Текст книги "Удержать в руках Пташку (СИ)"

Автор книги: Галина Джулай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

1

Наташа

Бывает ли жизнь дерьмовой в восемнадцать лет? Бывает ли она дерьмовый у дочки богатых родителей? Деньги никак не влияют, наоборот, как по мне, так именно они и приносят всё это дерьмо.

Я, конечно, не говорю, что без них зашибись как хорошо, но, когда их много, и жажда наживы не уменьшается, то в этом мало хорошего. Особенно, для родных, для семьи того, кто страдает этой жаждой… По крайней мере для моей семьи деньги стали причиной многих неприятностей.

Три года назад, (а может и раньше) отец завел любовницу. Мама узнала и не придумала ничего лучше, чем залить это всё элитным шампанским и дорогим вином.

Вскоре, находиться дома стало почти невозможно. Кроме крика и выяснений отношений, с постоянными упреками в адрес друг друга, я не слышал от родителей ничего.

Год назад они развелись. В дом переехала любовница отца. Играть роль хорошей мачехи она не собиралась. Да, и какая из неё мачеха? Она всего на десять лет меня старше. И, по-моему, она сильно расстроилась, узнав, что мы с братом, после развода родителей, остались с отцом. С Кириллом все понятно, он уже потихоньку вникал в дела компании, он был единственным сыном и наследником отца. Но и на меня, как оказалось, у него тоже были планы. Поэтому он и добивался, чтобы я осталась с ним. Хоть выбор так себе. Отец, который думает о наживе, или мать алкоголичка, пусть и при деньгах. Правда, я не уверена, что с её образом жизни, она долго при них будет.

Не знаю, как Кирилл, но я чувствовала себя сиротой при живых родителях.

На той неделе мне исполнилось восемнадцать. А сегодня я узнала, что мой отец уже нашел мне жениха. И уже в этот понедельник я с ним познакомлюсь.

Камилла, (дурацкое имя) любовница отца, не смогла сдержаться, её довольное лицо так и стоит перед глазами, ведь она наконец-то избавится от меня. Никак не могу понять, чем я ей так мешаю. Она злая стерва, которой удалось захомутать богатенького мужика. И я не понимаю, неужели отец не видит её двуличность? Хотя – пофиг. Пусть разбираются сами.

После того, как поругалась с отцом, из-за его решения, я вызвала такси и свалила из дома.

– Привет, какие планы на вечер? – позвонила я своей подруге. Милка была моей одноклассницей и тоже дочкой богатых родителей. Только ей повезло больше. И с родителями, и со взглядами на жизнь. Она вообще была жуткой оптимисткой.

– И что у тебя случилось на этот раз? – по моему голосу всё сразу поняла подруга.

– Он мне жениха нашёл. Представляешь? Это что, бля*ь, за средневековье такое? Какой, блин, брак по расчёту и договорённости?

– А кто жених? – заинтересованно уточнила подруга.

– Я не знаю и знать не очень хочу, – пробубнила я. – Мила, давай сейчас не будем об этом. Я хочу… Бля, не знаю… напиться, забыться. Компанию составишь?

– Извини, дорогая, но мы с Митей (это её парень) уехали за город. Я же тебе говорила.

– Точно. Это ты извини, просто… – я закусила губу сама, не зная, что хотела сказать.

– Да, не парься, – весело заявила Мила. – Может этот жених очень даже ничего. Да, и раз его твой отец выбрал, значит он не из простых смертных. Так что, будешь жить припеваючи.

На последнюю реплику я закатила глаза. Нет, я, конечно, на шалаш не согласна, но и так не хочу.

В клуб, в итоге, я приехала одна. Выпив один коктейль, поняла, что это не вариант. Еще не хватало заливаться как мама. Ещё через час, я вообще не понимала, что я тут делаю.

Я стояла недалеко от барной стойки и взирала на беснующуюся толпу. Такие тусовки у меня никогда не вызывали восторга. Вот и сегодня, этот поход в клуб никак не помог.

Я уже решила куда-нибудь податься, чтобы не возвращаться домой, когда ко мне подошёл парень.

