Текст книги "Перекресток 177-3-14. Часть 2. Слияние Миров (СИ)"
Автор книги: Галина Чернецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– А ты, милый, идешь на работу. Или чем ты там занимаешься? Ты же не висишь на шее моей единственной дочери?
Священник замялся и убежал переодеваться. Уже через пять минут он спустился вниз, под суровым взглядом мамы чмокнул меня в щеку и убежал. С ним отправилась и толстая Анна. Бледная Люси тоже отправилась в морской мир.
– Исчезни. – Строго велела мама домовому. – И не смей подслушивать!
– Как можно, госпожа! – Пробормотал домовой, исчезая в самом прямом смысле слова прямо с середины зала.
– Ну, что ж. – Произнесла мама. – Надеюсь, ты догадаешься предложить мне чашечку чая?
– Чая или кофе? – Уточнила я. – Здесь, в зале, или пройдем на кухню?
– На кухню. – Кивнула мама. – Все равно мне весь дом осматривать. Здесь я уже все изучила. Серьезных замечаний нет, хотя к выбору штор есть претензии. Почему они не черные?
– Потому что мне не нужна депрессия. – Спокойно ответила я. – Мама, ты сама прекрасно знаешь, что у меня за проблемы.
– Насчет проблем. – Мама решительным шагом прошла на кухню, брезгливо протерла ладонью сидение стула, по всей видимости осталась довольна чистотой и села на стул, величественно расправив складки своего форменного черного платья. Мимоходом я отметила качество ткани, гораздо лучше, чем мои рабочие платья, да и крой, не смотря на свой мрачный цвет выгодно менял впечатление с траурного платья на просто стильное. – Как ты себя чувствуешь? Кстати, если тебе не трудно, то я не откажусь от кофе. С корицей и кардамоном. Ложечку тростникового сахара и никаких сливок. Впрочем, ты знаешь.
– Тростникового сахара нет. – Мстительно заметила я. – Обычный подойдет?
– Ну и дыру ты себе выбрала. – Вздохнула мама. – Так что с самочувствием?
– Все хорошо. – Ответила я, ставя турку на плиту. – Меня ничего не беспокоит, как это ни удивительно.
– Ничего удивительного. – Отмахнулась мама. –Просто я затянула с твоим посвящением. Надеялась до последнего, что все обойдется, но ты так любила отца…
– В каком смысле? – Я поставила чашку перед мамой, но в последний момент моя рука дрогнула и немного кофе пролилось на скатерть.
– Какая же ты у меня криворукая. – Вздохнула мама, под ее суровым взглядом кофе испарился и скатерть приобрела изначальную белизну. – Дело в том, что это никакой не рассеянный склероз. Это проклятье. Но к нашему счастью, его можно перекинуть на мужа. Поэтому я не советую тебе слишком привязываться к этому мальчику. Он все равно скоро умрет.
Я ахнула, выронив тарелку с пирогом, который до этого держала.
– Именно поэтому я не захотела ехать на твою свадьбу. Честно говоря, я бы предпочла подождать, пока все решится естественным образом. Думаю, судя по вашим энергетическим линиям, ему осталось не так много. Может быть, лет десять. При самом удачном раскладе. Я могла бы себе позволить их, не влезая в твою жизнь. Дать иллюзию свободы.
– Но? – Уточнила я.
– Мне поступила на тебя жалоба. – Вздохнула мама, бултыхая ложечкой в черной– пречерной кружке. Из вредности, я налила ей кофе в ту самую посуду, полученную вместе с домом.
– Жалоба? – Удивилась я.
– Почему ты удивлена?
– Всего одна? – Поправилась я.
– Твои мелкие шалости не интересуют Ковен. – Отмахнулась мама, закрывая глаза и принюхиваясь к чашке. Судя по ее умиротворённому лицу, запах был верным, а значит я угадала с пропорцией. – Ты вообще себе представляешь, сколько таких точек?
– А сколько всего миров? – Вопросом на вопрос ответила я.
