Текст книги "Монстр (ЛП)"
Автор книги: Франсетт Фел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 13
– Ты знал, что Лукас тут тоже будет? – спросила Иден тихим голосом, когда они возвращались в особняк. На самом деле, Иден ничего не хотела говорить, но эти слова вырвались внезапно. Она проклинала себя за то, что нарушила тишину. Сидя напротив, она наблюдала за выражением его лица, изучая каждое изменение. Ей казалось, что забыв о присутствии ещё одного человека в машине, Ник полностью погрузился в свои мысли. Он то и дело хмурился, думая о чем-то, и Иден очень интересовала причина. Ей хотелось узнать всю правду о нём, чтобы Доминик сам рассказал ей о своём прошлом. Конечно, нужно просто оставить его в покое, не обращать внимание, чтобы спокойно прожить эти шесть месяцев. Но желание докопаться до истины было сильнее её логики, слова Лукаса крепко засели в голове. Никакие факты не изменили бы эту ситуацию, но девушка хотела знать правду, узнать что случилось. Как маленький мальчик мог превратиться в такого безжалостного человека, который наслаждался, причиняя боль другим людям?
Доминик пристально посмотрел на Иден, на её красивое лицо, в эти золотистые глаза. Он сразу понял, что она старалась прочитать его, узнать секреты, которыми он не был готов поделиться. Доминик не хотел, чтобы его прошлое вызывало сострадание у кого-то, черт, он не хотел этой жалости от неё! Для Иден была только одна роль – в его постели! И ничего больше от неё, всё, только ограничиваясь спальней. Доминик хотел её податливую и гибкую, извивающуюся под ним, его, врезающегося в неё, как сумасшедшему, и в ответ он бы завалил её драгоценностями, и исполнил любую прихоть. Все остальное… не было ничего другого. Слова Лукаса отдались жаром, напоминая Доминику мрачное детство, в котором не было ничего кроме страха и той агонии, даря ребёнку незабываемый опыт.
Детство закалило характер. Вместе со стойкостью пришла ненависть к брату, это чувство взяло его в плен. Доминик хотел мстить ему, забрать всё что было, найти любой способ, чтобы разбить, уничтожить своего младшего брата. Он слишком долго жил этим желанием и с этим ужасным чувством, которое не давало ему покоя. Доминик был готов убить Лукаса за то, что тот рассказал его секрет. С момента вступления в наследство, он предпринял многое, чтобы быть уверенным, что не осталось никакой связи между ним и Шейлой Свенсон. Не только, чтобы гарантировать, что никто и никогда не узнает о пристрастии матери, но и изгнать из себя эти воспоминания. Он неустанно работал над тем чтобы забыть, похоронить и вспоминать о ней только, когда приходят сны. Эти воспоминания – его демоны и стыд, которые они приносят с собой, принадлежали исключительно ему. Он сам должен бороться с ними. Но одно неосторожное, или скорее умышленное слово, брошенное вскользь, от брата, выставило его открытым, уязвимым для единственного человека, который может использовать эту информацию против него, если она решит воспользоваться этим ради свободы. Это неподконтрольно ему, но понимание, что она теперь невысокого мнения о его персоне, раздражало. Это нежелательное напоминание вытащило презрение и свирепую ненависть на поверхность, и теперь она тлела, отдаваясь кислой яростью, желая вырваться наружу.
– Какого черта ты делала возле моего брата? – спросил он, и в голосе открыто звучала ярость – Сбор лиц, желающих убрать общего врага? Или договаривались, когда будете встречаться в следующий раз, после разлуки?
Иден сидела и смотрела на выражение его лица, удивлённая, сотрясающим его гневом, омрачающим черты. Хотя чему тут удивляться, Доминику не нужно было причин, чтобы разозлиться; он никогда не сдерживался, если слетал с катушек.
– Ну конечно, ведь я не могу поговорить с человеком, особенно с твоим братом, чтобы не перейти на разговор о сексе. Я поражена, как низко ты обо мне думаешь, – парировала она с сарказмом в голосе.
