Текст книги "Венец безбрачия"

Автор книги: Фрида Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Повторяю тебе, все было совсем не так!..

– Тогда расскажи, как это было! Пойми, Энджи, мне действительно важно понять, что произошло.

Его губы приблизились к самому ее рту, и, как ни уговаривала себя Анджелина, уклониться от поцелуя она не смогла… Да, не такими были их поцелуи в те, теперь уже далекие, дни два года назад. Тогда Кристофер не давал себе воли, щадя ее неискушенность. Теперь же его губы жадно предъявляли свои права, а она, вместо того чтобы протестовать и бороться, блаженно таяла в его объятиях.

Как же ей хотелось сказать ему, что он понапрасну обвиняет ее в обмане и неверности; что у нее не было и нет другого мужчины; что она – та единственная, которую он ищет… Но Анджелина не могла открыть ему всей правды, и эта мысль даже сейчас отравляла ей наслаждение его поцелуем.

– Энджи, ты по-прежнему хочешь меня! – с изумлением произнес Кристофер, отрываясь от ее губ.

В голосе его зазвучали торжествующие нотки и девушка мгновенно отрезвела.

Так значит, лихорадочно поняла она, он действовал целенаправленно и хладнокровно и этот поцелуй был призван продемонстрировать, что Кристофер Шеппард имеет надо мной прежнюю колдовскую власть. Он хотел доказать, что стоит только ему прикоснуться ко мне, и я снова, как и два года назад, потеряю голову! Кажется, в судопроизводстве это называется следственным экспериментом.

Но ведь и он отчаянно хочет меня! Его восставшая плоть со всей очевидностью говорит об этом. Так может быть, речь идет не более чем о физическом влечении, а все остальное, что было между нами – нежность, радость и шутки, – все это безвозвратно исчезло, и именно я убила эти чувства?

Анджелина поняла, что нужно как можно скорее остановиться.

– Ты делаешь мне больно, – ухватилась она за первый попавшийся аргумент.

– Больно? – с горечью переспросил Кристофер. – Два года назад я не слышал от тебя таких слов. Мы просто наслаждались друг другом, – сказал он, касаясь ее груди и, словно ненароком, задевая пальцем набухший сосок. – Я не могу тронуть твое сердце, если оно у тебя вообще есть, – с циничной усмешкой добавил он, – но, возможно, избавлюсь от наваждения, овладев твоим телом!

– Крис, я не хочу! – в панике вскричала Энджи.

– Вот как? – спросил он, поднимая искаженное страстью лицо. – А почему, собственно говоря, меня это должно волновать? Тебя мои желания два года назад не беспокоили… Дешевая лгунья не может претендовать на рыцарское обращение! А потом, твое тело опровергает слова, Энджи! Ты хочешь меня, но не признаешься в этом! Так вот, я ждал этого момента два года и не намерен отступать!.. Будь честной хотя бы раз в жизни, признайся: которым по счету любовником я у тебя буду?

– У меня никого не было, – бессильно закрывая глаза, прошептала Анджелина.

Ее груди налились, отяжелев от его прикосновений, тянущая сладкая боль возникла внизу живота, требуя удовлетворения… Она боролась сейчас даже не с Кристофером, а с самой собой.

– Я не верю тебе, – хрипло пробормотал он, жадно лаская ее томящееся от желания тело. – Ты лжешь, Энджи, лжешь, сладкая моя.

– Я не лгу! Поверь мне! Слышишь? – Слезы отчаяния хлынули из ее глаз. – Я… я никогда и ни с кем не спала!

– Ради любовника ты забыла не только меня, но и свою семью, а теперь хочешь, чтобы я поверил в твою невинность? – недоуменно спросил Кристофер. – Черт возьми, да за кого ты меня принимаешь?! – Он приподнялся на локте и хмуро посмотрел на нее сверху вниз. – Здесь что-то не так, я чувствую это. Не надо мне больше лгать! Ты говоришь правду?

