Текст книги "Величие и падение короля Оттокара"

Автор книги: Франц Грильпарцер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

В платке письмо. Ты сыну моему Его отдай. Он знает. В Меренберг Я еду. Накажи ему не мешкать. (Роняет платок с письмом и удаляется.)

Эмерберг поднимает платок. Входит король Венгерский со свитой.

Оттокар (встречая его) Высокий государь мой и отец!

Бела

Пускай они свое сначала скажут!

Входят послы рейхстага. Первый посол

Скромнейшие князья Священной Римской Империи, во Франкфурте собравшись, Чтоб выбрать императора, посольство Направили к тебе, король Богемский. К тебе, король, обращены их взоры! Однако выбирать не подобает Того, кто отвергает этот выбор. Скажи нам, о великий государь, Возьмешь ли ты имперскую корону, Коль скоро на тебя падет избранье? Не отклоняй ее. Есть поговорка, Что лишь в вертепе льва орел имперский Найдет покой, а ты наш добрый лев! icoko поднимает щит с изображением льва, прислоненный к ступеням трона.) Прими ж к себе заблудшего орла И будь ему от недругов защитой!

Оттокар

Ба, это что? Кто это мне подстроил? То вовсе не богемский белый лев! Он красный!

Рудольф

(стоявший справа от трона на авансцене, выступает вперед)

Государь, сей красный лев – Лев Габсбургов! Щит мой!

Второй посол

Вы граф фон Габсбург?

Рудольф

Да, это я.

Второй посол В Богемии?

Рудольф Домой

Иду я из крестового похода.

Оттокар

Довольно! Подождите, господа, Пока вас позовут.

(Обернувшись к королю Беле.)

О мой король, Мне долг двойной велит к вам обратиться!

Бела

Сперва я вам детей своих представлю: Вот старший, Ладислав, наследник трона, А вот другой.

Оттокар Никак, у короля Есть много внуков?

Бела

Вы не разглядели?

Тебя отвергли!

Кунигунда

Да ведь это я, Желающая вам прийтись по нраву! Вы на войну меня с собой – возьмете? (Сбрасывает рыцарский плащ, срывает венгерскую шапку и остается в женском платье.)

Цавиш

(стоящий в левой стороне зала, неподалеку от нее, громко) Прелестный воин!

Кунигунда (оборачиваясь)

Это кто сказал?

Оттокар (гневно)

Кто?!

Цавиш (тоже оглядываясь), Кажется, вон из того угла.

Кунигунда (быстро)

Вы? Нет, конечно! Стоя предо мной, Гак дерзко лгать едва ли б вы посмели! О мой король! Простите мой порыв. Хотели у ворот меня оставить, Но к вам спешила я, и вот я здесь!

Рудольф (вновь выходя на авансцену) О, сколь бесцеремонная поспешность! С грамотой в руках входит королева Маргарита.

Оттокар (порываясь ее остановить)

Нельзя!

Маргарита (держась за кресло) О, кто поможет мне уйти!

Меренберг (выступая вперед) Я ваш слуга!

Оттокар

А кто вас, сударь, звал? Кто вам велел свое покинуть место?

Вы не впервые оказались лишним! Назад!

Меренберг отступает.

Рудольф

ука, о корол' орой вам пос

Оттокар

Маргарита (слабым голосом) Ужель никто мне не поможет?

Вот ва, м моя рука, о королева, Пускай она опорой вам послужит!

Вам кто велел?

Рудольф

Не ведает велений Не знающий запретов.

Оттокар

Не забудьте,

В моей стране вы!

Рудольф

Лишь пока хочу! Я воевал за вас не ради денег, А благодарность вашу вам дарю! Не ваш я подданный!

Оттокар

Не шевелитесь, Пока не скажет тот, кто здесь решает!

Второй посол (выступая вперед)

Позвольте мне слугой быть королеве! Меня послал архиепископ Майнцский, Секретарем которому служу я, Сопровождать имперское посольство И слушать то, что говорят другие. Граф Габсбург, вы меня узнали?

Рудольф

Нет.

Второй посол

Не вы ли подле Базеля однажды Священнику, который лесом шел К больному и задержан был потоком Реки бурлящей, отдали коня, Чтоб через волны мог он перебраться?

Рудольф И тот священник?..

Второй посол

А позднее разве Архиепископ Майнцский в Рим не с вами К отцу святому через мор и глад, Пожарища и войны пробирался? А секретарь его, как надлежало, Нередко вас испытывал в беседах. Теперь узнали?

Рудольф Это были вы?

