Текст книги "Голубая смерть (Берсеркер - 8)"

Автор книги: Фред Сейберхэген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Встретившись с капитаном, Искандер сказал:

– Послушай, капитан. Шутка есть шутка, но ты слишком далеко зашел.– Бейза засмеялся, что редко делал за все время работы с Доминго, и начал снимать с себя одежду. Вначале Доминго попытался заставить своего главного помощника занять место в летательном аппарате, но очень скоро понял, что это лишено всякого смысла.

– Возвращайся на свой пост, Айк!

Бывший помощник проигнорировал этот приказ.

– Я думаю, что все это... не имеет значения... для меня. То, что случилось теперь или раньше. Я думал, это все шутка. Но я не могу больше гоняться за ним! Видишь, капитан!? Я...– и снова полетел в сторону еще один предмет одежды.

– Возвращайся на свой пост. Или в изолятор. Я говорю тебе в последний раз.

– Мне все равно, капитан... Я был один из тех, кто должен был поддерживать тебя... или наблюдать за твоим крахом. Но я...

Доминго выстрелил в него. Это лучевое оружие капитан всегда носил при себе. Симеон надеялся, что это было сделано только для того, чтобы оглушить, а не убить. В следующую минуту Доминго отодвинул упавшее тело с дороги и снова переключился на своего врага. У него не было времени перенести человека в изолятор. Его ждало пилотирование.

Охота продолжалась.

Следующим по радиосвязи заговорил Гьюджар Сидорук:

– Появился командир корабля патрульной службы, дежуривший в окрестностях Да Гамы.

Изображение Гьюджара на детекторе "Пэрла" не удивило Доминго, теперь надо было только согласовывать свои дальнейшие совместные действия двум капитанам.

Доминго вкратце рассказал все, что знал о "Туманчиках", и Гьюджар отметил, что с такими союзниками будет проще полностью освободить Милкпейл от берсеркеров.

"Может быть",– подумал Доминго. Но пока в этом кризисе, они мало чем могут помочь".

Между тем "Туманчики" не теряли времени зря и делали все возможное, как об этом периодически сообщал Искатель. К сожалению, Гьюджар был слишком далеко и не успевал перехватить "Левиафана" до того, как тот нападет на планетоиду.

Орудия наземной защиты Да Гамы открыли огонь по "Голубой смерти" с дальнего прицела. Берсеркер ответил. Связь между двумя кораблями затруднялась из-за роста ионизации и из-за грохота и шума в окрестности. Поэтому Гьюджар не успел сообщить, что Полли находится с ними, на борту его корабля.

Когда прервалась связь между обоими кораблями Гьюджар с Полли начали обсуждать ситуацию.

Полли только сейчас поняла, что корабль, преследующий "Левиафана" принадлежал Доминго. Но ее мысли были заняты другим. Ее переполняла тревога за своих детей, которые находились на атакуемой колонии "Да Гама". По этой причине Гьюджар бросился туда по первому сигналу тревоги, посланной с планетоиды. Но видимо, Гьюджар волновался и из-за Полли. Но он прекрасно сознавал, что она, Полли, озабочена чем-то другим.

Кармпэн, который долгое время лежал, свернувшись калачиком в своей каюте и ни с кем не общался, теперь дал очередное сообщение для своих товарищей по команде. Берсеркеры собираются предпринять атаку на все планетоиды, к которым приближаются "Космические жильцы", желающие познакомиться с образом жизни людей, потомков землян. Машины смерти ошибочно решили, что люди и представители этой мыслящей человеческой формации объединились и теперь сотрудничают против берсеркеров. Следовательно, они поставили себе целью любым способом – прервать это сотрудничество.

– Спасибо, Искатель,– сказал Симеон, когда доклад закончился. Доминго промолчал.

Орудия "Голубой смерти" из средней дистанции сравняла с землей часть наземных батарей планетоиды. Затем машина смерти сбросила мины, которые взрываются при приближении обьекта.

