Текст книги "За что демону ангел, или работу не выбирают (СИ)"

Автор книги: Ф Татьяна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Вера смутно понимала, как ловчий в прошлый раз выносил её отсюда, но это всё равно помогло и довольно скоро они выбрались на поверхность, где демон вызвал подмогу. Подъехавшая скорая помощь забрала троих детей и увезла в больницу для обследования. Маленькая Лика висела на Дорнаксе, не желая слезать, но демон судя по всему был не против, придерживая её одной рукой. Отдав указания по телефону, он что-то прошептал девочке на ухо, снял с шеи крестик, вложил его в ладошку девочки, сложил маленькие пальчики в кулачок и передал малышку на руки большой дородной женщине из отдела жизнеобеспеченья. Махнув Вере рукой, снова скрылся в проходе.

Когда Вера, запыхавшись нагнала Дорнакса, её взгляду предстала ужасная картина. Всем, кто встречался на пути демона, сильно не повезло. Убитых не было, только поломанные в нескольких местах ноги и руки. Демон не щадил никого, ни мужчин, ни женщин, прокладывая себе дорогу. Валяющиеся сплошь и рядом воющие от боли тела почему-то не вызвали жалости, лишь презрение. В какой-то момент демон остановился, закрыл глаза, втянув воздух носом и указав Вере налево, выпустил наружу свою сущность и повернул направо. Не выдержав, Вера сначала тихонько проскользнула за демоном и увидела, как он влетел в большую залу.

– Ты!! – Дорнакс зарычал и бросился на кого-то, а Вера в ужасе отступила назад, не желая вмешиваться в происходящее. Она быстро вернулась в исходную точку и побежала туда, куда указал англичанин. Несколько поворотов, к счастью не имевших ответвлений, и она вошла в небольшое помещение, похожее на медицинский кабинет, совмещённый со средневековой камерой пыток. Шкафы, наполненные банками с разноцветными субстанциями, столики на колёсиках со шприцами и большими ножницами и строительными кусачками. Пол был усыпан стеклянными осколками, кровавыми тряпками и кусками каких-то трубочек. В центре стоял большой операционный стол, на котором лежал ловчий в неестественной позе. Она испуганно вскрикнула и бросилась к нему. Одетый лишь в брюки, бывшие пару дней назад очевидно частью костюма, предназначенного для похода в театр, с бледно-синим с кровоподтёками лицом и вздрагивающей от прерывистого дыхания грудью, мужчина был связан несколькими узлами по всему телу. Боже мой, что с ним сделали?! Она подошла к любимому и тихо позвала:

– Дмитрий Андреевич...

Берестов не отзывался, и она похлопала его по щекам. Ресницы задрожали и мужчина сипло вдохнул холодный воздух.

– Вера... – прохрипел он. – Что ты здесь делаешь?

– Вас спасаю, господин начальник, – Вера аккуратно подергала веревку, но та сидела намертво, не сдвигаясь ни на дюйм.

Со стола тонкой струйкой стекала кровь, собираясь большими бордовыми лужами на холодном каменном полу. Вера нетерпеливо переступила с ноги на ногу, уже догадываясь, что, если они отсюда выберутся, ей не миновать простуды. Но если не выберемся, то простуда не страшна, посему пока думать о ней не будем. Девушка смотрела на узлы, мучительно вспоминая тот единственный урок труда, на котором пожилой учитель показывал морские узлы. Верхний, на груди, очень напоминал "пьяный", так как ловчий буквально лежал на связанных за спиной руках. На ногах – плоский узел с восемью плетениями. Так его можно развязать.

– Дмитрий Андреевич, расслабьтесь пожалуйста, я попробую вам ноги освободить.

Для пущего эффекта, погладила начальника по щеке и почувствовав, что нагрузка ослабла, аккуратно сдвинула петли, охватывающие коренные концы, и развязала верёвку. Простой до безобразия узел на поясе ловчего, фиксирующий тело на столе, от влажности разбух и не желал поддаваться. В дело пошли зубы. Через двадцать минут выдохшаяся Вера со стертой эмалью отвалилась от стола, отбрасывая ненавистную веревку. Теперь осталось снять "пьяный" узел, вот только как перевернуть почти стокиллаграмовую тушу потерявшего от потери крови сознание Берестова? Она склонилась к мужчине и поцеловала его, отдавая последние крохи энергии любви.

