Текст книги "Между двумя мирами"

Автор книги: Галина Гордиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 17
Очередные кошмарики нового мира

Идти пришлось долго. Дашка промокла насквозь и радовалась лишь тому, что здесь лето. Иначе девочка давно бы уже превратилась в сосульку! Матильду же Дашкины выкладки утешали мало.

Стараясь не смотреть на клятую ворону, занявшую ее законное место на Дашкином плече, Матильда еле плелась, чем-то напоминая опять ту жалкую, ободранную бездомную кошку, что подобрали когда-то в старом, городском парке.

От пушистой, яркой, нарядной шубки практически ничего не осталось, а ее великолепнейший хвост, который так нравился Дашкиной маме, намокнув, стал таким тяжелым, что уставшая Матильда даже не давала себе труда оторвать его от земли. Он грязной, мокрой веревкой просто волочился за понурой хозяйкой, оставляя за собой странный, непрерывный след.

Наконец, Дашке показалось, что она видит что-то впереди. Правда, за пеленой дождя это «что-то» никак не желало принимать четкие очертания и самым немыслимым образом колыхалось и расплывалось перед глазами девочки.

Рассерженная этой непонятной свистопляской, Дашка ошалело помотала головой и, закрыв на мгновение глаза, сказала себе, что нужно просто успокоиться, и вся эта нелепица наверняка от усталости.

Пока Дашка стояла так, она почему-то вдруг вспомнила ту крошечную деревушку-хуторок, где была с мамой и Толяном этой осенью. Причем, вспомнила как-то очень ярко и четко, в мельчайших деталях, как будто кто-то помог девочке высветить ее в памяти.

Открыв же глаза, Дашка увидела метрах в пятидесяти от тракта идентичный хуторок. Она даже не удивилась. Только обрадовалась, что зрение перестало изменять ей, и на этот раз ничего не плывет и не плавится перед глазами.

– Матильда, как тебе деревенька? – неуверенно поинтересовалась Дашка.

– Не столица, конечно… – почему-то раздраженно отозвалась кошка, усиленно втягивая в себя воздух и не двигаясь с места.

– Что-то мне запахи здесь сильно не нравятся, – обеспокоено пробормотала вдруг она, прижимаясь к Дашкиным ногам.

– Не нравятся? – удивилась девочка. – А что, они отличаются от обычных?

– Еще как! – мрачно заверила ее Матильда и с видимым отвращением чихнула.

Ворона, услышав последнее, нервно вздрогнула, шумно завозилась на Дашкином плече, а затем почему-то опять полезла к девочке под мышку. Причем, удивительно шустро и настырно. И как возмущенная Дашка ни сопротивлялась, голову свою Крага все же надежно спрятала. На вопросы же и на успокоительное поглаживание перепуганная чем-то птица реагировать не пожелала. Крупно дрожала, и все. Дашка передернула плечами. Ну, и трусливая же ворона им досталась! И чего только боится, непонятно!

И, потоптавшись еще с минуту на дороге, девочка предложила:

– Пойдем к деревне, что ли?

Неуверенно, прямо скажем, предложила. Двигаться с места Дашке решительно не хотелось. Непонятно почему. Но и стоять тут столбом, вроде, было глупо.

Матильда громко вздохнула, медленно подошла к обочине и застыла уже там, мучительно всматриваясь в незнакомую деревеньку. Она вытянулась в струнку, хвост нервно подрагивал, а уши были плотно прижаты к голове.

– И чего это они построились так далеко от тракта? – недовольно проворчала она. – Гостиница так прямо выползала на него…

– Кто же строится у самой дороги? – успокаивающе отозвалась Дашка, напряженно рассматривая ближайший к ним дом и удивляясь, до чего он похож на дом Марии. Прямо один в один! И стоит чуть на отшибе, как и тот.

И Дашка буквально заставила себя сойти с тракта и двинуться к нему. Вытянула, что называется, за шиворот. Матильда, почти пластаясь по земле, нехотя последовала за ней. Отходить хоть на сантиметр от безопасного тракта кошке почему-то страшно не хотелось.

Странные запахи, усиливаясь, наплывали на нее плотной, зловонной волной, и вызывали безотчетную тревогу.

