Текст книги "Заветная мечта"

Автор книги: Фиона Бранд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5

Зейн вывел Лайлу на подземную парковку и открыл перед ней дверь черного «корвета».

Лукас достаточно досадил ему, и Зейну захотелось предъявить свои права на Лайлу, хотя и не так публично, как получилось. Он не ожидал, что Лайла ответит на поцелуй с такой готовностью. Но всю дорогу до машины она была собранна и холодна, что раздражало его.

Зейн поднял руку, когда Спирос и еще двое охранников сели в черную машину. Он пристегнул ремень, случайно задев рукой Лайлу. Дрожь, пронзившая ее от его прикосновения, еще сильнее раздразнила Зейна. Удивительно, что еще несколько дней назад он и не подозревал за собой такой страстности.

Черный седан выехал с парковки, и через несколько секунд Зейн последовал за ним.

Он перевел взгляд на Лайлу. Вся в белом, с собранными на затылке волосами, с маленькими жемчужными сережками, она выглядела холодной и необычно сексуальной. При мысли, что после поцелуя ее губы остались без защиты помады, Зейн ощутил, что так Лайла кажется ему еще более чувственной.

Зейн хмуро отметил, что ее очарование, захватившее его мысли и желания два года назад, никуда не делось. Он не мог позволить себе такую женщину, но и не мог устоять перед ней.

– Я знаю, что меня пригласили на семейный обед, но в свете произошедшего мне это не кажется хорошей идеей. Если ты высадишь меня, я смогу доехать на такси до офиса.

Зейн сжал зубы, услышав взволнованный голос Лайлы. Лукас должен был подумать как следует и оставить ее в покое.

– Сейчас время обеда. Ты должна поесть.

Лайла отвернулась:

– Я съела тост и хлопья на завтрак, так что я не голодна.

Зейну почему-то понравилась мысль, что перед тем, как предстать перед прессой, Лайла ела тосты.

– Лукас будет рад, если ты не придешь. – Слова были жестокими, но он привык видеть Лайлу спокойной и деловой.

Эти два года ее деловитость дико раздражала Зейна. А теперь он пытался поскорее вернуть ее в собранное состояние.

Лайла посмотрела на Зейна:

– Меня не волнует, что хочет или не хочет Лукас.

Внезапно Зейн почувствовал себя гораздо счастливее.

– Я могу отвезти тебя куда-нибудь пообедать.

– Подумав еще раз, скажу «нет».

– Поздно, потому что мы уже на месте.

Лайла рассматривала изящную галерею ресторана, будто это были врата ада.

– Ты манипулятор.

– Я Атреос.

– Иногда я забываю об этом.

– Потому что я еще и Сальваторе? – Он не стал озвучивать свой главный страх, преследовавший его после разговора с Лукасом: что ему всего лишь двадцать четыре.

Лайла нахмурилась, словно она не думала о его темном прошлом:

– Потому что иногда ты… милый. Я читала о тебе на благотворительном сайте.

* * *

Лайла облегченно выдохнула, когда Зейн наконец привез ее домой. Обед был таким же неуютным, как она и представляла. Хорошо еще, что обслуживание было быстрым, и они скоро уехали.

Зейн открыл ей дверь, и Лайла вышла из машины, резко осознав, какой у нее глубокий вырез на кофточке и как коротка юбка.

Подходить к дому с мужчиной Лайле не хотелось. Ситуация с Зейном становилась все запутаннее. А после поцелуя слишком опасно пускать его внутрь. Она улыбнулась:

– Спасибо, что подвез.

– Без проблем. Я посмотрю, как ты войдешь.

– Это не обязательно.

Лайла снова улыбнулась и принялась искать ключи.

Зейн быстро подошел к ней:

– Если я не ошибаюсь, там притаился журналист.

Лайла вскинула голову и заметила машину, которую видела накануне у дома Лукаса:

– Видимо, он ехал за нами.

– Машина уже была здесь, когда мы приехали. По словам Лукаса, это за тобой следили вчера. Видимо, пресса преследует тебя с самого возвращения с Мединоса. Так что я лучше послежу за тем, как ты войдешь.