– Ну давай Дима, давай! – она легонько похлопала его по бледным щекам и снова поцеловала. – Давай! Я согласна, только очнись!

По её щекам побежали слёзы. Она приложила ухо к груди ловчего и не услышав заветного стука, начала трясти мужчину.

– Дима, ты не можешь уйти, слышишь? Не имеешь права! Втянул меня во всё это и теперь хочешь свалить? Демоняка хренов! Очнись!!

Тело потихоньку остывало, а Веру начало трясти от осознания того, что происходит. Она била его по щекам, пыталась столкнуть мужчину со стола.

– Если ты сейчас умрёшь, я тебе никогда этого не прощу! Слышишь меня?! Никогда! Найду Савелия, заставлю оживить и собственноручно задушу.

По щекам девушки текли слезы вперемешку с тушью, создавая на щеках причудливый рисунок, постоянно смазываемый рукой "художницы".

– Димочка, миленький, ну очнись же, прошу! Не оставляй меня! Как я буду его растить одна?

В отчаянье она со всей силы стукнула кулаком по его груди. Тело ловчего дрогнуло и послышался резкий хриплый вдох. Вера мгновенно вскочила на ноги и обняла ладошками любимое лицо. Лицо осветила счастливая улыбка и она начала осыпать ловчего поцелуями.

– Держись любимый, – она гладила его по голове, отмечая, что пальцы окрашиваются в ярко-красный цвет. – Они уже едут, ты держись.

Ловчий закашлялся. Девушка протерла его лицо как нельзя кстати оказавшимся в кармане платком.

– Кого? – прошептал мужчина, собрав все силы для вопроса.

– Что кого?

– Кого ты собралась растить одна?

Вера опустила лицо на мужскую грудь и тихо рассмеялась.

– Я что-то смешное спросил? – ловчий снова закашлялся.

Вера посмотрела на своего демона и убрав с его лба налипшие разноцветные волосы, ответила:

– Я беременна.

– Давно?

– Два месяца.

– И когда собиралась сказать?

– Ну.... – Вера накручивала длинный волос на палец. – Вообще я не собиралась говорить.

– То есть, как это не собиралась?!

Послышался треск и веревка, охватывающая мужские запястья, лопнула, давая демону свободу. Руки разошлись в стороны, давая спине выпрямиться, а лицу скривиться от сильной боли. Снова потекла кровь, но ловчему видимо было уже совсем не до этого. Он глубоко вдохнул и сделав усилие, принял вертикальное положение. Вера испуганно отшатнулась чуть правее и заметив глазами что-то неладное, обошла стол. Увидев спину Берестова, она в ужасе вскрикнула. На месте крыльев зияли две кровоточащие раны с обрубками.

– Господи, что они с тобой сделали? – шепот Веры перешёл в сдавленный всхлип.

Она быстро подошла, коснулась спины ловчего, от чего тот вздрогнул, и выплеснула любовь.

– Не...

Больше она ничего не услышала, потеряв сознание.

Ловчий смотрел на происходящее сверху, ощущая зов. Он должен уйти. Но что-то удерживало его, и он никуда не двигался, смотря на то, как его пытается вернуть к жизни ангел.

"Пора. Идём. Тебя ждут".

Голос твердил это несколько минут, а он всё смотрел и смотрел на рыдающую Веру. Она просила, грозилась, ругалась и обзывалась, но это лишь рождало чувство неимоверной нежности к ней. Наконец он нашёл свою пару, и так глупо попасться. Неужели он имел право оставить её? Он сделал всё, чтобы она была под защитой, и чувство собственничества, существовавшее в самом начале их отношений, уступило место доверию и уважению. Отношения... Только теперь он понимал, что это были единственные настоящие отношения за всю его жизнь. Отношения с большой буквы, отношения, имя которым "Любовь". Вера. А ещё надежда. Надежда, что его примут таким, какой он есть.

