Текст книги "Таинственный пруд"

Автор книги: Филиппа Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Я была уверена, что узнаю Бена: слишком живы были воспоминания.

Как бы меня ни печалило расставание с семьей, перспектива начать новую жизнь вызывала радостное волнение.

В назначенный день мы приехали в Тилбри и поднялись на борт корабля «Принц Альберт», пункт назначения – Мельбурн.

ЗОЛОТО

Как только улеглось возбуждение, вызванное посадкой на корабль, путешествие начало казаться скучным. Интересными были только порты, и тут Джервис оказался превосходным гидом. Похоже, он совсем забыл о своих долгах, уверил себя в том, что все будет в порядке, и такой была сила его личности, что он сумел убедить в этом и меня.

Жизнь рядом с Джервисом казалась сплошной чередой удовольствий. Наверное, именно эта сторона его натуры побуждала меня любить его. Было просто невозможно чувствовать себя несчастной в его обществе. У него был дар «отряхиваться» от всех неприятностей и получать максимум от всех подворачивающихся удовольствий.

Я попросила его никогда не садиться за игорный стол, сказав:

Ты же видишь, к чему это тебя привело.

Он скорчил уморительную покаянную гримасу и сказал, что согласен на все, что угодно, лишь бы порадовать меня. Я решила, что он согласен воздержаться от привычки, которая так перевернула нашу жизнь.

Я была молода, у меня была жилка авантюризма, и я не могла удержаться от того, чтобы меня не понесла волна возбуждения. Меня начал захватывать оптимизм Джервиса. Мы действительно собирались найти золото. Очень скоро мы надеялись вернуться домой богатыми и рассчитаться с дядей Питером. После этого мы собирались счастливо жить в нашем милом маленьком домике, которым я так гордилась. Сколотив состояние, Джервис потеряет желание обогащаться. Настоящее и будущее были для Джервиса всегда прекрасны, следовало забывать лишь прошлое, если в нем были неприятности.

Вскоре путешествие начало доставлять мне удовольствие. На корабле мы завели новых друзей. Нам очень понравился капитан Грегори, хорошо знавший Австралию. Его отец обосновался там сорок лет назад и завел имение под Мельбурном, а Грегори в свое время отправился в Англию, чтобы изучать навигацию. Когда подворачивались рейсы в Австралию, он посещал свою семью. Мы часто обедали с ним и старшим офицером – очень приятным молодым человеком, много рассказавшим нам о корабле.

Мы с нетерпением ожидали стоянок в портах. Морвенна сказала, что именно это и является одной из привлекательных сторон морского путешествия, когда, просыпаясь утром, внезапно оказываешься в незнакомом городе. Мы с интересом открывали для себя новые страны, знакомясь с пейзажами и обычаями других народов, столь отличных от нас. Жизнь была интересной и полной удовольствий.

Было чудесно своими глазами увидеть места, которые до сих пор были ничего не значащими названиями на карте. Как интересно было отправиться из Тенарифа и осмотреть то место, где наш великий лорд Нельсон выиграл битву, в которой лишился свой правой руки. Но мне доставляло удовольствие подниматься к жерлу вулкана на Лас-Канадосе и восходить на очень высокую гору Пико-де-Теиде, нависавшую над островом. Но наши стоянки были краткими. Когда я выразила свое сожаление по этому поводу капитану, он улыбнулся мне и сказал:

– Наша цель, дорогая леди, как можно скорее доставить вас в Мельбурн. Стоянки предназначены лишь для грузовых операций.

Джервис сказал, что ограниченные сроки стоянок имеют и положительные стороны, – тем сильнее мы ценим их.

Жизнь явно доставляла нам наслаждение. Иногда мне казалось, что Джервис не сомневается том, что мы найдем золото. Если у него и были сомнения, он никогда не проявлял их. За время нашего брака я узнала о нем многое, но многое мне предстояло еще открыть.

Я запомнила Дурбан – столицу Наталя, недавно ставшего британской колонией. Это был очень красивый городок на самом берегу моря, и вид волн, разбивавшихся прямо о его набережную, представлял собой незабываемое зрелище.