Краснея, Лайла подошла к большой железной двери. Старое здание бывшего склада она выбрала потому, что оно было необычным, интересным и удивительно дешевым. На первом этаже находилась большая, хорошо освещенная комната, в которой можно было рисовать.

Зейн, к счастью, не заметил ветхую обстановку – напоминание о том, что и его жизнь не всегда была роскошной.

Открыв дверь, Лайла вошла в непримечательный коридор с бетонным полом и крашеными стенами.

Зейн закрыл за ними дверь.

– Сколько человек здесь живут?

– Около дюжины. – Она провела Зейна по темному коридору и отперла свою дверь. Раньше эта дверь вела в мастерскую.

Лайла вошла в свою огромную гостиную, видя, как Зейн осматривает белые стены, блестящий деревянный пол и двери в другом конце комнаты.

– Мило. – Он прошел в центр комнаты, разглядывая картины, которые Лайла собирала всю жизнь. – Это твои. – Он показал на три абстрактных полотна на стене.

Лайла пристально смотрела на его отточенный профиль, пока Зейн разглядывал ее картины.

– Как ты узнал?

Она подготовила эти картины для продажи, но пока не подписала их. Краска залила ее лицо.

– Я купил пару на аукционе. И я видел несколько твоих работ в галерее.

Удивление пронзило Лайлу при мысли, что он действительно купил ее работы.

– Я почти всегда продаю свои работы через галерею.

Зейн остановился у фотографии матери и бабушки.

– Значит, деньги все-таки важны.

– Да.

Нет смысла это скрывать. Из-за краха финансовой компании все сбережения ее матери пропали, остался еще и огромный долг. Ей едва хватало на жизнь, так что – да, деньги были важны. Дохода от продажи ее картин хватало лишь на оплату жилья и ежемесячных долговых платежей. И все.

Неудача с увольнением в чем-то была даже удачей. Уволиться из «Жемчугов Амбрози» было бы глупо.

От мыслей ее отвлек звон разбившегося стекла. Бросив сумку, она побежала в студию и увидела, как из окна вылезал молодой человек с камерой. Спустя мгновение Зейн последовал за ним и поймал репортера, вынул карточку памяти и вернул технику горе-фотографу. С побелевшим лицом тот перебрался через забор и скрылся.

Пока Зейн осматривал заграждение и обходил маленький садик, Лайла быстро собирала упавшие листы.

Она увидела портрет Зейна, написанный два года назад после эпизода в галерее. Зейн почти наступил на него, когда бежал к окну. Будет чудом, если он его не заметил.

Собрав рисунки, она прислонила их к стене. Ей еще повезло. Меньше всего ей хотелось, чтобы Зейн обнаружил ее нездоровую страсть к нему.

Зейн влез в окно и осмотрел раму.

– Ну что ж, ты здесь на ночь не останешься. Ты поедешь со мной. Если этот репортер смог пробраться в твой сад, остальные тоже смогут.

Лайла не в силах была ответить. Учитывая, что Зейн пробудил в ней дикую сторону ее натуры, отправиться с ним было бы безумием.

Краснея, она смотрела на быстро собранные рисунки.

– Это не обязательно. Мне починят окно. У меня есть друг, который все сделает. – Она вышла из комнаты.

Зейн хмуро проверил замки на окнах в гостиной.

– Окно в студию – наименьшая из проблем. У тебя за домом – спортивная площадка. Там будет масса припаркованных машин и неограниченный доступ. Даже если охранять входы и выходы, они смогут сделать фотографии через окна.

– Я могу их заклеить. Они не будут фотографировать, если ничего не увидят.

– На тебя будут накидываться каждый раз, как ты будешь выходить из дома, и это главная проблема. Давай так: если ты не поедешь со мной, то я остаюсь здесь.

Зейн посмотрел на черный кожаный диван, будто прикидывая его размеры. Внутри Лайлы все сжалось от воспоминаний о другом диванчике. Нельзя оставлять Зейна в ее доме. Их поцелуй и так вывел ее из равновесия. Меньше всего ей хотелось, чтобы он проник в ее личное пространство, спал на ее диване.

– Ты не можешь остаться здесь.

