Текст книги "Преступивший (СИ)"

Автор книги: Галина БризЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Наутро сёстры чуть не поссорились.

Юля категорически хотела прервать отдых и вернуться в Москву.

Её ещё ни разу в жизни никто пальцем не трогал.

И вдруг из-за пустяка получила оглушающий удар от какого-то случайного встречного!

Такой силы, что не удержалась на ногах!

Не её это место, не её город.

Больше сюда она ни за что не вернётся!

Если только в глубокой старости, когда можно будет спокойно ходить, не привлекая внимание горячих мужчин.

Ходить, куда хочешь, в любое время.

Делать, что хочешь без страха, что кто-то будет зазывать, хватать за руки, оскорбляться отказом и выяснять отношения.

Маше не хотелось уезжать.

У неё только-только завязались романтические отношения, волнующие, влекущие…

В конце концов сёстры договорились, что, всё-таки, доживут весь оплаченный срок.

Больше вместе ни на какие прогулки не ходят.

Достаточно вкусили приключений на пятую точку.

И если Маше так понравился обаятельный и сдержанный Александр, то, теперь им можно встречаться и без Юлиной подстраховки. Третий лишний.

Юля намного спокойней и безопасней чувствовала себя находясь вечером на освещённой территории частной гостиницы, среди знакомых людей с понятным менталитетом.

На следующий день, после заката, отпускная копания, как обычно, собралась вместе.

Сели в беседке, нарезали бутербродов, заварили чай, поставили фрукты.

Потекла непринуждённая молодёжная болтовня.

Сергей, видя подавленное состояние Юли, поинтересовался, как прошла вчерашняя поездка.

И сестёр прорвало…

Поток слов и эмоций полился из девушек.

Они с горячностью и обидой говорили, перебивали друг друга, показывали, изображали события прошедшего вечера.

Возмущались поведением Георгия, претензиями и запросами местных мужчин.

Вспоминали новые подробности обиды, силу удара, траекторию полёта.

Повторяли уже сказанное, дополняя упущенными деталями.

Сергей охал, ахал, цокал языком и качал головой.

Пока, увлечённые своим живописным повествованием, сёстры не заметили, что он откровенно посмеивается и подтрунивает над ними.

Это их вдруг успокоило.

Они ещё немного понегодовали, но осознание того, что всё не так трагично со стороны, как это видится им, принесло облегчение.

– Зря вы…Неплохой парень, этот Георгий.

Не знаю, какая муха его вчера укусила. Бывает…

И не старик с чего вы взяли, что старый? Лет тридцать пять ему или чуть больше.

– И не злодей, не бандит, нормальный человек.

Работает, у него тоже есть небольшая частная гостиница. – добавил Сергей.

– Знаю, что у него почти вся семья несколько лет назад погибла под обвалом в горах.

Отец, братья, ещё какие-то родственники. В машине ехали.

Мать после этого умом помешалась.

Он долго за ней ухаживал. Один. Держал взаперти, где-то в горах был дом. Поил, кормил, мыл. Потом она умерла.

После гибели семьи, содержал вдову брата с двумя племянниками.

Жили вместе, как муж и жена.

Вкалывал как папа Карло. Пацаны подросли, и эта мадам потихоньку собрала шмотки и сбежала с каким-то богатым ухажером за границу. Вместе с детьми.

От него на их вывоз даже разрешение не надо было– он им не отец.

Горячий он, это факт. С детства такой. Нельзя ему хамить…

– Но ты, Юль, не переживай, – оптимистично завершил Сергей, – Я поговорю с Георгом, пусть извинится!

Глаза Юли округлились: что?!

Ещё раз встретится с этим чудовищем?!

Нет-нет-нет! Пожалуйста, только не это. Ни за что!

Не надо его извинений, не надо ничего.

Самое главное – его самого даже краешком глаза видеть не хочется!

И страшно. Ещё большой вопрос – захочет ли тот извиняться, он же хотел поучить вежливому обращению с мужчинами.

Просто вычеркнуть этот эпизод из памяти, забыть и благополучно добраться домой – её единственное желание.

Ни видеть, ни слышать, ни знать про него – ничего, ничего не надо!

И не надо пытаться организовать их встречу, иначе Юля в этот же день улетит домой.

Не дожидаясь окончания отпуска.