– Стой, говорю! – наконец, не выдержала Матильда. – Давай еще присмотримся к этой деревне! Что-то здесь не так…

– Деревня как деревня, – буркнула, охотно останавливаясь. Дашка. – Маленькая только… Да и на улицах пусто… – И, помолчав, объяснила себе же, – Так ведь дождь…

Но, видя, что Матильду ее слова не убедили, девочка поспешно вернулась к ней:

– Ну, что ты? Так и будем с тобой сидеть здесь? Под дождем?

Матильда не ответила. Дашка тяжело вздохнула и, смирившись, снова начала вглядываться в знакомый по воспоминаниям дом, пытаясь понять, что так тревожит обычно спокойную и выдержанную кошку.

Но дом был как дом. Ничего особенного. Такой же, как у Марии…

– Вот только, – вдруг вспомнила девочка, – цветов тут не хватает! Там, у крыльца, полно было золотых шаров. Высоченных и лохматых. На темно-вишневых стеблях.

И тут Дашка с изумлением увидела, как воздух опять заколебался, задрожал, поплыл перед глазами. А через несколько секунд, когда все успокоилось, у крыльца желтели знакомые цветы.

Пораженная девочка протерла глаза обеими руками, но это не помогло. Цветы все равно были на месте. Такие же, как в ее памяти. И на этот раз без купюр.

Она вздрогнула от наплывающего на нее страха и, бросаясь назад, к тракту, пронзительно закричала:

– Матильда! К дороге!

И под аккомпанемент истошного, хриплого карканья полетела следом за несущейся огромными прыжками Матильдой.

Краем глаза Дашка успела заметить, как размываются очертания знакомой ей по воспоминаниям деревеньки, и на месте домов появляются какие-то невообразимые, мерзкие, большущие фигуры, с оглушительными воплями бросающиеся за ними в погоню. Рассматривать их было некогда. Напугаться же в большей степени и бежать быстрее – просто невозможно.

И Дашка, мчась к тракту, вдруг смешливо подумала, что неплохо бы сюда их физрука с его знаменитым секундомером, – новый рекорд школы был бы обеспечен! А, может, не только школы…

– Хорошо, что не успели далеко отойти! – влетая на дорогу и оборачиваясь, успела подумать она. И эти мысли на какое-то время оказались последними. Увиденное настолько поразило девочку, что думать еще о чем-либо она оказалась просто не способна. Причем, довольно долго…

Еще бы! Открывшаяся перед глазами картинка была еще та! У самого тракта, буквально перед Дашкиным носом, неуклюже топтались чуть ли не с десяток самых невероятных и зловонных существ с отвратительными клыкастыми мордами и громадными кожистыми крыльями. Да и росточком тварюги были не обижены. Чуть ли не с саму Дашку!

Причем, ситуация монстрам явно не нравилась. Жратва находилась всего в нескольких десятках сантиметров, и все равно была недоступна. В восторг их это, понятно, не приводило.

Почему жуткие существа не нарушают этот странный договор, Дашка искренне не понимала. Судя по их отвратным мордам, особой щепетильностью эти животины отличаться не могли. Но ведь не нарушали! Чем же он подкреплен, этот договор, интересно?

Страшные пташки суетились на обочине, толкая друг друга и издавая те самые низкие горловые звуки, напомнившие вдруг Дашке разъяренный клекот недавнего преследователя бедной Краги.

– Надо же! А мы еще над ней смеялись, две идиотки! – виновато подумала девочка, стараясь не смотреть в жутковатые багровые глаза с пульсирующими зрачками.

Пристраивая забившуюся ей под мышку перепуганную и трясущуюся ворону поудобнее, Дашка укоризненно заметила угрожающе шипевшей на врагов Матильде:

– На кой черт мы ушли с тракта, а? Фома же предупреждал!

– И Фрэя тоже! – кротко согласилась Матильда, несколько успокаиваясь и, подойдя к Дашке, снова тяжело привалилась к ее ноге.

– Ну и образины! – глухо пробормотала она. – Отворотясь не насмотришься!

Все больше приходящая в себя Дашка невольно фыркнула, с любопытством рассматривая необычных существ.

– Интересно, они с этой планеты, или, как и мы, пришельцы? – спросила девочка непонятно кого, удивляясь мощным морщинистым птичьим лапам с пятью острейшими, загнутыми внутрь когтями.