Он смотрел и чувствовал непреодолимый зов, которому практически невозможно сопротивляться. Внизу Вера расплакалась, и каждая её слезинка выжигала раны на его сердце. И тут она произнесла: "Как я буду его растить одна?". Ловчий готов был поклясться, что голос замолчал, и он почувствовал зов совсем другого рода. Поняв, что происходит, он закрыл глаза и в ту же секунду всё его тело пронзила боль в груди от удара. Он судорожно впустил воздух в горящие лёгкие и открыл глаза. Над ним склонилась заплаканная, но счастливая Вера. Она гладила его лицо, целовала губы.

– Держись любимый, – голос словно мёд, как он раньше этого не замечал. – Они уже едут, ты держись.

Он попытался снова вдохнуть, но лишь закашлялся. Почувствовав себя лучше, попытался спросить то, ради чего вернулся на этот свет.

– Кого?

– Что кого? – Вера словно не понимала, о чём её спрашивают.

– Кого ты собралась растить одна?

И эта зараза рассмеялась, уткнувшись ему в грудь. Она смеётся! Он только что умер, а она ржёт.

– Я что-то смешное спросил? – от возмущения в груди рождался гнев. Как кстати, мелькнуло в голове. Видимо действие яда заканчивалось и силы потихоньку возвращались. Неимоверно болела спина, но с этим он разберется позже, сейчас важно освободиться. И выяснить, почему его ангел хихикает, при этом ласково убирая волосы с мокрого лба.

– Я беременна.

Сердце остановилось. Что? Беременна?! Это шутка?

– Давно? – стараясь не выдать волнения, ровным голосом произнес Берестов.

– Два месяца.

В голове стремительным потоком понеслись мысли. Два месяца. Два месяца! С их первой ночи!

– И когда собиралась сказать? – гнев набирал обороты, а возмущение словно придало сил.

И тут эта чертовка произносит:

– Ну, вообще я не собиралась говорить.

– То есть, как это не собиралась?!

По телу пробежал электрический ток и веревка, до этого казавшаяся кандалами, в мыслях стала тоньше волоса, и он без усилий избавился от неё. Вытащив руки и дав спине расслабиться, он почувствовал невероятную боль. Потом, всё потом. Когда он сел, голова закружилась, но это было не важно. Нужно было вывести Веру из этого места, иначе она простудится и заболеет, а ей в её состоянии болеть нельзя. Уж он позаботится об этом. А она вовек не забудет.

– Господи, что они с тобой сделали?

Он почувствовал разряд теплой энергии, разлившейся по телу. Понимание того, что она делает, пришло через несколько секунд.

– Нельзя! – закричал он, спрыгивая со стола и оборачиваясь к девушке, теряющей сознание и падающей на пол. Он успел её подхватить и в ужасе уставился на струйку крови, ярким ручейком потекшую из носа.

Их нашли через пятнадцать минут. Ворвавшемуся отряду предстала нелицеприятная картина: сидящий на полу демон с остатками крыльев на спине, прижимающий к себе бесчувственного ангела. Отодвинув бойцов, застывших на пороге, вошел Сергей Иванович и оценив ситуацию, быстро начал раздавать указания. Подойдя к Берестову, он попытался взять Веру на руки, но намертво вцепившийся в неё ловчий попытался встать сам. На удивление у него это получилось. Искаженное болью лицо не скрывало застывших эмоций и тонкого белого шрама. Сергей Иванович прикоснулся ко лбу девушки и закрыл глаза. После чего вдруг улыбнулся.

– Поздравляю! У тебя сильный сын. Это он её отключил, чтобы она не отдала всю энергию его бестолковому папаше.

Берестов перевёл недоверчивый взгляд на начальника.

– Сын?

Сергей Иванович кивнул, похлопывая ловчего по плечу. Заглянул за спину, хмыкнул и успокоил будущего отца.

– Насчёт крыльев не переживай. Отрастут.

– Отрастут? Вы о чём? – Берестов смотрел на Веру и благодарил небеса и своего ещё нерожденного сына за такой подарок.

– О крыльях.

– А что с ними? – он попробовал вызвать их не небытия, но кроме боли ничего не почувствовал.

– Работа, скажем так, отнюдь не ювелирная. Пилой тупой что ли пилили?

