Текст книги "Вуайерист (ЛП)"
Автор книги: Фиона Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
– Разве твои родители не любили тебя больше, раз ты была единственной?
– Любили. Они старались сделать всё, на что были способны. Просто они много работали. Казалось, мы всегда были на грани успеха. Поэтому, я была одна, поскольку каждый из них работали на двух работах. Я бы хотела, чтобы у меня был брат или сестра, с которыми я могла бы разделить это время.
– Что ж, думаю, ты осуществишь свои мечты. Ты слишком упёртая, чтобы не осуществить их.
– Верно, – согласилась она, тяжело кивнув. – А теперь давай уберём посуду и займёмся поцелуями на твоём огромном диване.
– Мы всегда можем просто кинуть посуду в раковину.
Она приподняла бровь, глядя на меня.
– Я хочу твоего полного внимания, а если мы оставим беспорядок, ты не сможешь сосредоточиться. Я знаю тебя, Кэллум.
Поражённый тем, как хорошо она меня узнала, я сидел, пока она брала обе тарелки и относила их в раковину. Она последовала за мной с чашками и схватила полотенце, когда я начал их мыть. Её бёдра покачивались под музыку, которая играла на заднем плане, и я уже собирался послать к чёрту всю эту хренову посуду и наброситься на неё. Вместо этого я решил плеснуть в неё мыльной водой.
– Эй, – завизжала Оклин, уворачиваясь от новых брызг воды. – За что это?
– Если не перестанешь трясти своей задницей, всё закончится тем, что я положу тебя на стойку и съем на десерт.
Она провела языком по губам и прикусила нижнюю зубами. Слишком соблазнительная, чтобы отказаться от неё, я наклонился и втянул губу в рот, наслаждаясь её стоном.
– А теперь поторопимся всё вытереть, чтобы мы могли приступить к десерту.
Она шутливо отсалютовала мне и выхватила блюдо у меня из рук, чтобы вытереть его, но продолжала покачивать бёдрами, поглядывая на меня, чтобы убедиться, что я смотрю.
– Чёртова дразнилка.
Она хихикнула и подтолкнула меня своим бедром.
Как только я отдал ей вытирать последнюю посуду, я обнял её, притягивая спиной к себе. Я отвёл её волосы в сторону и начал скользить губами по её шее.
– Кэллум, – простонала она.
– Лучше сосредоточься. Не хотелось бы их уронить.
Оклин провела полотенцем по стеклу, а затем поставила на стол, не потрудившись убрать, и повернулась в моих объятиях. Её руки скользнули по моим плечам и зарылись в волосы, притягивая меня вниз, чтобы она могла насладиться моими губами.
Я серьёзно подумывал о том, чтобы поднять её на стойку, но решил, что хочу, чтобы она полностью легла передо мной, и вместо этого схватил её за задницу и приподнял. Её ноги обвились вокруг моей талии, и я повернулся, не отрывая своего рта от неё, и направился в гостиную.
Я пока не был готов оторвать её рот от своего, поэтому откинулся назад, и мы целовались, как пара подростков. Я немного съёжился, когда вспомнил, что она на самом деле была подростком, но, когда я посмотрел на неё, я не увидел её возраста. Я увидел комфорт, заботу и будущее. Я убедился, что никогда не давлю на неё и не чувствую, что она мне что-то должна из-за моего положения в её жизни. Она была здесь, потому что хотела тут быть, и она была достаточно взрослой, способной принимать собственные решения.
Оклин сняла свой верх, а затем и мой. На ней был кружевной лифчик, который едва прикрывал её, и я прокладывал дорожку поцелуев вниз по её грудям, посасывая соски, наслаждаясь ощущением мягких бутонов на моём языке. Мне нравились её вздохи и стоны, когда я прикусывал их зубами.
Отчаянно желая попробовать её на вкус, я перевернул её на спину и стянул леггинсы и нижнее бельё с её ног, целуя её плоский живот. Её ноги легко раздвинулись, чтобы я мог просунуть между ними свои плечи, и я устроился поудобнее. Я поцеловал ложбинку на одном бедре, прежде чем взобраться на холмик Оклин и повторить процесс на другом.