Зазвонил телефон, и сразу же включился автоответчик: репортер хотел, чтобы она связалась с ним.

Лайла посмотрела, сколько сообщений уже ждало ее: двадцать три.

– Я собираюсь.

Глава 6

Через пару минут Лайла была готова. Зейн все это 1 время говорил по телефону, в основном по-медински, и его низкий сексуальный голос постоянно отвлекал Лайлу.

– Едем?

Переключение на английский ошеломило Лайлу. Она совсем забыла, что Зейн Атреос был сложной и непонятной личностью. Каждый раз, когда она начинала считать его самодовольным, эгоистичным магнатом, он сбивал ее с толку, оказываясь неожиданно галантным и милым.

Лайла проверила замки, напоследок схватила один из блокнотов и, выйдя в коридор, закрыла за собой тяжелую дверь.

Зейн уже ждал ее.

– Я оставлю сообщение соседу. Может, он сможет починить окно.

Достав листок бумаги из сумки, Лайла быстро написала записку. Пройдя по коридору, она постучалась и подсунула записку под дверь. Стоило ей отвернуться, как дверь распахнулась.

– Я думала, тебя не будет до вечера.

Эван, бухгалтер и художник, был, кроме того, еще и гомосексуалистом. Квартира была для него чем-то вроде убежища. Лайла не сомневалась, что он не будет высовываться, пока пресса не потеряет к ней интерес.

Эван уставился на Зейна:

– У меня выходной. Я подумал, вдруг тебе понадобится поддержка.

– Не понадобится, – тихо ответил Зейн.

Лицо Эвана ничего не выражало, что означало, что он в глубоких раздумьях.

– Без проблем. – Он перевел взгляд на Лайлу. – Не волнуйся, я починю окно. Позвони, если тебе понадобится что-нибудь еще.

– Так, значит, ты все еще видишься с Питерсом.

Лайла прикрыла глаза от солнца:

– Откуда ты знаешь его имя?

Зейн положил чемодан в машину.

– У него определенная репутация в области торгового права. Как и у его начальника, Марка Бриттена.

Лайла слегка покраснела при упоминании Бриттена, который был убежден, что она жаждет с ним переспать, прежде чем появление Зейна не разрешило эту неловкую ситуацию.

Лайла постаралась как можно изящнее сесть в машину.

– Эван – друг. – Она чуть было не сказала, что он – нетрадиционной ориентации, но тогда она бы раскрыла чужой секрет. – В свободное время он пишет картины. Он здесь не живет, здесь только его студия.

Выехав на дорогу, Лайла заметила, что вслед за ними едет охрана. Черный седан с сильными, мускулистыми охранниками во главе со Спиросом будто возник из фильма. Небольшой разноцветный автобус выехал из тени и пристроился за седаном.

Зейн взглянул в зеркало заднего вида и достал телефон. После разговора он обратился к Лайле:

– Это репортерский автобус.

– И Спирос о нем позаботится?

– Ему за это платят.

Зейн открыл дверь своего номера в гостинице и пропустил Лайлу вперед.

Он наконец смог задать вопрос, который мучил его с момента, как он увидел Эвана Питерса и узнал, что они не только дружат, но и живут рядом.

– Ты давно знаешь Питерса?

На мгновение воцарилась тишина.

– Уже шесть лет. А может, семь. Мы познакомились в художественной школе.

– Когда он переехал в твой дом?

Лайла молча разглядывала номер.

Вопрос остался без ответа. Зейну показалось, что комнаты с изысканной мебелью, шелковыми драпировками и позолотой гораздо больше подходили Лайле, чем ему. Даже в современной одежде она выглядела экзотично, словно дорогая куртизанка, которых, прежде чем Мединос принял христианство, содержали в роскоши дворцов за витыми заборами.

– Вообще, это я переехала к нему. Эван знал, что я ищу квартиру побольше, и, когда комнаты освободились, он сообщил мне. Они мне идеально подходили, так что я согласилась.

Зейн напрягся:

– И конечно, очень удобно было поселиться под боком у Питерса.