Но, наверное, этот период времени столь живо запомнился мне еще и тем, что происходило на борту судна. Однажды мне показалось, что Морвенна выглядит утомленной, и когда мы вернулись в каюты, она сказала, что хочет прилечь. У меня было такое чувство, что она что-то недоговаривает, и я решила при первой же возможности побеседовать с ней.

Возможность подвернулась после отправления из Дурбана, около полуночи. Мы вместе сидели на палубе. Море было спокойным, на его поверхности не было даже ряби. Оно было желто-зеленым, полупрозрачным, с легким аквамариновым оттенком.

Я искоса взглянула на Морвенну. Она была бледна, под глазами залегли тени.

– Морвенна, с тобой что-то произошло? – спросила я.

– Нет, нет, – поспешно ответила она. – А почему ты спрашиваешь?

– Мне показалось, что ты выглядишь скованной.

– Скованной? Ты имеешь в виду – утомленной?

– Пожалуй, как будто тебя что-то угнетает.

Некоторое время она молчала, а затем сказала:

– Я очень счастлива, Анжелет. Думаю, я никогда не была такой счастливой. Единственное, что омрачает мое счастье – то, что со мной нет моих родителей. Они очень озабочены тем, что я уехала.

– Естественно, озабочены: всю жизнь они относились к тебе с обожанием. Но так уж всегда бывает. Дети вырастают и начинают жить собственной жизнью. Я уверена – мои родители чувствуют то же самое, что и твои. Тебя беспокоит не это.

– Я не обеспокоена, Анжелет, я очень счастлива.

– Так что ты мне хочешь сказать?

– Я думала, ты сама догадаешься. У меня будет ребенок. Наверное, я всегда хотела именно этого. Наш с Джастином ребенок.

– А что говорит Джастин?

– Он еще не знает, вот это меня и беспокоит. Джастину такую радость доставляет это путешествие, и я не хотела бы испортить ему удовольствие.

– Ты думаешь, что известие о ребенке его не обрадует?

– О нет, ничего подобного он никогда не скажет. Но, видишь ли, мы отправляемся в дальние страны и не знаем, с чем столкнемся. Он будет беспокоиться за меня и за ребенка.

– Все будет в порядке. Конечно, там есть и доктора, и акушерки.

– Да, я тоже надеюсь.

– Это просто чудесно. Ах, Морвенна, не могу представить тебя с ребенком. Кажется, я начинаю завидовать. Значит, Джастин еще не знает?

– Видишь ли, я знала об этом еще до отправления, по крайней мере, подозревала. Но подумала, что если кому-нибудь расскажу, все будет испорчено. Вмешаются родители, а мой отец умеет быть очень настойчивым. Если бы они узнали, то ни за что не отпустили бы меня и заставили вернуться в Пенкаррон.

Ну, я поняла бы их.

– Это очень смутило бы Джастина. Я знаю, он так рвался в это путешествие, относился к нему с таким энтузиазмом. Он уверен, что мы там сделаем себе состояние.

На моем месте ты поступила бы так же, Анжелет.

– Но теперь нет нужды держать это в тайне, мы в пути. Джастин должен разделять твои чувства. Кроме того, к тебе нужно сейчас относиться с особой осторожностью, правда? Теперь мы все должны тебя беречь.

– Я так рада, что ты все знаешь.

– Думаю, следует сообщить об этом нашим мужчинам.

– Вначале я расскажу Джастину, когда мы будем наедине.

Когда я рассказала о случившемся Джервису, это повеселило его:

– Любопытно получается. Морвенна перехватила у нас инициативу.

– Она очень радуется будущему малышу. И совсем не опасается того, что ей, быть может, придется жить в плохих условиях. Единственное, о чем она беспокоится – как бы не испортить Джастину удовольствие от путешествия.

– Да, Джастину повезло. Нам с ним обоим повезло.

Вечером отметили новость. Джастин был доволен, а Морвенна – счастлива, как никогда. Теперь ее беспокоило только то, чтобы никто из домашних не узнал о случившемся, поскольку родители будут волноваться, думая о том, что в столь сложный период жизни она оказалась так далеко от дома.