– Великое множество. – Кивнула мне мама. – И как ты понимаешь, таких точек тоже немало. Причем тебе досталась какая-то дыра. Если ты будешь хорошей девочкой, и будешь слушать свою маму, которая тебе желает только добра, то я подберу тебе миры получше: хотя бы штук десять– пятнадцать для начала. И не отсталую деревню с десятком домов, а нормальные развитые миры. Где-то уже люди вышли в космос и нашли братьев по разуму, где-то занялись твоей обожаемой наукой. Миров бесконечное множество, но все они нуждаются в нас – в хранительницах.
Последняя фраза прозвучала как-то дурацко-высокопарно.
– Что с моим мужем?
– Ничего страшного. – Просто после того, как он согласился пройти этот жизненный путь с тобой, наше проклятье автоматически переползет на него. Так уж повелось, что вы теперь как сообщающийся сосуд. А его организм однозначно слабее твоего, и он обречен.
– Это можно как-то изменить? – Я собиралась осколки тарелки с пола и разумеется, порезалась. Но к своей чести я не вскрикнула, просто сунула палец в рот.
– Какая ты дура. – Вздохнула мама, взмахом руки заставив осколки собраться и улететь в мусорку. Туда же отправился пострадавший кусок пирога. Мама хотела и руку мою залечить, но я выдернула я, сунув вначале под воду, а потом заклеив лейкопластырем.
Мама пожала плечами и не стала настаивать.
– Не вижу причин что-то менять. Какая бы ты ни была беспомощная и бесполезная, ты мне все же дороже, чем этот милый мальчик. Которого я не знаю и знать не хочу.
– Мама! Ну, пожалуйста! Хотя бы расскажи!
– Так я и рассказываю! Итак, жалоба на тебя…
– Мама! При чем тут жалоба! – Простонала я. – Расскажи мне про проклятье!
– Как при чем жалоба? Жалоба – это как раз серьезно. Говорят, что ты ходишь без шляпы! Как ты можешь? Ведь шляпа – это важнейший атрибут ведьмы. Можно сказать, «знак качества»!
– Мама! – Простонала я. – Да я голой буду ходить, если ты не скажешь мне про проклятье.
– Можешь голой. Но чтоб в шляпе!
– Хорошо, я все поняла. – Сказала я, зная, что с мамой спорить бесполезно. Проще согласиться и сделать потом по-своему. Хотя и здесь были свои подводные камни. – Расскажи теперь про проклятье.
– Да, что там рассказывать. – Мама вздохнула и залпом допила почти остывший кофе, поставила чашку и уставилась на дно, где остались кофейные разводы.
Я тоже молчала и ждала, пока она решится.
– Это тянется давно. – Наконец сказала она. – Я даже не знаю, как именно моя пра-пра-пра, даже не знаю сколько именно прабабка подцепила это проклятье и что там было. Даже полный текст проклятья потерян. Но все что знаю – расскажу.
Мама опять замолчала.
– Я рано вышла замуж, но твоего отца я не любила. Вышла, просто потому что все шли. Да и мама сказала, нормальный парень. Иди. И я пошла. Наша жизнь складывалась нормально. Как у всех. Он не пил, не поднимал на меня руку, охотно возился с тобой, на зависть соседкам. В наше время было можно, чтобы папа принимал участие в воспитании детей. Деньги у нас водились, но не так чтобы много. Обычная жизнь обычной семьи. Я уже знала, что мужчины в нашей семье долго не живут. А еще я знала, что я ведьма. С самого детства я росла в доме типичной ведьмы: книги заклинаний, зелья, правила и ограничения были со мной всегда. Поэтому для тебя я выбрала обычную жизнь. Надеялась, что получится оградить тебя от всего этого. Тем более, что ты родилась девочкой, и я надеялась, что проклятье ограничится Сашей.
– Каким Сашей? – Помимо воли спросила я.
– Это твой брат. – Сказала мама. Я опустила глаза на ее руки и увидела, что она до белизны сжала кулаки. Наверное, ее длинные алые ногти с самым модным маникюром больно впились в ее ладони. – Я принесла в жертву твоего не рождённого братика. Подумала, что так можно обмануть проклятье.
– Как оно звучит?
– Точного текста нет. – Покачала мама головой. – И умрет один, чтобы мог жить другой, покуда они не поменяются местами.
– Откуда это?
