Текст книги "Танго с призраком. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Да, для Барбары возможность породниться с Араконами была куда как важнее сомнительных чувств сына. В этом вопросе она мужа полностью поддерживала.

Любишь?

Ну и люби, при чем тут свадьба? Какая-то Лассара... да у нее ничего нет, кроме дурной славы! Такую только в любовницы и позвать! Но уж точно не в супруги! Это и было высказано непонятливому сыночку, в самых доходчивых выражениях.

– Тогда что ты хочешь? Согласны все, кроме тебя. Может, стоит подумать о других людях?

– Почему я должен о ком-то думать?! Мне жить с этой... этой...

– А ей жить с тобой. Равноценный размен, – оборвал его Эрнесто. – Это все?

– Нет!!!

– Еще что-то?

– Почему ты не хочешь меня понять!?

– Потому что у тебя нет аргументов. Одни капризы.

– Я не женюсь на этой дряни!!! Не женюсь!!!

– Тогда советую поискать работу.

– Что?!

– Я невнятно говорю? Советую поискать работу, потому что я выставлю тебя из дома.

– Я твой сын!

– Я тебя выучил, вырастил... я в твои годы уже состоялся, как некромант. Почему ты считаешь, что с тебя спрос меньше?

Амадо так... считал?

Да, именно так! Разве нет!?

Если отец когда-то там мерз, голодал и прочее... значит, родители у него были плохие! А у Амадо хорошие! Поэтому он и не обязан ничего делать! Изучает он своих обожаемых индейцев – и что? Правда, в жизни это не применишь, ну так дело десятое! Деньги есть...

Благодаря родителям?

Ну и что!?

Вот уж об этом Амадо никогда не задумывался. Вода мокрая, огонь горячий, деньги есть, родители его не ограничивают... и здрасте-нате! Что только отцу в голову пришло!? Глупости какие!

– Я... я ей все в глаза скажу!

– Только попробуй огорчить Паулину Аракон – и окажешься в психушке.

– ЧТО!?

– Что слышал. Я отправлю тебя на лечение. Девчонка не виновата, что ты вырос трусливой безответственной дрянью, и не будет за это расплачиваться.

– Ты... ты!!!

Задохнувшись от возмущения, Амадо вылетел из кабинета и из дома.

Р-родители!!!

***

Тони пришла в себя у лавки. Дверь была опечатана, но такие мелочи не могли остановить некромантку. Что там той печати – бумажка, ногтем поддеть.

Ключ у нее был.

Чуть слышно скрипнула дверь.

Тони прошла в магазин и огляделась.

Вот след от мела на полу. Здесь лежала синьора Луиса.

Вот игрушка синьора Мендоса – надо взять с собой. Тогда она была совершено не в форме, а коту тоскливо без своих игрушек.

Вот кресло...

Тони решительно развернула его так, чтобы не было видно следа, уселась – и задумалась.

Как жить?

Вечный и неизбывный вопрос. Пожалуй, по популярности с ним может поспорить только: "Что делать?". И ответ приходится искать самостоятельно.

Хорошо тем, у кого есть родные и близкие. Им могут подсказать, посоветовать, они могут обсудить ситуацию с человеком, который, пусть теоретически, но не ударит в спину, не воспользуется ей в своих интересах.

У юной некромантки ничего такого не было.

Араконы?

Кто бы спорил, они замечательные! Но... да, вот это отвратительное "но"! Для Араконов, что бы они не говорили, на первом месте интересы Араконов. Не Лассара. И доказательством тому краска на ее лице.

Тони недовольно тронула щеку.

Проклятая краска чесалась так, что хоть ты кожу сдирай... очень неудобно! Нет бы умыться перед тем, как плакать...

Побочные магические эффекты. Не смоется, но – наплачешься.

Впрочем, неважно. Вернемся к Араконам, а легкое неудобство можно и потерпеть. Для дяди и тети важнее всего их дочери. Даже если они благодарны Тони, надолго этой благодарности не хватит, слишком уж эфемерное чувство. Чего стоит уже оказанная услуга?

Ни-че-го.

Поэтому стоит подумать о себе самостоятельно. Что сделают Араконы, узнав, что их племянница стала состоятельной? Да, по столичным меркам – безусловно?

Предложат продать магазин и выйти замуж. Или оставить магазин и поскорее выйти замуж за человека, который с ним справится. Тони не хотелось ни первого, ни второго.