Во время путешествия мне хорошо запомнилось еще одно событие. Это случилось сразу после того, как мы вышли из Бомбея. Там мы провели всего один день, но воспользовались им на славу. Было очень жарко, но город очаровал нас, хотя толпы нищих, конечно, портили настроение. Джервис быстро раздал все свои деньги, и остаток дня ему пришлось занимать у нас. Мы купили прекрасного шелка, слоников из черного дерева и безделушки из резной слоновой кости.

День мы провели очень интересно, а вечером нас пригласил поужинать капитан. Он любил поговорить и был великолепным рассказчиком. В этот вечер капитан был особо разговорчив:

– Ну что ж, нам не так уж долго быть вместе. Вскоре мы доберемся до места назначения, и мне придется распрощаться с такими очаровательными людьми, как вы.

Мы дружно заявили, что путешествие доставляет нам огромное удовольствие.

– Да, это приключение. Конечно, если принять во внимание количество рейсов, которые я проделал между Англией и Австралией. Сказать по правде, я и сам уже не помню, сколько их было.

– Должно быть, вы ощущаете пресыщенность? предположила я.

– Нет, поскольку это связано с людьми.

Просто удивительно, до чего же разнятся между собой люди. Ни один рейс не похож на другой, благодаря тому, что в них участвуют разные люди.

Я знаю, что вы не собираетесь поселяться в Австралии, хотя многие из пассажиров намерены сделать именно это.

Полагаю, вы отправляетесь туда с визитом. У вас там есть родственники?

– Мы собираемся взглянуть на золотые россыпи, – сказал Джервис.

– Да, многие едут с той же целью, хотя, конечно, в последнее время золотая лихорадка поутихла. А куда именно вы направляетесь?

– К северу от Мельбурна.

Это место называется «Золотой ручей».

– Да, это край Лэнсдона.

Край Лэнсдона? – удивленно пробормотала я.

– Ну, так называют это место. Несколько лет назад парень по имени Бенедикт Лэнсдон наделал там шума, став кем-то вроде большого белого вождя.

– Мы собираемся встретиться с ним.

– Ну, с Беном Лэнсдоном вы не пропадете. Трудно найти более подходящего человека.

– А вы его знаете?

– Все знают Бена Лэнсдона. Это было похоже на дело Лейлора.

– А в чем было дело? – спросил Джервис.

– Я так и думал, что такие новости до нашей старой доброй родины не добираются, а если и добираются, то им уделяют несколько строк на последних страницах газет. Это было под Мельбурном, и в том деле проявил себя героем Питер Лейлор. Тогда шахтеры выступили против правительства и, в конце концов, одержали победу.

Так вот, Бен Лэнсдон – это второй Питер Лейлор, один из тех, кто рожден, чтобы быть лидером. Он взял на себя ответственность, и дело улеглось, если можно так выразиться.

В общем, он сделал себе имя.

Я ощутила себя в ореоле славы. Я припомнила Бена таким, каким он приехал в Кадор. Он и тогда отличался от всех, с кем я была знакома. Я очень восхищалась им, обожала. Но в детстве я постоянно создавала себе каких-нибудь идолов: отец, Джонни, Бен… Да, я была идолопоклонницей. Но потом случай возле пруда изменил всю мою жизнь: Бен уехал, а я осталась наедине со своей тайной.

Капитан был явно настроен на то, чтобы рассказать нам всю историю. Он любил внимательную аудиторию, и в данном случае, у него был, по крайней мере, один зачарованный слушатель.