Второй посол (обращаясь к собравшимся) Для этой женщины, как королевы, Я требую свободы и защиты! Вы, граф фан Габсбург, руку ей подайте! Уйти отсюда вместе ей поможем! Дорогу! Именем Священной Римской Империи я говорю: дорогу Австрийской герцогине!

Вместе с Рудольфом уводит королеву Маргариту:

Оттокар

Если я – Ваш император, так не говорят.

Первый посол

Благоволите вы князьям ответить?

Цавиш

(выходя вперед) Вам «ужен наш король и господин? А вы ему на что? Иль не могуч он? Он на земле, что бог нанебеси! Империя же пользы не приносит, Лишь тяготы. Оставьте нас в покое! Свои дары вы предлагайте немцам, Ведь вас нужда заставила дарить.

Оттокар Посол, недурно сказано, пожалуй! С империей хлопот уж очень много, И надобно уламывать упрямцев. Ваш прежний государь слугой был вашим. Милей богатым королем Богемским, Чем нищим императором мне быть! А впрочем, ждать мы вам не запрещаем, Что мы позднее будем благосклонны.

(Обращаясь к Кунигунде.) Теперь я только ваш душой и телом.

Цавиш Будь славен, Оттокар!

Все

(под звуки фанфар)

Король Богемский! Австрийский герцог! Герцог Каринтийский! Германский император! Слава! Слава!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Открытая терраса в саду, ограниченная в глубине сцены мраморной балюстрадой в половину человеческого роста. Предполагается, что за ней сад уступами спускается к реке. Впереди, с обеих сторон, двери, подле них статуи. Главный вход слева между колоннами, у самой

балюстрады.

Цавиш (входит, смеясь) Влюбился я! Подумать – отдал сердце! Спасите, люди добрые! Ха-ха! Чуть на меня взглянула гордым оком Надменная мадьярка – все пропало! О господи, и как она красива! Совсем как необъезженная лошадь, Что ржет и бьется, удила кусая.

А в общем дело обстоит нехудо!

С тех пор как мы простились с Маргаритой,

Австрийцы друг за другом отбывают.

Один направо, а другой налево,

Но все во Франкфурт, на имперский сейм.

Они на сейме, нечего и думать,

Сумеют постоять за Оттокара.

Милота (за сценой)

Сюда ведите!

Цавиш– Что еще стряслось?

Стража вводит За й фрида фон Меренберг а, Милота в полном вооружении следует за ним, держа в руках запечатанное письмо.

Милота

Король все на турнире?

Цавиш

Ну, конечно! Вы, Меренберг? В таком сопровожденье?

Милота

Ему велел отец его, предатель, Свезти к архиепископу посланье И приказал спешить…

3 а й ф р и д

Вот это верно!

Милота

Однако юный рыцарь, проезжая Поблизости от замка Розенбергов, Где брат мой Бенеш с дочкой обитает, Решил взглянуть на прежнюю любовь; Его поймали и сюда прислали.

Цавиш

Ах, так? У нашей миленькой сестрички?

3 а й ф р и д

Сказали мне, она лежит в горячке. Я повидать ее хотел, проведать, Жива ль она, и тут ей отдал в руки И жизнь отца и самого себя. Дурак я был, дурак я ослепленный!

Милота Вот и письмо, которое он вез.

3 а й ф р и д

Послушайте, хотя я прежде, сударь, Вас не любил, считал вас лицемером, Но мне отец нередко говорил, Что я совсем не разбираюсь в людях. О, покажите, что я вас не знал! Верните мне письмо! Оно исчезнет, – И что хотите делайте со мною! И прежде я ведь вам бывал полезен. Когда случилось как-то вам с родными – Вы помните – в приемной королевы Вести довольно странную беседу, Я не пошел докладывать об этом, Хотя и мог, и даже был обязан, – Ведь почитал тогда я короля И как супруга нашей герцогини, И как достойнейшего государя.

Цавиш Ты слышишь, Милота?

Милота

Чего там слушать? Цавиш Письмо не шутка!

(Читает.)

«В собственные руки Архиепископу». Да ты, дружочек, Пропал, коли король его увидит.

3 а й ф р и д Вы мне поможете?

Цавиш

Ну, ладно, ладно!

Народ надежный?

(Указывая на стражу.)

Милота

Да! Тебе на что?

Цавиш

(взвешивая письмо в руке) А много ли в таком письме иль мало? Здесь капля яду…

(Быстро прячет письмо.)

Море подозрений! (Обращаясь к страже.) Ступайте-ка домой и передайте Привет мой Бенешу.

М и л о т а

Да что ты, Цавиш? Цавиш

Ступайте!

Стража уходит.

Ну, а ты, мой милый друг, Мне чем заплатишь за свое спасенье?

3 а й ф р и д

Хоть жизнью!

