Текст книги "За что демону ангел, или работу не выбирают (СИ)"

Автор книги: Ф Татьяна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Прекрасно! – прокомментировал ловчий. – Реакция быстрая, но слишком шумная. Есть куда развиваться. А что касается вас Вера Павловна...

– Дмитрий Андреевич, серьёзно, – девушка сделала пару шагов в сторону. – Вы же сами говорили про привязку, а не далее как пару дней назад усилили её, опять отдав мне жизненную силу.

Ловчий смотрел на неё, видя самое желанное сейчас существо на свете, и понимал, что она права. Здравый смысл подсказывал холодный душ в виде эффективного метода успокоения, мозг уговаривал уехать во внеочередной отпуск, сердце – послать всех в недалёкое путешествие и просто взять объект любви здесь и сейчас.

– То есть, по твоим словам, я сейчас не в себе, – ловчий сощурил глаза и сложил руки на груди.

– Да.

– Добро, – ловчий подхватил документы, лежащие на столе и крикнул, – Ваня, забери в следственный! Пусть исправят, там ошибок много!

Отдав бумажки, он снова уселся за рабочий стол и стал просматривать сводки. Вера с некоторым сомнением смотрела за мгновенно успокоившегося начальника и чувствовала подвох.

– И всё? – с губ слетел невольный вопрос. – Вы больше не будете лезть с поцелуями, объятиями и всё такое?

– Не обещаю, привязка всё-таки, – коверкая последние слова, ответил Берестов. – Но ты держись стойко и непоколебимо, – ловчий посмотрел на календарь, поднял глаза к потолку и немного левее, видимо что-то подсчитывая. – Недели две или даже чуть меньше.

– Хооорошо...., – Вера медленно развернулась к двери, сделала пару шагов, обернулась, посмотрела на увлечённого работой начальника, нервно сглотнула и на всякий случай предупредила: – Я пойду за кофе. Вам принести?

– Не надо, иди, – ответил ловчий, смотря в экран и что-то помечая в бумагах.

Вера дошла до двери, ещё раз обернулась, но не найдя никаких признаков волнения у начальства, и отмечая возрастающее своё, поспешила покинуть кабинет. Когда дверь закрылась, послышался хруст сминаемой в пыль шариковой ручки, а через минуту зашедший в кабинет связной нашёл его пустым.

– Слушай, там холодно.

– А ты откуда знаешь?

– Да как-то телефон выронила и по глупости решила его спасти.

– Спасла?

– Неа, зато масла машинного нахлебалась.

– Сейчас вроде лето.

– Вообще-то конец лета. А в Москве-реке вода всегда холодная, там есть подводные течения плюс здесь глубоко. Ближе к берегу теплее, но всё равно не выше 16.

– А телефон какой был? Дорогой?

– Да нет, не очень, просто там фотографии дочери были, когда она ещё малышкой была.

– У тебя есть дочь? Как зовут?

– Ага, Машка-промокашка. Не морщись, мы любя друг друга. Она, например, меня в ответ дразнит Верка-табакерка. Сейчас правда стала уже больно взрослой, всё свободное время посвящает книгам. Мистер Поттер зачитан до дыр.

– О, я тоже люблю Гарри Поттера! Особенно третью часть. Надо бы перечитать. Ладно, спасибо за компанию, я пойду.

– Давай. А по поводу училки не переживай, у всех бывают проблемы, у неё тоже. Поговори с отцом, ты ему сейчас очень нужен.

Подросток робко улыбнулся и подпрыгивающей походкой поторопился домой. Вера сидела на лавочке, смотря на водную гладь Москвы-реки и наблюдала за неспешным плаваньем экскурсионного пароходика. Надо бы поплавать на нём как-нибудь. Она подошла к парапету, провожая взглядом белоснежную корму, исчезающую под мостом. Рядом материализовался знакомый демон и с ухмылкой, которую Вера запомнила с их ещё первой встречи, поинтересовался:

– Вера, плавать умеешь?

И не дожидаясь ответа, столкнул её в воду, намереваясь обучить полёту, пусть и таким экстремальным способом. Его так же учили. Красиво летит, подумал ловчий, наблюдая, как в падении выскакивают из небытия красивые белоснежные крылья, как вылетают из них несколько перьев, как шумно ангел плюхается о водную гладь и как, из-за мгновенно потяжелевших крыльев камнем идёт ко дну, распахнув от ужаса свои светло-карие глаза.