– Хорошо, хорошо. Я понял, я всё понял. Никаких встреч и никакого ему прощенья, – согласился Сергей.

Категоричность и откровенный страх девушки его смешили.

Сёстры успокоились. Но зря…

Глубокой ночью, когда они давно спали, внезапно зажёгшийся свет в их спальне, разбудил ничего не понимающих спросонья девушек.

В комнате стояли двое мужчин.

В одном они с облегчением узнали Сергея, он был хорошо навеселе.

А второй…

А, второй был ОН – тот самый Георгий.

– Вот, – сияя улыбкой заявил пьяненький Сергей, – Георг хочет извиниться.

Георгий вонзился тяжёлым насмешливым взглядом на Юлю.

Она натянула одеяло до самого подбородка, закрываясь им, будто одеяло могло защитить от опасности.

Сделала попытку сесть в кровати, но мужчина быстро шагнул к ней и, не спрашивая разрешения, бесцеремонно сел на край её узкой постели.

Не позволяя сесть, не позволяя встать.

Придавив одеяло и занимая столько места, что двигаться уже не получалось.

С прищуром скользнул глазами по фигуре, которую чётко обрисовало тонкое одеяло.

Руку положил так, что она плотно прилегала к ноге девушки.

Сергей приблизился к ним, но Георгий жестом показал, что всё в порядке, не подходи, не о чём беспокоиться.

«Мы сами разберёмся, не вмешивайся»

Тот отошёл к кровати Маши, стоявшей перпендикулярно к Юлиной.

Маша быстро села, накинула халатик, находившийся в изголовье и спустила ноги на пол.

С испугом смотрела на кровать Юли, саму сестру ей не было видно из-за заслонявшей её огромной фигуры мужчины.

Сестры ужаснулись тому, что в их комнату, которую они считали надёжным укрытием, так легко среди ночи проникли посторонние люди.

Без стука, без разрешения. Не считаясь с их мнением, с тем, что девушки спят.

Захотели – и зашли, разбудили, ведут себя нагло, по-хозяйски.

Уселись на полураздетых девушек, условно прикрытых тонкими покрывалами, желают общения, выяснения отношений.

И номер их стоит изолированно от остальных, даже если будут звать на помощь – никто не услышит.

Понаблюдав за происходящим на соседней кровати, Сергей убедился в том, что товарищ не пытается обидеть девушку.

Завязал разговор с Машей. Такой, как обычно, обо всём и ни о чём. Как они болтали каждый вечер в последнее время.

Но оба периодически поглядывали на соседей, стараясь контролировать происходящее на другой

кровати.

Со стороны всё выглядело очень дружелюбно.

Двое пристально смотрели друг на друга.

Мужчина – наглым, изучающим взглядом.

Как перед нападением…

Девушка – вцепившись в одеяло, закрывшись до самого подбородка.

Взглядом загнанного зверька.

– Боишься… – удовлетворённо, вполголоса произнёс мужчина.

Очень тихо, почти выдохнул. Так, чтоб не услышали двое за его спиной.

– Боюсь… – так же тихо согласилась девушка.

В эту ночь страх не настолько парализовал мозг.

Юля знала, что сейчас она не одна, не во вчерашней пугающей беспомощности.

Она в помещении, на своей территории.

Рядом, близко есть люди, которые в любом случае, смогут прийти на помощь.

При которых этот легковоспламеняющийся зверь не станет, не должен бы напасть на неё.

Но ударить он может, ей не увернуться, если она будет грубить.

И, кажется, готов ударить…

Об этом свидетельствовали немигающий, жёсткий взгляд, напряжённо сжатые кулаки и желваки, нервно перекатывающиеся на его скулах.

– Хочешь, чтоб я извинился? – слова он произносил неторопливо, весомо.

Разделяя их значительными паузами.

Так, что приходилось ждать и прислушиваться, когда он обронит следующее слово.

– Нет! – быстро, с чувством произнесла она и отрицательно помотала головой.

Ухмыльнулся, разжал кулак.

Давал возможность рассмотреть, оценить и осмыслить каждое своё движение наблюдателю.

Покрутил ладонью, рассматривая глубокие царапины на ней.

Показал Юле.

– Твои… – пояснил он и снова усмехнулся.

Но уже настоящей улыбкой, секундной, но настоящей.

Которая оставила лёгкие морщинки в уголках глаз и слегка смягчила испепеляющий взгляд.

