Текст книги "Одиночество – сволочь?"

Автор книги: Фарход Гулямов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Одиночество – сволочь?

И дышу

Не верьте, когда кто-то говорит, что пишет для себя или, самый худший вариант: потому что дали задание. Да, профессия (журналиста) обязывает писать по поручению, но КАК писать! У меня ушло лет тридцать, чтобы научиться писать как дышать.

–

Начало

НАЧАТЬ «С НУЛЯ» или «с чистого листа» никогда не поздно. Особенно в карьере. Особенно если есть рядом с тобой люди, которые ТЕБЕ ДОВЕРЯЮТ. Которым ТЫ ДОВЕРЯЕШЬ. Кто начинал новое дело с нуля, не имея за душой ничего, кроме идей и каких-то способностей (пусть даже гениальных), прекрасно понимает значение этих слов. Это действительно большое счастье, когда тебя понимают и ДОВЕРЯЮТ.

ДОВЕРИЕ – это НЕ НУЛЬ!

* * *

НАЧАТЬ С НУЛЯ… «Нуль» – это всего лишь условное обозначение некоей отправной точки. Точка – это ЧТО-ТО, которое уже НЕ НУЛЬ. А если точка эта всего лишь ты – тем более. ТЫ – это ЦЕЛЫЙ МИР.

Целый мир? Да ты, брат, богат!

* * *

ТЫ – это ЦЕЛЫЙ МИР… Кто знает, где начало, а где конец ВСЕЛЕННОЙ? Ты уверен, что это твой первый шаг, первое «гу-гу», первый поцелуй, последнее свидание, последний глоток воздуха? Что в восемнадцать – мир у твоих ног, а в сорок восемь – последний вагон? Почему мы говорим: «вселенная бесконечна», но не говорим: «вселенная безначальна»? Я как-то читал, что вселенная – это живой организм, в которой бесконечное множество галактик, нас. В свою очередь в каждом из нас великое множество галактик. Великий разум или Прародитель нас опекает и оберегает. В свою очередь, мы оберегаем (не оберегаем) и опекаем (не опекаем) собственный организм (бесконечное множество галактик, которое живет в нем). То есть мы… боги?!

ВСЕЛЕННАЯ – это начало начал, которое НАЧАЛО НАЧАЛ…

* * *

Ты – бог?!

НАЧАЛО может быть хорошим или плохим, удачным или неудачным. Но это всего лишь продолжение ПУТИ. ТВОЕГО ПУТИ. Каким он будет, этот путь из бесконечных начал? Может это путь строителя, а может и разрушителя, удачливого воротилы миллионов, а может и нищего побирушки…

Это все – ТЫ.

* * *

НАЧАЛО НАЧАЛ… Это не слова из песни, но их тоже не выкинешь. Когда самозабвенно вплескиваешь энергию в любимую женщину, ты ведь не думаешь, что это конец, что это в последний раз? Так почему же, черт возьми, потеряв какой‑то миллион зеленых на бирже, приставляешь к виску дуло пистолета? Начни с начала! И будет тебе оргазм! Ещё много-много-много раз!

Опять из песни? Попробуй выкинь!

Декабрь 2003 г., журнал «Очень кстати», Киров

–

Я начинаю и выигрываю

«Начать с нуля», «начать с чистого листа» – тема извечная, как извечны темы о любви и счастье, удаче. О жизни. Казалось бы, что сложного и непонятного: простая закорючка, которая обозначает НИЧТО. Или чистый лист, плоскость, пространство, временной отрезок, где нет НИЧЕГО. Где можно сделать новый шаг, новый прыжок, новый виток. Но бывает ли все это в абсолютной пустоте, есть ли эта пустота? Если да, то стоит ли даже пытаться шагнуть, прыгнуть, потянуться за новым поцелуем?..

Первые шаги в своей жизни я сделал, когда мне было пять лет: никто кроме матери не верил, что этот болезненный мальчик, который родился весом в пять килограммов, когда-то встанет на ноги. Я встал и пошел. Более того, от меня доставалось всем ровесникам (и не ровесникам тоже), которые прямо с пеленок выпрыгнули на улицу.

Со средней школой я познакомился на два года раньше: за руку водил туда старшую сестру-первоклассницу, которая никак не могла запомнить дорогу, и делал с ней уроки.