– Видите ли, – начал он, – все тогда бросились искать золото. В общем-то понемножку его находили давно. В начале пятидесятых нашли золото в Новом Южном Уэльсе, а потом в Балларте возле Мельбурна кто-то нашел шесть унций за пару дней. Все, кто жил в районе Виктории, бросились искать золото. Там поблизости живет мой отец, он и рассказал мне, что там все изменилось за одну ночь. Туда стекался народ со всей страны, даже построили что-то вроде временного отеля. Конечно, не какое-нибудь роскошное заведение, но вполне удовлетворительное для золотоискателей, которые не ищут себе легкой жизни, у них на уме одно – золото. Люди ехали туда тысячами. Ну, после некоторых лет разработки золото кончается, запасы не могут быть неистощимыми. Работа это тяжелая: некоторые трудятся непрерывно неделями и месяцами и ничего не находят. Правительство решило положить конец этой лихорадке, поэтому начали требовать с людей лицензию на добычу золота. Чем труднее было его добывать, тем дороже драло за это правительство. Видите ли, целью было вернуть людей в города, положить конец поискам золота там, где его уже нет.

– Ну, конечно же, люди были с этим не согласны, – сказал Джервис. – Они отправились за золотом и, естественно, хотели продолжать свои поиски.

– Все это очень хорошо, – согласился капитан, – если есть золото, но если люди ничего не находили, как они могли платить деньги правительству? Люди объединились, и этот Питер Лейлор стал кем-то вроде лидера.

– Как Бен Лэнсдон, – подсказала я.

– Ну, это было еще до появления Лэнсдона.

Я рассказываю то, что было лет десять назад, а то и больше. Я же сказал, что Бен стал вторым Лейлором, такие люди всегда появляются, когда приходит их время. Ну, правительство послало силы порядка, собираясь провести проверку лицензий, и всех, у кого их не окажется, заставить покинуть золотые россыпи. Вы можете себе представить, что на это сказали люди!

– Но как они могли бороться с правительством? – спросил Джастин.

– А я скажу, как. Лейлор поднял людей. Они знали, что чиновники собираются проверять лицензии, так что построили вокруг шахт частокол. Вот так они приготовились, и когда правительственные чиновники приехали с проверкой, все, у кого были лицензии, за которые в те времена платили гораздо меньше, выложили их перед частоколом и подожгли.

– Полагаю, – сказал Джастин, – что они возражали платить за возобновление лицензии.

– Должно быть, дело обстояло так, – согласился капитан. – А как развиваются такие события, вы тоже знаете. Действия небольшой группы людей превращаются в настоящее восстание. Правительству пришлось вызвать войска. Золотоискатели твердо держались, а над частоколом водрузили свой флаг. Я уверен, вы увидите этот флаг еще не раз, он развевается над всеми золотоносными полями. На голубом фоне белые звезды, изображающие созвездие Южного Креста. Мы называем его «флаг Эврики».

И кто победил? – спросил Джервис.

– Войско было, конечно больше, как вы сами можете предположить. Говорят, в три раза больше, чем золотоискателей. Их было семьдесят человек, но это были храбрые люди, державшиеся за то, что считали правым делом. Их быстро покорили, но потери были с обеих сторон.

– Значит, они боролись понапрасну? – спросил Джастин.

– Не совсем. Правительство, естественно, желало продемонстрировать, что никто не имеет права самостоятельно устанавливать законы, но, с другой стороны, оно не хотело, чтобы восстания, подобные этому, распространились по всей стране. Можно сказать, что боровшиеся люди победили: еще до конца года был изменен закон и отменена проверка лицензий. Это было победой, поскольку люди добились того, за что дрались. Лейлор был избран в парламент, и теперь он один из самых уважаемых членов.

Вот видите, что вспомнилось при упоминании о Бене Лэнсдоне: он прямо-таки второй Питер Лейлор.

– Действительно, замечательный человек, – сказала я.

– Настоящий лидер, – подтвердил капитан, – Эти люди рождаются лидерами.

– А Бен Лэнсдон такой же?

– Думаю, никто не решится спорить с этим после того, что произошло у «Золотого ручья».

– Он нашел там много золота?

– Дорогая моя леди, никто – даже сам Бен Лэнсдон – не может найти золото там, где его нет.

Джастин перебил его:

– Вы хотите сказать, что в «Золотом ручье» больше нет золота?