Казалось, что эти ранки его радуют.

Он, как-то по– особенному, посмотрел на них и на Юлю, подарившую ему это «украшение».

– Я не хотела… чтоб так получилось… Извините.

Брови Георгия шевельнулись.

Вот как – она не хотела. Смешно.

Пробежал взглядом по её лицу, волосам, раскинутым по подушке.

Протянул руку к её голове:

– Покажи, куда я вчера ударил? – голос показался более мягким, сочувственным.

Юля со страхом перехватила его руку, не дав прикоснуться к себе.

Казалось, что они тихо и дружелюбно беседуют, перешептываются.

Сергей сделал вывод, что примирение произошло, парочка налаживает отношения и больше не прислушивался к шепоту тех двоих.

– А хочешь, чтоб я ушёл?

– Хочу! – искренне, с готовностью ответила Юля.

Глаза потемнели, отголосок улыбки покинул их.

Он резко и грозно наклонился над лежащей девушкой и жарко прошептал ей в ухо:

– Дашь поцеловать себя – тогда я уйду.

– Что?! – глаза Юли округлились, она вдруг покраснела.

Мужчина выпрямился и, не скрывая торжествующей улыбки, громко, чтоб услышали все, четко выделяя каждое слово, повторил:

– Дашь поцеловать себя – я уйду, – и даже отодвинулся, наслаждаясь произведённым эффектом и, удивившим его, румянцем девушки.

Маша из-за его спины отрицательно качала головой и отчаянно сигналила, чтоб Юля не позволяла это сделать.

Делая руками какие-то кусающие жесты, и тайно показывала пальцем на Георга.

Как оказалось, позже, она была убеждена, что мужчина хочет вцепиться зубами в лицо Юли и по-людоедски откусить кусок плоти, оторвать губы!

Юля натянула одеяло до глаз.

Очевидно, что человек с таким темпераментом, добившись поцелуя, уже не смог бы остановиться.

И события могли покатиться в катастрофическом направлении.

Что это предлог.

Если б его ухода можно было добиться, выполнив условие, она ни секунды бы не раздумывала. Преодолела бы отвращение и страх, но вытерпела бы ради свободы.

Но это не тот случай.

Поцелуй его только раздразнит, возбудит, и тогда эту махину не остановить, не спасёт вмешательство других.

Подвыпивший Сергей не годился на роль защитника.

– Нет.

– Нет? – переспросил он.

– Нет, – подтвердила девушка.

– Тогда я никуда не уйду. Буду сидеть здесь, пока не согласишься, – насмешливо сообщил мужчина.

И он подвигался, удобнее усаживаясь на кровати, сдвигая девушку к другому краю, занимая уже большую часть постели.

Она пожала плечами и следила за движениями своего недруга, всё так же наполовину пряча лицо под одеялом.

Пытаясь предугадать его дальнейшие действия.

Он с заметным удовольствием смотрел в её лицо и… улыбался…

Широко, искренне. Улыбкой победителя, улыбкой мстителя.

Играет с добычей, как кошка с мышкой.

Ему доставляет удовольствие видеть, как смешно девушка пытается прикрыться от прикосновений его тела тонким одеяльцем.

Наслаждается её страхом, делает так, чтоб она ещё сильней прочувствовала свою беззащитность и зависимость от его настроения в этот ночной час. Куражится.

От безвыходности на глаза навернулись слёзы.

Мужчина нахмурился. Не любит слёзы.

– Ты замужем? – Юля отрицательно покачала головой.

– Тебя дома ждёт парень? – она неопределённо пожала плечами – ни да, ни нет.

– Если бы был парень, то не отпустил бы тебя одну, – сделал правильное заключение Георгий. – Я бы свою девушку никуда не отпустил.

Хм… Девушку… Какая в его возрасте девушка? Считает себя молодым?

Юля промолчала.

Не стала ни подтверждать, ни опровергать его рассуждения.

Зачем? Пусть думает, как хочет. Какая ей разница, какие выводы, это чудовище сделает об ней?

Только бы ушёл поскорей…

Ноги под одеялом, зажатые его тушей, начинали затекать.

Хотелось подвигать ими, изменить положение, но… лучше не шевелиться.

Когда она немного двигалась, мужчина властно теснил её и занимал всё больше места на кровати.

Скоро она совсем окажется у стенки?

Долго ли он собирается сидеть?

