Текст книги "КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ВОЕННОГО ДЕЛА"

Автор книги: Флавий Ренат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

9. Всякий, кто сочтет для себя достойным прочесть эти маленькие заметки о военном искусстве, сокращенно изложенные мною на основании наиболее авторитетных книг, прежде всего пожелает узнать, по каким расчетам дается решительный бой. Открытое столкновение ограничивается двумя или тремя часами боя, после чего у побежденной стороны пропадает всякая надежда. Поэтому нужно раньше обо всем подумать, попытаться все сделать прежде, чем дело дойдет до этой роковой черты. Хорошие вожди всегда пытаются не в открытом бою, где опасность является общей, но тайными мерами насколько возможно погубить врагов или во всяком случае навести на них ужас, сохраняя невредимыми своих. То, что по этой части древние сочли наиболее важным, я сейчас опишу. Для вождя наиболее полезным и искусным приемом является выбрать из всего войска знающих военное дело и мудрых людей и, устранив всякую лесть, которая в этом случае крайне вредна, чаще вести с ними беседы о своем и о вражеском войске, о том, у кого больше бойцов, у нас или у врагов, чьи люди лучше вооружены и снабжены, чьи более обучены, чьи более мужественны в тяжелых условиях. Нужно разобрать, на чьей стороне лучшая конница, на чьей – пехота, а надо знать, что в пехоте заключается сила войска; по отношению к коннице надо выяснить, какая сторона превосходит другую сторону копейщиками, кто стрелками, у кого больше одетых в панцыри и у кого они лучше, чьи кони более выносливы; наконец, следует выяснить, для кого благоприятнее сама местность, где придется сражаться – нам или неприятелю: если мы хвалимся конницей, нам нужно желать ровных полей; если пехотой, то нам нужно выбирать места узкие, пересеченные рвами, болотами, заросшие деревьями, несколько холмистые. Надо разобрать, у кого больше запасов продовольствия, или у кого их нехватает; ведь голод, как говорится, внутренний враг и очень часто побеждает без меча. Но главным образом надо обсудить, выгоднее ли оттянуть неизбежное или скорее вступить в бой. Ведь иногда противник надеется, что он может быстро окончить свой поход, и если он затягивается на долгое время, то враг или истощается вследствие недостатка, или тоска по своим близким заставляет его уйти в родные земли; иногда отчаяние побуждает его удалиться, если он не может сделать ничего значительного. Тогда сломленные трудом, исполненные скуки очень многие в досаде покидают свое войско, некоторые становятся предателями, иные сдаются, так как при несчастиях редко держится слово верности, и многочисленное войско, которое сюда пришло многочисленным, начинает редеть. Имеет известное значение разузнать, каков сам неприятельский вождь, его свита и старшие командиры, легкомысленны ли они или осторожны, смелы или трусливы, знают ли они военное дело или сражаются, имея случайный опыт; какие племена у них храбрые, какие ленивые; насколько наши вспомогательные отряды верны, и каковы их силы; каково настроение армий врага, как чувствует себя наше войско, какая сторона может с большей уверенностью ожидать для себя победы. [Подобного рода расследованиями доблесть или увеличивается или сокрушается. У тех, кто отчаивался, смелость возрастает от ободряющих слов вождя, и если ясно, что он сам ничего не боится, растет бодрость и у войска, особенно, если, пользуясь засадой или каким-либо благоприятным случаем, совершишь какой-либо славный подвиг, если врага начнут постигать бедствия, если из числа врагов ты сумеешь победить более слабых или хуже вооруженных.] Нужно крайне остерегаться выводить когда-либо в открытое сражение войско колеблющееся и испуганное. Большая разница, состоит ли твое войско из новобранцев, или из старых и опытных воинов, было ли оно недавно в походе, или в продолжение ряда лет коснело в мире; ведь тех, которые долгое время уже не сражались, можно считать равными новобранцам. Если легионы, вспомогательные отряды и конница пришли из разных мест, хороший полководец должен их отдельные отряды поручить отборным трибунам, опытность которых известна, чтобы они обучили их всем видам употребления оружия, а затем, собрав их вместе, сам должен провести их учение, как будто им предстоит сражаться в настоящем открытом бою, должен сам неоднократно подвергнуть их испытанию, насколько они усвоили военное искусство, сколько у них сил, можно ли на них положиться, точно ли они повинуются приказам труб, указаниям сигналов, его словесным распоряжениям и даже простому его знаку. Если они ошибаются в чем-либо из этого, пусть они упражняются в этом и учатся до тех пор, пока не постигнут этого в совершенстве. И если они окажутся вполне обученными и маршировке, и стрельбе из лука, и метанию копий, и умению держать ряды, даже в этом случае они должны быть выведены на открытый бой не случайно, а при благоприятном случае. Но раньше они должны быть приготовлены к этому небольшими сражениями. Таким образом, вождь бдительный, выдержанный, разумный, приняв во внимание все указания о своем войске и войске врагов, пусть судит так, как будет судить судья в гражданском деле между двумя сторонами. И если будет найдено, что во многих отношениях он превосходит врагов, пусть он не откладывает вступить в выгодное для него сражение. Если же он поймет, что враг сильнее его, пусть избегает открытого боя; ведь и менее многочисленные и более слабые силами, устраивая внезапные нападения и засады, при хороших вождях часто одерживали победы.

