Текст книги "Человек с улицы"

Автор книги: Фредерик Дар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

8

Элен было не занимать терпения. Насколько я мог видеть через зеркало заднего обзора машины, она даже не шевелилась. Посади за руль «мерседеса» манекен, он бы не мог быть более неподвижным. Может быть, она заснула? О том свидетельствовала ее поза: Элен слегка наклонилась набок, привалившись левым плечом к дверце. Она появилась из позднего пустого автобуса подобно персонажу из сказки, да и сейчас в ней было нечто неправдоподобное.

В конце концов, я начал сомневаться в ее существовании. Я слишком много выкурил, мне жгло глаза. Временами голову клонило вниз, как бывает, когда засыпаешь от усталости. Тогда мне казалось, что я падаю в пропасть, и я ощущал резкую головную боль. Уверенности, что девушка в леопардовом манто заснула, у меня не было, а вот сам я чувствовал, что вот-вот засну. Капли дождя через открытое окно короткими очередями били мне в лицо, но и этот душ не взбадривал.

Шум, доносившийся с виллы, сделался похожим на ровный морской гул, я уже не различал голосов. Все смешалось, растворилось в безжалостном дурмане дремы. На часовне пробило полночь. Вздрогнув, я принялся отсчитывать последние секунды уходящего года. При счете двенадцать я вздохнул:

– Счастливого Нового года, Салли!

Я показал себя отъявленным негодяем, вытащив жену от Фергюсонов. Теперь она сидела одна в чужой квартире, где ей было страшно, и прислушивалась к стонам пьяной женщины! Милая моя бедняжка Салли!..

Впереди, однако, что-то произошло. Элен открыла дверь, при этом в кабине зажглась лампочка, и в ее свете я увидел, как показалась прекрасная нога в туфле на высоком каблуке и нерешительно ступила на тротуар. Неуверенность была во всех движениях девушки, как обычно у человека, слишком долго сидевшего в одной позе. Дверь захлопнулась, и машина снова погрузилась во мрак. Сделав несколько шагов по узкому тротуару, дойдя до уличного фонаря, Элен подняла рукав манто и взглянула на часы. Я совершенно машинально поступил так же. На часовне прозвонили позже, чем следовало: было пять минут первого.

Элен пошла дальше по слабо освещенному бульвару. Ее острые каблучки звонко стучали по асфальту. Радуясь, что могу размяться, вылез, в свою очередь, из машины и я. Мы шли вдоль светящихся окон домов, и из каждого доносились крики, смех, песни, музыка, которую передавали по телевизору. Один и тот же шум сопровождал нас от дома к дому. Шум встречи Нового года. Франция. Одно из предместий Парижа...

А на Бродвее... Да, но на Бродвее полночь еще не наступила. Там люди еще покупают новогодние подарки, там только готовятся к Новому году, а здесь праздник в самом разгаре. Я был поражен этой мыслью. Эффект равнотекущего времени почудился мне такой же ирреальной шуткой, как все дело Массэ. Я находился одновременно здесь и на Бродвее, но время здесь и там не совпадало, и я почему-то не мог смириться с подобным. Все мое существо инстинктивно сопротивлялось, не хотело принимать этот элементарный закон географии...

Элен пересекла маленькую улочку – и вдруг исчезла. Почуяла мою слежку? Вместо того, чтобы броситься на ее поиски, я остановился. Может быть, она скрылась в тени дома, чтобы посмотреть, что я буду делать? Я растерялся.

Но любопытство победило, я двинулся за ней и пересек улицу. И сразу моему взору открылся широкий портал в высокой стене, створки ворот были распахнуты настежь. Я увидел двор, засыпанный гравием, и два тщательно подстриженных платана. В глубине двора возвышалось высокое четырехэтажное здание в стиле построек Иль-де-Франс, с черепичной крышей и лепкой над окнами. Странное дело: стекла во всех окнах были матовыми. Широкое довольно вычурное крыльцо вело к двойной двери оригинальной ручной работы, ее освещал яркий фонарь. Во дворе стояло несколько машин. Очевидно, здесь проходил какой-то прием. И, наверное, Элен была приглашена на него. Она ждала кого-то, но этот кто-то (по всей видимости, мистер X) не пришел на встречу, и девушка решилась отправиться на прием одна. Только за каким чертом, чтобы добраться сюда, она взяла брошенный "мерседес" Массэ?