Цавиш

Вот как? Жизнь побереги А ты умеешь прыгать?

М и л о т а

Цавиш! Цавиш

Ну-ка,

Бери письмо и, стало быть, валяй!

(Подвел его к балюстраде.) 3 а й ф р и д прыгает вниз. М и л о т а

Безумец!

Цавиш

Ух, как побежал мальчишка!

Милота

За ним!

Цавиш

Постой! Уж если положился Ты на меня, поверь – я лучше знаю, Что подойдет и что не подойдет. Придет пора – тебе все станет ясно. К тому же он совсем еще щенок! Ха-ха! Ну, что ж, иди. Начнется нечто, В чем не нужны свидетели мне будут. Ты слушаться меня хотел. Иди же! Иди!

Милота (выходя, оборачивается) Ты не выходишь на турнир? Цавиш

Уже я снял доспехи. Ну, ступай же! За все отвечу я. Ступай! Мгновенье, Как кредитор, желает своего.

Милота уходит.

Она уже спускается сюда, Сопровождаемая камеристкой! Скорей за дело! (Обращается к статуе Афродиты, стоящей слева на авансцене.) Божество любви, Супруга верная небесного супруга, Ты покровительство мне ниспошли. (Достает листок бумаги и, поднявшись на ступеньки пьедестала, кладет его под чуть приподнятую ногу статуи.) О, сохрани и передай записку! Идут! Еще мгновенье! Ну, пора! (Спрыгивает и, словно пристыженный, убегает.)

В то же мгновение из глубины сцены появляется королева со своей камеристкой.

Не Розенберг ли это? Вот бесстыжий! Зови его!

Камеристка (зовет) Ну, где вы, право, сударь? Вернитесь! Королева приказала!

Цавиш возвращается, смущенно вертя в руке свой берет.

Королева

Иль я сегодня не в своем рассудке, Иль это лихорадка разыгралась, Иль потеряли вы последний стыд И разума остатки? Нету слов! Но ваше поведение – безумство! Оно уже бессмысленно-бесстыдно. Когда я прибыла, вы завопили; То были вы, от вас в пяти шагах Стояла я – и знаю. С той поры Меня не оставляют ваши взгляды, – Я им названия не нахожу, Но в бешенство они меня приводят.

(Приближаясъ к нему.) Во время танца вам дала я руку, И вы – наглец! – пожать ее посмели! Кто я? И кто вы сами? i

Цавиш

О, простите!

Королева

Так принято у вас чтить королеву? Будь я не так горда, чтоб мужнин гнев В своих делах мне призывать на помощь, Будь здесь, в Богемии, все, как у нас, Где обладает женщина правами, И голосом, и властью совершать, Что ей угодно, ибо королева Не попросту супруга короля,

Но повелительница, вы бы, сударь, Закаялись дерзить!

Цавиш

Прошу, простите!

Королева

Теперь – простите! Дерзость поначалу, А после – низменное раболепство. Что прятали у статуи вы, сударь?

Цавиш У статуи? Да что же там?

Королева

Записка!

Цавиш

Записка, в самом деле!

Королева (камеристке)

Принесите! Камеристка приносит. Что там написано?

Цавиш

Почем я знаю?

Королева Вы спрятали ее!

Цавиш Я? Право, нет! Королева Когда я шла сюда.

Цавиш Но я здесь не был,

Я шел оттуда.

Милостивый боже, Иль я действительно сошла с ума? Деревья там? А здесь земля и воздух? Я видела! От вас я в двух шагах Была, когда вы прятали записку.

Цавиш

Коль вы сказали так, о королева, Пусть будет так, хоть это и не так.

Королева Что ж там написано?

Цавиш

Мечты пустые! Восторженной поэзии плоды!

Королева (камеристке)

Дай мне!

(Открывает записку и читает.)

«Прекраснейшей!» Какой наглец! Скорее спрячь свидетельство безумства!

(Бросает записку к его ноьам.) А вновь ко мне приблизиться посмеешь, Пусть дерзновенного король накажет.

Цавиш

(поднимает записку, стоя на коленях перед камеристкой)

Так знайте же, я вам давно служу, И грудь мою давно жгла эта тэйна; Сегодня я решаюсь вам открыться, И я погиб, коль гневаетесь вы.

(Встает и уходит.)

Королева Ха-ха-ха-ха! Какой смешной безумец!

Камеристка

Смотрите, госпожа, в одно мгновенье Какого рыцаря я обрела.

Королева

Он, думаешь, имел в виду тебя? Он на меня глядел все время, дерзкий!

Камеристка

Ах, все равно! Приятно хоть в мечтах У ног увидеть рыцаря такого!

