Текст книги "Доказательство Бога"
Автор книги: Фрэнсис Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Но в сверхбуквальных интерпретациях книги Бытия нет необходимости
Но давайте вернемся к блаженному Августину и его трактату о книге Бытия. Совершенно очевидно, что это внимательное, искреннее и почтительное исследование библейского текста фактически никак не опирается на сверхбуквальное понимание, хотя Августин не располагал научными данными ни об эволюции, ни о возрасте Земли и не должен был согласовывать с ними свои рассуждения. В действительности узкая интерпретация, которую считают необходимой младоземельцы, сформировалась в значительной степени как реакция на дарвиновское учение об эволюции в течение последней сотни лет.
Вполне можно понять беспокойство по поводу отказа от буквальной интерпретации библейских текстов. Ведь многие места в Библии, включая значительную часть Нового завета, написаны как рассказы очевидцев об исторических событиях, и для верующего естественно их именно так и воспринимать. Но там есть и поэтические произведения, которые не обладают характерными признаками чисто исторических повествований и в которых вполне уместны метафоры и аллегории. Таковы книга Иова, Песнь Песней, Псалтирь. Начало книги Бытия относится именно к этой категории. Августину, как и большинству других богословов прошлого, обращавшихся к данной теме, оно представлялось скорее нравоучительным рассказом, чем протокольным изложением действительных событий.
Требование буквально понимать каждое слово Библии наталкивается на другие трудности. Например, Бог заведомо не поднимал правой рукой народ Израиля (Исайя 41:10). Наверняка Он не страдает забывчивостью и не нуждается в том, чтобы пророки иногда напоминали Ему о важных делах (Исход 33:13). Цель Библии заключалась (и заключается) в том, чтобы рассказать человечеству о сущности Бога. Вряд ли этому помогла бы лекция о радиоактивном распаде, геологических слоях и ДНК, прочитанная Его народу тридцать четыре сотни лет назад.
Многие верующие обращаются к младоземельному креационизму, видя в научном прогрессе угрозу для Бога. Но нужна ли Ему здесь защита? Разве не Им созданы законы, управляющие Вселенной? Разве Он – не величайший из всех ученых, не самый великий физик, биолог? И самое главное, прославляют ли Его те, кто требует от Его народа отвергнуть строго доказанные утверждения о созданной Им природе? Может ли ложь служить основанием для веры в милосердного Бога?
Бог – Великий обманщик?
За последние полвека младоземельцы – Генри Моррис и его коллеги – попытались выстроить альтернативные объяснения для всего комплекса наблюдаемых фактов, не укладывающихся в их концепцию. Но основные положения так называемого научного креационизма абсолютно не выдерживают критики. Не так давно некоторые сторонники YEC стали утверждать, что все доказательства длительной эволюции и огромного возраста Земли были специально сотворены Богом, чтобы ввести нас в заблуждение и тем проверить твердость нашей веры. Согласно этой точке зрения, все радиоактивные часы, окаменелости и последовательности ДНК намеренно созданы так, чтобы Вселенная выглядела старой, хотя на самом деле ей нет и десяти тысяч лет.
Как пишет профессор Кеннет Миллер в своей замечательной книге «В поисках Бога Дарвина», чтобы подобные заявления соответствовали истине, Бог должен был бы прибегнуть к очень уж масштабному обману. Например, поскольку многие видимые (но не существующие с точки зрения младоземельцев) звезды и галактики «выглядят» как удаленные от нас более чем на 10 тысяч световых лет, Богу пришлось бы позаботиться о том, чтобы все фотоны от этих «полностью фиктивных» объектов прибывали к нам «правильным» образом.
Представив Бога вселенским шутником, креационисты, как мне представляется, признали свое полное поражение. Неужели кто-то сочтет великого обманщика достойным поклонения? Совместимо ли это с тем, что мы знаем о Боге из Библии, из данного нам Нравственного закона и из всех остальных источников, – что Он милосерден, справедлив и никогда не обманывает? По всем мыслимым стандартам YEC пришел здесь к интеллектуальному банкротству и в научном, и в теологическом отношении. Живучесть этой разновидности креационизма остается, таким образом, одной из загадок нашего времени – и одной из величайших его трагедий. Нападая на основы чуть ли не всех научных дисциплин, YEC расширяет пропасть между научным и религиозным мировоззрением как раз тогда, когда нам более всего нужен путь к их гармоничному сочетанию. Говоря молодежи о том, что наука опасна, а научные занятия способны отвращать людей от веры в Бога, младоземельцы, возможно, лишают науку многих выдающихся умов.
