Текст книги "Стандинг"

Автор книги: Фредерик Дар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Заодно я прошу показать дела двух «самоубийц». И только в этот момент, мои хорошенькие, я начинаю видеть в этом деле проблески света. Кастеллини, родом с Корсики, тоже был инспектором в Бордо. А Бардан служит в полиции Либурна, то есть (для тех, кто немного знает географию) в нескольких километрах от Бордо. Вывод: город Монтеня (Мишеля Экема де) и Эскарпита (Робера) является общим знаменателем этих трех господ. Одно очко в мою пользу.

Я устраиваюсь в одном из свободных кабинетов и начинаю названивать во все концы. Я звоню в Бордо и прошу, чтобы мне прислали послужной список Канто и двух покончивших с собой; после этого прошу Париж навести справки о Долоросах. После этого звоню своим лионским коллегам и узнаю, что панамцы в гостинице «Стандинг» так и не объявились. А поскольку друг Канто тоже явно не думает возвращаться в школу, я начинаю всерьез думать, что эти гангстеры уже в курсе моего стремительного наскока на виллу. Полиция района Роны-Соны выяснила, что дом, в котором был заточен Матиас, был снят Долоросами у одной старой и весьма благонамеренной дамы и что эта дама торгует свечками и набожными картинками на холме Фурвьер. Вот и все, что мы имеем на данный момент.

Четвертый звонок я делаю в госпиталь Эдуарда Эррио. Дежурный врач сообщает, что операция у Матиаса прошла прекрасно, но мой несчастный товарищ, если он выкарабкается, будет в состоянии говорить не ранее, чем через двое суток.

Я же говорил вам, что начинается долгое ожидание!

Вечер проходит в общем спокойно. Мы смотрим по телеку какой-то высокоморальныи спектакль, который поднимает дух без всяких наркотиков. В пьесе говорится об истории одной дамы, которая любит своего мужа. Но она очень несчастна, бедняжка, потому что воображает, что ее прощелыга дублирует ее со своей секретаршей, потому что вечерами он поздно возвращается домой. Славная женщина с ужасом и отчаянием переживает горечь измены и в один прекрасный день принимает решение продегустировать стаканчик стрихнина, чтобы ее ветреный муж узнал, что такое быть вдовцом! Но как раз в тот момент, когда она собирается одним махом опрокинуть стаканчик за свою исковерканную жизнь, заявляется ее вертопрах: губы сердечком, в петлице гвоздика, а на плавках роза (красная роза, так как плавки называются «Кардинал»), а в руках здоровенный пакет, перевязанный ленточками-веревочками. Пояснение: хороший муж приготовил подарок на день рождения своей жены. Он заказал ей электроплиту на транзисторах «Маде ин жапан» и получил ее в виде запасных частей, чтобы не платить таможенные налоги. Вечерами, с помощью своей неустрашимой секретарши – очень хорошей девушки и к тому же замужем за лейтенантом-пожарником – он на работе собирал эту плиту на транзисторах (с гелиографическим чайником, встроенной гофрированной формой для выпечки тортов, автоклавом со свистящим клапаном, фигурным грилем с инфракрасной накачкой и электрической плитой на компенсирующей подушке). Непростая машина, правда? Какое надо было иметь терпение, чтобы собрать ее с помощью инструкции, написанной по-японски, а в качестве инструмента использовать лишь отвертку и ложку для обуви для одноногих людей.

Для этого надо страшно любить свою жену, согласитесь! И покинутая мадам была, естественно, потрясена. Она быстро освобождается от своего заблуждения! Она растрогана до слез! От радости она взлетает на высоту десять тысяч метров! И вот она уже разгуливает в совершенно розовом небе! Как же ей вылить в раковину свой роковой отвар, не поблагодарив сначала своего мужественного сборщика-механика! Спектакль заканчивается сценой, где она – чтобы не шокировать «наших юных телезрителей» – обещает ему испечь на десерт торт с черникой. Но когда умеешь слушать между всяких нелепиц, сразу догадываешься, что это будет в самом деле за торт с черникой! Героическое сражение в постели, это факт! Празднование дня рождения с ненасытными ласками, подкожными восклицаниями и ломкой постельной материальной части под звуки американского марша.