– Мне не нравится видеть тебя с ним, – проворчал он безрадостно, показывая, что ему не очень понравилось все это. – И пусть это будет шоком, но ты должна знать, что ты занимаешь все мои мысли.
Он бросил на неё язвительный и огненный взгляд. От этого Иден захотелось открыть дверь машины и бежать от него. К сожалению, лимузин продолжал мчаться по дороге. Она могла только отводить взгляд, чувствуя жар, и зная, что этот взгляд собой представляет.
– Я не вешала на себя табличку «кто хочет выебать Иден». Лукас спасал мою задницу от своей змеи-матери и этих пресмыкающихся, которые так и хотели втоптать меня в грязь. Он повел меня выпить и…
– И поведал тебе историю, – его рот скривился. – Лукас всегда это любил.
– Так расскажи ты это, – предложила она, – То, что хотел сказать Лукас.
– Это не имеет никакого отношения к нашему контракту, поэтому перестань волноваться, – сказал он, и посмотрел так, что она поняла – допрос окончен. И в этот момент лимузин остановился, Ник сразу же вышел, больше ничего не сказав. Он может отпустить её, уменьшить страдания, и разорвать этот договор, который они подписали. В эти минуты, он был готов сделать это, только, чтобы держать её на расстоянии, чтобы она никогда не узнала о нём. Доминик должен держать дистанцию, показывая, какое место она занимает и какую роль должна играть. Иден что, забыла об этом?
Девушка просто хотела знать немного больше о человеке, за которого она вышла замуж, человеке, которым был отцом её ребёнка. У неё были чувства к нему, а он только что бросил их ей в лицо. Теперь Иден опять нужно расставить приоритеты в правильном порядке, у неё есть цель, и это не спасение, а развод.
Она приняла душ и надела пижаму, уложила Лиама в кроватку и отправилась спать. Она рухнула на кровать – “это будет долгая ночь”, подумала Иден. Но почти сразу провалившись в сон, она видела маленького мальчика, похожего на её Лиама, которого непонятные призраки пытались отнять.
Это удивительно, но в последующие недели им почти удалось общаться цивилизованно, они нашли точку соприкосновения. И этим общим оказался их сын. Доминик потребовал своего присутствия в жизни Лиама. Он посещал доктора вместе с Иден и малышом, покупал ему одежду и не жалел денег. Иден очень раздражало такое отношение к Лиаму. Но все же она выполняла свои обязанности, играла свою роль. Девушка изображала хорошую хозяйку и развлекала его гостей.
Эта вечеринка была эксклюзивной, закрытой, здесь собралась вся элита города. Организованная с шиком, на яхте Доминика. Это стало испытанием для Иден, здесь собрались образованные люди, с которыми у неё не было ничего общего, это был другой уровень. Иден полагалась на интуицию и обаяние, чтобы хоть как-то поддерживать разговор. Конечно, всё это не ново, ей приходилось делать такое и раньше. Но с одним различием – Доминик не оставлял её, как всегда. Он находился рядом с ней, и представлял её гостям и друзьям. И еще он называл её «женой» больше, чем полагалось, она не припоминала, чтобы он так много произносил это раньше. Но в этом кругу ему приходилось “держать лицо”. Иден понимала, что он даже не вникает в значение этого слова. В этот вечер не было упрёков, не было злых взглядов в её сторону. Он знакомил её с гостями и даже некоторыми людьми очень близкого окружения. Ни разу сегодня Доминик Армстронг напрямую не унизил жену и не заставил чувствовать себя нелепо перед людьми. И это всё для Иден было в новинку, манеры Доминика смущали. Она не знала, что и думать, как реагировать на его слова и поведение. На данный момент проще было не обращать внимание на это.