– Кэллум, – взмолилась она.
– Ты чего-то хочешь? – невинно спросил я, прежде чем скользнуть языком между её складочек и ощутить её сладкий и острый вкус на своём языке.
– Да, – прошипела она.
Я пососал одну из её складочек, выпустив её с хлопком.
– Чего ты хочешь, Оклин? Скажи мне.
– Оближи меня.
Я повернул голову и провёл языком по её бедру, едва сдерживая смех от её рычания.
– Тебе не нравится?
– Ты знаешь, что я не это имею в виду.
Она уставилась на меня поверх своей идеальной груди, один сосок был на грани того, чтобы вырваться из кружевного плена.
– Покажи мне, – сказал я, потянувшись, чтобы отодвинуть кружево в сторону и покатать кончик её соска между пальцами. Её рука опустилась, и она указала на свою щель. – Нет, Оклин. Покажи мне, где именно. Откройся для меня. Покажи мне свой клитор.
Её бёдра изогнулись подо мной, но она просунула обе руки между бёдер и пальцами раздвинула губки, открывая мне каждую частичку своего влажного влагалища. Не колеблясь, я нырнул внутрь, начав с её отверстия и облизывая весь путь вверх, кружась вокруг её клитора. Её рука сжалась, ослабляя хватку. Это не имело значения, я был готов почувствовать, как она сжимает меня, и я отдам ради этого всё, что у меня есть.
Я посасывал её комочек нервов и засовывал свой язык так глубоко внутрь неё, как только мог. Одной рукой обхватил её груди, а другой скользнул пальцами внутрь неё. Я осмотрел всё её тело, когда Оклин прижалась к моему лицу. Покрыл свой подбородок её соками. Я лишь ненадолго замер, когда её пальцы зарылись в мои волосы, удерживая меня на месте, но я легко откинул все мысли. Всё это далось мне легче, и это благодаря ей.
Когда её крики стали громче, а движения бёдер быстрее, я сосредоточил всё своё внимание на её клиторе, пока она не кончила. Каждый раз, когда она пульсировала вокруг моих пальцев, я представлял, каково это будет ощущаться вокруг моего члена, и обнаружил, что трахаю диван, я был так возбуждён.
Как только она оправилась от оргазма, я проложил поцелуями дорожку вверх по её телу и прикусил чувствительный кончик груди. Она ахнула и провела ногтями по моей спине.
Желчь подступила к горлу, когда я вспомнил более глубокий стон и более твёрдые пальцы, скользящие по моей коже. Я отпрянул и переместился на другую сторону дивана, обхватив голову руками. Я не мог смотреть на неё, пытаясь отдышаться, пытаясь стереть воспоминания из головы.
– Кэллум? – спросила она, но я покачал головой. – Кэллум, всё в порядке.
Всё было ни хрена не в порядке. Я только что испытал фантастический момент, зарывшись головой между её бёдер. Момент ощущения успеха полностью сменился моментом воспоминаний. Я слышал, как она ходит по комнате и натягивает штаны, и часть меня пыталась подготовиться к тому, что она уйдёт.
Но затем её ступни появились передо мной, когда она села, скрестив ноги. Она не прикоснулась ко мне, но положила раскрытые вверх ладони. Она здесь, если понадобится мне.
– Ты знал, что все девочки в классе практически пускают слюни, когда ты поворачиваешься, чтобы написать на доске? Не могу их винить. Твоя задница особенно хороша.
Смущённый сменой темы, я поднял голову и увидел, что у неё нейтральное выражение лица. Её глаза были добрыми, и в них отсутствовало то сочувствие, которое я ожидал там увидеть. Она выглядела так же, как и тогда, когда мы разговаривали за ланчем. Только без рубашки.
– Я этого не осознавал.
Я знал, что девочки шептались о том, как я выгляжу, но не осознавал, что они пялились на мою задницу во время урока.