– Твою ж мать, – Берестов сбросил обувь и футболку и прыгнул вслед за девушкой. Он бесшумно вошёл в толщу Москвы-реки и уже там открыл глаза. Не увидев Веры, вынырнул, сделав глубокий вдох, и снова ушёл под воду, нырнув ещё глубже. Девушки нигде не было. В душе у ловчего появилась паника, что было ему совсем не свойственно. Он нырял раз за разом, выискивая в глубине хоть какие-нибудь намеки на Веру, сканировал внутренним зрением окружающее пространство, хоть оно и работало заметно хуже в водной среде, но не находил её.

Более не надеясь на собственные силы, ловчий вынырнул ещё раз, сделал ну очень глубокий вдох и расслабился, позволив гравитации медленно опустить его вниз. Течение заметно унесло его от первоначального пункта, но это было не важно. Он мягко опустился на дно реки, умудрившись принять позу лотоса и заговорил. Со стороны это было похоже на еле заметное шевеление губ, но вскоре вокруг него завертелась небольшим ураганом вода и через несколько мгновений фигура ловчего растворилась.

Вера закашлялась и, перевернувшись на бок, выплюнула грязную речную воду. Оперлась на руки, приподнялась и открыла глаза. Её окружали странные существа, чем-то напоминающие лягушек гигантского размера, одетые в мокрые лохмотья непонятного цвета. Внезапно Вера почувствовала дикую боль со спины и закричала.

– Ишь, наштояшие, – прошипело одно из существ. – Лашук обшадуется.

Послышались одобрительные возгласы и боль прекратилась. Вера быстро села, схватив голову, решившую немного покружиться. Придя в себя, она повернула голову влево и увидела свои крылья, грязные и, похоже, местами сломанные. На одном из них виднелся след, большой и перепончатый. Похоже на неё банально наступили и извиняться не собирались. Она чуть пошевелила крыльями, большего она пока не умела, и, сосредоточившись, постаралась их убрать. Ничего не вышло. Крылья лежали большой непослушной кучей, не желая сворачиваться и исчезать. Она огляделась по сторонам, увидела похрюкивающих от смеха существ, разбрызгивающих слюни вокруг. Было противно, мерзко и непонятно, что делать. Если бы начальник был рядом... Так, стоп. Начальник! Он сбросил её с моста! Зачем?! Её размышления прервал звук шлепанья, раздающийся из-за стены. Вскоре в дверном проёме появилось ещё более отвратительное существо, которое даже сравнить было не с чем. Пирамидально-зелёное, с водорослями, торчащими из кожных складок, с огромными, без век и ресниц, глазами, без носа и с большим круглым ртом. На ушных раковинах, похожих на блюдца, позвякивали маленькие колокольчики. Существо буквально затекло в сырое полутёмное помещение с зарешетчатыми окнами и потолком, заросшим то ли ракушечником, то ли мхом, а может всем сразу. Попутно Вера заметила, что в помещении есть движение воздуха, а значит она уже не под водой. Но забыла обо всём, когда существо подползло к ней и обдало таким ароматом изо рта, что Вера не стесняясь никого "похвасталась" ужином прямо перед "собеседником", что в принципе совсем не смутило последнего. Более того, он вытянул лапу и, зацепив часть эвакуированного желудком, поднес к носу и вдохнул.

– Ммм, пичшшаааа.... – гортанный булькающий голос выражал явное удовольствие.

– Грибная, – сама не ожидая от себя, добавила Вера, вытирая рукой рот.

Существо посмотрело на Веру, оценило внешний вид и промолвило:

– Ншавишшшьша. Какой падаааашок....

Вдруг послышался нарастающий гул и звук падения. Существа обернулись к источнику шума, и, узрев мужчину, поднимающегося на ноги, синхронно и разочарованно замычали. Вода струйками стекала по ничем не прикрытой мощной груди, устремлялась вниз по брюкам и обливала голые ступни. Берестов, а это был именно он, потряс головой, смахивая ненужную жидкость с волос, а потом, ни на кого не обращая внимания, начал снимать брюки. Вера, молча следившая за действиями начальника, приоткрыла рот от удивления, забыв, что секунду назад хотела выматерить наглую демоническую рожу за выходку на мосту. Красивый чертяка, как ни крути, пронеслось в ангельской голове. Сняв брюки и оставшись в одних плавках, Берестов скрутил штанины, выжимая как можно больше влаги. Несчастная ткань затрещала, грозясь порваться в любую минуту. Сделав задуманное, ловчий натянул брюки обратно и только тогда обратился к присутствующим.