Но религии YEC наносит еще больший ущерб, так как требует от верующих согласия с ложными в самой своей основе утверждениями о природе. Рано или поздно молодые люди, воспитанные в семьях и церковных общинах, настаивающих на креационистской доктрине, знакомятся с неопровержимыми доказательствами древности Вселенной и родства всех живых существ, связанных друг с другом через процесс эволюции и естественного отбора. Что за ужасный – и совершенно ненужный – выбор им приходится тогда делать! Чтобы сохранить веру своего детства, они должны отвергнуть огромную массу строгих научных данных, фактически совершив интеллектуальное самоубийство. Неудивительно, что, не имея иной альтернативы, кроме креационизма, многие из этих молодых людей отворачиваются от веры, – они просто не могут верить в Бога, желающего, чтобы они отвергли убедительно подтвержденное научное знание о мире.
Призыв к благоразумию
Учитывая только что сказанное, я хотел бы закончить эту короткую главу обращением любящего брата к евангелической христианской церкви – организации, в которой я состою и которая сделала так много добра, распространяя всевозможными путями весть о любви и милосердии Бога. Как верующие христиане, вы правильно поступаете, твердо веря в Бога-Творца и в истины, содержащиеся в Библии; и совершенно справедлива ваша убежденность в том, что наука не дает ответа на самые главные вопросы человеческого бытия, как и в том, что можно и нужно дать отпор атеистическому материализму. Но вы не выиграете сражение, стоя на негодном основании. Продолжая держаться за него, вы даете врагам веры (а их немало) шанс одержать целый ряд легких побед.
Бенджамин Уорфилд, консервативный протестантский теолог конца XIX – начала XX в., хорошо понимал, как нужна верующим твердая убежденность в незыблемости религиозных истин несмотря на все социальные и научные сдвиги. И все же он считал необходимым приветствовать открытия, благодаря которым мы лучше узнаем мир, созданный Богом. Уорфилду принадлежат следующие замечательные слова, которые церковь вполне может принять и сегодня:
Итак, мы как христиане не должны занимать антагонистическую позицию по отношению к истинам разума, истинам философии, истинам науки, истинам истории или же истинам критики. Как сыны света, мы должны заботиться о том, чтобы быть открытыми для каждого луча света. Потому станем развивать в себе мужественное отношение к изысканиям наших дней. Никто не должен относиться к ним более ревностно, чем мы. Никто не должен оказаться стремительнее нас в выявлении истины на любом поле, гостеприимнее нас в ее принятии, вернее нас в следовании ей, куда бы она ни вела.
Глава 9: Вариант 3 – теория разумного замысла (Когда наука нуждается в божественной помощи)
2005-й год был богат событиями, связанными с теорией разумного замысла (Intelligent Design, ID). Ее приверженцев отчасти поддержал президент Соединенных Штатов, заявив, что считает возможным рассматривать данную точку зрения в школе в рамках темы «эволюция». Эти слова были произнесены по поводу иска, предъявленного местному школьному совету города Довер (шт. Пенсильвания), проводившему именно такую линию; иск затем вылился в шумное дело, на которое бурно реагировали СМИ. Судебный процесс активно обсуждался на радио, анонсы статей о нем были вынесены на обложки Time и Newsweek, даже New York Times посвятила ему публикацию на первой полосе.
Споры об ID становились все яростнее, а непонимание сути проблемы – все очевиднее. За время разбирательства мне довелось разъяснять свою позицию и ученым, и представителям СМИ, и даже членам Конгресса. Осенью, еще до того, как суд вынес решение в пользу истца, граждане Довера проголосовали за отстранение от должности всех членов школьного совета, выступавших за преподавание концепции ID.