– Вот уж не знаю! – угрюмо буркнула Матильда, устало прикрывая глаза. – Но воняет от них отвратно… На редкость просто…

Поняв, что обед потерян окончательно, и Дашка с компанией с тракта больше не высунется, мерзкие твари с разочарованными воплями начали подниматься в воздух и полетели прочь, моментально исчезнув за пеленой дождя. Только пронзительный, чуть хрипловатый клекот слышался еще какое-то время, но и он скоро затих где-то над лесом.

Застывшая Дашка долго еще стояла, пялясь в серую морось, а затем обессилено опустилась в грязь прямо посреди дороги. Только сейчас до девочки начало доходить, из какой передряги они выбрались!

Затаскивая к себе на колени даже не сопротивлявшуюся Матильду, потрясенная Дашка с трудом разлепила дрожащие губы:

– Отдохнули, называется, под крышей…

***

… И оказалась дома! Мокрая, взъерошенная и несчастная. С грязнущей кошкой на руках и трясущейся вороной под мышкой.

Тоскливо рассматривая перепачканные влажные простыни, Дашка медленно сползла с дивана и, устроив Крагу в своем кресле, как сомнамбула, побрела в ванную.

После горячего душа девочке стало немного легче, и она принялась отмывать сердито пофыркивающую Матильду. Не оставлять же несчастную кошку в таком виде до утра! Мамулю инфаркт хватит!

Отстирывая же простыни, Дашка твердо решила, что в следующий раз обязательно сунет в рюкзак папин старый дождевик. Все лучше, чем чувствовать себя ощипанной мокрой курицей и пачкать собственную постель.

Матильда, устроившаяся сушиться у батареи, длинно зевнула.

– Хорошо, что за ночь больше одной вылазки не бывает…

– Не сглазь! – суеверно перебила ее Дашка, с некоторым ужасом вспоминая мокрую, грязную дорогу и встреченных ими сегодня чудовищ.

А подсохнувшая и пришедшая в себя Крага, пообещав к завтрашнему вечеру непременно вернуться, улизнула в форточку…

***

Утром по дороге в школу Дашка тоскливо размышляла на тему, какая же она невезучая. Надо же, мало ей проблем в этом мире, так еще и чужой мир на ее шее. Ни сна, ни отдыха теперь, что называется. Вид собственной постели в дрожь кидает.

– Трудно все-таки быть ведьмой, – думала девочка. – Жила ведь себе раньше и горя не знала. А сейчас? Здесь трясешься все время от страха, как бы все наружу не выплыло, а там вообще приходится думать о спасении собственной шкуры!

Вспомнив слова Марии о том, что естественная смерть ей не грозит, Дашка невольно рассмеялась. Естественная… А насильственная как же? Вот сожрут однажды, что тогда? Бедная мамуля так никогда и не сможет узнать, что с ней произошло. Для нее дочка просто исчезнет из постели однажды ночью, и все.

Дашке стало жутковато и она, больно прикусив нижнюю губу, твердо решила, что с сегодняшней ночи ни на сантиметр с того тракта не сдвинется! Хватит с нее экспериментов!

Вот только сколько же им с Матильдой придется тащиться до той столицы? И что там делать? Сможет ли хоть кто-нибудь помочь ей? И в чем именно должна заключаться та помощь?

Например, хочет ли она, Дашка, навсегда порвать с тем странным миром? Все-таки жутко интересно, что же их там ждет дальше…

Глава 18
Ура трезвомыслящим людям, не верящим в чудеса!

В школе Дашку встретила настороженная, насупленная Нелька Кудрявцева. Поджидала прямо у дверей класса. Увидев Нелькину багровую, взволнованную физиономию с прилившей ко лбу редкой, белобрысой челкой, Дашка сразу же почуяла неладное.

– Ну, что тебе? – нехотя буркнула она, стараясь не смотреть в знакомые с детства, сейчас виновато бегающие серые глаза.

– Даша… Знаешь… Я не виновата… Само как-то… Не знаю… – торопливо и невнятно забормотала Нелька.

Дашка озабоченно нахмурилась и, крепко уцепив слабо сопротивляющуюся Кудрявцеву за локоть, поволокла ее в коридор, к подоконнику.

– Давай яснее! – сердито распорядилась она.

Но Нелька убито молчала.

– Растрепала, что ли?! – ахнула Дашка, и, увидев повинно склоненную голову, свирепо потребовала, – Кому?

– Инночке… – еле слышно прошептала та и вдруг взахлеб заревела.