Это – "подарок" для "Пэрла", когда тот подлетит поближе. Обстреливался и корабль Гьюджара.

Симеон, в ответ, выстрелил последними, находящимися на борту снарядами. "Левиафан" приближался к планетоиде. Она становилась все ближе и ближе, и уже находилась на расстоянии в несколько минут полета.

Однако, высокая плотность туманной среды, окружающей Да Гаму, сыграла свою положительную роль и серьезно воспрепятствовала скоростному продвижению огромной машины. Приводные устройства берсеркера начали отказывать, и он стал быстро терять скорость, несмотря на то, что все его двигатели работали на всю мощь, которую еще были способны.

Ферди и Агнес вместе с тысячами остальных жителей планетоиды, сидели в убежище, в самом глубоком подземелье. Над их головами покоились километры наскальной породы. Властями были приняты решительные меры, чтобы сохранить энергию, как можно дольше. Темнота в укрытии порой нарушалась светом аварийных лампочек. Чтобы заглушить страх, дети играли в придуманную ими игру, но вскоре им пришлось прервать ее. Лампочки погасли, и на них навалилась кромешная тьма.

Они заплакали и стали громко звать свою маму. Они успокаивали себя тем, что мама их находится в безопасности, она далеко, на своем корабле. Но тут остановилась искусственная гравитация. Представители властей выступили по громкоговорителям и предупредили всех о случившемся, предотвратив, таким образом, панику хотя бы на ближайшее время.

"Левиафан", оставляя за собой голубой шлейф, стремительно приближался к Да Гама со скоростью нескольких километров в секунду. Наземная защита планетоиды, собрав последние силы, старалась замедлить падение смертоносной массы.

При создании и фокусировке антиволны инверсионной гравитационной силы сгорели все генераторы планетоиды и было получено множество других повреждений повсеместно на ее поверхности, однако, если бы произошел не замедленный удар берсеркера о землю, повреждений было бы намного больше.

"Туманчики", подхваченные гравитационной волной в пространстве, были вынуждены удалиться, ретироваться. Они были оглушены и разбросаны и им до сих пор не удалось проникнуть в корпус своего металлического врага.

Берсеркер, почти полностью остановленный неожиданной антиволной, медленно падал на планетоиду. В последнюю минуту он, вынужденный изменить свои планы, использовал остатки своей приводной системы, чтобы затормозить свои наступательные движения.

"Левиафан" потерял драгоценные секунды и теперь его столкновение с поверхностью не могло не привести к сильным повреждениям, поэтому он решил при посадке сохранить хоть какие-то свои устройства в работоспособном виде.

Касание берсеркером поверхности планетоиды произошло на очень маленькой скорости. Повреждений не было.

Люди, толпящиеся в Центре управления наземной защиты, и те на кораблях, которые следили за действиями берсеркера на своих экранах, затаив дыхание, ждали взрыва от орудия "си плас", но напрасно. Взрыва не последовало. Стрелять по врагу было небезопасно. Взрывы вызвали бы детонацию привода "сиплас" на берсеркере. Кроме того, у наземной защиты не осталось бы ни одного тяжелого орудия.

Не было его и у Доминго. Но если у него и было, он не стал бы им пользоваться.

Он решил, скорее понял, что это его судьба – перед смертью отправиться на борт еще одного берсеркера.

ГЛАВА 23

Доминго, готовый занять свое место в летательном аппарате, задержался в последнюю минуту, обдумывая предстоящие действия. Возможно, ему и понадобится поддержка с корабля. Он должен быть уверен, что у руля находится надежный человек.

"Искандер? – Нет. Он – либо мертв, либо еще не в состоянии действовать". Доминго не видел его с тех пор, как Симеон оттащил его в изолятор, но, в любом случае, он, вряд ли, был в форме. Надо было доверить корабль кому-нибудь другому. Кому?

Капитан, стоя рядом с аппаратом, подключился к межсвязи, прийдя к решению.

– Искатель? Ты возьмешь на себя командование кораблем в мое отсутствие. Это приказ.