– А кто может сказать это? Когда началась золотая лихорадка, люди каждый день находили золото, но, как я вам уже сказал, оно имеет свойство кончаться, а может, его ищут не там, где нужно. По-моему, последний десяток лет в районе «Золотого ручья» никаких серьезных находок не было.

– Но вы же сказали, что это край Бена Лэнсдона, – настаивала я.

– Ну да, он заставил людей работать на себя. Видите ли, есть люди, которые предпочитают работать за твердую еженедельную плату, а не за призрачные надежды на успех. В основном это – семейные люди, а семью надеждами не прокормишь. Лэнсдон не из тех людей, что любят трудиться в поте лице, – а добыча золота, поверьте мне, состоит именно в этом, – поэтому он заставил других работать на себя.

– Но чем он занимается сам?

– Бен всегда в центре событий. Он целыми днями там, где добывают золото, присматривает за тем, чтобы не было заминок.

Не сказать, чтобы там добывали много, но добытого хватает на то, чтобы продолжать дело. Поначалу Бену немножко «посчастливилось, так что он сумел выстроить себе дом и устроить жизнь не хуже, чем на родине. О, Бен много сделал для» Золотого ручья «. Он там настоящий король, вот он кто. Это его устраивает: он прирожденный лидер, а лидеры любят царствовать.

Я почувствовала, что мне не терпится встретиться с Беном. Полузабытые воспоминания о тех временах, что мы проводили вместе, вновь начали возвращаться ко мне. Раньше все было омрачено происшествием возле пруда, так что долгое время я не вспоминала наши увлекательные беседы. Теперь они показались мне очень важными.

– Я не дождусь встречи с этим героем, – сказал Джервис.

Вечером, когда мы остались наедине, он заметил:

– Капитан – большой почитатель твоего Бена, у которого, похоже, очень сильный характер.

Как ты относишься к тому, что вы вновь встретитесь?

– Не знаю.

– А не вернется ли все это опять?

– Возможно, но ты, Джервис, заставил меня понять, что у нас не было иного выхода.

– Полагаю, народный лидер давно понял это.

Я абсолютно уверен в том, что он позабыл о случившемся.

– Разве такие вещи забываются?

Он нежно взял мое лицо в ладони и поцеловал меня:

– Для тебя, Анжелет, наверное, это невозможно, но я уверен в том, что Бен сумел позабыть.

Я кивнула, а про себя подумала:» Возможно, я скоро выясню это «.

Я сразу же узнала его, стоявшего на причале, ожидая окончания швартовки.

Бен оказался очень высоким и более худым, чем мне помнилось. Его волосы так выгорели на солнце, что казались почти белыми, особенно по контрасту с бронзовой кожей. Ярко-синие глаза были слегка прищурены – тоже, надо полагать, от солнца. В общем, он производил впечатление очень уверенного в себе человека.

Узнав нас, он размашистой походкой направился к трапу.

– Это Анжелет! – воскликнул он. – Я узнал бы тебя где угодно, хотя ты немножко подросла со времени нашей последней встречи.

– Ты тоже, Бен, – рассмеявшись, ответила я. Он крепко обнял меня, затем улыбнулся Джервису, поняв, что именно он является моим мужем.

– Мы с Анжелет старые друзья, – пояснил он, словно извиняясь за столь бурное и фамильярное выражение чувств, – Я знаю, – ответил Джервис, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой. – Я много слышал о вас от Анжелет. А это Джастин Картрайт и его жена Морвенна.

– Я рад вашему приезду, – сказал Бен. – Полагаю, вы захотите провести денек-другой в Мельбурне, перед тем как отправиться на наш ручей.

Я заказал вам номера в» Лорде Мельбурне «, багаж доставят прямо в отель. Полагаю, вы кое-что с собой привезли. О том, чтобы багаж доставили в» Золотой ручей «, я тоже позабочусь.

– Ах, Бен, ты обо всем позаботился, – сказала я.

– Все это мелочи, – ответил Бен. – Я рад, что вы присоединились к нашей дружной компании. Уверяю вас, мы изголодались по новостям из дома. У нас все ждут вашего приезда, но сейчас давайте поедем в отель. Я расскажу, что нам удалось для вас сделать.