Вспыхнув, она опустила голову и кивнула.

– Да.

– Все расчудеснее и расчудеснее, как говаривала Алиса, угодив в Страну чудес! – побормотал он, переваривая услышанное.

Анджелина не шевелилась, боясь вздохнуть. Она понимала, что всепоглощающее желание, только что овладевшее ими, лишь затаилось на время, и достаточно неосторожного жеста или взгляда, чтобы пожар страсти вспыхнул снова.

Кристофер откатился в сторону, сел и, прислонившись к стволу дерева, устремил на нее холодный пытливый взгляд.

– Ладно, тогда объясни, что произошло два года назад!

Объясни! Это было единственное, чего она не могла сделать, причем во имя его же блага. Секунду – другую девушка смотрела в пустоту, а затем, поднявшись и оправив юбку, уселась на подстилке.

– Я слушаю! – повторил он, бросив ей белоснежный носовой платок, чтобы она могла утереть слезы. – И не вздумай лгать! Я слишком часто имею дело с лжесвидетельствами, чтобы не отличить их от искреннего признания.

– Я не могу тебе ничего объяснить, Крис. Не могу, и все тут! Послушай, у каждого из нас теперь своя жизнь. Разве мы не можем оставить это и…

– И?

– И стать просто друзьями? – предложила она дрожащим от волнения голосом.

– Большей нелепицы я в жизни не слышал! – возвысил голос Кристофер и медленно покачал головой. – Абсолютная чушь!

– Но почему же? Я тебе нравилась когда-то…

– Ты не просто нравилась мне, – возразил он с горечью. – Я любил тебя, Энджи, а это совсем другая песня. Любовь и ненависть – две неразлучные сестрицы, и я, лишь полюбив тебя, узнал, что такое ненавидеть. Ты можешь быть либо моей любовницей, либо смертельным врагом, но другом – никогда!

Анджелина опустила глаза. Неудача. Значит, надо попытаться подойти к делу с другой стороны.

– Рубен сказал, что у меня был кто-то помимо тебя? – тихо спросила она.

– Ты собираешься рассказать, как все было на самом деле, или нет? – нетерпеливо перебил ее Кристофер.

– Я уже говорила, – ровным тоном произнесла она, – что не могу рассказать тебе все. Но знай, я ушла от тебя вовсе не потому, что предпочла кого-то другого.

В лице Криса что-то переменилось.

– Вернувшись домой после объяснения с тобой, я вдруг поняла, что делаю ошибку… Нет, речь шла не о том, люблю я тебя или нет. Все было гораздо проще… и в то же время сложнее. Я просто осознала, что главным для меня в этой жизни является не любовь и не семья, как бы много они для меня ни значили, а моя карьера.

– И ты выбрала карьеру – то есть жизнь без меня, – не спуская с нее взгляда, констатировал Кристофер. – Вторая часть этой сентенции не вызывает у меня сомнений, чего не могу сказать по поводу первой. Как бы там ни было, условно – подчеркиваю: условно! – примем на веру, что ты остановила свой выбор на карьере. В результате на сегодняшний день ты не замужем и одинока как перст. Судя по тому, что за два года взять Олимп удается очень и очень немногим, это твое состояние угрожает стать перманентным, так?

– Возможно, – пожала плечами Анджелина, стараясь выдержать его взгляд.

– Но зачем?

– Что именно?

– Зачем тебе перечеркивать свою жизнь? Ради чего хоронить себя заживо? Во имя какой цели пренебрегать выбором, который сделал за тебя Господь? Ты – красивая женщина двадцати пяти лет от роду. Вокруг полно молодых привлекательных мужчин. Ты добилась определенной материальной независимости, проявила себя в деле, у тебя неплохие перспективы… Почему же и после этого ты живешь, как старая дева, окруженная стаей кошек и собак?.. Кстати, ты еще не завела их? – с иронией поинтересовался он.

– Нет, не завела, – побагровев, как от пощечины, ответила Анджелина.