Из Нелькиных сверхсумбурных, путанных заявлений Дашка поняла одно, – эта дуреха раскололась! Раскололась и выдала ее, Дашку! Выдала, хотя она спасла Нельку от ненавистной бормашины!

И лишь через несколько минут до разъяренной Дашки дошло, что, может, Нелька не так уж и виновата. Оказывается, когда ее выставили из кабинета, и возмущенный врач высказал классной руководительнице свои претензии, – мол, столько работы и ему не до глупых шуток! – то не менее возмущенная Инночка не нашла ничего лучше, как потащить Нельку обратно в тот же клятый кабинет! Причем, не просто потащила, а еще и заявила врачу, что некрасиво идти на поводу у перепуганного, больного ребенка и, боится он или не боится, а зубы все равно необходимо лечить!

Потом взрослые какое-то время переругивались через голову дрожащей Кудрявцевой и, наконец, разъяренный стоматолог опять усадил Нельку в кресло и, заставив открыть рот, потребовал, чтобы классная руководительница лично указала ему, бестолковому, какие из зубов, по ее мнению, следует лечить!

Красная, взволнованная Инночка, не заглядывая, естественно, Нельке в рот, решительно заявила, что она и без этого прекрасно все помнит, – нижний и верхний коренные справа! Она их своими глазами видела в смотровой час назад! А потом еще с полчаса утешала ревущую Нельку! Ее не обманешь!

Затем оба замороченных взрослых, и врач, и их распрекрасная Инночка, одновременно рванулись к девочке и, звонко столкнувшись головами, заглянули в широко раскрытый Нелькин рот. Бедная Кудрявцева со страху даже глаза закрыть забыла и поэтому все прекрасно видела.

– И что? – жадно спросила Дашка.

– И ничего… – пожала плечами немного успокоившаяся Нелька. – Инночка никаких темных пятен не нашла! Ни одного!

– Ну, а дальше?

– А дальше, – тяжело вздохнула Нелька, – она из меня вытрясла, что зубы мне вылечила ты. По бабкиному методу…

– При враче вытрясла? – испуганно поинтересовалась Дашка.

– Да нет… В холле… Наедине…

– И поверила?

– Не знаю… Зубы-то она действительно видела… В смотровой… С пятнами… Когда я реветь начала…

Дашка неожиданно нервно хихикнула.

– Ты чего? – испуганно подняла на нее глаза Нелька и снова покраснела. – Слушай, извини, а? Сама не знаю, как получилось… Честно…

– Плюнь… – вдруг весело заявила Дашка. – Только языком больше не трепи! Держи его на привязи, ясно?

– А Инночка? Как же с ней?

– Что Инночка? С Инночкой я сама разберусь, поняла? В конце концов, зубы лечить – еще не преступление!

И, ободряюще похлопав Кудрявцеву по плечу, Дашка усмехнулась:

– Все обойдется… Вот увидишь… Что-нибудь придумаю…

А сама со страхом подумала, что говорить оно, конечно, много проще… А вот что будет, если мама узнает?

***

Английский, по счастью, сегодня был последним. И к Дашкиному искреннему удивлению, Инночка хоть и посматривала на нее несколько настороженно, так ее ни о чем и не спросила. Не считая, конечно, домашнего задания.

Уж здесь-то злопамятная Инночка отыгралась! И, несмотря на то, что Дашка вчера вроде бы и готовилась, влепила таки ей троечку! И с большим удовольствием. Просто видимым удовольствием. Почти материальным.

И, делая пространную запись в Дашкином дневнике, молодая учительница ехидненько прошептала:

– Что, Ивченко, шутить над друзьями легче, чем учить неправильные глаголы?

А, посмотрев на пораженно раскрытый Дашкин рот, усмехнулась:

– Я имею в виду Кудрявцеву! – И сердито добавила, – Нехорошо, Даша! Я от тебя такого не ожидала!

И слегка обалдевшая Дашка вдруг поняла, что их рациональная, трезвомыслящая Инночка Нельке просто не поверила! Совершенно! И каким-то образом объяснила для себя появившиеся, а затем исчезнувшие темные пятна на Нелькиных зубах! Объяснила, видимо, какой-то хитрой детской шуткой! Без Дашкиной помощи! Сама!

Нет, это просто прекрасно, что их классная руководительница ни в каких там народных целителей не верит! Это просто чудо!

