Текст книги "Сумма Теологии. Том VIII"

Автор книги: Фома Аквинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Ответ на возражение 1. Эта действительная середина есть в то же время и середина рассудочная. Следовательно, правосудность соблюдает условие нравственной добродетели.

Ответ на возражение 2. О чем-либо как о просто благом можно говорит двояко. Во-первых, оно может быть во всех отношениях благим (таковы [например] добродетели), и в таком случае в нем не будет ни середины, ни крайностей. Во-вторых, оно может считаться просто благим постольку, поскольку оно благо абсолютно, то есть по своей природе, хотя оно может стать злым вследствие злоупотребления им (таковы [например] богатство и почести). У подобного рода вещей можно найти избыток, недостаток и середину в смысле того, насколько хорошо или дурно их могут использовать люди, и именно их имеют в виду, когда говорят, что правосудность касается того, что является просто благим.

Ответ на возражение 3. Несправедливость по отношению к князю не является адекватной [такой же] несправедливости по отношению к простолюдину, и потому каждая из этих несправедливостей должна быть возмещена различным наказанием, что предполагает действительное, а не только рассудочное различие.

Раздел 11. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ АКТОМ ПРАВОСУДНОСТИ ВОЗДАВАТЬ КАЖДОМУ ТО, ЧТО ЕГО?

С одиннадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что актом правосудности не является воздавать каждому то, что его. Так, Августин усваивает правосудности акт помощи нуждающимся²³⁷. Но, приходя на помощь нуждающимся, мы воздаем им не их, а наше. Следовательно, актом правосудности не является воздавать каждому то, что его.

Возражение 2. Далее, Туллий говорит, что «благотворительность, которую мы можем также назвать добротой или щедростью, принадлежит правосудности». Но щедрости присуще давать другому не то, что его, а то, что свое. Следовательно, актом правосудности не является воздавать каждому то, что его.

Возражение 3. Далее, правосудности надлежит не только правильно распределять, но ещё и удерживать от неправедных деяний, таких как убийство, прелюбодеяние и т. п. Но воздание каждому того, что его, похоже, относится исключительно к распределению. Следовательно, акт правосудности недостаточным образом описывается как воздание каждому того, что его.

Этому противоречат следующие слова Амвросия: «Это правосудность воздает каждому то, что его, и не притязает не чужое; это она отказывается от своей прибыли ради сохранения общественной справедливости».

Отвечаю: как уже было сказано (8), предметом правосудности является внешняя деятельность в той мере, в какой она или та вещь, которую она использует, соразмерена с тем другим человеком, с которым у нас есть правосудные отношения. Но то, что является собственностью человека, принадлежит ему согласно справедливому равенству. Следовательно, надлежащим актом правосудности является не что иное, как воздание каждому того, что его.

Ответ на возражение 1. Вторичные добродетели, такие как милость, щедрость и т. п., связаны с правосудностью постольку, поскольку она является главной добродетелью, о чем речь у нас впереди (80, 1). Поэтому помощь нуждающимся, которая принадлежит милости или жалости, равно как и благотворительность, которая принадлежит щедрости, приписываются правосудности как своей главной добродетели посредством своего рода возведения.

Сказанного достаточно для ответа на возражение 2.

Ответ на возражение 3. Как говорит Философ, в делах правосудности имя «нажива» простирается на все избыточное, а все недостаточное называется «убытком»²³⁸. Так это потому, что правосудность в первую очередь и по преимуществу имеет дело с произвольным обменом, например куплей и продажей, которым присуще использование именно этих терминов, которые впоследствии стали применяться и для всех остальных случаев правосудности. То же самое можно сказать и о воздании каждому того, что его.

Раздел 12. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ПРАВОСУДНОСТЬ ГЛАВНЕЙШЕЙ ИЗ ВСЕХ НРАВСТВЕННЫХ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ?

С двенадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что правосудность не является главнейшей из всех нравственных добродетелей. В самом деле, правосудности надлежит воздавать каждому то, что его, тогда как щедрости надлежит отдавать свое, что представляется более добродетельным. Следовательно, щедрость является более превосходной добродетелью, чем правосудность.