– Я прочитала это в какой-то книге. – Сказала мама. – Но не могу быть уверена, что это именно наш случай. Но насколько я понимаю, это работает. Как только ведьма выходит замуж – проклятье обязательно перетягивается на мужа. Мужчины не выживают. Но с каждым поколением время уменьшается. И боюсь, однажды, наша семья просто не успеет.
– А если бы я не вышла замуж? – Пробормотала я.
– Если ты напряжешь свои небольшие мозги, то вспомнишь, что выдать тебя замуж я пыталась давно.
– Да, за сына бабы Веры, или тети Кати, или еще каких-то придурков.
– Если ты немного подумаешь своим куцым умишком, то поймешь почему я выбирала тебе таких женихов. Хоть у меня и нет души, мне все равно жаль хороших молодых людей. К тому же, по-моему мнению, ты не слишком заслужила себе хорошего парня.
– А ты значит, заслужила? – Еще полгода назад я бы и подумать не могла, чтобы разговаривать с матерью в таком тоне, однако сегодня мне почему-то было уже все равно.
– Ты ничего никогда не могла достичь сама. С музыкальной школы тебя попросили забрать, потому что ты безбожно фальшивила, хотя все дети рождаются с абсолютным музыкальным слухом. В балет тебя не взяли, потому что ты всегда слишком любила пожрать, а с рисования я тебя забрала сама, после того как увидела портрет матери. Это было ужасно.
– Мама! Мне тогда было пять лет! Какого портрета ты от меня ждала?
– Красивого! А не того убожества, что мне показали. – Маму всегда было трудно переубедить. – И сейчас тоже ничего не изменилось. Сама ты смогла получить место ведьмы на Перекрестке третьесортных миров. Да даже Людкина дочь сидит на пяти мирах, среди которых крупные развитые миры. Иногда мне кажется, что мне тебя подменили в роддоме. Как у меня могла родиться такая как ты?!
– ДНК– тест мог бы решить эту проблему. – Пробормотала я.
– Думаешь, я не делала? – Махнула рукой мама. – Увы. Другой дочери у меня нет.
– Могла бы родить другую. Получше.
– Не могла.
– Значит, папу ты сознательно пустила в расход? – Уточнила я.
– Я бы не стала бросаться такими словами. – Холодно произнесла мама. – Но по сути все верно. Я предпочла, чтобы это был он. В конце концов, он был простым инженером на заводе. В то время как я хозяйка почти пятидесяти миров.
– Вот этот момент мне тоже не слишком понятен. – Сказала я. – Как так вышло, что мы с папой ничего не замечали? Все же быть ведьмой – это не самая обычная работа.
– Я ходила на работу. – Приподняла бровь мама. – На самую обычную работу, как ходят все самые обычные мамы. Просто никто из вас не задумывался, что здание, в котором я работала, имело несколько уровней: первый для простых людей. Это самая простая частная фирма. Второй уровень это для людей, нуждающихся в оккультных услугах. Вспомни, папа все время скептически относился ко всем этим магам и экстрасенсам. Его мозг советского инженера просто не мог принять всего этого. Тебя же я с детства пыталась воспитать более гибкой, но тлетворное влияние твоего отца все же отравило твой разум. Ты тоже не верила в ненаучные вещи. И что я вижу, сейчас ты волне себе колдуешь, приручила домового и вполне справляешься с ролью деревенской ведьмы.
– Это работает. Значит, это научно. – Пожала я плечами. – Наука может объяснить не все вещи, но, если они объективно существуют, значит, наука не совершенна и надо развивать науку.
– В этом вся ты и твой папашка. Наука, магия… есть объективные силы природы.
– С которыми я даже не собираюсь спорить. – Отозвалась я. – Но, ты кажется, отвлеклась от нашей основной темы. Итак, ты на самом деле какая-то там крутая ведьма и успешно скрывала это от нас с папой всю жизнь.
– Если бы вы были немного поумнее, то ничего скрывать бы не пришлось. – Пожала мама плечами. – Особенно в молодости я была не слишком осторожна, у нас часто были гости, но твой отец не видел ничего дальше собственного носа, и, отчаявшись хоть немного его расшевелить, я сдалась. Стала обычной женой, такой какой он хотел меня видеть: борщ на всю неделю, обычный рабочий день с девяти до шести и огород по выходным. Ему нравилось. А я… я начала жить двойной жизнью. Потом появилась ты, я ненадолго воспряла, но оказалось, что ты не совсем отвечаешь моим ожиданиям.