– Сожалею, капитан. Но я должен отказаться.

– Это приказ, я сказал.– Доминго был застигнут таким ответом врасплох.

– Я понимаю, капитан. И тем не менее – отказываюсь. Ты просто не представляешь, что приказываешь.

По голосу Доминго уловил не только упрямство, которое присуще было и ему самому. И понял, что угрозы тут не помогут. Кроме того, если Кармпэн так уверен, что не может взять управление на себя, вероятно, тут есть причины. Тогда кто? Брэнвен? Нет, она контужена и не сможет действовать.

Спэнс? Нет. Капитан приберегает для него другое задание. Если он мог выбирать, то предпочел бы не оставлять Брэнвен и Бенковича наедине. Особенно после того, что ему рассказала женщина.

Значит – Симеон. Да, пожалуй. Насколько Доминго понимает, он единственный из членов экипажа, кто находится в наилучшей форме.

Капитану потребовалась только одна минута по межсвязи, чтобы поручить Чакушину управление "Пэрлом".

Следующим на связь с Доминго вышел Спэнс. Бенкович, как и все остальные, был изможден и находился на грани нравственного срыва. Когда капитан приказал ему немедленно явиться для очередного полета. Бенкович посмотрел на него странным потусторонним взглядом. Однако, все сделал в точности – принял команду без протеста и через минуту, уже одетый в скафандр, появился в ангаре.

Некоторое время спустя аппарат отправился вперед, к "Левиафану". Симеон, надев шлем управления, остался на борту "Пэрла" вместе с Брэнвен, чтобы, в случае необходимости, оказать необходимую помощь капитану.

Разбитый и лежащий на поверхности планетоиды "Левиафан" еще не был полностью уничтожен. Во всяком случае, так считал Доминго, и он ни на секунду не хотел верить, что машина окончательно разрушена, но выглянув в иллюминатор летящего аппарата на своего поверженного злейшего врага, капитан, вдруг, осознал, что сделал все возможное – враг повержен.

Огромная масса берсеркера, распластанная там, внизу, напоминала громадную морскую звезду. Несмотря на то, что центральная часть корпуса берсеркера оставалась целой, казалось, невозможным, что эта подбитая громадина, когда-нибудь поднимется сама по себе. Края огромного экзоскелета были погнуты и раздроблены, и как успел заметить Доминго, даже то, что осталось от защитных силовых полей "Левиафана", постепенно растворялось в виде смутной радуги, в соцветии которой в основном преобладал голубой оттенок.

Как не присматривался капитан, ему не удалось обнаружить следов жилища в этом пространстве. Но вдруг на далеком горизонте показались дороги, перерабатывающие башни, здания, многие из которых были разрушены.

– Он, кажется, мертв. Черт возьми, он мертв! – сказал Бенкович, имея в виду берсеркера.

– Нет, не мертв. Еще нет. Я чувствую это,– ответил яростно Доминго.

Бенкович промолчал.

Вдруг на аппарате по радио раздался голос Елены Моссурил – мэра планетоиды Да Гама. Она искала капитана.

Но тот раздраженно ответил только на третий ее запрос, проигнорировав первых два.

– Я – Доминго слушаю, но я – занят. Последовала короткая пауза. Затем снова прозвучал ее голос.

– Я не сомневаюсь, капитан. Но тем не менее, я должна поговорить с тобой. Говорит мэр Да Гама – Елена Моссурил. И я хотела бы знать, что ты предпринимаешь. Передай закодированным сообщением, пожалуйста.

– Поговори с моим заместителем, Симеоном. Сообщи все, что необходимо,– и капитан вновь сконцентрировал свое внимание на пилотировании кораблем, но между тем краем уха все же прислушивался к разговору по межсвязи.

Симеон сообщил мэру о планах Доминго и уверил ее, что корабль находится поблизости и готов оказать посильную помощь и, при необходимости использовать все оставшееся в наличии оружие для этого.