Королева

Такого? Право, ты меня смешишь!

Камеристка

Во всей Богемии, о госпожа, Нет никого, кто с Цавишем сравнится Фон Розенбергом. Гордую осанку, Походку, благороднее манеры Вы видели не хуже моего. А что до мужества, он самый храбрый Из тех, кто рыцарем себя считает. К тому же, он ведь в Падуе учился И песни сочиняет и поет, Себе аккомпанируя на цитре.

Королева

Тем хуже!

Камеристка

Чем же хуже, госпожа?

Королева

Презрением и золотом платили Мы в Венгрии играющим на цитре.

Камеристка

У нас иначе. Много есть дворян, Что с трубадурами поспорить могут. А этот Цавиш звоном нежной цитры

Зачаровал сердца довольно многим. (Раскрывает записку.)

Послушайте!

Королева (садится) За это он ответит!

Камеристка (читает)

«Прекраснейшей». – Ну, что ж, я благодарна! «Рука, как снег..»

Королева

Рука, как снег? Где смысл?

Камеристка

Бела, как снег…

Королева (снимая перчатку и разглядывая свою руку) Я думаю, он руку не видал, Перчатку разве что.

Камеристка

(читает) «Рука, как снег, И все же жжет. .»

Королева топает ногой.

Что вам угодно, госпожа?

Королева

Читай же!

Хочу сказать: что хочешь, то к делай.

Камеристка «Рука, как снег, И все же жжет, Пылает взор, Но он как лед!»

О, пусть тебя он, вспыхнув, опалит! Из мести я хочу его замучить.

Камеристка

«Нет слаще губ, Да речь их зла, Хоть дышит грудь, Но – как скала».

Королева

Молчи!

Камеристка

«Смягчись же, грудь, Согрейся, взор, Рука. .»

Королева Я говорю тебе, умолкни!

Камеристка Нельзя мне, что ли, радоваться счастью?

Королева Впрямь дурочка сочла, что это к ней!

(Встает.) О, если б я могла уйти отсюда В родную Венгрию, в отцовский дом! Там я жила! Вольна была я мчаться Гуда, куда влекло меня желанье. Старик отец служил мне с восхищеньем, Служили мне князья, служила свита, Служили все мужчины королевства, Все, в ком огонь пылал, в ком сердце билось! Тут предложили мне поехать в Прагу, Где, объяснили мне, сидит король В расцвете сил, женатый на старухе, Ему нужна подруга жаркой крови, Такая же, как он, с горячим сердцем. Явилась я и увидала старца.

Да, старца! С побелевшей бородой! От ратных, скажешь, дел? Не все равно ли? И разве не ворчит он, как старик? И возразить ему нельзя! Ей-богу, Я не затем приехала сюда, Дабы безмолвствуя повиноваться! А остальные льстят, подачек просят, И пресмыкаются, и словно дремлют. Лишь Розенберг… он в Венгрии у нас Ходил бы, голову подняв высоко, Подобно храброму вождю куманов, Храбрейшему из рыцарей венгерских, Которого он мне напоминает. Но тот – веселый и отважный воин, Прямой в своих желаньях и поступках, А этот – робок, низменно покорен, И сам свое достоинство пятнает.

Слышны фанфары.

Что там?

Камеристка

Должно быть, кончился турнир, Вручают победителям награды. Пристало это делать королеве.

Королева Пришлют за нами. Дай-ка мне записку! При первом чтении она туманна.

(Берет записку.)

Камеристка Уже его величество король Со свитой возвращаются с турнира!

С Милотой и Фюлленштейном входит Оттокар. За ним господа и дамы, присутствовавшие на турнире.

Оттокар (сопровождающим его)

Коль он так хочет, пусть идет сюда! (Подойдя к Кунигунде.)

Желает победивший на турнире Принять награду из твоих лишь рук. Ну, как, жена, живешь?

Хочет взять ее за подбородок, она отступает.

Королева

Отлично! Оттокар

Дьявол!

Не в настроенье? Милота, ты где? Вместе с Милотой идет на другую сторону авансцены. Так Меренберг сбежал?

Милота

Да, государь. Оттокар Проклятье! Как же о письме узнали? Милота

Он похвалялся, как и все мальчишки, И люди даже видели письмо.

Оттокар

И адресат – архиепископ Майнцский?

Милота

Да, государь.

Оттокар И Волькерсдорф сбежал?

Милота

И Гартнейд Вильдон. Да и все австрийцы Грустят без королевы Маргариты И тихо уползают со двора.

Оттокар

Найдись письмо, предатели б открылись, И я бы всю их шайку распознал.