Откровенно говоря, она метнулась в столицу, повинуясь словам старого картежника. Тихо жить надо в глуши, а вот прятаться лучше в кипящем котле. Там, где жизнь бурлит, бьет ключом... да, в столице. Тони и приехала.

Это оправдалось. Но дальше-то как?

Справится она одна с магазином? Самостоятельно?

Синьора Луиса, положим, справлялась. Но у нее была история, были связи, были свои люди, ее знали, ее предки этим занимались... а Тони что?

А ничего.

Ноль.

Пустое место.

Будет ли с ней кто-то считаться? Девушка искренне сомневалась. Но уж очень было соблазнительно... просто представьте!

Переехать в лавку, в комнаты синьоры Луисы. Таким образом снимается сразу несколько вопросов. Лавку не надо охранять, в ней кто-то живет, опять же, синьор Мендоса здесь привык, ему тяжело у Араконов... Глупо учитывать в своих планах кота?

Тот, у кого есть коты, никогда не скажет ничего подобного. Когда вот это чудо, мягкое и пушистое,, приходит под бочок, да прижимается, да мурчит...

Просто собаки любят хозяина в принципе. А кошки только за дело. И поди, заслужи! Кошке ты можешь о своих заслугах не рассказывать, примет тебя кошка или нет, зависит только от нее.

Синьор Мендоса Тони принял, и она не хотела подвести существо, которое ей доверилось.

Смешно?

Да и наплевать!

Снимаются и другие вопросы. Тони не будет ежедневно видеть Альбу и Эудженио, не будет...

Пальцы вцепились в подлокотники.

Больно?

Очень. Видеть тебя – одна боль, не видеть – другая. Я горю, как в лихорадке, когда ты рядом, когда ты смотришь, пусть, даже мимо меня, когда я слышу твое дыхание... я веду себя, как безумная, я говорю глупости... я просто люблю!

Мне тоскливо и тошно, когда тебя нет рядом. Когда ты обнимаешь другую, когда ты улыбаешься другой... я бы убила и ее и тебя, но... я люблю тебя!

Люблю, люблю, люблю...

И без надежды на взаимность...

Тони уронила лицо в сложенные ладони. Как же это больно! Впрочем, возраст сыграл свою игру. Все время думать о боли, тем паче, в восемнадцать лет – не выйдет. Рано или поздно придут и другие мысли.

Итак, она может переехать. Вопрос!

Араконы ее отпустят?

Дадут попробовать с торговлей антиквариатом, заниматься, чем Тони пожелает... вообще – дадут ей свободу? Вот почему-то девушка в этом сомневалась!

Но что же делать, что делать?

– Может быть, ритана, я смогу вам чем-то помочь? При жизни я преуспел в решении ребусов.

Как Тони не завизжала, не бухнулась на пол, не...

Кресло помогло. Из такого сильно не упадешь, стиснуло с трех сторон, словно живое, обняло. А из стены медленно выплыл призрак. И поклонился, демонстрируя прекрасные, хотя и несколько старомодные манеры.

***

Тони молчала.

Призрак тоже молчал.

Некромант и его подопечный разглядывали друг друга. Что видел призрак?

Симпатичную девушку, черноволосую и светлоглазую, в платье с чужого плеча. Растрепанную, заплаканную, но все равно симпатичную. А еще – сильного некроманта. И сила ее сияла, словно черная свеча...

Что видела девушка?

Чем-то ужасно знакомого призрака.

Чем знакомого?

Хоть убивайте....

Тони приглядывалась и так, и этак, и наконец...

– Шальвен?!

И это действительно был призрак Рейнальдо Ингасио Шальвена, который поклонился еще раз.

– К вашим услугам, ритана.

– Вы?! Но... как!?

Были забыты все вопросы. Какие там философские думы о жизни, когда – ТАКОЕ!? Интересно же!!!

Рейнальдо вежливо улыбнулся, потом проплыл по воздуху и завис над креслом напротив.

– Все получилось случайно, ритана Лассара. Но не могу сказать, что я в претензии, скорее, наоборот. Я доволен, счастлив и благодарен вам за возможность продолжить свою жизнь. Пусть и в таком качестве...

– Это я вас призвала?

– Вы.

Тони задумалась, но ответ нашла быстро.

– Пещера? Конечно же, пещера!

Шальвен посмотрел с одобрением. Сам не дурак, он любил общаться с умными женщинами. Приятно же, когда тебя понимают! А то некоторым пока все разжуешь...