Ни разу со времен «обезьяньего процесса» 1925 г. в Америке не кипели такие страсти по поводу теории эволюции и выводов, которые следуют из нее для религиозной веры. Возможно, это даже добрый знак, поскольку лучше спорить открыто, чем нападать друг на друга исподтишка, но для большинства серьезных ученых, верящих в Бога, и даже для некоторых преданных сторонников ID ситуация явно вышла из-под контроля.
Что такое теория разумного замысла
Несмотря на свою сравнительную молодость (пятнадцать лет), движение сторонников ID широко известно, и о нем много говорят. Однако основные положения теории разумного замысла часто интерпретируются неверно.
Прежде всего здесь, как и в случае со словом «креационизм», присутствует терминологическая путаница. Само по себе выражение «разумный замысел» охватывает очень широкий диапазон воззрений на то, как возникла жизнь на нашей планете и какую роль играл в этом Бог. Поэтому сторонний наблюдатель, не знающий истории вопроса, мог бы предположить, что с идеей разумного замысла согласен всякий теист (т. е. тот, кто верит в Бога, заботящегося о людях). Однако это неверно, поскольку в качестве имени собственного теории данное словосочетание означает ряд совершенно конкретных утверждений, в частности тезис о «нередуцируемой сложности».
Сторонники ID вышли на сцену в 1991 г., хотя корни идеи прослеживаются и в более ранних научных дискуссиях, участники которых указывали на крайне малую вероятность возникновения жизни с точки зрения статистики. Но в теории ID внимание сосредоточено не на возникновении первых самовоспроизводящихся организмов, а на последующем развитии форм жизни, поразительную сложность которых кажется невозможным объяснить в рамках эволюционной теории.
Основателем движения считается Филип Джонсон, христианский активист и профессор права в Калифорнийском университете в Беркли; его книга «Дарвин под судом» стала первым изложением идей ID. В дальнейшем эти взгляды развивались другими авторами; особенно значительный вклад внес профессор биологии Майкл Бихи, обосновавший в своей работе «Черный ящик Дарвина» понятие нередуцируемой сложности. Несколько позднее движение ID возглавил Уильям Дембски – математик, специализирующийся в области теории информации.
Появление ID совпало по времени с целым рядом судебных процессов по делам о преподавании креационизма в американских школах – все они были проиграны креационистами. Такой хронологический контекст позволил критикам заклеймить ID как «скрытый креационизм», или «креационизм 2.0». На мой взгляд, это несправедливо по отношению к сторонникам теории – искренним и думающим людям. Я, биолог-генетик и верующий человек, считаю, что их взгляды заслуживает серьезного рассмотрения.
Теория разумного замысла основывается на трех основных тезисах.
Тезис 1.Учение об эволюции поддерживает атеистическое мировоззрение, поэтому верующие должны против него возражать.
Филипом Джонсоном, основателем, руководил не столько научный интерес к явлению жизни (он не претендует на то, чтобы считаться ученым), сколько стремление защитить Бога от все более распространяющегося, как он считал, чисто материалистического мировоззрения. Его тревога нашла отклик в сердцах многих верующих, которых откровенно торжествующие заявления современных эволюционистов-атеистов привели к мысли о необходимости любой ценой представить приемлемую с научной точки зрения альтернативу материализму. (В этом смысле ID можно, пожалуй, рассматривать как незаконное дитя Ричарда Докинза и Дэниела Деннета, взбунтовавшееся против родителей.)
Джонсон не скрывает своих намерений, в книге «Клин истины: расколоть фундамент натурализма» они названы совершенно прямо. Институт Discovery – основная организация по поддержке движения ID, программные документы которой разрабатывались при участии Джонсона, – пошел еще дальше. В меморандуме о стратегии клина (так называемом wedge document), который составлялся для внутреннего использования, но просочился в Интернет, ставятся цели на 5, 10 и 25 лет по оказанию воздействия на общественное мнение. Результатом этого воздействия должно стать ниспровержение атеистического материализма и водворение вместо него «в целом теистического понимания природы».
Таким образом, хотя теория ID и предлагается в качестве научной, следует признать, что она выросла не из научной традиции.
Тезис 2. Учение об эволюции ложно в своей основе, поскольку оно не в состоянии объяснить всю сложность природы.