А так в измене всех подозреваю, И каждого придется сторожить. Да, подозрительность напоминает Мне гончую из своры сатаны, За ней монархи мчатся на охоту.

Тем временем привели Цавиша фон Розенберга, победителя турнира. Он стоит перед королем.

Что? Помню, победил ты на турнире. Ну, что ж! Я знал всегда, ты храбрый воин. Пусть королева даст тебе награду. Эй, Фюлленштейн!

Фюлленштейн

Я здесь, мой ^осударь!

Оттокар

У замковых ворот поставишь стражу. Потом, когда окончен будет праздник И станут расходиться по домам, Кого я укажу, ты арестуешь И будешь как заложников держать. Вот этот, этот… дальше Лихтенштейн, Плешивый Ульрих…

Фюлленштейн

Но ведь Генрих тоже…

Оттокар

Ты что орешь? Иди сюда и слушай!

Вместе с Фюлленштейн ом отходит в глубь сцены, так что уже не слышно, что он говорит. Когда он слушает ответ собеседника, взор его устремляется в противоположную сторону, туда, где Цавиш беседует с его супругой. Цавиш стоит перед королевой, она же сидит, задумавшись, глядя в одну точку.

Камеристка (обращая внимание королевы)

О королева!

Королева (увидев стоящего перед ней Цавиша)

Снова этот дерзкий? (Вскакивает.)

Камеристка (указывая на богато расшитую перевязь, которую подносит на бархатной подушке паж)

Награда!

Королева берет перевязь, паж кладет подушку к ее ногам.

Цавиш (камеристке)

Возвратите мне записку, Которая попала к вам недавно По недоразумению.

Камеристка

О сударь!

Цавиш (протягивая руку)

Отдайте!

Камеристка Извините!

Цавиш

(все еще держа протянутую руку) Я отдам

Ее по назначению!

Камеристка

Но, право, Она уже не у меня…

Цавиш

Ах, так?

Ну, стало быть, она у адресата. (Опустившись на колени перед королевой, горячо.)

О королева, я благодарю вас…

(Медленно.) За ту награду, что вы мне вручите. Оттокар (прерывая его) Вы не дали еще ему награду?

Королева (обиженно) А я как раз и собиралась! (Приближаясь к Цавишу с перевязью.)

Рыцарь!

Цавиш

Вы мне дарите счастье, королева, Покорно я склоняюсь перед вами. (Тихо.) «Рука, как снег, И все же жжет. .»

Королева (тихо)

Коль вы не замолчите…

Цавиш (громко)

Дар бесценный Заменит мне теперь и меч и латы. Я с ним теперь пройду по всей земле, Повсюду вашу славу утверждая И славу государя, жизнь свою За вас и за него в бою кровавом Отдать готовый. (В то время как королева с перевязью в руках наклоняется к нему, тихо и быстро.) Надо старикам Жениться на старухах, молодые Для молодых!

Королева бросает перевязь на пол.

Оттокар (кричит издали)

Не кончили еще?

Цавиш (тихо)

Готов я лечь на плаху, коль хотите!

Оттокар

Что там такое?

Цавиш Перевязь упала.

Королева

(камеристке)

Подай ее! Своей достигла цели Высокая отвага, пусть достигнет И дерзость безрассудная своей! Примите перевязь и будьте скромным!

Она повязывает ему перевязь. Когда она наклоняется, Цавиш срывает бант с ее рукава, бант падает. Цавиш быстро наклоняется и поднимает его.

Мой господин!

Оттокар оборачивается к ней.

Цавиш

(который встал и отходит назад, пересекая сцену)

Король мой, королева!

Оттокар

Ну, что? Чего ты хочешь, Кунигунда?

Пауза, во время которой королева глядит на стоящего перед ней Ца виша; он спокойно смотрит перед собой. Она еще раз поднимает h.i

него глаза.

Королева

Сегодня будет в Рыбнике охота?

Оттокар

Зачем ты спрашиваешь? Да, сегодня. Чем ты расстроена? Что тут случилось? Тебе так трудно раздавать награды? Ты будешь впредь от этого свободна! (Поворачивается в другую сторону.)

Королева (камеристке, тихо) Пускай он бант отдаст! Скажи ему!

Оттокар вышел на середину зала, присутствующие образуют полукруг, на левом его краю королева, на правом Цавиш; отступая от камеристки, он дошел до авансцены.