Сон ускользал от него, кроме того, у него еще много бумаг лежит на столе и это все нужно доделать. Доминик тихо пробрался в свой офис, чтобы закончить работу. Разобравшись с неотложными делами, он направился к бару, организм требовал расслабленного состояния, самого лучшего виски. Что-то было неправильным, какой-то звук. Этот звук был очень слабым, его было еле слышно, Ник даже остановился, чтобы прислушаться, не показалось ли. Стоя на пороге своего кабинета, напрягся, и прислушался, чтобы понять, откуда раздаётся мелодия. Идя по коридору на звучание, которое становилось всё громче и громче. Он шел завороженный им, как будто моряк на зов сирены. В этот момент для него всё перестало существовать.
Он поднялся вверх по лестнице и завернул за угол, увидев закрытые двери, откуда доходил звук. Он приоткрыл немного дверь, и увидел, как её пальцы скользят по клавишам пианино. Это были чудесные аккорды, мелодия была мягкой и в тоже время грустной. Её голос сливался с музыкой, о, как она пела, Доминик не смел даже пошевелится, стоял словно околдованный. Боже, она могла петь. Он даже забыл, что у неё был этот талант. Голос Иден был очень красивым и мягким, девушка умело им владела, она пела так, словно проникала в самую душу Доминика, в самое сердце, и даже смогла дотронуться до его темной стороны.
Воздух покинул его легкие, и он почувствовал, что начинает задыхаться. Воспоминание о его детстве промелькнуло в голове, где была только боль, насилие и страх, но это всё начинало исчезать, когда она пела своим мягким голосочком. Он должен сделать что-то, чтобы остановить её пение, остановив эти воспоминания, что заставили его ненавидеть весь мир. Она обернулась и посмотрела на него. Поймав её взгляд, через мгновение Дом был рядом. Как бабочка в паутине и она уже не могла выбраться; она попала в ловушку, он прижал её к стенке своим большим телом. Запустил свою руку в её волосы, проводя по ним пальцами, он потянул за них, чтобы слиться в поцелуе.
Он вкусил её сладость и пропал. От его стона в груди родилась вибрация. Он метил её, отказываясь дарить нежные и сладкие поцелуи. Запрокинув её голову назад, он глубже погрузился языком в её рот. Доминик хотел всё, что было в ней, хотел каждую частичку. Нуждался в ней, как в воздухе. Он кусал и облизывал её губы, переходя к подбородку, шее, прикусывая зубами, оставляя следы на коже. Соски напряглись, не скрытые бюстгальтером, когда он неожиданно сжал грудь рукой. Она ахнула, когда Доминик укусил её за сосок. Девушка издала очень милый звук, похожий на мяуканье. Жар, накативший внезапно заставил выгнуть спину, вырывая затрудненное дыхание. Зубами, захватив сосок и пососав, заставил издать ещё один протяжный стон. Он не мог насытиться этим достаточно, Доминику, как хищнику, нужно было больше, он хотел заполучить её, находится в ней, смаковать её сокровенное местечко. В комнате не было слышно ничего кроме их вздохов, и Ник потерял контроль, слыша их. Заскользив руками по её ногам, поднялся к бедрам. Слегка надавив, оказался между ними, потерся своим членом об её киску.
Иден захлебнулась стоном, широко распахнув глаза, смотрела в его бездонный вихрь зеленых глаз, и поняла, что отчаянно трясётся. Он поймал нижнюю губу зубами, вынуждая отдать стон, который она старалась сдержать. Это было ужасно эротично, убийственно чувственно. То, как он двигался, толкался своими бедрами, чтобы Иден могла ощутить на сколько он был возбужден, чувствовала его, когда он гладил своей длиной прямо по её центру. Как он гладил её, кусал, целовал. Она уже не находилась у стены, а была верхом на пианино. Боже… она ощущала его твёрдость через одежду, то, каким он был возбужденным, то, как он хотел её. И он знал это, знал, что она уже была готовой для него. Ник схватил её за подбородок и немного надавил, чтобы девушка приоткрыла рот, и он услышал этот замечательный стон, который не мог не порадовать его слух. Этот звук был радостью для его души, он наслаждался им. Ей нужно было остановить его. Ей нужно было оттолкнуть его. Но он не дал ей этого сделать, Ник провел руками по её волосам и намотал их на руку, запрокидывая её голову назад, чтобы открыть полный доступ к её рту и стал трахать его своим языком.