Я внимательно осмотрел белый, с серым оттенком фасад здания; Салли окрестила этот цвет "серый парижский". Меня поразило, что изнутри не доносилось ни звука. В противоположность другим домам, стоящим на бульваре, тут было тихо, хотя по огням внутри и машинам во дворе можно было заключить, что в здании находится немало народу. Этот контраст был весьма подозрителен. Чем же, подумалось мне, занимаются люди в особняке? Благодаря матовым стеклам странность его многократно усугублялась. Я не знал, что мне делать. Не могло быть и речи о том, чтобы позвонить в дверь. Но, с другой стороны, Элен могла проторчать там несколько часов, а я не вправе был заставлять Салли сидеть в квартире Массэ до бесконечности.

Конец моим колебаниям положила вышедшая из дома Элен. На мгновение фонарь над дверью осветил ее ярким светом. Кузина Люсьенн действительно была очень красивой женщиной, и, глядя на нее, я прекрасно понимал, почему она возбудила ревность мадам Массэ. Чтобы не оказаться замеченным, мне пришлось броситься на соседнюю улочку. Элен прошла в двух метрах от меня. Она шла быстрее, чем прежде. Я был взбешен тем, что оказался в такой неудобной позиции. Я не мог кинуться к своей машине, потому что Элен находилась между "олдсмобилем" и мной! А из-за моей чертовой военной формы она не могла не опознать меня. Мне пришлось ждать, пока она доберется до "мерседеса".

"Мерседес" вихрем сорвался с места. Когда Элен проносилась мимо меня, свет уличного фонаря осветил ее лицо, и я поразился, до чего оно было напряжено. Разбрызгивая грязь, "мерседес" помчался дальше. Я сломя голову пустился к собственной машине, но когда, наконец, уселся за руль, машина Массэ уже скрылась из виду. Поскольку некоторое время я находился к ней спиной, мне было неизвестно, куда она поехала. Это привело меня в полную ярость.

На всех парах я пустился на поиски Элен, притормаживая у каждого перекрестка, чтобы оглядеться, но нигде не видел огней "мерседеса". Я рыскал вокруг этого квартала на своей громадной машине как сумасшедший. Но тщетно. Я потерял Элен. Чтобы найти ее, мне оставалось лишь одно: вернуться к дому, из которого она только что вышла, и спросить о ней там. Это мне совершенно не улыбалось, но другого выхода я не видел.

* * *

Однажды ночью в одном из южных штатов (по-моему, это было в Миссисипи) на пустынной дороге у меня кончился бензин. С пустой канистрой в руках я обежал несколько километров в поисках горючего. В конце концов я оказался у большого дома, выстроенного в колониальном стиле, с перистилем, чьи колонны в лунном свете походили на греческие руины. Я позвал хозяев, но никто не отозвался. Подойдя поближе, я обнаружил, что дом пострадал от пожара. Остался только его величественный фасад. Внутри дом был пуст, как гнилой орех. Потом он снился мне несколько ночей подряд.

Дом, к которому я направлялся, заставил меня вспомнить об этой истории. Несмотря на свет и автомобили во дворе, особняк производил впечатление пустого. Мне казалось, что за дверью я найду лишь обломки рухнувших перекрытий.

На двери было два звонка. Эмалированная табличка под одним из них гласила: "Ночной звонок". Я нажал кнопку, но звонка не услышал. И все же послышался шум шагов, дверь приоткрылась, и появилась женщина, которую я меньше всего готов был увидеть здесь: монахиня. Она была молода, свежа, одета во все белое, на ней были очки в золотой оправе, а на шее висел серебряный крест.

– Что угодно месье? – спросила монахиня, близоруко прищурившись. Она явно пыталась понять, что за форма на мне. Мое удивление было не меньшим, чем ее.