С ума сойдешь!

– Именно, ритана. Мои косточки оказались в зоне действия ваших сил, и я вернулся.

Тони выругалась.

В кои-то веки, вспомнив весь лексикон синьора Хуана... и заслужив задумчивый взгляд призрака. Юные ританы все же не матерятся так, что мухи на лету падают.

– И вы пришли на зов!

– Да.

– И искали Паулину?

– Вашу кузину? Могу сказать больше, именно я нашел ее. Можете расспросить, она скажет, что я просил ее молиться за Игнасио.

Тони качнула головой.

– Паула пока в больнице.

– Что-то серьезное?

– Переохлаждение плюс нервное расстройство. Полагаю, она там еще месяц-полтора пролежит, – Тони качнула головой. – А потом как? Вы ее нашли, вывели к спасателям...

В словах призрака она не сомневалась. И проверить легко, и вообще – врать некроманту глупо.

Особенно если ты ему подвластен.

– А потом вы всех отпустили, ритана, – усмехнулся призрак.

– Ну да. Но...

– Я воспользовался крохотной ловушкой. Вам надо было отправить нас на перерождение. А вы просто даровали свободу.

Тони со всей дури шлепнула себя по лбу.

– Конечно! Свободу можно трактовать, как вам больше нравится!

– в том числе и как свободу заниматься своими личными делами, все верно, ритана.

– А что привело вас сюда? Тоже личные дела?

– Нет, ритана. Личные вещи с отблеском вашей силы на них.

Тони второй раз ощутила себя дурой. Но лоб все же пожалела. Конечно, для призрака его трубка, его нож... то есть нож, которым его убили, даже с частицами его крови,, его кресло...

Неудивительно, что он здесь. А...

И тут Тони несколько истерично расхохоталась. Потому что вопрос был такой...

– Синьор призрак! То есть тан призрак! А что вы собираетесь делать дальше?

Впрочем, тут ей призрака тоже не удалось посадить в лужу. Рейнальдо пожал плечами, отчего по комнате прошла волна холода.

– Во многом, ритана, это будет зависеть и от вашего дальнейшего решения.

– Развею я вас или нет?

– не думаю, что вы меня развеете.

– Почему?

– Потому что я могу быть вам полезен.

Тони подняла брови.

– Да? И как?

– Если я правильно прочел ваше выражение лица, ритана, вы сидели здесь и думали, что делать дальше.

– Верно.

– Вы владеете этим домом?

– Да, и магазином тоже.

– Вы умеете с ними управляться?

Тони сморщилась. Проклятый призрак ударил не в бровь, а в глаз. Не умеет. Но...

– А вы? При жизни вы были не антикваром, а скорее тем, кто их ловил на нарушении закона?

– Туше, ритана. Магазином я не управлял ни разу. Но в то же время, я неплохо разбираюсь в антиквариате, у меня была богатая семья, а еще – я хорошо ориентируюсь в теневых сторонах жизни. А вам предстоит с ними столкнуться, как и всякому антиквару.

Вот с этим спорить было сложно. Тони грустно вздохнула.

– Все правильно. Я в этом не слишком хороша...

– Почему бы нам не объединить усилия? Я могу подслушать или подсмотреть то, что вам необходимо. Призраки вообще неплохо добывают информацию.

– Взамен?

В теневой жизни столицы Тони не разбиралась, но для этого вопроса не требовались никакие знания. Ты мне – я тебе. Равноценно.

Равноправно.

– Жизнь.

– Простоите, тан?

Тони подняла брови. Вот уж чего отродясь не было, так это воскрешения мертвых. Откуда бы? Это по ведомству Творца, а не некромантов.

Некроманты могли вдохнуть в тело иллюзию жизни, но оживить?

Нереально!

– Ритана, вы себе представляете, как тоскливо жить веками в подводной пещере? Без малейшей надежды, что тебя спасут? Разве что за рыбами наблюдать? Как же они мне надоели, между нами говоря! Я рыбу на века возненавижу!

Тони задумалась.

– Допустим. Но... чего вы все же хотите? Сформулируйте четко.

– Жить. В качестве призрака, но жить. Ходить среди людей, общаться, участвовать в коловращении событий и действий.

– А на перерождение уйти не хотите?

Шальвен качнул головой.

– Пока нет, ритана.

