Текст книги "Порочно сладкий (ЛП)"
Автор книги: Фрэнки Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Фрэнки Лав
Порочно сладкий
Серия: Братья Мэлоун – 1
Над переводом работали:
Перевод: Мария Гридина
Редактура: Мария Гридина
Дизайн обложки: Мария Гридина
Переведено для группы: https://vk.com/hot_books
ПРОЛОГ
Милли
И зачем я надела эти каблуки сегодня? И чулки? На улице чертов февраль, и я отморозила себе все, что только можно.
Стоя на обочине, я понимала, что выглядела совершенно отчаявшейся. В основном, потому что я и в правду была в отчаянии.
Я любила эту машину, но жутко устала от того, что она постоянно ломалась.
Подняв телефон выше к небу, я помолилась Богу о том, чтобы у моего сотового оператора и провайдера 4G появилась хоть капелька милости. Мне всего-то надо было сделать один звонок.
Ни единого деления не появилось
Черт.
Медленно выдохнув, я попыталась придумать хоть что-то. Ближайшая заправочная станция находилась в десяти милях отсюда, а кроме того мне все еще было необходимо попасть в ФидЭкс до того, как он закроется.
Я откопала в небольшом багажнике своей машины инструменты, подняла капот и залезла под него с гаечным ключом, зажатым в руке, словно имела хоть малейшее представление о том, что делать дальше.
Может быть, хоть кто-то сжалится надо мной и остановится, чтобы помочь.
Я пропустила все сроки по замене масла. И я говорила не только о своей машине. Прошло уже столько времени, и может быть эти боги Айфона, которые не ответили на мои мольбы минуту назад, найдут хоть какой-то способ привести сюда механика, который будет знать, как запустить мой двигатель.
ГЛАВА 1
Максон
Небесно-голубой «фольксваген жук», стоящий на обочине дороги, заставил меня обернуться, пробуждая воспоминания. Но остановить мой большой грузовик заставила именно женщина, стоящая у автомобиля. Она склонилась над двигателем, а вид ее округлой задницы вынудил меня съехать с дороги. Стоило мне только вылезти наружу, как девушка обернулась, в ее руке был зажат гаечный ключ, словно она имела хоть малейшее представление о том, как им пользоваться.
Дым подымался от этого жалкого подобия машины, что заставляло всю ситуацию казаться куда более ужасной, чем она была на самом деле. Честно говоря, поломка была не критичной. И я точно это знал, потому что был механиком и понимал, что ничего тут не требовало моего срочного вмешательства. На самом деле, единственное, чего мне сейчас хотелось – это схватить одну милую конфетку в руки и откусить от нее кусочек. Что-то мне подсказывало, что внутри у нее должно было оказаться варенье, с этими ее соблазнительными изгибами и надутым ртом, и будь я проклят, если не узнаю, так ли это.
– Чем я могу помочь тебе, маленькая мисс Прелесть? – спросил я, скрестив руки на груди, понимая, что моя одежда выглядела не лучшим образом. Я только закончил работать, а это подразумевало целый день нахождения под машиной для замены масла. Поэтому я прекрасно осознавал, что был совсем не похож на рыцаря в сияющих доспехах, которого, возможно, она ожидала увидеть.
– Меня зовут Милли. Не маленькая. Не мисс. И уж, конечно же, не Прелесть.
Я тихо присвистнул и усмехнулся.
– Почему ты улыбаешься? – спросила она, скрестив руки на груди и нахмурив брови.
Милли была бы похожа на волчицу, готовую прыгнуть и укусить меня, если бы не это милое маленькое платье и сексуальные черные туфли на высоком каблуке. Что уж говорить о черных полупрозрачных чулках. Они лишь наталкивали меня на мысли о поясе, к которому были пристегнуты, заставляя член становиться каменно твердым.
– Я улыбаюсь, потому что смотрю на тебя, куколка.
– И не куколка тоже. Милли, помнишь?