Покрасневшая, счастливая Дашка, низко опустив голову, виновато пробормотала, что она так больше не будет… Никогда… Честное слово…

И девочка исподлобья проводила глазами довольную ее очевидным раскаянием классную…

Глава 19
Новые знакомства. Фито

Вечером, взгромождая на плечи потяжелевший рюкзак, Дашка тяжело вздохнула:

– Интересно, что еще нам там понадобится? Не могу же я с каждым разом все увеличивать и увеличивать вес… Я же не подъемный кран и не тяжеловоз… Представляешь, если сейчас зайдут мама или Толян? Что я им скажу? Что готовлюсь к летнему походу?

Матильда, давно уже сладко дремавшая на Дашкиной подушке, неохотно разлепила прозрачные, зеленые глаза:

– Кое-что можно будет и там оставить…

– Что? – рассердилась Дашка. – Если бы я хоть знала время этого несчастного перехода!

– Ну, если хорошенько подумать, об одном варианте мы с тобой уже знаем…

– Каком это?

– А про сон забыла?

– Ах да, действительно… Ну, что же, на безрыбье и рак рыба… Если ляжем вдруг там спать, шмотки сунем в сторону, захватим лишь пустой рюкзак… Но ведь это, если только нас там застанет ночью… А днем, например, спи – не спи, результат один, – просыпаешься там же…

– Ладно уж, не ворчи, – перебила девочку кошка, – лучше скажи мне, где эта проклятая ворона шлендрает?

– А я откуда знаю? – искренне возмутилась Дашка. – По мне, так лучше бы ее и вовсе не было! На что она нам? Вопит вечно, да трясется от страха… Чуть кожу под мышкой мне не содрала… Ну ее к черту!

Дашка, выключив свет, пошла к дивану.

– Господи, хоть бы дождь там кончился… – успела еще подумать она, проваливаясь в сон.

***

Кончился! Как же! Даже и не подумал! Что и отметила, натягивая на себя отцовский дождевик, громко лязгавшая зубами Дашка.

– Дома нужно было его натягивать! – сердито заметила она Матильде, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь пелену дождя. Краги с ними сегодня так и не было…

***

Через пару часов уставшая девочка, с трудом вытягивая из вязкой грязи свои кроссовки, тревожно сказала Матильде:

– Слушай, солнце-то уже садится…

– Где это ты сумела разглядеть солнце? – насмешливо хмыкнула кошка, выставив на секунду из-под капюшона пушистую мордочку, и тут же поспешно втянула ее обратно, слизывая попавшую прямо на нос увесистую каплю.

– Но ведь потемнело как…

– Действительно, потемнело, – неохотно согласилась Матильда, – а дальше что?

– Дальше?! – вскипела остановившаяся Дашка. – Ты что, думаешь, я так и буду всю ночь здесь бродить?! Да я уже ног не таскаю! Ночевать ты где собираешься, на моем плече?! Так они у меня тоже не казенные!

Матильда фыркнула и виновато лизнула девочку куда-то в ухо:

– Извини… Я тут, если честно, придремала маленько… Может, наткнемся опять на гостиницу? Ведь если была одна придорожная гостиница, должна быть и другая. Почему нет? Как думаешь?

– Хорошо бы, – понуро вздохнула Дашка, – а то через час-другой я свалюсь прямо здесь, в грязи…

***

К постоялому двору путешественницы подошли уже глубокой ночью. Причем, на этот раз увидели его издали, так как окно гостеприимно светилось.

Осторожная Дашка замерла было на секунду, поняв, что там явно кто-то есть, но, разглядев, что изба демонстративно вылезает чуть ли не на середину тракта, решительно двинулась вперед. Оставаться здесь у нее просто не было сил.

– Какого черта! Пусть лучше сожрут! Хуже точно не будет! – мрачно подумала девочка, поднимаясь на крыльцо, и потянула на себя тяжелую дверь.

– Ну, наконец-то появилась! – сердитым возгласом встретил ее какой-то довольно плотный рыжий мальчишка, чуть повыше ее ростом.

Сбросив у двери пудовые из-за налипшей грязи кроссовки, Дашка, щурясь, практически на ощупь, прошла вперед и тяжело опустилась на лавку.

Мальчишка, закрыв за ней дверь, устроился напротив и с жадным любопытством стал разглядывать Дашку и мягко спрыгнувшую на лавку Матильду.