Его лишили крыльев, вот откуда эта боль, мелькнула мысль и тут же исчезла, оставляя место для радости. Она выживет. У него будет сын. Нет, не так. У него будет дочь и сын.

– Всё, иди наверх, ребята зачистят территорию.

Раздался чудовищный грохот и со стен начала отваливаться штукатурка.

– Все на выход! – спокойным тоном произнёс Сергей Иванович, но стало понятно, что делать это нужно очень и очень быстро.

Ловчий прижал к себе девушку и побежал вперед, борясь с головокружением и слабостью во всем тебе. Силы придавало лишь осознание того, что сейчас от него зависят жизни двух. Снова грохот и нечеловеческий вой. Стены коридоров пошли трещинами, грозясь обвалиться в любую секунду.

Ловчий выскочил на поверхность, когда за спиной посыпались камни и через несколько секунд наступила тишина, чтобы вновь взорваться оглушающим звуком. Из под обломков что-то прорывалось.

Выхватив взглядом из мешанины людей медиков, ловчий двинулся в их сторону. Когда до машины скорой помощи оставалось несколько метров, словно по мановению волшебной палочки открылись двери и быстро выскользнула каталка. Берестов осторожно уложил Веру, прикрыл её одеялом и схватив медбрата за халат, мрачно сообщил:

– Если с неё хоть волос упадёт...

Медбрат был хорошо знаком с ловчим, но всё равно побледнел и быстро закивал. Демон отпустил парня и подойдя к Вере, нежно поцеловал её в лоб, после чего развернулся и пошёл в сторону "кипящей" земли. Вокруг рассредоточивались оборотни в погонах, создавая едва ощутимый для простых смертных энергетический купол. Процессом руководил Сергей Иванович, раскинувший в сторону руки и выпуская тепловые потоки, которые ловили оборотни и перенаправляли в нужный контур. Очень скоро в радиусе полукилометра установилась тишина, словно ничего не происходило и жизнь текла своим чередом. Лишь те, кто принимал непосредственное участие в развернувшихся событиях, видели, как их центра вспучившегося асфальта выстрелил в небеса столб света. За тем исключением, что был абсолютно чёрного обсидианового цвета. В его центре едва виднелись две крылатые фигуры, кружащие в смертельном танце. Раздался грохот, и из земли, словно из жерла вулкана, начали извергаться камни вперемешку с людьми и оборудованием, точнее то, что осталось от всего этого. Внезапно послышался гром и в небе сверкнула молния. "Раз, два, три", машинально посчитал ловчий. Небо прогрохотало снова и молния, появившаяся точно над сражавшимися, ударила прямо в центр чёрного столба. Послышался звон, и столб словно стекло, рассыпался на мелкие осколки, чтобы тут же раствориться в воздухе. Берестов с уважением посмотрел на Сергея Ивановича и отметил струйку воды, стекавшую по виску. "Нехорошо", отметил ловчий и попытался вызвать собственную силу, но потерпел неудачу, лишь усилив боль в спине. Ему оставалась роль наблюдателя, о чём он сильно сожалел.

Тем временем, разрушенный стараниями Сергея Ивановича столб, показал наконец противников. Дорнакс сражался с огромным демоном, держащим в руке точно такой же светящийся меч. Густые чёрные волосы, хвост с двумя шипами и безумный взгляд... Берестов узнал его и от этого стало горько. Он почувствовал на своей талии чьи-то ладошки и обернувшись, увидел Веру. Закутанная в одеяло, она не отрываясь смотрела на демонов, словно это было что-то невероятно красивое и захватывающее действо.

– Вера!! Зачем пришла?!

Она молча и не отрываясь от картинки закрыла ему рот рукой. Более того, умудрилась при этом засунуть туда леденец. Опешивший ловчий снова посмотрел на демонов. Алекс был ранен. Правая рука плетью висела вдоль тела, но и черноволосый демон получил повреждения. Из левого бока лилась кровь, обагряя камни мостовой. Оба профессионально махали оружием, ловко уходя от ударов и рассыпая мириады чёрных блестящих перьев.

– Дим? Кто это? Ты его знаешь? – услышав тяжёлый вдох, она обернулась и больше не нуждалась в ответе.