– Если ты не позволишь мне трахнуть тебя, то разреши попробовать себя, – первобытный рёв изменил его голос, и, удивив её, опустился перед ней на колени. – Только попробовать…
В его голосе слышалось отчаянье, он просил у неё разрешения, и она должна была просто, молча, согласиться с этим. Будь она сильной женщиной, то отказала бы ему в просьбе. Но Иден оказалась слаба, её тело предавало, ей необходимо почувствовать его в себе. Девушка умирала в желании от прикосновений этого мужчины. В его взгляде она увидела свою собственную слабость. Она хотела и в тоже время боялась этого чувства, Иден все ещё ненавидела его, или же нет, она запуталась . Все это было сложным, он просто выжигал её изнутри, она сгорала от его ласк. Но ведь Иден не могла сдаться, так просто проиграть этому человеку. Нет, она не сделает этого! Девушка не могла подпустить его к себе, потому-то она была уверена, что это опять принесет ей боль и разочарование.
Доминику не нужно было её согласие. В то время, пока Иден боролась с собой, он наблюдал за ней и наслаждался этой маленькой победой. Ник прижался губами к внутренней поверхности бедра. Недолго думая, он сдёрнул с неё шорты. Неожиданно на клавишах её попа создала гениальный саундтрек, смутив Иден, слегка вогнав в краску. Но жаркий взгляд вернул состояние беспомощности. Инстинкт сжать ноги сработал мгновенно, но Армстронг не дал ей сделать этого, положив свои сильные руки ей на бедра.
– Нет…нет….
Доминик погрузил один палец в неё, заставив Иден напряженно закусить нижнюю губу. Он смотрел ей в глаза, при этом двигая пальцем в ней. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда его палец то замирал, то двигался дальше. Он кусал и лизал её мягкую нежность, слизывал соки, которые текли по её бедрам, его розовые лепестки губ заблестели. Поцелуями он поднимался выше и выше, пока не достиг своей цели. Его дыхание у её промежности вызвало новую волну жара, заставив до боли сократиться. Он обнял руками её дрожащие бедра и притянул ближе к своему лицу, а затем она почувствовала, как его язык сначала прошелся по клитору, а потом и по всей длине. Он лизал её там, так жадно и горячо, словно изголодавшийся самец. Дыхание Иден сбилось, она полностью откинулась на пианино. Он проделывал это снова, снова и снова очень медленно, и очень мучительно. Но Иден не хотела просить его, она напоминала мазохиста, который наслаждался своими мучениями. Доминик закинул её ноги к себе на плечи, чтобы получить полный доступ к её жемчужине, и Иден накрыла волна удовольствия. Оргазм был сокрушителен. Все пульсировало у неё между ног, она могла поклясться, что чувствовала каждый нерв в своем теле. Способность мыслить полностью была отключена, в эти минуты для неё не существовало ничего. И он поклонялся ей, как бог, облизывая её с дьявольским восторгом, пожирая её, как будто она была сладким лекарством. Его лекарством от всего. Он лизал её влагалище, трахал её своим языком, и когда Иден думала, что больше не сможет этого выдержать, он доказывал ей обратное, заставляя сгорать в адском пламени.
Она откинула голову назад, её короткие ногти впились ему в кожу, её глаза были плотно закрытыми, она почувствовала, как его мышцы напряглись.
– Дом … – простонала она, её голос больше не принадлежал ей. Сил не осталось ни на что, оргазм разорвал её на кусочки.