Мой товарищи говорят, что это стоящий спектакль, и что он имеет большую воспитательную цель. Передачи такого типа поднимают дух в народе. Народ, так сказать, осознает самого себя и свои возможности! Сразу после спектакля показывают документальный фильм об Индии, в котором говорится, что там от нищеты страдают только бедняки. К счастью, для поддержания стандинга этого народа там еще встречаются настоящие магараджи с баснословными богатствами, которые живут в мраморных дворцах, а дворы в дворцах вымощены рубинами, а еще топазами. Короче говоря, Индия – настоящая сказка. Там сплошная индусская феерия во всем великолепии. В этой короткометражке не говорится о бидонвилях, чтобы не шокировать зрителей. Предпочтение отдается радостным тонам: алебастр, сатин и белые слоны, покрытые золотыми попонами (ну, а погоняют слонов, естественно, люди из народа). Как не говорится и о том, что вся эта сказочная Индия пахнет дерьмом! Потому что, согласно своей религии, эти славные недоедающие люди должны оправляться на свежем воздухе на восходе и на заходе солнца. Когда едешь утром из аэропорта в Бомбей, а это примерно сорок километров, то видишь, что вся Индия сидит на корточках. Целый народ со спущенными штанами – это впечатляет. Это и есть ароматы загадочной Индии. Но попробуйте только показать или сказать об этом в документальном фильме! Попробуйте снять этих худощавых людей, роющихся в отбросах у обочин дорог и подтирающихся глиной! Моментально поднимет хай лига культа: озлобленные благонамеренные, скучающие, наводящие скуку, озабоченные тем, что ничего не делается, наставляющие – вся эта орда елейных людей, святош и желчных людей, начиная с тех, кто носит набивные зады и кончая теми, кто носит пристяжные воротнички. Пусть только попробуют показать нам ту Индию, которая делает по-большому и подтирает зад холерной гончарной глиной, которая глотает эластичные бинты, чтобы прочистить кишки, и которая не зарывается в могилы, а отдается на растерзание орлам-стервятникам. Да, пусть только эти ребята из программы «Семь дней вокруг света» попробуют это сделать! И тогда вы увидите, сколько гневных писем обрушится на письменный стол главного редактора этой телепередачи Пьера Лазарева. Везде: в тени и при ярком свете, на улице и в спальне, в кабинетах и исповедальнях сидят эти черные вороны в самых разных обличьях и наполняют свои ручки хлористо-водородной кислотой, чтобы обрушиться с нападками на Лазарева и сказать ему, что они думают о настоящем журналисте. Они только и ждут момента, чтобы что-нибудь вычеркнуть, выскоблить, сократить, пригрозить ему и испачкать его грязью. Все эти господа-мокрицы, дамы-тараканы, развратники с поясом целомудрия имеют полный набор для составления петиций. Они проявляют бдительность, эти братья морального кодекса! Они стерегут, они ходят дозором, они стоят на вахте, чтобы ничего такого не пропустить.

Я делаю еще серию телефонных звонков. Госпиталь: состояние Матиаса без изменений. Гостиница «Стандинг». Долоросы по-прежнему не вернулись. После этого я иду баиньки. Но я иду не в свой бокс, а в бокс Авеля Канто. Так что, если он объявится, я его уж точно не упущу! Из увольнения вернулись не все слушатели, опаздывают те, кто еще развлекается со своими подружками. Но большая часть личного состава вернулась на базу. У хорошо погулявших мужиков под глазами черные круги, ноги ватные, трусы напоминают почтовые ящики, из которых вынули корреспонденцию. Мне думается, что они хорошо обслужили своих дам.

Пред тем как вытянуться на кровати дезертира, я шарю в его платяном шкафу. И нахожу кое-что интересное: инструмент слесаря-водопроводчика в пустой коробке из-под ботинок. Я думаю, что самые тупые из вас (если такие есть), уже сделали из этого вывод, что прошлой ночью на нас напал Канто. И что он-то и занимался левыми слесарными работами в санчасти, Я определенно все больше и больше горю желанием найти этого парнишку Авеля. Я обещаю вам, дочки мои, что стану его Каином.