– Прямо скажем, совсем не отвечаю. – Поправила я.
– Да. – Честно заметила мама. – Самое главное, ты по характеру оказалась такой же рохлей и мямлей, как твой отец. Чуть столкнулась с трудностями, ты садилась на свой зад, скрещивала ручки на пухлом животике и заливалась слезами. Мне было стыдно за тебя.
– Не такой уж и пухлый у меня животик. Я смотрю, многие ведьмы не отличаются стройностью. – Все что смогла ответить я.
Мама только поморщилась:
– Увы. Других детей у меня не будет.
– Мне жаль. – Вздохнула я. – Но здесь я надеюсь, я уже не виновата.
– Как сказать. – Мама пожала плечами. – Я тебя не виню. Тем более, что ты наконец-то взялась за ум, и начала двигаться в нужном мне направлении. Конечно, до верховной ведьмы тебе еще далеко, но так и я пока не собираюсь складывать свои полномочия. Главное, что ты нашла на кого перекинуть наше проклятье.
– А мы можем развестись? – Спросила я.
– Церковью разводы не предусмотрены. – Покачала головой мама. – Ты молодец. Не думала, что когда-то это скажу. – Добавила мама себе под нос. – Ты выбрала самый верный вариант. У него нет вариантов. Впрочем, как и у тебя.
– Какие условия перекидывания проклятья? – Я напряженно думала и искала варианты, но у меня не хватало исходных данных. Возможно, мама в самом деле не знала, потому что не интересовалась этой темой, но я подозревала, что она знала гораздо больше, чем говорила. В этом была вся мама.
– Женитьба. – Как само-собой разумеющееся объяснила мама. – После заключения брака у вас все становится общим и проклятие в том числе.
– Не клеится что-то. – Пробормотала я. – Пополам – это пополам. А здесь выходит сто процентов дарится мужу.
– Я не знаю. Но вместо меня умер твой отец. – Сказала мама. – Поэтому я думаю, что и в твоем случае все будет также. А вообще проклятье обычно поражает мужчин. Только у последних в роду рождались девочки. То есть ты и я. За меня умер муж. За тебя тоже. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
– Ага. – Кивнула я. – То есть просто проклятье «мужское». И когда есть выбор, оно предпочитает мужчину. А сочетаясь (сочетясь?), в общем создав новую ячейку общества путем выхода замуж, мы предоставили проклятью выбор. Хм…
– Никакого развода. – Заявила мама. – Даже не думай.
– Думаю, есть варианты. Должны быть. А никто не пробовал убрать проклятье? Есть условия, значит, хотя бы теоретически, его можно снять? Проклятье всегда можно снять.
– Не всегда. Родовые проклятья не снимаются, пока не дойдут до того колена, до которого были наложены. Не зря же говорят, до седьмого колена, например.
– Насколько я знаю, у проклятья должен быть ограничивающий фактор.
– Смотрю, ты подготовилась. – Поморщилась мама.
– Ты же не озаботилась моим образованием. – Парировала я. – Пришлось изучать матчасть самостоятельно. Хорошо, что мне полагались учебники.
– А кто ты думаешь прислал их тебе? Когда я узнала, куда ты намылилась на самом деле, я подняла все свои связи. Этой сучке Беатрис показалось очень забавным подсунуть моей дочери третьесортный Перекресток. Как она смеялась. А потом еще тебе отправила посылку со всяким барахлом.
– Я заменила большую часть. – Отмахнулась я. – Хотя старые трусы меня удивили.
– Нижнее белье должно быть шелковым, дорогим и черным. – Наставительно заметила мама. – Надеюсь, у тебя все в порядке с этим.
Я задумалась, подходят ли мои любимые хлопковые трусы с зелеными уточками под это описание, а потом решительно кивнула:
– Не переживай, мама, у меня все нормально с трусами. Или ваша комиссия и мои трусы тоже собирается проверять?
– Мы будем проверять все. – Решительно заметила мама. – Даже то, как ты занимаешься любовью с мужем. Устав даже эти моменты жизни регламентирует.