10. Все искусства и всякий труд совершенствуются от ежедневного навыка и постоянного упражнения. Если это правило справедливо в малых делах, насколько же больше надо его придерживаться в больших. Кто может сомневаться, что военное искусство является выше всего: ведь им охраняются свобода и достоинство государства, защищаются провинции, сохраняется империя? Оставив все другие науки, его некогда исключительно чтили лакедемоняне, а после них римляне; одно только это искусство и ныне считают нужным беречь варвары; они уверены, что в нем заключается и все остальное и что через него они могут достигнуть всего; оно необходимо для тех, кто собирается сражаться, ведь им они спасут свою жизнь и добьются победы. Поэтому вождь, которому вручены славные знаки столь высокой власти, чьей верности и доблести вверены имущество землевладельцев, охрана городов, благо воинов, слава государства, должен заботиться не только обо всем войске, но даже о каждом отдельном солдате. Если с ним случится что-либо на войне, это – вина его, вождя, это – ущерб для государства. Итак, если он ведет войско, состоящее из новобранцев или из воинов, давно отвыкших от походов, пусть он старательно наблюдает за силами, настроением и привычками не только отдельных легионов или вспомогательных отрядов, но даже отдельных групп. Пусть он знает, насколько это возможно, поименно, какой его помощник (comes), какой трибун, кто из его свиты, какой, наконец, рядовой воин, какую роль он может играть на войне; пусть он завоюет себе высший авторитет, но и проявляет высшую строгость, пусть за все военные проступки он наказывает по закону, пусть никто из прегрешивших не думает, что получит прощение; пусть он предписывает делать всякие опыты в различных местах, при различных обстоятельствах. Устроив все как следует, когда враги, рассеявшись за добычей, будут бродить беспечно, пусть тогда он пошлет испытанных всадников или пехотинцев с новобранцами или уже отвыкшими от военной службы людьми, чтобы они при благоприятном случае разбили врагов: это и увеличивает их опытность, и другим придает смелость. Пусть он устроит засаду, так чтобы этого никто не знал, при переправах через реки, у обрывов крутых гор, в узких проходах лесов, у трудно проходимых дорог через болота, и пусть он так соразмерит время своего прибытия, чтобы, будучи сам готов к бою, застать неприятеля или обедающим, или спящим, или отдыхающим, беспечным и невооруженным, без обуви, с разнузданными конями, ничего не подозревающим; в подобного рода сражениях его воины приобретают уверенность в себе. Ведь те воины, которые долгое время или вообще никогда не видали, как наносится рана, как убивается человек, приходят в ужас, как только они это увидят, и смущенные страхом больше начинают помышлять о бегстве, чем о бое. Затем, если враги делают набег, пусть наш военачальник нападает на утомленных долгим путем, на находящихся в тылу или внезапно появится там, где его не ожидали; а также пусть он с отборным отрядом внезапно нападет на тех, которые далеко отстали от своих в поисках фуража или добычи. С таких попыток надо начинать; если они не удадутся, они приносят мало вреда; если же их исход хорош, они очень много помогают. Хороший вождь должен уметь сеять раздоры среди врагов. Ни один даже самый маленький народ не может быть уничтожен врагами, если он сам себя не истощит своими внутренними неурядицами. Ибо ненависть, вызываемая гражданской войной, стремится к уничтожению своих противников, но не принимает мер предосторожности в интересах своей защиты. В этом произведении я упорно стремлюсь внушить ту мысль, что никто не должен отчаиваться в возможности в настоящее время достигнуть того, что было раньше. Кто-нибудь может сказать: «Уже много лет никто не окружает ни рвом, ни насыпью лагерь, в котором собирается остановиться войско». На это последует ответ: «Если бы были приняты эти меры предосторожности, то ни ночные, ни дневные внезапные нападения врагов не причиняли бы нам вреда». Персы, подражая римлянам, окружают свой лагерь рвом, и так как земля там почти вся песчаная, то они возят с собою пустые мешки, наполняют их этой рассыпающейся, как пыль, землей, которую они выкапывают, и навалив их друг на друга, устраивают насыпь. Все варвары, поставив вокруг свои телеги, наподобие укрепленного лагеря, проводят ночи спокойно, не боясь внезапного нападения. Что же? Или мы боимся, что не научимся тому, чему от нас научились другие? Раньше все это было известно, сохраняясь и в практической жизни и в книгах; но затем все это было отброшено, и никто этим не занимался, так как процветала мирная жизнь и далека была необходимость изучать военное дело. Но мы можем доказать на примерах, что является вполне возможным вновь восстановить те знания, практическое применение которых исчезло. У древних изучение военного дела часто приходило в забвение, но сначала оно вновь возрождалось из книг, а затем закреплялось авторитетом вождей. Сципион Африканский принял испанские войска, неоднократно разбитые под начальством других вождей; введя строгие правила дисциплины, он заставил их копать рвы и производить всевозможные работы и так старательно провел их обучение, что не раз им говорил: копая рвы, должны быть вымазаны в грязи те, которые не хотели обагрить себя вражеской кровью. С этими войсками он, в конце концов, взял город Нуманцию и сжег всех его жителей, из которых никому не удалось спастись. Метелл в Африке, после командования Альбина, принял войско, которое было пропущено под ярмом; введя старинные установления, он так его исправил, что они же победили тех, которые их заставили пройти под ярмом. Кимвры уничтожили в Галлии легионы Цепиона и Маллия; когда Кай Марий принял остатки этих войск, он так обучил их военному искусству и приемам, что разбил с ними в открытом бою бесчисленное множество не только кимвров, но и тевтонов и амбронов. Но легче вызвать чувство храбрости у новонабранных воинов, чем вернуть его у тех, которые уже перепуганы.