Я жду его так долго, сколько могу.

Затем я уже не могу.

И я засыпаю. Но одним глазом.

Глава тринадцатая,
В которой Берюрье рассказывает о женитьбе

На следующий день ситуация не изменилась. Если не считать, что была обнаружена машина Долоросов. Ее нашли у дороги в овраге недалека от города Бур-ан-Бресс. Здесь все ясно: клиенты из гостиницы 'Стандинг' заметили нас, когда уезжали из виллы. Они скрытно следили за нашими действиями и жестами. Поняв, что они обнаружены, они применили заранее разработанный тревожный вариант и растворились в природе, предварительно предупредив Авеля Канто. Мне думается, что в это время они уже находится в Швейцарии! Матиас провел ночь «удовлетворительно», но словам докторов, которые всегда имеют тенденцию довольствоваться малым. Справочная служба Парижа сообщает, что официально Долороса является посредником фирмы по продаже гудрона. Он много ездит по свету. Больше о его личности ничего не известно. Личность убитого с виллы, который сторожил Рыжего, установить не удалось. В данный момент моя последняя надежда – Матиас. Если рыжий малый поправится, он, без сомнения, расскажет нам что-нибудь интересное о своем похищении. Walt and see – ждите и смотрите, – как с охотой говорят французы, желающие внушить другим, что они говорят по-английски.

Медленно тянется день. Я звоню в сыскную полицию Бордо и справляюсь, как у них идут дела с проведением расследования по трем инспекторам, которые меня интересуют. Мои собратья по сыску обещают представить мне подробный доклад завтра, что означает, что они на данный момент фактически уклоняются от ответа.

Поэтому остается ждать и не ломать голову. Я хочу встретиться с Мужественным, но, судя по всему, он «остановился» в городе. Я боюсь, как бы он снова не перебрал божоле. Этот год выдался на редкость урожайным, и у Толстяка есть все основания залиться «под пробку». Но мои опасения необоснованны, так-как вечером, к началу своей лекции, которую все ждут с огромным нетерпением, он уже сидит в аудитории – с чистым взглядом и помутившимся от знаний лбом.

Он пришел пораньше, чтобы проверить состояние своего стула, чтобы не повторился инцидент, который произошел накануне. Берю не лишен благородства. Замечательная личность в своем роде!

– Садитесь! – отрывисто говорит он голосом в тональности би-моль.

Мы садимся. В тишине слышно громкое шуршание одежды.

Тогда Берюрье Благородный вытягивает свои десятипалые руки наподобие бампера автомобиля и сцепляет один за другим все пальцы. Это похоже на застегивание «молнии» на холостом ходу.

– Вчера, мужики, – начинает Высокоуважаемый, – я хотел узнать, кто подменил мне стул. И просил вас провести расследование этого случая. Я надеюсь, что вы это сделали?

Мы неуверенно переглядываемся. Мои товарищи и я уже забыли об этом инциденте. Но не этот красномордый осел Берю! Его череп сплошь из кости. Поэтому мыслям, которые застаиваются в нем, довольно трудно оттуда выбраться.

– Кто мне скажет, кто это, получит "5", – сулит Толстый.

А поскольку никто не реагирует, он недовольно ворчит:

– Значит, я вас всех поочередно буду допрашивать, одних после других. Тот, кто ничего не скажет, получит "О", и поделом!

Тут я улавливаю, что он хочет спасти свою репутацию – тщеславный Толстяк – и, чтобы сразу покончить с этим делом, я поднимаю палец.

Берю буравит меня глазами.

– Что у вас, молодой человек? – спрашивает он, насторожившись.

– Я знаю, кто подстроил это, господин преподаватель.

По рядам пробегает шепот негодования.

– Это слушатель, именуемый Авель Канто, – говорю я и показываю на незанятое место. И добавляю: – Это мог сделать только он, потому что отсутствующие всегда неправы.

Мои товарищи встречают мои слова аплодисментами. А один даже говорит, что для «черномазого» я слишком сообразительный. Берю с достоинством кивает головой.

– Поговорим об этом, когда он вернется, – предупреждает он, вкладывая в эти слова угрозы максимум смысла.