Детство для меня кончилась именно тогда, когда я сам пошел в первый класс. Почему-то все взрослые в один голос решили сделать из меня пример для подражания: учёба мне давалась легко, пятёрки сыпались как из рога изобилия, с первого по десятый классы я был председателем совета отряда, класскома, комсомольским вожаком и т. д., но мне было не с кем поиграть-пообщаться. С каждым классом росла стена отчуждения между мной и моими ровесниками. Я забаррикадировался от недружелюбного внешнего мира книгами: в пятом классе за неделю проглотил «Войну и мир», за сутки – «Графа Монте Кристо», за трое – «Дон Кихота».

Быть отличником мне надоело к восьмому классу, но разогнавшийся под откос вагон было не остановить: учителя из меня слепили-таки отличника.

В университете тоже был отличником. По привычке. Но и самым большим прогульщиком занятий и дезертиром от фронтов борьбы за урожай лука, свеклы, винограда, хлопка и т. д. Ни в какие старосты или комсомольские вожаки я не играл принципиально, но был любимцем почти всего курса.

По своей природной стеснительности ни с одной девочкой не дружил, не целовался, не ходил в кино. Но деревенскую девушку-библиотекаршу, имевшей несчастье (счастье?) быть похожей на некий образ, который я нарисовал себе за книжной баррикадой, в две недели вскружил голову, через два месяца женился. При этом я прекрасно понимал, что её привязанность ко мне совсем не та, что моя к ней. Я ей, скорее всего, заменял старшего брата, которого у нее не было, друга, на которого можно положиться, которому можно рассказать свои секреты, кому можно поплакаться в жилетку. Позже и отца, хотя она на год старше меня. Время от времени она восторженно влюблялась в кого-нибудь заочно и бесхитростно рассказывала мне об этом. Я молча страдал и упорно строил семейное светлое будущее.

Мы не нажили никаких материальных богатств, но у нас, как я и говорил ей на четвертый день знакомства, родились четверо вундеркиндов – три девочки и один мальчик. Мы не знали проблем с их воспитанием: все прекрасно учились и учатся без родительского нажима, но, в отличие от меня, они не страдают от дефицита общения со своими ровесниками.

Зато с годами катастрофически рос дефицит общения между их родителями. В тридцать лет (после десяти лет женитьбы) я почувствовал себя импотентом – в прямом смысле этого слова. Моя романтическая натура чуть не решила оборвать эту никчёмную жизнь трагически. К счастью, та же натура решила преодолеть это препятствие: во время краткосрочной учебы в Перми я осознанно и трезво (тогда вообще не потреблял никакого спиртного) решил переночевать с коллегой-вдовушкой. И оказался состоятельным. Ещё каким!

Излечившись, ещё много лет даже не смотрел ни на какую другую женщину.

И вот случилось: после двадцати пяти лет (!!!) совместной жизни жена стала проявлять ко мне настоящий интерес. Но костёр моего интереса к ней к тому времени совсем угас. Через год в моей жизни появилась другая женщина, и я честно (как в своё время она) рассказал об этом жене. И мы тихо-мирно расстались, оставаясь формально мужем и женой, сохраняя добрые отношения – она для меня всё ещё беспомощный ребенок, который надо опекать.

В профессиональной карьере начал «с нуля», «с чистого листа» было многократно больше.

Студент-филолог в двадцать три года решил круто сменить курс и сделать военную карьеру: сначала командовал отделением, потом взводом, готовился стать помощником начальника политотдела. Мой командир отдельного батальона, имевший за душой только ускоренные лейтенантские курсы, отыгрался на командире взвода с университетским образованием: «Я тебе дам характеристику только в тюрьму». Мне не улыбалось застрять в таёжном гарнизончике и, как делали мои сослуживцы, неудавшуюся карьеру залить водкой. Предпочёл распрощаться с армией и валить уральский лес. Из лесорубов там же попал в корреспонденты районной газеты, книжно-романтически боролся за правду и справедливость.

Работая потом корреспондентом в Узбекистане, задолго до Гдляна и Иванова раскопал материалы о хлопковых махинациях и вынужден был фактически сбежать в российскую глубинку.

Там тоже романтическая душа правдоискателя многократно нарывалась на неприятности:

– с ведущего авторской программы областного радио падал до ночного сторожа в школе (задел «высоких» людей);

– с учредителя и почти хозяина частной телерадиокомпании – до сельхозработяги (недобросовестные партнеры);

– с национального героя-защитника Белого дома до безработного, которого не брали даже дворником («был звонок»);

– с хозяина издательского дома до копеечнооплачиваемого госслужащего (опять свой журналистский нос сунул не туда куда надо);

– с главного редактора претенциозного глянцевого журнала до простого верстальщика вшивенькой газетенки (работодатель кинул с деньгами – как и многих других до меня)…

В свои сорок восемь лет я опять начинаю жизнь заново. Со мной рядом прекрасная женщина, которая на много лет моложе меня. Работаю в солидной конторе и занимаюсь любимым делом. Сейчас, пока пишу эти строки, из далекой дали гонят для меня новый автомобиль, а впереди маячит собственный дом, который в мыслях уже строю всю сознательную жизнь…

О чем это я? В чем мораль этой истории?