Симпатичный, высокий (даже для моего метр семьдесят три) с приятной улыбкой. Он показался мне неплохим вариантом. Сам того не зная, он называл меня, почти моим детским прозвищем. Он всё время обращался ко мне "Птичка". В детстве мама называла меня Наташка-Пташка. Наверное, это тоже повлияло на то, что я согласилась поехать к нему. И вот, снова я вляпалась в дерьмо. Стоило переступить порог его квартиры, как Леша (так звали этого парня) сразу изменился.

– Девственница? – спросил он, закрывая за нами дверь квартиры.

– Что? – опешила я от вопроса.

– Я спросил, девственница? – помотала головой, – Хорошо. Иди в душ. – скомандовал он.

– Я, наверное, лучше домой, – сделала я попытку уйти, уж больно резкая перемена произошла у этого парня в поведении. Опыта у меня, можно сказать никакого, и по позвоночнику уже полз липкий страх. Леша подошел ближе, навис надо мной:

– Тебе лучше пойти в душ, – сказал он тоном, который не терпел возражений. Что ж, время на подумать, это тоже хорошо, и я спряталась за дверями ванной. – У тебя пятнадцать минут, – крикнул он мне.

Нерешительно разделась и встала под струи воды. Девственность я потеряла всего пару месяцев назад. Как-то случайно услышала, как Камилла говорила отцу:

– Ты приглядывал за ней.

– Ты о чем.

– Воли много даёшь. Испорченный товар выгодно не продашь.

Чего? Это она про меня? Я товар? Что за фигня? Я думала, отец возразит, попросит замолчать и не говорить ерунду, но нет. – Наташа – хорошая девочка, – сказал он. – И замуж я ее отдам нетронутой.

Мне крышу сорвало, что значит замуж нетронутой. Мне ещё и восемнадцати нет. Да, я девственница и не тороплюсь узнать прелести секса. Мне и книг, и фильмов хватает, мой интерес пока удовлетворен. Но когда, где-то через месяц я снова стала свидетелем подобного разговора, то поняла меня реально хотят выдать замуж девственницей. Интересно, и во сколько они планируют это сделать? И что мне в девках ходить, пока папа добро не даст? И Камилла масло в огонь подливает. Ненавижу. Вот и решилась я, пришла к однокурснику, он нормальный, не брехло и не уродливый батан. Короче, пришла и заявила, а точнее попросила стать дифлоратором. Он даже не сразу понял, о чём я. Ну, я и объяснила. Настроена я была решительно, на удовольствие не рассчитывала, знала, что придется потерпеть. Витю сразу предупредила, мы не пара и никогда ей не будем. Я на него не претендую. Витя молодец, понятливый оказался, помог подруге, даже старался, чтоб мне хорошо было, зря, конечно, хорошо мне не было. Все полчаса я думала о том, что вот теперь я порченый товар и замуж меня не отдадут. Сразу, как он закончил, я сходила в ванную и уехала, сказав напоследок: «Спасибо».

– Эй, птичка, – услышала я за дверью. – Тебе пора выходить. И лучше тебе это сделать самой.

Шутить с этим парнем не рискнула, наспех помывшись, завернулась в полотенце и вышла. Было ли мне страшно? Чертовски! Но несгибаемое упрямство и желание насолить отцу, с его идеей выдать меня замуж, заставляло стоять на месте с гордо расправленными плечами.

Леша улыбнулся, всматриваясь в мои глаза, и наверняка видел в них мой страх. Он обхватил моё лицо ладонями, погладил большими пальцами по скулам. И словно упивался моим страхом. Псих, мелькнуло в моей голове.

– Объясняю правила, – проговорил он, глядя в глаза. – Я говорю, ты делаешь. Моргни, если поняла, – моргнула. – Хорошая какая, – снова улыбнулся.

2

Наташа

Леша отвёл меня в комнату. Не доведя до комода примерно на метр, он велел положить руки на его столешницу, ладонями вниз. Пришлось нагнуться, чтоб выполнить его приказ (на просьбу это точно не было похоже). Стоило мне сделать, как он велел, на мои кисти тут же поставили по стакану с водой. – Разольёшь, накажу, – прошептал он мне в ухо.

