руках. Я хотел ее приручить, а не сажать в золотую клетку.

"Мы переиграем, переиграем, эй…

Ты размышляешь, что в грядущем будет ждать, но

Все уже решено…"*

Прости, Пташка, но все действительно, уже решено. Я не отпущу, буду ошибаться, спотыкаться, но не отпущу. Я найду путь к тебе. Обязательно.

Приехав в офис к отцу, зашёл сначала к Михалычу. – Что-то ещё нашел? – с порога спросил я.

– Пока нет.

– Выдели человека, пусть за Тихомировой Наташей наблюдает. – Нужно что-то конкретное?

– Она должна быть в безопасности.

– Понял, сделаю.

Я пожал Михалычу руку, и пошел к отцу. Тот с нетерпением ждал новостей.

– Ну что, очаровал невесту? – с улыбкой спросил он.

– Нет, – он внимательно на меня посмотрел.

– Серьёзно? Что за запросы у этой девчонки, если такой жених ее не устроил?

– Проблема в том, что ей в принципе, жених не нужен. Просил же, пап, не торопись. Она теперь меня ненавидит. Нафига было за моей спиной дела делать.

– Ерунда, ты у меня парень видный, повыпендривается и успокоится, – махнул рукой отец.

– Тихомиров на ужин пригласил в пятницу.

– Ну, вот и хорошо, там о помолвке объявим, и дату свадьбы назначим.

– Нет.

– Что значит – нет? Я у тебя на поводу пошёл. Я упустил Юсупова, и Варшавского. Хоть я говорил, что именно они меня интересовали. Ты выбрал девчонку, ждать заставил столько, и ещё предлагаешь подождать. Ты же знаешь, о моих планах. У меня уже разработана новая концепция. Сын, запомни, только рост даёт возможность двигаться.

– Я тебя не понимаю. У нас самая большая строительная фирма в городе. Завод по производству кирпича и тротуарной плитки. Два магазина и это только у нас. Ещё четыре по области. Куда тебе ещё? – Эту нишу мы завоевали, так почему бы не завоевать новые. С Тихомировым у нас будет не только стройка, но и отделка, все под ключ, ты понимаешь?

Отец снова завел лекцию о том, что нельзя стоять на месте, что нужно постоянно развиваться, искать новые возможности и так далее. Застрелите меня, но я никогда не пойму, зачем ему столько. У деда был только завод, и хватало…

– Ладно, я к себе, – мне вообще о другом сейчас подумать нужно. Наш завод, а точнее мой, дед его описал на меня, находился недалеко, в небольшом поселке, он кормил почти всех его жителей, так как являлся местом работы для большинства там живущих. Моё рабочее место находилось там, и жил я большую часть времени тоже там, у меня был дом. Небольшой частный сектор, который застраивала отцовская фирма, находился как раз между городом и поселком. Небольшое, но живописное место, с озером и окружённое сосновым лесом. Здесь всего двадцать домов. Люблю это место. Но жить здесь одному уже надоело. Хочу семью, хочу, чтоб бегали по дому птенчики от моей Пташки.

– Да, Матвей, размечтался, – произнес в слух.

На работе, дела затянули. Кирилл звонил, но я толком говорить не мог, в общих чертах описал встречу, и попросил рассказать, что ему Наташа скажет. И снова вернулся к работе.

От Кирилла узнал, что Пташка под домашним арестом. Вроде, жалко её, но с другой стороны, мне так спокойней. Михалыч, ничего не нашел на упыря Парфенова. Чистенький гад, весь в положительных отзывах. Хороший друг, прекрасный ученик, активист и т. д. На работе пока не появлялся, взял больничный, значит хорошо я его приложил. Правда, до этого кто-то тоже постарался. В голове крутилась какая-то мысль, но сформироваться не могла, словно не хватало кусочка от пазла, вот и картинка не складывалась. Ладно, пусть живёт, пока он не трогает мое, я его тоже трогать не буду. Сегодня уже четверг, а там три дня выходных.

– Привет, красавчик, – дверь кабинета открылась и ко мне вошла красивая девушка.

– Соня, что ты тут делаешь? – обратился я к девушке, что уже уселась в кресло напротив и закинула ногу на ногу. – По-моему, мы все вопросы решили ещё пару месяцев назад. – Я приехала всего на пару дней, – она надула губки. – А ты совсем не рад меня видеть? – она накручивала на пальчик длинную русую прядь и улыбалась, показывая ямочки.