11. После этих вступительных указаний о менее значительных правилах военного дела ход изложения военной науки зовет меня перейти к самому открытому сражению с его неизвестным исходом, к этому дню, роковому для наций и народов. Ведь в боевом результате сражения заключается вся полнота победы. Это время, когда вожди должны быть тем более внимательны, чем большая слава ожидает тогда старательных, чем большая опасность грозит нерадивым; это момент, когда всего ярче сказывается значение полученного опыта, боевая подготовка в науке военного дела, ясность плана и присутствие духа. В прежние века было принято выводить в бой воинов, умеренно накормив их, чтобы, приняв пищу, они были более смелыми и при затянувшемся сражении не чувствовали слабости от голода. Если приходится выводить войска из лагеря или из города на глазах у врагов, то надо обращать внимание на то, как бы в то время, когда наше войско выходит частями из узких ворот, враг, уже собравшийся и готовый, не разбил наши еще слабые части. Поэтому главным образом надо заботиться о том, чтобы все воины вышли из ворот и стали боевым строем прежде, чем приблизятся враги. Если враг подойдет в боевом порядке, когда наши находятся еще внутри стен, то пусть предводитель или отложит выступление или притворно скроется, с тем чтобы, когда враги начнут издеваться над ними, думая, что они не собираются выходить, или когда враги обратятся к грабежу добычи или начнут уходить назад, когда ряды их вследствие этого придут в беспорядок, – тогда пусть отборные из наших войск вырвутся из города и к ужасу врагов нападут на них, ничего подобного не ожидавших. Точно так же надо принять во внимание, что не должно заставлять воинов вступать в открытое сражение усталыми от длинного перехода или всадников уже выдохшимися от долгой скачки; ведь много сил потерял уже тот, кто собирается сражаться после трудного пути. Чего добьется тот, кто является в боевой строй измученным? Этого старались избегать и древние, и сами войска убедились в этом как в предшествующее, так и в наше время, когда римские вожди, мягко выражаясь, по неопытности не приняли этого во внимание. Не в равном положении при столкновении оказывается утомленный и отдохнувший, покрытый потом и бодрый и свежий, тот, кто только что бежал, и тот, кто стоял на месте.