Господи, во что я вляпалась? Сразу представила худший вариант наказания. А Леша, тем временем, снял с меня полотенце. Мне кажется, мое лицо стало красным. Стоять совершенно голой в такой позе перед парнем, которого я не знаю… Даа, блин, кто ж ещё мог так вляпаться… Он не трогал меня, и это ожидание, что же будет дальше, пугало еще больше, поэтому я сосредоточилась на задании "не пролить воду". Лучше я буду об этом думать, чем придумывать, что меня ждёт, уверена, я все равно не угадаю. Спустя пару, очень длинных минут, я почувствовала, как в меня что-то вводят. А ещё через минуту поняла, что это было. Леша ввел в меня вибратор, такой, с ответвлением для стимуляции клитора, и видимо он управлялся с пульта, потому что мой мучитель присел на кровать, а я почувствовала вибрацию. Руки дрогнули, и тут я вспомнила про наказание. И снова сосредоточилась на стаканах. Через какое-то время, этот странный тип, подошёл ко мне и стал гладить по спине, мое дыхание давно сбилось, чертов механизм, находящийся во мне, знал, что делал. Леша стал целовать спину, несколько лёгких касаний, а затем укус. Я вскрикнула, чуть не уронив надоевшие стаканы. Руки уже подрагивали, не только от возбуждения, но и от напряжения. Я заметила, что он переключал скорость, замедлял вибрацию перед новым укусом, и теперь была к ним готова. Кусал он по-настоящему, и от боли все возбуждение спадало, но потом он увеличивал темп и тело опять реагировало. Это казалось бесконечной пыткой. Не знаю, то ли он понял, что я угадываю, когда он укусит, то ли так было задумано, но в какой-то момент, когда я уже и вправду держалась из последних сил, темп вибрации все нарастал, мне казалось, мои ноги вот-вот подогнутся и я рухну. Дыхание давно сбилось. Стыдно признаться, но эта игрушка доставляла удовольствие. В момент, когда я готова была кончить, он снова меня укусил у основания шеи, он засасывал кожу, ставя очередную метку, но все это было не важно, потому что в этот момент меня накрыл мой первый в жизни оргазм. И получила я его от вибратора. Что-то все у меня через одно место. Мое тело не выдержало, ноги подогнулись, и я упала, естественно, рухнули и стаканы. Я ожидала наказания, но Леша поднял меня на руки и перенес на кровать. Он вынул из меня вибратор, и стал раздеваться. А ещё он молчал и это напрягало. Лежать голой под пристальным взглядом было невыносимо, руки сами потянулись прикрыть важные места. – Свяжу, – услышала я, и вцепилась в простыни.

Дальше, все как-то смазано, может сработала защитная реакция мозга, не знаю. Он ворочал меня как куклу, ставил в разные позы, кусал и ставил засосы, мне кажется, у меня на теле не осталось живого места. Удовольствия я, кстати, больше не испытала, хорошо помнила только его условие быть послушной. А ещё, повторяла себе, что я испорченный товар и теперь меня не отдадут замуж, или не возьмут. Эта мысль грела и позволила все это вынести.

Утром он разбудил меня рано, и вызвал такси. Пока я одевалась он не сводил с меня взгляда. Может я конечно придумываю, но мне кажется, ему нравилось видеть, как вчерашние укусы и засосы наливались краской. Без лишних разговоров и прощаний, я ушла. Мы оба получили, что хотели. На счет меня, конечно, я преувеличиваю, такого я не планировала, но я всегда искала плюсы в любой ситуации, и какую выгоду я могу из этого получить. И, безусловно, меня радовала мысль, что навряд ли увидимся вновь.

Таксист посмотрел на меня с любопытством, еще бы, мое платье на бретелях ничего не могло скрыть. Если честно, то я удивлена, что смогла заснуть в постели с этим человеком. Я бы сказала, я просто отрубилась. Отвернувшись в окно, я погрузилась в свои мысли. Нужно было все, как следует проанализировать. Не могу сказать, что это было плохо. Нет, в какой-то момент было даже хорошо, вибратор довел меня до оргазма, и теперь я знаю, что это такое, это плюс. Но блин, он меня всю искусал. И теперь я была похожа на леопарда. Ну и хрен с ним, подумала я. Пусть будущий жених полюбуется, какая ему невеста досталась.