Уставшая девочка облокотилась на стол и медленно обвела глазами комнату. Та практически ничем не отличалась от предыдущей. Те же низкие топчаны, с аккуратно уложенными одеялами в изголовье, тот же широкий длинный стол с горящей на нем свечой, те же лавки… Вот только пацан был явным излишеством.

Стягивая с головы мокрый капюшон и неприязненно поглядывая на невесть откуда взявшегося здесь рыжего, Дашка неприветливо буркнула:

– А ты кто такой?

– Фито…

– Это еще что, кличка, что ли?

– Почему? Обычное имя…

– Ага… Так таки и обычное… – угрюмо проворчала Дашка, в упор разглядывая мальчишку, и, продолжая допрос, строго спросила. – А тут ты что делаешь, а?

– Здрасьте вам! – возмутился тот, – Вас жду! Меня бабка еще днем сюда отправила! Только вот, – насмешливо хмыкнул мальчишка с диким имечком, – вы, видно, еле тащились! Я уж думал, нарвались на кого-нибудь, если вдруг с тракта высунулись…

– Скажешь тоже, – высунулись! – фыркнула Матильда, старательно вылизывая лапку. – Да нас после встречи с вашими чудовищами пряником с него не выманишь! Нашел дурочек!

– И хорошо, – абсолютно серьезно заметил рыжий, – зато целы!

Дашка, внимательнейшим образом приглядываясь к мальчишке, недоверчиво прищурила глаза:

– А что за бабка?

– Здрасьте вам, – однообразно удивился пацан, – будто не знаете! Фрэя, конечно, а то кто же?

– Ха, Фрэя! Ты говори, да не заговаривайся! Фрэя же не человек!

– Ну и что? Подумаешь! Раз не человек, так что, не может быть бабкой? Скажешь тоже! А потом, я же не человек тоже!

Дашка тяжело вздохнула и потерла ноющий висок ладонью.

– Может, я все-таки сплю, а? – с надеждой спросила она Матильду.

Кошка, перебравшись к девочке на колени, лениво приподняла голову.

– От него действительно человеком не пахнет… – зевнула она.

– А чем от него пахнет? – разозлилась Дашка. – Крокодилом?

– Во-первых, не чем, а кем, – спокойненько поправил Фито. – И что такое «крокодил», я не знаю. А во-вторых, абры мы. Ты же уже видела мою бабушку!

Замороченная Дашка изо всех сил замотала головой.

– Ишь, шустренький какой! Бабушку я его видела! Та бабуленька – из чертей, понятно? У нее… это… хвост и рожки! Вот что у нее! И лицо совсем другое! Нос, кажется… А ты ничем от обычного земного пацана не отличаешься! А туда же – бабушка! Какая она тебе бабушка?!

Фито рассмеялся:

– Здрасьте вам! Я же хотел, как лучше! Думал, тебе с человеком легче будет общаться! Ну, чем с абром!

– Да каким еще абром?! – вспылила выведенная из себя Дашка. – Не знаю я никаких абров и не желаю знать! И без того голова кругом!

Матильда успокаивающе потерлась об ее руку:

– Не шебаршись, Дашка, не шебаршись…

– Здрасьте вам, с каким! – слегка возмутился Фито. – Ты же их уже дважды видела! И Фому видела, и Фрэю!

– Никого я не видела, кроме здешних чертей! – решительно отрезала Дашка, начиная подозревать, что этот вреднючий, противный рыжий мальчишка над ней просто издевается.

– Ну да, – неожиданно согласился тот, – на вашей планете нас когда-то называли чертями, а вообще-то мы – абры!

– Ага… Абры… Ну и где же, – ехидно поинтересовалась девочка, – твои рожки и хвост?

Мальчишка уныло на нее посмотрел и, прошептав уже привычное «Здрасьте вам!» – начал меняться.

С изумлением глядя, как на месте этого рыжего Фито вдруг неприятно заколебался и поплыл воздух, Дашка сердито закричала:

– Прекрати сейчас же эти дурацкие фокусы! С нас и вчерашних глюников довольно!

– Извини!

И все моментально успокоились. Только теперь за столом в той же одежде и в той же позе сидел уже другой мальчишка, впрочем, почти от предыдущего не отличавшийся. Так, если по мелочам…

Те же плотные, темно-рыжие кудри, те же карие смешливые глаза, тот же высокий лоб, те же веснушки… Только уши вдруг встали торчком, почти как у молодой овчарки, да вместо обычного носа появилось забавное небольшое рыльце, нечто среднее между человеческим носом и поросячьим пятачком.