Возражение 2. Далее, ничто не может быть украшено чем-то менее превосходным, чем оно само. Но величавость, как сказано в четвертой [книге] «Этики», является украшением как правосудности, так и всех других добродетелей²³⁹. Следовательно, величавость превосходнее правосудности.

Возражение 3. Далее, добродетель, как сказано во второй [книге] «Этики», имеет дело с тем, что является «трудным» и «благим»²⁴⁰. Но мужество, которое, как сказано в третьей [книге] «Этики», проявляют при смертельных опасностях²⁴¹, связано с более трудными вещами, чем правосудность. Следовательно, мужество превосходнее правосудности.

Этому противоречит сказанное Туллием о том, что «правосудность есть наиболее великолепная из всех добродетелей, именем которой мы называем доброго человека».

Отвечаю: если говорить о законной правосудности, то очевидно, что она является главнейшей из всех нравственных добродетелей, поскольку общественное благо превосходнее частного блага одного отдельного человека. В указанном смысле Философ говорит, что «правосудность часто кажется величайшей из добродетелей, и ей дивятся больше, чем «свету вечерней и утренней звезды""²⁴². Но даже если вести речь о частной правосудности, то и она превосходит другие нравственные добродетели по двум следующим причинам. Первая причина связана с субъектом, а именно с тем, что правосудность находится в более превосходной части души, а именно в разумном желании, или воле, тогда как другие нравственные добродетели находятся в чувственном пожелании, с каковым связаны являющиеся предметом этих нравственных добродетелей страсти. Вторая причина связана с объектом, а именно с тем, что в то время как другие добродетели являются заслугой добродетельного человека с точки зрения блага его самого, правосудность является заслугой добродетельного человека с точки зрения его доброй расположенности к другому, в связи с чем, как сказано в третьей [книге] «Этики», правосудность считают своего рода «чужим благом»²⁴³. Поэтому Философ говорит, что «коль скоро добродетель есть способность оказывать благодеяния, величайшими из добродетелей необходимо являются те, которые наиболее полезны для других. Вследствие этого наибольшим почетом пользуются люди справедливые и мужественные, поскольку мужество приносит пользу людям во время войны, а правосудность – как во время войны, так и в мирное время»²⁴⁴.

Ответ на возражение 1. Хотя щедрый и отдает свое, тем не менее, он поступает так постольку, поскольку берет в расчет благо собственной добродетели, в то время как человек воздает другому то, что его, исходя из представления об общественном благе. Затем, правосудность соблюдают по отношению ко всем, тогда как щедрость на всех простираться не может. Кроме того, отдающая свое щедрость опирается на правосудность, которая воздает каждому то, что его.

Ответ на возражение 2. Когда величавость добавляется к правосудности, она увеличивает совершенство последней, однако без правосудности она не была бы и добродетелью.

Ответ на возражение 3. Хотя мужество связано с наиболее трудными вещами, тем не менее, оно не связано с вещами наилучшими, поскольку бывает полезным только во время войны, тогда как правосудность полезна как во время войны, так и в мирное время, о чем уже было сказано.

Вопрос 59. О НЕПРАВОСУДНОСТИ

Далее нам надлежит исследовать неправосудность, под каковым заглавием наличествует четыре пункта: 1) является ли неправосудность особым пороком; 2) присуще ли неправосудному поступать неправосудно; 3) можно ли по собственной воле терпеть неправосудность; 4) является ли неправосудность по роду смертным грехом.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ НЕПРАВОСУДНОСТЬ ОСОБЫМ ПОРОКОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неправосудность не является особым пороком. Ведь сказано же [в Писании], что всякий «грех есть беззаконие» (1 Ин. 3:4). Но беззаконие, похоже, суть то же, что и неправосудность. В самом деле, коль скоро правосудность есть своего рода равенство, то неправосудность, по-видимому, есть своего рода неравенство, или беззаконие. Следовательно, неправосудность не является особым грехом.