Наконец он раскрывает свою энциклопедию, находит главу, посвященную женитьбе и нервным жестом раскладывает книгу надвое, чтобы не закрывалась найденная страница.

– Товарищи, – довольно демократично начинает преподаватель, – до того, как начать разговор о женитьбе, я хотел бы сказать одну вещь по поводу помолвки. Если вы хотите разорвать эту помолвку до того, как накинуть петлю на шею, то колебаться не надо. Бывают такие скромники, у которых отпадает желание жениться, но они все-таки делают это, потому что у них не хватает наглости не выйти на футбольное поле. Именно к ним я и обращаюсь. Это все равно что утопающий, который отказывается ухватиться за спасательный круг, опасаясь, что он может его повредить! Сомневающийся человек нырять не должен. Как же подойти к этому вопросу? Ну, примерно, так: либо он начистоту все выкладывает своей девице, либо пишет писульку в такой концепции:

"Моя душечка, от моего письма ты получишь гораздо большее потрясение, чем ты ожидала, но я должен тебе признаться, что после того, как я отвел себя в сторонку, чтобы побеседовать с самим собой, я решил больше не жениться. Видишь ли, Нинетта, свобода – это такая штука, которая надвое не делится. Поэтому предпочитаю сохранить свою и оставить тебе твою, чтобы не вешать обе на вешалку в ванной.

Не сердись на меня за это решение – это говорит голос здравого смысла. И поверь мне, моя милая, что здравый. смысл редко несет бессмыслицу. А колечко вышли мне заказным письмом. Сделай милость. Ну, а если оно тебе сильно нравится, и ты уже к нему привыкла, я оставляю его тебе на память. Деньги вышлешь попозже, цена кольца указана в прилагаемом к письму чеке. Что касается наших писем, то пересылать их по почте ни к чему – лишние расходы. Лучше выбросить их в унитаз и спустить воду на наше прошлое. Если случайно ты будешь в нашем районе, заходи поздороваться:у меня для тебя всегда найдется глоточек портвейна и несколько печенюшек. А если ты на самом деле на меня не в обиде, то найдется и еще кое-что – несколько ласок в духе того, что ты обожаешь. Большой привет от меня твоим родителям. Целую взасос.

Твой Х.

Пост-ректум:

Я пользуюсь нашим разрывом, чтобы обратить твое внимание на то, что твоя мамаша жует табак, потому что, когда ее целуешь, то такое впечатление, что рабочие чинят канализацию".

Берюрье чуточку расслабляется.

– Записали,ребята?

Мы заверяем его возгласами «Да!», и он продолжает.

– В одном смысле, эта писулька – вроде бы трусость, но это гораздо лучше, чем передавать устно послание со своим отцом или с одним из своих приятелей.

Он ковыряет в носу, разминает между пальцами результат изысканий и щелчком отправляет его наудачу.

– Я знаю, что это такое, – заявляет Его Всезнайство. – Я оказывал такого рода услугу одному коллеге. Он собирался жениться на дочке хозяйки химчистки из его квартала, а я должен был играть роль шафера. И вот как-то утром он заявляется ко мне домой, а я в это время брился. «Ты должен спасти мне жизнь», – с ходу говорит он мне. И начинает объяснять, что девчонка больше с ним по-человечески не разговаривает. По его словам, она была совершенно лишена таланта разыгрывать в постели спектакли, в которых актеры теряют голову от потрясений. Ее ничего, кроме музыки, не интересовало, и в то время, когца он демонстрировал ей всякие дьявольские трюки, она вела разговоры о великих композиторах: Лист в Пучине, Бах и 0-Фен-Бах, Страус с Бизе, Бор Один, Жопен и еще кто-то, я не знаю... Она до такой степени забалтывала моего друга Феликса, его звали Феликсом, что он стал терять свои способности на пол-пути. Когда он тушировал свою Адель на обе лопатки на матраце; у него возникало впечатление, что он имеет дело с Моцартом! И тогда он говорил себе, что единственная вещь, в которой они никогда не добьются взаимопонимания – это нотные линейки, и от мысли об этом его ключ для открывания банок становился похожим на скрипичный. Поэтому он скорее был готов дать дуба, чем лишиться своих мужских достоинств. Но он очень боялся ее матери с ее десятякилограммовыми утюгами! Доведя себя до полной прострации, он поручил мне сообщить эту грустную весть ее матери. Вы понимаете, что за опасную миссию он мне поручил.