Мэр Моссурил, в свою очередь, настойчиво просила Чакушина не стрелять в поверженного берсеркера во избежание повторного взрыва, на что Симеон ответил, что стрелять будет только в летательные аппараты. Направляющиеся из берсеркера. Далее он добавил, что стрелять будет только по приказу капитана.

Мэр, находясь в укрытии, глубоком подземелье, продолжала получать тревожные доклады от своих наземных войск. Они сообщали, что ничего не могут сделать с берсеркером. Во-первых, потому что у них в наличии мало наземных машин. Во-вторых, с уходом искусственной гравитации, также быстро исчезала и атмосфера, что затрудняло полет аппаратов. И, наконец, они считали невозможным нападение на берсеркера, так как им пришлось бы идти самостоятельно в скафандрах, без аппаратов, увязая и погружаясь в расселины, образованные после падения "Голубой смерти".

Мэр понимала все трудности и не могла кого-либо обвинить за медленное приближение к поверженному монстру. Но страшась, что ее услышит враг, не посмела рассказать об этом своим союзникам в космосе. Она не имела права забывать, что там внизу, прямо под "Левиафаном" находится убежище, где прячутся тысячи жителей этой планетоиды.

Все снаряды, ракеты со складов "Пэрла" использованы, а тяжелые оружия истощены. Корабль продолжал, двигаться в сторону Да Гамы, за "Левиафаном", но по прибытию, вряд ли смог быть полезным. Необходимо было подкрепление, но ждать его пришлось бы несколько часов.

Симеон и Брэнвен по-прежнему оставались на своих боевых постах и рассчитывали на небольшое количество легкого оружия, которое еще у них оставалось.

Кармпэн лежал в своей каюте, ему было не по себе и он постанывал, страдая от невыносимой физической боли, которая ему передавалась от опаленных и оглушенных "Туманчиков".

Искандер лежал в изоляторе, он находился на грани жизни и смерти. После последнего выстрела он был оглушен, организм не выдержал напряжения, перенесенного во время охоты: вначале лопнул кровяной сосуд в головном мозге, затем стало отказывать сердце.

Он умер тихо, так что товарищи по команде не сразу заметили это.

Аппарат с Доминго и Спэнсом на борту медленно и плавно опустился и остановился поодаль, не касаясь плиты, на которой лежал распластанный берсеркер.

Затем жестко Доминго приказал Бенковичу оставаться на борту и быть начеку, чтобы исполнять приказы.

Спэнс сидел тихий, подавленный и покорно исполняя команды капитана. Похоже, он был не в себе, но у Доминго не осталось времени, чтобы подумать об этом.

Как только аппарат остановился, Доминго, одетый в скафандр и обвешанный оружием, необходимым снаряжением, выскользнул через люк и спрыгнул на поверхность планетоиды.

Края возвышающегося над ним громадного вражеского тела были сплетены в фантастические формы, а из одного из множества отверстий на его корпусе сгрудилось едва видимое голубое пламя. Недалеко от него виднелась еще одна наиболее крупная дыра. Доминго решил использовать ее для проникновения в берсеркер.

Постояв несколько секунд и осмотрев окружающее пространство, Доминго наконец-таки решился. Он не находил ничего странного в том, что в очередной раз собирается подняться на борт еще одного берсеркера, хотя и предполагал, что вряд ли кому-либо еще из людей пришлось побывать на берсеркере так часто за свою жизнь.

Капитан ясно осознавал, что на этот раз его цель – найти сердце чудовища, исковеркавшего его жизнь. Взорвать и сжечь физическую форму берсеркера было недостаточно для капитана. Ему требовалось большее для полного морального удовлетворения.

Доминго вошел в корпус "Левиафана" без всяких препятствий, не встретив никакого сопротивления. Одна дверь следовала за другой, и Доминго медленно продвигался вперед. По пути время от времени оставлял радиорелейные устройства, с помощью которых собирался поддерживать связь с кораблем.