Тот, кто изучал историю, наверняка вспомнит, что именно этот довод (сложность предполагает разумного творца) приводил в начале XIX в. Уильям Пейли; рассуждения Пейли представлялись убедительными и Дарвину, пока он не пришел к собственному объяснению – концепции естественного отбора. Но теоретики ID принарядили точку зрения Пейли в современные одежды биохимии и цитологии.
Ее изложение в книге Майкла Бихи «Черный ящик Дарвина» выглядит очень убедительно. Когда биохимик Бихи пристально рассматривает работу живой клетки, он видит там сложнейшие молекулярные «машины», открытые в течение последних десятилетий. Одни транслируют РНК в белок, другие обеспечивают перемещение клетки, третьи передают по сложной схеме сигналы от поверхности клетки к ядру – изящество всех этих внутриклеточных механизмов поражает и восхищает Бихи (точно так же, как и меня).
Удивительна не только клетка. Устройство органов, состоящих из миллиардов и триллионов клеток, вызывает не меньшее изумление. Подумайте, например, о человеческом глазе – сложнейшем органе, работающем по тому же принципу, что фотоаппарат: его анатомией и физиологией не устают восторгаться лучшие специалисты по оптике.
Бихи пишет, что такие машины никогда не возникли бы в результате естественного отбора. Его аргументация строится в первую очередь на сложнейших схемах, которые функционируют за счет взаимодействия целого ряда белков и не могут работать, если «выключить» хотя бы один из них.
Наиболее яркий пример, который приводит Бихи, – бактериальный жгутик. Жгутик есть у многих бактерий, это маленький «подвесной мотор», который толкает их в том или ином направлении. В работе «мотора» участвуют около 30 различных белков. Из них построены миниатюрные аналоги анкера, ведущего вала и гибкого соединения, посредством которых приводится в движение нить-пропеллер. Вся конструкция в целом – настоящее чудо нанотехнологии.
Если из-за генетической мутации какой-то из тридцати белков жгутика окажется неактивным, механизм не будет действовать. По мнению Бихи, столь сложное устройство никогда не возникло бы благодаря одним лишь дарвиновским процессам. Если бы какой-то один компонент «подвесного мотора» и образовался случайно в течение длительного периода времени, он не давал бы преимущества при отборе без остальных двадцати девяти, т. е. пока вся структура не оказалась бы собрана целиком. В своей книге Бихи утверждал – а Дембски впоследствии подкрепил его рассуждения более строгими математическими выкладками, – что вероятность случайной одновременной эволюции такого количества не нужных порознь компонентов исчезающе мала.
Таким образом, главный научный довод сторонников ID представляет собой модернизированную версию «аргумента от личного скептицизма» Пейли – теперь он выражен на языке биохимии, генетики и математики.
Тезис 3. Если живые объекты обладают нередуцируемой сложностью, возникновение которой нельзя объяснить с помощью эволюции, то они появились при участии разума, который вмешался в эволюционный процесс и обеспечил необходимые компоненты.
Участники движения ID не конкретизируют в явной форме источник этого разумного вмешательства, но дают понять, что имеется в виду сам Бог.
Возражения против ID с позиции науки
Доказательства несостоятельности дарвинизма, приводимые сторонниками ID, на первый взгляд выглядят убедительно, поэтому вполне объяснимо, что их с распростертыми объятиями встретили люди, не связанные тесно с наукой, но стремящиеся осмыслить роль Бога в эволюционном процессе. Однако, если бы соответствующие рассуждения были научно обоснованы, к теории ID наверняка проявили бы интерес многие активно работающие биологи, тем более что среди них тоже немало верующих. Этого не происходит – ID остается маргинальным учением, не принятым научным сообществом в целом.
Почему? Сторонники ID предполагают, что биологи слишком привыкли почитать Дарвина и просто не могут помыслить об альтернативе, но это не так. В действительности ученые любят разрушительные идеи и постоянно ищут возможности перевернуть существующие представления, так что вряд ли они отвергли бы ID только из-за несоответствия теории Дарвина. Настоящая причина значительно серьезнее.