– А рожки где? – придралась недоверчиво рассматривающая незнакомца Дашка.

– Здрасьте вам! Откуда? Рожки только у взрослых бывают!

– А хвост? – продолжала придираться девочка.

– Хвосты тоже только у стариков… – смутился мальчишка. – Зачем он мне? Мешал бы только… Их сейчас и взрослые почти не носят…

– Что, и копыт нету?! – возмутилась Дашка.

– Здрасьте вам! – облегченно выдохнул Фито. – Копыта есть! Куда бы им деваться?

И он выставил из-под стола ногу, заканчивающуюся действительно аккуратнейшим темным копытцем, выглядывающим из-под брючины.

– Слава Богу! – вздохнула Дашка. – Хоть копыта на месте! А то какой же ты черт, если у тебя ни рожек, ни копыт нету! Недоразумение ходячее, а не черт!

– Здрасьте вам! – сдаваясь, проворчал рыжий. – Я же говорил уже, я – абр, а не черт!

– Ну хорошо, – буркнула Дашка, – пусть будет абр, мне-то что? Мне без разницы! – И, немного помолчав, с любопытством спросила, – а почему ты все время вставляешь это кошмарненькое «здрасьте вам»?! Это что, обычай такой, да?

– Здрасьте вам! – смутился пацан. – А разве не нужно? Мне бабушка, когда твоему языку обучала, сказала, что это для вежливости вставляется…

Дашка захохотала:

– Вот чудак! Это же только один единственный разочек говорят, при встрече, понял?

– Здр… Тьфу ты! Понял. Больше не буду. Звучало, наверное, по-дурацки?

– Жутко!

– Ну и ладно! Я же не знал… – И, уложив подбородок на руки, Фито с горячим любопытством спросил: – Слушай, а как ты у нас оказалась? Здесь людей почти не бывает…

– Долго рассказывать, – вздохнула девочка, – да и сама четко не знаю… Попала и попала… А вот как… Я думала, может, здесь объяснят…

Матильда неожиданно вспрыгнула на стол и, шикнув на Дашку, решительно уселась перед самой физиономией мальчика.

– Так, хватит трепаться! Поговорить нужно! – Строго заглядывая в слегка изумленные подобным поворотом дела карие глаза, спросила. – Ты отсюда не исчезнешь, как твоя бабуленька?

– Что значит, исчезнешь? – запротестовал Фито. – Бабушка никуда и не исчезала! Она просто вернулась домой!

– Не перебивай! – фыркнула кошка. – У меня есть вопросы, и я собираюсь их задать, пока ты тут! А то Дашка все это время на всякие глупости угробила. Я ей сразу могла сказать, что пахнет от тебя, как от Фрэи…

– Что же не сказала? – недовольно буркнула немного задетая Дашка. – Я же не кошка! У меня твоего нюха нет…

– Ждала, пока ты дойдешь до нужных вопросов! – съехидничала Матильда.

Девочка пожала плечами:

– Могла бы и не ждать… Задавай свои вопросы…

– И задам! – Матильда опять развернулась к Фито. – Что это за мир, а?

– Мир-то? Таира…

– Не поняла…

– Ну, называется он так, – Таира! Вы, например, свою планету называете Землей…

– Ясно… Как мы здесь оказались? И почему?

– Откуда же я знаю? Это вы должны знать, не я! Способов много есть…

И, помолчав, Фито нерешительно добавил:

– Вообще-то, если вы наткнулись на Фому, значит, были в заповеднике, так?

– Ну, так, – проворчала Дашка, – и что с того?

– А это значит, что сюда вы попали через переходник, разве нет?

Фито посмотрел на озадаченное Дашкино лицо и на приоткрывшую пасть Матильду и нетерпеливо спросил:

– На золотистой поляне были?

– Были, – осторожно подтвердила Дашка.

– Это и есть переходник! – пояснил довольный Фито. – Понимаешь, эти цветы каким-то образом истончают грань между мирами…

– Ну, ладно, – сердито отмахнулась от его объяснений Дашка. – Черт с ней, с той поляной! Ты мне лучше скажи, почему я теперь болтаюсь между Землей и твоей Таирой, как дерьмо в проруби?