Берю обмахивается рукой вместо веера.

– Итак, прихожу я в химчистку. Я почувствовал себя неуютно уже от одного запаха нафталина. Когда я объявился, мадам К2Р утюжила брюки. Солидная женщина, габариты как у кэтчиста. В руке дымящийся утюг. Она сразу узнает меня и ворчливо спрашивает: «Что вам угодно?»

В этот момент мне было угодно только одно – по-быстрому смыться отсюда. Удар плавника такой сирены мог переломить любую кость! Я бросаю косые взгляды на утюг, а сам прикидываю, сколько у меня шансов уйти живым.

– Ничего, мадам, – бормочу я, – я зашел просто поздороваться с вами...

Она что-то бурчит и продолжает гладить. Проходит тридцать секунд, и поскольку я не мычу, не телюсь, этот страшный змей-горыныч упирает кулак в бедро и говорит буквально следующее; «Вы, что, так и будете торчать, как истукан, и глядеть на меня целый день, Берюрье?»

Тут, парни, я услышал, как мой ангел-хранитель заклацал зубами! Но Берю можно обозвать какими угодно словами, но не трусом. Тогда, а что вы хотите, я ведь для этого и пришел сюда, я ныряю: «Госпожа Дюрон, – щебечу я, – меня прислал Феликс. Он больше не хочет жениться на вашей дочке!»

Эти воспоминания приводят Берю в волнение, и он встает.

– Горе всем нам! Если бы вы только видели, какое страшное у нее стало лицо! Как ураган! В ее глазах сверкали громы и молнии тайфуна «Ямайка». Ее бицепсы трещали, как сухая трава в пламени пожара.

«Повторите, пожалуйстааа?» – пыхтит она, как паровоз, выпускающий струю пара, перед тем как сдвинуть с мертвой точки свои шатуны.

Я не мог выдавить из себя даже начала слота. Тогда она вытаскивает из двери дверную ручку в виде клюва и возвращается ко мне, выставив ее наподобие револьвера. «Я жду ваших объяснений, Бсрюрье!»

Женщина, которая называет вас по фамилии, – это просто ужасно. Я пытаюсь найти какую-нибудь вескую причину, чтонибудь существенное, чтобы умерить ее злость. Я чувствую, что она готова разодрать в клочья всю одежду, развешанную на плечиках, запустить в меня печкой-буржуйкой и всеми утюгами, которые нагревались на ней.

Я так напрягаю свои серые клетки, что они начинают фосфоресцировать. Надо было срочно что-то делать. В ее глазах разгорался пожар, который опалял мне усы! И тут у меня появилась блестящая идея: «Послушайте, госпожа Дюрон, у Феликса очень веская причина не жениться на Адель – он влюблен в вас!»

– Здорово, правда? – восклицает Берю.

Он даже притопывает ногами от возбуждения.

– Когда я увидел, как у нее меняется физиономия, я усек, что моя находка была просто потрясной. Мамаша побледнела. Дверная ручка выпала из ее руки. Она задышала, как водяной насос, перекачивающий мед! Шшшшшшшшют-Хан! Шшшшшшшшиют-Хан! Дыхание выплескивалось в бронхи и через рот стекало на подбородок. Язык вывалился изо рта. От этого известия, что ее будущий зять втюрился в нее, у нее вдруг сразу как-то все обвисло: глаза, пышный бюст, волосы, нос. Я даже испугался, что ее хватит кондрашка, и спросил: «Вам нехорошо?»

Она схватилась руками за свои груди, чтобы как-то привести в порядок сбившееся дыхание. «Вот это да! Вот это да!» – бормотала она.

Ковда ей немного полегчало, она скинула халат. «Я пойду с ним поговорю», – заявила она. Я хотел пойти к Феликсу вместе с ней, но она воспротивилась. «Беседа такого характера, господин Берюрье, должна иметь место с глазу на глаз!» Как она быстро вышла из полуобморочного состояния, а?