Приехала домой, незаметно прошмыгнула в свою комнату. Сходила в душ, а затем отыскала в гардеробной тонкую бирюзовую водолазку и джинсы. Если бы не необходимость скрыть все следы моей безумной ночи, я бы не пришла домой, но оставаться в том платье было нельзя.

Правда, снова уйти из дома мне не удалось:

– Ты где была? – услышала я грозный голос отца.

– Мне уже восемнадцать, – огрызнулась я. Хотела пройти мимо, но он перегородил путь.

– Ты живёшь в моём доме, за мой счёт. Так что, будь добра, слушайся. Сегодня сидишь дома. Завтра едешь со мной знакомиться с будущим мужем. И это не обсуждается.

– Так не терпится от меня избавиться?

– Я устраиваю твою будущую жизнь. Ты мне ещё потом спасибо скажешь. Да, и вообще, объединение наших компаний, это очень выгодно. Хоть так ты сможешь отблагодарить меня за всё, что я для тебя делал.

По щекам текли горькие слёзы. Было до боли обидно, что во мне видели только средство увеличения капитала. И моё мнение на этот счёт вообще роли не играло. Развернувшись, поднялась к себе и громко хлопнула дверью. Услышав напоследок: "Неблагодарная дрянь", от Камиллы.

Сука, ненавижу. Дом этот ненавижу. Всех ненавижу. Жизнь свою ненавижу.

Всё воскресенье я не спускалась вниз. И только вечером ко мне постучался брат:

– Пташка, это я. Открывай.

– Чего? – приоткрыла дверь, но впускать его не собиралась.

– Я поесть принёс.

– Я не хочу.

– Не сочиняй, целый день тут сидишь. Тамара Петровна твоих любимых булочек испекла, – он показал тарелку, на которой лежали три булочки с корицей, обильно посыпанные сахарной пудрой. Прям, как я люблю. Сглотнула набежавшую слюну и мой желудок предательски заурчал.

– Ладно, возьму одну, – протянула руку за свежей сдобой, но Кирилл тут же убрал тарелку подальше.

– Получишь после того, как съешь это, – и он достал контейнер из-за спины. Судя по запаху, там было запечённое мясо и, наверняка, какой-нибудь полезный салат. – Не куксись. Впускай меня, – с Кириллом спорить было бесполезно, это я поняла еще в далеком детстве. Поэтому отошла в сторону и впустила брата в комнату.

Он поставил на стол всё, что мне принёс, достал из заднего кармана, завернутые в белоснежную салфетку, столовые приборы.

– Жуй, – приказал он. – Кстати, что за забастовка?

– Типа ты не знаешь? – фыркнула я, и принялась за салат.

– Ты про знакомство с будущим мужем? – кинула на него уничтожающий взгляд. – Да, ладно тебе, это же не свадьба, а всего лишь знакомство.

– Мне восемнадцать! Какая свадьба?! Какой к чёрту жених?! – возмутилась я. – Что ты знаешь?

– Ничего, – пожал плечами Кирилл. Я прищурила глаза. – Да, правда ничего. Знаю, что он его партнер. Они хотят объединиться, и чтобы закрепить договор, и никто никого не подставил, решили объединить не только компании, но и семьи.

Моя губа начала дрожать, а глаза стали мокрыми.

– Кирилл, ну разве так можно? Я же не вещь какая-нибудь, – брат подсел ближе, обнял меня. – Никто не говорит выходить за него завтра. А может вы ещё понравитесь друг другу.

– Иди отсюда, – зашипела я, оттолкнув его от себя. – И это всё забери. Предатель, – отвернулась от брата.

– Пташка…

– Уходи! – он тяжело вздохнул и ушёл.

Ну ничего, я вам устрою.

3

Наташа

Утро понедельника не вселяло приятных мыслей. Сегодня меня будут знакомить с тем, кого выбрали в мужья. Ну что ж, тогда нужно сделать всё, чтобы этот "будущий муж" передумал.

Одела брючный комбинезон бордового цвета, из легкой струящейся ткани, впереди он закрывал даже шею, а вот спина, и руки, усыпанные засосами и укусами того ненормального, были открыты полностью.

Сомневаюсь, что после подобного зрелища, этому жениху захочется иметь со мной дело. Сверху надела белую рубашку и завязала её узлом на поясе, временно пряча спину и руки.