– Почему? Родитесь в новом теле, может, даже к рыбе близко подходить не будете?

Рейнальдо развел руками.

– Потому что Творец так рассудил. Что я смог дождаться, остаться... я не стану спорить с Его волей.

– Хм... Допустим.

И тут Тони сообразила такое, что аж подпрыгнула на кресле. И наплевать, что антиквариат!

– А что с вашим противником!? Он тоже... жив!?

***

Рейнальдо пожал плечами.

– Нет, ритана. Вы в курсе той истории?

– Когда вас убил тан Николас, а вы потом убили его? Метнув нож? Да, я в курсе.

– Там был третий. Некто...

– Хильберто Дези Сото?

– Вы подозрительно хорошо осведомлены, ритана

– Я некромант. Что вы еще хотите услышать?

– Ничего более. Все правильно, ритана, нас было трое. Я, Мединальо и Сото. Сото вытащил клинок из моего тела, Сото спихнул меня под воду, и Сото похоронил своего шефа. Как положено похоронил, денег дал, на кладбище...

– Вы в курсе?

– О, да!

Тони не удержалась от знака недоверия, но Рейнальдо и не подумал обижаться.

– Все намного проще, ритана. И прозаичнее. Я не мог отходить надолго от места своего упокоения, но Сото... о, эта сентиментальность. До самой старости он приходил ко мне на могилку. То есть – на то место, где меня убили. Сидел над расщелиной, выпивал, вспоминал, делился подробностями...

– Он знал, что вы живы?

– Что вы, ритана! Я не стал ему открываться, хотя и мечталось...

Призрак действительно выглядел... вдохновенно. И Тони даже представляла, о чем он сейчас думает. Вот бы...

Представляете, сидишь ты на утесе, или где там Сото сидел... на утесе – романтичнее. Пьете, вслух о вечном размышляете, и тут...

Из тумана!

Встает – призрак!

И если кто не в курсе, форму тела и его насыщенность эти твари могут менять, как им заблагорассудится! В ограниченных пределах, но могут. Хоть ты в мошку превратись, хоть в чудовище раздуйся.

Если научно – тело призрака составляет эктоплазма. А это вещество очень компактное и легко поддающееся воздействию. Так что...

Мог Рейнальдо перепугать негодяя до грязных штанов, мог. Фантазии хватило бы. Но что потом?

– А вот потом мне пришлось бы несладко, – Рейнальдо прочитал мысли некромантки без особого труда, личико у девушки было очень выразительным. – Или развоплотили бы, или привязали к какой-то из вещей... нет, не хотелось мне этого. Пришлось помиловать Сото. Что с ним стало, кстати?

– Его род прервался.

Призрак выглядел очень и очень довольным.

– Я рад.

– Значит, Мединальо похоронили, – задумалась Тони. – Жаль.

– Почему?

– У моей... моей тети была мысль. Попробовать его потрясти – вдруг да сдаст заначку?

Рейнальдо выглядел очень серьезным.

– Надо подумать.

– Подумай, пожалуйста, – попросила Тони. – Мне бы деньги не помешали, да и тебе, я думаю, тоже.

– Я призрак. Мне уже ничего не нужно.

Тони подняла брови.

– Ошибаешься. У тебя были родные, у них были дети – тебе не хочется им помочь?

– Н-не знаю. Я об этом еще не думал.

– А ты подумай. Где похоронили Мединальо, что именно тебе рассказывал Сото... подумаешь?

– Обещаю.

Тони взглянула за окно и поднялась из кресла. Прошлась по комнате.

– Что ж. Это надо хорошенько обдумать.

Губы призрака тронула улыбка.

– Мое явление?

– Да. Одна я не справилась бы, но при наличии грамотного советчика... только вот насколько грамотного? Больше ста лет уже прошло...

– Это так. Но люди меняются медленно.

– Разве? У вас были мобили, к примеру?

– Мобили... самодвижущиеся повозки? Я их видел. Мобилей у нас не было.

– Вот.

– А подлецы – были. Были предатели, были влюбленные, были.... Да много кто был. У вас их не осталось?

Антония поняла, о чем говорил призрак. Умение разбираться в людях не зависит от века. Трус останется трусом, жадина – жадиной, а влюбленные будут совершать глупости во все времена.

– Ладно... Я обдумаю этот вопрос, но с помощником у меня больше шансов.