– Итак, я возвращаюсь к вопросу: «Как так можно»? – громко, словно на судебном процессе, провозгласил Кристофер. – Ты наслаждалась нашей близостью, Энджи! И тогда, и сегодня, пять минут тому назад. Так почему же ты прекратила отношения с мужчинами? Тебя что, преследуют какие-то детские фобии? Или этот мерзавец оскорбил тебя? А может быть, ты подверглась насилию со стороны отчима?

– Нет! – испуганно воскликнула она. – Нет, только не это!

– Ты смущаешься? Не стоит, – успокаивающе сказал Крис. – По роду профессиональной деятельности мне приходится сталкиваться и не с такими вещами…

– Я уже сказала тебе, что у меня не было ни с кем сексуальных отношений, а значит – не существует и связанных с этим проблем! – оскорблено заявила Энджи.

Кристофер поймал ее за руку.

– Ты вся дрожишь! – удивленно отметил он. – Если ни одна из этих версий не верна, почему мои слова так тебя напугали?

Если бы дело было в страхе! – беспомощно подумала она.

Не страх, а близость этого родного и желанного тела повергала ее в дрожь.

– Пойми меня, Энджи, я не люблю секретов. Я всегда и везде стремился дойти до самой сути, а сейчас я не понимаю, что происходит. Будет проще всего, если ты обо всем расскажешь.

– Я… я не могу. – Она спрятала лицо на его груди. – Не могу!

– Не надо сражаться со мной! – тихо предостерег он ее. – Никто от этого не выиграет!

– Я и не собираюсь, – прошептала Анжелина – Мне просто хочется навсегда распростится с прошлым и сделать так, чтобы мы с тобой могли оставаться друзьями Я уже говорила тебе об этом.

– А я ответил, что никогда и ни при каких обстоятельствах не смогу довольствоваться в отношениях с тобой скромной ролью друга, – эхом отозвался Кристофер.

Словно очнувшись, она выдернула руку из его пальцев и, выпрямившись, проговорила:

– Хорошо, я скажу тебе то, что поклялась скрыть, раз уж ты так просишь… Два года назад я подверглась шантажу и угрозам, и это все, что я могу тебе открыть. Пожалуйста, я очень прошу тебя, остановимся на этом!

– Тебя шантажировал любовник? – взревел он.

– Да нет же, Боже мой!.. Крис, поверь, это все, я больше ничего не могу тебе объяснить. – Анджелина подняла глаза, и на лице у нее отразилась такая мука, что он замер. – Прости меня за ту боль, что я тебе причинила! – взмолилась она. – Обстоятельства сложились так, что я не могла оставаться там, где все знали, кто я такая!

– И это все, что ты можешь мне сказать? – произнес Кристофер после долгого молчания, не отрывая взгляда от ее бледного лица. – Ты хочешь, чтобы я принял это к сведению и больше ни о чем не расспрашивал?

Она прикусила губу и кивнула. Сцепленные пальцы ее рук и мертвенно-бледное лицо, судя по всему, произвели на детектива Кристофера Шеппарда большее впечатление, чем любые аргументы, которые она могла бы привести в свою защиту.

– Ну, хорошо, – хладнокровно, почти небрежно подытожил он.

– В каком смысле «хорошо» – еле слышно переспросила Анджелина, все еще не веря, что ей удалось взять верх над этим человеком.

– В том смысле, что у меня нет больше вопросов, а значит, проблема решена! – сверкнул Кристофер улыбкой, и она испытала такое облегчение, что не обратила внимания на еле заметный прищур его дымчато-серых глаз…

4

Анджелина и не предполагала, что сможет получить удовольствие от общения с Кристофером, но, когда они вышли из машины и отправились осматривать музей, это зрелище показалось ей на редкость занимательным.

Он назывался «Музеем морских странностей» и располагался в самом обычном жилом доме. Его хозяин, старичок – божий одуванчик, встретил посетителей во дворе, дожевывая свой обед. От него соблазнительно пахло вином.