Я шагнул к ней, раздумывая о своем чертовом времени. На самом деле торопиться мне было некуда. Я уже находился там, где хотел быть.
– Милли – это сокращенно от какого-то имени?
– Камилла. А что?
Я пожал плечами, потянувшись к ее гаечному ключу.
– Мне просто любопытно, как же мне будет позволено называть тебя, когда все остальные милые прозвища под запретом.
Милли нахмурилась.
– А ты всегда такой наглый?
Я отступил, подарив ей улыбку, которая, я точно знал, сделала ее разгоряченной и взволнованной. У меня были ямочки на щеках, две ямочки, и я был уверен, что они смогут смягчить ее гнев.
– Наглый? Я? Детка, это не наглость. Это уверенность.
– И не детка. Милли.
Мой телефон зазвонил, и я посмотрел на номер. Дженна. У нас было свидание вчера вечером, и мы прекрасно повеселились, но так проходили все мои ночи. Быстрые и порочные, после которых я шел дальше к новым приключениям. Я не ответил на вызов.
Посмотрев на женщину перед собой, я улыбнулся.
– Верно, Камилла. Итак, у меня есть вопрос к тебе, что же ты собиралась делать с этим? – я помахал перед ней гаечным ключом.
– Только отец зовет меня Камиллой. И я планировала… ох, я не знаю что. Мой телефон тут не ловит, а я должна как-то попасть в ФидЭкс до его закрытия.
– Ну, будем считать, что это был сигнал для любого механика, что ты находишься в беде.
Взгляд Милли просветлел.
– Ты механик?
– А по моей рубашке разве этого не скажешь?
– Ну, тогда ты просто ответ на мои молитвы, – Милли подошла ближе, разглядывая мое имя на рабочей форме. – Мистер Максон, судя по всей этой смазке на тебе, работы у тебя сегодня было предостаточно. Так что спасибо, что остановился помочь мне.
– Не хочешь помочь смыть все это?
Милли расхохоталась.
– Боже, да сколько же можно?
– Ну, ты можешь чуть-чуть замараться, помочь мне очиститься, и мы узнаем, – мой голос был игривым, и становилось ясно, что я просто флиртовал с ней. Хотя эта женщина была совершенно не похожа ни на одну из тех, что я знал ранее. Она пробуждала что-то внутри меня, что-то невероятно сильное и захватывающее. Я хотел получить от нее то, что никогда раньше не желал от девушек.
– Итак, а твой телефон тут работает? – спросила Милли. – Я поменяла оператора, но, кажется, выбрала того, что тут не ловит.
Я достал сотовый, чтобы позвонить в мастерскую, заметив еще пару сообщений от нескольких девушек, которые пришли, пока мы разговаривали с Милли. Я не обратил на них внимания, осознавая, что ни одна из этих женщин была не достойна даже держать свечу возле кровати той, что стояла передо мной.
– Двигатель захлебнулся и заглох, и теперь я опоздаю, – продолжила Милли.
– Я могу подвезти тебя, – предложил я ей, зная, что не существовало ни единой чертовой возможности, при которой я уехал бы без Милли.
Она поджала губы.
– Подвезешь меня куда?
– А куда ты думаешь?
Милли не ответила, и я провел рукой по челюсти, оглядев ее еще раз с ног до головы. Черт, как же мне нравилось то, что я видел. Вьющиеся черные волосы, полные груди – именно такие, как я любил. Все эти плавные изгибы, округлая задница, которую лишь подчеркивало короткое платье, надетое на Милли. Задница, за которую я мог бы держаться, пока эта красотка объезжала бы меня. И я точно мог сказать, что и Милли воспользовалась возможностью рассмотреть меня повнимательнее. И когда она облизнула губы, я понял, что она представляла всякие разные штучки в своем воображении.
Грязны штучки.
Я заставил себя сосредоточиться и позвонить в мастерскую, чтобы объяснить своему брату Майку сложившуюся ситуацию.