Лёгкий макияж, только чтобы подчеркнуть выразительность глаз, и я готова.

Отец сверлит меня глазами за завтраком, а я упорно молчу, делаю вид, что не замечаю этого. Камилла ехидно улыбается. Мымра, так бы и вырвала все патлы этой идиотки.

В машине тоже не иду на контакт. Отец выражает одобрение моему внешнему виду. Думает, что я стараюсь для жениха… Трижды ХА! Сижу с телефоном, листаю ленту Instagram. Никак не реагирую на его слова.

Когда подъезжаем к офису папиной компании, достаю зеркальце и смотрю на свое отражение.

"Давай, Пташка, вырвись из этой ловушки"

Даю себе установку. Выхожу из машины и только в фойе вспоминаю, что телефон остался лежать на сиденье автомобиля.

– Я телефон забыла, – говорю и сразу разворачиваюсь на выход.

– Проводи, – слышу, как дает команду своему псу мой отец. Неужели думает, я сбегу? Настолько не доверяет? Хотя, правильно делает. Правда, я задумала другое шоу.

Забрав телефон, возвращаюсь назад. Возле отца стоит парочка, высокий, спортивного телосложения парень обнимает за талию миниатюрную девушку. Девушка невысокая, но фигурка хорошая, не то что я – доска костлявая. Может это и к лучшему? Может моему жениху кости не нравятся. Буду надеяться.

– Можно идти, – привлекаю к себе внимание всех троих.

Они оборачиваются. По спине бегут мурашки, а в ногах появляется слабость. На меня, с самодовольной улыбкой, смотрит тот самый парень, с которым я по дурости провела ночь, и который превратил меня в пятнистого леопарда. Сглатываю комок, застрявший в горле.

– Наташа, познакомься, это Алексей Парфёнов. Я говорил дома про талантливого молодого экономиста, который принял моё предложение поработать на меня. Это моя дочь Наташа, – представил меня парню, который поедает меня глазами.

– Очень приятно познакомиться, – с улыбкой произносит он, а мне холодно становится. Я ведь надеялась, что наши пути не пересекутся.

Перевожу взгляд на девушку. Симпатичная, но держится неестественно, словно палку проглотила, вся напряжена. А глаза красные, хоть и попыталась скрыть это за ярким макияжем. Заметив мой взгляд, Алексей представил девушку:

– Моя невеста, – при этих словах девушка слегка сморщила нос. – Даша. Будет проходить здесь практику, она будущий юрист.

Киваю в знак приветствия, она тоже не желает разговаривать, тоже просто кивает.

– Нам нужно идти, – говорит отец и берёт меня за локоть. – Даша, было приятно познакомиться, надеюсь вам у нас понравится. Алексей, проводи девушку к юристам. Твоё место уже готово. Туманов введёт в курс дела. Хотя, ты уже много чего узнал на стажировке. Хорошего вам дня, – прощается наконец-то отец. И я с удовольствием покидаю общество этого Алексея.

Когда мы заходим в лифт, отец начинает мне нахваливать нового сотрудника, и его гениальные способности. А я не слушаю. Просто поверить не могу в такое совпадение. И эта девушка из головы не выходит. Что-то не катит она на счастливую невесту. Хотя, куда с таким женихом… И блузка наглухо застегнутая, навевает мысли, что ей есть, что скрывать, так же, как и мне.

– Как Матвей появится, сразу ко мне, – говорит отец своей секретарше, чем и выдернул меня из моих мыслей. Матвей, значит. Ну, раз не по отчеству, значит не очень старый. Хотя о чём я? Мне никакого не надо, ни старого, ни молодого…

– Хорошо, Григорий Петрович, – улыбается Надежда Васильевна, женщина лет сорока. Она у отца работала больше десяти лет. По крайней мере, я других не помню. – Здравствуй, Наташа, рада тебя видеть, – обращается ко мне с красивой улыбкой. – Чай? – выдавливаю ответную улыбку и здороваюсь с секретаршей и, конечно, отказываюсь от чая. Мне сейчас ничего в горло не полезет.