И тут меня осенило. Я перестал бороться с воспоминаниями, потому что мой разум переключился на её вопрос. Она отлично отвлекла меня. Опустив руку, я переплёл свои пальцы с её раскрытой ладонью.
– Прости, Оклин.
Даже если мы заходим дальше обычного, я всё равно хотел извиниться за то, что постоянно дёргался в ответ.
Её пальцы сжали мои, и она сказала:
– Всё в порядке, Кэллум. Тебе не нужно извиняться передо мной. Когда будешь готов, просто дай мне знать, что тебя обеспокоило, чтобы я знала и больше так не делать.
– Ногти у меня на спине, – пробормотал я.
Выражение её лица не изменилось, не дрогнуло, как будто ей стало грустно, когда она представила, через что я прошёл. Она сохранила нейтралитет и кивнула мне.
– Хочешь переночевать в моей гостевой комнате сегодня вечером? – быстро спросил я, услышав, как неубедительно это прозвучало, как только сказал. В гостевой комнате? – Знаю, это странно, просто я хочу, чтобы ты была здесь, и ну…
– С удовольствием, – ответила она с широкой улыбкой. – Я тоже хочу остаться здесь.
Я вздохнул с облегчением и протянул ей руку.
– Сначала полежи со мной немного. Я пока не готов вставать с этого дивана.
Взяв её за руку, я притянул её и повернул лицом к себе. Улыбнувшись тому, насколько Оклин красива, я откинул её волосы назад, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать её.
– Не могу насытиться твоими губами.
– И хорошо, – сказала она, запечатлевая ещё один поцелуй.
– Хочешь посмотреть фильм?
Она кивнула, а я схватил пульт и прокрутил фильмы. Мы остановились на романтической комедии, а потом я притянул её к себе, наслаждаясь ощущением её кожи, прижатой к моей. На протяжении всего фильма её пальцы скользили вверх и вниз по моей руке или переплетались с моими, когда она прижимала её к груди.
Я вдыхал запах её волос, наслаждаясь тем, как они щекочут мне нос. Если бы я мог сделать её частью себя, я бы это сделал.
К тому времени, когда фильм закончился, она уже уснула. Я выскользнул из-за её спины, а затем поднял с дивана, её тело прижалось ко мне, когда я нёс её вверх по лестнице в комнату для гостей. Как только я уложил Оклин, повинуясь прихоти, я решил лечь с ней. Она снова прижалась ко мне всем телом, как только я устроился рядом с ней, и я заключил её в свои объятия. Я не собирался засыпать, тем более, что я знал, что ночи становились тяжелее, когда днём ко мне приходили воспоминания.
«– Блядь, Кэл. Как это может быть неправильным, когда ощущается так хорошо? Это же приятно, да?»
– Нет! – Закричал я, подскакивая в постели. Воздух охладил мою скользкую от пота кожу. Я снова дёрнулся, когда чья-то рука опустилась на мою руку.
– Привет, – донёсся до меня в темноте мягкий голос Оклин. – Всё хорошо. Это всего лишь я.
– Черт, – прошептал я, задыхаясь. – Мне так жаль. – Моё тело начало дрожать, когда закончился прилив адреналина. – Мне так жаль, Оки.
Её пальцы медленно переплелись с моими, давая мне шанс отстраниться. Кровать сдвинулась, когда она придвинулась ближе. Повинуясь инстинкту, я прижался к ней, позволяя ей откинуться назад и увлечь меня за собой. Я вытянул руку, давая длинным прядям её волос запутаться в моих пальцах, и положил голову ей на грудь. Её волосы всегда казались мне якорем реальности. Когда мы ласкались, моя рука находила путь к её прядям, крепко сжимая их, пока она обхватила губами мой член. Пока она целовала меня и гладила рукой вверх и вниз по моему члену. Я всегда крепко их держал.