12. В тот день, когда воинам предстоит сражаться, старательно разузнай их настроение. Не очень доверяй, если новобранец жаждет боя; для тех, кто не испытал сражения, оно кажется заманчивым; знай, если испытанные бойцы боятся сражения, тебе лучше его отложить. Благодаря убеждениям и поощрениям вождя у войска растут храбрость и мужество, особенно если они понимают, что метод предстоящего сражения таков, что они могут надеяться легко добиться победы. Затем нужно указать на неспособность и ошибки врагов, и если они раньше были побеждены нами, напомнить об этом. Нужно рассказать о том, что вызовет ненависть к врагам и зажжет души наших воинов гневом и негодованием. Когда идут на бой с врагами, то вполне естественно в душах почти всех людей появляется страх. Без сомнения, еще более слабеют те, чьи мысли смущает непосредственный вид вражеского войска. Но для этого страха есть лекарство: прежде чем вступить в бой, часто выстраивай свое войско в безопасном месте, где они могут и видеть врага и привыкнуть к нему. Иногда при благоприятном случае пусть они решатся на отважное дело: пусть они погонят врага или произведут среди них избиение; пусть они хорошо узнают характер врагов, их оружие, их коней. Ведь то, что стало привычным, уже не вызывает страха.

13. Хороший вождь должен знать, что в большой степени победа зависит от того места, где произойдет бой. Поэтому старайся, чтобы, собираясь вступить в рукопашный бой, ты прежде всего получил помощь от благоприятного тебе места; считается, что оно будет тем лучше, чем выше оно лежит. На находящихся внизу копья падают сильнее, и с большей стремительностью сторона, стоящая выше, гонит тех, кто с трудом поднимается вверх против нее. Тот, кто идет вверх по склону, ведет двойной бой – и с местом и с врагом. Но тут есть следующее различие: если ты надеешься одержать победу своей пехотой над конницей врагов, ты должен выбирать места суровые, неровные, гористые; если же ты ищешь победы над неприятельской пехотой своей конницей, ты должен стараться найти, правда, тоже несколько возвышенное место, но ровное, широкое, без трудных и мешающих лесов и болот.

14. Тот, кому предстоит устанавливать боевой строй, должен раньше обратить внимание на три момента: на солнце, на пыль и на ветер. Солнце, светя в глаза, отнимает зрение, противный ветер отклоняет и задерживает твои копья и стрелы и помогает вражеским, пыль, поднимающаяся по линии фронта, засыпает глаза и заставляет их закрываться. В тот момент, когда строится боевая линия, этого обычно стараются избегнуть даже неопытные; но предусмотрительный вождь должен предусмотреть и будущее: как бы солнце, по мере того как день понемногу станет двигаться вперед, повернувшись, не причинило нам вреда, как бы во время боя в определенный час не поднялся противный ветер. Поэтому пусть будут ряды поставлены так, чтобы все это было у нас в тылу, и если возможно, все это засыпало и слепило лицо врага.