– Здесь собраны весла, штурвалы, камушки с берега моря, песок с пляжей разных стран, – рассказывал Энджи Кристофер.

Служитель провел их в глубь дома и продемонстрировал самый главный экспонат – аквариум с ручной золотой рыбкой. Он взял в рот червячка, склонился над аквариумом, и рыбка выхватила корм прямо из его губ.

– Здорово, правда! – сказал Крис и взял Анджелину за руку.

Она не протестовала, отдаваясь во власть этого большого, сильного, уверенного в себе мужчины, шагавшего рядом.

Со стороны мы, вероятно, кажемся самой обыкновенной парой, приехавшей поглазеть на местные достопримечательности, промелькнуло у нее в голове.

Увы, за последние два года ей пришлось убедиться, что за фасадом внешнего благополучия часто таится невидимая для посторонних глаз трагедия.

– Смотри, а вот публикации об этом музее. – Кристофер показал ей на большую папку, которую с гордостью протягивал им служитель. – О нем известно во всем мире.

– Да, я вижу. – Анджелина приветливо улыбнулась старику и получила в ответ ослепительную белозубую улыбку.

Здесь, в этой небольшой деревушке, царили такое умиротворение и тишина, что Анджелине начинало казаться, что она непостижимым образом очутилась в другом измерении.

Мир продолжал существовать и без Рубена, и в нем не было ни прошлого, ни будущего, а только настоящее, имя которому – Кристофер Шеппард, невольно подумала девушка. Но мне нельзя расслабляться, потому что тогда он может вырвать у меня признание. Это человек слишком умен, чтобы не воспользоваться малейшей оплошностью с моей стороны.

– Ты вспоминала обо мне хотя бы иногда за эти два года, Энджи? – спросил Крис как бы между делом, и только легкий прищур глаз выдавал его скрытое волнение.

– Да, конечно, – пожала она плечами.

– Что ж, это лучше, чем никогда, и достоверней, чем всегда, – философски подытожил он. – И с какими же чувствами: с сожалением? Или раскаянием?

– С какими чувствами? – Ее охватила паника, но она тут же снова взяла себя в руки, заставив играть роль до конца. – Крис, если честно, я не вижу смысла в том, чтобы продолжать разговор на эту тему.

– Под твоим нежным обличьем таится столько разных персон, – задумчиво произнес тот, пронизывая ее взглядом, – что временами я чувствую себя участником конкурса двойников, который ждет, когда ведущий объявит: «А теперь я попрошу встать настоящую Анджелину Кармайкл!» Или все-таки Энджи Уолфорд? Видишь, я уже запутался! – пожаловался он, проведя рукой по лбу. – Если бы ты только знала, как хочется мне увидеть тебя настоящую!

– С чего это тебя потянуло на мистику? – едко поинтересовалась она.

– Не знаю, – ответил Кристофер и начал торговаться с пожилым крестьянином, торговавшим спелой вишней.

Потом они сидели на древней стене из полуразрушившегося камня, ели сочную вишню и разглядывали сверху деревушку. Послеполуденное солнце щедро светило, и, разомлев под его лучами, Анджелина думала, что запомнит на всю жизнь и это яркое солнце, и пряный запах моря, и приглушенные звуки, и тепло древних камней под ногами, и вкус вишни на губах. И сильное плечо Кристофера рядом…

– Ты счастлива, Энджи? – спросил он вдруг. – Тебе хватает суматошной городской жизни и замечательной творческой работы? Проще говоря, действительно ли карьера заменяет все остальное?

– Ну, разумеется, – преувеличенно бодро ответила она, от волнения проглотив вишню вместе с косточкой. – А для тебя?

– Ты имеешь в виду мою карьеру? – медленно повторил он и покачал головой. – Это огромная и очень значимая часть моей жизни, но далеко не вся жизнь. У меня, слава Богу, есть и другие радости.

Да, и одну из них я видела в отеле, подумала Анджелина, ужаленная ревностью в самое сердце.