Выйдя на улицу, я сразу звякнул своему приятелю и предупредил его насчет предлога, который я" придумал. Он стал вопить, как блоха, выкрашенная в зеленый цвет. Но относительно повышения голоса я никого не боюсь. Я же был судьей первой категории по борьбе! «С такой гренадершей, – оправдывался я, – надо было, Феликс, придумать что-то сногсшибательное. Эта гурия, если бы я не сказал ей о несовместимости нравов, могла бы запросто пришибить меня утюгом».

Берю отгрызает кусочек кожи в районе ногтя, сплевывает его на стля, какое-то мгновение любуется жалким комочком, снова берет его в рот, проглатывает и продолжает.

– Мадам Дюрон так провела с ним беседу с глазу на глаз, что Феликс женился на ней, учитывая то, что она была вдова. Все прошло под барабанный бой. Бедняжку строевым шагом зарулили в мэрию. На этот раз не могло быть и речи об отмене церемонии! Иначе гладильщица просто убила бы его. Тетки с таким темпераментом идут на штурм Бастилии! Теперь Феликс вкалывает на гладильщицу своей бывшей любовницы. Они купили гладильный паровой пресс, и он на нем работает. Однажды я проходил мимо их лавки. Сквозь витрину он посмотрел на меня таким злющим взглядом, что я не решился зайти. Этот случай показывает, что, когда у вас возникает желание разорвать помолвку, лучше написать вашей девице о том, что лежит у вас на душе: в письме можно все лучше объяснить и есть время выбрать нужные слова.

Толстый вынимает из портфеля сандвич с мелко рубленой и жареной в сале свининой и бутылку божоле.

– Извините меня, – говорит он, как настоящий учитель, – но я не успел пообедать.

Он откусывает свой бутерброд, что никоим образом не улучшает его манеру изложения мысли, н продолжает.

– Только не все разрывают свою помолвку, я в этом как-нибудь разбираюсь! А теперь давайте рассмотрим женитьбу.

Итак, назначается день церемонии. Отлично. Теперь надо разослать приглашения. Принцип составления этих сочинений мы уже с вами изучили, поэтому я на этом останавливаться не буду. Хочу только заметить, что нужно указать титулы и награды. Для руководства приведу один пример.

Он шумно пережевывает кусок сандвича и одновременно делает глоток из бутылки. Мы догадываемся, как мучается его изобретательный ум.

– Пишите! – приказывает он.

Он делает еще глоток, долго водит языком между щеками и деснами, присвистывает полым зубом и диктует:

«Г-н Александр-Бенуа Берюрье, офицер полиции, помощник вице-президента общества Любителей утренней ловли, член-благотворитель общества Друзей петанки, бывший сенегальский стрелок, заслуженный кавалер ордена Дородности и г-жа Александр-Бенуа Берюрье, имеют честь сообщить вам о женитьбе своей дочери Жозетты с г-ном Жюлем де Вонь, сыроделом, удостоенным диплома Каннского университета».

Он прерывает свою речь.

– Я повторяю, что это только пример, – говорит он. – Во-первых, у меня нет дочери, а если бы и была, то я бы не позволил, чтобы она вышла за мужика, которого зовут Вонь. Но вы рассекаете систему? Приглашения рассылают родители, они пользуются этим случаем, чтобы набить себе цену. Ну, а если будущий супруг сирота, скажете вы? И таком случае, это делают дедушка с бабушкой. А если у него их нет, возразите вы? Тогда это старший брат или дядя. Ну а если парень – внебрачный ребенок, продолжаете вы настаивать, как какие-нибудь китайцы? Тогда, исходя из этого предположения, объявление о женитьбе может быть дано соседкой. Повторный пример:

«Госпожа Джинглин, консьержка из дома N 68 по улице Фариболь, имеет честь объявить о женитьбе малышки Клодин Дющенок, с четвертого этажа налево по служебной лестнице, с г-ном Люлю Дюбуа».

– И на этом точка! – утверждает Его Округлость.