Возражение 2. Далее, нет такого особого греха, который был бы противоположен всем добродетелям. Но неправосудность противоположна всем добродетелям. Действительно, в отношении прелюбодеяния она противоположна целомудрию, в отношении убийства она противоположна кротости, и то же самое можно сказать в отношении других грехов. Следовательно, неправосудность не является особым грехом.

Возражение 3. Далее, неправосудность противоположна правосудности, которая находится в воле. Но, как говорит Августин, всякий грех находится в воле. Следовательно, неправосудность не является особым грехом.

Этому противоречит следующее: неправосудность противоположна правосудности. Но правосудность – это особая добродетель. Следовательно, неправосудность – это особый порок.

Отвечаю: неправосудность бывает двоякой. Во-первых, есть противоположная законной правосудности беззаконная неправосудность, и она сущностно является особым пороком постольку, поскольку связана с особым объектом, а именно общественным благом, которое она презирает, но при этом она является также и общим пороком со стороны намерения, поскольку пренебрежение общественным благом может приводить ко всем видам греха. Поэтому все пороки, которые противны общественному благу, имеют признак неправосудности так, как если бы они возникли из неправосудности, что подобно тому, как это имеет место в случае правосудности, о чем уже было говорено выше (58, 5). Во-вторых, о неправосудности можно говорить в смысле отсутствия справедливого равенства между одним человеком и другим, как когда некто желает иметь большее количество блага, например богатства или почести, и меньшее количество зла, например тяжелой работы и убытка, и в таком случае у неправосудности есть особый предмет, а сама она является особым пороком, противоположным частной правосудности.

Ответ на возражение 1. Подобно тому, как законная правосудность связана с общим человеческим благом, точно так же божественная правосудность связана с божественным благом, которому противен весь грех [в целом], и в этом смысле о любом грехе можно говорить как о беззаконии.

Ответ на возражение 2. Даже частная неправосудность опосредованно противоположна всем добродетелям, поскольку все внешние действия принадлежат, хотя и по-разному, и правосудности, и другим нравственным добродетелям, о чем уже было сказано (58, 9).

Ответ на возражение 3. Воля, как и разум, простирается на все предметы нравственности, то есть на страсти и те внешние деятельности, которые связаны с другими людьми. С другой стороны, правосудность совершенствует волю исключительно в том, что касается её простирания на связанные с другими людьми деятельности, и то же самое можно сказать о неправосудности.

Раздел 2. ДОЛЖНО ЛИ НАЗЫВАТЬ ПОСТУПАЮЩЕГО НЕПРАВОСУДНО ЧЕЛОВЕКА НЕПРАВОСУДНЫМ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человек, поступая неправосудно, становится неправосудным. В самом деле, как было показано выше 54, 2), навыки получают свой вид от своих объектов. Но надлежащим объектом правосудности является правосудность, а надлежащим объектом неправосудности – неправосудность. Следовательно, человек, поступая правосудно, должен называться правосудным, а поступая неправосудно, неправосудным.

Возражение 2. Далее, Философ говорит, что ошибаются те, которые полагают, будто бы от них зависит поступать [или не поступать] неправосудно, и что правосудному ничуть не менее свойственно поступать неправосудно, чем неправосудному²⁴⁵. Но это мнение не было бы ложным, если бы неправосудному не было присуще поступать неправосудно. Следовательно, человека должно считать неправосудным постольку поскольку он поступает неправосудно.

Возражение 3. Далее, каждая добродетель в равной мере простирается на присущий ей акт, и то же самое можно сказать и о противоположном ей пороке. Но поступающий неблагоразумно считается неблагоразумным. Следовательно, поступающий неправосудно должен считаться неправосудным.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «можно, поступая неправосудно, не быть ещё неправосудным человеком»²⁴⁶.