– Я делаю это без трусов. – Отметила я. – И с полной самоотдачей. Так что у устава нет никаких претензий. Что-то еще?
– Да, полно. – Отмахнулась мама. – Шторы в торговом зале не установленного цвета. Почему голубой?
– Старые шторы были голубыми. – Пожала я плечами. – И я подумала, что если Миле было можно, то и я тоже могу себе позволить голубые шторы. И они не голубые. Они бирюзовые. Отлично освежает мрачный интерьер зала. Кто вообще придумал этот ваш дурацкий кодекс и устав? Почему черный? А не, например, сиреневый? Или фиолетовый? Довольно мрачно. А уж у коричневого цвета и вовсе все шансы вырвать пальму лидерства по безнадеге. Что может быть более унылым, чем какашковый цвет?
– Смысл не в унылости. – Строго заметила мама. – Черный цвет строгий: показывает, что мы тут не в игрушки играем. Он мрачный, но вместе с тем практичный. Он стройнит, что немаловажно для многих из нас. На нем не так видно черную шерсть наших котиков.
– Кстати, мне выдали белого котика. Ничего? И насколько я помню, у нас дома тоже живет не черная кошка.
– Я могу себе позволить кошку любого цвета. – Отмахнулась мама. – Но на работе у меня нормальная полноценная черная кошка. А вот ты не можешь себе этого позволить. Котика придется покрасить.
– Вот еще! – Отмахнулась я. – Мне Барсик нравится таким какой он есть. Кстати, замена была произведена официально, и у котика полноценный инвентарный номер.
– Ты позоришь меня! – Мама приподнялась на стуле, а потом плюхнулась обратно и запричитала. – Кого же я на свою голову вырастила? Позорит меня только. А я ведь тебе добра желаю, ночей из-за тебя не спала, недоедала и недосыпала.
Я повесила голову. Такой маме мне было тяжело противостоять. Это же мама. Сейчас она еще расплачется, и мама в самом деле начала хлюпать носом. А против ее слез я была практически бессильной, но меня спас домовой.
– Простите, госпожи ведьмы. – Робко постучал он по дверному косяку, вытянув лапку максимально далеко от себя. – Но там это, госпожу ведьму кличут. Посетитель.
– Посмотрю, как ты с местным населением работаешь. – Решила мама, поднимаясь.
Идея мне не слишком понравилась, но я не стала противиться маминому энтузиазму. В основном, потому что оказалась застигнута врасплох и не нашла аргументов.
На крыльце стояла молодая девушка. Судя по ее одежде, она была из морского мира, что-то летящее, невесомое, но вместе с тем достаточной длины. Длинные соломенного цвета волосы были спрятаны под белую шляпку с большим цветком, ленты которой были завязаны под подбородком.
– За приворотным? – Уточнила я.
– Нет. – Прощебетала милое создание. – Мне нужен яд. Самый мощный.
– Как интересно. – Растерялась я. – Пройдите, пожалуйста. Присаживайтесь. Чаю? Сухариков? Расскажите мне поподробнее о проблеме: зачем вам яд? Кого будем травить? Мышей, крыс, клопов?
– Мужа. – Девица опять улыбнулась и послушно взяла чашечку двумя пальцами. – Он рыбак, очень здоровая скотина, так что яд надо помощнее. Я не поскуплюсь.
– Есть отличные виды яда. – Вмешалась мама. – Например,яд имитирующий медузу. Смерть мгновенна, потому что яд комплексный: он одновременно поражает нервную систему, кожу и сердце.
– А можно, чтобы он помучился перед смертью? – Попросила девушка. – А я бы его утешала, играла роль заботливой жены?
– Что у вас такого произошла в семье, что вы решили убить мужа? Да еще и таким чудовищным способом? – Вмешалась я.
– Он меня не любит. – Вздохнула девушка. – И, похоже, никогда не любил.
– Эка невидаль. – Хмыкнула мама. – Да тысячи людей так живут и ничего. Мы можем тебе наварить какого хочешь яда. Но не пожалеешь ли ты?
– Отравить всегда успеется. – Подхватила я, уводя беседу от опасной черты. Что ни говори, а я варить яды не собиралась. – А не прибежишь ли ты ко мне через неделю с воплями, что погорячилась?! Вернуть мужа к жизни уже не получится.