Что сделать, сказать, чтоб ушёл?

– Знаешь, – вдруг заявил он, нарочито пристально разглядывая её лицо, – Ты мне не нравишься. Не в моём вкусе. Совсем. Некрасивая, худая.

Лицо девушки просияло, она явно обрадовалась.

Мужчина озадаченно смотрел на неё.

Он ожидал другой реакции: что она обидится, расстроится…

Хотелось уколоть недотрогу.

Ясно…Расценила это как то, что он пошёл на попятную и собрался уходить.

Ну уж нет…Игра ещё не окончена.

Игра, которая ему нравилась всё больше и больше.

– Я пошутил. Ты мне нравишься. Ты очень симпатичная и я люблю стройных…

Во! Теперь её радость погасла и Юля снова приуныла.

Иногда он наклонялся над ней, упираясь руками в подушку, приближал лицо почти в упор, лоб в лоб, глаза в глаза.

Почти касаясь. Взгляд становился серьёзным, пытливым.

Будто хотел проникнуть в её голову, прочитать её мысли.

Нависал над головой.

Девушка в такие моменты сжималась от страха, втягивала голову в плечи, сердце колотилось, готовое выскочить из груди, зажмуривалась.

Мучитель странно улыбался, наслаждаясь её ужасом и притворно томным голосом горячо шептал в ухо:

– Уже? Уже можно? Поцеловать можно? Или хочешь, чтоб я остался? Меня хочешь?

Время для Юли тянулось бесконечно… Бесконечно долго, бесконечно страшно.

Наконец, подуставший и зевающий Сергей подошёл ближе, поймал затравленный взгляд Юли, удивился.

Наконец догадался, что не всё так радужно, как ему показалось и положил руку на плечо Георгу:

– Пойдём уже отсюда.

Великан, не поворачиваясь, смахнул руку товарища движением плеча и ответил:

– Нет. Я же сказал, что не уйду, пока не поцелую.

Он был бодр, активен и не планировал отступать. Игра пришлась ему по вкусу, дразнила, возбуждала.

– Георг! – требовательно прикрикнул Сергей, – Время уже много, идём! Спать хочу, девчатам отдохнуть надо.

Мужчина недовольно вздохнул.

Наклонился к девушке ещё раз и медленно, угрожающе прошептал в ухо:

– Я ухожу. Но я добьюсь своего. Помни: в наших краях девушек крадут. И не всегда их потом находят…

Душа Юли оборвалась и покатилась в пятки.

С силой придавил её тело всей мощью своей туши, вдавил в кровать, полностью прилёг.

Расплющил, так, что остановилось дыханье и тут же резко поднялся.

Взялся за ручку двери, угрюмо сверкнул глазами на Юлю, хищно втянул воздух и повторил:

– Я вернусь. И мы продолжим…разговор.

Недобро улыбнулся и они ушли.

Глава 4

Сестры, не веря в освобождение, несколько минут сидели, боясь шелохнуться и прислушиваясь к стихающим шагам.

Потом облегчённо выдохнули и бросились закрывать хлипкую дверь и окна комнаты на все запоры. Приставили к двери стул.

Юлю колотило крупной дрожью, она оделась и лихорадочно собирала вещи:

«Я уезжаю…Прямо сейчас, сегодня… Ни одного дня, ни часа больше здесь не останусь…»

– Юля! Ночь! Сейчас ночь. Они уже не вернутся. Подожди рассвет и – да. Тебе лучше уехать…Первым поездом, самолётом. У меня билет на самолёт через три дня, раньше не смогу улететь.

Паника и спешка – плохие советчики.

Немного остыв от произошедшего, перетрусившие девушки пришли к оптимальному решению – дождаться утра и потом Юле ехать в аэропорт, с первым попавшимся рейсом возвращаться к себе домой.

Удивительно, но Юля смогла немного поспать.

С первыми проблесками рассвета она подскочила, наспех побросала вещи в сумку.

Вспомнила, что на улице сохнет купальник.

Выбежала за ним, одновременно держа в руках сотовый телефон, ища в нём подходящие рейсы на самолет.

Потянулась за купальником, висящим на верёвке и… сотовый выскользнул из рук и булькнул в бочку, полную воды…

А-ах!.. Не дотянуться…

Она покружила вокруг бочки, понимая, что телефон безнадёжно погублен.