Тони отлично понимала, что одна она бы не справилась. Как оставить лавку? С кем посоветоваться, поговорить, да и просто жить одной страшновато.

С призраком не страшно?

Ну... некроманту – нет.

– Я могу дать клятву. Что помогу, чем смогу, – тихо сказал Шальвен.

– Почему? – прищурилась Тони. – Если ты получил свободу – с чего ты такой добрый? Мог бы и Своими делами заниматься, я же о тебе не знала? И не ври, пожалуйста!

Шальвен кивнул.

– Мог бы. Но у меня есть свои причины.

– Какие?

– Я подозревал это... давно. До смерти. И подозреваю сейчас, но сейчас.... Мединальо был не один, ритана.

– Тони. Так проще. И что значит не один?

– Тогда я для вас просто Рей. Тони, дело в том, что заговор – достаточно затратное предприятие. Когда я начал копать Мединальо, я понял, что это не весь айсберг... я примерно половину вытащил. Но я точно знаю, что осталось больше.

Тони вздохнула.

– И? За такое время они уже все умерли...

Рейнальдо пожал плечами.

– Понимаю. Но мне хотелось бы узнать. Я готов обменять свою помощь – сделаю, все что скажешь, помогу, поддержу, костьми лягу... пусть эктоплазмой. А взамен мне бы хотелось иметь возможность заниматься своим расследованием.

– Не подставляя меня?

Рейнальдо заколебался.

– Я постараюсь. Но призракам доступно далеко не все.

Тони подумала пару минут.

– Ладно. Я помогу там, где это не подставит меня под удар.

– Договорились!

Две ладони соединились – и никто из присутствующих даже не подумал, как это странно выглядит. Призрачная плоть словно бы обволокла человеческую ладонь, окутала серебристым туманом, и в серебристых отблесках вдруг показалось, что Тони не восемнадцать лет, а много, много больше.

А может, заглянула на огонек Та, что стоит за плечом у некроманта?

Кто знает...

***

И снова каминная.

И снова те же люди. Человек в плаще крутит между пальцами четки, вырезанные из бериллов. Из них не делают четки?

Неважно.

Ему так нравится. Зеленая кожа, зеленоватые когти, зеленоватые четки...

– Тан, Дальмехо точно в столице, но мы пока не можем его поймать.

– Плохо, Хорхе. Очень плохо.

– Но у нас есть и хорошие новости, тан!

– Неужели, Хорхе?

– Да, тан! Мы, кажется, напали на след Антонии Лассара.

– Вот как?

Зеленоватая ладонь замерла на миг, потом сделала приглашающий жест – мол, продолжай? Заинтересовал, слушаю...

Четки глухо стукнули.

– Кажется, она в столице.

– Кажется?

– Ее имя попало в газету. Она обнаружила одну из убитых... нет, не Дальмехо, там была бытовая ссора, но кретин откуда-то услышал про... про нашу проблему. И попробовал убить так же.

– Воистину кретин.

– Труп обнаружила Антония Лассара.

– Хм... столица большая.

– Наши люди будут искать, тан.

– Это хорошо.

Плохо другое. Что Хорхе, что его господин не произносили этого вслух. Но все равно – знали.

Столица.

Один из самых защищенных от нечисти городов. Там живет его величество.

Там располагается двор... ладно, на лето король уезжает от влажной морской жары, но защита все равно остается. Там они обязаны действовать намного осторожнее.

Именно потому в столицу сбежал Дальмехо – думал, что его никто не найдет!

Тварь!

Ему оказали Честь! А он – он жестоко поплатится за свою неблагодарность! И косточек не найдут!

Но для начала его надо найти и поймать. А вот это гораздо сложнее... нельзя привлекать внимание Храма, пока – нельзя.

Рано, еще рано... время еще не пришло.

Глава 2.

Завтрак стал для Тони мучением. И лишний раз укрепил ее в принятом решении.

Больно!

Кому понравится – смотреть, как твой любимый человек сидит рядом с твоей кузиной, как ухаживает за ней, как наклоняется, чтобы шепнуть на ушко нечто фривольное, как краснеет Альба, как одобрительно смотрит на них Адан Аракон...

Определенно, Тони решилась.

И после завтрака подошла к дяде.

– Дядюшка, мне нужно с вами переговорить.

– Слушаю, Тони?

Да, но заодно слушали Альба, Дженио и слуги. А вот это Тони не нравилось.

– Если вы не возражаете пройти в кабинет?