Оттокар

Кто, господа, из вас желает ныне С моей души снять тяжкую заботу? Штириец Меренберг мне изменил. Он этим изменил своей стране, Которой, божьей милостью, я правлю. Во Франкфурт сына он послал с письмом. Надеясь, что архиепископ Майнцский Там помешает нашему избранью На императорский престол, надеясь Вновь вызвать мятежи и беспорядки. Хоть сын бежал, однако же отец, А также соучастники обоих Избегнуть ме должны бы наказанья. Предатель в замке родовом укрылся, Который, надо думать, защищен. Тот, кто сюда предателя доставит, Живьем доставит, тот его добро, И все, что он с предательством утратил, И лен его получит в благодарность. Ортольф фон Виидишгрец готов как будто?

Фюлленштейн

Вторым позвольте, государь, быть мне.

Оттокар

Даю вам лучших из моих людей:

Его… его…

(Указывает на отдельных воинов в глубине сцены.)

Камеристка (обойдя полукруг сзади, подходит к Цавишу) Сердита королева! Она велит, чтоб вы вернули бант.

Цавиш

Бант? Никогда и ни за что на свете! Я с бою взял его! Я жизнь отдам И голову свою, а бант оставлю.

(Достает бант.) Взгляни! Он алый, как твой милый ротик, И белый, точно шейки серебро.

(Касается пальцем ее шеи.) Теперь он мой, и на моем гробу Он ляжет рядом со щитом и шлемом. Я жизнью рисковал ради него! Ты, бант кроваво-красный, мой навеки! (Поднимает его перед собой.) Королева (с другой стороны сцены) С ума сошел! О господи, король!.

Камеристка (Цавишу)

Вам королева машет. Спрячьте, спрячьте… Король подходит.

Оттокар (подойдя)

Что там, Розенберг? Цавиш (пряча бант на груди) Да ровно ничего, мой повелитель! Оттокар

Как – ничего?

Цавиш

О государь, есть вещи, Которых и король спросить не вправе.

Оттокар

Залог любви?

Цавиш

Залог того, что любишь.

О т т о к а р (внимательно взглянув)

Кто одевал сегодня королеву?

Камеристка

Я,государь.

Оттокар

Внимательнее будьте! Один рукав украсили вы бантом, А что ж другой?

Камеристка

Должно быть, потерялся.

Цавиш (наклоняясь, ищет)

Так нужно поискать!

Оттокар

Оставьте, Цавиш! Когда все разойдутся, будет легче. Надеюсь, он до вечера найдется. Нашедшему отдайте этот перстень. (Снимает с пальца кольцо и отдает его Розенбергу.)

Его супруге – от моей жены; Ведь подобает ей дарить алмазы, А не платки и банты. Королева, Прошу вас впредь не упускать из вида

Одежду вашу, как и честь мою.

(Цавишу.) Нашедшему об этом сообщите!

Королева

А от меня ему скажите, рыцарь, Пускай находку при себе оставит! Подарок мой, будь то алмаз иль бант, Природу изменяет при даренье, Являясь впредь подарком королевы. Я – королева, и вольна, пусть знает, Дарить, что захочу, и даже больше, Чем бант, и даже больше, чем алмаз. (Уходит.)

Оттокар

(несколько раз прохаживается взад и вперед, затем останавливается перед Розенбергом)

Что было здесь?

Цавиш (опустившись на колено)

Вы на меня сердиты?

Оттокар (разглядывая его)

Уж очень неразумно для тебя Меня сердить. Разгневать Оттокара Из-за безделицы, из-за каприза? Кто ты такой, чтобы пойти на это? Я дуну – и не станет Розенберга! Но ты умен, я это знаю. Встань!

Цавиш

Не встану, если гневаетесь!

Оттокар

Встань же!

Цавиш встает,

А вы скажите-ка моей супруге, Пускай она всеобщее веселье Отсутствием хозяйки не смущает.

Слуга уходит.

Ортольф, так ты обещанное сделай! Я отблагодарить тебя сумею. Научим их с империей якшаться!

(Ударяя себя в грудь.) Империя вся тут!

Слуга (возвращается) Занемогли

Ее величество.

Оттокар

Болезнь такую Нетрудно вылечить. Поди, проси еще раз!

Слуга уходит.

А всех прошу в зал рыцарей подняться! Возобновите пиршество и танцы! Пускай веселье длится до утра!

(Фюлленштейну.)

Приказ ты помнишь?

Фюлленштейн

Да, не беспокойтесь.

Слуга возвращается. Оттокар Прибудет королева?

Слуга

Нет, не хочет.

Оттокар

Она не хочет? Я ведь приказал! Скажи ей… Впрочем, нет! Она сама

Одумается. Нужно потакать Капризам женским. Господа, идемте!

Первый из послов рейхстага

(прежде стоявший в толпе) Великий государь и повелитель!

Оттокар Как, господин посол, еще вы здесь?

Посол Я жду благоприятного ответа

Для тех, кем послан, – для Священной Римской Империи.