– Это замечательно! – с фальшивой жизнерадостностью отозвалась она.

– Да? – сухо переспросил Крис и перевел взгляд на группу местных жителей, возвращавшихся с рыбалки. Наступал самый жаркий час, и они расходились по домам, чтобы пообедать и отдохнуть.

– Всю работу все равно не переделаешь, – продолжил свою мысль Кристофер. – Я видел многих мужчин своего возраста, сгоревших на службе, и не хочу им уподобляться. Между трудом и удовольствием необходимо соблюдать равновесие – как и во всем в этом мире.

Да, уж что-что, а удовольствие эта рыжая похотливая кошка тебе наверняка обеспечит! – подумала Анджелина, но вслух сказала:

– Полностью с тобой согласна! И как ты добиваешься этого баланса? Занимаешься спортом? Или чем-то еще?..

– Неужели ты не помнишь? – вкрадчиво поинтересовался Кристофер. – Два года – не такой уж большой срок.

– Да? Наверное…

– На всякий случай напоминаю: я играю в теннис, – насмешливо сообщил Кристофер.

– Ах да, совершенно верно, – закивала Анджелина.

– Есть и другие удовольствия…

Они возвращались домой под нещадными лучами послеполуденного солнца. Анджелина забросила шляпу на заднее сиденье и собрала волосы в высокий пучок, чтобы освободить шею и плечи. В машине стояла влажная духота, как в парилке.

– Сноп только что сжатой пшеницы…

– Что? – Она огляделась, выискивая его среди песков.

– Я говорю про твои волосы. Красота – смертельное оружие!

– Ты решил, как пророк Мухаммед, говорить одними афоризмами? – колко спросила она.

– Соблазн и недоступность… – не обращая внимания на ее слова, продолжал Кристофер. – Сексуальность в сочетании с невинностью бьют без промаха, а ты, как истинная женщина, наделена этими качествами с лихвой.

– Я никого не собиралась соблазнять, – вспыхнув, заявила Анджелина. – Мне просто стало жарко, и я подобрала волосы, хотя обычно предпочитаю носить их распущенными.

– Да, и я однажды в числе других попался в эти сети…

– Я родилась с такими волосами и не виновата, если на кого-то они действуют возбуждающе, – парировала она. – Может, прикажешь мне остричься наголо?!

– Ни в коем случае! – испуганно воскликнул Кристофер. – Не принимай мои слова близко к сердцу. Вспоминай в таких случаях, что мы друг для друга ничего больше не значим, а если и общаемся – то только в память о прошлом…

Анджелине не нравилась эта странная отчужденная манера разговора. Она создавала ощущение, что Кристофер обращается к какой-то другой, незримо присутствующей рядом женщине.

Уж лучше бы приставал ко мне, это, по крайней мере, выглядело бы естественно, с досадой подумала девушка, но тут же одернула себя. Слава Богу, с этим покончено, а значит, расстаться нам будет легче. Мне следует радоваться внезапной холодности Криса и приветствовать его связи с другими женщинами, а для этого прежде всего укротить свою ревность!

– Ну, что, куда тебя везти: в отель или к любимому Дуайту? – небрежно спросил Кристофер, повернув к ней голову.

– Мне все равно, – устало ответила Анджелина. – Карты в твоих руках, так что веди игру так, как считаешь нужным.

– Игру? Нет, это вовсе не игра, Энджи! Я уже давно вышел из детского возраста, все, что происходит сейчас между нами, очень и очень серьезно! Не забудь, я всю жизнь занимаюсь тем, что восстанавливаю баланс между проступком и возмездием. Два года назад ты ушла, оставив мне клочок бумаги с отпиской вместо вразумительного объяснения, и теперь моя очередь диктовать условия.

– Что ты хочешь от меня? – вздрогнув, спросила Анджелина.

– Ничего особенного! У нас еще будет время, чтобы обсудить этот интересный вопрос. А пока… День подходит к концу. Пикник и экскурсия позади. Та встреча назначена после ужина? Значит, я успею подбросить тебя в отель.