В шахматной лексике есть прекрасная фраза: «Белые начинают и выигрывают».

Я начал. Я выиграю.

Декабрь 2006 г., журнал «Мужской клуб», Краснодар

–

И дышу

Много лет назад мы с друзьями (Тамара Топольская, Елена Рылова, Евгений Ворончихин и я) начали издавать в Кирове свой журнал – «Очень кстати». Это должен был быть искренний, откровенный диалог с читателем без обмана и «рисовки». Само собой, колонка главного редактора должна была задавать тон, побуждать читателя листать журнал дальше. Читатели и читательницы признавались, что «Очень кстати» они искали в первую очередь ради этой колонки.

Этот стиль общения с читателем я сохранил и в других журналах, в которых пришлось потом работать (в Краснодаре и Сочи).

Был единственный случай, когда я получил отрицательную реакцию на свою колонку.

В начале 2009 года меня пригласили на работу в сочинский журнал «Южный Парк». В первом номере с моим участием колонка редактора выглядела так:

«Есть такая кавказская легенда. Юноша без памяти влюбился в сказочно красивую девушку. Во время одной из прогулок по живописным склонам юноша предложил своей возлюбленной руку и сердце. Красавица поставила условие: «Сначала вырви сердце из груди обожаемой мамочки, о которой так много говоришь, и принеси мне. Только тогда я согласна быть твоей».

Влюбленный юноша исполнил желание жестокосердной красавицы. И когда спешил обратно по каменистой горной тропе, споткнулся и упал. Трепещущее сердце выпало из руки юноши и, оставляя алые следы на острых камнях, голосом матери спросило: «Не больно ударился, сынок?»

Мы – дети Матушки-Земли, которая так же беззаветно и страстно любит нас, отдала нам своё сердце. Что сердце – саму себя!

Мы, её дети, такие же страстные, у нас такая же горячая кровь. К сожалению, наши страстные сердца иногда бьются не в унисон: мы наносим Ей боль за болью… Но журнал «Южный Парк» – не о боли.

Мы, её дети, горячие и страстные, можем быть горячо и страстно благодарными Ей за все блага, любить и беречь.

И знать. Знать каждый уникальный уголок, каждый штрих истории и культуры родного Сочи, чем и как он жил, живёт и будет жить. Журнал «Южный Парк» – о любви и преданности к родной земле, гостеприимной сочинской земле. Южному Парку.

Сочинская земля уникальна не только своей природой – здесь бок о бок мирно живут и трудятся представители многих самобытных народов и народностей. Одну из наших рубрик мы так и назвали – «Узнай соседа».

Мы, журналисты «Южного Парка», как дети сочинской земли, по своей скромности, горячо уверены: вы охотно отправитесь с нами в увлекательное путешествие по Южному Парку.

Итак, перевернем страницу и …»

* * *

И колонка в следующем номере начиналась так:

«После предыдущего Слова одна читательница греческих кровей мне в лицо бросила:

– Это очень жестоко, кавказец не мог поступить так с родной матерью. Пусть даже ради любви к девице невиданной красоты!

Я попытался объяснить, что легенда кавказская, что придумал её не я. Что кровоточащее любящее сердце матери в руках любимого сына – это яркая аллегория. Что Слово – не о жестокости, а о безграничности материнской любви. Читательница была неумолима.

Ну и прекрасно! – подумал я.

Прекрасно, когда люди думают о других, о своих соседях, так хорошо.

И родилась такая параллель: древние греки навсегда покорили весь мир своим бессмертным искусством не только потому, что были так талантливы, а ещё и потому, что мир воспринимали как единое целое. Сознавая свою исключительность, они отдавали дань уважения талантам и умениям других народов. Соседей по планете. И с искренней любознательностью детей Эллады присматривались и прислушивались к другим. В этом номере мы лишь слегка коснёмся богатой истории этого удивительного народа («Вселенская миссия маленького народа» и «Красная Поляна старше «своих» лет?»)» и т. д. – тот номер мы посвятили грекам.

Коллеги меня поймут: как важно писать не в пустоту. Не верьте, когда кто-то говорит, что пишет для себя или, самый худший вариант: потому что дали задание. Да, профессия обязывает писать по поручению, но КАК писать! У меня ушло лет тридцать, чтобы научиться писать как дышать.