Вообще, Соня была очень красивой девушкой. Мы периодически встречались с ней на протяжении, наверное, лет пяти. Ещё со студенческих лет. Когда она бывала дома у родителей, она всегда приезжала ко мне, и мы проводили с ней время, очень тесно общаясь. Прошлый раз я с ней попрощался. В ближайшем будущем я должен был официально назвать Наташу своей невестой, поэтому решил прекратить все свои связи.

– Матвей, не будь букой, мы что, не можем просто по-дружески общаться? Мы столько лет знаем друг друга. Кстати, может расскажешь, почему ты решил испортить наши отношения? По мне, так они были идеальными.

– Расскажу, я женюсь, – Соня расхохоталась.

– Серьёзно? Довлатов, ты женишься? И кто же эта счастливица? Я ее знаю?

– Нет.

– Ну, капец, вот это новость, может отметим? Поехали к тебе, у тебя же рабочий день не нормированный?

– Ладно, поехали.

Мы едем ко мне домой, там я достаю коньяк, и закуску и мы устраиваемся в гостиной. Соня все пытается выпытать, кто моя невеста, но мне совсем не хочется рассказывать ей про мою девочку. Да, и рассказывать толком нечего. Про наше знакомство, где она всеми силами пыталась меня оттолкнуть? Нет, Соня не поймет, да и не друг она, с которым можно обсудить эту проблему. На часах было начало двенадцатого, когда я решил распрощаться с гостьей. – Довлатов, это хамство в это время в твою глушь никто не поедет. Так что, я остаюсь у тебя.

Устроил её в гостевой, и пошел к себе. Принял душ, и завалился спать. Завтра пятница, ужин у Тихомировых, и возможность пообщаться с Наташей.

Я заснул с мыслями о моей девочке, и мне приснился очень приятный сон. Наташа гладила и покрывала поцелуями мой живот, спускаясь все ниже. Это было так реально, что реакцию организма долго ждать не пришлось, а когда мой член оказался в горячем рту, я понял, что ни хрена это не сон.

– Твою мать, Соня! – я отстранился от девушки и натянул боксеры обратно. – Ты что творишь, ненормальная?

– Не будь таким скучным, – промурлыкала она, тебе же понравилось, она намекнула на мой стояк. И добавила шепотом, – Мы твоей невесте не скажем.

– Если ты не хочешь, чтоб я выставил тебя на улицу прямо сейчас, просто уди.

– Да, пошел ты, – обиделась подруга, и ушла к себе.

*Кавер на песню Take Over (Переиграем) от Jackie-O

12

Наташа

Мой домашний адрес ограничился не просто домом, я была заперта в своей комнате. Но это не только прихоть отца, я и сама никого не хочу видеть. Тамара Петровна приносила мне поесть, иногда это делал Кирилл, но когда я убедилась, что он на стороне отца, а точнее на стороне моего "жениха", я перестала открывать ему дверь. Спасал меня Джеки, его кавер на песню Imagine Dragons, с первой своей строчки не позволял пасть духом.

Борись за жизнь!

Кричала я, подпевая Джеки, врубая колонки погромче. Оу, какой облом,

Каждый хочет быть тайком моим врагом.

Только напролом,

Каждый хочет быть тайком, моим врагом оу оу оу оу,

Борись за жизнь!

Моим врагом оу оу оу оу

Борись за жизнь…

Но готов я,

Сраженья тут и там, и победу не отдам…"*

Я прыгала на кровати и слушала эту песню на повторе снова и снова. Камилла первые дни стучалась в комнату и требовала выключить эту "хрень" немедленно. Ха! Я могла сделать только громче.

Борись за жизнь…

Срывала я свой голос, чтоб не слышать её противного визга. Потом она сдалась и стала сваливать из дома. В четверг ко мне пришёл отец. Его пришлось впустить. – Завтра к нам на ужин придут Матвей и его родители. Ужин в семь. И чтоб без фокусов, – он прожигал меня тяжёлым взглядом. – Поняла? – не услышав от меня ни слова, уточнил он.

– Поняла.

– Тебе повезло, что Матвей за тебя заступился. Иначе ты бы до сих пор сидеть не смогла бы. Я предупредил, если все пройдет хорошо, я отменю твой домашний арест, – и вышел из комнаты. А я опять врубила Джеки.