– Да, небесно-голубой «жук». Старая модель. Я знаю, ладно? Кажется, порван ремень ГРМ. Да, я увидел ее на обочине трассы 44. А заправка Шелл находиться милях в десяти отсюда. Нет, это не проблема, я подвезу ее домой. Увидимся завтра, Майк, – я убрал телефон в карман и потер ладони друг о друга, мечтая о том, что бы коснуться ими обнаженной кожи Милли. – Давай закроем капот. Эвакуатор доберется до сюда не раньше, чем минут через сорок, а ты же торопилась, да?
– Ты уверен, что сможешь меня подвезти?
– Уверен, милая.
Милли прищурила глаза и ткнула меня пальцем в грудь, желая, чтобы я понял, кто тут главный.
– Милли. Помнишь?
Я улыбнулся, будучи совершенно не в состоянии воспринимать это прелестное создание в серьез.
– Как скажешь, дорогая.
ГЛАВА 2
Милли
Ладно, он был очень горяч. Я готова была это признать.
Но я не являлась той дурочкой, за которую он меня принял. А я знала, что он именно так и подумал. Я заметила, как губы Максона изогнулись в улыбке, когда я уперла руки в бедра и попыталась объяснить ему что к чему.
– Итак, скажи мне, – произнес Максон, его голос был низким и хрипловатым, заставляющим мурашки бегать по моей спине. – Почему ты так торопишься попасть в ФидЭкс?
Он посмотрел на меня, но я опустила подбородок, будучи не в состоянии встречаться с ним взглядом. Вместо этого я принялась изучать его руки, обхватывающие руль здоровенного грузовичка. Максон большими пальцами постукивал по кожаной оплетке, и я вдруг подумала, что совсем не возражала бы, проделай он то же самое с моим телом.
Эта мысль была такой странной.
Слишком безумной, чтобы хотя бы на мгновение допустить ее.
Максон был совершенно не подходящим для меня, с какой стороны не посмотри, взять хотя бы его совершенно шовинистическое поведение. А то, как его телефон постоянно пищал от приходящих на него сообщений. Я видела, как они продолжали поступать, потому что Максон поставил сотовый в держатель, чтобы включить навигатор. За те три минуты, что мы просидели в машине, ему пришло три сообщения, подписанные тремя разными женскими именами. И я прекрасно разбиралась в смайликах. Те, что я увидела, явно указывали на одноразовые встречи.
Но что-то все же было в этом интригующее… в самой идее завести интрижку на одну ночь с сексуальным незнакомцем.
Но я никогда не встречалась с парнем, зарабатывающим себе на жизнь физическим трудом, и не знала, смогла бы справиться с кем-то, ведущим себя так по-мужски. Почему-то каждый раз, когда я заглядывала в приложение для знакомств, то все заканчивалось свиданиями с банкирами или страховыми агентами.
Стабильные парни, которые были такими скучными… надежными. Предсказуемыми. Безопасными.
И я точно знала, почему меня тянуло к подобному типу мужчин. Мой папа был потрясающим отцом. Всегда находился рядом, пока я росла. Он посещал каждый концерт, каждую выставку, всегда был около меня. Мама умерла, когда я была маленькой, а отец так и не женился второй раз. Вместо этого он посвятил всю свою жизнь тому, чтобы воспитать меня.
И, становясь старше, я всегда знала, что выберу в партнеры такого же человека, как он. Того, кто будет всегда рядом, на которого можно будет положиться, достойного мужчину. Я не хотела забегать вперед, но мне уже исполнилось двадцать три, и я начинала задумываться о том, что собиралась делать дальше.
Но даже если мой разум и говорил, что я должна была найти кого-то надежного, то тело кричало о том, что оно жаждало чего-то рискового.
И какая-то часть меня трепетала от одной только мысли о чем-то совершенно неожиданном.
О чем-то бесконечно дерзком… порочном.
Даже если только на одну ночь.
