Текст книги "Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь…"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

В тот свой приезд в Ленинград ( 22 июня – 3 июля) Высоцкий дает целую серию концертов: в обществе «Знание», Институте токов высокой частоты, на Адмиралтейском заводе, на ЛОМО, в ЛИЯФе и еще в паре других учреждений. Все концерты проходят при переполненных залах. На них Высоцкий исполняет проверенные временем песни, однако есть и новинка – песня «Товарищи ученые…». Благодаря магнитиздату (несмотря на то что Высоцкий категорически запрещает приходить на свои концерты с магнитофонами, некоторые слушатели умудряются не только их принести, но и сделать более-менее качественную запись) песня мгновенно облетает весь Союз и разбирается на цитаты: «собак ножами режете, а это – бандитизьм», «небось картошку все мы уважаем», «доценты с кандидатами», «ох, вы доизвлекаетесь», «полуторкой к Тамбову подъезжаем».

Тем временем 23 июняначались съемки фильма «Четвертый», правда, пока без актеров: снимали фоны в аэропорту Шереметьево.

26 июняВысоцкий дал сразу два концерта: один в Гатчине в ЛИЯФ, а другой вечером дома у Г. Толмачева.

В те же дни он посетил квартиру Аркадия Райкина, с которым он близко познакомился несколько лет назад. Вспоминает Г. Левина: «В тот вечер я была у Райкиных. Вдруг раздался звонок. Мы вышли в переднюю. В дверях стоял Высоцкий, рядом с ним – смущенный Валерий Золотухин. Прямо с порога Высоцкий начал с извинений. Обращаясь к Аркадию Исааковичу, он сказал:

– Ради бога, простите, что я без предупреждения приехал не один, но Валерий, когда узнал, что я еду к вам, сказал, что он умрет, если я не возьму его с собой. Он вас обожает и давно мечтал о встрече с вами.

Так начался этот запомнившийся мне вечер. Точнее, ночь. Они ведь приехали после спектакля, было часов одиннадцать, а сидели мы до глубокой ночи. Говорил, в основном, Высоцкий. То, о чем он поведал, теперь, по прошествии многих лет, нам во многом известно. А тогда его монолог был откровением для нас и горькой исповедью для него. Особенно мне запомнился его рассказ о встрече с министром культуры Фурцевой…

Однажды, уж не помню при каких обстоятельствах, они встретились в Театре на Таганке. Фурцева, рассказывал Высоцкий, была необычайно любезна.

– Володя, почему вы никогда ко мне не заходите? Как вы живете?

Высоцкий отвечал коротко:

– Живется трудно.

– Что так? – удивилась Фурцева. – Помочь не могу?

– Можете, наверное. Я прошу об одном – откройте шлагбаум между мной и теми, для кого я пою. Я пробовал говорить в разных инстанциях, просить, доказывать, но… Эту ватную стену пробить невозможно.

– Зачем же о таком серьезном деле вы разговариваете с разной мелкой сошкой? – улыбнулась Фурцева. – Приходите прямо ко мне. Разберемся. Вот вам мой телефон. Я, конечно, помогу.

Окрыленный этим разговором, Володя позвонил буквально на следующий день. Трубку снял референт. Высоцкий представился и попросил соединить его с Фурцевой.

– Подождите минутку, – любезно прозвучало в ответ.

Через некоторое время референт ответил:

– Вы знаете, буквально минуту назад Екатерина Алексеевна вышла. Позвоните, пожалуйста, попозже.

Позвонил попозже. Референт огорченно:

– Владимир Семенович, какая досада! Ее только что вызвали в ЦК. Попробуйте позвонить завтра.

Звонил. Звонил по несколько раз в день. Звонил утром, днем, вечером, но каждый раз получал подобные ответы. Фурцева явно избегала разговора с помощью такого нехитрого и проверенного способа. Ощущение клетки было для Высоцкого нестерпимо, и вспоминал он об этом с горечью и болью. Так можно говорить только с уверенностью, что тебя понимают и слышат…

Естественно, настал момент, когда мы попросили Высоцкого спеть. Кассеты с его песнями, которые теперь есть в каждом доме, в те времена были редкостью. Официально их не выпускали, а «подпольные» было неизвестно где приобретать. Многие песни, которые пел Высоцкий, мы слышали впервые. Они буквально потрясли нас своей взволнованностью, остротой, точностью ощущений и обнаженностью чувств. Мы совершенно не замечали времени и опомнились только в четыре часа утра.