Лайла бросила сумку на диван и остановилась перед большим овальным зеркалом, поймав взгляд Зейна в отражении:

– Мы с Эваном не вместе. Как ты говорил, у него определенная репутация в деловом мире. Его картины и некоторые его творческие друзья не вписываются в общепринятые рамки, и он держит эту сторону жизни в секрете.

Вместе или нет, но мысль о том, что Питере, возможно, делил постель с Лайлой, угнетала Зейна. Хотя портрет, который он обнаружил на полу студии, был не светловолосого бухгалтера, и не Марка Бриттена, и даже не Лукаса, а его самого.

Прежде чем он задал следующий вопрос, в номер вошла его новая ассистентка Елена. Полная, но необычайно элегантная в своем темном костюме и розовых очках, она принесла Зейну бумаги. Вслед за ней появился Спирос с багажом Лайлы.

Зейн коротко всех познакомил и подписал документы, принесенные Еленой. Он старался не реагировать на то, как Елена рассматривала Лайлу и бросала любопытные взгляды в его сторону. Конечно же она успела прочитать новости в СМИ и поэтому решила наполнить холодильник устрицами и клубникой в шоколаде. Если бы она знала, как он жил эти два года, она бы так не хлопотала.

Когда Елена и Спирос ушли, Зейн снял пиджак и прошел к Лайле. Вопросы о портрете, найденном в ее студии, на время были забыты, пока он с удовольствием наблюдал за Лайлой, раскладывающей вещи. В его номере.

Возможно, его помощница была не так уж не права. Судя по книгам, Зандер Атреос в своих рейдах не довольствовался только драгоценностями. Зейн задумался, как себя чувствовал его предок, когда выкрал свою будущую жену.

Лайла взглянула на него, держа в руках коробочку с украшениями:

– Твоя ассистентка явно недовольна.

Зейн оперся на дверь, с любопытством рассматривая, как Лайла расставляет на комоде свои женские вещицы.

– Елена была воспитана в традициях Мединоса. И она предпочла бы, чтобы ты жила в отдельном но мере, соблюдая приличия.

Лайла просияла:

– Великолепная идея.

– Ты останешься здесь, где я смогу следить за тобой. Все номера в этом крыле забронированы нашей семьей. Здесь безопасно, потому что никто не входит и не выходит без тщательной проверки.

– А как же пресса?

– Будь ты здесь или в отдельном номере, история в журналах после утреннего происшествия будет та же. По крайней мере, сейчас я знаю, где ты.

Лайла застегнула чемодан и задвинула его в шкаф.

– Я не могу понять, почему тебя это так волнует.

– Я обещал Лукасу.

В ее глазах промелькнула боль.

– Как я могла забыть? Вот глупая. – Открыв дверь, она вышла на террасу.

Зейн поймал ее за локоть:

– Плохая идея. Здесь небезопасно.

Не забыв боль от того, что Зейн всего лишь выполняет просьбу брата, Лайла ощутила прилив адреналина, когда он схватил ее.

Нервно отступив назад, она попыталась освободиться и подвернула ногу. Боль пронзила ее лодыжку.

– Что такое?

– Ничего.

Проблема была в каблуке, с которым что-то случилось. Через секунду Лайлу подняли на руки и отнесли на кровать.

Зейн снял с нее туфельку и осмотрел ее щиколотку. Прикосновение его пальцев вызывало в Лайле легкую дрожь.

– Не вставай. Я принесу лед.

– Не надо, правда.

Но он уже ушел.

Болтая ногой, Лайла рассматривала покрытый орнаментом потолок. Вокруг хрустальной люстры были изображены золотые херувимы, которых она до этого не замечала.

Лайла откинулась назад и окунулась в мягкость атласного покрывала и множества подушек. Она поболтала ногой. Ничего не болело, она снова могла ходить. Но прежде чем она успела встать, появился Зейн с пакетиком льда в руках. Огромная кровать прогнулась, когда он сел рядом и приложил лед к ее ноге.

Лайла поморщилась от холода и постаралась не замечать того, что он ухаживает за ней.

– Правда, не сильно болит.

Зейн подложил подушку ей под ногу:

– Все будет хорошо. Полежи немного.

Он поднялся. На его лице читалась радость обладания, что было волнующе и притупляло боль Лайлы от мысли, что она лишь проблема, которую надо решить.