Борись за жизнь!

Давал он мне установку, и я обещала себе, что так и будет. А ещё очень хотелось вырваться отсюда, хоть куда-нибудь. Вечером заснула с трудом, все обдумывала, что такого сделать, чтоб и не сильно накосячить, но чтоб будущие родственнички от меня отказались. Правда, все, что приходило в голову, могло гарантировать только одно, что из комнаты своей я выйду только в ЗАГС. Поэтому пришлось унять свою буйную фантазию. Буду действовать по обстоятельствам, решила я. И наконец-то заснула. После обеда я начала наводить марафет. Большая часть синяков прошла, некоторые стали почти незаметны, правда, были и такие, в основном следы от укусов, которые всё ещё оставались видны. И запястье, оно пока тоже ещё было некрасивого желто-зеленого цвета. Хорошо, что уже не болело. Я остановила свой выбор на блузке с широкими плотными манжетами, и брючках. Сделала яркий макияж, мне такой не идёт, но я и не хотела понравиться. С волосами ничего делать не стала. А вот шпильки достала самые высокие, какие были у меня в коллекции. Я носила их редко, но они мне нравились и я покупала себе туфли и босоножки на шпильке с завидной регулярностью. За всеми этими сборами и не заметила, как пролетело время, было уже начало восьмого. Папаша уже, наверное, слюной от злости брызжет, он терпеть не может, когда опаздывают. Я уже была возле столовой, когда услышала, как он говорит Кириллу. – Сходи за сестрой, – при гостях выразиться по-другому, он себе не позволил, но в мыслях, я думаю, было столько эпитетов в мою сторону. – Простите, за опоздание, – я нацепила на себя улыбку, когда вышла к гостям. – Я наводила марафет. Нравится? – подошла к "жениху" и оказалась сантиметров на десять выше его. Они ещё не успели сесть за стол, что сыграло мне на руку, и я презрительно оглядела Матвея с высоты своих шпилек. Но при этом, нацепив фальшивую улыбку.

– Не очень, – совершенно не смутившись, что ему приходится смотреть на меня снизу-вверх, сказал он. – Эта помада тебе не идёт. Я перестала улыбаться, помада, значит, не идёт. Это ты не идёшь, коротышка. Злилась я. Но позволить себе так ответить не могла. – Значит, это теперь моя любимая помада, – прошипела я, и направилась к столу, за который уже усаживались гости. Отец представил мне родителей Матвея. Вроде приятные на вид люди, но, похоже, что состояние их компании, интересует их сильнее, чем счастье собственного сына. Одного понять не могу, если меня можно заставить (или попытаться это сделать) выйти замуж, то как можно было повлиять на него? Ему почти тридцатник! И завод их семьи принадлежит ему, я узнавала.

Так зачем ему жениться по принуждению? Сам меня выбрал, всплыли слова Камиллы, и я сжала в руках вилку. В вставленном в ухо беспроводном наушнике, Джеки напоминал, что нужно бороться, и я, оглядывая всех своих врагов, что собрались за одним столом, обещала себе, что буду бороться до конца. В разговоре я почти не участвовала, сидя между братом и "женихом", я ковырялась в своей тарелке, и чаще мысленно подпевала звучащей в наушнике песне, чем следила, о чем идёт речь за столом. И, видимо, зря.

– Наташа, так что скажешь? Конец августа тебя устроит, или лучше сентябрь?

– Вы о чем? – уточнила я у сидящей напротив матери Матвея. – Мы обсуждали дату свадьбы, – я поперхнулась, от этой новости. И уставилась на женщину, что с улыбкой продолжала на меня смотреть.

– Мне надо выйти, извините, – с грохотом отодвинув свой стул, я выскочила из-за стола, и покинула столовую. Свадьба в августе или сентябре? Серьёзно? Или они имели ввиду через год? Зря ушла, надо было уточнить. Ладно, сейчас остыну, вернусь и выясню. Я хотела спрятаться в ванной комнате, что была не далеко от столовой, но, когда я была внутри и хотела захлопнуть дверь, чья-то нога мне помешала, а через секунду, за мной в ванную зашёл Матвей.

– Поговорим? – он подпёр спиной дверь.

– Не о чем нам с тобой разговаривать.