– Другого найдет. – Отмахнулась матушка. – Это не так уж сложно. Я за яд! Давно не делала, мне даже интересно. Хочешь, чтоб помучился перед смертью?! Легко! И такие у меня есть. Говоришь, муж здоровый и сильный? Неделю чтоб мучился, так пойдет?
– Отлично! – Захлопала в ладоши девица. – Неделя мучений – это то, что надо!
– Слушайте, фарш невозможно провернуть назад! – Воскликнула я. – И мясо из котлет не восстановишь! Подумайте как следует! Яд – это последнее средство, вы всегда успеете его отравить.
Девица в самом деле задумалась.
– Ты что творишь! – Прошипела мама. – Одним ядом ты закроешь месячную потребность в ведьминских пакостях. Нельзя отказываться от таких удачных сделок.
– Приворотное зелье! – Воскликнула я. – Вам поможет приворотное зелье! Начините с одной ночи! Выпили и он весь ваш.
– Приворотное зелье надо варить каждый день. – Опять прошипела матушка. – А яд – это навсегда!
– Вот именно. – Прошипела я. – Ты чего мне экономику рушишь? Так она мне каждый день будет денежку носить, а с твоим подходом, раз и все. У меня богатой мамочки нет. Я тут сиротинушка, одна кручусь как белка в мясорубке.
– О! – Восхитилась мама и посмотрела на меня неожиданно с каким-то уважением. – Это отличный подход. Да, приворотное зелье в вашем случае – это отличный выход! Тупой послушный муж, который вас обожает и носит на руках. Что может быть лучше?!
– Я как-то уже на яд настроилась. – Пробормотала девица, но уже не так уверено.
– Потеря кормильца – это не так весело, как вы себе представляете. – Мудро заметила мама. – Вот вы работаете? Нет? А занимаетесь чем? Домом? Ребёнком? А деньги где берете? В секретере. Отлично. Где бы и мне себе найти такой секретер, в котором деньги сами собой появляются. Ах, муж туда кладет? А если вы его отравите, то кто туда будет класть деньги?
– Я не знаю. – Зачарованно протянула девица, смущенная маминым напором. – Хорошо, давайте ваше приворотное.
Я торопливо, пока они обе не передумали, принесла склянку и рассказала условия приема.
– И все же я более чем уверена, что дело не деньгах. – Задумчиво протянула мама, едва за девой закрылась дверь. – И что это еще за мода: поить и кормить клиентов?
– Это, мама, называется клиентоориентированность. Если ты, мам, работаешь с ними на земле, то ты тоже должна подстраиваться под реалии времени. А не следовать дурацким традициям, которым самое время было отмереть пару десятков лет назад. Ты мне сама рассказывала, что у меня тут третьесортный мир, но я стараюсь развивать сервис.
– Сервис? У ведьм? Что за бред? – Удивилась мама. – Наша сила в традициях: черная шляпа, платье форменного кроя, и куда регламентов на каждый случай.
– Не согласна. – Отозвалась я. – Надо идти в ногу со временем. И работать с местным населением. Вот чего ты добьешься, если будешь идти у них на поводу? Половина вымрет и все. Хорошо, если половина. А деньги откуда брать? Кто будет работать: обрабатывать поля, выращивать скотину и ходить в море?
– Они здесь плодятся, как кролики. – Не убедилась мама. – Не эти, так другие.
– Пока они вырастут, пройдет время. – Не согласилась я. – Ты как-то бездарно разбрасываешься ресурсами.
– Возможно. Не буду спорить. – Неожиданно согласилась мама. – Ну, пока у нас затишье, пойдем проверим дом: не хранишь ли ты чего запрещенного, все ли у тебя по уставу?
Вот тут я несколько напряглась. Пару дней назад, устав от бесконечно черного однообразия, я сменила постельное белье на бежевое, и достала свою любимую пижамку с розовыми единорогами. Убрать это все у меня времени уже не было, единственное, что я задумалась, что же мне за это будет.
Но мама начала проверку с кабинета.
– Это что? – Грозно спросила она, указывая трясущимся пальцем на жабу и ее родильный дом в огромном аквариуме.