Мы уселись в легкую повозку, которая, как я узнала, называлась у них багги, и, проезжая по улицам, заметила весьма привлекательные дома. Вскоре мы прибыли в отель.

Нас проводили вначале вверх по лестнице, а затем вдоль по коридору – в номера, выходившие окнами на улицу. Оказалось, что в комнате есть альков и принадлежности для умывания, что приятно удивило нас.

Когда дверь за нами закрылась, Джервис подхватил меня на руки и протанцевал по комнате.

– Мы здесь! – воскликнул он. – Вперед, за золотом!

– Ах, Джервис, – сказала я, – я искренне надеюсь, что у нас все получится.

Бен сообщил, что останется в отеле до завтрашнего утра, чтобы убедиться, что у нас все в порядке. Затем вернется в» Золотой ручей «, а через день мы тоже приедем туда.

За обедом, в первый наш день в Мельбурне, он сумел нам многое объяснить:

– Вы найдете жизнь у нас на ручье грубоватой, хотя условия значительно улучшились с тех пор, как там появился я. Полагаю, вы несколько удивлены тем, что увидели в этом городе. Он выглядит более цивилизованно, чем вы ожидали?

Мы все подтвердили, что Мельбурн выглядит весьма современным городом.

– Немножко напрягите воображение, и вы сможете представить себе, что находитесь в обычном английском провинциальном городе, верно? Люди здесь творят чудеса. Все началось с тех пор, как мы получили право на самоуправление.

– Но страна остается колонией? – спросил Джервис.

– Я имею в виду то, что мы отделились от остальной Австралии. Говоря о нас, вы должны называть нас» Колония Виктория «. Королева Англии гарантировала наше право на отделение, а за это мы оказали ей честь, назвав колонию ее именем. Как-нибудь я покажу вам вырезки из» Мельбурн Геральд «, я сохранил их, это же наша история. Здесь у нас очень независимые люди.

Тысяча восемьсот пятьдесят первый год стал великим годом в истории Виктории.

– Это год, когда мы познакомились, – помимо воли произнесла я.

Бен улыбнулся мне:

– Совершенно верно, в том году в Гайд-Парке была Всемирная выставка, и вдруг появился я – потрясение для моего дедушки.

Твоего дедушку невозможно потрясти.

– Наверное, он пошел в своего внука.

Его синие глаза смотрели на меня, между нами мелькнула искра понимания. Я знала, что Бен думает о том же, что и я, – о человеке, чье тело мы столкнули в пруд.

Он резко изменил тему разговора:

– В районе Мельбурна дела процветают. Здесь можно увидеть действительно великолепные дома. Они выросли во времена золотой лихорадки. Повезло тем, кто попал сюда первыми.

– А вам? – спросил Джастин.

– Ну, можно сказать, что мне достались кое-какие остатки, на богатую жилу я ни разу не напал.

– Вы думаете, что все золото уже выработано? – несколько встревоженно спросил Джастин.

Некоторое время Бен молчал, потом сказал:

– Этого никто не может сказать, несомненно одно в этой части мира есть золото. Какая часть его уже добыта – неизвестно. Ясно одно: добывать его теперь не так легко, как раньше.

– Мы слышали о том, что у тебя есть золотые разработки, – сказала я. – Капитан нашего корабля, похоже, многое знает о тебе.

– Слухами земля полнится, – небрежно ответил Бен. – А что он вам рассказал?

– Что ты – второй Питер Лейлор.

– О, это очень уважаемый член парламента и герой осады» Эврики «. Я не решился бы сравнивать нас, ведь я – не политик.

– Он сказал, что ты – лидер. Бен расхохотался:

– Лейлор действительно был благородным человеком. Не думаю, что в этом я напоминаю его. Он работал на благо людей.

– А на чье благо работаешь ты?

– На свое собственное, конечно. Все рассмеялись. Бен сказал:

– Я заказал у Кобба места для вас. Это сделает ваше путешествие в мои края несколько более комфортабельным, чем бывало раньше.

– Кто такой Кобб?