Во-первых, теория разумного замысла не удовлетворяет основным критериям научности. Всякая научная теория – это концептуальная схема, объясняющая некую совокупность наблюдаемых явлений. При этом полезность теории измеряется в первую очередь ее способностью смотреть не только назад, на имеющиеся факты, но и вперед—предсказывать новые открытия, предлагать эксперименты для проверки гипотез. И в данном отношении ID совершенно не оправдывает ожиданий. Как ни привлекательна для верующих идея разумного замысла, с научной точки зрения тезис об участии сверхъестественных сил в формировании сложных многокомпонентных биологических объектов – тупик. Проверить эту гипотезу, иначе как изобретя машину времени, по-видимому, принципиально невозможно.
Представляя первоначальный вариант теории ID, Джонсон не высказал никаких предположений о механизме того сверхъестественного вмешательства, благодаря которому могла бы появиться нередуцируемая сложность. Майкл Бихи позднее предпринял такую попытку. Согласно его гипотезе, в примитивные организмы была «изначально загружена» (preloaded) вся генетическая информация, необходимая для развития «нередуцируемо сложных» многокомпонентных молекулярных систем. Соответствующие гены сотни миллионов лет пребывали в спящем состоянии и активизировались, когда в них возникала потребность. Но это предположение не слишком правдоподобно. Во-первых, ни в одном из современных примитивных организмов мы не наблюдаем запаса генетической информации «на будущее». Во-вторых, что важнее, судя по имеющимся данным о скорости мутаций в неактивных генах, информация, которая никак не используется, вряд ли могла бы в течение долгого периода времени сохраниться неизменной и не утратить своей полезности.
И наконец, самое главное: как постепенно выясняется, многие объекты, рассматривавшиеся сторонниками ID в качестве примеров нередуцируемой сложности, по-видимому, все же могут быть объяснены как результат эволюции; таким образом, разрушается главный научный аргумент в пользу ID. За короткие пятнадцать лет существования ID наука значительно продвинулась, в частности, в подробном изучении геномов ряда организмов из различных частей филогенетического дерева. Сейчас начинают появляться серьезные прорывы, и очень похоже, что приверженцы идеи разумного замысла приняли неизвестное за непознаваемое – или, что то же, перепутали нерешенную проблему с неразрешимой. На эту тему опубликовано уже немало книг и статей, и читатели, заинтересовавшиеся подробностями дискуссии, могут к ним обратиться. Здесь же я рассмотрю 3 примера биологических структур, которые казались образцом нередуцируемой сложности в понимании Бихи и у которых сейчас обнаруживаются явные признаки возникновения в ходе постепенной эволюции.
Каскад свертывания крови у человека чрезвычайно (по мнению Бихи, может быть, даже слишком) сложен – в нем участвует более десятка различных белков. И все-таки он в действительности мог сформироваться путем постепенного подключения новых и новых факторов. Очень похоже, что первоначальный механизм был очень простым и мог удовлетворительно функционировать только при медленном кровообращении и низком давлении. Лишь со временем он усовершенствовался настолько, чтобы обеспечивать быструю остановку всякого кровотечения при высоком давлении в сердечно-сосудистой системе, как у людей и других млекопитающих.
Важная составляющая этой эволюционной гипотезы – явление дупликации генов (рис. 9.1). Если внимательно проанализировать строение факторов свертывания крови, между ними обнаруживается значительное сходство на уровне последовательности аминокислот. Это сходство – не результат случайного совпадения, и можно показать, что оно отражает древнюю дупликацию генов. Образующийся при дупликации второй экземпляр гена не ограничен необходимостью поддерживать основную функцию (так как ее по-прежнему обеспечивает исходный ген) и способен под действием естественного отбора со временем приобрести новые полезные для организма свойства.
Рис. 9.1. Эволюция сложного комплекса белков за счет дупликации гена. В простейшем случае ген А обеспечивает жизненно важную функцию организма. При дупликации (представляющей собой довольно частое явление в ходе эволюции геномов) возникает второй экземпляр того же гена. Этот новый экземпляр не является жизненно необходимым (соответствующую функцию по-прежнему обеспечивает ген А), поэтому может развиваться без ограничений. В какой-то момент небольшое случайное изменение может привести к приобретению им новой функции (А'), полезной для организма и выступающей как положительный признак при естественном отборе. Подробный анализ последовательностей ДНК показывает, что подобное происхождение, по-видимому, имеет целый ряд изощреннейших многокомпонентных систем, таких как каскад свертывания крови у человека.