– Это Ропушечка и ее ясельки. – Пояснила я. – Жаба мне была положена по должности. Я ее приняла, кормила, холила и лелеяла. И вот результат: она размножилась. Скоро у меня тут будет много-много жабок.
– Ужасно. – Пробормотала мама. – Но, вообще, эти твари как-то же размножаются. Никогда об этом не думала. Что говорит устав по этому поводу?
– Что живое существо надо окружать заботой, разумеется. Как ты знаешь, в Уставе прописано, что каждая ведьма имеет питомца, положенного ей по праву рождения. Кстати, это не обязательно жаба, особенно золотонесущая, как у меня. Ведьма обязана надлежащим образом о ней заботиться, и содержать в подходящих условиях, сообразно особенностям его жизнедеятельности. Это прописано в Уставе, хотя и общими фразами. В любом случае, негуманно мучить тех, кто полностью от тебя зависит.
– Ужасно. – Пробормотала мама. – Мучить и унижать – это одна из наших основных задач. Еще скажи, что ты свою жабу каждый день кормишь? Вон она у тебя какая толстая.
– Что ты, – пробормотала я, переглянувшись с жабой, – даже не каждые три дня. Это она с голоду пухнет. Последний кусок червяка детям отдает.
– Они еще даже не вылупились! – Возмутилась мама. – Что ты из меня пытаешься дуру сделать?!
– Ничего я не пытаюсь! – Тоже возмутилась я. – Раз в три дня ее кормлю! Как в инструкции сказано. Причем не всегда одними червяками. Ропуха, подтверди!
Жаба послушно закивала, пытаясь втянуть пузико, которое предательски торчало.
– И вообще, все что она жрет, добытое самостоятельно ее личное дело. Это, кстати, прописано в Конституции: питомцы имеют право на существование, как с хозяевами, так и без них. Означает ли это, что они имеют право сменить ведьму, которая их регулярно мучает и морит голодом? Должна ли жаба написать претензию? Есть ли в вашем магическом мире органы опеки?
Ропуха с интересом прислушивалась, даже высунулась из своего аквариума.
– Что за глупости. Откуда у нее вообще могут взяться права? Есть комитет ведьм, которые следят за моральным обликом остальных ведьм. Именно с этой целью мы и прибыли. И если бы нашли у тебя чрезвычайно изможденную жабу, то пригрозили бы санкциями. Потому что в пытках тоже надо меру знать. Вплоть до отъема жабы и запрета иметь питомцев.
– Вооот! – Воскликнула я. – А жабы в этот ваш комитет сами жалуются?
– Глупости какие! Кто вообще будет слушать показания жаб?
– Странно, что у вас еще не образовались партии по защите прав жаб и домовых. Они живые существа и их права тоже надо соблюдать.
– Да кому сдались их права? – Отмахнулась мама. – Были бы они какой-то реальной силой, тогда да. А вот что может сделать твоя жаба? Ускакать и помереть в ближайших камышах? Она потомственная жаба в стотысячном поколении. Она ни разу не была на природе, и не видела живого комара.
– А откуда тогда взялся ее самец? Кстати где он? Наверняка есть какие-то дикие жабы.
Ропуха ткнула пальцем в окно.
– Гуляет? Нет? Размножился и навсегда ушел? Ужас! Вот и верь мужикам после этого! – Посочувствовала будущей мамочке я, но жаба лишь философски пожала плечами. Мол, так заведено у них, у жаб.
– Никто не видел этого свободного жаба. – Отмахнулась мама. – Но насколько я знаю, все коты у ведьм всегда мужского пола, а вот жабы, наоборот, девочки. И никто никогда не жаловался. Питомцы, бывает, помирали, да. Но там естественные причины чаще всего. Составляется акт списания, и ведьме выдается другой питомец. Из учета ее заслуг, либо выше рангом, либо ниже. Вот тебе повезло, сразу досталась золотонесущая жаба. А я в свое время с крысы начинала. Крысы обычно травки приносят. И еще ей можно хвост иногда отрубать. Для многих зелий нужен.
– А он потом снова отрастает? – Наивно удивилась я, но мама посмотрела на меня как на дуру.
– Крысы в природе очень мало живут. Заканчивается хвост, заканчивается жизнь крысы.
– Ужасно! А вообще хоть раз отнимали питомца у ведьмы?