Мальчишка хихикнул:

– Ну, ты даешь! Откуда же я знаю? Обычно-то из мира в мир попадают осознанно, без проблем…

– А кто знает?! – рявкнула Матильда, раздраженная, что разговор опять уходит куда-то не туда, и ее вопросы остаются без ответов.

Фито пожал плечами.

– Может быть, Учитель?

– А где он? – нетерпеливо влезла Дашка. – Нам нужно срочно с ним поговорить!

– Как это где? – удивился Фито. – В Столице… Где же ему быть?

– А как нам туда попасть?

– Ну, вы даете! – засмеялся Фито. – А куда вы, по-вашему, идете? Дня через два и окажетесь там…

– Дня через два… – вздохнула Дашка. – А быстрее никак нельзя?

– Ну, ты же не умеешь, – мальчишка замялся. – Не знаю, как это сказать по-русски… Ну, переходить мгновенно?

– Нет, – разочарованно буркнула девочка, – пока не умею…

– Значит, придется идти пешком!

Дашка С Матильдой уныло переглянулись.

– А ты нас… это… не смог бы… ну, перенести?

– Нет, – несколько виновато ответил Фито. – Я же не Мастер… Я же только учусь…

– Ну, ладно… Подумаешь… Два дня, это не так уж и много… Могло быть и хуже…

– Как же… Два дня… Разбежалась… – скептически заметила Матильда. – Для нас с тобой это обернется, по меньшей мере, неделей…

– Почему? – удивился Фито.

– Долго объяснять, – вздохнула Дашка. – А ты нас не сможешь проводить?

Рыжий мальчишка отвел взгляд в сторону.

– Нет, не получится… Мне же в школу с утра… У нас не пропустишь…

И оживленно добавил:

– Зато я смогу вас встретить в следующей гостинице! Завтра вечером! Пойдет?

– Пойдет, – проворчала Дашка. – Лишь бы мы до нее добрались…

Они помолчали. Дашка устало подняла на Фито глаза.

– Слушай… А поесть здесь ничего не найдется?

Фито вспыхнул и поспешно вскочил на ноги.

– Ну да, не найдется! Это я забыл! Бабушка, знаешь, сколько для вас наготовила?!

И он стал торопливо выдергивать прямо из воздуха изумительно пахнущие многочисленные блюда и плотно заставлять ими стол.

– Слушай, как это у тебя получается? – пораженно выдохнула Дашка и руками изобразила, как Фито расставляет на столе посуду.

– Ах, это… – обернулся мальчик, – ну, это просто! Бабушка на кухне оставила, а я беру!

– Просто… – пробормотала Дашка, круглыми глазами провождая новое блюдо с восхитительно румяными пирожками, и вдруг закричала: – Да где эта кухня-то?! И где мы?!

Фито нервно вздрогнул, затем облегченно засмеялся.

– То ты меня своим криком прямо напугала! Здесь же ничего сложного! Я ведь знаю, где все это находится.

– Ну и что?!

– Вот и беру! – спокойно заключил мальчик.

Дашка обречено вздохнула и переключилась на еду. В конце концов, ну их, эти вопросы! Рано или поздно все равно все выяснится!

И, непроизвольно принюхиваясь, она потянула поближе к себе большущее блюдо с горячими блинчиками. Поставив перед Матильдой облюбованную кошкой тарелку с мелко нарубленным сырым мясом, Дашка кивнула Фито:

– Садись с нами, поешь!

– Спасибо! – обрадовано воскликнул тот, – с удовольствием! Я уже давно здесь торчу, проголодался!

Он плюхнулся с размаху на лавку и ухватился двумя руками за миску с огромнейшими кусками жареной свинины. Матильда, проводив блюдо насмешливым взглядом, фыркнула:

– А у тебя губа не дура!

– Еще бы! – засмеялся Фито. – Знаешь, как я мясо люблю! А дома меня бабушка вечно травой разной пичкает, да фруктами. Говорит, витамины! Дома я мясцо редко вижу…

И он с полным ртом прошамкал:

– Это она для вас так расстаралась!

– Надо же, – задумчиво протянула Дашка, незаметно для себя отправляя в рот уже четвертый восхитительный блинчик, фаршированный нежнейшей творожной массой, – и у вас все, как у нас… Есть заставляют, что полезно, а не что любишь, и вечно твердят о витаминах! Да, еще, – и она подняла глаза на мальчика, – ты что-то о школе говорил? У вас что, и школы здесь есть?