Правда, не удается – и, возможно, никогда не удастся – точно установить порядок добавления компонентов в систему, поскольку многие виды, представляющие промежуточные стадии, потеряны безвозвратно. Но, согласно теории Дарвина, эти стадии должны были существовать, и некоторые из них уже действительно найдены. Теория ID ничего подобного предсказывать не умеет, она исходит из предположения, что человеческий механизм свертывания крови не мог возникнуть иначе как сразу целиком из не активных до того последовательностей ДНК. Такой сценарий не может рассматриваться серьезным биологом.
Другой пример, на который часто ссылаются приверженцы ID, – человеческий глаз, объект настолько сложный, что его появление в рамках последовательной эволюции кажется совершенно немыслимым. Сам Дарвин признавал, что ему трудно будет убедить в этом читателей: «В высшей степени абсурдным, откровенно говоря, может показаться предположение, что путем естественного отбора мог образоваться глаз со всеми его неподражаемыми изобретениями для регуляции фокусного расстояния, для регулирования количества проникающего света, для поправки на сферическую и хроматическую аберрацию». И все-таки великий ученый уже 150 лет назад определил ряд стадий развития этого органа, пользуясь методами сравнительной биологии. Данные, получаемые в настоящее время молекулярной биологией, подтверждают правильность дарвиновского анализа.
Даже очень простые организмы обладают чувствительностью к свету, которая помогает им избегать хищников и находить пищу. У плоских червей есть на поверхности тела углубление, где находятся светочувствительные клетки, позволяющие червю определить направление на источник света. Глаз моллюска наутилуса чуть-чуть усовершенствован – углубление превратилось в полость, и свет поступает туда через крохотную дырочку. Это небольшое изменение в строении тканей значительно повышает разрешающую способность «аппарата». На следующей стадии полость заполняется желеобразным веществом, обеспечивающим определенную фокусировку света. Отсюда уже понятно, каким образом за сотни миллионов лет мог появиться глаз млекопитающего со светочувствительной сетчаткой и хрусталиком, фокусирующим свет.
Важно также отметить, что при ближайшем рассмотрении конструкция глаза представляется не вполне идеальной. Светочувствительные клетки – палочки и колбочки – находятся в нижнем слое сетчатки, и чтобы их достигнуть, свет должен пройти через нервы и кровеносные сосуды. Всякий, кто знаком с анатомией человека, укажет вам на сходные несовершенства в строении позвоночника (который не оптимален для прямохождения) и зубов мудрости, на удивительную стойкость аппендикса – все это плохо согласуется с предположением о действительно разумном плане создания нашего вида.
Весьма серьезный удар нанесен и по бактериальному жгутику – классическому примеру нередуцируемой сложности в теории ID. Считалось, что до образования жгутика его отдельные элементы не могли иметь какойлибо полезной функции, а потому вероятность образования двигателя шаг за шагом в ходе эволюционного процесса исчезающе мала. Но исходная посылка, как показали последние исследования, в корне неверна. Сравнение последовательностей аминокислот у разных видов бактерий позволило установить, что несколько компонентов жгутика родственны белкам в составе системы совершенно иного назначения – с ее помощью бактерии вводят токсины в организмы других бактерий, на которые нападают.
Это «боевое оружие» бактерий, именуемое в микробиологии «секреторным аппаратом III типа», обеспечивает своим обладателям очевидное преимущество при естественном отборе, делая их более приспособленными. Предположительно сотни миллионов лет назад произошла дупликация некоторых элементов данной структуры, а копии затем видоизменились и получили новое применение. Путем комбинирования их с другими белками, ранее выполнявшими более простые функции, постепенно образовался весь мотор. Разумеется, секреторный аппарат III типа – это лишь небольшая часть решения, и мы еще очень не скоро сможем восстановить целиком всю историю формирования жгутика – если это вообще произойдет. Но каждый новый фрагмент общей картины дает естественное объяснение процессу, который в рамках ID приписывался вмешательству высших сил; таким образом, объем фактического материала, служащий основой для теории ID, сокращается и сокращается. Бихи, говоря о нередуцируемой сложности, цитирует знаменитые слова Дарвина: «Если бы возможно было показать, что существует сложный орган, который не мог образоваться путем многочисленных последовательных слабых модификаций, моя теория потерпела бы полное крушение». Однако ни жгутик, ни практически никакие другие предполагавшиеся примеры нередуцируемой сложности этому критерию не удовлетворяют, и из честной оценки имеющихся на сегодня знаний следует тот же вывод, который делает Дарвин в следующем предложении: «Но я не могу найти такого случая».