Оттокар

Ах, господин посол, Не просто вам ответить. Я король Для многих стран. Их у меня так много, Что даже чересчур для человека. Взять предлагают мне на попеченье Еще одну страну, причем такую, Где каждый сам желает опекать. Я ж правлю так, что стоит головы Ответить «нет», коль я сказал «да будет»! И что получит император ваш? Все подати и пошлины упали; Владения имперские за время Разбойных смут и долгих междуцарствий Порастащили все кому не лень. Велите на изменчивую карту Поставить мне отцовское наследство? Вы были б рады, чтоб свое добро Я тратил, умеряя ваши нужды! Но лучше мне смеяться, сидя здесь, Над нищим императором германским, Чем нищим императором остаться. Однако мысли я не отвергаю, Мощь высшую с достоинством верховным Соединив, сидеть на троне Карла Великого и, новым Карлом став,

Быть облеченным полнотою власти; Но пусть сперва мне принесут корону, Положат предо мною на подушке, Тогда я и решение приму.

Мной послан был мой канцлер, Браун фон Ольмюц Во Франкфурт, на имперский сейм; он пишет, Взгляните-ка

(доставая письмо), Что вскоре состоится Избрание, что рейнскому пфальцграфу Поручено путем переговоров Найти решение. Он мне не друг, Не друг мне и архиепископ Майнцский, И оба, пишет канцлер, интригуют. Но все равно, немецкие князья Сердить не пожелают Оттокара. Я император, если захочу. Сперва пусть выберут, а там посмотрим!

Слуга (входит)

Ваш канцлер Браун фон Ольмюц, государь!

Оттокар

Смотрите-ка, вернулся!

Слуга

С ним приехал Какой-то, видно, благородный рыцарь В доспехах светлых, два при нем герольда, Одетые в имперские цвета, С орлами на груди. Они трубят.

Слышны фанфары.

Цавиш

Позволь, наш государь и император, Нам первым почести тебе воздать. Все собравшиеся порываются двинуться к Оттокару.

Оттокар

Назад! Хотите показать рейхстагу, Что радости такой не ожидали?

И кто сказал, что я приму избранье?

(Послам, которые отошли в сторону.) А вы куда? Я вас не отпускал! Ничто мне не мешает согласиться, А Майнцский – так ему и объявите – Пускай побережется! За интриги, Когда приду на Рейн, – а ждать недолго, – Сгоню его с епископского места.

В это время входит канцлер. Все окружают его, как бы вопрошая. Он остается в глубине сцены, ломая руки.

(На авансцене.)

Не жалует меня и пфальцграф Рейнский, Так я его удел отдам баварцу. И много я чего у вас устрою! Все те, кто упомянуты в посланье…

Цавиш

(в глубине сцены восклицает, но негромко) Гак, значит, выбрали не Оттокара!

Канцлер, скрестив руки, качает головой. Но кто же избран?

Канцлер

Рудольф, граф фон Габсбург.

Оттокар

(между тем показывает послу письмо, указывая пальцем на отдельные места) Его прижму…

При первых словах канцлера, он, оставаясь в том же положении, начинает с интересом вслушиваться в то, что говорят за его спиной. Когда канцлер называет имя Габсбурга, Оттокар вздрагивает, рука, которой он указывает на письмо, начинает дрожать, заикаясь, он произносит еще несколько слов.

.. и этого и этих! (Рука, в которой Оттокар держит письмо, падает, колени подкашиваются, несколько секунд он стоит, уставившись в одну точку, потом собирается с силами и твердыми шагами уходит в свои покои.)

Цавиш

Скажите, это в самом деле правда?

Канцлер

Святая правда – Габсбург император.

Цавиш

Но как же так?

Канцлер

Все шло сначала гладко, И было большинство за государя, Из Майнца вдруг, – он приезжал к нам в Прагу, – Епископский явился секретарь, А с ним пришли штириец Гартнейд Вильдон С австрийцем Волькерсдорфом. Эти оба Пожаловались… Тс-с… Король идет.

Оттокар С выходя из своих покоев) Жене, чтобы готовилась, скажите, Я вечером поеду на охоту. (Тяжелым шагом ходит взад и вперед.)

Канцлер С после паузы)

Ах, государь!

Оттокар Что?

(Вздрагивая.)

Вы? Вы были здесь?

Вот только что?

Канцлер

Да, был.

Оттокар

И говорили?

Канцлер

Да, государь.

Проклятье!

(Бросает ему в лицо перчатки, затем, ведя его за руку на авансцену.) Что болтали Вы там о выборах?

Канцлер

Сейчас все скажут!

Входит бургграф Нюрнбергский, при нем два герольда и несколько сопровождающих лиц.