Он собирается ужинать со мной! – догадалась Анджелина, и сердце у нее заколотилось чаще. Настало время показать, что и у нее есть характер. Если Кристофер думает что она побеждена, то сильно заблуждается.

Оставив машину в гараже, он провел девушку к входу в отель. У самых дверей она остановилась, собираясь выплеснуть ему в лицо все приготовленные для отповеди слова, как вдруг до них донесся возглас:

– Крис! Наконец-то! – Рыжеволосая девица, которая стояла у дверей в компании нескольких мужчин, бросилась им навстречу. – Дорогой, мы заждались тебя, – проворковала она, ловя Кристофера под руку. – Представление начинается ровно в семь, ты не забыл?

– Никоим образом! – галантно заверил ее он и, обернувшись к Анджелине, холодно бросил: – До свидания, Энджи! Приятного вечера!

Когда утром вялая и злая после бессонной ночи Анджелина спустилась в зал ресторана, первым, кого она увидела, был все тот же Кристофер. Он сидел в дальнем углу возле колонны и с аппетитом уплетал яичницу. Очевидно, еда была еще одним из тех удовольствий, при помощи которых он восстанавливал пресловутый баланс!

Боже, как я его ненавижу! – раздраженно подумала девушка. Он наслаждается жизнью, а я места себе не нахожу!

Крис, почувствовав ее взгляд, обернулся и приветливо помахал рукой.

Она чувствовала, что готова застрелить его прямо на месте.

Этот стиль взаимоотношений сохранялся на протяжении трех последующих дней. Кристофер был все так же приветлив, любезен, невыносимо самодоволен и… холоден по отношению к Анджелине, а она пребывала в подавленном состоянии. Днем ей хотя бы на некоторое время удавалось забыться в работе, а вот ночи напролет она плакала навзрыд.

В результате в последний вечер перед отъездом из Барселоны Дуайта и остальных сотрудников Энджи чувствовала себя полной развалиной, и тур по стране, еще недавно казавшийся ей пределом мечтаний, теперь представлялся одним из кругов дантова ада.

Куда с большей охотой она вернулась бы в свою маленькую уютную квартирку. Однако самолюбие, а может быть, инстинкт самосохранения, подсказывали, что ни в коем случае нельзя поддаваться малодушному искушению в очередной раз убежать от Кристофера на край света.

Именно поэтому, вместо того чтобы заказать еду в номер, Анджелина спустилась в ресторан, хотя знала, что Кристофер может быть там, если, конечно, не отправился куда-нибудь со своей рыжей спутницей.

Энджи успела убедиться, что эта женщина не живет в отеле, но с завидной регулярностью появляется там по вечерам. Она, Кристофер и другие мужчины из их компании ужинали вместе, после чего отправлялись куда-нибудь развлекаться. Раз или два Анджелина видела в этой компании Франсиско и его жену. Они приветливо кивали ей и махали руками, приглашая к своему столику, но она, вежливо отвечая на приветствия, спешила уйти к себе в номер.

В этот вечер девушка спустилась в зал с гордо поднятой головой, хотя колени у нее дрожали. Пусть Кристофера окружает хоть целый гарем, решительно сказала она себе, мне это безразлично!

– Привет! – раздалось у ее уха через несколько минут после того, как она уселась за столик.

– Здравствуй! – медленно подняв голову от меню, ответила Анджелина.

Слава Богу, он один, с облегчением перевела дыхание она. Если бы рыжеволосая шлюха оказалась рядом, со мной случилась бы истерика.

– Ты ужинаешь одна?

– Да.

– Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

– Право… – с сомнением произнесла Анджелина.

– Я посижу, пока ты придешь к окончательному решению? – перебил ее Кристофер.

– А тебе не приходит в голову, что я могу ответить «нет»? – вспыхнула она.