Когда все закончилось, она была просто лужицей в его руках, даже кости расплавились. Он поднялся в полный рост и захватил её губы в свой мужской плен. Она почувствовала свой вкус во рту. Доминик прижал её своим телом к пианино, чтобы она могла почувствовать его возбуждение. Она прижалась к нему и беспомощно захныкала, он запустил свой язык ей в рот, чтобы девушка попробовала свой пьянящий вкус. Иден почувствовала легкое головокружение. Как будто зная, что она была на грани обморока, он отшатнулся, но не выпустил её из объятий. Ник прислонился своим лбом к ней, его большой палец гладил её по нижней губе.
– Ты даже не можешь представить, как я хочу похоронить свой член в твоей маленькой сладкой киске и трахать тебя до тех пор, пока ты не потеряешь сознание, – сказал он серьезным голосом, выдыхая ей в губы эти слова. – Но я хочу большего, чем ты сможешь мне дать. Я разрешаю тебе уйти, прежде чем сделаю, то о чем буду потом жалеть.
Глава 14
Дженна знала, что не должна искушать мужа своей лучшей подруги. Она проверила, чтобы никого не было у бассейна и, убедившись в этом, девушка не спеша зашагала по бетону. Перед ней открывался прекрасный вид; вокруг были высажены кустарники и цветущие цветы, которые делали бассейн похожим на оазис. Но даже этого не было достаточно в день, который был очень жарким. Дженна могла бы развернуться и направится к особняку, окунувшись в прохладу дома, но она продолжала идти дальше. Девушка остановилась возле одного из шезлонгов, которые находились у бассейна. Она села на него и поставила баночку с кремом рядом, смотря на кристально чистую воду, но затем её внимание привлекло нечто намного интереснее. Девушка надела очки, чтобы скрыть свой взгляд.
Он был полуобнажен и стоял, развернувшись в её сторону. Дженна откинулась назад, чтобы насладится видом этого мужчины.
Девушка подумала, что, очевидно, дети меняют людей, и было ясно, что на Доминика очень повлиял сын. С тех пор как они переехали сюда, прошло два месяца, и было просто невероятно видеть его таким расслабленным, когда он думал, что на него никто не смотрит. Он мягко улыбался, хоть и странно, конечно, наблюдать за таким явлением, как это. Ведь такой человек, как Доминик никогда не одобрял нежностей, он был грубым и жестоким, но не в такие моменты. Только тогда, когда Армстронг находился со своим ребенком, он мог дать волю своим эмоциям. Девушка залюбовалась ими, и была очарована тем, что видит. У неё мелькнула мысль в голове, что возможно он и не так уж плох? Иден просто ошибалась. Её подруга могла просто не заметить эти хорошие стороны. Хотя это, конечно, не означает, что он не является монстром; но ведь Доминик защищал и охранял их с тех пор, как они появились в этом доме. Конечно, Дженна не так уж близко познакомилась с ним, но он был очень любезен с ней и разрешил остаться в особняке. И девушка решила все-таки подойти к нему.
Доминик заметил её еще когда она вышла на улицу, но тогда невозможно было разглядеть, во что она была одета. Её загорелое тело блестело от крема, что она нанесла недавно. Любой другой мужчина, уже бы начал флиртовать с ней, но Доминик был застрахован от этого. Он не повёлся на это соблазнительное тело, ведь теперь он возбуждался только от одной женщины, от мысли о ней его член напрягался и становился твердым. Женщина, которая может вызвать у него кучу эмоций в одну минуту, будь то гнев или тёмное желание. Всегда присутствовал соблазн утащить её в свою кровать и делать с ней невообразимые вещи. Не было никого, кто бы мог сравниться с его девочкой, включая и Дженну Миллс.
– Не возражаете, если я к вам присоединюсь ребята?
– Мы только «за».