Боевым строем (acies) называется выстроенное для сражения войско, фронт которого обращен против врага. Если в открытом бою строй поставлен правильно, это приносит большую пользу, а если неумело, то и испытанные бойцы бывают сломлены вследствие плохого расположения. Закон построения таков: в первом ряду ставятся воины обученные и старые, которых прежде называли принципами; во втором ряду – одетые в брони стрелки и отборные воины с копьями и пиками; прежде они назывались «гастаты». Отдельные вооруженные воины по прямой линии обычно стоят так, что их разделяет расстояние в 3 фута, т.е. на пространстве мили должны стоять в одну линию 1666 пехотинцев; благодаря этому и в строю нет промежутков и места достаточно, чтобы пустить в ход оружие. Между передним и следующим задним рядом было установлено (древними) расстояние в 6 футов, для того чтобы сражающиеся имели возможность сделать выпад вперед и вновь отскочить назад; ведь при выпаде копья мечутся сильнее с разбегу. В этих двух первых рядах помещаются уже зрелые годами, испытанные и вооруженные более тяжелым оружием воины. Они стоят, наподобие стены, их не следует заставлять ни отступать, ни преследовать, чтобы не пришли в беспорядок их ряды; они должны принимать наступление врагов и, стоя на месте, сражаясь, отражать их или обращать в бегство. Третий ряд устраивается из легковооруженных, обладающих наибольшей быстротой, из молодых стрелков, из хороших копейщиков, которых прежде называли фарентариями. Кроме того устраивается еще четвертый ряд из легковооруженных, снабженных щитами, из стрелков последних наборов, из тех, которые стремительно бьются дротиками и маттиобарбулами, которые называются свинцовыми (шарами); все они носят название легковооруженных. Итак, нужно знать, что, в то время как первые два ряда стоят неподвижно, третий и четвертый всегда должны выходить со своими дротиками и стрелами вперед, для того чтобы вызывать врага на бой. Если они смогли обратить врага в бегство, они сами преследуют его вместе со всадниками; если же они будут отбиты врагами, они возвращаются к первой и второй линии и между ними спасаются на свои места. И вот, когда дело доходит, как говорится, до мечей (спаф) и до копий, первый и второй строй принимают на себя всю тяжесть войны. В пятом ряду иногда помещались карробаллисты – те, кто имеет ручные баллисты (манубаллистарии), те, кто бросает камни при помощи пращных палок (фундибулаторы), и пращники. Фундибулаторы – это те, кто бросает камни при помощи пращных палок (фустибалов). Фустибал – это длинная палка, в четыре шага длиной, посередине которой привязывается праща из толстой кожи. Размах делается двумя руками, и эта машина направляет камни, наподобие онагра. Пращники те, которые бросают камни при помощи пращи, сделанной изо льна (пеньки) или конского волоса – последние считаются самыми хорошими, – вращая ее для размаха одной рукой над головой. Те, у кого нет щитов, сражаются в этом ряду, или бросая камни рукой, или пуская легкие копья. Их называли «акцензи», как более молодых и прибавленных впоследствии. Шестой ряд позади всех занимают самые сильные бойцы, со щитами, вооруженные всякого рода оружием. Древние называли их триариями. Они обычно сидели за последними рядами, чтобы, отдохнув и с совершенно свежими силами, тем стремительнее могли напасть на врагов. Если случится что-либо с первыми рядами, то вся надежда на восстановление порядка покоится на силах этих триариев.

15. Подробно объяснив, как должен быть поставлен боевой строй, теперь я изложу величину и дистанции этого самого расположения. Одна миля поля включает в себя боевой строй в 1666 пехотинцев, потому что каждый боец отстоит от другого на расстоянии 3 футов. Если ты захочешь на одной миле поля поставить все 6 рядов, то тебе будет нужно 9996 пехотинцев. Если же ты это число захочешь поставить тремя рядами, то займешь пространство в две мили. Но лучше устраивать больше рядов, чем растягивать боевой фронт. Я уже говорил, что позади каждого ряда между ними должен быть промежуток в 6 футов в ширину, и сами бойцы стоя занимают еще фут. Таким образом, – если ты выстроишь 6 рядов, то у тебя будет войско, которое занимает 42 фута в глубину и милю в длину и будет состоять из 10000 воинов. При таком расчете, будет ли у тебя 20000 или 30000 пехоты, сохраняя такие дистанции, безо всякого труда могут быть выстроены ряды, и вождь не ошибется, зная, сколько вооруженных воинов может вместить то или иное пространство. Советуют, если место узко или количество воинов больше чем нужно, ставить боевой строй в 10 и более рядов. Полезнее, чтобы они сражались сомкнутым строем, чем растянувшись на более длинное расстояние; ведь если боевой строй будет чересчур тонок, то враги, сделав нападение, быстро его прорвут, и уж потом это не поддается никакому исправлению. Какое число воинов должно стоять на правом крыле, или на левом, или в центре – это устанавливается в зависимости от их достоинства, как принято, или в зависимости от качества войск врага.