В кабинете отца я устраиваюсь на диване, и с нетерпением жду, когда весь этот фарс закончится. Представляю, как этот Матвей пошлет моего папашу, потому что нафиг не сдалась ему такая невеста. Злорадство внутри меня горит и разгорается, предчувствую свою маленькую победу. О том, как отец потом на мне отыграется, стараюсь не думать. Главное, жениха отвадить.

Я не знаю, сколько я провела в ожидании, по мне, так целую вечность. Но вот отцу сообщили о посетителе, он встал из-за стола, чтоб встретить гостя. В кабинет зашел шкаф, лет тридцати. Рост оценить не могу, но с таким, я каблуки точно не одену. Мысленно дала себе затрещину, и надулась, всем своим видом показывая, как не рада я видеть этого человека. А еще отвернулась, чтоб не рассматривать, хватит и того, что он на меня пялится.

– Ну вот, Матвей, знакомься, это моя дочь Наташа, твоя невеста. – Ну, что ты, папочка, – елейным голоском проговорила я. – Называй вещи своими именами. Он купец, я товар. Хотите оценить товар? – обратилась я к жениху. – Зубы все мои, правда, есть лечение, – я широко улыбнулась. – Что ещё… Вы, наверное, со всех сторон рассмотреть хотите? – я развязала узел на рубашке и сняла ее, обнажая синяки от засосов и укусов экономического гения. – Мне покрутиться? – я повернулась вокруг своей оси. – Ну что, берете? – Ах ты, дрянь, – отец замахнулся, но его руку поймал мой жених. – Что папочка? – с горькой усмешкой. – Товар, как видишь испорчен… Я схватила сумку, рубашку и выскочила из кабинета.

4

Матвей

Отработав свой час в тренажёрке, я поднялся к себе в квартиру. Всё-таки открыть небольшой зал на цокольном этаже для жильцов, была хорошая идея.

Сегодня я пошёл туда рано, а все потому, что не мог унять волнение. Вот и сейчас, не могу нормально завязать галстук. Я так не волновался даже перед первым сексом, а мне тогда было тринадцать, и как бы я не пыжился и не строил из себя мужика, я был щегол, и капец, как волновался. Вот и сегодня волнуюсь, а все из-за предстоящей встречи. Сегодня Наташа больше не будет моей только в моем воображении. Сегодня я официально смогу заявить на нее права, взять за руку, может поцеловать. Усмехнулся, размечтался.

Года два назад, может меньше, когда отец сказал, что надо выгодно жениться, я согласился с условием, что жену выберу сам. Он может только сказать, на какие компании глаз положил. Он дал мне пять вариантов.

– Меня интересуют первые два, – при этом добавил он. Но мне все равно, что его интересует. Я в компании не последний человек. И от него не завишу. И выгоду от слияния понимаю. Но жену выберу сам. Первые два варианта отпали, как и третий. А вот на четвертом я залип. На меня смотрел белокурый ангел, худенькая девчушка с вздёрнутым носиком, четко очерченными аккуратными губками и грустными глазами. Они и зацепили больше всего. Просмотрел досье, ей всего шестнадцать. Откуда столько грусти в этих глазах? Этот вариант я тоже отмел. Слишком молодая кандидатка. Пятый вариант мне тоже не понравился. Решил действовать по-другому. Я понаблюдал за каждой из них в их, так сказать, среде обитания. За каждой. Забыл сказать, что в первом и пятом варианте было по две кандидатки. Вот и вышло, что потенциальных невест было шесть штук, ту девушку с грустными глазами я отмел. Отец требовал назвать, кого я выбрал, и начать действовать, пока не увели, выгодных невест. Но я медлил. Жениться я планировал раз и на всю жизнь. Как когда-то мои родители, они до сих пор любят друг друга, это видно. Вот и я так хочу. Поэтому брать любую – не вариант.