– Доброй ночи господа. Здравия желаю Лашук.

– Ловшшиий... Што ты шдешь делаешшьь?

– Да потерял тут кое-что, пока плавал. Пришёл забрать. Ты же не против?

– Это, – мерзкое существо махнуло рукой в сторону Веру, – наша добышааа... Моя добышааа...

– Ааа, ну если твоя, тогда я пойду.

Тут Вера вспомнила, что нужно дышать и к ней вернулся дар речи.

– Куда?!

Существа как по команде повернулись к девушке. Лашук улыбнулся, если это вообще можно было назвать улыбкой, и потянул к девушке четырехпалые руки. Вера в ужасе обернулась к начальнику, не веря, что её вот так просто отдают какому-то мокроделу. Ловчий быстро зашептал, и Вера почувствовала, как по крыльям побежал лёгкий теплый ветерок, просушивая перья один за другим. От сердца немного отлегло, когда снова послышался деловой голос Берестова.

– Лашук, пока я не ушёл...

Держа в руках внушительную пачку квитанций, ловчий подошёл к существу, недовольному, что его отвлекли от чего-то важного.

– Так, – ловчий зачитывал названия документов одно за другим и передавал их в мокрые руки, от чего те принимали весьма плачевный вид. – Квитанция со штрафом за сверхлимитное утопление от второго августа на тридцать шесть душ. Не возмущайся, фонтаны тоже посчитали. Это за затопление пятнадцати подвалов и порчу гражданского имущества в период с первого по седьмое августа. Кстати, фонтаны. Что вы добавлять стали? Ведьмы жалуются на сыпь по всему телу у детей. За это предупреждение, – бумажка была жёлтого цвета. – Штраф за незаконное хранение трёх тонн леманеи судетской. Отдел жизнеобеспечения требует обнародования условий культивирования. И вот это за незаконное перемещение портала в пределах Москвы-реки, ну и это за похищение должностного лица в статусе "Ангел", закрепленного в управлении по контролю. За последнее – общественные работы на неделю в останкинском пруду. С круглосуточным проживанием. Вопросы есть?

Существо тряслось от негодования, бормоча что-то непонятное, пока наконец не выплюнуло приличную порцию мутной жидкости под ноги ловчему. А после упоминания пруда, вообще заголосило, замахало обеими лапами, подзывая подчиненных жаб, бросило им подмоченные документы и прошамкало:

– Шабишаааай...

После чего вздулось на немного, выдохнуло и ухнуло вниз, превратившись в большую лужу. Жабы быстро покинули помещение. С вытаращенными глазами Вера, приподнялась на коленки и осторожно потрогала лужу. На ощупь как обычная вода, грязная, мутная, но вода. Вдруг оттуда взметнулась большая рука того самого Лашука и накрыла женскую ладошку. Вера вскрикнула и отскочила назад, чтобы снова закричать, но уже от боли. Крылья подсушились, но висели безвольными кулями, поломанные в нескольких местах. Почувствовав прикосновение, резко обернулась, нервно сглотнула, упершись взглядом в широкую мужскую грудь. Нахмуренный Берестов потянул руки к вискам Веры, но был остановлен резким отказом.

– Не подходите! Не надо меня лечить.

– Почему? – искренне удивление в голосе ловчего лишь разозлило девушку.

– Мы опять начнём сначала! – Вера попыталась подняться, но это давалось с трудом, всё болело, и руки и ноги, и крылья вместе с головой. – Хватит мучить и себя и ....