Когда-нибудь в будущем я, разумеется, буду ставить безопасность превыше сексуальности. Но этим вечером, отчего бы мне немного не развлечься?
– Ты собираешься отвечать? – спросил Максон. – Или хочешь, что бы я отгадал сам?
Я покраснела, потому что совершенно не желала вести себя так грубо. Разгладив подол своего черного платья, я вздохнула. Я была слишком взволновала из-за желания, которое лишь разрасталось внутри меня.
А мои бедра тесно прижимались друг к другу. Максон мог быть резким, грубым и покрытым машинным маслом, но он все еще оставался дьявольски сексуальным. Его бицепсы натягивали рукава рабочей футболки, и я бы соврала, если бы сказала, что не заметила то, как брюки обтягивали его зад. Если кто-то и был создан для подобной униформы, так это Максон.
Он выглядел более чем просто мужчиной. Максон был тем, кто точно знал, на что он способен.
– Девочка, ты сводишь меня с ума, ты знаешь это?
Я почувствовала, как краска прилила к щекам.
– И как я свожу тебя с ума?
– Мне остановить машину и показать тебе?
Я рассмеялась, думая, что именно этого я и хотела.
Подобная мысль шокировала. Я никогда не позволяла себе вести себя столь игриво, как хотела. Не допускала того, что существовало только в моем воображении. Но, может, до этого рядом со мной находились не те мужчины. Вероятно, мне был нужен тот, кто хотел обучить милую девушку паре интересных штучек.
– Прости, я отвлеклась.
При этих словах Максон усмехнулся, зная, что отвлеклась я на него. Неужели я была такой предсказуемой?
– Я должна забрать там пару образцов своих работ, – объяснила я. – Они обещали напечатать их сегодня.
– Для твоей работы?
– Да, у меня магазинчик на Etsy[1]1
Etsy – это веб-сайт электронной коммерции, который фокусируется на изделиях ручной работы и винтажных вещах и материалах, уникальных товарах ограниченного выпуска. Эти товары и изделия распределены по большому количеству категорий, таких как художественные изделия, фотография, одежда, драгоценные украшения, продукты питания, косметика, игрушки и другие аксессуары.
[Закрыть].
– Я слышал об этом, какая-то дребедень, связанная с искусством, да? Все для рисования и прочая хрень?
Я сжала губы.
– Для справки, у меня степень по изобразительному искусству. И я воспринимаю свою работу в серьез.
Мои слова заставили уголки его губ дернуться в улыбке.
– Уверен, что так и есть.
Да кем он себя только возомнил? Мои ноздри раздувались от злости.
– Я, что, слышу в твоем голосе снисходительность?
– Вовсе нет, милая. Это просто очень сексуально. Я представил тебя в образе студентки из колледжа, с волосами, собранными в хвост, и карандашом, зажатым в зубах. Так и вижу эту картинку.
– Я знаю, что ты рассчитываешь на секс без обязательств, это видно по твоим глазам, Максон. Но меня это не интересует. Мне не нужен игрок, я хочу настоящего мужчину.
– О, и что же делает из обычного мужчины настоящего? – сказал он медленно и спокойно, заставляя все внутри меня дрожать от волнения.
Я хотела того, чего не должна была хотеть. Но прямо сейчас я не могла найти в этом ничего плохого.
Да, если говорить о чем-то постоянном, то я желала всего на полную катушку; но в эту минуту Максон казался мне слишком заманчивым, чтобы просто так позволить ему уйти.
Но я заставлю его потрудиться, чтобы добиться своего.
– Все просто, – я скрестила ноги и склонилась к Максону. – Я хочу мужчину с большим домом и работой с девяти до пяти, которая обеспечит ему хорошую пенсию. Мужчину, который носит костюмы и галстуки, – именно такого хотел бы для меня отец.