Спустя полгода, из шести остались только две. Но судьба столкнула меня с ангелом. И все мои планы полетели к чертям. Я повел на каток, в торговом центре, одну из претенденток, кажется её звали Алиса. Народу было немного, пару парней, что носились, словно играли на перегонки, шумная компания девчонок, еще, наверное, школьниц, и еще отец с сыном лет шести. Мы спокойно катились вдоль бортика. Алиса рассказывала мне про то, как любила ходить на каток в детстве и даже хотела стать фигуристкой. Я слушал не очень внимательно, мне было неинтересно. Шумные девчонки стояли у нас на пути, и громко смеялись. Как так получилось, я до сих пор не могу понять. Они вдруг начали двигаться, одна из них отделилась, а потом я лежу на льду, а на меня смотрит ангел. Только глаза ее сияют каким-то детским восторгом, а улыбка словно прожектор освещает все вокруг. Как это хрупкое создание меня сбило с ног, ума не приложу. – Простите, все так же лёжа на мне, – говорит ангел. – Я правда, не хотела. Я случайно.

А я, как идиот, слово вымолвить не могу. Все смотрю на эту девочку и глаз отвести не смею. Боюсь, что исчезнет. – Девушка, хватит уже, вставайте, – услышал я писклявый голос моей спутницы. Нет, слушать такой голос всю жизнь, я не согласен. Девушка завозилась на мне, пытаясь подняться, а я, к своему стыду, стал возбуждаться.

– Наташа, все нормально? – к нам подкатили ее подружки и помогли ей подняться.

– Все хорошо, – ответила она им, а потом снова обратилась ко мне. – Извините, и спасибо, что смягчили удар.

– Иди уже, – прогнала ее Алиса. – Матвей, ты как?

Я пропал, подумалось мне, но ей ответил, что нормально. Мы покинули каток и устроились в кафе, обустроенного вдоль катка. Как я не старался, но мой взгляд то и дело вылавливал тонкую фигурку. Алиса все трещала, но я ее уже совсем не слушал. Она, непривыкшая к такому игнору, схватила свои вещи и, пожелав мне захлебнуться слюной и обозвав педофилом, с гордо поднятой головой ушла. А я все сидел и не понимал, что ж меня так переклинило, но встать и уйти, пока она была в поле моего зрения, так и не смог. Через какое-то время, вся компания разместилась в том же кафе. Они заказали горячий шоколад и мороженное, а потом, громко подняв чашки в верх кричали "С днем рождения!" одной из подружек. Я сидел в том кафе, пока эта стайка не скрылась из вида, как я понял, они пошли покупать подруге подарки.

На следующий день я снова нашел досье на нее, на ангела с грустными глазами на фото, и такой живой и счастливой в жизни. Ей только шестнадцать, напомнил я себе. Ей семнадцать через пару месяцев, возразил внутренний голос. Я фыркнул. Но с того дня, при каждой возможности, я искал ее. Однажды мы снова встретились, был какой-то прием, сейчас и не вспомню повод. Она была со своей семьёй. Отец, мачеха и брат. Ее волосы были уложены в идеальные локоны. На ней было платье горчичного цвета, ничего особенного, прямое в пол, на тонких бретелях. Оно выставляло на показ ее острые плечики и ключицы. Она казалась такой хрупкой фарфоровой статуэткой, снова с очень грустными глазами. Отец к тому времени уже знал, что я остановил свой выбор на ней и даже предлагал познакомить, но я отказался. Ей всего семнадцать. Зачем ей знать, что у нее уже есть жених. И ее будущее решено. А оно решено, потому что наши отцы уже все обговорили и пришли к соглашению. Да, и я не мог ее отпустить. Чертовщина какая-то, но эта хрупкая девочка острой спицей вошла под ребра и осталась там на правах хозяйки. Ждать мне ещё было нужно целых восемь месяцев, до ее совершеннолетия.

На той неделе ей исполнилось восемнадцать, я даже отправил ей букет цветов, без открытки, просто ее любимые крокусы. За этот год я много чего о ней узнал, ведь как маньяк при каждой возможности наблюдал за ней издалека. И вот сегодня мне больше не придется прятаться в тени. Больше не придется смотреть, как к ней подкатывают парни, а она им мило улыбается. Правда, последние месяцы она даже в обществе своих подруг оставалась какой-то грустной. А так хотелось видеть ее сияющую счастьем улыбку, как тогда на катке, когда она не просто сбила меня с ног, но и лишила покоя.