Слушая её сердцебиение, я пытался уровнять своё дыхание с ним. Пытался соответствовать медленному подъёму и опусканию её груди. Пытался потеряться в тепле её кожи, прижимающейся к моей щеке. Другой рукой я неторопливо поглаживал её живот, борясь с желанием крепко обнять её и прижать к себе, как будто я мог сделать нас единым целым. Как будто она могла бы стать ближе, я мог бы использовать её силу и, наконец, отпустить всё это.
Пока я обнимал её, Оклин обнимала меня. Её пальцы мягко скользили между прядями моих волос, посылая мурашки по моей шее и спине. Она никогда не пыталась подтолкнуть меня к разговору об этом, никогда не придавала большого значения тому, как моё тело дрожало рядом с её. Она просто обнимала меня, пока я пытался очнулся от своего кошмара.
Когда дрожь, наконец, прекратилась, она спросила:
– Хочешь пойти в свою комнату?
– Ага, – смущённо согласился я. – Не хочу, но, может, это к лучшему.
Слава богу, в темноте она не могла видеть, как горят мои щёки.
– Хорошо.
Она нежно поцеловала меня в макушку, и мы сели. Я не ожидал, что она возьмёт меня за руку и поведёт за собой, но она вела себя так, словно это был её собственный дом. Я показал ей, какая дверь моя, и она не разжимала наших пальцев, пока мы не добрались до моей кровати. Нежно поцеловав меня в грудь, она отпустила мою руку и направилась в ванную. Она наполнила одну из чашек рядом с раковиной и принесла её мне, когда я застыл, наблюдая за её движениями в темноте.
– Выпей. Это поможет.
Я послушно взял чашку и выпил всё. Она выхватила её у меня и поставила на прикроватную тумбочку, прежде чем приказать мне лечь. Я чуть не рассмеялся над тем, как она меня укутала, но смех умер, не успев начаться, когда она наклонилась надо мной и откинула волосы с моего лица. Её золотистые глаза, казалось, светились в темноте и излучали свет для меня.
– Ты один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела, и я так благодарна тебе за любое доверие, которое ты мне оказываешь.
Я поднёс руку к её щеке и провёл большим пальцем по нежной коже, прежде чем притянуть её к себе для поцелуя.
– Я чертовски везучий человек, – прошептал я ей в губы.
Она поцеловала меня в последний раз.
– Я буду прямо по коридору. Приятных снов, Кэл.
Так и было.
Мне снилось, как я занимаюсь с ней любовью под звёздами.
25
ОКЛИН
Ты на сцене.
Прямо как актриса на Бродвее.
Они должны раздеться и, по крайней мере, притвориться, что совершают половые акты. Это то же самое.
Но независимо от того, сколько раз я пыталась напомнить себе обо всём, что говорила раньше, ничто не избавляло меня от тяжести, давящей на грудь.
Уставившись в потолок, я попыталась сосредоточиться. Я пыталась заставить своё тело двигаться так, чтобы казаться возбуждённой, как будто я была на грани оргазма, когда двигала рукой между ног.
Что бы подумал Кэллум?
Я издала тихий стон, надеясь, что этот звук удержит меня в моменте и не вернёт к Кэллуму. Я не могла думать о нём, когда выполняла свою работу. И это именно то, чем являлось. Работа. Он должен был это понять.
Не то чтобы мы были в официальных отношениях или что-то в этом роде, или вообще имели какие-то претензии друг к другу, но как бы я ни старалась напоминать себе об этом, у меня болело в груди при мысли о нём. Он уже знал это обо мне.
Он никогда прямо не говорил, как сильно ему это не нравится, но он перестал приходить в клуб. Я слышала раздражение в его голосе каждый раз, когда я упоминала о работе.
Вместо того, чтобы кончить, как следовало, я изо всех сил пыталась сосредоточиться.
Я заставляла себя стонать громче, сильнее двигала бёдрами, быстрее двигала рукой, а затем напряглась, имитируя оргазм. Мне просто нужно было, чтобы это закончилось.
После того, как свет, наконец, стал красным, я лежала на кровати, чувствуя, как тяжесть становится всё сильнее и сильнее, пока я пыталась представить себя глазами Кэллума.