И, подобрев, продолжает:

– Итак, приглашения разосланы, день церемонии назначен. Будущим супругам остается лишь купить кольца. Торговаться по мелочам здесь не приходится, потому что подруга идет к ювелиру вместе с вами. Надо раскошелиться на кольца из настоящего золота. Некоторые честолюбивые девицы иногда хотят кольца с бриллиантами, потому что к этому склоняет их продавец, который всегда готов ободрать своих клиентов. Решительно пресекайте такие попытки, как только войдете в "' лавку.

«Нам нужны обручальные кольца, но, пожалуйста, без бриллиантов – это признак плохого вкуса». Этими словами вы cpaзу же парируете все попытки. До бракосочетания родители и дружки раскошеливаются на подарки, и в этом деле нужно проявлять бдительность! Если вы не примите меры, то у вас может оказаться четырнадцать ночников, от которых у вас всегда будет угнетенное состояние, и столько солонок, что у вас может подскочить белок в крови еще при составлении их описи! У дружков завались этих безделушек, они остались у них тоже после своей свадьбы, и они придерживали их до поры до времени, чтобы преподнести их в качестве подарка на свадьбе других. Вот уже тридцать лет они дарят друг другу одни и те же лампы, подносы, лопаточки для пирожных. Нужно разорвать этот адский цикл, мужики. Для этого есть единственное средство: как в приглашении на похороны пишут «ни цветов, ни венков», так и в приглашении на свадьбу надо, не стесняясь, указать: «Подарков не нужно – только почтовые переводы!» Приглашенные вынуждены будут раскошелиться, никуда не денешься. Зато вы потом купите все, что хотите!

Толстый берет свою кишу в руки.

– Позвольте зачитать вам типовой перечень подарков, рекомендуемый в этой книжонке.

Судя по подрагиванию его живота, мы чувствуем, что там написано нечто. И это именно так. Судите сами.

– "Бриллиантовое ожерелье, муфта и горжетка из собольего меха, кружева, принадлежавшие Марии-Антуанетте, рояль, зонтик от солнца, стакан воды.2727
  Буквально по тексту. – Примеч. авт.


[Закрыть]

От приступа смеха он прерывает чтение.

– У них точно было что-то с чугунком, у мужиков этой эпохи, – давится он от смеха. – Бриллиантовое ожерелье! И что еще? Кружева, принадлежавшие Марии-Антуанетте! Да их днем с огнем не найдешь даже на блошином рынке. А если и откопают кружева с воротничка, которые были на ней в тот день, когда ей удаляли миндалины, то на нем же должны быть пятна крови! Заметьте, что рояль на свадьбе, в общем-то, вполне к месту. Но меня разбирает смех, когда я читаю о зонтике и стакане воды! На худой конец, зонтик может пригодиться акробатам, которые прыгают на проволоке, я не спорю. Но с другой стороны, если бы мне подарили стакан с водой, то я его прямо на месте выплеснул бы в физиономию щедрого дароносца!

– Раньше, – продолжает Ученый, – очень заботились о носильных вещах. – Надо сказать, что вещи были отличного качества и долго служили. Но в наше время, когда на улицах полно автоматов, которые выдают чулки или трусики, нет необходимости делать запасы нательного белья. Я читаю в своей энциклопедии, в разделе «Дамские панталоны, входящие в приданое», следующий перечень:

панталоны из мадаполама с фестонами – 12 шт. – 14 фр, шт. – всего 168 фр.

панталоны разные – 12 шт. – 23 фр. шт. – всего 276 фр.

панталоны разные – 3 шт. – 40 фр. шт. – всего 120 фр,

панталоны разные – 1 шт. – 50 фр. шт. – всего 50 фр.

панталоны с кружевами – 1 шт. – 80 фр.шт. – всего 8O фр.

Он облизывается.

– Я человек нелюбопытный, но хотел бы знать, в чем разница между всеми этими разными панталонами. Но я так думаю, что ваша благоверная смогла бы в них одна за всех сплясать френч-канкан в кабаре «Мулен Руж». А что касается единственных панталон с кружевами, она, вероятно, одевала бы их для того, чтобы устроить интимную церемонию перед зеркалом, когда ее месье отправлялся в путешествие, или принять у себя шефа своего мужа, как простая гейша. Когда я женился на Берте, у нее было всего трое трусов: розовые – на каждый день, белые – праздничные, и черные – для дождливых воскресных дней. Поверьте мне, этого вполне достаточно.