– Ну, уже не выкаешь, это хорошо. А поговорить придется, или они всё решат за тебя.

Он подошёл близко, очень близко и потянулся рукой к моему лицу, я отвернулась, не хочу, чтобы он меня трогал. Но, как оказалось, он просто забрал мой наушник. Усмехнувшись, вставил его себе в ухо.

– Нравится Джеки? – вопрос удивил, вот уж не думала, что он его знает. Отвечать не стала, что его не смутило. – Мне тоже нравится, особенно его каверы на Лигу Легенд.

– Дайка угадаю, – я процитировала строчку из песни. – "Дело в том, что я эгоист во всём. Убиваю как фантом. Вся душа покрыта льдом…"** Прям про тебя. Да?

– Не угадала, – глядя в глаза, а потом зачитал речитативом – "Я возьму всё и чуть больше – смирись поскорей, знай, всё возьму я, взрыв, взрыв, изведя"***.

– "Нет, я не подчинюсь, жду момент для рывка. Лишь в лицо посмеюсь, отличаюсь ДНК…"***– ответила ему строчкой из той же песни. На что он довольно улыбнулся.

– Ну что? Теперь поговорим? – он вернул мне наушник. Бесит, как же бесит своей непробиваемостью.

– Если я спрошу, ты ответишь правду? – решила всё-таки узнать почему – я. И он единственный, кто сможет дать мне точный ответ. Может хоть тогда мне станет всё ясно.

– Обещаю.

– Почему я?

*Кавер Jackie-O на песню Imagine Dragons «Enemy»

**Кавер Jackie-O на песню K/DA «Villain»

*** Кавер Jackie-O на песню K/DA «More»

13

Матвей

Вчера перед уходом предупредил, Алёну, мою секретаршу, что сегодня меня не будет, попросил перенести все встречи на следующую неделю. И с утра поехал в город. Соню пришлось взять с собой. Всю дорогу она молчала, показательно обижалась, глядя в боковое окно.

– Вот уж не думала, что ты станешь таким мудаком, – на прощание сказала она, и громко хлопнула дверцей, когда я довёз девушку к дому её родителей.

Приехал к себе на квартиру. Правда, уже через пару часов пожалел о своем решении, приехать так рано. До ужина почти целый день, а я уже не нахожу себе места. Чего ждать от Наташи сегодня, не представляю. Позвонил отцу, попытался ещё раз убедить его, чтоб не форсировал события со свадьбой, но у него свои планы, и сделка, которую он заключал с Тихомировым, его интересовала гораздо больше, чем интересы "избалованной" девчонки. – Она просто, ещё не осознала своего счастья, – отрезал отец. – Я уверен, ты сможешь ей это доказать.

Иногда я просто не находил слов, чтоб с ним бороться. Он почти никогда не отступал от своих решений. Попробовал действовать через маму. Она единственная, кто могла сдвинуть его с намеченного пути. Поэтому, поехал к ней домой, все лучше, чем мерять шагами свою квартиру.

– Сын, я сама уже говорила, что спешка ни к чему. Но, похоже у него свои планы. Максимум, что я смогу выбить, это пару месяцев. Но, с другой стороны, ты так долго ждёшь эту девочку, может, и правда, чего тянуть.

– Мам, если бы все зависло от меня, я бы ещё в понедельник затянул её в ЗАГС, а оттуда сразу к себе. Но Наташа не готова, и я бы не хотел на нее давить.

– Матвей, ты не можешь не нравиться, все будет хорошо. – Ма, ты не объективна, – отмахнулся я, она подошла, обняла и похлопала по спине.

– Я верю в тебя, сынок. Ты сможешь ее завоевать. Ну что, пора выезжать, отец просил забрать его из офиса. Мы выехали на разных машинах, мама с водителем, я на своей. Заехали за папой, и поехали на ужин к Тихомировым. – Да, мам? – поднял я трубку.

– Сын, я тут подумала, может заедем в ювелирку, ты купишь Наташе кольцо. У вас же всё-таки помолвка.

– Ладно, скажи Паше, пусть за мной едет, – я отключил звонок и перестроился, чтоб заехать в ювелирный магазин. – Я все ещё считаю, что это неправильно, – говорил я родителям, стоя у витрин с кольцами.