– Боюсь, это уже не будет иметь значения, – с улыбкой заметил он. – Я сижу за столиком, и вряд ли тебе захочется испортить последний вечер пребывания в Барселоне скандалом.

– А если все-таки захочется? – воинственно спросила Энджи.

– Ну почему мы вечно ссоримся? – вздохнул Кристофер и откинулся на спинку стула. – Если тебе наплевать на меня, пожалей хотя бы остальных постояльцев отеля. Все эти милые люди наслаждаются вкусной едой в приятном обществе. Не отказывай им в этом удовольствии.

– Вот уже поистине слова истинного любителя удовольствий, – фыркнула Анджелина.

– Спрячь свои коготки, киска, – проникновенно сказал Крис. – Мы всего лишь поужинаем за одним столиком, и только. Было бы из-за чего бить посуду…

Тут к ним подошел официант, и только это удержало Анджелину от того, чтобы гордо встать и удалиться в свой номер. Не глядя друг на друга, они сделали заказ.

– Кстати, а где же достопочтенный мэтр Дуайт Бакстер? – как бы между делом поинтересовался Кристофер.

Анджелина вовсе не собиралась сообщать ему о том, что все ее коллеги уже отбыли из Барселоны, а она собирается в путешествие по стране, а потому лишь равнодушно пожала плечами.

– Почему я должна об этом знать? Я не нанималась к нему в няньки, да и он вовсе не обязан отчитываться передо мной о своих планах.

– Что-то я никого из вашей братии не вижу, – оглядев зал, продолжил Кристофер. – У них что, какая-то очередная встреча?

– Нет, – как можно более беспечно сказала Анджелина. – Просто… просто мне захотелось поужинать одной.

– Да, – с готовностью кивнул он. – Мне очень понятно твое желание.

Официант принес бутылку красного вина, разлил его по бокалам и с поклоном удалился.

– Итак, ты скоро возвращаешься домой? – задумчиво спросил Крис, теребя ножку бокала.

Энджи недоуменно уставилась на него.

– Твоя командировка окончена, и в Барселоне тебе больше нечего делать, – пояснил он.

– Совершенно верно, – кивнула она и торопливо спросила: – А ты когда возвращаешься?

– Через несколько дней. Я не тороплюсь.

– Понятно, – сказала Анджелина, моля небо о том, чтобы разговор перешел на какую-нибудь более безопасную тему. – А там, разумеется, сразу за какое-нибудь расследование? – с преувеличенным оживлением спросила она.

– Что? Ах, да, конечно! – охотно отозвался Кристофер. – Кстати, раз уж об этом зашла речь, расскажи мне немного о своей работе, Энджи. Она действительно захватывает тебя целиком и без остатка?

Анджелина подозрительно покосилась на него, но потом решила сделать вид, что приняла этот вопрос за чистую монету.

– О, да, это увлекательнейшая из профессий. Мой отец – я говорю о своем родном отце, а не о Рубене – увлекался археологией и, когда я была ребенком, часто брал меня с собой на раскопки. Поэтому я и выбрала профессию историка архитектуры. Ну, а остальное тебе известно…

– Да, ты пробилась в ассистентки к самому Дуайту Бакстеру, – покачал головой Кристофер. – Редкостное везение для вчерашней студентки!

Анджелина снова не уловила, искренне он говорит или нет, и отважно продолжила:

– Да, ты прав. Для многих моих коллег остается пределом мечтаний попасть к нему на предварительное собеседование, а мне он сразу дал шанс – да еще какой!..

– Как это мило с его стороны, – заметил Кристофер. – Впрочем, я понимаю его! Еще вина?

Только сейчас Энджи обнаружила, что, увлеченная разговором, осушила бокал до дна. Это последний! – пообещала она себе, наблюдая, как Крис разливает вино. Тем не менее алкоголь возымел действие, и их беседа стала более непринужденной.

Когда часа через два официант принес кофе, девушка поняла, что выпила больше, чем нужно.