Он снова впивается зубами в свой сандвич, подбирает крошки, упавшие на ширинку, и отправляет их в рот с остатком бутерброда.

– Переходим, – жует он, – к самой церемонии. – Чтобы свадьба была хорошей, невеста должна быть в белом. В противном случае можно сделать поспешный вывод. Если бы вы видели мою Берту, в день "Д", в своем платье с шлейфом и венком из апельсиновых веток на голове... Настоящая Святая Дева Мария! Под вуалью лицо ее напоминало лик матроны, честное слово! В последний момент обнаружилось, что мы забыли купить молитвенник. Катастрофа! Бедняжка чуть не разрыдалась. К счастью, вы знаете Берю.

"Не волнуйся, цыпленок, – утешаю я ее. – Я его тебе сейчас быстренько смастерю. Я хватаю кулинарную книгу, которую нам преподнесла в дар одна наша соседка. Книга называлась «Секреты тетушки Анаис». Я по-быстрому делаю обложку из белой клеенки и наклеиваю на нее крест, вырезанный из желтой промокашки. Эффект получился потрясающий. Во время молебна мы вполголоса читали рецепты приготовления шишкебаба по-восточному, рагу из фазана по-лагиперски, вымени лани из угодий герцога Юзеса. Господину аббату очень нравилось наше усердие. В какой-то момент он говорит нам: «А сейчас споем все вместе Кредо» – или что-то наподобие, я уж не упомню! Мы с Бертой не растерялись в затянули заливное из дичи по-деревенски, делая вид, что это по-латыни! В конце каждого слова мы добавляли «ус». Примерно это звучало так (и Толстый затянул псалм): Готовкус бульонус из костус и потрохус дичус, ножкус теленкус и шкурус поросятус...

Он замолкает, нежно улыбается и шепчет:

– У нас слюнки текли, пока мы пели об этих вкуснятинах. Тем более, что приближалось время обеда, и наши желудки во всю мочь трубили сбор. И тепле разливалось до самых потаенных уголков наших кишок. Во время пения мы узнавали, что, когда дичь остынет, ее нужно порезать кусочками и залить нежным соусом, мы понимали, таким образом, что свадьба – это церемониал. Магия слов, так сказать! Я до сих пор помню отрывок, где говорится, что «все это украшается дракон-травой и ломтиками трюфелей...» В этот момент это было свыше наших сил, для меня и Берты. И мы взялись за руки. Мы чувствовали себя на пороге большого счастья, парни. Большого счастья...

Как всегда в исключительные моменты, Берю прослезился. Чтобы прогнать ностальгию, он делает глоток красного. Придя в норму, он продолжает:

– Возвращаясь к обручальным кольцам, не забудьте выгравировать на внутренней стороне два имени – это более романтично. Есть очень удачные формулировки, такие как: «Нет Жанин без Роже», например. Одни мои друзья именно так и сделали. Но поскольку у них обоих были имена через тире, им не хватало места, и они нацарапали только свои инициалы. Ее звали Луиза-Анна-Сессиль-Катрин-Ивонн, а его Теодор-Анри-Симон-Клод-Ив и получилось: «Нет Л.А.С.К.И. без Т.А.С.К.И.», но они заметили это слишком поздно. Ведь об этих вещах сразу не думаешь.

В конце церемонии идут в ризницу, чтобы расписаться и внести кое-какие деньги на нужды церкви. А пока вы туда идете, присутствующие пользуются этим моментом, чтобы пожать вам пятерню и выразить свои поздравления. В таких случаях будьте кратки и сдержанны, парни. Не делайте, как эти старые кретины – президенты административных советов (вы знаете, что эту рухлядь нельзя вышвырнуть из компании, потому что у них 51 % акций), которые по десять минут трясут руку молодоженам и дают им советы, которые сами не в состоянии выполнить. Они говорят голосами, какими объявляют курс на бирже. Они треплются на публику и думают, что все ими восхищаются. А из них самих песок сыплется.