И дышу.

2020 г, Сочи

–

Я проснулся Лермонтовым

 
«Тамань – самый скверный городишко из всех приморских городов России. Я там чуть-чуть не умер с голода, да ещё вдобавок меня хотели утопить».
М.Ю. ЛЕРМОНТОВ, «Тамань»
 

Поэт не мог знать, что эти строки именно таманцы будут читать с упоением как молитву, которая принесла и приносит их «самому скверному городишку» всемирную известность. Что от «грязных переулков» не останется и следа, и что такое «ветхие заборы», таманцы забудут, но будут трепетно хранить и «небольшую хату, на самом берегу моря», и всякую память о русском офицере, который ехал «в действующий отряд по казенной надобности». И через полторы сотни лет путник увидит в ней «две лавки и стол да огромный сундук возле печи». И в каждой таманской «лачужке» будет вариться более чем «довольно роскошный» обед, и поэт будет незримо присутствовать за каждым столом, в каждой душе. И в двадцать первом столетии в день его рождения тринадцатилетняя девчушка будет проникновенно читать «Кавказского пленника» – поэму о трагической любви, а гордый иранец не в состоянии будет скрыть слезы восторга и умиления.

День 15 октября 2005 года не был днем «традиционного Лермонтовского праздника поэзии». Не потому, что почти не было именитых гостей с дальних городов и весей, не мозолила глаза многоликая пресса с её электроникой. И не потому, что я, филолог и журналист, только в сорок седьмой день своего рождения вдруг осознал, что тоже родился ПЯТНАДЦАТОГО ОКТЯБРЯ! Именно осознал, а не узнал. И преисполнился благодарности к вечно юному ЧЕЛОВЕКУ, который подарил мне Печорина, в котором много лет назад, ещё юношей, узнавал себя, узнаю и сейчас. Который в наш технократический век, век повальной американизации языка (шопы, офисы и пр.) подарил мне счастье увидеть и услышать ту девчушку с по-лермонтовски русским «Кавказским пленником».

Народу было немного, но это были люди с храмом в душе: чтобы любить Лермонтова, им необязательно прийти-приехать поклониться его памятнику, ходить по тропам, по которым он когда-то ходил. Они читают его стихи и прозу, видят и слышат то, что видел и слышал он. Лермонтов – в каждом из них. Они приехали разбудить таких, как я, от сонной суеты будней.

Я проснулся.

15 октября 2005 г., Тамань

–

Одиночество – сволочь?

Монологи об одиночестве

Тему мне подсказала не только самоизоляция – просто перебирал свои записи. Да и мозг болтает – куда от него денешься?

Во МНЕ нет МЕНЯ

Ты далеко не одинок даже тогда, когда ты наедине с самим собой, когда от тебя отвернулись друзья, любимая… Ты поистине одинок, когда они все рядом, вокруг много людей, когда не можешь быть наедине с самим собой, но не с кем поделиться сокровенным, излить душу…

Один индийский мудрец сказал: «Не надо, чтобы ВОКРУГ были люди, надо, чтобы В ТЕБЕ были люди». Добавлю: когда В ТЕБЕ нет ТЕБЯ САМОГО, откуда там взяться ещё кому-то другому?

Вчера

Только что у Бориса Акунина («Сокол и Ласточка») на эту тему прочитал: «Вы очень одиноки. И всегда были одиноки. Я тоже. Но вас одиночество гнетёт, а меня радует. Нет ничего лучше на свете, чем любить одиночество… Если владеешь искусством одиночества, это делает тебя свободным и бесстрашным».

Когда-то я, весь такой активный, обласканный вниманием, жаждал такой свободы. Я её получил сполна, но любовь к одиночеству ушла, не приходя в сознание. Вот и сейчас одиночество есть, но нет бесстрашия: ком в горле и слёзы на глазах. Ушла из жизни старшая сестра, потерю которой я ещё не осознал – в последние десятилетия мы с ней очень редко виделись. Четыре года назад я ездил к ней. После трагедии, которая с ней случилась, она мало кого узнавала. Меня приняла сразу, как будто расстались только вчера. Теперь осталось только «вчера»…

Попрощаться могу только на расстоянии – по нашему обычаю хоронят в день смерти, желательно до полудня. И поговорить об этом не с кем.

Студент

Меня всё меньше во мне. Вне меня – ещё меньше. Когда-то в меня бросали раздражённо: «Ты – вечный студент!» Это за то, что я легко сходился с людьми в любой среде, всегда из меня пёрло романтикой, был убеждён, что жизнь только начинается и я успею совершить то главное, ради чего рождён. Сейчас моя седая борода говорит: ты старик не тогда, когда серебром покроется голова, твои члены будут дрожать от дряхлости. В своей жизни я встречал 18-летних стариков и 90-летних молодцов. Ты старик, когда ты перестал быть «студентом».