Каковы его намерения? – думала она. Он знает, что мое пребывание в Барселоне подходит к концу. Ему известно, что я живу в номере одна. Он сегодня тоже один…

– Что-то не так, Энджи? – Проницательные глаза Кристофера смотрели на нее в упор.

– Нет-нет. Что может быть не так? Изумительное вино, восхитительное кофе! – беззаботно отозвалась Анджелина.

– Так может быть, тебя не устраивает моя компания? – полушутливо поинтересовался он, но его взгляд остался колючим.

Мороз пробежал у нее по спине.

– Думаю, дело не в компании, а в том, что день был слишком долгим, и я устала, – нервно улыбнулась она и получила в ответ широкую, но холодную улыбку.

– Возможно! – Кристофер посмотрел на часы и спросил: – Надеюсь, ты не собираешься ложиться спать? Время еще детское.

– Право, не знаю, – растерянно ответила девушка.

Он помрачнел.

– А Дуайт не загрузит тебя работой сегодня вечером? – спросил он с подозрительной участливостью.

– Думаю, что нет… Во всяком случае, он ничего об этом не говорил.

– Ни тебе, ни остальным?

– Никому. Наверное, все уже отправились спать, – продолжала врать Анджелина. – Как-никак, командировка была очень тяжелой, и мы смертельно устали…

– Очень мудрое решение, – заметил Кристофер, еще раз взглянув на часы, и добавил: – Кстати, именно сейчас их самолет садится в Монреале.

Анджелина поперхнулась и уставилась на него во все глаза.

– Так ты все знал! – возмущенно воскликнула она. – И просто водил меня за нос.

Кристофер небрежно пожал плечами и пригубил вина.

– Я пытался понять, что тобой движет, когда ты лжешь, – сообщил он. – Боишься, что я ворвусь к тебе в номер и овладею тобой силой?

– Крис, да как ты можешь?.. – возмущенно начала она, но он остановил ее движением руки.

– Нет, как ты можешь? Как ты можешь постоянно лгать, Энджи? – возвысил голос он. – Впрочем, ответ меня уже не интересует. Переведи дух и расслабься. Я ухожу. Ты слишком устала от бесконечного вранья и, безусловно, нуждаешься в отдыхе. А у меня есть свои дела…

– Крис!

– Спокойной ночи, Энджи. Приятных тебе снов.

Это был конец. На этот раз – полный и бесповоротный.

Кристофер легко поднялся со стула и, не оборачиваясь, вышел из зала.

«Будь я проклята!.. Будь я проклята!.. Будь я проклята!..» Поймав себя на том, что повторяет эти слова как заведенная, Анджелина пришла в ужас.

Теперь он ушел от нее навсегда. С ненавистью в сердце.

Догнать его, объяснить ему все? – промелькнуло у нее в голове. Попрощаться как следует?

А как, собственно, следует? – насмешливо спросил ее внутренний голос. Ты хочешь выплакаться перед ним и вызвать к себе жалость? Где же твоя гордость? Ты приняла решение два года назад, и теперь обратного пути нет. Если ты на самом деле любишь его, то должна отпустить. Решив, что ты – бессердечная лгунья, он вырвет тебя из своего сердца – и это будет наилучшим выходом для вас обоих.

Девушка встала и отправилась к себе в номер, озираясь по сторонам в бесплодной надежде увидеть Кристофера хотя бы еще раз.

На что ты надеешься? – одернула она себя. На то, что он будет поджидать тебя? Какая глупость!

Если бы ее надежды оправдались, это был бы все тот же крах, но на этот раз уже для них обоих. Оставалось одно – попытаться проанализировать ситуацию с оптимистической точки зрения. Вне всякого сомнения, Кристофер горд и самолюбив, а такой человек не станет унижаться перед тем, кто однажды предал его.

А если так, то у Анджелины был повод радоваться. Все точки над «i» расставлены, благополучие любимого человека вне опасности, а долгая агония благополучно разрешилась летальным исходом.

Она захлопнула дверь номера и разрыдалась в голос.