– Сын, прекрати. Она твоя невеста, все решено, кольцо – это всего лишь… Дань традиции. Глядишь, она и подобреет, когда оденешь его ей на пальчик.

Выбрав очень нежное кольцо из белого и жёлтого золота, с дорожкой маленьких брильянтов, я положил бархатную коробочку во внутренний карман пиджака. И мы поехали к будущим родственникам. Наташа появилась с опозданием. Нацепив улыбку и высокий каблук, подошла так близко, что я смог уловить ее аромат, очень тонкий, едва заметный, что-то нежное и свежее, ей невероятно подходило. Став благодаря каблукам выше меня, она смотрела с вызовом, наверное, надеялась задеть меня тем, что была выше. Но я давно перестал реагировать на рост партнерши. Это я в школе мог комплексовать из-за роста. А в студенческие годы все прошло. У меня были девушки выше меня и без каблуков, так что эта её выходка меня не смутила, не обидела. Макияж вызывающий, яркий, ей совсем не подходил, добавлял лет пять, а помада темно бордовая, даже скорее коричневая, ей совсем не шла. О чем я и сказал, на что она ответила, что теперь это её любимая помада. Глупая, неужели думает меня этим оттолкнуть. Да я съем эту помаду за пару минут, только возможность дай.

Когда мы сидели за столом, Наташа почти не участвовала в разговоре, словно не слышала о чём идёт речь. Поэтому, прямой вопрос про дату свадьбы застал ее врасплох. Она встала из-за стола, и сбежала, я пошел за ней. Как раз вовремя, успел заметить, как она скрывается за одной из дверей. Не позволил ей спрятаться, зашёл, как оказалось, в ванную комнату.

Моё подозрение, от чего она так не внимательна была за столом подтвердилось, достал из уха наушник и вставил себе. Был приятно удивлен, услышав в наушнике Джеки. Не ожидал, что нам нравится одинаковая музыка. Она снова постаралась уколоть, назвав меня эгоистом, и бездушным. Я ответил, что все равно своего добьюсь, но Пташка не сдавалась, о чем и заявила мне словами из песни. Наш небольшой батл закончился и я предложил ей поговорить. – Если я спрошу, ты ответишь правду?

– Обещаю, – наконец разговор должен был быть разговором, а не словесным сражением.

– Почему я?

И вот я стою и думаю, что же ей ответить. Вроде пообещал сказать правду. Но она не поверит, уверен. Не хотел портить признание, она не готова меня услышать. Сказать, что это хорошо для бизнеса, это её точно обидит, она же и так считает себя вещью. – Когда отец сказал, что нужно выгодно жениться, я согласился, при условии, что сам выберу себе невесту.

– Почему меня? Что, не было достойных?

– А ты считаешь себя не достойной? – почему-то меня злило, что она не считает себя самой лучшей.

– Я не хочу этого, – чуть не плача, проговорила Наташа. – И о каком августе они говорили?

– Об этом, – не стал врать. – Но решать не им. Давай ты сейчас примешь мое предложение, и мы вернёмся за стол. А все остальное обсудим позже.

– Какое предложение? – не понимая, к чему я веду, спросила она. Я достал бархатную коробочку из кармана пиджака, вынул из нее кольцо, и подошёл к Наташе. Она смотрела на меня своими огромными глазами, словно не могла поверить в то, что происходит. Я взял ее ручку, впервые, подумалось мне. Погладил большим пальцем ее костяшки, это даже приятнее, чем я представлял, а затем, одел ей кольцо.

– Я не хочу, не хочу, – шепотом повторяла она, не сводя глаз с собственной руки, теперь уже с кольцом, и которую я так и не выпустил из захвата.

– Я тебя не обижу, просто дай мне шанс, – она выдернула руку, лишив меня возможности прикасаться к ней, и я тут же спрятал свои руки в карманы брюк.

Желание взять ее за руку, а лучше обнять, прижать к себе крепко-крепко, запустить пальцы ей в волосы и притянуть для поцелуя, чтоб уничтожить с ее губ эту жуткую помаду, было просто зашкаливающее. Наташа подняла на меня глаза, с минуту просто буравила взглядом. Потом, словно решив, что-то в своей голове, кивнула. Только я понял, что согласилась она не со мной, а с какими-то своими мыслями. И не собирается он давать мне этот шанс. Что-то задумала – да. Знать бы, что?