Какой смысл его сейчас выуживать? Терять время.

Ей казалось, что если она немного задержится, то мужчины вернутся и помешают уехать.

Всё… Куплю новый в Москве, только бы быстрей отсюда.

Предупредила сестру, что нечаянно утопила телефон, чтоб та знала и не волновалась от того, что Юля какое-то время будет не на связи.

– Поговорим потом, когда восстановлю сим-карту и куплю новый сотовый.

Обнялись, попрощались… Созвонимся!

Юля сердито шла по ещё пустынному, из-за раннего часа, переулку и думала о том, какой невезучий сегодня день.

И, вообще, отпуск не удался. Одна нервотрёпка. Просто с первого дня.

Сейчас надо только купить билет и всё. Всё закончится.

Она окажется дома, в привычном, дорогом ей мире.

Всё забудется, исчезнет, растворится за бортом самолёта.

Она торопилась.

Ещё два поворота и появится центральное шоссе, метров через пятьсот – автобусная остановка.

С первым автобусом она уедет в аэропорт.

Дорожная сумка на колёсиках неуклюже болтыхалась сзади, переворачивалась и цеплялась на каждой неровности, сильно тормозя движение.

Нарушая рассветную тишину. Надо свернуть с переулка на дорогу побольше, решила девушка, там хорошее покрытие и будет удобно катить сумку.

На дороге тоже ещё пусто – ни машин, ни прохожих.

Только одинокая чёрная машина мягко шурша шинами приближалась сзади. Большая, с тонированными задними стёклами.

Поравнялась с девушкой… Остановилась… Открылась дверь…

Жуткий, липкий страх пронзил с головы до пят.

О, Боже…Нет… Это Георг.

Этого не может быть… Юля оцепенела.

Она стояла, выпустив сумку, руки по швам. Не веря глазам.

Подкарауливал?! Следил? Выполняет обещание? Что хочет сделать?

Но, похоже, что он тоже не ожидал встречи на пустынной дороге.

На границе ночи и утра. Без энтузиазма рассматривает девушку.

Задумался. Запугивать её больше не хотелось, пошутил – и хватит.

Очевидно, что эту игру пора прекращать.

Видно, что беглянка ни жива не мертва от страха.

Считает, что он здесь не случайно. Спасается. Поверила, что он будет её преследовать.

Вышел из машины и, кивнув на дорожную сумку, устало спросил: «Сбегаешь?»

Не дождавшись ответа, посоветовал: «Зря ты одна в это время здесь шляешься».

– Ну что ты застыла? Что ты молчишь? – прикрикнул он. Ужас, который испытывала девушка при виде его, уже начинал бесить Георгия.

– Не бойся, не трону! Не гнался я за тобой, домой поехал! Всегда здесь проезжаю.

Он поднял её сумку и закинул в багажник. Юля, всё так же безмолвно, проводила её глазами.

– Что молчишь? Язык проглотила? Садись в машину. Подвезу… Куда надо? Вокзал, аэропорт? До остановки? Куда?

– Нет! Нет, я не поеду! С тобой никуда не поеду! Отдай сумку! – прорезался голос Юли.

– Началось… – раздражённо сказал Георг, – Женщина, не зли меня. Садись в машину, я тебе сказал! Почему с тобой нельзя по-хорошему разговаривать?

– Отдай сумку! Отдай! – крикнула она.

Подбежала к багажнику, пытаясь открыть его. Не получилось.

Пнула колесо.

– Ну всё!!! Достала…коза… – прорычал мужчина, схватил за руку и потащил в машину.

Юля вырывалась, колотила его по чему попало.

Неожиданная борьба и необходимость удерживать девушку, привела его в исступление, разбудила инстинкты.

Проснулось сдерживаемое и подавленное ночью возбуждение.

Охотник почувствовал живую, бьющуюся, дразнящую плоть жертвы.

Сгрёб девушку одним рывком, резко затолкнул на заднее сиденье, грубо заломил руки, содрал джинсы…

Через несколько минут, когда отключающее разум желание, было удовлетворено, он растерянно смотрел на рыдающую девушку и расплывшееся на сиденье бордовое пятно.

– Ты…У тебя… Я твой первый мужчина?..

– Нет!!! Нет-нет-нет! Ты – не мужчина!!! Не человек! Ты – животное, ты чудовище! Зверь! – забилась в истерике Юля.