Он повернулся к Лиаму, которого держал на руках в бассейне. В конце дня жара всё еще витала в воздухе. Доминик наслаждался тем, как его малыш с удовольствием брызгался и смеялся. Два месяца уже прошло, и за это время он узнал много нового о ребёнке. Малыш начал освещать те темные уголки души, с которыми Ник жил очень долгое время. В отце рождались чувства, помогающие осмысливать все свои ошибки. Доминик проводил каждую минуту с Лиамом, ведь ему было известно, что эти моменты были неуловимыми. Доминик понимал, что привязанность – это плохое чувство, он сам испытал это на собственном опыте, когда был еще совсем мал. В его прошлом не было ничего, чтобы он мог передать сыну, и каждый раз видя улыбку малыша, Доминик знал, что его малыш нуждается в той любви, которую он сам не смог получить в детстве. Мужчина хотел защитить Лиама от всего, что могло нести тому угрозу. Но Доминик очень боялся тех чувств, которые испытывал к Лиаму, ведь те шрамы в душе не давали жить дальше.
– Доминик?
Мягкий голос, который позвал его, заставил вернуться в реальность. Он обернулся на её голос и увидел, как внимательно девушка за ним наблюдала. Она стояла возле бассейна, все также ожидая ответа, но поняв, что Доминик ничего не будет говорить, Дженна немного замялась. Но зато девушка теперь была уверена, что Ник её будет слушать.
– Я просто хочу сказать спасибо, за то, что разрешил мне остаться в особняке и дал мне работу в качестве няни Лиама. Я действительно ценю то, что ты делаешь для меня.
– Я сделал это не для тебя, – сказал он безразлично, скользя взглядом по девушке, Дженна отвернулась, смущаясь.
Девушка нырнула под воду, приходя в себя от его сказанных слов. Конечно, Дженна знала, что все это он делал не ради неё, она была в растерянности, почему он просто не может принять благодарность?
– Я знаю… Я знаю, что ты сделал это для Иден, но я очень благодарна. Ведь не каждый день твой босс отправляет тебя в спа и за покупками.
Доминик посмотрел на неё с любопытством, и хотя он не был в замешательстве, но все же нахмурил лоб.
– Я боюсь, что не имею никакого понятия, о чем ты говоришь, – ответил он. – Я никогда этого не делал и никогда не считал тебя чем-то важным.
Дженна нахмурилась, это он так играет сейчас?
– Но я… Иден сказала мне….
– Что она тебе сказала?
Дженна покачала головой, понимая, что явно ляпнула не то.
– Ничего… ничего она не сказала, – еле слышно сказала она. Он смотрел на неё своими зелёными глазами, изучая, и Дженна под этим пристальным взглядом просто замерла на месте, не смея даже пошевелиться.
– Меня бесят люди, которые лгут мне, Дженна, и я презираю эти черты у моих сотрудников, – спокойно ответил он, сажая Лиама в ярко-желтую надувную утку, которая была в числе тех игрушек, которые он купил. – Если ты все также собираешься здесь работать, то советую тебе быть откровенной. И сейчас самое лучшее время чтобы начать.
Его настойчивость была подавляющей, то, какими путями он добивался своего, вызывало беспокойство. И потому она не решалась сказать ему правду. Дженна даже не могла себе представить, что было бы, скажи она то, что собиралась. Теперь девушка понимала, почему Иден так пыталась сбежать от этого чудовища, который смотрел на неё своим уничтожающим взглядом. Она реально представляла, как он сейчас наслаждается тем, что унизил её. Дженна вспомнила про Алекса; Алекс, который был ветреным и злым. Он любил доказывать свою любовь кулаками, а потом часами извинялся за это.
Эти два человека, оба из разных миров, они имели разные личности, манеры, воспитание, социальный статус, но для девушки они были совершенно одинаковыми. Они сходились в одном, что Дженна даже и не понимала, почему не замечала этого раньше. Её пугало то, что она рассмотрела это только сейчас. Иден никогда не была счастлива в браке с Домиником; он приносил ей только боль, не физическую, а душевную. Дженна сама была свидетелем этого, её подруга терпела эти унижения четыре года. Она понимала Иден, как никто другой, ведь синяки на теле исчезали, но раны и порезы на душе остаются надолго, влияя на человека всеми возможными способами. Как Алекс оскорблял её, так и Доминик делал то же самое с Иден.