И впервые за всё время работы здесь – я почувствовала настоящий стыд.
Он следовал за мной из комнаты. Он навис надо мной, когда я убрала своё имя из всех дальнейших выступлений. В тот момент я никак не могла вести себя иначе, кроме как быть угрюмой. После того, как мне удалось нацепить фальшивую улыбку и обслужить клиентов до конца моей смены, я сидела в комнате отдыха, надевая свои теннисные туфли, когда вошёл Джексон.
– Пожалуйста, останься ещё ненадолго и согласись на сексуальную сцену со мной, – попросил он, глядя на меня своими лучшими щенячьими глазками. Я чуть не рассмеялась, потому что он знал, что они на меня не действуют.
Тяжело вздохнув, я покачала головой и опустила взгляд, чтобы завязать шнурок на ботинке.
– Я не могу, Джексон.
– Почему нет?
Почему нет?
Кэллум. Вот почему. Даже дополнительного счёта за ремонт моей машины, висевшего у меня над головой, было недостаточно, чтобы перевесить Кэллума. Я не могла перестать думать о нём и о том, что он подумает обо мне. Я не могла решить, было ли это ошибкой или нет, отказываться от таких хороших денег ради своего учителя, того, кто ничего не говорил об обязательствах и серьёзности. Хотя всё казалось серьёзным. Боже, всё казалось монументальным, проникало в мои кости, заставляя их казаться слишком большими, а кожу натянутой. Но, может быть, так было только у меня. Откуда мне знать, чувствует ли он то же самое?
И вот я отказывалась от хороших денег, основываясь на том, что он мог или не мог подумать обо мне. Может быть, я просто была студенткой, с которой он наслаждался её легкодоступностью.
Нет. Я знала, что это не так. Я достаточно знала Кэллума, чтобы понимать, что он, по крайней мере, хоть что-то чувствовал. Честно говоря, я чувствовала себя достаточно самостоятельной, чтобы не хотеть разыгрывать сексуальную сцену с Джексоном. Даже если бы она была всего лишь притворством.
– Я… – как я могла объясниться, не провоцируя новых вопросов? – Я кое с кем встречаюсь.
– Что? – громко спросил он, садясь рядом со мной. – Как я мог не знать? Это серьёзно? Это что-то новенькое? Он знает, что ты здесь работаешь?
Я усмехнулась над его быстрыми вопросами.
– Да, он знает, что я здесь работаю, – я отвечаю на самый простой вопрос, избегая остальных.
Его брови поднялись.
– И?
– И сейчас это кажется просто неправильным, – призналась я.
– Оклин, – начал он. Я подняла голову и увидела полные жалости глаза. – Нам нужны деньги. Дело не в половых актах. Это наиболее важная суть вещей.
– Я знаю.
– Вот почему я избегаю отношений. У меня нет финансовых средств, чтобы отказываться от работы здесь из-за того, что кому-то это не понравится.
– Ты бы не стал начинать отношения с Джейком, если бы он вернулся? – спросила я, приподняв бровь, провоцируя Джексона сказать, что он бы этого не сделал.
– Это… Об этом бессмысленно даже думать. – Его кулаки сжались и разжались, прежде чем он сменил тему. – Итак, расскажи мне об этом парне.
– Он замечательный. Действительно добрый и умный. И такой чертовски сексуальный, – я улыбнулась, просто подумав о нём.
– Где вы познакомились?
Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, и я отвела взгляд, подыскивая ответ или отговорку.
– Я, эм. Я не могу сказать.
– Ох, да ладно. Расскажи мне.
В голову пришла идея, как заставить его перестать давить на меня, и я повернулась, сохраняя нейтральное выражение лица, чтобы заманить его в ловушку.
– Хорошо.
– Ага, – сказал он, сжимая кулак и притягивая его к себе.
– Если ты расскажешь мне о Джейке.
Победная улыбка сползла с его лица, и я открыто ухмыльнулась.
– Ненавижу тебя.