– Я... я прошу прощения, мадам... э-э-э... сестра. Можете вы сказать мне, что это за дом?

Она была первым человеком, с кем я говорил в новом году. Хотелось бы надеяться, что последующие триста шестьдесят пять дней мне не придется так заикаться.

– Но... Это клиника Святой Жанны д'Арк.

Это была клиника!

Заглянув за чепец монахини, я действительно увидел просторный холл, выложенный белой плиткой, и запах внутри был тот же самый, что и в больнице Нантера.

– Ах, вот как! Ладно...

Она ждала от меня новых вопросов, пребывая в явной уверенности, что я слишком бурно встретил Новый год.

– Сожалею, что беспокою вас, сестра, но дело в том, что совсем недавно здесь побывала молодая брюнетка в леопардовом манто.

Женщина остается женщиной, даже если она и монахиня:

– Ах! Значит, это был леопард!..

После чего она покраснела и добавила чуть поспешно:

– Да, действительно, месье, но почему вы спрашиваете о ней?

– Не могли бы вы сказать мне, что хотела эта дама?

– Она искала одного человека.

– Кого?

Монахиня колебалась. Мое появление казалось ей подозрительным, она чувствовала, что за этим стоит какая-то драма.

– Умоляю вас, сестра, это очень важно.

– Вы англичанин?

– Американец. Вы раньше знали эту женщину?

Чтобы успокоить монахиню, я на ходу сочинил самую нелепую байку:

– Она несколько не в своем уме, и я боюсь, как бы она не выкинула какую-нибудь глупость.

– О! Бедняжка!

– Так о ком же она справлялась?

– О некоем Жан-Пьере Массэ.

– Не может этого быть! – невольно пробормотал я.

– Именно так, месье, уверяю вас!

Монахиня в белом покачала головой, крылья ее чепца прорезали воздух, подобно крыльям летящей над волнами чайки.

– С вами все в порядке, господин офицер? Вы так побледнели!

– Нет, я...

От удивления я на мгновение потерял самообладание. Честное слово, в эту ночь все сошли с ума! Итак, Элен возвращается на место происшествия за машиной Массэ, следовательно, она в курсе его гибели. Затем она чего-то ждет битый час в двухстах метрах от клиники, прежде чем отправиться туда справиться о Массэ! А может быть, я сошел с ума и уже несколько часов просто брежу? Элен в леопардовом манто, Люсьенн Массэ, несчастный случай, "мерседес", молчание в телефонной трубке, письмо, полученное по пневматической почте, монахиня – может быть, все это персонажи и декорации удивительной сказки?

– А что она конкретно спросила вас, сестра?

– Она спросила, не привозили ли вечером человека по имени Жан-Пьер Массэ, архитектора по профессии, пострадавшего при несчастном случае.

– И что же?

– Конечно, я ей ответила, что такой человек сюда не поступал. Но она так настаивала, что я проверила по журналу. Но она по-прежнему не верила мне и захотела сама взглянуть на записи. И тогда я действительно подумала, что ее поведение не совсем нормально...

Мужчин больше манит логика, чем сверхъестественное. Я сразу принялся строить новые предположения: после того как произошел несчастный случай, мистер X спросил, куда отвезут тело. Его ввели в заблуждение, сказав, что Массэ отвезут в клинику Святой Жанны д'Арк. В карманах мертвеца находилось нечто, что мистер X хотел заполучить любой ценой. Эту задачу он поручил Элен. Как родственница Массэ она могла потребовать, чтобы ей показали труп.

Все сходится. В мою схему не укладывалось только ожидание в "мерседесе".

– А затем, сестра?

– Затем... да ничего! Она пришла в ужас и ушла, даже не попрощавшись со мной. Не хотите ли выпить стаканчик?

– Нет, спасибо. Спокойной ночи, сестра.