Так смотрят на того, кто был когда-то очень дорог.

Решение пришло быстро. Она вспомнила девушку с эпилепсией и закрыв глаза, представила небольшой поток энергии. Почувствовав потеплевшие ладони, отпустила его в сторону черноволосого демона. Совсем немного.

Не встретив на пути препятствий, любовь влилась в тело демона. Этого хватило, чтобы тот на секунду отвлёкся. Алекс метнулся за спину демона и со свистом отсёк огромные чёрные крылья. Воздух взорвался нечеловеческим криком, и земля содрогнулась от падения поверженного демона. Оборотни, ровным строем окружающие периметр и держащие оборону в виде купола, ринулись к демону. А Вера моргнула и, стремительно теряя сознание, упала на руки Берестову.

Вера открыла глаза. Знакомый белый потолок. Ей всё это приснилось? Она повернула голову в сторону и увидела ловчего. Ан нет, всё по правде и она действительно ангел, залетевший от демона. К слову, в этот момент демон был очень зол, вот глазюки какие чернющие, да хвост иногда проявляется.

– Ты вообще о чём думала? Ты вообще когда-нибудь думаешь?!

Вера улыбнулась и протянула руку Берестову.

– Тшшш..., – голос был немного сиплым. – Не шуми, голова болит.

– Ты же не одна! – грозный шёпот в исполнении ловчего был умилителен. – Где болит?

Он присел на корточки, оказавшись почти вровень с больничной койкой и положил ладонь Вере на лоб. Она перехватила её и прижав к щеке, закрыла глаза. Живой, какое счастье... Кровать прогнулась под весом мужчины. Он прижался к её губам, нежно поцеловав и прошептал на ухо:

– Хотя бы предупреждай...

– Хорошо...

Дверь в палату распахнулась и в неё ввалился Дорнакс с весьма здоровой рукой и цветущим видом. Вспомнив состояние Берестова, Вера подскочила, чтобы пощупать спину.

– Всё в порядке, – перехватил её руки ловчий.

– Ничего не в порядке! Покажи!

Берестов вздохнул, видимо смирившись с потерей полной независимости, и стянул футболку. На спине виднелись почти зажившие шрамы.

– Придётся подождать, – прокомментировал ловчий. – Недельки две, потом полетаем.

Вера повернулась к Дорнаксу.

– Как девочка? С ней всё хорошо? Как вообще такое может быть?

– Долгая история, – сказал Дорнакс. – С Ликой всё в порядке.

– Если вы никуда не торопитесь, – Вера поёрзала на месте, устраиваясь поудобнее на подушках, – то я с удовольствием послушаю. С сааааамого начала, а то чувствую, что пропустила много важной информации.

Мужчины переглянулись. Алекс подошёл к стулу, стоявшему у стены и накинув ногу на ногу, дал понять, что он не против.

– Нас было трое: я, Алекс и Марк, – начал ловчий. – Шестнадцать или семнадцать лет? Алекс, ты помнишь? Да не важно. Мы только вступили в силу и нас объединили в группу для обучения взаимодействию. В этом смысле демонам непросто чисто энергетически. Нам вообще сложно с кем-либо, сила требует реализации, а в общении это часто выливается в конфликты. Ты же сама видела, в нашем кабинете с гордым названием "Отдел по контролю рождаемости" я один.

– И тут я, – девушка хитро улыбнулась.

– Да, – ловчий улыбнулся, прижав к себе Веру. – И тут ты. Свалилась мне на голову и всё в ней перевернула.

– А как же Ваня?

– Он домовой. Его не слышно и не видно. Его амбиции не распространяются дальше кабинета и не пересекаются с моими.

– Амбиции? У тебя есть амбиции? И в чём они заключаются?

– Сейчас – в том, чтобы как можно скорее отвести тебя в одно госучреждение, после чего я смогу с полным правом закрыть тебя в своём доме и не выпускать, ради твоей же безопасности. Тем более, прибавилась очень весомая причина.

– Знаешь, что...

– Знаю, – он накрыл её губы поцелуем, чувствуя, как она расслабляется. – Буду считаться с твоими желаниями.