Вспоминается еще одна интересная деталь. Райкины жили в доме на углу Кировского проспекта и улицы Скороходова, занимая четырехкомнатную квартиру. Мы сидели в столовой, которая имела общую стену с соседней квартирой. Уже через много лет Катюша Райкина рассказала мне, что, оказывается, соседи записали на магнитофон весь этот импровизированный концерт. А заключительный аккорд вечера был забавным. Рома (супруга А. Райкина. – Ф. Р.) позвонила в диспетчерскую такси, и ей сказали, что машину придется ждать не менее двух часов. Надо сказать, что Аркадий Исаакович редко использовал такой козырь, как свое имя, но в данном случае без этого было не обойтись. Он сам позвонил, представился и своим неповторимым, всем знакомым голосом попросил прислать такси побыстрее. Уже через пятнадцать минут диспетчер сообщил, что такси ждет у подъезда.

Мы с Высоцким и Золотухиным спустились к машине. На нас удивленно воззрился водитель:

– А где же Райкин?!

Мы объяснили, что Райкин дома, а мы были у него в гостях. Водитель был страшно разочарован:

– Ой, а я-то думал – самого Райкина повезу!

На Высоцкого он даже не взглянул…»

1 июляВысоцкий дал концерт в Сосново, где публике был представлен очередной шедевр – песня «Почему аборигены съели Кука». На следующий день пребывание Высоцкого в городе на Неве благополучно завершилось. Однако спустя несколько дней он вновь оказался в тех краях. Он приехал в Ленинград, чтобы сняться в фильме Иосифа Хейфица «Плохой хороший человек» в роли фон Корена. С ним туда приехала и Марина Влади, которая исправно посещала практически все съемки (говорят, ей самой тоже очень хотелось сняться в этом фильме, пускай даже в крохотной роли, но Хейфиц на это почему-то не пошел). Вообще-то, съемки должны были начаться с натурных эпизодов в Евпатории, однако из-за того, что власти города объявили там в июле карантин, пришлось срочно перестраиваться и снимать в павильоне, в Сосновых полянах. Там была построена декорация дома фон Корена, в которой и начались съемки. В частности, в те дни снимался эпизод, где Самойленко просит у фон Корена денег для Лаевского, но тот сначала артачится, а затем все-таки дает ему требуемую сумму.

Съемки длились до глубокой ночи – до двенадцати, а порой и до часу ночи, поэтому Марина Влади обычно не ждала их окончания и уезжала в гостиницу «Астория» без пятнадцати десять (кстати, с женой-иностранкой у Высоцкого не было никаких проблем с вселением в эту привилегированную гостиницу). На вопрос «почему так рано?» Влади как-то ответила: мол, я же актриса, я должна рано лечь спать, чтобы завтра хорошо выглядеть.

В те дни на «Ленфильме» снималось еще несколько картин, в том числе боевик про первых советских милиционеров «Дела давно минувших дней». Режиссер фильма Владимир Шредель, узнав, что рядом снимается Высоцкий, внезапно воспылал мечтой уговорить его написать для фильма несколько песен. В качестве парламентера к Высоцкому был отправлен Александр Массарский. Далее послушаем рассказ последнего: «Я зашел в съемочный павильон. Высоцкий в гриме фон Корена готовился к очередному кадру и о чем-то беседовал с красивой женщиной, лицо которой показалось мне очень знакомым – так бывает, когда встречаешь артистов в обычной обстановке, без грима и в повседневной одежде. Я наблюдал, как она заботливо поправляет ему прическу, пытался вспомнить, где мы могли с ней встречаться, и понимал, что мы не знакомы. Она вела себя естественно, старалась не привлекать к себе внимание окружающих, никого не замечала вокруг и смотрела на Володю восторженным влюбленным взглядом. Они посмотрели в мою сторону, и я понял, что это Марина Влади. На ней было простое ситцевое платье, настолько скромное, что когда по студии прошел слух о присутствии Марины во втором павильоне и студийные девушки под любым предлогом заглядывали в декорацию, ожидая увидеть размалеванное „чудо“, они равнодушно скользили взглядом по лицу актрисы, на котором не было вызывающей косметики, и разочарованно уходили, не узнав ее.