Опасаясь ловушек и неожиданных нападений, он держал детонатор наготове, а в руках – оружие, подключенное к шлему и срабатывающее только благодаря его мысленным приказам. Это оружие было более мощным, чем то, ручное, которое он брал с собой, в предыдущие визиты к берсеркерам. На поясе висели гранаты. Теперь, пусть приходят андроиды со своими летательными снарядами. Он готов ко всему и ждет их.

Перед ним веером лежало множество проходов. И по любому из них с каждым шагом он был все ближе и ближе к жизненно важным органам своего смертельного врага. До сих пор на берсеркере не было предпринято ни единого шага, чтобы помешать его продвижению. Вокруг была кромешная тьма и только свет от скафандра освещал дорогу.

Окружающие капитана механизмы, он это понимал, отличались от тех, что он встречал на предыдущих берсеркерах-лабораториях.

Оборудование было старым по конструкции. Но все было направлено на нападение и защиту. Где был построен этот берсеркер – неизвестно.

Всюду были видны следы от неоднократных ремонтов, замен деталей на протяжении последних веков. Всюду встречались доказательства титанических усилий, предпринятых для поддержания в форме этого разрушающего для всего живого оружия.

– А теперь, ты – мертв,– прошептал Доминго. Все это оборудование безжизненно. Но где же твой мозг? Он находится где-то здесь глубоко, глубоко... Где-то здесь, и еще живет.

Он медленно шел, пробираясь на ощупь через длинные, бесформенные коридоры, через странные туннели-, где никогда прежде не ступала нога человека, и с каждым шагом все ближе подбирался к сердцевине поверженного берсеркера. К своему удивлению, он почувствовал, что у него дрожат руки. Они впервые так дрожали с тех пор, как... Он не мог вспомнить когда и почему эта потеря памяти беспокоила его, не давала возможности думать о чем-то другом.

Тем временем в самом главном отсеке машины-убийцы еще теплилась жизнь и основная схема гиганта высчитывала способ уничтожения планетоиды, вместе с людьми, находящимися там. Такие расчеты на данный момент трудно давались берсеркеру: его центральные аппараты были повреждены, а многие вообще бездействовали. То же самое было и с датчиками. Но берсеркер все же пытался, будучи запрограммированным, уничтожить все живое.

Если ему не удастся стерилизовать всю планетоиду, может он сможет уничтожить хотя бы убежище, которое ощущает под собой? Там тысячи жизней...

А если уже и это не сумеет сделать, тогда он сотрет хотя бы один экземпляр человеческой жизни – вредителя, который ползет где-то здесь, в его внутренностях. Этим экземпляром был Доминго.

Где находится сейчас этот пришелец? Хотя бы приблизительно? Внутренние датчики берсеркера не рассчитаны на такие цели и могут дать только общие сведения. Но он находится где-то здесь, за несколькими автоматическими дверями, и идет сюда... Берсеркер это чувствовал.

После резкого удаления искусственных гравитационных полей вокруг Да Гамы, верхние слои атмосферы быстро рассеялись, и в результате произошла быстрая разгерметизация нижних воздушных слоев, что вызвало холод и жестокие снежные штормы.

Беженцам, скрывающимся в убежищах глубокого подземелья эти изменения не были видны. Однако, среди них прошел слух: все выходы убежища блокированы. Либо в результате бомбардировки берсеркером с воздуха, либо при его падении на поверхность планетоиды.

Отсутствие выходов пока не беспокоили тысячи людей, находящихся в подземелье: подача воздуха им была обеспечена – по крайней мере так неоднократно их уверяли по радио местные власти. Да и дела на данный момент обстоят так, что им некуда больше идти. Но все же люди волновались.

Спэнс Бенкович, как и было приказано, сидел в аппарате и безнадежно смотрел в иллюминатор. Аппарат был переключен на автопилот и легко парил невысоко, над поверхностью Да Гамы. Там, снаружи, шел снег, медленно опускаясь и покрывая камни, лежащие на расстоянии около трех метров от сидения Бенковича. Чуть выше в холодном, разреженном воздухе, островки снега выделялись на древнем, черном металлическом корпусе "Левиафана", может быть, в первый раз за последние столетия или тысячелетия его существования.