Максон закатил глаза, и по какой-то причине мне это понравилось. То, что я смогла нажать на нужные кнопки. Я не имела в виду всего, что говорила, просто хотела посмотреть, смогла бы я его довести или нет. Мне было неважно членство в каком-нибудь клубе. Я просто хотела, чтобы рядом был тот, кто мог обеспечить мне жизнь полную любви и поддержки.
Но я не собиралась говорить об этом Максону.
Я продолжила:
– Настоящий мужчина это тот, кто готов взять на себя ответственность, косить лужайку по субботам и растить двух детей в доме с белым забором. Настоящий мужчина готов полностью отдаться любви, жениться и жить вместе долго и счастливо.
Если уж и эти слова не испугают мужчину вроде Максона, тогда я не знала, что еще смогло бы. Я была уверена, что ему было куда интереснее пробраться женщине в трусики, чем подарить ей малыша.
Но пришло время для последних шокирующих заявлений, которые действительно могли заставить его извиваться, точно ужа на сковородке.
– Настоящий мужчина придет ко мне в день святого Валентина с дюжиной красных роз, а в лучшем ресторане для нас будет зарезервирован столик. Вот именно такого партнера я хочу.
– Ты же в курсе, что день святого Валентина – это миф, придуманный компаниями по изготовлению поздравительных открыток? – сказал Максон, съезжая с трассы и поворачивая на парковку ФидЭкса.
В этот момент желание лишь чуть его поддразнить превратилось в раздражение. Я нахмурилась и ткнула в него пальцем.
– Просто, чтоб ты знал, я сама работаю в индустрии по производству поздравительных открыток. И могу обидеться на твои слова.
– Ты работаешь в индустрии по производству поздравительных открыток? И что же это означает?
– Я разрабатываю дизайн открыток. Для дальнейшего их изготовления. Это моя работа, – я указала на конверты с логотипом ФидЭкс, торчащие из моей сумки. – Вот что я делаю. Поздравительные открытки для потенциальных дистрибьюторов. Тех, кто потом распространяет мои работы по магазинам и продает покупателям. Людям, которые хотят послать милые послания тем, о ком заботятся, и кто что-то для них значит. Это не просто развлечение, это то, как я зарабатываю себе на жизнь.
– Ну, сладкий пирожок, – медленно произнес Максон, качая головой. Ухмылка на его лице делала меня одновременно разгоряченной и взволнованной. – Мне нравится, что ты так серьезно относишься к своей работе. И то, с какой страстью воспринимаешь то, чем занимаешься.
Он полностью проигнорировал весь мой монолог про «настоящего мужчину».
– Ты просто неисправим, знаешь это?
Максон припарковал свою машину и откинул голову на подголовник, словно еще никогда в жизни ему не было так удобно сидеть. Между тем, мое тело звенело, словно натянутая тетива, я была готова наброситься на него или взорваться… а может и то, и другое одновременно.
– Скажи мне, – сказал Максон. – Когда ты тут вещала и вещала мне про этого настоящего мужчину, в твоих словах была хоть капля правды?
– Ты ничего обо мне не знаешь.
Он посмотрел на меня и застонал, взяв меня за руку.
– О, Милли, я знаю достаточно.
Я сжала губы, думая как же ответить, осознавая, что я уже начала оттаивать. То, как Максон произнес мое имя – так мягко. Так безумно сексуально, что я совершенно забыла обо всех причинах, по которым не должна была связываться с ним.
Я подняла руки, сдаваясь, не испытывая больше желания играть в игры. Я хотела, что бы он делал со мной все, что только бы не пожелал.
– Я просто слегка поиздевалась над тобой. Хотела оттолкнуть. Получилось?
Максон посмотрел на меня и покачал головой так медленно, что моя киска сжалась от нужды.
Я прикусила нижнюю губу, а Максон поправил свои штаны, совершенно не испытывая никакого смущения. Словно хотел, чтобы мой взгляд упал на его возбужденное достоинство. И, разумеется, именно так и произошло.
Я со свистом втянула воздух, мое сердце колотилось, как сумасшедшее.