– Это так секретно, Тони?

Улыбка дядюшки была легкой и снисходительной..

Ну что у тебя может быть серьезного? Перчатки порвались? О, женщины!

– Я предоставлю это решать вам, дядя, – отозвалась Тони, и таки прошла за дядей в кабинет.

Лично закрыла дверь, задернула бархатную портьеру, отсекая последние звуки, и прошла к столу. Достала из сумочки документы, положила на стол.

– Посмотрите, дядюшка.

Завещание.

Список имущества.

Адан Аракон управился быстро – и присвистнул.

– Тони, ты теперь богатая невеста?

Антония пожала плечами.

– Сложно сказать. Магазин, конечно, стоит дорого. Но его содержание, опять же, покупка антиквариата – это тоже не сантимо стоит.

– Покупка антиквариата? Тони, ты в этом разбираешься?

Тони пожала плечами.

Пробежала глазами по дядюшкиному кабинету.

– Вот этому столу лет двадцать. Вы его хоть и сделали под старину, но он новенький. А письменному прибору у вас на столе лет сто двадцать. В ценах я так хорошо, как... как синьора Луиса не ориентируюсь, но возраст вещей назову. Я же Лассара.

– Интересно... Тони, а сколько лет этому креслу?

Тони посмотрела на кресло-качалку, которое стояло перед камином.

Уютный плед, столик с напитками рядом – явно хозяин кресла любит поразмышлять о судьбах мира. Подошла, провела рукой по резьбе.

– Лет пятьдесят. Плюс-минут пара лет.

– Пятьдесят два года. Хм... допустим, ты хорошо в этом разбираешься. Но все остальное? Ты можешь вести дела? Проверять счета? Отстаивать свои интересы?

Тони вздохнула.

Это было то, о чем говорила себе и сама Антония.

Может ли она?

Сможет ли?

Она не знала. Одна, наверное, не смогла бы. Но если у нее есть помощь?

– Я знаю, с кем посоветоваться. Да и вы, дядюшка, не откажете?

– Хм... может, и не откажу. Но остальное?

– Если по денежным делам мне есть с кем посоветоваться, то по остальному... я Лассара. Некромант.

– И?

– Думаете, найдется много людей, которые захотят на меня надавить?

– Хм...

Адан Аракон вспомнил поговорку: 'Мертвый некромант опаснее живого'. Задумался.

– Может, и немного. Что ты хочешь сделать, Тони?

– Если синьора Луиса сама вела дела и держала магазин, то и я могу попробовать. Пойму, что не справляюсь – продам дело.

– А если нанять управляющего?

– Дядя, тут нужен кто-то не вороватый, разбирающийся в антиквариате, неглупый... я вот, таких сокровищ ни разу не встречала.

– Я тоже.

Хуану Мартелю Тони доверила бы магазинчик без разговоров. Вот кто бы справился. Только где сейчас старый картежник?

– Вы мне разрешите попробовать?

Адан Аракон пожал плечами.

– Дай мне это обдумать, хорошо? Слишком уж сложный вопрос...

– Я бы хотела туда переехать, жить, разбираться, ну и...

– Я. Обдумаю.

Тони кивнула.

Она видела, что это было сказано не по принципу: 'отвяжись, надоела!'. Дядюшка действительно будет думать.

Это хорошо.

– Спасибо.

– А ты пока возьми мобиль и отправляйся в храм.

– В храм? Зачем?

– Вот у них и уточнишь. Отец Анхель телефонировал, просил тебя приехать.

– Хорошо, дядюшка. Я сейчас поеду.

И Тони вылетела из кабинета.

М-да...

И снова – как острым ножом по сердцу.

Зачем сюда пришли Альба и Дженио? Подслушивать, наверное... но поняв, что подслушать не удастся, парочка занялась более приятным делом.

Дженио неистово целовал Альбу, а рука мужчины уже давно была где-то под платьем... Альба изогнулась, плотнее прижимаясь к любимому.

Тони не удержалась.

– Кхе-кхе!

За что и удостоилась двух гневных взглядов.

– Сгинь отсюда, приживалка!

А вот этого Альбе говорить не стоило. Да еще рядом с отцовским кабинетом. Да еще когда дверь была не закрыта.

– Альба! – громыхнул из двери голос дяди. – Ну-ка, зайди!