– Она сказала мне, что это был подарок от тебя, все эти покупки и спа. Я была так счастлива, что даже не поняла, что Иден говорила тогда. Ведь она платила свои деньги. Боже, я уверена, что она использовала всю свою зарплату и чаевые, которую заработала за это врем…
– Чаевые? – он мигом похолодел, его глаза почернели, моментально разозлившись. Выражение лица Доминика могло сказать, что он вспомнил то время, когда его жена работала в клубе.
Зная, что она наделала, Дженна быстро попыталась загладить эту ситуацию.
– Доминик, посмотри на это с другой стороны, она ведь не работает в…
– Где она? – спросил он спокойно.
– Она работает в “Карвер Гриль” – сказала она. – Это не похоже на “Сумасшедшую Киску”! – закричала она ему вслед. Он вылез из бассейна и отдал ей Лиама.
Для него не составило труда найти адрес этого места, и хотя он мог бы позвать Джеймса с собой, Доминик передумал и поехал к Иден сам. Он мчался по улице, надеясь, что Дженна сказала правду, и Иден не вернулась к той старой жизни. Он хотел знать, почему, черт возьми, она работала за чаевые. Девушка не потратила ни копейки его денег, как сказала Дженна. Доминик не был уверен, но он убедился в этом, когда вновь проверил её счета.
Он дал ей карточку на мелкие расходы, и еще положил деньги на её банковский счет, но она не тратила их. Всё осталось не тронутым, и Доминик не знал, что его беспокоит больше: то, что она опять провела его, как мальчишку, или то, что он опять недооценил девушку. Основой их брака всегда были деньги, и то богатство, которое было у Доминика. Ведь он даже не замечал, что жена иногда отсутствовала, и это очень злило Ника. Мысль об этом просто заставляла его сходить сума.
За все года их брака Иден никогда не работала; Доминик обеспечивал всем, что ещё могло желать её сердце? Но потом она внезапно исчезла. И весь год провела вдали от него, потом он узнал, что она работала не покладая рук, пока не родила Лиама. Когда он принудил её к этому контракту на шесть месяцев, Доминик думал, что она все также будет опираться на его деньги, но он немного просчитался, ведь он знал другую Иден, которую мог контролировать и управлять. Он знал, что может ей приказать, и она выполнит любое его желание. Доминик был в растерянности, зачем ей работать, если он может обеспечить её всем, или она опять готовила ход против него? Иден опять сорвала все его планы. Он не понимал её мотива. Доминик не мог понять, зачем ей эта работа, когда она легко может купить все что захочет, ведь он давал ей достаточно средств на это. С этим разочарованием он вошел в “Карвер Гриль”.
Бар был полностью забит людьми, но к счастью Лена наняла еще нескольких девушек, чтобы они могли помочь с клиентами. Именно из-за этого наплыва Иден опять была отправлена на должность официантки. Некоторые посетители, если их так можно назвать, очень шумели и отпускали непристойные шутки и оскорбления. Один или два раза она даже дала по рукам, не выдержав, когда кто-то смелый прикоснулся к её заднице. Там сидели мужчины, которые жадно поглощали еду, и эта ночь для Иден была самой сложной и утомительной, она желала, чтобы все поскорей закончилось. Девушка была уверена, что Карвер был доволен работой своих сотрудников. Она превратилась в восьмирукого осьминога. Умудрившись не уронить ни одного подноса. Ожидая своих заказов, Иден посмотрела в сторону бара, где собралась стайка женщин, девушка криво усмехнулась про себя.