– В чем-то сработало. Но я не люблю девочек, которые играют в игры.
– Да? А что же ты любишь?
– Женщин, которые знают, как правильно держать гаечный ключ.
ГЛАВА 3
Максон
Я наблюдал, как Милли прошла в офис ФидЭкс, вид ее округлых бедер творил невообразимые вещи с моим членом. Делая меня таким готовым и твердым, и это становилось проблемой, так как я все еще не снял с нее трусики.
Я переключил телефон в беззвучный режим из-за всех чертовых сообщений, которые на него приходили. Я предполагал, что все дело было в пятничном вечере, и эти женщины интересовались, не соглашусь ли я провести с ними еще одну ночь. Обычно я с радостью включался в игру, но сегодня у меня были планы.
Когда Милли вернулась, пятнадцать минут спустя, я спросил, не проголодалась ли она и не хотела бы поужинать где-то, прежде чем я заброшу ее домой.
– Серьезно?
– Что ты подразумеваешь под этим «серьезно»? Уже шесть вечера, и я голодный.
– И ты хочешь поужинать со мной?
Я приподнял бровь.
– Ты сводишь меня с ума, знаешь это?
Милли расхохоталась, откинувшись назад. Она взяла зимнее пальто из своей машины, прежде чем мы уехали, и мне было ненавистно то, что на ней появился дополнительный слой одежды.
– Даже не пыталась. Но теперь у меня работает телефон, и я могу вызвать такси. Ты получил так много… приглашений пока мы ехали сюда, так что я думаю…
Я покачал головой. Это прелестное создание придется немного поубеждать.
– Если хочешь вызвать такси, давай. Сладкий пирожок, я не собираюсь удерживать тебя против воли. Но я больше не хочу находиться нигде, кроме как тут.
Милли чуть надула губы, а ее лоб слегка нахмурился.
– Я знаю. Я не это имела в виду. Я просто… – она выдохнула и повернулась ко мне с приклеенной улыбкой на лице. – Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным.
При этих словах я хмыкнул.
– Обязанным? Пирожок, да ты же просто ходячий секс. Я хочу тебя, ты должна это знать. Я отвезу тебя домой хоть сейчас, но знай, что на самом деле я хочу одного – заставить тебя мурлыкать, точно движок моего «шевроле импалы» 67 года выпуска.
Лицо Милли покраснело, а глаза распахнулись шире и стали дикими. Этого она не ожидала. Но я мог точно сказать, что, судя по тому, как она облизнула свои губы, ей понравились мои пошлые слова.
– Тебе нравится, как это звучит? – я склонился к ней, положив руку на колено Милли, а глазами поймав ее взгляд.
– Звучит неплохо, – удалось пробормотать ей, прежде чем наши губы встретились.
На вкус она была подобна вишневому пирогу, и мне хотелось намного больше, чем один его кусок. Ее рот приоткрылся, и мой язык нашел ее. Тихий стон Милли сказал мне, что прошло слишком много времени с тех пор, как кто-то был с ней.
Я исправлю это.
Член буквально кричал в моих джинсах, а голова Милли откинулась назад, когда я принялся целовать ее длинную шею, спускаясь от мочки уха до полной груди. Я мог покрыть поцелуями каждый дюйм этой женщины, прямо здесь, прямо сейчас, и даже намного больше.
Но в эту минуту подъехала машина, припарковавшись напротив нас. Я и Милли отодвинулись друг от друга.
Пожилая женщина в седане замахала на нас руками, выкрикивая, что мы ведем себя не пристойно. Учитывая, что ладонями я обхватывал великолепные груди Милли, я согласился.
– Ужин? – спросил я, поправляя твердый член в штанах, а затем завел машину.
Милли не ответила. Она все еще пыталась восстановить дыхание. Я посмотрел на нее краем глаза. Она сжала свои чуть припухшие губы и пригладила волосы.