Вера запнулась, не договорив. Ловчий долго разглядывал девушку, не говоря ни слова и не делая больше попыток отдать жизненную энергию. Вера смущенно разглядывала свою одежду, понимая, что даже зарплаты ангела ей не хватит для такого частого обновления гардероба. Брюки, верно служившие уже несколько лет, можно выкидывать, даже не пытаясь сдать в починку, так как были не только безвозвратно испачканы, но и порваны в нескольких местах. Белая майка с соблазнительным вырезом на спине, на самом деле специально выбранным для крыльев, обвисла серой тряпкой. Несколько пайеток были сорваны. Кеды, наверно можно было ещё спасти, если закинуть их в отбеливающий состав, а потом как следует прокрутить в стиральной машине. Она не услышала шагов, и поэтому не успела отойти. Мужские руки обхватили её лицо, а в губы впились поцелуем, но, несмотря на поспешность, очень нежным и в тоже время властным. От неожиданности она ответила на поцелуй, закрыв глаза и отдавшись непонятной волне в животе, а когда опомнилась, то обнаружила свои ладони прижавшимися к мокрой и горячей груди Берестова. Откуда-то оттуда раздался еле слышимый стон. Вера распахнула глаза и с силой, на какую была сейчас способна, оттолкнула ловчего. Раздался рык, словно у хищника посмели отобрать добычу.

– Дмитрий Андреевич! – прошептала Вера, стремясь унять забившееся сердце. – Вы же обещали...

Судорожный выдох и шум раскрывшихся крыльев. Её подхватили на руки и вынесли из темного полуподвального помещения. Несколько коридоров, большие двери, раскрывшиеся словно по команде перед ловчим, еле заметная вибрация окутывающего купола невидимости и они взлетели. Вера старалась не смотреть на Берестова, но периферийное зрение всё-таки выхватывало упрямо сжатые губы, нахмуренный лоб и глаза, смотрящие исключительно вперёд. Через некоторое время они опустились на вертолётную площадку знакомого лечебного учреждения и ловчий внёс Веру внутрь. Отдав девушку обслуживающему персоналу, Берестов покинул её, сказав лишь, что пришлёт кого-нибудь для сопровождения домой, когда её подлатают. Когда он ушёл, Вера повернулась к стене и заплакала.

На следующий день за ней приехали два симпатичных весёлых парня из следственного отдела и довезли до дома, развлекая шутками и прибаутками. А проводив до подъезда, сообщили, что у неё два выходных дня.

– Два дня безвылазно сидеть дома? – расстроенно протянула Вера скорее разговаривая с собой, нежели с мальчиками, но ей ответили.

– Дмитрий Андреевич распорядился сопровождать вас, если это потребуется, – после чего отсалютовав, оставили её.

На следующий день на Верину банковскую карту свалилась премия в размере трёх окладов. Одновременно порадовавшись, опешив и заподозрив неладное, девушка позвонила в контору и поинтересовалась, не уволили ли её случаем. Нет, Дмитрий Андреевич распорядился выплатить премию за успешную операцию по делу 647. Жаль, а что за дело? Не знаем, информация не доступна.

– Маша! Маааааш! Маааааш Гаррыныч!!

– Мам, ну не называй меня так, – раздался обиженный детский голос.

– Не буду, если будешь отзываться сразу, – Вера обняла вошедшую на кухню девочку и чмокнула её в макушку. – Поедешь со мной по магазинам?

– А ты мне купишь Гарри Поттера? – Маша хитро улыбнулась.

– Зачем? У тебя же все части на полке стоят.

– Вышла новая, с картинками на весь разворот. Ну пожааааалуйста!

– Каждый читает такого Бальзака, какого заслуживает, – пробормотала Вера себе под нос. – Ладно, шантажистка и вымогательница, поехали.

Радостная четвероклассница убежала одеваться, а Вера выглянула в окно. Под деревьями дежурили те самые ребята-оборотни, наверняка ожидая её.

– Маш, ты одевайся, а я сейчас схожу к соседке! – крикнула Вера.

Она ещё не успела дойти до машины, как ребята весело выскочили из неё.

– Двое из ларца, неодинаковых с лица, – прокомментировала Вера. – Спасибо, что присматриваете, но у меня просьба. Не могли бы вы присматривать как-то незаметнее?

– Обижаете Вера Павловна, – улыбнулся симпатичный блондин, подмигнув ей. – Мы не присматриваем, мы охраняем. – Оба дружно засмеялись. – Но намёк понял, – и снова подмигнул. – Меня кстати Макс зовут, – и плотоядно так улыбнулся.

– Игорь, – представился второй блондин.

– Вера, – машинально ответила она.

Оборотни засмеялись, а смущённая Вера пошла домой. Через пятнадцать минут они с Машей вышли из подъезда, но машины с ребятами не было. Вера посмотрела по сторонам, но те как в воду канули.