– Мне кажется, кто-то ушёл от темы, – недовольным голосом вставил Дорнакс.

– Точно. Так вот, не отвлекай. Мы учились вместе, преодолевая трудности и помогая друг другу. Управление энергией на начальном этапе требует поддержки, её использование – страховки. Изменение судеб людей только на первый взгляд простой трюк. Видела, как устроены звонницы? Дернешь за одну веревочку, а звенят несколько колоколов. Дёрнешь слабо, выйдет пшик, дёрнешь сильно, не получишь нужный звук. Так и с людьми. Ладно, не буду углубляться, в конце концов, ты видела мою работу. Вернёмся к молодым и бестолковым демонам. Да, Алекс, данное определение к тебе относится тоже. Мы любили летать по ночам, летать на скорость, устраивая гонки и пугая случайных прохожих, да так, что потом приходилось возвращаться и редактировать воспоминания. Марк всегда приходил первым, и если для нас с Алексом это была игра, то для него было жизненно важным побеждать. В чём-то мы были сильнее, например, в вопросах иллюзий у меня всегда получалась более качественная картинка, что невероятно его злило. Алексу лучше давались боевые искусства. Кстати, шрам его рук дело.

– Что-то не поделили? – Вера на секунду нахмурено взглянула на Дорнакса.

– Нет, испытывали изобретение Марка. Тот самый меч.

– Которым его лишили крыльев?

– Да, – Берестов нахмурился, видимо воспоминания были не из приятных. – Регенерация после него не работает. Марк много времени уделял учёбе, стремясь вникнуть во все области науки. Он изучал нашу внутреннюю энергию с точки зрения физики, пытаясь разобраться в её природе. Заочно окончив два университета, один по физико-математической направленности, второй – мед, он уехал в США, уверив наших наставников, что это необходимо для его практики. Вернулся через два года совершенно, если можно так сказать, другим человеком. Искренне уверенный в своей власти над другими существами по причине большой силы, он попытался изменить саму систему функционирования конторы. Марк был убежден в том, что контроль над метаморфами должен был быть ужесточён и необходимо было досконально изучить возможности каждого магического существа. Поначалу мы воспринимали всё как забаву, пришедшую в голову сумасшедшему учёному в фильме – а Марк был убеждён, что наука может объяснить всё, – но он был настолько погружён в свою идею, что это перестало быть смешным. Довольно быстро его поставили на место, указав, что мы живём в стране, где главным законом является конституция, которая распространяется абсолютно на всех граждан государства. Поняв, что здесь ему не дадут свободы действий, он покинул страну.

– Больше вы не виделись?

– Алекс неоднократно пытался убедить его, что предназначение демона в мягком направлении, что свобода выбора определяет существование личности в этом мире, но Марк верил, что, только контролируя всё, он сможет добиться идеального общества. Я до конца не понимал, каким он его видел, но его методы казались мне неправильными, о чём и сказал ему. Назвав меня дураком современности, он поклялся, что добьётся своей цели, но без нас.

– И получилось, что без вас, но у вас под носом, – печально отметила Вера.

– Он создал целую сеть лабораторий, где Лашук был лишь пешкой, причём не самой важной. Водяной занимался исследованием способов уничтожения каждого из живущих существ. Знание слабых мест – лучший рычаг управления. Фей травили газом, в море искусственно увеличивали популяции определенных хищников.

– Хранители умирали от специфического вируса, истлевая и превращаясь в прах в течении часа, – добавил Дорнакс.

– А чтобы убить тебя, нужно удалить крылья? – сердце Веры сжалось, когда она вспомнила в каком виде нашла ловчего в подземелье.

– Не совсем, – он сжал её ладонь. – Меня надо ослабить, убив мой несгибаемый иммунитет. Потом можно и крылья срезать, а дальше да – смерть.

– Жуть какая этот ваш Марк... А девочка? Ты же говорил, что дети не могут трансформироваться.

– Я по-прежнему придерживаюсь этого мнения. То, что случилось с Ликой – продукт научных исследований Марка. Первый удачный опыт. Сколько до этого детей прошло через его лаборатории, сейчас выясняют.