– И часто ты целуешься с незнакомцами на парковке? – спросил я, сдавая назад, а затем выезжая со стоянки.
Милли рассмеялась, легонько толкнув меня в плечо.
– Может, не так уж и часто. Думаю, это я как раз в своей жизни упустила.
Я вновь быстро взглянул на нее и покачал головой.
– Не у каждого незнакомца бывают такие губы, как эти, – поддразнил я ее, целуя воздух, заставляя Милли вновь рассмеяться. Звук был чертовски красивым, мягким, таким заливистым, у нее явно было хорошее чувство юмора.
– Итак, это не твое каждодневное занятие? Поиск дам, попавших в беду по дороге домой, и транспортировка их в местное отделение центра доставки?
– О, это же просто прямой путь в мои штаны. Почтовые марки срабатывают каждый раз.
Милли улыбнулась, очаровательно сморщив нос, и я задумался все ли со мной в порядке.
Кто эта женщина такая, что заставила меня хотя бы в мыслях произнести слово «очаровательно»?
И, если быть откровенным, это дьявольски меня напугало.
Но было в Милли что-то такое.
Нечто, заставляющее меня остановиться и приглядеться к ней повнимательнее. Она не была похожа на женщин, которых я мог подцепить в баре. Милли отличалась от них, хотя я и не мог до конца понять, чем именно. Одновременно дерзкая и невинная. Умная и искренняя.
– Письма, написанные от руки, это на самом деле довольно романтично. Мало кто сейчас посылает их. «Порочно сладкая» помогает мне почувствовать, словно я даю людям возможность притормозить и найти немного время, чтобы послать нечто большее, чем текстовое сообщение, тем, кто для них важен.
– «Порочно сладкая»?
Милли кивнула, пока я направлялся к пабу в центре города.
– Это название моей фирмы по изготовлению открыток.
Я припарковался, и мы, зайдя внутрь, устроились в кабинке. Сидя напротив Милли, я должен был сказать, что задумался.
– «Порочно сладкая»? Не понимаю.
– Ну, это что-то вроде сообщений, которые одновременно и милые, и сексуальные.
Официантка по имени Кэнди подошла к нам, и мы заказали пиво и бургеры.
– Привет, Макс, – сказала она. – Давно не виделись.
Я кивнул. Мы вместе когда-то ходили в школу. А после окончания пару раз проводили время вместе.
– Да, много дел в мастерской.
– Конечно, – Кэнди приподняла бровь и оглядела Милли. Та сидела в этом своем маленьком платье с идеально уложенными волосами, оглядываясь вокруг, словно никогда не бывала в подобном заведении. Дьявол, может это милое создание и не посещала до этого пабов. – В любом случае, у тебя все хорошо? А то разные люди поговаривают, что ты так и не научился перезванивать.
Я откинулся на спинку, подумав, что она приняла все произошедшее между нами слишком близко к сердцу.
– Хэй, извини за…
Кэнди отмахнулась от меня.
– Да не важно, Макс. Я в порядке.
Когда она ушла с кислым выражением на лице, я извинился перед Милли.
– Да ничего. Похоже, ты популярный парень.
Я хмыкнул.
– Не думаю, что слово «популярный» подходит.
– «Кобель» более подходящее? – спросила она с равнодушным выражением на лице.
– Слушай, я не пытаюсь…
Милли прервала меня.
– Я просто дразню тебя. То, что ты делаешь – это не мое дело. Но в любом случае, я не удивлена.
– И что это должно означать?
– Ну, посмотри на себя.
Я провел рукой по подбородку.
– И на что именно я должен посмотреть?
– Да ладно, Максон, – игриво продолжила Милли. – Ты ростом под метр девяносто. Мускулистый, чертовски красивый, работаешь руками, этакая модель для мужского календаря или кто-то вроде этого. Ты же прекрасно осведомлен о том, какой ты.
Я ухмыльнулся.
– Итак, ты думаешь, что я хорош собой?