Отвечаю: подобно тому как объектом правосудности является некое равенство во внешних вещах, точно так же объектом неправосудности является некое неравенство, обусловленное избыточным или недостаточным назначением тому или иному человеку того, что его. С этим объектом навык к неправосудности соотносится посредством присущего ему акта, который называется неправосудным поступком. Поэтому то, что человек, поступая неправосудно, при этом не является неправосудным, может случаться двояко. Во-первых, по причине недостаточного соответствия деятельности надлежащему объекту. В самом деле, деятельность получает свой вид и имя от своего непосредственного, а не опосредованного объекта, а в том, что определено к цели, непосредственным является намерение, а опосредованным – то, что не входит в намерение. Таким образом, если человек поступает неправосудно, не намереваясь поступать неправосудно, например, если он поступает так по неведенью, не осознавая, что поступает неправосудно, то в строгом смысле слова он совершает нечто неправосудное не непосредственно, а опосредованно, поступая неправосудно, так сказать, материально, в то время как со стороны деятельности его нельзя считать неправосудным. Во-вторых, это может случаться по причине недостаточной соразмерности между деятельностью и навыком. В самом деле, неправосудность может являться следствием то ли страсти, например гнева или желания, то ли выбора, например, когда сама неправосудность является непосредственным объектом чьего-либо самодовольства. В последнем случае она в строгом смысле слова возникает из навыка, поскольку если у человека есть навык, то все, что приличествует этому навыку, доставляет ему удовольствие. Таким образом, поступать неправосудно преднамеренно и по выбору надлежит неправосудному, в каковом смысле неправосудным является тот, кто обладает навыком к неправосудности. Однако человек может поступать неправосудно неосознанно или из-за страсти, не обладая при этом навыком к неправосудности.

Ответ на возражение 1. Навык получает свой вид оттого, что является его объектом в прямом и формальном значении слова, а не в материальном и опосредованном значении слова.

Ответ на возражение 2. Любому человеку непросто совершить неправосудный поступок по выбору, а именно так, как если бы это само по себе доставляло ему удовольствие, а не ради чего-то еще. На это, согласно Философу, способен лишь тот, что обладает [соответствующим] навыком²⁴⁷.

Ответ на возражение 3. Объектом благоразумия, в отличие от объекта правосудности, не является то, что установлено извне, и потому объект благоразумия, т. е. нечто благоразумное, полностью зависит от соизмеримости с самим человеком. Поэтому то, что случайно и непреднамеренно, не может считаться благоразумным ни материально, ни формально, и точно так же не может считаться оно и неблагоразумным. В указанном отношении правосудность отличается от других нравственных добродетелей, но в том, что касается соразмерности между деятельностью и навыком, они полностью сходны.

Раздел 3. МОЖЕМ ЛИ МЫ ПРЕТЕРПЕВАТЬ НЕПРАВОСУДНОСТЬ ПО СВОЕЙ ВОЛЕ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неправосудность можно претерпевать по своей воле. В самом деле, как уже было сказано (2), неправосудность есть [своего рода] неравенство. Но человек нарушает равенство и тогда, когда он причиняет ущерб не другому, а самому себе. Таким образом, человек может поступать неправосудно не только по отношению к другому, но и по отношению к самому себе. Но тот, кто поступает неправосудно по отношению к самому себе, делает это по собственной воле. Следовательно, человек может претерпевать неправосудность по своей воле, в особенности если он причиняет её сам.

Возражение 2. Далее, гражданское право налагает на кого-либо наказание только в том случае, когда тот учиняет нечто неправосудное. Но, как указывает Философ, в прежние времена государство своим законом налагало наказание на самоубийцу, лишая его достойного погребения²⁴⁸. Таким образом, человек может поступать неправосудно по отношению к самому себе и, следовательно, может случаться так, что человек претерпевает неправосудность по своей воле.

Возражение 3. Далее, неправосудность причиняют тому, кто претерпевает эту неправосудность. Но может случаться так, что человек причиняет неправосудность тому, кто этого желает, как, например, когда он продает ему нечто дороже, чем оно того стоит. Следовательно, подчас человек может претерпевать неправосудность по своей воле.