Приехав в офисное здание Тихомирова, я сразу отправился к нему в кабинет. Наташа сидела на диване, закинув ногу за ногу и сложив руки на груди. Максимально закрытая поза кричала о том, что она не хочет здесь находиться, да и взгляд брошенный в мою сторону не радовал. В нем плескались ненависть, злость, горечь, а ещё решимость. Решимость отстаивать себя. И когда она сняла с себя рубашку, все, что я смог, это сжать кулаки и зубы, и сдержать порыв выяснить у нее, кто посмел это сделать… И как так получилось, что я не уследил за своей девочкой?

– Ах ты, дрянь, – замахнулся на нее Тихомиров, но я поймал его руку, не позволив ударить, моего ангела.

– Что, папочка? – с горькой усмешкой, обратилась к нему Наташа. – Товар, как видишь испорчен…

В ее словах было столько горечи и обиды, что мне хотелось ударить Тихомирова. Как он позволил ей считать себя товаром? Она выскочила из кабинета, схватив свою сумку и рубашку. Тихомиров весь покраснел от натуги, растерялся и не знал, как себя вести. Я успокоил его, что мое решение не изменится, и вышел вслед за Наташей.

5

Наташа

Покидаю кабинет и бегу, не замечая ничего на своем пути, на ходу одевая рубашку. Сворачиваю на лестницу, спускаюсь на этаж ниже. На нем расположен офис открытого типа, поделенный на "аквариумы" для сотрудников, в конце коридора туалеты, очень надеюсь, там в это время никого не будет. Слышу, как вибрирует в сумке телефон, найдя его, вижу, что номер не знаком, может папаша уже жениху мой номер дал, ему мало того, что он увидел? Принимаю вызов.

– Да?

– Привет, Птичка, – отстраняю от уха телефон и смотрю на него, словно этот псих из него сейчас выскочит. Делаю вид, что не понимаю, с кем говорю.

– Кто это? – оборачиваюсь, смотрю по сторонам, но Леши нигде не видно.

– Сомневаюсь, что ты уже забыла. Ведь метки мои носишь, и даже не скрываешь, – говорил он вкрадчиво, растягивая слова, словно наслаждался произведенным эффектом. Хотя почему словно, он точно кайфовал.

– Откуда у тебя мой номер? Я не давала.

– Сам взял. Я всегда беру то, что хочу получить.

– Не звони мне больше.

– Не могу тебе этого пообещать.

– Лёша, это была случайная связь. Каждый получил, что хотел. Не имеет смысла продолжать общение, – я снова стала двигаться в нужную мне сторону. Здесь я его не боялась, была уверенна, он мне ничего не сделает.

– Нет, Птичка. В моих планах всё было по-другому, просто наша встреча состоялась раньше.

– У тебя, кажется, есть невеста.

– Для тебя это ничего не меняет, – сказал этот самоуверенный придурок. Я наконец-то добралась до туалета, и скрылась за его дверями.

– Это бессмысленный разговор, – говорю ему. – Не звони больше, – и отключаю звонок. В туалете я оказалась не одна.

– Привет, – говорит мне девушка, которую мне представили, как невесту Леши.

– Привет, – отвечаю ей. Мне так хочется спросить, как она связалась с этим парнем. Знает ли она о его наклонностях? Счастливой невестой она не выглядит. Пока мою руки, и поправляю рубашку, все поглядываю на нее. Нет, не мое дело, может ей все это нравится. Я собираюсь уходить, но в дверях разворачиваюсь, все-таки не могу промолчать.

– Я знаю, это не моё дело, но, если я промолчу, я себе не прощу, – подходя к девушке, все же говорю я. – Ты правда его невеста? – спрашиваю её. Она опускает глаза на руку, на которой одето кольцо. – Понятно… – закусываю губу, не знаю, стоит ли продолжать. А потом развязываю узел на рубашке и снимаю ее. Пусть сама решает, как ей быть. Поворачиваюсь к ней спиной, демонстрируя свежие синяки.

– Это значит "Птичка", он так сказал, – говорю, не оборачиваясь. Услышав всхлип, поворачиваюсь к девушке, надевая рубашку обратно. – Он ужасен, – говорю ей. – Беги от него.

Девушка начинает плакать. Нет, не плакать – реветь, словно она держалась из последних сил, а теперь ее прорвало, и все это грозило перерасти в истерику. Быстро иду к двери и закрываю её на замок, и возвращаюсь к рыдающей.