Она подумала, что в этой богатой обстановке было бы приятно жить с Зейном.

Когда кто-то, похожий на пирата, действует как пират, скорее всего, он им и является. Часа в постели без книги и других занятий хватило Лайле с головой. Она спустила ноги с кровати и попробовала встать. Сделав пару шагов, она поняла, что нога полностью в порядке.

Лед, который она убрала сразу же, как Зейн вышел из ее комнаты, потихоньку таял в раковине.

Выйдя в гостиную, Лайла с облегчением увидела, что она пуста, и услышала шум воды, что означало, что Зейн в душе. Надев джинсы и белую кофточку, Лайла расчесала волосы и убрала их в пучок. Взяв блокнот и карандаш, надев темные очки, она вышла на террасу. Кресло стояло как раз напротив ее комнаты.

Открыв блокнот, она с ужасом увидела, что взяла не тот. Вместо ее последних набросков драгоценностей, жемчужных украшений в традиционном мединском стиле она увидела угольные наброски темных глаз, прямые брови, скулы и волевой подбородок.

Страница за страницей, она рассматривала рисунки, сделанные за последние два года. Захлопнув блокнот, Лайла уставилась на офисные здания и отели напротив. До этого она не осознавала, насколько была сосредоточена на одной и той же идее. Когда ей хотелось любви, она рисовала Зейна. Проблема была лишь в том, что хотелось ей все чаще. Неудивительно, что за два года ей было сложно пробудить в себе чувства к людям, с которыми она ходила на свидания.

Она уже начала беспокоиться, ведь ей было почти тридцать.

Тень, упавшая на блокнот, испугала ее.

Зейн, в одних лишь черных джинсах, стоял рядом.

– Тебе не стоит здесь сидеть. Я же говорил, тут опасно.

Лайла отвела взгляд от его мускулистой груди и завораживающих шрамов на животе. Она была рада, что ее глаза спрятаны за темными очками.

– Мы на двадцатом этаже, охрана контролирует все входы и выходы. Я не понимаю, почему на террасе опасно.

– Именно поэтому у меня есть телохранители. Наша семья владеет большим состоянием. Это привлекает чокнутых типов.

– Так ты и получил эти шрамы?

Зейн наклонился и оперся руками на подлокотники ее кресла, оказавшись слишком близко:

– Я заработал их, будучи ребенком, потому что у меня не было ни денег, ни защиты. С тех пор как отец забрал меня, никто не приблизился ко мне, потому что я внимательно слушаю, что говорит мне начальник охраны.

Лайла смотрела на его гладко выбритое лицо, пытаясь не вдыхать запах мыла и одеколона:

– Что значит?..

– Что не важно, как все выглядит, потому что везде достаточно плохих людей. Не стоит рисковать. Делай только то, что тебе говорят.

Он снял с нее очки.

Потянувшись за ними, Лайла отпустила блокнот, и Зейн, отдав очки, тут же забрал блокнот.

Его уловка не понравилась Лайле, и она испугалась, что он посмотрит и узнает ее секрет.

– Отдай.

Она заметила его ухмылку, когда он скрылся в гостиной. Вскочив с кресла, она последовала за ним, сбитая с толку полумраком комнаты. Лайла потянулась за блокнотом, но Зейн увернулся.

– Зачем он тебе нужен?

– Эти наброски очень… личные.

Они открыли бы, насколько пустой была ее личная жизнь. Он узнает, что она думала о нем и как часто.

Зейн отдал ей блокнот, притянув ее к себе.

Радость оттого, что он не успел ничего увидеть, исчезла.

– Ты посмотрел.

– Ага.

Он притянул ее к себе еще сильнее, так что их тела разделял только блокнот.

– А ты рисовала меня, потому что…

Лайла прикрыла глаза, мечтая провалиться сквозь землю:

– Ты видел картины в моей квартире.

– Их сложно было не заметить.

– Я надеялась, что не заметишь.

– Ведь тогда бы ты могла отрицать, что я тебе нравлюсь. С тех пор, как мы встретились два года назад. – Зейн взял блокнот из ее рук и бросил в сторону. – Он тебе больше не нужен, когда у тебя есть оригинал.