Я приподняла бровь и ждала, когда он начнёт говорить или сдастся. Больше всего я надеялась, что он сдастся.
Его плечи опустились в тяжёлом вздохе.
– Он был другом друга, с которым я сблизился в университете. Мы все напились и заключили глупые пари. В итоге мне пришлось поцеловать его, мы все рассмеялись, несмотря на то, что он поцеловал меня в ответ, – Джексон рассмеялся и облизал губы, как будто всё ещё мог ощутить вкус того поцелуя. – К концу ночи он ввалился в мою комнату и снова поцеловал меня. Я отсосал ему, и он… – его кадык дёрнулся. – Он вроде как взбесился и ушёл. Появился неделю спустя с девушкой, и мы разошлись.
– Мне так жаль, Джексон.
– Теперь мы видимся друг с другом, и всё в порядке. Если не наполнено большим напряжением. Но я справляюсь с этим, потому что он не склонял меня ни к чему, кроме вежливых, мы-знаем-друг-друга флюидов.
Я взяла его руку в свою и сжала её, не нуждаясь в повторном сочувствие. Он знал, что мне было грустно из-за него, и это ничем не поможет.
– Чем ты занимаешься за пределами этого места? Как я могу этого не знать? – спросила я, меняя тему на него.
– Я шпион.
– Очаровательно. – Я преувеличила значение этого слова, как будто была по-настоящему шокирована.
Он лишь со смехом покачал головой, прежде чем повернуться ко мне.
– Ладно. А теперь расскажи мне, где ты познакомилась с этим парнем.
Я уставилась на него, взвешивая свои шансы дойти до двери и надеясь, что он забудет об этом до того, как увидит меня снова. Вероятно, ничтожные. Но это ведь Джексон. У нас завязалась дружба без осуждения. Если и был кто-то, кому я могла рассказать, так это он.
– Он мой преподаватель, – пробормотала я, но, судя по его широко раскрытым глазам и открытому рту, он прекрасно меня расслышал.
– Да. Иди. Ты.
– Он увидел меня здесь, – сказала я, прежде чем передумала. Может быть, я умирала от желания поговорить об этом, и теперь, когда Джексон знал, я могла снять некоторые из этих признаний со своей груди. – До того, как он узнал, что я его ученица. Но даже когда он узнал, он всё равно приходил. Я не знала этого, и мы стали друзьями, и я просто… он мне просто слишком понравился, чтобы злиться на него за то, что он не сказал мне.
– Да. Иди. Ты, – снова проговорил Джексон.
– Ты говоришь, как гламурная девица. – Он тряхнул своими воображаемыми волосами, и мы рассмеялись, но потом он просто уставился на меня. – Ладно. Продолжай лекцию о том, что я делаю не так, и насколько всё это неправильно.
Его плечо приподнялось в пожатии, и он притворился, что застёгивает губы на замок. Однако он сломал его, сказав:
– Просто будь осторожна.
Я хотела сказать, что осторожна, но в глубине души знала, что это не так.
Быть осторожной – значит не встречаться со своим профессором. Не ласкаться в его кабинете. Я всё равно открыла рот, чтобы солгать, когда вошла Шарлотта.
– Оклин! – она произнесла моё имя с преувеличенной улыбкой, и я поняла, что она чего-то хочет.
– Да, Шарлотта?
– Может быть, ты, вероятно, надеюсь, захочешь, прикрыть мои последние три часа в баре? Мой парень рано прилетает в город, а я надеялась встретить его в аэропорту.
– У тебя есть парень? – спросил Джексон потрясённо.
– Не у всех из нас тут фобия отношений.
– Это не фобия.
Я вмешалась, прежде чем их подшучивание успело стать ещё более ожесточённым.
– Конечно, Шарлотта. Я же должна каким-то образом зарабатывать деньги.
– Спасибо, спасибо тебе! – она подошла и обняла меня. – Я уйду отсюда через пятнадцать минут. Всё нормально?
– Да, я просто немного отдохну и встретимся там.