Оттокар

(до середины зала твердыми шагами идет ему навстречу) Вы, сударь, кто такой?

Бургграф

Фридрих фон Цоллерн, Нюрнбергский бургграф и посол имперский.

Оттокар

Привет вам!

(Поворачивается к нему спиной и возвращается на авансцену.)

Бургграф

Рудольф, милостью господней…

Оттокар

Иль надо мной империя глумится? Ведь вот они послы, что умоляли Меня принять корону! Что ж другого, Пока я думал, выбрать поспешили?

Бургграф

Вы, государь, как прибывший из Майнца Епископский поведал секретарь, Нелестными и грубыми словами Имперскую корону оттолкнули.

Оттокар

Предатели – имперские бароны!

Бургграф

В предательстве вините вы князей? Нет, трон от вас другое отвратило! Нам государь был нужен справедливый, И вас таким считали, приглашая. Но слух пошел, свидетели явились, И все узнали, как немилосердны Вы были с королевой Маргаритой, Супругой вашей, изгнанной безвинно. Узнали, что права вы попирали Империи принадлежащих ленов,

Что к вам попасть в немилость – преступленье, И наказанье там бывает часто, Где обвиненья не было. На Рейне И в Швабии к такому не привыкли. Нам нужен справедливый государь, И этим лишь определялся выбор…

Генрих фон Лихтенштейн (за сценой)

Измена!

Оттокар

Чьи там вопли?

Шепот среди присутствующих.

Лихтенштейн!

Генрих фон Лихтенштейн (входя)

Австрийцы, берегитесь! Дело плохо! При выходе из замка без разбора Хватают каждого, кто не богемец.

Фюлленштейн (появляясь из-за его спины)

Сдавайтесь лучше!

Оттокар (выходя вперед)

Меч сложите, Генрих! Вы, У льрих Лихтенштейн, граф Бернард Пфанберг,

Холь Зельденховен, Вульфинг Штубенберг – Все арестованы. Мечи кладите!

Лихтенштейн

А что мы сделали?

Оттокар

Вот для того, Чтоб ничего вы сделать не могли, Я вас и арестую. Чтобы, друг мой, Вы не сбежали к новому монарху, Как Волькерсдорф, и Вильдон, и как этот Предатель Меренберг.

(1 опает ногой.)

Кто Меренберга Мне приведет? Несдобровать тому, Кто помогал ему укрыться в замке!

(Обращаясь к Цоллерну.) Итак, мы можем возвратиться к делу. Заложников уводят. Бургграф

Случившееся мне дает возможность Не объяснять вам, почему князья Вас не избрали. А теперь вернемся К предмету моего посольства. Рудольф, I осподней милостью германский император, Вас в Нюрнберг на день пригласить изволил, Чтоб там быть кравчим – это ваше право Как курфюрста империи германской, – А также в лен, как подобает, взять Богемию с Моравией.

Оттокар

И только? А Штирия и Австрия?

Бургграф

Они,

А также и Каринтия, и Крайна И прочие присвоенные земли

К империи теперь должны вернуться. Поскольку ей они принадлежат.

Оттокар

Ха-ха-ха-ха! Хорошенькое дело! А больше ничего ему не надо?

Бургграф

Лишь все имперское!

Оттокар

Мое все это! Я Штирию отвоевал у венгров, Кровь проливая, кровь моих богемцев! Каринтию я получил в наследство От дяди. Все австрийские же земли Мне принесла в приданое моя Супруга королева Маргарита.

Бургграф Где Маргарита ныне?

Оттокар

Мы в разводе. Однако же земель своих даренье Она мне при разводе подтвердила, И все мое, что ей принадлежало.

Бургграф

Но Австрия и Штирия, согласно Посмертной воле Фридриха, не сестрам, А дочерям последнего владельца Принадлежат, меж тем как Маргарита – Сестра последнего из Бабенбергов, С которым мужеская ветвь пресеклась. Имперский лен не может быть завещан, Имперский лен не может быть приданым, И вы должны имперское вернуть.

Оттокар

Не прочь, я вижу, новый император, Чтоб я ему богемские владенья

Отправил в Швабию, его котомку Набил добром, его пустые руки Наполнил драгоценными дарами. Не тут-то было! Я ведь не ребенок, И знаю, где расход и где приход Скажите-ка империи германской – Германский император мне неведом, – Что коршуна не раз насытит падаль, Пока у нас богемское отнимут. Меня к себе зовет он? Я приду, Но приведу гостей, пусть потанцуют! От топота их ног кругом земля Начнет дрожать, и задрожит до Рейна! Идите! Пусть об этом знает Рудольф!