– Мистер Кобб родом из Калифорнии. Он приехал сюда в тот период, когда многие хотели выбраться с приисков в города. Теперь его дилижансы ездят по всей Австралии. Мы очень признательны мистеру Коббу, он стал для нас прямо-таки благодеянием.

Просто не знаю, что бы мы здесь делали без тебя, Бен, – сказала я.

– Справились, но вам пришлось бы несколько трудней. Конечно, лучше иметь знакомого, который знает, что к чему, и может помочь.

– Дядя Питер сказал, что ты сделаешь для нас все возможное.

– Конечно, сделаю, – ответил он, и его синие глаза на мгновение остановились на мне. – Завтра с утра я уезжаю, чтобы подготовить вам достойную встречу, дамы могут посвятить некоторое время мельбурнским магазинам: у нас на ручье всего одна лавка, но особого выбора нет. Я уже приготовил для вас жилье поближе к месту, где ведутся работы. Потом вы скажете, чего там не хватает. Я бы посоветовал вам жить вместе, если это вас устраивает. Вы будете нуждаться друг в друге. Знаете, поначалу бывает трудно, но потом вы привыкнете. – Он внимательно взглянул на меня. – Таких мест, как Кадор или резиденция моего дедушки в Лондоне, вы здесь не найдете.

Мы готовы терпеть неудобства, – ответила я. Это похвально, потому что неудобств у вас будет достаточно.

– Вы очень добры к нам. Мы не знаем, как отблагодарить вас, – вмешался Джервис.

– Когда найдете золотую жилу, выплатите мне комиссионные, – улыбнулся Бен.

– Очень хорошо, но для начала нужно найти золото.

– А вы сами не добываете золото? – спросила Морвенна.

– Я нахожусь целыми днями на шахте, вникаю во все подробности, но мне нужны люди для выполнения рутинной работы.

Присутствие Бена волновало меня. В нем чувствовалась огромная жизненная сила, которая передавалась окружающим.» Интересно, женат ли он?»– подумала я. Никто не упоминал о его жене. Я могла бы спросить его об этом, но не спросила.

Мы вернулись к себе довольно рано, поскольку провели очень утомительный день. Джервис был возбужден:

– Все складывается великолепно. Этот твои родственник и в самом деле незаурядная личность. Можно поверить во все, что о нем говорят.

– А он тебе понравился, Джервис? Джервис задумался.

– Не знаю, – сказал он, наконец. – Он может быть хорошим другом, но у меня сложилось впечатление, что он способен быть и безжалостным.

Правда, для того, чтобы сделать все, что он сделал, и нужно быть таким.

Ты имеешь в виду пруд?

– И пруд. В таких ситуациях нужна хладнокровная смелость. Да, я бы остерегался рассердить его.

– Почему?

– Как я сказал, мне кажется, Бен может быть безжалостным.

Главное, мы уже здесь. Правда, это чудесно?

– Да, это и в самом деле так, Джервис, это волнует. Мне понравился этот город, думаю, здесь должны найтись хорошие акушерки.

Джервис удивленно посмотрел на меня.

– Я подумала о Морвенне, – пояснила я.

В Мельбурне мы провели три дня. Мы с Морвенной осмотрели город, прошлись по лавкам и купили младенцу приданое. Нас вполне удовлетворил выбор товаров. Мы узнали, где больница, и я хотела навести кое-какие справки, но Морвенна сказала, что делать это еще слишком рано.

Куда бы мы ни приходили, нас везде ожидал теплый прием. Похоже, людям доставляло радость встретиться с гостями, прибывшими» из дому «, как они говорили здесь об Англии. Все желали услышать собственными ушами последние новости, заявляя, что их интересует абсолютно все и раздражает недостаточное количество новостей. Они гордились своим городом, но когда заходил разговор о том, что происходит» дома «, в их голосах явно ощущалась ностальгия.