Спэнс понуро смотрел на падающий снег и не испытывал в этот момент ничего, даже усталости. Только одна, единственная мысль беспокоила его и, если бы не это, он считал бы, что самое лучшее, что можно сделать сейчас – это сидеть здесь и смотреть, смотреть на этот снег...

Но он знал, сколько это еще будет продолжаться.

Ветер усиливался и, похоже, шторм станет явью. Бенкович видел, как тяжелые камни стали подниматься и уноситься прочь вместе со снегом.

Он уже видел все это однажды, наблюдал, как таял снег над голубым пламенем, струившимся из "Голубой смерти".

Края отверстий на корпусе берсеркера продолжали светиться и оттуда временами были видны вспышки лучевого оружия.

Стараясь ни о чем не думать, Спэнс сидел и задумчиво смотрел на раны берсеркера, которые больше, как он был уверен, никогда не заживут.

Доминго продолжал свой путь вперед, и с каждым шагом осторожно оглядывался, опасаясь неожиданного нападения из летательного аппарата или андроида. В любой момент он ждал появления аппарата, убившего его дочь Меймио.

Только один раз он встретил сопротивление, когда пытался пройти через ряд автоматических дверей. Они резко закрылись, как бы пытаясь поймать его. Но он благополучно прошел через них и его дальнейшее продвижение прошло без помех.

Эти двери, подумал Доминго, не зря попытались помешать ему, он понял, что подходит к мозгу берсеркера.

Достигнув своей цели, капитан осознал, что это то, что он ищет, хотя не увидел никаких опознавательных знаков.

Он стоял в большом, просторном помещении и здесь было достаточно места для нескольких летательных аппаратов и снарядов. Но, к его удивлению, все здесь было пусто.

По дороге сюда, Доминго умышленно оставлял за собой след благодаря радиореле, и теперь он мог, при необходимости, связаться с внешним миром. Позже, если он будет в состоянии говорить, он, несомненно так и поступит. Теперь же, ему предстоит провести другой, более важный на данном этапе, разговор.

Капитан переключил свой приемник с обычного канала на коротковолновый диапазон, и если берсеркер был в состоянии что-либо слышать, то теперь он услышит его, Доминго. Более всего капитан хотел, чтобы перестали дрожать его руки, но они ему не подчинялись.

– Где аппарат, черепная морда? – спросил он своего врага.– Я хочу видеть именно того, которого ты послал на Шубру. Вызови его сюда и направь против меня теперь.

Берсеркер слышал его.

Все его действующие приборы, находящиеся на другом участке корпуса, сейчас готовили единственное, оставшееся приводное устройство "сиплас" к последней, самоубийственной операции. Берсеркер, собрав воедино всю оставшуюся энергию, готовился к проведению детонации. Расчеты показали, что при естественной гравитации планетоиды, взрыв, полученный в результате подключения энергии к приводу, будет достаточно сильным, чтобы взорвать убежище. Это повлечет гибель всего живого, не то что людей.

Но основной источник питания был поврежден во время падения и ремонтным машинам предстояло немало работы перед выполнением последнего фейерверка. Им требовалось время и, если не задержать одинокого пришельца, им не удалось бы выполнить задуманное. У них была только одна альтернатива: либо задержать человека, либо полностью отказаться от своих целей. Ловушка с дверями – мало чем могла помочь, но и у берсеркера не оставалось иного выбора.

Время – единственное, что нужно было выиграть.

И, когда человек стал задавать вопросы, берсеркер увидел в этом возможный способ выиграть время. Берсеркер знал человеческий язык, он подключил устройство, умеющее издавать звуки, и заговорил.

Доминго услышал, как машина заговорила. Голос ее был скрипучий, нечеловеческий, но слова – понятны:

– У меня нет летательных аппаратов.