Студент ли я сейчас?

Пустыня – зараза

Чтобы жить полноценной жизнью, «студентом» быть мало: надо, чтобы эта энергия перетекала в другой вид энергии и возвращалась к тебе обновлённой. Какими бы эгоистами-индивидуалистами мы ни были, мы живём для других. Чего стоит мой индивидуализм, если вокруг – пустыня? Только вот пустыня – как зараза, она растёт быстрее, чем оазис.

Перетекание

Как-то много лет назад мне принесли для публикации фантастический рассказ. Гениальный изобретатель-инвалид сначала подключил свой организм к компьютеру, потом создал свою виртуальную копию в сети, которая думает, общается самостоятельно, в общем, живёт собственной жизнью. Постепенно его органическая оболочка совсем «перетекла» в виртуальный мир.

Мы тоже постепенно становимся такими, я постепенно становлюсь таким. В виртуальном мире нам комфортнее, чем в реальном, здесь нас понимают и принимают такими, какие мы есть. Во всяком случае, каждый найдёт здесь свою среду обитания. Мы здесь можем говорить о чем угодно, как угодно. Необязательно, чтобы кто-то откликнулся, прокомментировал твои мысли, переживания. Можно молча пробежаться глазами и перелистнуть – автор на это не обидится, как в реальной жизни.

Да и где она, грань между РЕАЛЬНОЙ и ВИРТУАЛЬНОЙ жизнями?

Монолог

Ловлю себя на мысли, что виртуальная жизнь, вернее, переход в неё, меня не так настораживает, как раньше. Теперь я понимаю, что люди, которые «зависают» в соцсетях, делают это не от того, что хотят по секрету всему свету обнажать свои души. И не все они одинокие и несчастные, нет. Человек – существо социальное, ему нужен ДИАЛОГ, а в жизни большинства из нас преобладают МОНОЛОГИ: жена, муж, отец, начальник, сослуживцы – все мы нуждаемся в ДИАЛОГАХ, но закрываемся от них же МОНОЛОГАМИ. То есть РЕАЛЬНАЯ жизнь на самом деле давно уже стала ВИРТУАЛЬНОЙ.

При этом необязательно, чтобы конкретно кто-то среагировал на твои высказывания, мысли, штрихи… Каждый «беседует» со СВОИМ «собеседником»: он реален, он всё понимает и принимает, не перебивает, выслушает до конца, столько, сколько нужно – зачем нужен ещё кто-то?

Отражение

Нет, все-таки важно, чтобы даже в виртуале «конкретно кто-то среагировал на твои высказывания» – тот, кому именно ты их адресовал.

«Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!» (Андрей Болконский).

В нашем просвещённом мире всё больше людей, которые не согласны с Болконским. Вернее, с такой позицией: просто становится все больше людей, не способных жить с кем-то вместе. Чаще всего это женщины. Одинокие. «Сам с усам», но «мучка бы». Они и не без него/них: случайно-преднамеренные короткие романы, игра в семью – очень хочется выйти замуж. Они чётко знают: как правильно надо выходить замуж, как строить семью и мужа, но всё как-то мимо. И они, зорко присматривающиеся к своему окружению, вдруг обнаруживают, что есть такая – вся Счастливая! Но она этого не знает: надо подсказать-подучить.

Счастливая от всеобщего внимания (вокруг неё уже собралась компетентная свора), с благодарностью принимает все советы от дипломированных (как правило) психологинь, незаметно для себя вливается во всезнающий сценарий, мыслит теми же категориями.

Вторая половина Счастливой, не в этом сценарии, сначала не понимает что происходит, потом пытается вернуть любимую в родной сценарий. Потом, только чтобы быть услышанным, готов стать частью чужого/чуждого сценария. Но поезд ушёл: он теперь в роли помехи, пожирателя энергии. Счастливой. Любые слова, даже любви, работают против него: манипулятор, вампир… и всё в таком же духе.

Счастливая теперь счастлива своей приобщённостью: ей столько всего объяснили, открыли глаза. Какой там Болконский своими наивно-слюнявыми рассуждениями: я живу только для себя, все вокруг – только инструменты для достижения моих целей. Если нет – отодвинься!

Счастливой вчера и в голову не приходит: сегодня она вошла в круг избранных. И тут же включилась в охоту за счастливыми. В круг Одиночек.