– Я не должна была никогда…
– О, нет, должна была. Мне нравиться, что тебя это так вдохновляет.
Щеки Милли покраснели, и я хмыкнул, наслаждаясь тем, что все же смог ее зацепить. Мне также нравилось, что она не испытывала никаких излишне собственнических чувств по отношению ко мне, просто принимая то, что у меня было какое-то прошлое.
– Слушай, расскажи мне лучше поподробнее об этих порочно сладких открытках, и что в них такого написано.
Милли поджала губы, задумавшись.
– Ну, к примеру, открытка на день святого Валентина в этом году вышла с таким текстом: «Ты в душе» – шоу, которое я могу смотреть всю ночь напролет».
Я хмыкнул.
– И ты написала это?
– Что? Ты удивлен?
– Да. Ты похожа на…
– Я не ханжа. Боже, да на мне же надеты черные чулки.
– Я знаю, просто это… – я замолчал, когда Кэнди принесла нам пиво. Подняв свою кружку, чтобы сделать глоток, я спросил: – А какие еще у тебя есть открытки?
– Хмм, ну в одной из самых популярных написано: «Зачем заказывать еду, если я могу просто съесть тебя?».
Я подавился пивом, настолько был поражен словами, которые произнесла Милли.
– Ты прикалываешься надо мной, да?
– Почему в это так сложно поверить? – она пожала плечами. – Хочешь посмотреть на парочку моих работ?
Я сказал ей долбанное «да», и Милли достала телефон из сумки. Она открыла Etsy приложение и, пару раз нажав пальцем, вышла на страничку своего виртуального магазина.
Тут были дюжины впечатляющих открыток, и Милли показала мне ту, про которую только что говорила, и я зашелся смехом. На открытке была изображена коробка с китайской едой, перечеркнутая жирным красным Х.
– Ух, ты, – сказал я, на самом деле впечатленный ее продуманным подбором фразы и подходящей картинки с явным подтекстом. – Ты придумала дизайн для каждой из них?
– Да, – Милли чуть приоткрыла губы, но больше не произнесла ни звука. Я заметил высокие оценки ее работ и множество комментариев со словами о том, как здорово она все сделала. Ничего лишнего или бестолкового, и мне стало стыдно за все свои комментарии об искусстве, которые я выдал раньше. Это не было хобби. Милли была настоящим художником.
– Итак, ты говоришь, что удивился моим работам для «Порочно сладкой», но, готова поспорить, что и у тебе есть, чем удивить меня.
Принесли нашу еду, и я полил картошку кетчупом.
– Может быть. Но учитывая, насколько я далек от образа «настоящего мужчины», не думаю, что тебе это было бы интересно.
– А ты попробуй.
– Я любитель кошек. Многие считают, что у меня есть собака, но мама любила котов, так что у меня есть один. Что-то вроде, ну, понимаешь, памяти о матери.
– Это так мило, – Милли мягко улыбнулась, а затем ее глаза прищурились. – Или это у тебя прием такой? Потому что звучит слишком идеально. А судя по тому, как смотрела на тебя официантка, готова поклясться, что ты сделал ей что-то, так же как и почти что каждой женщине в этом баре.
Я огляделся и заметил пару дам, с которым провел когда-то ночь, смотревших на меня с таким видом – и я имел в виду не просто недовольные лица. Если бы их взгляды могли убивать, то я был бы уже трупом.
Черт подери, проклятый маленький городок.
– Я не солгал про мою мать, – сказал я Милли. – Или про малышку Бонни.
– Твою кошку зовут Бонни?
– Да, а что?
Милли улыбнулась.
– Моего пса зовут Клайд.
Наши взгляды встретились, и мы расхохотались. Хотя и становилось с первого взгляда понятно, что мы были полными противоположностями – даже ее ногти были чистыми и опрятными, в отличие от моих – но между нами что-то проскочило, нечто большее, чем просто сексуальное притяжение. Какая-то неуловимая химия.