Было очень интересно находиться в городе, который вырос на глазах людей, еще живущих в нем. На родине все было очень старым: Лондон был Лондиниумом при римлянах, и древности в нем встречались на каждом углу. А уж Корнуолл с его легендами и преданиями, восходящими к временам, когда на наших островах еще не было христианства, казался просто вечным. А вот здесь еще несколько лет назад не было ни одного здания. Я попыталась представить себе, как выглядели в те времена эти места, но мне это не удалось. После того как я послушала рассказы людей, очень охотно говорящих о себе, и прочитала воспоминания первых поселенцев, у меня начала вырисовываться картина происходящего здесь. Я представляла себе первых поселенцев, как они были поражены красотой открывшегося пейзажа – дикие заросли, дубы и эвкалипты, растущие вдоль реки, берега которой покрыты ковром ярко-желтых цветов. Это произошло в 1835 году, еще до моего рождения, но для этих людей происшедшее пока не стало глубокой стариной. Здесь еще встречались аборигены, с изумлением смотревшие на пришельцев, которые сообщили, что эта река называется Ярра-Ярра.

Я волновалась, гадая, как сложится здесь моя жизнь. Мысли о Бене не покидали меня. Мне хотелось поговорить с ним, услышать о его приключениях, хотелось узнать все об этой стране именно от него.

Здесь было несколько прекрасных домов. Мы с удивлением узнали, что лучшая часть города называется Ричмонд, напоминая о нашем Ричмонде на Темзе. Когда я была в Лондоне и посещала выставку, впервые познакомившись с Бенедиктом, мы вместе с ним посетили Ричмонд. Мы добрались туда по реке от Вестминстерской пристани. Мне запомнилось, как мы смеялись с Беном, получая удовольствие от болтовни друг с другом.

Хотя сейчас я находилась на противоположном конце земного шара, я ощущала себя дома. Я могла по-настоящему полюбить эти места, они волновали меня тем, что были очень своеобразными и при этом не чуждыми. Люди в лавках заговаривали с нами, давая советы относительно детского белья и прочих вещей, которые нам следовало бы взять с собой. Тем не менее, мы с Морвенной согласились в том, что сначала нужно выяснить, какие вещи нам понадобятся, а выяснится это только тогда, когда мы устроимся на новом месте. Вот тогда мы снова и посетим Мельбурн. Местные люди охотно рассказывали нам о происходящем в их чудесном городе. Мы услышали о недавно построенном театре, о том, как повсюду вырастают новые лавки и великолепные дома; о том, что первые поселенцы принесли с собой английские обычаи и привычки. Здесь так же, как в Англии, играли в крикет, и совсем недавно на мельбурнском крикетном стадионе был сыгран матч со сборной Англии. Игроков, прибывших с родины, приветствовали две тысячи зрителей, и матч продолжался четыре дня.

Все здесь было, как дома.

Местные люди были энергичны, и я почувствовала, что, несмотря на желание продолжить знакомство с Мельбурном, еще больше мне хочется поскорее сесть в экипаж и отправиться на» Золотой ручей «.

В назначенный день мы сели в один их коббовских дилижансов. Выглядел он очень привлекательно, был сделан в Америке, тащила его шестерка крепких лошадей, и помещалось в нем семьдесят пассажиров. Все наши вещи были отосланы на» Золотой ручей» заранее, так что беспокоиться о них не было нужды.

Путешествие оказалось очень интересным. У нас появилась возможность посмотреть на те самые богатые дома, которые в последнее время строили в окрестностях города. В большинстве своем строители копировали деревенские усадьбы Англии.

Наконец, мы покинули обжитые места. Миля за милей тянулись заросли кустов, среди которых изредка появлялись высокие эвкалипты. Время тянулось долго. Меня беспокоило состояние Морвенны, которая явно начала ощущать недомогание. Сомнений в том, что она беременна, уже давно не было. Я молилась, чтобы у нее все обошлось хорошо. Что бы она мне ни говорила, я собиралась сразу по прибытии навести справки относительно того, кто сможет помочь нам с родами.

Дважды мы ночевали на постоялых дворах, специально построенных дли таких путешественников, как мы. Люди называли их «домами Кобба». Условия там были самые примитивные, городской комфорт еще не достиг этих мест.