Текст книги "Меч короля (СИ)"

Автор книги: Фил Бандильерос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Тогда, получается, что ты действительно можешь быть капитаном. Или офицером в отряде Ямамото. На любом другом посту ты бы смотрелся несколько излишне сильным, поэтому главнокомандующий и предложил тебе место в своём отряде.

Ичиго задумался над сказанным. По всему выходило, что Ямамото-сан хотел дать Ичиго место в первом отряде, что бы Кучики мог получше адаптироваться на новом месте, но вмешательство Укитаке смешало ему все карты и главнокомандующий махнул рукой на распределение в отряд и решил оставить ему, Ичиго, выбор. И ведь никто не мешает ему попроситься каким-нибудь десятым офицером в отряд, но Ичиго серьёзно подозревал, что такое решение не самое лучшее. К тому же вышестоящие офицеры могут быть недовольны тем, что их подчинённый сильнее… Да, с таким раскладом для Ичиго есть два пути – либо самому стать капитаном, либо в первый отряд… А старик то предложил хорошее решение, но тогда Рукия не видела бы повышения. Всё-таки это к лучшему, тем более что Рукия давно заслужила повышение… Как ни странно, стоило Ичиго подумать об этом, как Бьякуя заговорил:

– Рукия. Завтра вечером мы отпразднуем твоё назначение и свадьбу. Постарайся, что бы всё было достойно.

– Да, ни-сама! – поклонилась Рукия, а Ичиго вспомнил, что они ещё не представлялись так сказать, широкой публике… Надеюсь, Бьякуе не придёт в голову устраивать мальчишник, а то после знакомства с Киораку рыжая голова только-только перестала болеть…

– Ичиго, – обратился Бьякуя к молодому Кучики. В отличие от Рукии Ичиго внимательно посмотрел в глаза Бьякуе, – прежде чем решить, что делать дальше, предлагаю тебе место в моём отряде…

– Спасибо, Бьякуя-сан, но я всё решил. Ямамото-сан мудро рассудил, что в любом другом отряде я, своими нерядовыми способностями буду только подрывать авторитет капитана… Так что у меня есть два выхода – в первый отряд, либо в любой другой, но капитаном. Поскольку комплект у вас полный, единственный выход – бросить вызов. Ямамото сан сказал что я существенно уступаю ему в силе, но сильнее большинства капитанов, за исключением его учеников, тех стандартными мерками не измеришь… В общем, я решил что брошу вызов одному из капитанов, – закончил свою мысль Ичиго.

– Ты прав. Когда и кому бросишь вызов? – спросил Бьякуя.

– Вот этого ещё не знаю. Есть три кандидатуры, но я пока не уверен…

– Кто именно? – допытывался Бьякуя.

– Тоусен Канаме, Хицугая Тоширо, Куроцучи Маюри, – перечислил Ичиго. На некоторое время повисло молчание, нарушенное Рукией:

– Но почему, Ичиго?

– Потому, дорогая моя, что о Тоусене я почти ничего хорошего не слышал. Гик с закосами в справедливость, малость с прибабахом. Хицугая – кэп десятого отряда, то есть того, который ему оставил мой папа, а Маюри… – Ичиго задумался и продолжил, чуть погодя, – Маюри совсем уж фрик, к тому же в довольно интересном отряде… Думаю, последняя кандидатура маловероятна, но вдруг? – спросил Ичиго, вздёрнув бровь.

Все посидели, помолчали, а потом Бьякуя поднялся из-за стола.

– Дела, я пошёл, – и, развернувшись в обратную сторону, вышел из комнаты в коридор, откуда они и пришли. Ичиго догадался, что Бьякуя пойдёт раздавать указания насчёт будущей вечеринки…

Рукия, почти не говорившая за завтраком, тоже встала и потянула за собой Ичиго.

Ичиго не сопротивлялся, и послушно шёл за Рукией. Жена привела его уже знакомым маршрутом в казармы тринадцатого отряда, где они встретили Укитаке.

– О, Ичиго-кун, ты пришёл! – обрадовался Укитаке, оторвавшись от бумаг.

Рукия молча, прошла к капитану и сразу взяла коня за рога:

– Тайчо, а вы, правда, хотите, что бы я была вашим лейтенантом?

– Рукия… Да, скоро состоится совет капитанов и лейтенантов, где тебя представят, как полагается. А пока, Ичиго-кун, ты уже решил, будешь, кого вызывать? – спросил, повернувшись к Ичиго Укитаке. Рыжеволосый подумал немного и ответил, за последнее время все его порядком задолбали этим вопросом, так что Ичиго с раздражением сказал:

– Да, вызову на бой одного из капитанов готей-тринадцать. Наверное, Тоширо. По своим причинам… – Укитаке не прекращая приветливо улыбаться, покивал и предложил Ичиго:

– Тогда, пойдёшь с нами. Или у тебя другие планы?

– Нет, что ты, Укитаке-кун, все планы пока в том, что бы вызвать кого-нибудь из капитанов…

– Тогда я прошу тебя не убивать малыша Тоширо. Если не затруднит… – напрягся Укитаке.

– Да нет, что вы, разве я стал бы убивать незнакомого синигами? – ужаснулся Ичиго. Укитаке остался доволен, и предложил пройти на совет…

Генрюсай Ямамото сегодня с утра назначил совещание, что бы объявить о кадровых перестановках и попутно добиться ответов от Ичиго. Хотя, уверенности в том, что рыжеволосый придёт, да ещё и на следующий день после пьянки было немного. Первым пришёл, как всегда, Комамура, а дальше капитаны со своими лейтенантами прибывали постоянно – Тоширо и его лейтенант, Рангику, постоянно обращавшая на себя внимание, потом Маюри со своим лейтенантом, сой Фонг с Омаэдой, Гин, Тоусен, Кенпачи, Унохана, Айзен с Хинамори, отдельно заслуживает внимания горестно вздыхающий Киораку, которого буквально тащила Нанао. Гвоздём программы, для многих неожиданным, стал Укитаке, который пришёл в компании двух Кучики. Рукию многие знали, так что не обратили особого внимания, а вот высокий рыжий парень тут же привлёк к себе внимание. Кенсейкан свидетельствовал о принадлежности к клану Кучики, но о новых Кучики никто не слышал, так что все принялись шушукаться, обсуждая гостя.

– Укитаке! Почему ты привёл Ичиго с собой? – спросил Генрюсай громким командным голосом. Названный капитан не сплоховал и тут же ответил:

– Ичиго-кун принял «информацию к размышлению» и решил найти свой путь… – сказал Укитаке, крайне загадочно. Всё-таки вспомним, что именно Укитаке занимается на досуге написанием рассказов и умеет преподнести материал так, что ажиотаж только растёт. В зале собрания капитанов любопытство и жажда узнать, о чём речь просто витали в воздухе, все ждали объяснений, а Маюри от нетерпения, и раздражения что он чего-то не знает, начал пристально разглядывать Ичиго. Впрочем, все его взгляды остались безответны – Ичиго был спокоен как скала, поэтому среди поднявшегося эмоционального фона казался такой же «ледышкой», как и Бьякуя. Многие приняли это, как должное.

Но более всех удивился Ямамото. Ну, никак не мог он предполагать, что события будут разворачиваться так быстро, молодой Ичиго не оставил старику возможности сделать перед предстоящими событиями хоть что-то. Чисто из вредности, присущей главнокомандующему, Генрюсай постучал посохом, призывая всех к вниманию, и решил оставить самое интересное «на десерт».

– Тихо! – громко сказал главнокомандующий, и все шушукающиеся офицеры тут же замолчали, стоя в две шеренги напротив главкома. Убедившись, что все слушают его, Генрюсай начал совещание. Но вопреки ожиданиям, все были обломаны, начал Генрюсай с Маюри:

– Куроцучи-тайчо, доложите о положении в мире живых и данные от ваших приборов.

Зал огорчённо вздохнул, и Ямамото пришлось наигранно нахмуриться.

Куроцучи вышел вперёд и стал докладывать – цифры, даты, вся бюрократия и серость. Зараки Кенпачи уже в открытую зевал, зато все остальные, за исключением Айзена, у которого был хитрый план, начали то рассматривать Ичиго, с нетерпением узнать, наконец, его тайну, то обмениваться взглядами. На пятой минуте Ямамото прервал Куроцучи сказав «достаточно» и передал эстафету Комамуре, который отчитался о состоянии дел в его отряде.

Дальше были почти все капитаны, только у Кенпачи главнокомандующий ничего не спрашивал. Ну, и у своих учеников тоже.

Когда накал такой эмоции как «любопытство» подошёл к опасной черте, Ямамото прервал капитана и попросил его вернуться в строй. Докладывавший Ичимару Гин то ли нахмурился, то ли улыбнулся, по его роже этого не различишь, но вернулся. Ямамото даже на секундочку показалось, что все наклонились чуть-чуть ближе, что бы услышать, наконец, о том, кто их посетил.

– Итак, а теперь поговорим о главном. Во-первых, я хочу сообщить, что с этого дня Кучики Рукия будет лейтенантом тринадцатого отряда! – сказал Ямамото, следя за публикой. Капитаны остались практически, равнодушны, зато их лейтенанты были взбудоражены новостью.

– Во-вторых… Бьякуя-сан? – удивился Ямамото, когда увидел что Кучики, словно школьник поднял руку.

– Да. Простите, что прерываю, главнокомандующий, – поклонился Кучики, – но у меня есть что добавить.

– Говори, – Властно сказал Ямамото. Бьякуя выпрямился, принял невозмутимый вид и огласил:

– Послезавтра в поместье Кучики пройдёт празднество в честь свадьбы моей сестры и Шибы Ичиго. Все присутствующие приглашены, – Хоть Бьякуя и говорил коротко, но конец фразы потонул в поднявшемся гвалте. На Ичиго теперь смотрели куда более внимательно, так что рыжий призвал всю свою самурайскую невозмутимость, что бы не выдать волнение. Зато Рукия так не могла и, попав в кольцо из лейтенантов, жутко смущалась. Рангику, как самая эмоциональная обняла Рукию, и Кучики оказалась зажата огромной грудью Мацумото. Дав лейтенантам выразить свои эмоции, главнокомандующий снова произнёс:

– Тихо! Мы ещё не закончили, – Генрюсай дождался когда осаженные лейтенанты разойдутся обратно по своим местам и продолжил: – Кучики Ичиго, подойди сюда.

Ичиго пожав плечами, вышел из-за спины Укитаке, дав всем на себя полюбоваться, и прошёл к главнокомандующему через строй капитанов. Главнокомандующий спросил его:

– Ты уверен?

– Да, Ямамото-сан, – ответил рыжий твёрдым голосом.

– Кто?

– Хицугая Тоширо.

– Что ж, если условия ты знаешь. Хицугая Тоширо! Подойди сюда, – сказал Ямамото. Названный капитан вышел из строя и подошёл к главнокомандующему. Стоило им обоим оказаться пред очами Ямамото, как старик сказал:

– Тоширо, Кучики Ичиго оспаривает твоё право быть капитаном. Поединок назначается на девятнадцать ноль ноль сегодняшнего дня. От тебя требуются не менее двухсот офицеров твоего отряда в свидетели.

Зал, слышав такую новость, несколько секунд молчал, но потом всё-таки взорвался. Негодованием. Тоширо многие любили, или просто привыкли, так что за последние несколько лет он стал любимчиком всей женской части синигами. Поднялся, снова, как и в первый раз, гвалт. Тоширо, невысокий мальчик, лет тринадцати на вид, с пепельно-белыми волосами неотрывно смотрел на Ичиго. Кучики тоже мельком взглянул на оппонента. Что ж, похоже, Хицугае придётся подвинуться в кресле капитана. Но большинство думало иначе, в том числе и Тоширо, что он и высказал вслух:

– А силёнок то хватит? – мальчик зло взглянул на Ичиго. Ямамото, поняв, что Ичиго надо набирать авторитет, решил его малость… пропиарить, так что ответил на вопрос Хицугаи:

– Я лично проверил боем способности Ичиго, – все замолчали, когда начал говорить главком, – И он победил меня. Даже я могу проиграть, если недооценю противника, что уж говорить о тебе, Хицугая Тоширо! – громко сказал Ямамото. После его речи воцарилась просто гробовая тишина. Прерванная хихиканьем. Все посмотрели в сторону звука, и обнаружили…

Кенпачи! Лыбится, зараза, чуть не ржёт. На недоумённые взгляды он пояснил:

– Да, это что надо! Эй, Ичиго, не хочешь смахнуться? – спросил Зараки. Но на него тут, же зашикали окружающие, да и сидящая у него на плече Ячиру что-то обвинительно сказала. Ничуть этим не пристыженный Зараки вернулся в строй, продолжая лыбиться.

Тоширо почувствовал, что кресло капитана под ним зашаталось. «Что ж, Шиба-тайчо меня назначил внезапно, теперь так же внезапно хотят убрать…» – подумал мальчик, но вслух сказал совсем другое:

– Где?

– На холме Сокьёкку. В центре, – Сказал Ямамото и, посчитав свои обязанности исполненными, объявил конец совещания. Многие с него уходили, разговаривая в полный голос, только сам Ичиго и Хицугая были молчаливы…

⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂ ⌂

========== 14. Финита ля комедия ==========

«Соседушка, мой свет!

Пожалуйста, покушай».—

«Соседушка, я сыт по горло».– «Нужды нет,

Еще тарелочку; послушай:

Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!» —

«Я три тарелки съел».– «И, полно, что за счеты:

Лишь стало бы охоты,—

А то во здравье: ешь до дна!

Что за уха! Да как жирна:

Как будто янтарем подернулась она.

Потешь же, миленький дружочек!

Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек!

Еще хоть ложечку! Да кланяйся, жена!»

Так потчевал сосед-Демьян соседа-Фоку

И не давал ему ни отдыху, ни сроку;

А с Фоки уж давно катился градом пот.

Однако же еще тарелку он берет:

Сбирается с последней силой

И – очищает всю. «Вот друга я люблю!»

Вскричал Демьян: «зато уж чванных не терплю.

Ну, скушай же еще тарелочку, мой милой!»

Тут бедный Фока мой,

Как ни любил уху, но от беды такой,

Схватя в охапку

Кушак и шапку,

Скорей без памяти домой —

И с той поры к Демьяну ни ногой.

Писатель, счастлив ты, коль дар прямой имеешь:

Но если помолчать во время не умеешь

И ближнего ушей ты не жалеешь:

То ведай, что твои и проза и стихи

Тошнее будут всем Демьяновой ухи.