– Было как-то. – Задумалась мама. – Помню лет двадцать назад у одной дамочки целое жабье кладбище нашли. Штук сто за год измордовала. Это слишком расточительно, и мы отказали ей в питомцах.
– Бедные жабочки.
– Нашла кого жалеть. – Отмахнулась ведьма. – Я даже тебя не жалею, и все твои косяки опишу надлежащим образом. Скорее всего, это приведет к потере души. Но ты не переживай, все ведьмы живут без души и так даже проще. Ты быстро привыкнешь.
– Ну уж нет. – Не согласилась я. – Согласно той же Конституции, я имею право на защиту своих прав. И буду использовать это право по полной.
– Согласилась бы по-хорошему. – Вздохнула мама. – Без души в самом деле проще.
– Вот еще. – Отмахнулась я. – У меня все в хозяйстве нужное, лишних деталей нет.
– А это еще что? – Удивилась мама, заметив на полке мой ноутбук веселого голубого цвета.
– Мой компьютер. – Отозвалась я. – Извини, конечно, но я с ним сюда приехала, и не успела перекрасить в надлежащий цвет. И вообще это мое имущество до вступления в должность.
– Считай, пока прокатило. – Прошипела мама. А потом провела пальцем по полке, как делала в детстве, когда проверяла качество уборки.
Я сразу напряглась и как оказалось, не зря.
– Почему тут нет пыли?
– Потому что ее недавно вытерли. – Пожала я плечами. – Покажи мне место в Уставе, где сказано, что ведьма должна жить в грязи?
– Жилище ведьмы должно быть сообразно ее статусу и занятиям, а также внушать страх и уважение.
– С каких пор грязь внушает страх и уважением? Лично я не уважаю грязнуль. И насколько я тебя помню, в нашем жилище тоже всегда царила чистота и порядок.
– То дома, а на работе все как положено: мрачно и с паутиной. – Не согласилась мама. – У тебя в торговом зале вообще висят голубые занавески и лежат подушечки на диване. Как можно такую ведьму уважать?
– У меня с местным населением все хорошо. – Не согласилась я. – И грязь тут не играет никакой роли.
Мама поджала губы и решительно отправилась инспектировать спальню.
Осторожно зайдя следом за ней, я слегка удивилась: постель, которую я совершенно точно оставила в разобранном виде, сейчас была заправлена четко по линейке и была показательно черной. Такой черной, что даже придраться было не к чему. На спинке стула висел черный халат и сексуальная черная комбинация, которую я пару раз надевала, а потом предпочла скользкой и не удобной, но безусловно красивой вещи, мягкую и милую пижаму. Однако сейчас пижамы нигде не было.
Мама прошла по спальне, открыла дверцу шкафа, в котором оказались аккуратно черными рядами сложены черные вещи. В изголовье кровати лежали черные подушки, которых у меня раньше не было, но я не стала удивляться.
– Неплохо. – Признала мама. – Хотя тоже не слишком страшно. Стерильно, но я от тебя и этого даже не ожидала. Пройдем дальше.
Послушно я спустилась вниз. В ванной в черных бутыльках стояли средства гигиены, а на полочке лежали свернутые черные полотенца. Сама ванна была белой, но зато все остальное было подобающего черного цвета.
– Ванна такая и была. – Заметила я. – У меня пока не было возможности привести ее в надлежащий вид.
Мама промолчала, лишь сильнее сжав губы, которые стали совсем белыми.
На веранде она опять нахмурилась, увидев белую скатерть на столе, но тут выбежал вперед Степа и бухнулся в ноги.
– Простите, хозяйка. Утром яичницу уронил на скатерть, в стирку унес, а пока постелил простыню на стол, придал ей иллюзию, но сил не хватило, и она упала, как вы пришли.
– Плохо домового воспитываешь. – Покачала мама головой. – Но это не большая проблема. Стол вообще может быть без скатерти. Но если бы мой домовой простыни на столе сушил, я бы нашла как сделать его жизнь невыносимой.
– Да я и так, госпожа ведьма, страдаю из седьмицы дней пять страдаю. Суровая у меня хозяйка, спуску не дает. Давеча я вот запнулся и тарелку разбил, так потом на горохе стоял.