Глава 7

Лайла замерла от мысли, что не только она хотела Зейна, но и он ее.

– Может, я предпочитаю мечты.

– Лгунья. – Он прижался лбом к ее лбу. – Что теперь?

– Ничего. – Лайла не могла отвести взгляда от его губ и забыть, как они целовались утром.

Утром. Столько всего произошло с тех пор. Время растянулось: казалось, что прошли дни, а не часы.

И тут она поняла, что произошло. Каким-то образом она сделала то, чего избегала всю свою жизнь. Она позволила себе отдаться физическому влечению.

Лайла посмотрела Зейну в глаза. Она шла проторенным всеми женщинами в ее семье путем. Она влюбилась с первого взгляда.

Вот почему она оказалась тогда на диване с Зейном. Вот почему не смогла сказать «нет», когда он целовал ее в самолете и на пресс-конференции.

Почему-то она, даже не осознавая этого, позволила сексу овладеть ее жизнью.

Зейн прищурился:

– Не смотри на меня так.

– Как?

Но она знала. Ее секрет выплыл наружу, эмоции и чувства, которые она тщательно скрывала, проявились.

И Зейн ей ничуть не помогал. Ему явно льстило, что он ей нравится, что она его хочет.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Встав на цыпочки, Лайла обвила его шею руками. Это безумие. Она едва знала его, но уже чувствовала, как они подходят друг другу, как наклонить голову, чтобы ответить на его поцелуй.

Со стоном Зейн прижал Лайлу к себе.

Почти неся ее и не разрывая поцелуя, он привел ее в спальню. Лайла слышала, как звонил телефон. Ее ноги коснулись постели, и Зейн отпустил ее. Все мысли исчезли, когда он сел рядом с ней и вновь коснулся ее губ. Спустя долгие минуты он лег на спину, и Лайла оказалась сверху.

Очарованная идеей игры, Лайла поцеловала Зейна. Его руки исследовали изгибы ее тела, прижимая к себе настолько сильно, что Лайла почувствовала его возбуждение. Зейн приподнял ее кофточку и, пробормотав что-то, расстегнул бюстгальтер. Тут же его руки оказались на груди Лайлы.

Отчетливый звук открывающейся двери разорвал тишину. В комнату вошла Елена.

Выругавшись, Зейн перекатился так, чтобы закрыть собой Лайлу.

Покраснев, Лайла натянула кофточку.

Елена отвела взгляд и, посмотрев на часы, что-то быстро сказала по-медински.

Зейн поднялся и надел рубашку.

– Елена, по-английски, пожалуйста.

– Машина готова. Джемма, твоя… м-м-м… девушка, – Елена сочувственно посмотрела на Лайлу, – ждет. Если мы доберемся до музея через двадцать минут, то будем как раз вовремя.

Джемма. Предыдущая помощница Зейна, симпатичная рыжая девушка, сопровождавшая его на благотворительный вечер два года назад.

Как больно. Из всех девушек, с которыми встречался Зейн, Джемма была самой лучшей. Зейн всегда возвращался к ней. И если Лайла позволила себе помечтать о каком-то будущем с Зейном, то вовремя очнулась. И – да, музей. Аукцион частной коллекции, отданной благотворительному фонду.

В круговороте событий Лайла совсем забыла о том, что должна там быть. Она посмотрела на часы.

– Говард.

Зейн резко обернулся, надевая рубашку, и непонимающе посмотрел на Лайлу.

– У меня свидание.

Она слезла с кровати. Через пятнадцать минут она должна встретиться с Говардом у входа в музей. Лайла пронеслась в свою комнату, схватила с вешалки беспроигрышное кремовое платье, оделась и причесалась. Быстро скользнув в туфли и накрасив ресницы, она брызнула пару раз своими любимыми духами. Готова.

Взяв сумочку, она присоединилась к Зейну и Елене. Музей был недалеко, но она уже не успевала прийти вовремя.

Это была ее первая встреча с претендентом, которого рекомендовала интернет-служба знакомств. Лайла еще ни разу не видела Говарда. Она лишь знала, что он полностью отвечает ее требованиям.