Этому противоречит следующее: претерпевать неправосудность и причинять неправосудность – это противоположности. Но никто не причиняет неправосудности против своей воли. Следовательно, с другой стороны, никто не претерпевает неправосудность иначе, как только против своей воли.

Отвечаю: действие по своей природе проистекает от действователя, тогда как претерпевание как таковое – от другого, и потому, как сказано в «Физике», одно и то же в одном и том же отношении не может быть одновременно и действователем, и претерпевающим воздействие²⁴⁹. Затем, надлежащим началом действия в человеке является воля, и потому человек надлежащим образом и сущностно делает то, что он делает, произвольно. С другой стороны, человек надлежащим образом претерпевает то, что он претерпевает, против своей воли, постольку в той мере, в какой он проявляет волю, он сам по себе является началом, и в этом смысле он скорее активен, нежели пассивен. Их этого можно заключить, что надлежащим образом и в строгом смысле слова никто не может ни поступать неправосудно иначе, как только произвольно, ни претерпевать неправосудность иначе, как только непроизвольно. Однако акцидентно и, так сказать, материально может случаться так, что само по себе неправосудное или делается непроизвольно (как когда человек делает что-либо непредумышленно), или претерпевается произвольно (как когда человек по собственной воле отдает другому больше, чем должен).

Ответ на возражение 1. Когда один человек по своей воле отдает другому то, что он ему не должен, он этим не причиняет ни неправосудности, ни неравенства. В самом деле, собственность человека зависит от его воли, и потому нет никакого нарушения равенства, если он по собственной воле отдает её посредством либо собственного действия, либо же действия другого.

Ответ на возражение 2. Частное лицо можно рассматривать двояко. Во-первых, в отношении его самого, и тогда если он причиняет ущерб самому себе, то это может происходить под водительством какого-то другого вида греха, несдержанности, например, или безрассудности, но никак не неправосудности, поскольку неправосудность, как и правосудность, всегда связана с другим лицом. Во-вторых, того или иного человека можно рассматривать как такого, который принадлежит или государству в качестве его части, или Богу в качестве сотворенного Им и Его образа, и тогда убивающий себя человек поступает неправосудно не в отношении себя, а в отношении государства и Бога. Поэтому он должен понести наказание в соответствии с божественным и человеческим законом, согласно сказанному апостолом о прелюбодее: «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог» (1 Кор. 3:17).

Ответ на возражение 3. Претерпевание является следствием внешнего действия. Затем, в том, что касается причинения и претерпевания неправосудности, материальным элементом является то, что делается внешне, если рассматривать это само по себе, а формальный и сущностный элемент надлежит усматривать со стороны воли действующего и претерпевающего, о чем уже было сказано (2). Поэтому нам надлежит отвечать, что неправосудность, претерпеваемая одним, и неправосудность, причиняемая другим, в материальном смысле всегда сопровождают друг друга. Но если мы говорим в формальном смысле, то хотя человек может поступать неправосудно с намерением причинить неправосудность, тем не менее, другой человек не претерпевает неправосудность постольку поскольку претерпевает по своей воле; с другой стороны, человек может претерпевать неправосудность, если он претерпевает неправосудность против своей воли, в то время как человек, который поступает неправосудно неосознанно, поступает неправосудно не формально, а только материально.

Раздел 4. СОВЕРШАЕТ ЛИ ПОСТУПАЮЩИЙ НЕПРАВОСУДНО СМЕРТНЫЙ ГРЕХ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что не всякий, кто поступает неправосудно, совершает смертный грех. В самом деле, простительный грех противоположен смертному греху. Но неправосудный поступок подчас является простительным грехом, поскольку, как говорит Философ о тех, кто действует неправосудно, «проступки, совершенные не только в неведении, но и по неведению, вызывают сочувствие»²⁵⁰. Следовательно, не всякий, кто поступает неправосудно, совершает смертный грех.