Она завернула за угол, и Джексон тоже пошёл. Его ждал клиент. Как только я осталась одна, рядом со мной зазвонил телефон.
– Привет, Кэл.
– Приходи поужинать со мной, – сказал он первым делом. – Я сходил в продуктовый магазин и хочу кое-что для тебя приготовить.
Это прозвучало так мило, и, если бы он позвонил десять минут назад, мой ответ, возможно, был бы другим.
– Я не могу. Мне жаль, потому что я правда этого хочу.
– А почему нет?
Я помолчала, взвешивая варианты возможной лжи, но я не хотела лгать ему.
– Я работаю.
– О, – сказал он после долгой паузы. – Ты почти закончила?
– Не-а, у меня ещё осталось несколько часов.
– Отпросись, – предложил он, надеясь, что его тон звучит мягче.
– Кэл, я не могу. Мне нужны деньги, если я хочу есть и при этом платить за обучение.
Мои щёки залил жар, мне было неловко признаваться в том, какие сильные проблемы я испытывала с деньгами перед кем-то гораздо более искушённым, чем я.
– Хорошо, – произнёс он, в его голосе не было никаких эмоций.
– Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой из-за этого.
– Послушай, Оклин. Я стараюсь не думать о том, что ты там работаешь, но в итоге это всё, о чём я думаю. Я забочусь о тебе. Больше, чем следовало бы, и я собственник. Не знаю, как с этим справиться, потому что всё, о чём я могу думать, это о том, что я больше не хочу, чтобы ты там работала. Я не хочу, чтобы кто-то ещё получал часть тебя.
Его слова вызвали во мне бурю эмоций. Волнение от того, что он так относился ко мне. Что он думал обо мне так часто, как признался в этом. Однако, у меня также сжался желудок, и раздражение сильнее разогнало мою кровь. Особенно когда его слова – которые должны были быть милыми и мягкими – прозвучали вперемешку с его собственным раздражением. Означало ли это, что он не хотел испытывать ко мне подобных чувств? Что они его беспокоили?
– Я понимаю, Кэл, – ответила я, пытаясь проявить понимание. – Это не какая-то выбранная карьера, которой я умираю от желания заниматься. Мне нужны деньги, и это лучший для меня вариант.
– Большинство студентов, как правило, работают в кофейнях, – пробормотал он.
Я стиснула зубы, сдерживая свой язвительный ответ, не желая спорить с ним. Я понизила голос и попыталась изобразить спокойствие, которого не чувствовала.
– Это несправедливо, и ты это знаешь.
Последовала долгая пауза, и я начала думать, не повесил ли он трубку.
– Знаю, что это так, но от того, что ты там, мне не становится легче.
– Что ж, извини, но мне нужно нечто большее, чем минимальная зарплата и минимальная поддержка с обеих моих студенческих должностей помощников. Мне жаль, что моя жизнь нелегка для тебя, – огрызнулась я, проигрывая битву со спокойствием. – Мне тоже нелегко.
– Я просто хотел бы, чтобы ты работала где-нибудь ещё, кроме «Вуайериста», где странные мужчины не могли бы пялиться на то, как тебя трахают.
– Довольно интересно это слышать от человека, который был членом «Вуайериста» так долго.
– Это другое.
– Нет, не другое.
Телефонный разговор выходил из-под контроля, и наши слова, казалось, зашли слишком далеко. К счастью, я была спасена от очередного ответа, когда Шарлотта завернула за угол.
– Послушай, мне нужно идти.
– Оклин.
– Что, доктор Пирс?
Он хмыкнул, как будто звонок по телефону был для него физическим ударом.
– Мне жаль.
– Хорошо.
Я повесила трубку, прежде чем он успел ответить. Я ничего не сказала Шарлотте, когда проходила мимо, не в силах выдавить что-либо из-за комка в горле.
Может быть, следующие три часа без разговора позволят нам обоим успокоиться. Я могла лишь надеяться. Я только получила Кэллума, и я не была готова к тому, что глупая ссора приведёт всё к концу.