16. Когда поставлен строй пехоты, на флангах помещается конница, при этом так, что все одетые в панцыри и вооруженные пиками стоят рядом с пехотой, стрелки же или те, кто не имеет панцырей, пусть строятся на более далеком расстоянии. Более сильными отрядами конницы должны прикрываться фланги пехоты, а более быстрые и легковооруженные всадники должны рассыпаться по неприятельским флангам и приводить их в беспорядок. Вождь должен знать, против каких «друнгов», т.е. отрядов неприятелей, каких всадников он должен поставить. Ибо я не знаю, по какой тайной причине, можно сказать, почти по божьему соизволению, один вид войска сражается лучше против определенного вида вражеского войска и те, которые победили более сильных, бывают побеждены более слабыми.. Если количество всадников будет неодинаково с неприятельским, то, по обычаю древних, к всадникам должны быть примешаны очень быстрые пехотинцы с легкими щитами, прошедшие для этого специальную выучку; их называли велитами. Как бы сильны ни были всадники врагов, однако устоять против такого смешанного отряда они не могут. [Все древние вожди видели в этом единственное средство спасения, именно приучить к такого рода сражению юношей хорошо бегающих и между каждыми двумя конями поставить одного пехотинца с более легким щитом, мечом и дротиком.]

17. Есть великолепный прием, который сильно способствует победе, именно: позади рядов, или около флангов, или в центре вождь создает отряды из отборных пехотинцев и всадников, присоединив к ним викариев (заместителей), комитов и свободных от командования трибунов; как только враг начнет наступать очень сильно, они во избежание прорыва фронта внезапно вылетают и заполняют нужные места; придав этим мужество своим, они уничтожают смелость врагов. Этот прием впервые применили лаконяне, им подражали карфагеняне, а впоследствии, конечно, придерживались его и римляне. Лучше такого расположения не найти другого. Ведь прямой строй имеет единственную цель и возможность – оттеснить врага и его разбить. Если нужно двинуть клин или устроить ножницы, ты должен иметь позади строя дополнительный отряд, из которого ты можешь организовать клин или ножницы; если нужно провести «пилу», ты тоже берешь ее из резервных отрядов. Потому что, если ты начнешь воина, стоящего в рядах, переводить с его места, то весь строй придет в замешательство. Если отдельный неприятельский отряд теснит твое крыло или какую-либо другую часть твоего войска и если у тебя нет запасных сил, которые ты можешь противопоставить этому отряду, и приходится взять с фронта пехоту или всадников, то в то время как ты одно хочешь защитить, ты оголишь другое. Если у тебя нет избытка в воинах, лучше иметь боевой строй короче, лишь бы только в резерве у тебя было много людей. Так, против центра развернувшейся битвы ты должен иметь из числа очень хорошо вооруженных и отборных пехотинцев отряд, из которого ты мог бы сделать клин и тотчас сокрушить боевой строй врага. Затем, на флангах из одетых в панцыри и вооруженных пиками всадников, предназначенных специально для этой цели, и из легковооруженных пехотинцев ты должен составить отряды, которые бы окружили фланги врагов.