Развернувшись, я двинулся по ступеням вниз, обратив наконец внимание на то, что большинство машин, стоявших во дворе, были машинами "скорой помощи". На задних дверях были нарисованы синие кресты. Монахиня не ушла с крыльца, и я, пока добирался до своего автомобиля, чувствовал на себе ее взгляд.

Захлопнув за собой дверцу, я произнес вслух:

– А что теперь? В полицию?

Да, именно так. Но я не сожалел, что не отправился туда раньше: время не было потеряно впустую, мне удалось выяснить массу вещей. Правда, я по-прежнему не понимал, как все эти собранные мной удивительные факты согласуются между собой, но пусть уж в этом разбираются полицейские! Странное дело, бродя в самой гуще тумана, я вновь обретал уверенность. Непостижимо.

Внутри "олдсмобиля" пахло табачным дымом, и я включил вентилятор, затем радио. Транслировали новогоднее шоу, передача шла из одного модного ночного заведения. Зрители, судя по всему, не скучали.

9

Комиссариат я разыскал с большим трудом. После несчастного случая дорогу мне показывал полицейский, а я был в таком состоянии, что не обращал никакого внимания на улицы, по которым мы ехали. Но все-таки я добрался до нужного мне здания.

Оно было погружено во тьму, и большинство дверей заперто. Однако из-за одной двери доносились голоса. Светящаяся голубоватым светом надпись гласила: "Дежурная часть". Я вошел. Большое грязное помещение было похоже на берлогу. Несколько полицейских играли в карты, попивая при этом кофе прямо из горлышка термоса.

Мой приход раздосадовал их. Старший, высокий тип с волосами, росшими у него едва не из надбровных дуг, спросил меня:

– В чем дело?

– Комиссариат закрыт?

– А что, вы думали, он будет работать всю ночь?

– Я думал, что дежурный...

– Начиная с определенного часа, дежурства нет. Что вы хотели?

Я почувствовал, что любая моя просьба будет встречена им враждебно, и предпочел ретироваться.

– О! Ничего не поделаешь, я зайду завтра.

– Завтра – праздник! И потом, завтра...

Он показал на висевшие на стене часы:

– ...Это уже сегодня.

Его смех был так же отвратителен, как визг трамвая на повороте. Я вышел, отдав ему честь.

Дверь еще не закрылась за мной, когда один из полицейских подобострастно сказал своему начальнику:

– Ну, ты его и отбрил, этого офицера-америкашку!

Ответа старшего я не расслышал, но по его тону и смеху, последовавшему затем, было понятно, что там как следует прошлись по адресу всей армии США.

* * *

Поскольку мой визит в полицию оказался безуспешным, я решил все бросить и ехать к Салли на бульвар Ричарда Уоллеса. Консьержка должна уже была возвратиться из своих ночных странствий, и я надеялся, что она не очень бурно отпраздновала Новый год и сможет быть мне полезной.

Часы показывали половину первого, движение транспорта прекратилось. Это был рубеж ночи: время, когда заканчиваются спектакли, а гуляки отправляются поужинать в ресторан. Покачиваясь, шлялись по тротуарам пьяные. Кто-то пел, другие подтягивали, и собственное пение ужасно веселило певцов.

Куда делась Элен? Встретилась ли она с мистером X? Что с машиной Массэ? Все эти вопросы не давали мне покоя. Но из тысячи таких вопросов особо занимал меня вопрос о "мерседесе". Я не мог понять, зачем девушка отправилась за машиной своего... кузена, скажем так. Этот поступок казался мне нелогичным и неосторожным. Или же, наоборот, данное действие соответствовало некоему четкому плану? Чертова машина играла какую-то существенную роль в этой истории. Но какую?

Резко затормозив, я остановился у решетки неизвестного мне сада. Я вспомнил о счетах за гараж, найденных в бардачке "мерседеса". Вытащил их из кармана, где они совершенно смялись, и прочел "шапку". Во всех фигурировал один и тот же гараж, находившийся на проспекте Нейи. Неподалеку от дома Массэ.