Тони удостоилась еще одного гневного взгляда. А что?! Это ведь Тони во всем виновата, понятно! Она бедняг сюда заманила, она их в такое положение поставила, да, и Альбе эти слова нашептала тоже она...

Сука!

Тони резко вскинула голову, развернула плечи...

– Не сердись, – схватил ее за запястье Эудженио. – Альба погорячилась, но и ты... не вовремя.

Антония прищурилась. В другое время она бы уже таяла от близости к любимому, но здесь и сейчас...

Приживалка?!

Она Лассара!

У нее благородных предков по обеим линиям больше, чем у Альбы волос. На ногах! Которые она – бреет! Вот!!!

– Может, вам стоит чуть больше уважать свою невесту?

– Я ее очень уважаю, – с достаточно похабной улыбкой уверил Дженио. – Хочешь, я и тебя уважать буду? Сильно...

Альба за собой дверь кабинета захлопнула, да и говорил Эудженио достаточно тихо. А потому...

Кричать и звать на помощь? Ей, Лассара?

Тони мило улыбнулась. И словно невзначай поправила воротничок блузки. А заодно сдвинула мешочек с солью так, чтобы он не соприкасался с кожей.

И отпустила на свободу свою силу.

Силу некроманта.

По коридору словно холод потек, в углах заклубились тени, послышался чей-то тихий шепот...

– Я не против. Как вы относитесь к некромантам – уважительно?

Судя по внезапной бледности – очень. Только сказать боялся, а так – уважает. Аж до мокрых штанов... нет, н дошло. Но могло.

Тони выдернула свою руку из ставших вялыми пальцев, и ушла, не оглядываясь.

***

– Благословите, отче...

Ох уж эти ритуалы.

И Круг веры, который надо прочитать без запинки, и возвращенные с благодарностью книги, которые...

Ладно в мусорное ведро Тони их никогда не выкинет. Это же КНИГИ!

Но читать это... учить молитвы...

Неужели никому не приходит в голову, что в Бога верят – душой и сердцем? А молитвы хороши для тех, кому тяжко. И с первым, и со вторым.

Не тяжко?

А что ж вы слова благодарности для Творца не найдете? Боитесь, не услышит? Зря.

Родители детей своих всегда слышат. Просто иногда надо взрослеть и справляться самим. А не тятьку за сиську таскать пожизненно.

Но благословение Тони получила. И отец Анхель перешел к делу.

– Антония, дитя мое, мы проверили амулеты. Они работают, но не настолько хорошо. Полагаю, тому есть причина?

– Конечно, отче, – Тони и скрывать не стала. – Наговаривать должна ведьма, на растущей луне. А у вас кто их заговаривал?

Вот что-то она сомневалась, что ведьма?

Печальный взгляд священника только что подтвердил ее опасения.

– И обойти это условие никак нельзя?

– Если и можно, то я не знаю, – развела руками Тони. – Если хотите, отче...

– Да, ритана?

– Я дам вам доступ в Лассара.

– Что!?

– Доступ в Лассара. Дам ключи, напишу бумагу, что разрешаю вам пользоваться библиотекой... библиотеками.

– Во множественном числе?

– Мои предки ценили знания. Понимаете, отче, даже самые черные, самые страшные... они искали их, снимали копии с книг, заботились о сохранении.

– Зачем?

– А как иначе? Не зная болезни, не подберешь лекарства. Вы читали историю рода Лассара, верно?

– Да.

– Среди нас не было предателей. Никогда. И чернокнижников не было. Тех, кто вкладывает свою душу в черные артефакты...

– Это истинно, дочь моя.

– Но знания мы хранили и преумножали. Я доверюсь храму, и уверена, что библиотека не окажется для вас бесполезной.

– Чадо мое... это более, чем щедрое предложение. Конечно, храм примет его с благодарностью.

– Для меня лучшая благодарность – это чистая совесть и чистая душа. Мне от храма скрывать нечего.

– Ах, все бы чада таковыми были...

Тони пожала плечами, мол, за всех не отвечаю.

– Ключ у меня дома. А бумагу могу составить хоть сейчас.

– Буду очень признателен, чадо. И не переживай, храм не тронет ни единой книги. Это похвальное отношение к знаниям, и оно должно быть сохранено.

Тони чуть склонила голову.

– Ключ я привезу завтра?

– Да, конечно. А сейчас, пройдем, чадо...

***

Выходя из храма, Тони улыбалась.

Все она сказала верно и честно, не соврала.