Пройдясь по магазинам и накупив кучу белой одежды себе и книг дочери, Вера решила пообедать в ресторанном дворике. Усадив Машу за стол, она пошла делать заказ. Картошка фри, парочка бутербродов и латте, не самая полезная еда, но здесь другой не было. Взяв в руки чек с номером заказа, она повернулась к столику и застыла от неожиданности. Маши не было. Она начала озираться по сторонам, но дочка пропала, зато справа внезапно возник Игорь.

– Вера Павловна, ваша дочь ушла с мужчиной в северный коридор, Макс у них на хвосте. У нас нет информации по объекту.

– С каким мужчиной? – сердце умчалось в пятки.

Оборотень протянул планшет с фотографией. На ней был её бывший муж.

– Задержать? – спросил Игорь.

– Я сама, – кричала Вера, помчавшись за Машей.

Через тройку поворотов и дважды сбившегося дыхания, Вера наконец увидела Машу, идущую за руку с Гарри.

– Маша!

Девочка обернулась и весело помахала Вере свободной рукой. Теперь уже не торопясь она подошла к бывшему мужу и взяла Машу за руку.

– В судебном предписании чётко прописано, что ты должен предупреждать о своем визите минимум за сутки, – твердым голосом произнесла Вера, смотря Гарри в глаза.

– А я предупреждал, вот только тебя дома с некоторых пор по вечерам не бывает, – в мужском голосе прозвучало осуждение.

– Ой, мам, – виновато произнесла Маша. – Я забыла тебе сказать, папа звонил вчера.

– Мобильную связь не вчера придумали.

– Значит, телефон тебе мешает, когда гуляешь с новым хахалем. Не делай удивленные глаза, я всё знаю. Видел.

– А кто такой хахалем? – полюбопытствовала девочка.

– Это Мария такой дядя, которого твоя мама скоро заставит тебя называть папой.

Весёлость девочки испарилась мгновенно.

– А ты?

– У мамы спроси.

На Веру уставились две пары абсолютно одинаковых голубовато-серых глаз.

– Знаешь Гарр, это очень подло с твоей стороны, – зашипела Вера. – Ничего не знать и делать выводы, выдавая их за правду.

– Ещё скажи, что я не прав и не тебя привозит каждое утро домой один и тот же мужик, – бывший муж сделал шаг вперед, практически вплотную приблизившись к Вере. – Всю ночь где-то кувыркаешься, а днем из себя ангела строишь?

– Вегра Павловна! Как хогрошо, что я вас встгретил!

Бывшие супруги разом обернулись к источнику картавого голоса, прервавшему их диалог. Вера открыла рот от удивления, а Гарри недовольно сощурил глаза. Голубая рубашка с коротким рукавом, застёгнутая на все пуговицы и украшенная довольно коротким галстуком с огурцами, волосы, расчесанные на пробор и очки, имеющие как минимум характеристику минус четыре, брюки, широкие, времен СССР с потрепанным коричневым ремнем, и стертые со всех сторон туфли. Вид у Берестова был мягко говоря несуразный, а впечатление дополнял убойный аромат одеколона "Шипр".

– Вегра Павловна! – он распахнул огромную профессорскую сумку, с лямкой, перекинутой через противоположное плечо, и долго в ней рылся. – Вот! Отчёт сделан отвгратительно! Пегределайте сегодня же! Мне грекомендовали вас как ответственного гработника. Вам обеспечили все условия гработы, стграховку, питание со скидкой, тгранспортировку домой. Я гразочарован! Потгрудитесь гработать усегрднее!

И взмахнув сумкой, походкой ботаника, удалился.

– Мааам, это твой начальник?

Вера растерянно кивнула, провожая взглядом широкую спину.

– Пап, ни фига себе у мамы грозный начальник! – восхитилась девочка и тут же переключилась на то, что ей было интересней. – Смотри, какую книгу мне мама купила!

Бывший муж, кивая, рассеянно слушал дочь, а сам бросал недоуменные взгляды на Веру. Она поняла, что нужно брать быка за рога.

– Работа у меня Гарр сложная и ненормированная. Надеюсь, мы прояснили некоторые моменты, и ты больше не будешь делать опрометчивых заявлений. СМС никто не отменял, адрес электронного почтового ящика остался прежним. Маша, мы должны идти.