– Если не получится у ваших, – зло проговорил Дорнакс, – я выпотрошу из него всю информацию при помощи его же оружия.

Берестов внимательно посмотрел на англичанина.

– Алекс, она останется здесь.

Рычание.

– Она гражданка России. Ты подданный британской короны. До её совершеннолетия она останется здесь под контролем конторы.

– У неё даже семьи нет! Она ... orphanage! Как это по-русски? Сиротский приют?

– Так даже проще, не надо никому ничего объяснять. Алекс, ты же понимаешь, что я прав?

– Прррредельно...

Вера с интересом наблюдала за беседой.

– А почему такой интерес к девочке? – спросила она.

– Ревнуешь? – на лице Дорнакса появилась хищная улыбка.

– На его пути тоже повстречалась чокнутая ведьма, – вставил Берестов.

– Если бы! Чёртова горгулья изъяснялась стихами, словно Нострадамус: "In cold country, White Angel, Your salvation, Your redemption", – с ухмылкой тихо произнес Дорнакс.

– Всё понятно, – улыбнулась девушка. – Дело не в хранителях, а в предсказании. Вот почему ты здесь. И встретив первого же ангела на своем пути, решил, что это я.

В палате наступила минутная тишина.

– Ты сама хоть понимаешь, что ты такое для него? – вдруг с надрывом спросил Дорнакс у Веры. – Я ведь сам смеялся, когда читал хроники мира, где говорилось об ангелах и демонах и их проклятии.

Вера удивлённо подняла брови и перевела взгляд на Берестова. Ловчий упёрся локтями в колени, устало опустил лицо в ладони.

– Ровно до того момента, как увидел тебя, – продолжил британский демон. – Чёртово белое платье! В одно мгновение я чуть рассудок не потерял, когда ты расправила крылья. И ангел, предначертанный мне судьбой, был с моим лучшим другом! Ты знаешь, что испытывает путник, когда вдалеке наконец видит свой дом? Или пустынный странник, перед которым предстал оазис? Или альпинист, достигший вершины Эвереста? Всё, что демон делал раньше, становится неважным и несущественным, в тот миг, когда он встречает ангела, тем более свою пару. Признаюсь, в тот момент я был готов убить любого, кто попытался бы помешать мне. Если бы был помладше, так и сделал. Димитрий, ты понимаешь, скольких усилий мне стоило сдержаться?

Берестов молчал, глядя в потолок.

– Честно говоря, я вообще удивлён, что он терпит всё, что ты творишь и ещё не увёз тебя на край света, – добавил успокоившийся Дорнакс и на его лице появилось немного мечтательное выражение. – С Ликой подобных проблем не будет.

Вера улыбнулась как кот, наевшийся сметаны.

– Ну-ну, – слегка изменив голос, произнесла она. – Вот вырастет твой белокурый ангелочек в сексапильную красотку, посмотрим, как ты запоёшь.

– Язва... – прорычал Дорнакс, перехватывая трость и решительно поднимаясь.

– Она же твоя пара, я права? – продолжала издеваться Вера. – Сколько ей? Пять? Тринадцать лет выдержки и будешь делать всё, что она пожелает. Правда, любимый?

И повернувшись к Берестову, невинно захлопала ресницами.

– Язва, – согласился ловчий. – Точно запру дома.

– Эээ... – Вера открыла рот, чтобы возмутиться, но с ней провернули широко известный в узких кругах фокус с леденцом.

Проводив Дорнакса, ловчий вернулся в палату.

– Дим, давай рассказывай, что за проклятие, – Вера поудобнее улеглась на кровати, выражая готовность слушать.

– В одном из документов есть текст, в котором сказано, что если демона полюбит ангел, то его душа очистится, – неохотно промолвил Берестов. – Значит он получил прощение.

– За что?

– За что что?

– За что прощение?

– За то, чем занимается.

– Блин, где логика?

– Вот и я про то же, – ловчий улегся рядом с Верой, развернув ангела к себе. – Как сына назовём?

– Сына? Откуда ты знаешь?

– Сергей Иванович поведал, ты помнишь его?

– Галстук с мухоморами?

– Он самый, – усмехнулся ловчий. – Удивительно, что ты только это запомнила.