– Врешь, негодяй,– сказал Доминго. Голос его был холоден и бесстрастен. Он хотел вырвать душу врага, пролить последнюю каплю его крови. Он хотел видеть, что враг умирает, осознавая свое поражение.

– Лжец,– прошептал он.

Он направил лазерный луч на один из пультов, содержащих память берсеркера, и начал бить по нему.

Когда вход на пульт открылся, Доминго начал изучение его компонентов. Они были маленькими, не больше кулака; он брал их в руки по очереди и долго рассматривал. Благодаря им он узнал координаты секретной ремонтной базы, обслуживающей "Левиафан" многие века.

"Ценная информация", подумал капитан. Но был по-прежнему неудовлетворен результатами исследований.

Мозг берсеркера был вдребезги разбит оружием Доминго и разобран его руками и теперь мало, что осталось от него, за исключением банка данных. Мозг этот уже не был в состоянии планировать какие-либо разрушения.

Доминго взял в руки еще одно устройство. Этот маленький осколок машины хранил в своей памяти результаты исследований, проведенных берсеркером в биолабораториях и Доминго понял, что его усилия увенчались успехом. Он нашел, что искал. Берсеркер, наконец нашел форму оптимального оружия против человечества, и, согласно изображению, спроецированному на декодере, основой этого оружия служил человек, из потомков землян. Однако, Доминго подумал, что это направление их исследований – малоперспективно.

Вдруг чувствительный микрофон капитана уловил странные звуки, исходящие от окружающего его металла. Он швырнул рассматриваемое устройство и схватил оружие. Он прождал несколько минут, прислушиваясь и оглядываясь, однако, ничего не произошло. Слышен был только звук взрыва. Опасности Доминго не чувствовал.

"Левиафан" защитил бы и этот отсек, и свой центральный мозг, если бы был в состоянии сделать это. Здесь достаточно просторно и хватило бы места для одного летательного аппарата, если таковой нашелся бы, чтобы убрать пришельца. Такие аппараты были небольшие, по крайней мере те, которые видел Доминго. Когда они отправлялись на поверхность планетоиды с целью их стерилизации, они должны были быть способны проникнуть даже на самые малые объекты. Даже в пещеру,– в небольшую прячущуюся под нависшей скалой...

Но Доминго не встретил какого-либо сопротивления с тех пор, как ступил на борт "Голубой смерти". Можно было даже подумать, что его тут приветствовали как друга – раз не сопротивлялись.

Неужели "Левиафан" был действительно беспомощен? Или, может быть, его маленькие машины делали свою работу где-нибудь еще, в другом месте?

– Послушай, лживый негодяй! Давай свои аппараты... Где они? – закричал Доминго.

Теперь даже сама сердцевина мозга "Левиафана" быстро умирала. Действия Доминго ускорили этот процесс.

Зловещая программа этой проклятой громадины была почти полностью стерта. Только детонатор "сиплас" продолжал действовать, готовясь к последнему броску.

Разум берсеркера постепенно угасал и его осталось только на размышления: стоит ли отвечать на последний вопрос и зачем.

Но Доминго не хотел ждать ответа. Он судорожно сломал еще один пульт, в котором, как был уверен капитан, находилась еще одна часть мозга "Левиафана". Он по-прежнему не мог чувствовать радости от окончательной победы и мести.

– Ты помнишь, проклятая машина, ... ты помнишь планетоиду ... колонию по имени Шубра?

Угасающий разум берсеркера теперь, наряду с другим, потерял и способность лгать. Разрастающиеся повреждения уверенно разрушали его и на данном этапе мозг сохранил только способность отвечать на вопросы.

– Я помню это.– Голос машины был хриплый и неустойчивый.

– Тот день, когда ты уничтожил жизнь на этой планетоиде, ты помнишь? ... когда ты отправил свои маленькие аппараты, чтобы убедиться ... ты помнишь? ... чтобы убедиться, что ты довел работу до конца. Ты отправил один аппарат в одно, особенное убежище ...

Устройства памяти еще не совсем вышли из строя и после, секундного молчания, берсеркер ответил:

– Нет!