Возражение 2. Далее, тот, кто поступает неправосудно в чем-то незначительном, тот хотя и отступает от середины, но ненамного. Но, как говорит Философ, такое незначительное отступление не заслуживает строго осуждения²⁵¹. Следовательно, не всякий, кто поступает неправосудно, совершает смертный грех.

Возражение 3. Далее, любовь есть «матерь всех добродетелей», и потому противный ей грех называется смертным. Но не все противные другим добродетелям грехи являются смертными. Следовательно, неправосудный поступок не всегда является смертным грехом.

Этому противоречит следующее: все, что противно закону Божию, является смертным грехом. Но тот, кто поступает неправосудно, совершает противное закону Божию, поскольку такой поступок равносилен или воровству, или прелюбодеянию, или убийству, или чему-то ещё в том же роде, о чем речь у нас впереди. Следовательно, поступающий неправосудно совершает смертный грех.

Отвечаю: как было показано нами выше (II-I, 72, 5), когда мы вели речь о различии грехов, смертным грехом является тот, который противен оживляющей душу любви к горнему. Но любой причиненный другому вред сам по себе противен любви к горнему которая подвигает нас к желанию другому добра. И так как неправосудность всегда является причиненным другому вредом, то очевидно, что неправосудный поступок является по роду смертным грехом.

Ответ на возражение 1. Эти слова Философа должно понимать как сказанные о незнании фактов, которое он называет «неведением частных обстоятельств»²⁵² и которое простительно, а не о незнании закона, которое непростительно. Тот же, кто поступает неправосудно из-за неведенья [обстоятельств], является неправосудным разве что акцидентно, о чем уже было сказано (2).

Ответ на возражение 2. Тот, кто поступает неправосудно в чем-то незначительном, является в своей неправосудности несовершенным в том смысле, что делаемое им не в полной мере противно желанию того, кто [эту неправосудность] претерпевает. Так, например, если человек отбирает яблоко или нечто подобное у другого, то маловероятно, что это нанесет ущерб или расстроит последнего.

Ответ на возражение 3. Те грехи, которые противны другим добродетелям, не всегда причиняют ущерб другому; подчас [они просто] означают неупорядоченность волнующих человеческих страстей. Следовательно, приведенная аналогия неудачна.

Вопрос 60. О СУДЕ

Соблюдая надлежащую последовательность, мы переходим к исследованию суда, под каковым заглавием наличествует шесть пунктов: 1) является ли суд актом правосудности; 2) является ли суд законным; 3) может ли суд основываться на подозрениях; 4) должно ли интерпретировать сомнения в лучшую сторону; 5) всегда ли необходимо судить в соответствии с письменным законом; 6) является ли неправомочный суд извращенным.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СУД АКТОМ ПРАВОСУДНОСТИ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что суд не является актом правосудности. Так, Философ говорит, что «всякий правильно судит о том, в чем сведущ»²⁵³, из чего, похоже, следует, что вынесение приговора принадлежит познавательной способности. Но познавательная способность совершенствуется рассудительностью. Следовательно, судить, пожалуй, надлежит рассудительности, а не правосудности, которая, как было показано выше (58, 4), находится в воле.

Возражение 2. Далее, апостол говорит, что «духовный судит о всем» (1 Кор. 2:15). Но человек становится духовным в первую очередь благодаря любви, которая «излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5:5). Следовательно, судить, пожалуй, надлежит не правосудности, а любви.

Возражение 3. Далее, каждой добродетели присуще правильно судить о том, что связано с приличествующим ей предметом, поскольку, как говорит Философ, «добродетельный человек является правилом и мерой во всем»²⁵⁴. Следовательно, правосудности приличествует судить не в большей степени, чем всем остальным нравственным добродетелям.

Возражение 4. Кроме того, судить, похоже, надлежит только судьям. Но акт правосудности может быть обнаружен в любом правосудном человеке. И коль скоро правосудными являются не одни только судьи, то похоже на то, что суд не является надлежащим актом правосудности.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Суд возвратится к правде» (Пс. 93:15).

