Текст книги "Война богов"

Автор книги: Ф. Ришар-Бессьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Глава 14

К рассвету благодаря искусству Меркурия мы достигли берегов Ясонии.

Без труда добрались мы до небольшой рыбацкой деревушки, и четыре стремительных единорога галопом понесли нас в глубь страны.

На пути нам встретилась ферма, и мы с помощью Меркурия получили там драгоценные сведения о том, где находится бывшее жилище Мелкора.

Наскоро перекусив, мы спустились в широкую зеленеющую долину и вскоре добрались до цели нашего путешествия.

Невзрачный домик старого мудреца стоял на пригорке, среди величественных стволов огромных деревьев с яркими цветами.

Девушка с удивлением разглядывала место, где прошло ее раннее детство, и какие-то давние воспоминания пробудились в ней.

Внутри домик был обставлен просто и скромно, к тому же на всем лежали следы запустения.

Решено было, не задерживаясь, начать тщательнейшие поиски, и в течение нескольких, часов каждый из нас на своем участке искал документы, опустошая ящики, передвигая мебель, простукивая стены и ниши, пока наконец я не обнаружил люк, прикрытый толстым ковром.

Без всяких колебаний я открыл его. Вниз вела деревянная лестница, скрываясь во тьме, и я, вооружившись фонарем, начал осторожно спускаться в тайник благородного старца, набитый манускриптами, книгами, и всякого рода астрономическими инструментами, достаточно простыми и вполне узнаваемыми.

– Мы на верном пути! – воскликнул я, обращаясь к своим спутникам. – То, что мы ищем, должно быть здесь.

Так оно и оказалось: вскоре я наткнулся на старые, покрытые пылью документы, тщательно сохраняемые в деревянном ларце.

Гравюры на старом пергаменте действительно изображали точные орбиты двух спутников планеты.

Схемы с пометками и значками были быстро изучены и расшифрованы, и то, что я понял, потрясло меня.

– Невероятно! – прошептал я. – Можно совершенно определенно утверждать, что гениальные создатели Врат Времени знали, как сохранить секрет своего изобретения.

Разложив на столе разрозненные листы, я стал их по порядку демонстрировать своим спутникам.

– Все, как я и предполагал. Система запора Врат Времени расположена на спутнике, который вы называете Икаром. По-моему, бесстрашные космические путешественники, которые создали их, никогда больше не вернутся, что в общем-то можно вывести и из легенд. Никто так никогда и не узнает, что произошло с ними и почему они покинули этот мир.

– Но как же действует система замка? – спросила Олицетворяющая Здоровье.

– Вопрос, вероятно, следует поставить так: каким образом она еще до сих пор функционирует? Это механизм вечно повторяющегося действия. Доказательством тому является некий бесстрашный терпианин, проникший в эту тайну, ибо он пересек порог Врат раньше меня.

Достав из-за пояса маленький ключ-волноизлучатель, подарок Ипполиты, я положил его на стол.

– Мы располагаем ключом, но не знаем, где находится замок.

Мои спутники были ошарашены, и мне пришлось тут же удовлетворить их любопытство.

– Чтобы сохранить Врата от терпианского варварства, ясонские ученые додумались расположить волновой приемник-излучатель на спутнике Икаре. Его луч прямо-таки метет по планете, пока спутник совершает обороты вокруг нее. Таким образом, Врата Времени постоянно перемещаются, как бы управляясь с Икара. А на этих таблицах и диаграммах указано, где в какое время Врата располагаются.

– Но при чем же здесь ключ-излучатель? – нетерпеливо спросил Меркурий.

– Он позволяет делать Врата видимыми и проходимыми.

Моим спутникам было довольно сложно понять некоторые детали, ибо это превосходило их познания, но они поверили человеку с Земли, каковым я являлся, и заявили о готовности следовать за мной.

Но прежде нужно было свериться с таблицами, после чего стало ясно, что в следующий раз луч пройдет здесь через несколько часов.

При общем согласии было решено провести опыт.

Глава 15

Мгновение было впечатляющим. Никто не проронил ни звука. Взгляды всех устремились к травянистой площадке, которая пока еще была пуста.

В темном небе над нашими головами мерцали миллионы звезд и вот-вот должен был появиться Икар со своим собратом.

Оставалось несколько секунд… Две… Одна… Включение!

Мой палец слегка коснулся маленькой металлической кнопки, и почти в то же мгновение перед нашими изумленными взорами возникли Врата Времени.

Мы застыли перед этим внезапным появлением того, что меняло судьбу не только этого мира, но и всей Вселенной.

Вокруг храма сияли дрожащие лучи и обозначился проход, ведущий вглубь.

Но еще не войдя в него, мы почувствовали покалывание как бы тысяч иголочек по всему телу, воздействие непонятной силы. Затем свечение погасло, и остался только проход, в который мы все и вступили.

Теперь все было совершенно другим.

Воздух стал горячим, тяжелым. По мере того как мы шли вперед, дышать становилось все труднее.

Следуя уже однажды пройденным путем, я ввел спутников в обширный зал, где располагались таинственные аппараты и механизмы, собранные вокруг фасетчатой сферы, излучающей холодное сияние, мягко освещающее это необыкновенное место.

Обернувшись к Меркурию, я сказал ему:

– Мы заключили соглашение, друг мой, и с этого момента должны его соблюдать.

Прежде чем ответить, Меркурий медленно кивнул головой, не отрывая взгляда от непонятных предметов, наполняющих зал.

– Да, – наконец ответил он. – Это наверняка то самое оружие, которым можно победить терпиан. Если мы уничтожим эту проклятую расу, ваша Земля будет спасена и освобождена от ужасного зла, которое ее разъедает. Но сможем ли мы понять, как действует эта система?