И я отправился по адресу, указанному на квитанциях. Гараж занимал целый блок домов и был многоэтажным. Это оказалось действительно большое заведение: с выставочным залом для новых машин, ремонтными мастерскими, станциями техобслуживания и магазинами сопутствующих товаров. И у него имелось одно существенное преимущество перед комиссариатом: его дежурный работал всю ночь! Когда я остановился, из стеклянной будки появился маленький хилый человечек, униформа на котором так и болталась.

От бессонной ночи его глаза покраснели, а щеки заросли щетиной. Казалось, ему было тяжело тащить свою кожаную сумку.

Прежде чем обратиться к человечку со своими вопросами, я позволил ему залить мне полный бак бензина: я надеялся, что хорошие чаевые приведут его в нужную форму. Но за три монеты, каждая по сто франков, был удостоен лишь легкого кивка.

– Скажите, вы здешний ночной сторож?

Он бросил на меня злобный взгляд.

– Ну и что из этого?

– Вы знаете Жан-Пьера Массэ?

– Архитектора?

– Да.

– Знаю.

– Он здесь обычно ставит свою машину?

– Когда возвращается...

Ну и что мне давали полученные сведения? Я выяснил у сторожа все, что тот мог мне сказать: он знает Массэ, и Массэ ставил свою машину в этот гараж. Ну и что? Что нового в этой информации? Я строил иллюзии, а на деле... но может быть, мой инстинкт, направляя меня сюда, не ошибался?

– Он до сих пор не вернулся? – спросил я.

– Нет. Он живет на бульваре Ричарда Уоллеса, а там можно без опаски оставлять тачку на ночь.

– А прошлой ночью он ставил ее в гараж?

– Возможно.

Информация была нулевой. Но мое подсознание, пусть даже с легким опозданием, продолжало работать, мне подумалось, что, может быть, когда Массэ днем забирал отсюда свою машину, вместе с ним был мистер X... Но ночной сторож не мог, конечно, подтвердить или опровергнуть это.

Мои расспросы, похоже, заинтриговали сторожа, и он смотрел на меня, как глядел бы таможенник на туриста, разъезжающего на машине из чистого золота.

– Интересно, – проговорил он. – А почему вас так интересует все это?

– У меня есть причина.

– Вы американец?

Говорят, что французы – картезианцы, то есть должны верить тому, что видят, но с тех пор как я живу во Франции, по меньшей мере человек двадцать спрашивали меня, не американец ли я, хотя на мне всегда американская военная форма.

– Самый настоящий американец! – в сердцах ответил я. – Мой отец был американцем, мой дед был американцем, а также мой прадед. Поверьте, у американцев редко бывают прадеды американцами.

Мой эмоциональный ответ обескуражил его, но не так-то просто было сломить этого человечка. У него имелись собственные мысли, и – что более важно – в них прослеживалась определенная логика.

– Вы служите в полиции?

– Нет.

– Вы приятель Массэ?

– Приятель на жизнь и на смерть, как говорите вы, французы!

Он внезапно улыбнулся, показав при этом редкие зубы. Затем, посерьезнев, спросил:

– С ним что-то случилось?

– Почему вы так думаете?

– Потому что, совсем недавно, его "мерседес" поставила в гараж одна дама, а не он сам, и она была в ужасном состоянии.

Я схватил сторожа за лямку его сумки.

– Расскажите-ка мне подробнее, старина! Кто-то приехал на машине Массэ?

– Да, одна девушка, но не его жена, ту-то я видел раньше.

– Когда это было?

– Минут двадцать тому назад...

– На ней было леопардовое манто?

– Да. Бы ее знаете?

– Она ушла отсюда пешком?

– Пешком, как и все люди, поставившие свою тачку в гараж.

Дама, поставившая машину Жан-Пьера Массэ в гараж, была Элен.

– В какую сторону она направилась?

– К площади Майо, кажется. Но не уверен.

Если бы я не потерял столько времени, разыскивая комиссариат, я мог бы застигнуть ее здесь! Двадцать минут! Я пришел в ярость. Какое идиотство!

Я уже хотел тронуться в сторону площади Майо, но передумал.

– Я хотел бы взглянуть на машину Массэ.

– С какой это еще радости? – заартачился сторож.

– Только одним глазком!

И я сунул тысячу франков в его сумку.

– Поверьте мне, старина, это не простое любопытство, у меня есть на то причины.

Он кивнул.

– Она стоит на первом этаже, четвертый ряд, в глубине, предпоследняя машина.

Бросить свою бензозаправку сторож не мог, но занял пост у входа в гараж, откуда и следил за мной.

Мои шаги гулко раздавались под сводами гаража, точно так же, как два часа тому назад в больничном морге. "Мерседес" стоял там, где и сказал сторож. Какую тайну мог он скрывать, прав ли я был, собираясь осмотреть машину? И если да, то что обнаружу? Я был совершенно уверен, что, если мне удастся узнать, почему Элен отправилась за автомобилем на место происшествия, почему затем поставила ее в гараж, все прояснится. Должна ли она была что-то взять в машине? Или, наоборот, положила туда что-то?

Среди сотен других машин в этом гараже черный "мерседес" был для меня особенным: он таил в себе загадку. Открыв задние двери, я тщательно обследовал эту часть машины. Не менее тщательно я осмотрел и все впереди. Все поиски оказались тщетными, в том числе и под сиденьями и в бардачке, хотя я и подсвечивал себе фонариком. Оставалось осмотреть багажник. Вытащив ключи из замка зажигания, я открыл крышку багажника. Внутренне я был готов чуть ли не к тому, чтобы обнаружить там труп. Если бы так случилось, я бы не моргнул и глазом – настолько возможным казалось мне в этом деле все что угодно. Да только багажник был пуст. Кроме запасного колеса и сумки с инструментами, там ничего не было. Ничего!

Раздосадованный своей неудачей, я вставил ключи обратно в замок. И в этот момент я увидел.

Я обнаружил коробочку, набитую пробковой стружкой, благодаря тому, что упала моя фуражка; на этот раз, помня о той незначительной неприятности, я держал голову прямо – и все увидел. По ветровому стеклу, прямо за рулем, бежали три буквы и четыре цифры – номер телефона: ЭТУ 13-61.

Надпись была сделана губной помадой. С какой целью? Для чьих глаз она предназначалась? Переписав номер телефона на клочок бумаги, я задумался. По всей вероятности, писала Элен. Хотела ли она запомнить этот номер, или это было послание, адресованное мистеру X? Если верным было второе предположение, то, значит, мистер X должен прийти в гараж. Может быть, он должен поставить сюда свою собственную машину.

Сторож, когда я вернулся к входу, буквально пожирал глазами мои руки и карманы. Если он не обыскал меня, то лишь потому, что опасался получить прямым в челюсть.

– Успокойтесь, – буркнул я. – Я ничего не взял. Скажите-ка, телефонная станция ЭТУ, это – площадь Этуаль?

– Конечно.

– А можно узнать адрес только по номеру телефона?

– Посмотрите в специальном телефонном справочнике. Дать вам его?

– Обязательно!

– О'кей.

Последние слова он произнес с явным желанием подкупить меня своим знанием английского языка, надеясь выудить из моего кармана еще одну купюру.

В его будке было тепло, стены выкрашены в белый цвет, рекламные календари расхваливали разные сорта масел, шин и аккумуляторов.

– Давайте поищу. Какой номер?

Я сунул ему под нос клочок бумаги. Напустив на себя важный вид, сторож почесал свои щетинистые щеки.

– Интересно! Что-то этот номер мне напоминает...

Поскольку этого "что-то" было для меня недостаточно, он решил все-таки заглянуть в справочник в желтой обложке. Прежде чем перелистнуть страницу, этот человечек кончиком розоватого языка слюнявил пальцы. Когда он, наконец, нашел то, что требовалось, в книге было больше микробов, чем адресов.

– То, что я и думал: это – отель!

– Какой отель?

– На авеню Терн. Взгляните сами.

Он протянул мне справочник, отчеркнув ногтем с траурной каемкой: отель "Ланцелот", 88, авеню Терн.