И взяв дочь за руку, поспешно покинула место встречи, пытаясь унять сердцебиение. Дойдя до столика и обнаружив пакеты с покупками в целости и сохранности, а купленный заказ ждущим, она немного успокоилась. Ах, Дмитрий Андреевич! А ты не прост. Совсем не прост, с нежностью подумала Вера. И тут же в душу закралось нехорошее чувство обреченности. Он ведь сам сказал: три недели. Надо прийти в себя, одёрнула Вера своих не вовремя взлетевших бабочек.

Выходные пролетели незаметно и в назначенный день её ждали возле подъезда белокурые улыбающиеся оборотни.

– А Дмитрий Андреевич занят? – она постаралась придать голосу равнодушие.

– Ага, порядки наводит, – ответил Макс, сверкая белоснежной улыбкой с весьма заметными клыками. – Вчера вроде в Питере, сегодня... Игорь, не помнишь, куда его Сергей Иванович послал?

– Голову остудить, – оборотни залились смехом, отчего даже стекла в машине задрожали. – Вроде в Ростове, который на Дону, вампиров гоняет. Но про голову тоже речь шла.

Раздался звонок, известивший пассажиров старенькой зеленой мазды о задании. Юг Москвы, квартира, целая семья. Лица оборотней мгновенно изменились, всю жизнерадостность словно ветром сдуло.

– Код 2516, – чётко говорил Игорь в переговорное устройство. – Шестерых. С нами ангел. Будем через двадцать минут.

Они задержались и приехали позже спецотряда. Взглянув наверх, высматривая в вышине шестнадцатый этаж, Вера пожалела, что не умеет летать. Ещё три минуты и они выбегают из лифта. Распахнутая дверь, крики. Она вбежала в квартиру, занявшуюся дымом от наскоро потушенного пожара. В глазах защипало, хотелось тереть глаза, но Вера знала, что не стоит этого делать. Она присела на корточки и начала оглядываться. Послышался тоненький плач и Вера ринулась в правую комнату и скоро вынесла оттуда грудного ребёнка. Отдав его Максу, она поспешила вернуться в комнату, пригнувшись к полу. Под кроваткой лежал ещё один испуганный ребёнок трёх лет. Послав малышу немного любви, она вытащила его и тоже вынесла из квартиры, отметив, что в общем коридоре уже лежат двое детей подросткового возраста, без сознания, но живые. Вера снова вернулась в квартиру. Голова кружилась, но она всё равно искала. Мимо неё прошли двое ребят из спецотряда, несущие женщину, тоже без сознания. Вера двинулась вглубь квартиры, надо проверить кухню. Что-то остановило её, и она решила заглянуть в ванную. Открыв дверь, Вера испуганно отпрянула. В ванне полной крови и воды лежал мёртвый мужчина в одежде. Рукава рубашки были закатаны до локтя, а внутреннюю сторону рук бороздили глубокие раны. На полу валялся нож, которым самоубийца вскрыл себе вены. Поборов тошноту, Вера подошла к мёртвому отцу семейства, а это был именно он, дети сильно похожи на него, и приложила большие пальцы на закрытые веки. Толчок, боль чужого сознания, ощущение полного отчаяния. Он не сможет их прокормить, он не сможет им дать ничего. Он их предал. Решил отдохнуть от огромного семейства и переспал с Зинкой из бухгалтерии. ВИЧ, СПИД, третья стадия. Заразил жену. Их же будут травить! Этого нельзя допустить! Он дождался пока все лягут спать, докурил сигарету, бросил её в пепельницу и ушёл в ванную. О том, что тлеющая сигарета сбросила пепел на стол, застеленный газетами, он уже не узнал. Вера почувствовала сильную боль, когда он полоснул остро заточенным ножом по венам.

Её буквально отодрали он стремительно остывающего тела, подержали волосы, пока её выворачивало и, взяв на руки, вынесли из квартиры. Она открыла глаза, увидела знакомый упрямый подбородок. Её поставили на пол рядом со спасёнными детьми и молча указали на них пальцами. Она сквозь силу улыбнулась запачканным сажей щёчкам и наполненным влагой глазкам, присела на корточки, выпустила крылья и укутала всю компанию своими крыльями. Она что-то шептала, чего потом не смогла вспомнить, гладила по головкам детей и излучала любовь, излечивая маленькие сердечки. Маленький посыл и дети уснули. Она сложила крылья за спиной, не в силах заставить их исчезнуть, махнула оборотням, чтобы выносили детей, и огляделась, ища ловчего, чтобы поблагодарить за спасение в торговом центре. Но его нигде не было.