Отвращение к нему, отвращение к себе.

Ужас, стыд, ненависть и жгучая ярость.

Протест…Отрицание реальности случившегося.

Она кричала, рыдала и выла.

Зверь! Он зверь! Нелюдь, распорядившийся её судьбой, в потеху своему минутному порыву.

– Я думал…Я хотел…Не хотел… – начал говорить Георг и осёкся.

Что думал? Что хотел, что не хотел?

Как теперь из этого выпутываться?

Ему стало искренне жаль девушку, но… Изнасилование…

Сейчас она, наверняка, обратится в полицию…

Вполне вероятно, что окажется ещё и несовершеннолетней…Влип.

Чёрт! Зачем поехал этой дорогой!?

Надо было мимо проехать, не останавливаться. Доигрался!

Он пересел на переднее сиденье и завёл машину.

Срочно уехать с этого места.

Вместе с ней. Её не выпускать из машины.

Чёткого плана не было, пока надо всё обдумать. Надо время. Сейчас важно только одно – не дать заявить на него. Подержать несколько дней взаперти, там видно будет?

Может, согласится молчать за деньги?

Машина поехала.

Боже! Куда он её увозит? Зачем?

Юля пробует открыть двери, дёргает ручки, нажимает кнопки.

Ищет способ открыть машину, выпрыгнуть на ходу.

Двери заблокированы, стучит кулаками по стёклам. Кричит. Трясёт спинку его сиденья, требует остановить.

Он не реагирует.

Хватает за волосы, дёргает их, вцепляется в уши. Пытается дотянуться зубами, укусить.

Водитель притормаживает, освобождается от её хватки, сильно встряхивает девушку.

Перегибается назад, вдавливает голову рукой в сиденье, так, что стало невозможно дышать и рычит:

– Сиди смирно, ещё раз так сделаешь – убью!.. Одно движение – тебе конец! Замри, если хочешь жить!

Юля затихла, как больно! Она чуть не задохнулась. Дыхание с трудом восстановилось.

Зверь…Куда они едут?

Машина мчится дальше. Город оставался всё дальше, местность пустынней и гористей.

Хочет убить её? Избавиться, чтоб уйти от наказания?

Она тихонько плакала, сжавшись в комочек.

Мужчина периодически поглядывал на неё в зеркало заднего вида. Лицо его было хмурым. Заметно нервничал.

Как же долго они едут, повороты, подъемы, спуски…

Девушка больше не пытается ударить его, ей не справиться с этим убожеством, он очень сильный. Раздавит, как комара…

– Куда вы меня везёте?

Мужчина покосился на неё в зеркало, но не ответил.

– Вы хотите меня убить?

Он с каким-то рычанием поднял лицо к небу и неопределённо замотал головой.

Остановил машину, повернулся к ней.

– Ты сама виновата! Я ничего такого не хотел. Так получилось… Нечаянно…

– Нечаянно?! – задохнулась от возмущения Юля, – Нечаянно можно поранить, стукнуть, толкнуть…Но изнасиловать нечаянно?!

– Не перебивай! – рявкнул он, – Я не караулил тебя. Не хотел ударить тогда, на берегу.

Но ты так ведёшь себя, ты провоцируешь… Сразу относишься пренебрежительно, враждебно.

Даёшь понять, что общение со мной – это ниже твоего достоинства. Тебя хочется поставить на место, проучить.

Сегодня ночью я хотел извиниться. Правда. Я не бью женщин. Я пришёл с этой целью.

Но ты так боялась, ненавидела и… вела себя… как жертва.

Будто я зверь, с которым по-другому нельзя разговаривать, нельзя воспринимать как человека.

От которого нельзя ждать человеческих поступков. Захотелось подразнить… Пошутить…

А сейчас…Я виноват, да…Не смог сдержаться. Сработал инстинкт охотника.

– Инстинкт… У животных…

Георг с сожалением посмотрел на Юлю и повернулся к рулю.

– Женщина! Ты не хочешь слышать ничего, не хочешь понимать! Пусть будет так, как ты решила – я зверь.

– Что вы хотите сделать со мной, куда везёте? Убьёте, труп спрячете? – глотая слёзы спросила Юля.

Он скрипнул зубами.

– Да. Спрячу…Труп спрячу. Будет так, как ты решила! Ты сама так захотела.

Машина поехала дальше.