18. Вождь, в руках которого сосредоточено главное командование, обычно находится на правом фланге между пехотинцами и всадниками. Это то место, с которого можно руководить всем войском, откуда всюду прямой и свободный доступ ко всем пунктам. Он находится между обоими видами войск с той целью, чтобы, и командуя и действуя своим авторитетом, он мог бы возбуждать к битве как пехотинцев, так и всадников. Отсюда он должен делать попытки при помощи запасных всадников, поддержанных легковооруженной пехотой, обойти левый фланг неприятеля, против которого он стоит, и, зайдя в тыл, начать его теснить. Второй вождь стоит в центре боевого строя пехоты: он ею руководит и ее крепит. Он должен иметь в своем распоряжении сильных и хорошо вооруженных пехотинцев из числа тех запасных, чтобы из них в случае необходимости он мог построить клин и прорывать строй врагов, или, если враги сами устроили клин, он должен устроить «ножницы», чтобы ими он мог встретить вражеский клин. На левом фланге войска должен стоять третий вождь, достаточно мужественный и прозорливый, так как левый фланг – очень ответственный пункт и является во всем строе наиболее уязвимым. Он должен иметь около себя хороших всадников из числа запасных и самых быстрых пехотинцев, при помощи которых он должен растянуть свой левый фланг и не дать врагам окружить его. Крик, который называется «баррит»<sup>(14)

[Закрыть]</sup>, не должен подниматься раньше, чем сойдутся оба строя. Признак неопытных и трусов начинать кричать издали, тогда как враги более поражаются страхом, если этот ужас военного крика сочетается с ударами копий. Ты всегда должен заботиться, чтобы у тебя у первого был готов боевой строй, потому что тогда ты по собственному выбору можешь делать, что тебе угодно и полезно, так как никто тебе в этом не мешает; а затем, этим ты увеличишь уверенность у своих и отнимешь ее у противника, потому что более сильным кажется тот, кто не колеблется вызвать других на бой. Враги начинают трепетать, когда видят против себя хорошо устроенный строй. К этому присоединяется еще та огромная выгода, что ты с войском, уже выстроенным и готовым к бою, захватил неприятеля, только что еще строящего ряды и трепещущего. Это уже часть победы – привести в замешательство врага, прежде чем начнется бой; не говоря уже о внезапных нападениях или неожиданных налетах при благоприятных условиях, которых опытный вождь никогда не упустит, сражение всегда бывает удачным против уставших от перехода, разделившихся при переходе через реки, когда враг не может выбраться из болот или попал в тяжелое положение на хребтах гор, когда он беспечно рассеялся по полям или спит по своим стоянкам: занятый другими делами враг погибает раньше, чем может приготовиться. Если же противники осторожны и нет возможности устроить засаду, тогда приходится сражаться против стоящего начеку, знающего и внимательного противника в равных условиях.

19. Однако военное искусство и в этом открытом столкновении помогает не меньше, чем в тайных хитростях. Особенно нужно остерегаться, чтобы с левого фланга твоего войска, что бывает очень часто, или с правого, что, пожалуй, случается редко, твои воины не были окружены многочисленной толпою воинов или теми нестройными отрядами, которые называются «друнги». Если это случится, есть одно только средство: завернуть и закруглить свой фланг, с тем чтобы твои воины повернувшись прикрывали тыл своих товарищей. В углу самого края нужно поставить наиболее сильных воинов, так как там натиск бывает наиболее сильным. Равным образом и против неприятельского клина есть определенный способ сопротивления. Клином называются отряды пехоты, соединенной с боевым строем, в котором первые ряды короткие, а дальнейшие становятся все шире; он прорывает строй врагов, потому что копья многих направлены в одно место. Этот строй воины называют «свиное рыло». Против такого клина пускается в дело строй, который носит название «ножницы». Из отборных воинов устраивается строй в виде буквы V; он принимает в середину к себе клин и захватывает его с двух сторон, после чего клин уже не может прорвать боевую линию. Равным образом и «пила», состоящая из самых смелых воинов, в виде прямой линии выстраивается перед фронтом, против врагов, чтобы приведенный в беспорядок строй мог вновь выправиться. «Клубком» (глобус) называют строй, который, будучи отделен от своих, внезапными нападениями то там, то здесь пытается ворваться в середину врагов; против него обычно посылается другой, более сильный и многочисленный клубок. Нужно всегда остерегаться менять ряды или переводить отряды с одного места в другое в то время, когда уже идёт битва. Ведь тогда сейчас же происходят замешательство и смятение, а на неготовых и расстроенных враг с тем большей легкостью производит нападение.