Убедившись, что детей и их маму отправили на скорой в больницу, Вера нашла Макса и попросила отвезти в контору. Она должна поговорить с начальником, ибо не любила быть неблагодарной.

Ловчего в конторе не было, зато был связной, моментально организовавший Вере поздний ужин.

– Вань.

– Да, Вера Павловна?

– Вера, просто Вера, – поправила его девушка. – Не заставляй меня чувствовать себя старой кошёлкой.

– Вера Павловна, вы меня простите, но не могу, – связной покачал головой. – Правда, не могу. Но не потому, что вы старее, – запнулся и покраснел, понимая, что сказал глупость. – Я не это имел ввиду! Вы для меня как хозяйка, понимаете?

– Вань, что за рабовладельческий строй? Ты век не перепутал? – глядя, как домовой суетится, накрывая на маленький столик скатертью и ставя на чего чашки, печенье и яблоки в карамели, девушка подумала, что она практически ничего о нём не знает.

– Вера Павловна, у вас есть домашнее животное?

– Рыбка.

– Аквариумная?

– Нет, так кошку зовут.

– Кошку? Почему Рыбка? – домовой даже остановился, с удивлением глядя на девушку.

– Дочь назвала. Очень хотела рыбок, а у мужа была аллергия на их корм, поэтому Маша просто притащила с улицы найденного где-то котёнка и сказала, что её зовут Рыбка. Я подумала, что это неплохой компромисс и с тех пор у нас дома живёт рыжая наглая Рыбка. Рыбу кстати, не ест.

– Ясно, – улыбка домового была по-детски искренняя. – Вы для Рыбки хозяйка, так?

Вера кивнула.

– Но при этом, вы относитесь к ней как к члену семьи, по крайней мере, большинство владельцев животных поступают таким образом.

– Вань, ну ты же не кот, – Вера улыбнулась.

– Нет, но отношение у меня к вам как к хозяйке. Так что, простите Вера Павловна, но кушайте печенье и пейте чай, я туда малины добавил.

Вера пробовала чай, переваривая полученную информацию. И задумалась о том, почему же она своего начальника по имени и отчеству величает. Неужели признала в нём хозяина? Хочется верить, что данное обращение выбрано подсознанием исключительно в целях сохранения субординации. Исключительно. Мдя, психоаналитику есть, где заработать. Ладно, обдумаем это позже. А чай то вкусный, ничего не скажешь. И тут она вспомнила, что к домовому обратилась с вполне определенной целью.

– Ваня, ты знаешь Лашука?

– Есть такой, – связной снова залез в кучу компьютерный деталей. – Ссыльный водяной.

– Ссыльный? За что его сослали? И откуда? – яблоки в карамели были изумительными.

– С Каспийского моря. Не знаю, что он там натворил, но сослали надолго, и поставили следить за Москвой-рекой. У водяных это как каторга, приходится работать в грязных условиях. Да и портятся они здесь.

– Кто?

– Водяные. Это ж тоже люди когда-то были, вот только среда обитания, она ж меняет и вид и характер. Так и с водяными. А вам зачем Лашук то? С ним лучше не встречаться, говорят у него странные вкусовые предпочтения.

Веру передёрнуло, когда она вспомнила свой незапланированный визит к этому водяному.

– Вань, а чем водяной занимается?

– Следит за самой Москвой-рекой, чтоб чисто было, да люди не топли. В фонтанах монеты собирает, а то они ржаветь начинают, трубы портятся, да государству сдаёт. Много чего! Вся вода поди в городе под его ответственностью.

Да уж, подумала Вера, какой ответственный водяной. И штрафы ответственно собирает.

– А ты случайно не знаешь, зачем водяному разводить водоросли? Разве они не сами размножаются?

– Даже не знаю, что сказать, – домовой улыбаясь, почесал затылок. – Я в этом мало понимаю. Вот отдел жизнеобеспеченья, они точно знают.

– Понятно, – Вера приподняла тарелочку с остатками яблока. – Где взял?

– Сам, – домовой покраснел.