Почти....

Она не сказала, сколько библиотек было у Лассара. В замке их две. Одна явная, там собраны достаточно безобидные книги. Вторая – тайная. Там есть инкунабулы куда как пострашнее.

А третья...

Третья находится не в доме. Случись что с замком... Тони опять не солгала. Предки делали с любой книги по две-три копии, что-то добавляли, вносили пометки... там много чего было. Третья библиотека была самой полной, но вряд ли ее будут искать далеко в лесу. Там и случайно-то не наткнешься, защит – в три слоя...

И четвертая.

Там то, что и сами Лассара читать побаивались. Только в случае крайней нужды. Только тогда...

Об этом мать рассказала Антонии, когда девочке было всего пять лет.

Пять лет.

Тогда же и дала первые упражнения. Тогда же и ключи показала. Правда,, всех знаний передать не успела – умерла. А когда выживаешь... нет, не живешь! Выживаешь, из последних сил цепляясь за жизнь зубами, там уж не до книг. Не до чтения. Поесть бы и выспаться в тепле. Но библиотеки Тони берегла. Книги проверяла, чистила, как могла, ухаживала. Даже наложенные на них заклинания пыталась подпитать, благо, тут предки все предусмотрели.

Мало ли?

Вдруг в роду останется только непроявленный маг? Или вообще не маг? Так что же, всему погибать?

Не бывать такому!

Книгам хватало крови, хотя бы пару капель. Равно, как и замку. А кровь Тони могла пожертвовать, для этого ни ума не надо, ни силы. Так она и делала.

Лассара действительно ценили знания.

Деньги – наживное, стены – выстроенное, люди – найденное.

Будут знания, будут и деньги, и стены и люди. Поэтому стоит беречь знания. Они и берегли. Но храму – хватит.

Церковники будут довольны.

***

– Альба, Антония, зайдите ко мне.

Дядя был суров и хмур. Видимо, не все еще доченьке выдал. Но Атония особо не обольщалась. Кому кузина, кому родное дитятко. Поругается, да и простит. А ей может влететь заодно.

Оказалось – Адана Аракона она недооценила.

И снова – кабинет. Сесть девушкам не предложили.

– Сегодня утром Альба Инес повела себя недостойно, – без предисловий начал Адан Аракон. – Она забыла о твоей помощи с Паулиной. Забыла, что обязана тебе жизнью сестры и матери. Это поступок не ританы, но быдла.

Альба вспыхнула, но извинения пробормотала. Хотя на Тони и не глядела – надо полагать, эмоции там были далеки от заявленного стыда и раскаяния.

Тони склонила голову. Мол, принимаю...

Дядя кивнул и отпустил Альбу. А Тони обратила внимание на злой взгляд из-под ресниц.

Кажется, она приобрела себе врага? А не наплевать ли? Себя Тони упрекнуть не могла ни в чем! Она честно держалась в тени, она старалась быть незаметной, она оказала семье Араконов несколько существенных услуг, да и Альбу ничем не обидела. По большому счету, она сама себе обиду придумала.

Помешали ей подслушать!

Не дали всласть нализаться!

И? Тони ее первая не оскорбляла! Но раз уж решилась – получи!

– Далее. Антония, я обдумал твою идею с магазином. Я разрешаю тебе попробовать. И даже буду помогать со счетами, если пожелаешь. Но... ты возьмешь к себе Риту.

– Дядя?

– Числиться она будет моей прислугой. Но будет приходить и помогать тебе. Я правильно понимаю, ты собираешься переехать?

– Да.

– Это нужно. Дом без хозяйской руки умирает. Но ты не справишься и с лавкой, и с хозяйством, поэтому Рита тебе будет приходить и помогать. С уборкой. А что касается кухни, синьор Фарра согласился готовить для тебя отдельную корзинку. Буду с утра присылать к тебе Риту, она поможет, а к обеду, думаю, вернется сюда.

– Дядя...

– Помолчи, Тони. Знаю, что скажешь. Или глупость про деньги, или глупость про обязательства.

– Глупость?

– Именно. Думаешь, я дурак, и ничего не вижу? Не понимаю? Я потом обдумал... умерла бы Паула, так Роза бы за ней в могилку сошла. А я... ты три наших души спасла, так неужто мы для тебя такие мелочи пожалеем? И на Альбу не обижайся, у нее пока еще в голове ветер. Ты повзрослела, а она еще ребенок.