Теперь, когда Лукас остался в прошлом, Говард возглавил список подходящих холостяков, с которыми ей бы хотелось встретиться.

Она оторвала взгляд от Зейна и попыталась заглушить мысль о том, что только что выскочила из его постели и спешит на свидание с возможным мужем.

– Мне нужно как можно скорее добраться до музея.

Лайла опоздала на пять минут.

Говард Уайт ждал ее в назначенном месте в фойе, но Лайла долго не могла его найти, так как он оказался старше, чем на фотографии на сайте.

Ему было лет сорок пять, а не тридцать два, как он писал.

Говард мило улыбнулся:

– Мне кажется, я вас уже знаю.

Он продолжил рассматривать ее. Конечно, ее фотографии были во всех журналах. Оставалось надеяться, что Говард ни о чем не догадается, когда увидит Зейна. Она постарается, чтобы вместе их не видели. Когда они пожали друг другу руку, Лайла заметила, что у Говарда на безымянном пальце след от кольца, значит, он совсем недавно еще был женат.

Вечер тянулся медленно. Зная, что где-то рядом находится Зейн с виснущей на нем Джеммой, Лайла с трудом могла сосредоточиться на Говарде и его бизнесе. Он поставил пустой бокал от воды на столик и подозвал официанта.

– Вы уверены, что не хотите шампанского?

– Нет, спасибо.

Лайлу стало раздражать то, как настойчиво он предлагал ей выпить, хотя сам ничего не заказывал.

– Весьма разумно.

Лайла пыталась думать о чем-нибудь еще, но разговор не клеился.

Говард поправил галстук:

– Моя… м-м-м… мать считает, что алкоголь не для женщин.

Лайла отвела взгляд от Зейна. Она едва обращала внимание на Говарда, но все ее инстинкты были начеку. Она была почти уверена, что Говард чуть не сказал «моя жена».

– Ваша мать?

Говард посмотрел на аукциониста, который начинал действо.

– Я живу со своей… матерью. Она неплохая женщина.

Говард начал вызывать подозрения, и Лайла, извинившись, решила выйти подышать воздухом.

Оказавшись на маленькой террасе, она вздохнула. Позади послышались шаги. Зейн. Свет играл на его лице, делая его черты еще более жесткими и резкими.

Она знала, что он следит за ней, и надеялась, что он придет сюда.

– Когда ты познакомилась с ним?

– Сегодня.

– Свидание вслепую?

Лайла смотрела мимо Зейна:

– Вроде того.

Это не его дело, что Говард связался с ней на сайте знакомств. Его анкета появилась недавно, перед самым отлетом на Мединос. Она чувствовала себя не очень уверенно, соглашаясь на первое свидание.

– Он мне не нравится, и ты с ним не уйдешь. Он тебе в отцы годится. – В голосе Зейна слышалось обвинение.

Лайла смотрела на композицию из перекрученных труб посреди дворика, которые якобы олицетворяли дух города.

– Он старше, чем я думала. – Она поежилась от холода, и ей тут же захотелось сменить тему. – Где Джемма?

– Джемма не будет скучать по мне. Ты и с Лукасом встречалась потому, что он старше?

Непонятно, почему он так привязался к возрасту.

– Не понимаю, при чем здесь это.

– Я видел твою анкету. Я знаю, сколько тебе лет. И ты ищешь мужчин старше себя. Это обязательный критерий?

Несмотря на прохладу, Лайле стало вдруг жарко. Ей хотелось рассердиться на Зейна, но то, что он лез не в свое дело, завораживало. Возраст ее избранников мог волновать Зейна лишь в том случае, если это касалось и его тоже. Мысль о том, что Зейн сравнивает себя с другими, боясь, что он слишком молод, взволновала Лайлу.

– Нет.

В его глазах мелькнуло облегчение.

– Хорошо.

Его пальцы коснулись ее ладони. Во рту Лайлы пересохло. После катастрофы на Мединосе и компании нудного Говарда внимание к ней Зейна очаровывало.

– Это плохая идея. Ты не один.

Она в общем-то тоже, но Говарда с его ложью она решила не считать.