20. Есть 7 родов или видов решительных сражений, когда знамена той и другой стороны столкнулись в открытом бою. Первый вид это – построение войска в виде квадрата с длинным фронтом: так обычно, и теперь и прежде, всегда происходили сражения. Но специалисты военного дела такой строй не считают самым лучшим, так как на длинном пространстве, на котором тянется фронт, поверхность поля не везде одинаково ровная, и если получится в центре какой-либо промежуток, или изгиб, или закругление, то в этом месте чаще всего происходит прорыв. Кроме того, если противник превосходит численностью, то он обходит с флангов правое или левое крыло. И в этом таится большая опасность, если у тебя нет резервных войск, которые могли бы броситься вперед и задержать врага. Таким строем должен сражаться только тот, кто имеет бойцов и более многочисленных и более сильных; пусть он тогда обойдет врага с обоих флангов и запрет его, как в объятиях, на лоне своего войска. Второй строй – косой – во многих отношениях лучший. При нем, если ты поставишь в удобном месте немногих энергичных воинов, даже если бы ты пришел в смущение от множества врагов и их доблести, все же ты можешь одержать победу. Построение это таково. Когда выстроенные войска придут в столкновение, тогда ты свое левое крыло отделишь на далекое пространство от правого крыла врагов, так чтобы ни копья, ни стрелы не могли долетать до него; правое же свое крыло ты приведешь в соприкосновение с его левым крылом, и там прежде всего и начинай битву. С лучшими из твоих всадников и с самыми испытанными из пехотинцев напади на его левую сторону, с которой ты соприкоснулся, обойди ее и, тесня и обегая ее, зайди в тыл врагов. Как только здесь ты стал гнать врагов, с подходом твоих вспомогательных войск ты добьешься несомненной победы, а часть твоего войска, которую ты поставил вдалеке от врагов, будет продолжать стоять спокойно. Строй в этого рода битве получает форму, похожую на букву A или на отвес (libella fabriis). Если враг предупредит тебя в этом, то тех, о которых я говорил, что их нужно держать в резерве позади строя, как всадников, так и пехотинцев, собери на своем левом фланге, и таким образом ты, имея большие силы, можешь отразить врага и не позволишь тактике врага потеснить себя. Третий вид похож на второй, но хуже тем, что ты начинаешь своим левым флангом сражение с правым флангом врага. Дело в том, что нападение левым крылом является явно недостаточным и явно с трудом нападают те, кто сражается на левом фланге. Я хочу это объяснить подробнее. Если у тебя левое крыло будет особенно сильно, тогда присоедини к нему самых смелых всадников и пехоту и при столкновении двинь его первым на правое крыло врага и, насколько можешь, поторопись потеснить и обойти его. Остальную же часть твоего войска, в которой, как ты знаешь, находятся худшие бойцы, поставь возможно дальше от левого крыла врага, чтобы на нее не могли напасть с обнаженными мечами, да и копья чтобы до нее не долетали. При такого рода сражении всегда надо опасаться, как бы твой косой строй не был пробит неприятельским клином. Только в одном случае будет полезен для тебя такой метод сражения, а именно, если враг имеет очень слабое правое крыло и твое левое много сильнее его. Четвертый прием таков. Когда ты выстроишь свое войско правильными рядами, то не доходя шагов 400 или 500 до врагов, внезапно, неожиданно для него тебе следует быстро бросить на него оба твои крыла; при этом ты можешь на обоих флангах обратить в бегство не ожидавших этого врагов и быстро добиться победы. При этом методе сражения, правда, можно быстро преодолеть врага, если ты ведешь за собой очень обученных и сильных воинов, однако есть большая опасность; ведь тот, кто ведет бой таким способом, принужден обнажить свой центр и разделить свое войско на две части. И если враг не будет побежден при первом натиске, то ему представится удобный случай напасть и на отдельные фланги и на оставленный без прикрытия центр.