Богословские возражения против ID
Таким образом, учение о разумном замысле не выдерживает критики с позиций науки, поскольку его основное положение о нередуцируемой сложности недостаточно обосновано и не может быть проверено экспериментально. Более того, теория ID терпит неудачу и там, где это должно беспокоить скорее верующих, чем трезвых ученых. Она предполагает сверхъестественное вмешательство там, где, по мнению ее сторонников, наука бессильна что-либо объяснить, т.е. представляет собой вариант концепции «Бога пробелов».
Традиционно в разных культурах Богу приписывались всевозможные естественные явления, которые не умела объяснять тогдашняя наука, – от солнечных затмений до красоты цветка. Но судьба таких учений была незавидной, поскольку прогресс науки заполнял (и продолжает заполнять) пробелы в знаниях к ужасу верующих, неосторожно связавших с этими пробелами свои религиозные воззрения. Мы в наши дни не должны повторять их ошибок. Вера в «Бога пробелов» по самой своей сути находится под угрозой дискредитации, и теория разумного замысла, находящаяся целиком в русле этой традиции, – не исключение.
Далее, Всемогущий предстает у приверженцев ID не слишком искусным мастером, вынужденным, дабы обеспечить развитие сложных форм жизни, время от времени вмешиваться в естественный ход вещей и подправлять погрешности Своего изначального плана. Вряд ли такой образ удовлетворит верующего, который с благоговением взирает на величие Творца.
Перспективы теории ID
Уильям Дембски, применивший для обоснования теории ID методы математического моделирования, заслуживает безусловного уважения за то, что подчеркнул первостепенное значение истины: «ID не должен стать ложью из благородных побуждений, нацеленной на ниспровержение взглядов, которые мы находим неприемлемыми (история знает массу примеров бесславного конца такой лжи). Необходимо, чтобы мы убедились в истинности теории исходя из ее научных достоинств». Дембски здесь совершенно прав, но в результате сам себе предсказывает неизбежное поражение. В книге «Революция замысла» он пишет: «Если бы удалось показать, что биологические системы, изумляющие нас своей сложностью, изяществом и комплексным характером, – такие как бактериальный жгутик – могли сформироваться шаг за шагом в ходе дарвиновского процесса (и, таким образом, их особенная сложность иллюзорна), это означало бы поражение теории ID. Согласно общему принципу, не следует выдвигать в качестве причины разумное вмешательство там, где достаточной причиной может быть нецеленаправленное действие естественных законов. Так что бритва Оккама прикончила бы ID одним ударом».
Трезвая оценка имеющейся научной информации заставляет считать, что результаты, доказывающие несостоятельность ID с точки зрения бритвы Оккама, уже налицо. Пробелы, на которые опирались сторонники теории, выдвигая предположение о божественном вмешательстве, заполняются благодаря прогрессу науки. Попытки приверженцев ID продвигать свои представления о роли Бога могут парадоксальным образом привести к эффекту, противоположному желаемому, и серьезно поколебать религиозные убеждения верующих.
Вряд ли можно сомневаться в искренности сторонников ID. Вполне понятно, почему эту теорию так тепло приняли верующие, в частности евангельские христиане; безусловно, здесь сыграла свою роль атеистическая пропаганда со стороны некоторых прямолинейных эволюционистов, по утверждению которых теория Дарвина «доказывает», что Бога нет. Но корабль ID направляется не в землю обетованную, а прямым ходом на дно океана. Пассажиры связали последние остатки своих надежд на существование Бога с теорией ID – что же будет с их верой, если теория рухнет?