– Голос Доминго тоже менялся. Он говорил прерывисто, дыхание учащалось, и он думал, что задохнется.

– ...в убежище под одной... нависшей скалой. Твой аппарат отправился туда и убил одно юное создание... Ты помнишь?

– Нет.

– ...Он убил ее...– Доминго слышал, как кровь стучала в висках. Он слышал собственное дыхание внутри шлема и испугался, что его сердце не выдержит.– Что ты имеешь в виду, говоря "нет"? – Он боялся, что сейчас умрет от разрыва сердца и будет повержен перед своим смертельным врагом. Нет, только не это.

– Когда я нападал на Шубру, у меня не было аппаратов. Ни одного. Последний я сбросил на Лайоунинг.

– Ты лжешь?

– Нет.

Капитан глубоко вздохнул и его вздох был похож на рыдание.– Десять лет назад,– сказал он.– Нет, скорее одиннадцать. Ты уничтожил транспортный корабль,– и он назвал корабль.– Ты убил всех, не оставив никого в живых. Там была моя жена и мои дети. Ты это можешь понять?

– Когда и где?

Доминго сообщил необходимую информацию.

– Нет, я не уничтожал этого корабля.

– Врешь, негодяй!

– Нет. Бывают несчастные случаи.

Вновь прозвучал неясный металлический звук, и Доминго отпрыгнул в сторону, готовый стрелять. Но мишени не было.

Он усилил чувствительность микрофона на своем скафандре. И услышал что-то постоянно работающее, гудящее...

– Ах ты, лгущий подлец... негодяй...– Он был готов заплакать.– Где твои поражающие аппараты?

– Они готовятся...– последовала пауза, затем тот же, лишенный эмоций голос добавил: – Готовят детонацию "сиплас", которая взорвет крышу... убежища с живыми существами... Убежища, которое там внизу, под...

– Останови их!

В переговорах наступила пауза.

– Остановил. Живые существа... И все. Последовала тишина и ничего более. Далекое гудение прекратилось. Доминго с подозрением начал обыскивать то, что осталось от мозга врага.

– Чертов предатель... Я не верю тебе.– Но только тишина ответила ему по радиосвязи.

– Нет, не несчастный случай с тем транспортным кораблем, нет,– Он помолчал.– Несчастный случай?

Но машина больше не отвечала ему. Он искал, осматривал и проверял. Но ему не удалось найти признаков жизни у берсеркера. Мозг умер. Где бы ему найти его проклятую душу?

"Значит здесь нет летательных аппаратов. И он не посылал их на Шубру. У него их не было..."– думал он.

Капитан вспомнил про приводное устройство "сиплас". Он должен проверить его, чтобы убедиться, что с "Голубой смертью" покончено. Ему потребовалась только одна или две минуты, чтобы добраться туда, через зал для машинного оборудования.

Устройство "сиплас", окруженное мелкими рабочими машинами, было неподвижно. Доминго рассматривал их долгое время, а затем схватил оружие и стал стрелять.

Потом он вернулся в центральный отсек "Левиафана", где покоился мертвый мозг берсеркера и понял, что аппараты не нападали на Шубру. Его руки мелко и противно дрожали. Раньше такого не было никогда.

ГЛАВА 24

В одном из длинных проходов, сходящихся к месту, где сидел Доминго, вдруг показался свет. Он приближался по коридору, где никогда прежде не ступала нога человека и который теперь был завален оборудованием, разрушенным во время атаки "Левиафаном". Свет был ярким и по мере приближения отбрасывал вокруг себя дрожащие, меняющиеся тени.

Капитан вскочил на ноги, подавляя желание закричать. Затем, молча сделал шаг назад и двумя руками, как в замедленной съемке, схватился за оружие, до сих пор висевшее на плече.

Он стоял и молча ждал. Вдруг к нему вернулось бешеное подозрение... Приближающаяся тень была слишком мала для летательного аппарата. Может быть, это андроид? Размер как раз подходил для него.