– Супер! Давай рецепт.

– Я то дам, но вы так приготовить не сможете, – смутился ещё больше домовой.

– Почему? – удивилась Вера, пристально разглядывая огрызок.

– Это моя магия, – он поднял руки вверх и пошевелил пальцами в воздухе.

– Эх, – расстроенно вздохнула Вера. – Хотела Машенцию порадовать.

– Так я всё сделаю, – воодушевился Иван. – Вы там поработайте пока с документами, а я наколдую.

Вера утащила чай в кабинет и села копаться в документах, лежащих на её столе. Их оказалось не очень много, по большей части отчёты о происшествиях, в которых она участвовала. Она вспомнила тот "отчёт", который ей вручил Берестов, будучи в образе гневного картавого начальства. Внутри оказалась распечатка поэмы Лермонтова "Демон", которую Вера со школьных лет знала практически наизусть. Сидя дома на кухне поздним вечером, она с удовольствием перечитала стихотворные строки, пока не уткнулась взглядом в подчёркнутые слова.

О! только выслушай, молю, – Я раб твой, – я тебя люблю!

Сердце забилось в груди, а пальцы выронили листы из рук. Она села на стул, выпрямила спину, положила ладошки на колени и уставилась перед собой. Эта привычка осталась у неё со школьной поры, уйти в себя для обдумывания, но выглядеть при этом так, словно тщательно внимаешь речам преподавателя. Господи, а ведь Гарри не так уж и не прав. Симпатию к демону отрицать глупо, она боялась не того, что может родиться, а то, что уже родилось в душе, и вполне может оказаться через три недели безответным. Имеет ли она право воспользоваться ситуацией? Чтобы потом тихо рыдать в подушку? А может ли болеть душа у ангела? Но ведь она и человек, и сердечная печаль ей знакома не понаслышке. Как там говорил отец Василий? Мерило всему любовь? А любит ли она?

Отдел жизнеобеспеченья занимал огромные территории, сравнимые разве что с бескрайними российскими полями. Сколько хватало глаз, везде стояли столы, шкафы, навалены тематические кучи, сновали люди, издавали звуки животные, и она была готова поклясться, что слышала противный крик чайки. Это был какой-то восточный базар и как здесь что-то найти, не представляла.

– Простите, – остановила она пробегающего мимо паренька с клеткой, в которой сидела игуана. – А к кому можно обратиться с вопросом о водорослях?

Парень поднял глаза к потолку, сделал шаг влево, потом вправо и ответил:

– Идёте прямо минут пять, перед шкафом с надписью "Полезные ископаемые замка Бран", поворачиваете налево, примерно двести метров, потом направо до шкафа с надписью "Вода", и в него.

– Что значит в него? – уточнила Вера.

– Дверь открываете и заходите, – нетерпеливо и громко ответила игуана, отчего Вера отшатнулась в сторону от странной парочки. Парень улыбаясь, пожал плечами, извинился и побежал дальше. Делать нечего, подумала Вера, и двинулась в указанном направлении. И когда она предстала перед массивным старинным шкафом с чугунными буквами ВОДА на самом верху и ручкой в виде угря, в душе проснулась чистая детская непосредственность Люси Пэвенси. И с чувством чего-то сказочного открыла скрипучую дверь и шагнула внутрь.

Нога тут же увязла в мокрой тине и по щиколотку погрузилась в довольно тёплую воду. Хоть бы предупредили, работнички. Она аккуратно сняла ещё сухую сандалию со второй ноги, опустила голую ступню в воду – а приятно, кстати – сняла вторую и прошла вглубь помещения. Вокруг был самый настоящий океанариум. Вместо стен – толстые стекла, за которые резвились речные обитатели с левой стороны и морские с правой. Она подошла к солёной стороне и заворожено наблюдала за цветастыми рыбами, когда к стеклу подплыла самая настоящая русалка. Хвост, длинные зелено-синие спутанные волосы, маленькая голая грудь и потрясающее лицо. Глаза огромные, как в японских мультфильмах, фиолетовые, с серебристым отливом, без ресниц и бровей, и губки бантиком ярко-персикового цвета. Она положила ладонь с тремя пальцами на стекло, призывая взглядом сделать тоже самое. По телу пробежал разряд, когда Вера последовала её совету, и в голове раздался удивительно чарующий голос: