Текст книги "Конец света: первые итоги"

Автор книги: Фредерик Бегбедер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 102 страниц) [доступный отрывок для чтения: 37 страниц]

Номер 75. Жерар Лозье. Ломти жизни (1975–1986)

 Моя книга «99 франков» имела коммерческий успех исключительно благодаря Жерару Лозье. После того как он трусливо бросил комиксы и переключился на кино, ниша антибуржуазного сатирика, аморального рекламщика, юмориста-пессимиста и циничного карикатуриста освободилась, и мне не оставалось ничего другого, как ее занять. Поэтому, включая его в свой хит-парад века, я просто отвечаю любезностью на любезность.

Когда я перечитываю Лозье, меня больше всего поражает его свобода. На «Ломтях жизни» не появилось ни одной морщинки; в 2011 году книга не только не утратила своей жесткости, грубости и уморительности, но на фоне окружающей политкорректности зазвучала в десять раз сильней. Лозье зло описывает злой мир и показывает, как желание освободиться убивает свободу. Он не реакционер, но закидоны всяческих революций – сексуальных, феминистских, марксистских и анархистских – вызывают у него злую усмешку. Общество деградировало – как в отношении свобод, так и в отношении права на неуважение. Вообще-то говоря, оторопь берет, когда подумаешь, насколько обоснован его смех. Лозье выводит перед застывшим в изумлении читателем череду страхолюдин-феминисток, убежденных врунов, псевдотолерантных родителей, ревнивых любителей групповушки, мятежных мещан, забитых коммунистов, хиппующих менеджеров, незаконнорожденных утопистов, чокнутых импотентов, помешанных на садо-мазо капиталистов, «управленцев среднего звена, мнящих себя большими начальниками», «постаревших молодых леваков» и монстров, принявших обличье секс-бомб. Ошеломляют абсолютно достоверная тональность его диалогов и точность рисунка: оказывается, еще до того как погрузиться в мир кино, он уже умел грамотно кадрировать свою прозу.

Минуло 30 лет. Сегодня уже никто не дерзнет насмехаться над этими «продвинутыми деятелями» – во-первых, потому, что их почти не осталось, а во-вторых, и в-главных, потому, что с ними больше не пошутишь. Попробуй-ка напечатать такую же едкую сатиру на нынешних феминисток – оглянуться не успеешь, как на тебя всей сворой набросятся «Сторожевые собаки». Кому хватит смелости вякнуть хоть слово против литературных эксгибиционистов, групповой психотерапии, оргазмического психоанализа, антирасистского расизма и омерзительных телепередач, в которых ораторствуют плохо отмытые бородатые интеллектуалы? Допустим, нашелся человек, чудом выживший в нацистском концлагере и в 2011 году опубликовавший свои воспоминания под названием «От Треблинки до Сен-Тропе», – его мгновенно затопит волна всеобщего возмущения. Или вообразим себе склонного к садомазохизму священника, решившегося поделиться своими мыслями и ощущениями, – судебное преследование со стороны антипедофильских ассоциаций ему обеспечено. Мартена Вейрона обвинили в гомофобии и вытурили из газеты за куда меньшие прегрешения! Каждая картинка Лозье отважно бросает вызов деревянному языку сегодняшней трескучей пропаганды. Его стоит читать, чтобы просто поржать – это само собой, – но еще и для того, чтобы понять, насколько мое поколение отстало от предшествующего. Я восхищаюсь свободой, которой мне не довелось познать и о которой я сожалею, хотя отлично понимаю, почему Лозье любит ее критиковать (как вслед за ним и Уэльбек).

У Лозье неподражаемый стиль – бесстыдный, корябающий по живому, такой же грязный, как у Рейзера, и такой же снобский, как у Бретеше. Он первым высмеял богачей, танцующих джерк в «Кастель и Режин», и стал одним из первооткрывателей жанра корпоративной сатиры. Он понял, что всякий художник, достойный этого звания, обязан интересоваться вопросами власти и секса. Вот почему он в основном нападает на мужчин. В комиксах Лозье главные лузеры – всегда мужики: жалкие опустившиеся нытики, самовлюбленные плейбои, трусы, спесивые ничтожества, пафосные идиоты… После того как их бросит очередная утонченная женщина, неизменно одерживающая победу, они иногда разражаются литературным афоризмом: «Когда ребенку отказывают в чем-то, что ему очень хочется получить, и он начинает плакать, про него говорят, что он капризничает; когда то же самое делает взрослый, про него говорят, что он потерял надежду».

Если по существу, то мне больше всего нравится в нем то, что он всегда был и оставался писателем. Кроме того, у него частенько встречается весьма характерный персонаж – тощий волосатый чудик с разинутой варежкой, которого насилуют три нимфоманки с большими сиськами. Я, скажем так, узнаю в нем себя.

//– Биография Жерара Лозье –//

Жерар Лозье (1932–2008) в молодости ни в чем себе не отказывал: окончив художественную школу, на десять лет забурился в Бразилию. Во Францию вернулся в год моего рождения, по всей видимости с намерением отметить это выдающееся событие. Еще десять лет спустя он начал публиковать в журнале «Пилот» выпуски своих «Ломтей жизни». Лозье – автор сценария одного из моих любимых фильмов «Я сейчас сдохну» Франсуа Летерье (1980), в котором худющий и во всем разочарованный Кристиан Клавье напоминает Марка – Эдуара Наба. Он также снял несколько фильмов, в том числе картину «Мой отец – мой герой» (1991): главный персонаж, которого играет Жерар Депардье, проводит отпуск на острове Маврикий и убеждается, что совершенно не понимает свою 15-летнюю дочь. Чувствую, не скоро я избавлюсь от ощущения, что все это – про меня.