– Джемма работает в «Атреос-груп». И периодически помогает мне.

Зейн склонил голову, и его дыхание уже касалось щек Лайлы.

Их губы встретились. Лайла встала на цыпочки, ее руки скользнули к нему на плечи. Его руки сомкнулись на ее талии. Голос аукциониста словно растаял в дымке.

Вдруг что-то шевельнулось в тени. Вспышка.

Зейн поднял голову. Вторая вспышка. Охранник с фонариком в руке кивнул, проходя мимо. Смущенная, Лайла отошла от Зейна. На секунду она подумала, что кто-то их сфотографировал. Она не могла остановить сплетни, но это не значило, что она любит подкрадывающихся репортеров.

– Я пойду внутрь. Говард, должно быть, заждался меня.

Зейн все еще смотрел вслед охраннику.

– У тебя серьезные намерения?

– Нет.

С сожалением Лайла покинула дворик и вошла в переполненный зал.

Говард по-прежнему разговаривал с несколькими мужчинами. Он даже не искал ее. Лайла решила, что Зейн прав: он слишком стар для нее. Тут же она ощутила, как он подошел к ней и взял за руку. Удовольствие вперемешку с чувством вины наполнило ее, и Лайла выдернула руку. Зейн, поддразнивая, улыбнулся ей, и она едва смогла сдержать ответную улыбку.

– Что ты вообще делаешь?

Улыбка исчезла с его лица.

– Кое-что, что должен был сделать заранее, – проверить твоего претендента. Хочу удостовериться, что Говард ничего не задумал.

– Поздно. Сегодня я узнала, что он женат.

Зейн достал телефон и быстро кому-то позвонил.

– Иди в машину с Джеммой и Еленой. Спирос уже здесь. Я разберусь с Говардом. Это он был во дворе с камерой.

Лайла посмотрела на Говарда и заметила, что тот пьет что-то весьма крепкое. Она вспомнила звук вспышки.

Зейн подошел к компании мужчин с уверенностью и легкостью, которые приобрел, вращаясь в деловых кругах. Лайла увидела, как Говард понял, что его раскусили, и потянулся в карман за телефоном. На мгновение их взгляды встретились. Намеренно спокойно Лайла отвернулась и пошла в холл. Она чувствовала себя удивительно довольной, глядя, как Зейн вступается за нее. Но, увы, она, кажется, начала привыкать к дурной славе.

Джемма и Елена шли вслед за ней. Спирос придержал дверь, пока они садились в лимузин.

Елена говорила со Спиросом, оставив Лайлу наедине с абсолютно несчастной Джеммой. Секунду спустя появился Зейн. Джемма похлопала по сиденью рядом с ней, но Зейн увидел толпу ребят, которые стояли неподалеку от машины.

– Я недолго.

Джемма, раздраженная уходом Зейна, достала телефон и вскоре увлеченно рассказывала кому-то о новой работе и переезде. Елена достала книжку и, прикрепив маленький фонарик к обложке, погрузилась в чтение.

Лайла поняла, что совсем не подготовилась к дороге в лимузине. Случайно взглянув в окно, она увидела, как Говард садится в маленькую блестящую машинку с табличкой «Ее машина».

Зейн, возвращаясь к машине, сказал Лайле: Я не могу вернуться с тобой в отель. Нужно позаботиться об этих ребятах. Они увидели рекламу благотворительного аукциона и пришли.

Лайла посмотрела на группку ребят, сгрудившихся возле скамейки:

– Что ты будешь делать?

– Я отвезу их в дом, где они смогут переночевать, и о них там позаботятся. Не факт, что они останутся там, но это только начало. Увидимся.

Лайла смотрела вслед Зейну, видя, как загорелись глаза мальчишек. Она и не думала, насколько он рад своей работе и как сильно дети любят его.

Ей показалось, что она впервые видит в нем не плохого парня или не сходящего с обложек журналов героя-любовника, а ответственного покровителя, который стал бы отличным отцом.

Просидев остаток ночи в номере Зейна, Лайла пришла к выводу, что он каким-то образом превзошел те критерии, по которым она отбирала себе мужа, и сделал ее требования глупыми и жалкими.