Отвечаю: судом в строгом смысле слова называют акт судьи. Самого же судью (judex) называют так потому, что он отстаивает право (jus dicens), а право, как было показано выше (57, 1), является объектом правосудности. Следовательно, в своем исходном значении слово «суд» указывает на правое, или правильное, утверждение или решение. Затем, правильное решение в отношении дел добродетели, строго говоря, проистекает из добродетельного навыка; так, целомудренный человек принимает правильное решение в отношении того, что связано с целомудрием. Следовательно, суд, который означает правильное решение в отношении того, что связано с правом, надлежащим образом принадлежит правосудности. Поэтому Философ говорит, что «люди обращаются к судье как к своего рода одушевленной правосудности»²⁵⁵.

Ответ на возражение 1. Слово «суд», которое сперва означало правильное решение в отношении того, что связано с правом, впоследствии приобрело более широкое значение и стало указывать на правильное решение в отношении любого вопроса, как созерцательного, так и практического. Затем, для вынесения правильного суждения в отношении любого вопроса необходимы две вещи. Первой является сама выносящая это суждение добродетель, и в этом смысле суждение является актом разума, поскольку именно разуму надлежит объявлять и определять. Другой – расположение судящего, от которого зависит его склонность к вынесению правого суждения. В указанном смысле в делах правосудности суждение следует из правосудности подобно тому, как в делах мужества оно следует из мужества. Таким образом, суд является актом правосудности в той мере, в какой правосудность склоняет судящего к вынесению правого суждения, а рассудительности в той мере, в какой рассудительность объявляет это суждение (поэтому об относящейся к рассудительности сообразительности говорят как о «правильном суждении», о чем уже было сказано (51, 3)).

Ответ на возражение 2. Духовный человек, обладая навыком к любви, склонен правильно судить о всем в соответствии с божественным правом, что сообразуется с вынесением суждения через посредство дара мудрости. Это подобно тому, как правый человек выносит суждение через посредство добродетели рассудительности, сообразованной с постановлением закона.

Ответ на возражение 3. Как уже было сказано (58, 2), в то время как другие добродетели упорядочивают человека в отношении него самого, правосудность упорядочивает человека в его отношениях с другими. Затем, человек является хозяином того, что касается лично его, но не того, что касается других. Поэтому когда другие добродетели находятся под вопросом, достаточным является такое суждение, которое выносит добродетельный человек, притом суждение в широком смысле этого слова, что было разъяснено нами выше. Но в вопросах правосудности помимо этого существует ещё и потребность в суждении начальствующего, который вправе как осуждать, так и посредствовать, «положа руки свои на обоих» (Иов. 9:33). Следовательно, выносить суждение принадлежит правосудности более непосредственным образом, чем любой другой добродетели.

Ответ на возражение 4. Правосудность находится в правителе как господская добродетель, которая распоряжается и предписывает то, что является правым, тогда как в его субъектах она находится как исполнительная и распорядительная добродетель. Поэтому судить, то есть принимать решение о том, что является правым, принадлежит правосудности, рассматриваемой по преимуществу как такая, которая находится в том, кто обличен властью.

Раздел 2. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СУД ЗАКОННЫМ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что судить незаконно. В самом деле, наказания заслуживает только то, что незаконно. Но судящему угрожает наказание, которого ему не избежать, согласно сказанному [в Писании]: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1). Следовательно, судить незаконно.

Возражение 2. Далее, [в Писании] сказано: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Пред своим господином стоит он или падает»²⁵⁶ (Рим. 14:4). Но Господом всех является Бог. Следовательно, человеку судить незаконно.

Возражение 3. Далее, нет никого, кто бы был без греха, согласно сказанному [в Писании]: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя» (1 Ин. 1:8). Но грешнику судить незаконно, согласно сказанному [в Писании]: «Неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, – ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же» (Рим. 2:1). Следовательно, человеку судить незаконно.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Поставь себе судей и надзирателей по коленам твоим, чтобы они судили народ судом праведным» (Вт. 16:18).