– Почему?

– У смотрителей обычно все запоминают взгляд.

– Что-то новенькое в моём справочнике нелюдей. Смотритель это кто?

Берестов задумался, ища слова, наиболее точно характеризующие хранителя страны.

– Скажем так, это домовой, только несколькими рангами повыше, – подумал ещё. – Много выше. Так что насчёт имени?

Обнял, поцеловал в шею, пробежался пальцами по изгибам тела и остановившись в районе самого мягкого места, прижал к себе.

– Имени? – тихо прошептала Вера.

Ловчий сделал пас рукой. Щёлкнул дверной замок и еле слышно завибрировал полог тишины.

– Ага...

– Ярлыкап?

– Что? – ловчий на секунду отвлёкся и недоуменно уставился на Веру.

– Ярлыкап. С татарского переводится как "прощение", – съехидничала девушка.

– Будешь умничать, так и назовём, – пригрозил ловчий, слегка шлёпнув Веру по тому месту, где остановился.

– Эй!

– Да-да, я уже понял, что сам решу этот вопрос, – после чего закрыл ей рот поцелуем, оторвался через несколько мгновений и прошептал на ухо, – Кстати, я слышал ВСЁ, что ты говорила, пока развязывала меня. Как просила не уходить и как собиралась воскресить из мёртвых, прибегнув к помощи некроманта, чтобы, цитирую, "собственноручно придушить".

Вера покраснела.

– И что согласилась выйти за меня замуж.

– Я была в состоянии аффекта! – попыталась выкрутиться она.

– Физиологического или патологического? – припечатал ловчий.

– Ммм... А что исключает вменяемость?

– Второй вариант. Но это не твой случай, потому как ты всё прекрасно помнишь, моя хорошая, – Берестов искренне улыбнулся, так что Вера немного растерялась, чем демон и воспользовался, вытащив непонятно откуда знакомое колечко и надевая его на пальчик девушки.

– Вера Павловна, учитывая всё вышепроизошедшее и мои глубокие к вам чувства, примите ли вы меня таким какой я есть и согласитесь ли стать моей законной супругой?

Вера смотрела в эти глаза, ставшие такими родными за столь короткое время, и понимала, что сдаётся полностью и безоговорочно.

– Да. Но при одном условии.

– Каком? – ловчий нахмурился.

– Никакого Ярлыкапа!

Веру выписали через два дня, и не заезжая домой, Берестов буквально потащил девушку в ЗАГС, где им ввиду интересного положения предложили узаконить отношения хоть завтра. Глядя в вытаращенные от ужаса глаза своей невесты, ловчий милостиво согласился вернуться сюда через неделю. Но не позже.

Свадьба получилась очень многочисленной и шумной. За семь дней жених успел подготовить всё: и ресторан, и машины, и сопровождение, и оркестр, даже подружек невесты где-то достал. В количестве четырех штук и если Вера не ошибалась, то три были из отдела жизнеобеспеченья. Четвёртой была ошалевшая Оксана, узнавшая о торжестве за день до свадьбы. Вере доверили лишь купить платье, чем она и занималась всего два часа из выделенной недели, выбрав скромное белое платье по колено, хоть Маша настаивала на пышном варианте с юбкой, струившейся позади на добрых пять метров.

– Принцессой уже была, – сопроводила комментариями свой выбор Вера. – Настало время быть королевой.

Гарри прислал открытку с поздравлениями, прочитав которую, Вера без сожаления выкинула в мусорное ведро. Тётка из Сергиева Посада прислала в подарок икону святого Дмитрия, пообещав, что отец Василий будет молиться за них. Контора в честь праздника дала отгул на две недели, сказав, что медовый месяц в нашем случае не положен, так как причина его проведения уже в наличии, поэтому обойдутся 14 днями.

Свадебный день получился настолько быстрым, что вздохнуть Вера смогла только после того, как отгремел последний тост "горько" и отпросившись у гостей, закрылась в комнате, той самой с бежевым покрывалом, и банально уснула. Проснулась ночью лишь на несколько мгновений, когда её подтянул к себе поближе теперь уже законный муж и со счастливой улыбкой снова заснула.