В тот раз поговорить нам не удалось – Володю позвали к камере. Но вечером мы встретились вновь, и я передал Володе просьбу режиссера Владимира Шределя, показав сценарий фильма. Он сказал, что не хотел бы отвлекаться от работы над своей ролью, но Марина напомнила ему несколько его последних песен, которые можно было бы обработать для этой картины.

Через несколько дней Володя нашел нашу съемочную группу на крыше пятиэтажного дома на набережной Фонтанки, где снималась сцена перестрелки бандитов с милиционерами, и спел песни для фильма. Шределю они понравились. Начались «согласования» с руководством студии. В результате с большим трудом удалось отстоять только один романс ( «Оплавляются свечи…»), да и то с условием не указывать в титрах фамилию автора…»

13 июлястало первым съемочным днем Высоцкого в фильме «Четвертый». В столичной гостинице «Интурист», интерьеры которого должны были сойти за иностранный аэропорт, снимали эпизод из начала фильма: Он идет по аэропорту. Работа длилась с семи утра до трех часов дня. А на следующий день съемочной площадкой стал Курский вокзал, где сняли еще более ранний эпизод из фильма – Он покупает билет на самолет.

В следующий раз перед кинокамерой Высоцкий встал 18 июля, но теперь уже на «Мосфильме». В 8-м павильоне была воздвигнута декорация «кабинет Чарли Говарда», где Высоцкий и снялся в эпизоде из второй половины картины: Говард ставит перед героем Высоцкого дилемму – если хочешь стать главным редактором моей газеты, забудь навсегда про своих друзей-антифашистов. Роль Говарда исполнял Юрий Соломин. Съемки длились с 12.00 до 21.00.

На следующий день съемки «кабинета Говарда» продолжились. Он пытается сопротивляться натиску Говарда («Полегче на поворотах!»), но тот неумолим. В итоге Он предает своих друзей. Съемки продолжались с 11.00 до 20.00. 20 июлясъемки объекта «кабинет Говарда» были закончены.

21 июляВысоцкий опять был на «Мосфильме», где прошли репетиции предстоящих эпизодов с его участием. Однако до самих съемок еще несколько дней, а пока наш герой решил развеяться и отправился в Ленинград.

22 июляактриса ленинградского Театра имени Пушкина (бывшая Александринка) Нина Ургант, возвращаясь домой, увидела, что весь ее двор-колодец заполнен людьми. И головы всех собравшихся устремлены на раскрытые окна Ургант, откуда доносился раскатистый рык Владимира Высоцкого. Актриса вбежала в квартиру и увидела: на полу сидит Высоцкий и поет свои песни ее собаке Зурикелле. Он был уверен, что она его понимает. «Посмотри, какие у нее умные глаза», – доказывал он свою правоту Ургант, а та в ответ заливалась звонким смехом.

В час дня 24 июляВысоцкий снова был на «Мосфильме», чтобы продолжить съемки в «Четвертом». Снимали эпизод из самого начала фильма: в ожидании своего самолета Он приезжает к своей бывшей жене Кэт (Маргарита Терехова) и начинает ей исповедываться. Съемки продолжались до десяти часов вечера.

25 июляснимали все ту же «комнату Кэт» с десяти утра до семи вечера.

В тот же день в Москве в расцвете сил (ему было 37 лет) умер знаменитый клоун Леонид Енгибаров. Он был другом Высоцкого, поэтому последний воспринял его смерть как личную трагедию. Вот как описывает тот день М. Влади:

«Ты кладешь трубку и начинаешь, как мальчишка, взахлеб плакать. Я обнимаю тебя, ты кричишь:

– Енгибаров умер! Сегодня утром на улице Горького ему стало плохо с сердцем, и никто не помог – думали, что пьяный!

Ты начинаешь рыдать с новой силой.

– Он умер, как собака, прямо на тротуаре…» (На самом деле Енгибаров умер у себя дома – не выдержало сердце, о чем Высоцкий узнал чуть позже, а Влади, видимо, так и не узнала. – Ф. Р.)

26–27 июляВысоцкий снова снимался в «комнате Кэт» из начала и конца фильма.

28 июляв первой половине дня досняли «комнату Кэт». С 13.00 до 13.45 съемочная группа обедала, после чего перешла в другую декорацию – «комната Гвичарди». Там Высоцкий снялся в эпизоде, где Он приходит на похороны своего друга Гвичарди (Армен Джигарханян), но его вдова (короткий эпизод в исполнении коллеги Высоцкого по Таганке Зинаиды Славиной) его прогоняет, поскольку за несколько дней до этого Он предал Гвичарди, отказавшись прийти на антиправительственный митинг по просьбе покойного. Съемки завершились в шесть вечера.

31 июлясъемочная группа «Четвертого» отправилась для натурных съемок в Ригу. Высоцкий присоединился к ним чуть позже – день спустя. Он приехал на Рижское взморье, в город Кемери, в хорошем настроении, что не случайно. Мы помним, как в начале этого года он сетовал на то, что ему не дают возможности работать в кино (сняли с двух ролей), но, судя по всему, какие-то лазейки проникнуть в кинематограф у него, видимо, остались. Иначе чем объяснить, что в июле-августе он снимается сразу в двух фильмах, у двух маститых режиссеров (И. Хейфица и А. Столпера), да еще в обоих – в главных ролях!

Приехал в Кемери Высоцкий один и поселился в отдельном кемпинге в 200 метрах от пляжа. Однако в одиночестве прожил недолго. Дело в том, что уже в первый же день Высоцкий стал нарушать сухой закон, чем здорово подвел группу – время экспедиции в Латвии было ограничено. Поэтому первые два дня Высоцкого не снимали и для подстраховки срочно вызвали на подмогу Марину Влади. И та примчалась чуть ли не на следующий день. Своего мужа она приводила в норму всеми известными ей способами и сообщала киношникам, когда те могли присылать за ним машину. Если иной раз этого не удавалось достичь, Влади, будучи человеком дисциплинированным и умеющим держать слово, сообщала киношникам о своей неудаче, и те отменяли съемки.

Первый съемочный день Высоцкого в Латвии датирован 4 августа. В тот день на улице Киевской снимали эпизод, где Он приходит в церковь. Съемки длились с 8 утра до шести вечера. На следующий день Высоцкий не снимался, видимо, приводимый в чувство своей женой.

6 августасъемки с Высоцким возобновились: снимали эпизод, происходивший в Неаполе с участием Высоцкого и Татьяны Ицыкович (Васильевой). На терраске у моря Бэтси настоятельно рекомендует своему супругу не принимать предложение Гвичарди идти на митинг. На следующий день в Булдурах снимали все тех же Высоцкого и Ицыкович (Он просит прощения у Бэтси), но уже на яхте (последняя была взята из рижского яхтклуба в прокат). Съемки длились с восьми утра до шести вечера. На этом латвийская экспедиция была завершена. Киношники отправились в Москву, а вот Высоцкий с женой еще на несколько дней остались продолжать отдых. В те дни они всегда появлялись вместе, прогуливаясь либо по взморью, либо заглядывая в Дом писателей в Дубултах. В те же дни там гостили Василий Шукшин и Сергей Параджанов, у которых с Высоцким и Влади были давние приятельские отношения. По словам очевидцев, Высоцкий и Влади одевались совсем просто: он – в джинсах и рубашке с отложным воротником, она – в ситцевых, хорошо сидящих, но не ярких платьях.

Через несколько дней Высоцкий сорвался на другие съемки – в «Плохом хорошем человеке», которые проходили в Евпатории (съемки там начались 13 августа). Вспоминает С. Жолудев: «Съемки проходили в кривых улочках старого города, устланных мазанками. Гуляя по ним в свободное от съемок время, мы постоянно слышали от местных жителей, что в Евпаторию вот-вот приедет „сам Высоцкий“ и что весь город жаждет увидеть его.

И действительно, первый приезд Владимира Семеновича на съемки собрал невероятное количество народа, в первую очередь молодежи. В тот день снимался проход фон Корена вдоль улицы, когда он со свистом подзывал к себе собак и со словами «Пошли ужинать!» нагибался приласкать одну из дворняг. Для съемки использовали бродячих собак, имевшихся в Евпатории во множестве. Их гнали за Высоцким вдоль улочки то в одну, то в другую сторону, снимая дубль за дублем. Загонщики сбивались с ног, собаки метались с оглушительным лаем, не в силах уловить смысл происходящего…

Некоторые сцены снимались за городом, например, в декорации «духан на пляже», построенной невдалеке от памятника Евпаторийскому десанту, которому Высоцкий вскоре посвятил песню.

А в те дни он снимался в эпизоде с гантелями на берегу моря ( 14–15 августа). И вот как-то раз от причала, расположенного у памятника, отошел небольшой прогулочный теплоход. Уходя от берега, он немного «забирал» в нашу сторону. Внезапно над тихим сияющим морем загремел голос Высоцкого – это на судне, узнав о его присутствии на берегу, на всю катушку врубили трансляцию. Наша группа невольно замерла. Высыпавшие на палубу пассажиры всматривались в берег, пытаясь разглядеть фигуру певца. Они размахивали руками, приветствуя его, а затем и теплоход дал три протяжных гудка, салютуя Высоцкому.

До сих пор сдержанный, тот улыбнулся и помахал рукой уходящему с его песнями кораблю…»

16 августаВысоцкий уже был в Москве и в час дня приехал на «Мосфильм», чтобы продолжить съемки в «Четвертом». В 8-м павильоне снимали эпизод из начала фильма, где наш герой вспоминает свои военные годы, когда он с товарищами находился в немецком концлагере. Трое из его друзей (в этих ролях снимались Сергей Шакуров, Александр Кайдановский и Сергей Сазонтьев) отправляются к коменданту лагеря и живыми назад уже не вернутся. Он просит друзей взять его четвертым, но они отказываются, сохраняя ему тем самым жизнь. Съемки длились с часу дня до десяти часов вечера.

На следующий день Высоцкий продолжил съемки в эпизоде «лагерь для военнопленных». На этот раз работа началась в десять утра и закончилась в семь вечера. К актерам, работавшим с Высоцким вчера (помимо трех названных это были: Лев Дуров, Михай Волонтир, Лев Круглый), прибавился еще один – знаменитый балерун Марис Лиепа.

18 августаснимали все тот же «лагерь для военнопленных» с участием Высоцкого, Шакурова, Кайдановского (эпизод, где трое уходят к коменданту).

19–20 августа– выходные дни.

21 августав десять утра Высоцкий снова был на «Мосфильме» и продолжил работу в эпизоде «лагерь для военнопленных» (10.00–19.00). Три последующих дня он снимался в нем же.

25 августав 8-м павильоне начали снимать новый эпизод – «номер отеля»: Гвичарди (Армен Джигарханян) приходит к герою Высоцкого, чтобы уговорить его прийти на митинг против запрещения размещения крылатых ракет в Италии, но Он, под давлением своей молодой жены, отказывается. Съемки начались в три часа дня и продлились до 23.45.

26–27 августа– выходные дни.

28 августабыла назначена очередная съемка эпизода «номер отеля». Высоцкий приехал на студию, однако напрасно – съемка была отменена ввиду неприезда из Ленинграда артиста Джигарханяна (он снимался там в детективе «Круг»). Та же ситуация повторилась и на следующий день. И только 30 августасъемки в «Четвертом» возобновились. С 15.00 до 23.45 все в том же 8-м павильоне снимали концовку эпизода, где Гвичарди приходит к своему другу, с которым они вместе когда-то сидели в фашистском концлагере, за помощью. Он сначала отказывается ему помочь (прийти на митинг и написать об этом статью в своей газете), но затем, когда в дело вмешивается его жена и предлагает Гвичарди деньги, прогоняет Бэтси и обещает другу свою помощь. Увы, но этот порыв героя Высоцкого длился недолго: в тот же день Он навестил свою жену на яхте (этот эпизод уже сняли на Рижском взморье), попросил у нее прощения и с Гвичарди так и не встретился. А того на митинге убили полицейские.

31 августа – 1 сентябряснимали последние кадры в «номере отеля» (Бэтси предлагает Гвичарди деньги, но Он ее прогоняет).

2–3 сентябрясъемки не проводились. Высоцкий провел эти дни в Харькове, где дал концерт. Естественно, был аншлаг, почти два часа зрители, сумевшие с большим трудом раздобыть билеты, наслаждались творчеством знаменитого певца.

На съемочной площадке «Четвертого» Высоцкий объявился 5 сентября, чтобы сняться в эпизоде «лестница отеля» из конца фильма. Его партнершей была Татьяна Ицыкович. Съемки проходили в 9-м павильоне с десяти утра до 18.45 вечера.

6 сентябряначали снимать новый эпизод – «переговорный пункт» (середина фильма) с участием все тех же Высоцкого и Ицыкович. Снимали с девяти утра до шести вечера. Концовку этого эпизода досняли 8-го.

10 сентябряотыграл в двух спектаклях – «Антимиры» и «Десять дней…» – после чего сорвался в новое «пике». Поскольку Марины Влади рядом нет – она уехала в Париж спасать из наркотического омута своего старшего сына, – остановить его некому. 12 сентябряВалерий Золотухин записывает в своем дневнике:

«Наш друг запил. Это может кончиться плохо, в кино особенно, и ему уже никто не поможет. Ложиться в больницу он не хочет. У Марины в Париже сбежал старший сын. Позвонил через несколько дней, когда его уже разыскивала полиция: „Не беспокойся, я проживу без тебя“. У каких-то своих хиппи.

Теория, что «его надо загрузить работой, чтоб у него не было времени (и тогда он не будет пить)», полной ерундой оказалась. В двух прекрасных ролях, у ведущих мастеров (имеются в виду фильмы «Плохой хороший человек» и «Четвертый». – Ф. Р.)… в театре «Гамлет», «Галилей» и пр., по ночам сочиняет, пишет… Скорее от загруженности мозга, от усталости ударишься в водку, а не от безделья…»

Спустя день после этого Высоцкого все-таки уговорят лечь в больницу (психиатрическая клиника № 8 имени Соловьева). Для съемочной группы «Четвертого» его госпитализация была совсем некстати – из-за этого один день ( 15 сентября) был записан в простой (убытки – 358 рублей). А вот в родном для Высоцкого Театре на Таганке очередной его срыв был воспринят на удивление спокойно. Любимов как-то легко, без истерик отменил «Гамлета» и назначил вместо него другой спектакль, причем премьерный – «Под кожей статуи Свободы». Правда, сыграть его так и не довелось – отменили «сверху». По этому поводу Любимов поехал скандалить в Управление культуры, но добиться своего так и не сумел. В больнице Высоцкий пробыл чуть меньше недели. Там же посмотрел «Хозяина тайги», который демонстрировали по ЦТ 17 сентября.

18 сентябряВысоцкий вновь вышел на сцену Таганки в спектакле «Пугачев».

На следующий день он объявился и на съемочной площадке «Четвертого». С 8.30 утра в 9-м павильоне начали снимать эпизод «комиссия по расследованию» из первой половины фильма (Он дает объяснения комиссии). С 12.30 приступили к съемкам другого объекта – «Вьетнам» (Высоцкий в нем не снимался). Вечером Высоцкий играл в театре в «Антимирах». 20-гоэто была «Жизнь Галилея», 21-го– «Гамлет».

22 сентябряВысоцкий снова снимался в «Четвертом»: в натурном эпизоде «дорога в аэропорт» из финала фильма: Он и его бывшая жена Кэт (Маргарита Терехова) едут на машине в аэропорт. Съемки длились с 12.00 до 20.00.

В следующий раз Высоцкий снимался 25 сентября– в эпизоде из начала фильма «телевизионная аппаратная». Его партнером был Марис Лиепа. Работа длилась с 12.00 до 21.00.

Тем временем 26 сентябряв одном из родильных домов столицы на свет появилась девочка, которую ее мама – актриса Театра на Таганке Татьяна Иваненко – назвала Настей. Между тем в свидетельстве о рождении новорожденной в графе «отец» стоял прочерк. Однако отец у девочки, конечно же, был, причем человек очень известный. По одной из версий, это был Владимир Высоцкий, с которым, как мы помним, у Иваненко тянулся роман еще с 65-го года. Его не смогла прекратить даже женитьба Высоцкого на Марине Влади. Как итог – рождение дочери в 72-м.

Как утверждают люди, которые были посвящены в детали этого события, Высоцкий не хотел, чтобы Татьяна рожала, поскольку боялся, что последствия его болезни скажутся на его детях. Но Иваненко решила иначе. По ее словам: «У меня очень много свидетелей, что это дочь Володи. И его мама, и Люся (Людмила Абрамова – вторая жена Высоцкого. – Ф. Р.), и его дети, которые мою дочь Настю называют своей сестрой, и все наши друзья. Почему я не дала дочери фамилию Высоцкого? Такой уж у меня характер, такой был у нас жизненный период. Но я могу привести массу свидетелей, которые скажут, что Володя на коленях просил меня записать ребенка на его имя. Я не хочу уточнять мотивы, но это происходило в тот период, когда он был женат на Марине Влади…»

27 сентябряв 7.30 утра Высоцкий снова был на «Мосфильме». В 8-м павильоне снимали эпизод «2-й номер отеля» с участием Высоцкого и Юрия Соломина (этот эпизод в окончательный вариант картины не войдет). Съемки продлились до 16.30. Вечером Высоцкий был занят в ночном представлении «Антимиров». Утром следующего дня он улетел в Евпаторию, где заканчивались натурные съемки «Плохого хорошего человека». В пятницу 29 сентябряснимали последний эпизод (далее группе предстояли съемки натуры в Пицунде). Вспоминает С. Жолудев: «Хорошо помню последнюю съемку в Евпатории, в татарском квартале возле рыбзавода. Маленькая, узенькая улочка, а со всех этажей завода свесились девочки и мальчики в белых халатах. Как обычно – когда идет съемка, всегда собирается толпа. Надо сказать, что поскольку я Володю (Высоцкого) знал давно, то никогда всеобщего ажиотажа вокруг него не разделял и довольно криво улыбался, глядя на все это. Я даже не ожидал, честно говоря, такой популярности.

Съемка закончилась поздно, уже темнело. В этот вечер мы уезжали в Симферополь, чтобы оттуда перелететь в Гагры – в Адлер. Может быть, уже уложили чемоданы, такое у меня осталось ощущение. Наконец: «Стоп! Все! Закончили!» – и тут выскакивают какие-то девушки и мужики, несут три огромных ящика рыбы. Такой рыбы я ни до, ни после не видел. Громадные лососи (на самом деле они назывались «кефаль копченая») складывались у ног Высоцкого. Не помню, как к нему обращались: «товарищ Высоцкий», «Владимир Семенович» или «Володя» – а может быть, никак, может, в третьем лице, – но помню совершенно умиленные лица этих девочек и ящики у его ног: «Это вам!»

Он смутился: «Да что вы? Да куда же, как же?!» И к нам: «Ребята, вы это все забирайте с собой в Пицунду. Я потом приеду, тоже попробую». Это были необыкновенные рыбины, которые мы не могли съесть в течение полутора месяцев нашей экспедиции в Гаграх…»

30 сентябряВысоцкий уже был в Москве. Около восьми утра он уже был возле здания хорошо знакомого ему по собственным концертам института «Гидропроект» на Ленинградском проспекте. Там в тот день в «Четвертом» снимали эпизод «зал редакции» (к герою Высоцкого приходит его молодая жена Бэтси в исполнении Татьяны Ицыкович). Съемки продлились до 18.30. Это был последний съемочный день Высоцкого в «Четвертом».

В сентябрефирма «Мелодия» выпустила в свет несколько новинок, в частности первый твердый миньон Владимира Высоцкого (до этого – в 1967 году – была выпущена гибкая пластинка с песнями из фильма «Вертикаль»). На первом «твердыше» Высоцкого тоже звучали песни, написанные им специально к фильмам: «Он не вернулся из боя», «Песня о земле»(из к/ф «Сыновья уходят в бой»), «Песня о новом времени»(к/ф «Война под крышами»), «Братские могилы»(к/ф «Я родом из детства»).

Между тем съемочная группа фильма «Плохой хороший человек» продолжает съемки в Пицунде. Высоцкий наезжает туда из Москвы по мере надобности – раз в два-три дня. Некоторых актеров это напрягает: например, Анатолий Папанов, играющий доктора Самойленко, иной раз жаловался: почему, дескать, снимают Высоцкого и не снимают его. Ему в таких случаях тактично отвечали: «Анатолий Дмитриевич, вы с нами, вы в отпуске, а у Высоцкого всего два дня».

В отличие от большинства членов съемочной группы, которые жили между Гаграми и Пицундой в небольшом курятнике на берегу, Высоцкого поселили непосредственно в Гаграх. Когда Высоцкий приезжал на съемки, его обязательно кормили той самой рыбой, которую ему преподнесли поклонники в последний съемочный день в Евпатории. Этой копченой кефали было так много, что она была распихана буквально по всем холодильникам, и каждый раз киношники кулинарно изощрялись в ее приготовлении. При этом всегда использовались яйца, поскольку ничего другого там и не было: только эта кефаль и яйца. Обычно объявлялся конкурс на лучшую яичницу, участники придумывали 40–50 сортов – дальше этого фантазия не могла пойти. Все это дело, естественно, шло под водочку. Правда, Высоцкий, недавно в очередной раз «зашившийся», тогда не пил. Отснявшись в своих эпизодах, он тут же возвращался в Москву. О его настроении в те дни можно судить по записи в дневнике Валерия Золотухина, которую он сделал 9 октября: «Высоцкий: Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После „Гамлета“ и „Галилея“ я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясет – руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме – я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно еще больше, а у меня нет сил… Я бегаю, как загнанный заяц, по этому занавесу. На что мне это нужно?.. Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то…»

9 октябряВысоцкий играет в «Антимирах».

14 октябрягастрольная судьба занесла Высоцкого в Киев, где он дал два концерта: для работников Института ботаники и Института электросварки имени Патона.

16 октябряВысоцкий был уже в Москве, где в 4-м тонателье «Мосфильма» провел первую сессию озвучания в фильме «Четвертый» (16.00–24.00). Следующая сессия прошла у него 19-го(16.00–20.00). После чего Высоцкий вновь отправляется на съемки «Плохого хорошего человека». Съемки ведутся в Бзыбьском ущелье, где снимают ключевой эпизод фильма «дуэль Лаевского и фон Корена». Однако из-за непогоды начать съемки никак не удавалось. Так, 21 октябрягруппа выехала к месту работы – 23-й километр дороги на Рицу (там выше Голубого озера есть поворот влево: небольшая дорожка как бы ведет в горы, а на самом деле поднимается метров на десять и выходит на большую поляну), но когда приехали туда, то внезапно начался жуткий ливень. Далее послушаем рассказ свидетеля тех событий Е. Татарского: «Съемку отменили и решили: раз уж так вышло, поедем на Рицу – пообедаем (а дело было днем). И то ли мы ехали на открытой машине… не помню точно, но вымокли до нитки. Приехали к озеру Рица, заходим в ресторан:

– Здрасте! – говорит нам человек, который у входа встречает гостей, администратор или просто дежурный. – Ой, да что ж вы так вымокли! Маша, Катя, Вера!..

Короче говоря, нас раздели: нас – только потому, что я был рядом с Володей. В ту же секунду принесли какие-то махровые простыни. А костюмы наши сушили, утюжили, парили – в общем, к тому времени, когда поспела форель, мы смело могли бы присутствовать на каком-нибудь королевском приеме в Лондоне. На брюках появились стрелки, которых не было уже лет пять, туфли сверкали… Это было что-то из области фантастики.