Иден попробовала еду, странно, но она была обычной, и не могла быть причиной повышенного эстрогена в баре. И хотя Майк делал коктейли, чуть ли не с самого рождения, но дамы не были заинтересованы им. Они находились там только по одной причине: шесть футов и один дюйм (185см-ред.), мускулистый и весь в татуировках с накачанным телом и ямочками на щеках, привлекал их внимание и заставлял полыхать их тела. Они вникали в каждое его слово, хихикая как школьницы, и строили ему глазки, а он, конечно же, наслаждался таким вниманием к нему. Он не был хорош в шутках и юморе, но его дерзость делала его еще более сексуальным и притягивала противоположный пол. Он, наверное, имел больше контактов в телефоне, чем Иден могла только себе представить. Мужчина всегда проводил с девушкой только одну ночь. Как всегда он любил: высоких, стройных, со светлыми волосами, длинноногих, в общем глупенькие и наивные дурочки, с которыми можно скоротать время.
Иден бы соврала себе, если бы сказала, что этот мужчина не привлекал её; он всегда получал внимание слабого пола, излучая свою силу и притягательность. Он заставлял сердце Иден стучать быстрее, а ладони девушки потеть. С ней случалось такое в последний раз, когда она была с Домиником. Девушка хотела, чтобы там находился Доминик. И, как говорится, помяни дьявола и он появится. Входная дверь отворилась, и на пороге появился он, тот о ком она только что думала, тот который никогда не покидал её мысли. Он прошел дальше в помещение, люди, которые сидели до этого и болтали, замолкли и посмотрели в его сторону, чтобы поглазеть на эту власть, которую он излучал всем своим видом.
Как Король среди простолюдинов, он выглядел так же неуместно среди посетителей бара. Ник, как всегда выглядел безупречно, излучая элегантность, что отличала его. Стоя у бара, недалеко от дверей кухни, Иден замерла, не зная, что делать. Он смотрел в толпу, явно ища её. Девушка стояла и думала, как поступить, бежать или же остаться на месте, её сердце стучало как бешенное, все в ней говорило, что нужно выбрать первый вариант, но ведь это был не выход из ситуации. Что Доминик узнает, что она работает в этом баре – это лишь вопрос времени, удивительно, что он не знал до сих пор. Она не поверила сначала, когда он сказал, что снял наблюдение за ней полностью. Когда его зелёные глаза наконец-то нашли её, он в ту же минуту двинулся к ней, и люди расходились перед ним словно волны.
Его глаза пробежались по всему её телу и щеки Иден покрылись легким румянцем, вспоминая о том, что она позволила сделать с ней не так давно. Она вспоминала тот мучительный вечер, когда боролась сама с собой, чтобы не сдаться ему в плен. Иден избегала его столько, сколько могла, и иногда задерживалась в его присутствии только по необходимости. Работа была единственным местом, где Иден могла спрятаться от него, но он пришел сюда, нарушая её личное пространство. Один лишь только взгляд на его рот и Иден тут же вспоминала его ухаживания, как умело он приносил ей удовольствие. Тепло прошлось по всему телу, вспоминая, какой бесстыжей она становилась.
– Мы уходим, – он нахмурил брови, нетерпеливо ожидая ответа.
Он потянулся к ней, но она уклонилась от его руки, делая шаг назад.
– Я работаю, – ответила она твердо, надеясь, что он просто оставит её в покое, чтобы не привлекать к ним внимание. Но понятно, что это все были только её мечты.
– Не испытывай мое терпение, Иден.
– Уходи, Доминик.
Она хотела взять напитки и обойти его, но у неё не получилось. Он схватил её за руку, делая больно, удерживая её.
– Ты можешь покинуть это место самостоятельно или я утащу тебя отсюда на руках, и мне будет плевать на всех людей и на твои крики. Ты больше не задержишься тут ни минутой больше.
– Проблемы? – послышался мягкий голос Карвера. Девушка посмотрела на него, он был немного больше Доминика. Девушка сравнивала их, в то время, как хватка на её руке не ослабевала.
– Это не твое дело, – сказал Доминик холодным тоном, но Карвер по-прежнему стоял на своем месте и был заинтересован больше в безопасности Иден, чем его насмешливым взглядом.
– Я забочусь обо всех своих сотрудниках, – сказал он, – Иден, все в порядке?