– Ведь это плод не нашей цивилизации, – мягко прошептал Пан.

– Успокойтесь. Создатели этих Врат все предусмотрели, в том числе и отсутствие у нас определенных знаний.

Я указал на фасетчатую сферу.

– Доверим наш разум этому аппарату, функционирующему по таинственным законам акустики и оптики, и не будем больше ничего бояться. Все, чего мы не знаем, зафиксировано внутри этой сферы и может быть передано нам.

Олицетворяющая Здоровье сжала мою руку, и я почувствовал ее страх и даже отвращение перед чем-то неведомым и загадочным, не умещающимся в сознании.

Я жестом успокоил ее и заставил шар вращаться, испуская зеленые и красные лучи, которые, казалось, возникали со всех сторон, изнутри и снаружи.

В этой содержащей древние знания сфере возникло легкое шуршание, затем глухой рокот, и постепенно в нем растворились наши мысли и страхи.

Теперь я понял значение того зова, который возник при моем первом появлении в храме. Понял то, чего ждали от меня, но я отказывался принять и понять, парализованный сомнениями и страхами.

Мы, наверное, так никогда бы и не познали ценность времени, не поняли бы, почему оно течет так, а не иначе, если бы в наш мозг не проникали обучающие и внушающие волны. На мгновение я вспомнил, как, задыхаясь, лежал на холодных плитах пола, вспомнил каждый свой жест, движение, которым остановил сферу.

Я понял, что мы наконец одержали самую блистательную победу, ибо располагали теперь всеми секретами богов-гигантов, древних властелинов мира, благодаря посланию, которое они направили нам через бездны времени и пространства.

Первым отойдя к стене зала, я пробежал пальцами по кнопкам управления на большом пульте.

– Да свершится воля богов! – воскликнул Меркурий, присоединяясь ко мне. – Теперь разрушение Тартара – для нас детская игра. Поэтому возродим славу карающих молний Юпитера!

На стене засветился экран, и мы увидели на нем разом весь терпианский континент, изолированный от других земель широким водным пространством.

От нас, если мы хотели одержать полную победу, требовалось действовать четко и быстро.

Мы знали, что аппаратура, находящаяся в зале, заряжена мощной смертельной радиацией, способной уничтожить все живое, если эту энергию высвободить. Но надо было прежде всего совершенно точно целить эту аппаратуру на мишень, которую мы избрали.

Казалось, что это не так уж и сложно, но, когда я понял и осознал происходящее, мне стало страшно. Все мое сознание, весь тот гуманизм, который годами во мне воспитывали, восставал против того, что от поворота нескольких рукояток и нажатия кнопок случится нечто непоправимое.

Нам всем требовалось прийти в себя и успокоиться, восстановить ясность ума перед тем, что предстояло совершить.

Никого не удивило, что Пан использовал возникшую паузу для того, чтобы снова покопаться в трубочках своей флейты тонкими и миниатюрными инструментами, которые он постоянно таскал с собой.

Я услышал у себя за спиной его кудахтающий смех.

– Получилось!.. Получилось!.. У меня получилось!..

Этому заявлению никто не удивился, а я спросил его:

– Что получилось?

– Я выделил последнюю ноту!

Сиреневое свечение окутало тонкий стержень, венчавший массивный аппарат, перед которым мы находились.

Затем свечение стало ярко-красным и, наконец, ослепительно белым. Это свидетельствовало о высшей степени концентрации разрушительных сил.

В этот момент на экране перед нашими взорами возникло совершенно неправдоподобное зрелище, схожее с наркотическим бредом.

Терпианский континент окружило световое гало. Бушующее пламя образовывало своего рода пурпурный венчик, отделявший сушу от океана. Он сжимался по мере того, как я управлял излучателем.

Ослепительные молнии заполыхали в центре континента, разметая Тартар, громоздя ужас на ужас, ударяя в горы, которые на глазах деформировались и сморщивались, как лопнувшие шарики. Кипящие воды Ахеронта, Стикса и Кацита вздымались ввысь чудовищными гейзерами и обрушивались на сумрачные долины Прозерпины.

Я был страшно возбужден. Во мне бушевали чувства, которые невозможно передать. В ладонях возникла нервная вибрация от той смертельной силы, которую я выпустил на волю с помощью ужасного аппарата.

Теперь грозная сила достигла апогея и разрушала в апокалипсическом пожаре живую плоть, камень и металл.

Мощная цепная реакция распространялась с необычайной быстротой по всему континенту, рождая гигантские языки пламени, взвивающиеся ввысь как фейерверк в честь богов Небесной империи.

Мифический ад превратился в настоящий, и все это за какие-то несколько секунд.

Континент еще несколько раз конвульсивно содрогнулся, и Тартар был поглощен бурлящими водами, которые навечно сомкнулись над ним.

Я медленно выключил излучатель, и вскоре перед нами предстали на экране успокаивающиеся воды.

Мне не удалось сдержать вздох облегчения при мысли о том, что Земле и мне подобным больше не грозит смертельная опасность.

Земля и будущие поколения были наконец освобождены от зла, которое приговорило их к небытию.

И тут в зале громко и чисто, как колокольчик, прозвучал голос Меркурия:

– Поспешим в Эмпирей, [27]27
  По космогоническим понятиям и представлениям древних греков – наиболее высокая часть неба, наполненная огнем и светом.


[Закрыть]к Юпитеру, чтобы объявить о нашей победе!

Я почувствовал, что меня охватывает волна счастья, и увидел очаровательную улыбку на лице Олицетворяющей Здоровье.

– Да! – счастливо воскликнула она. – Поспешим на Олимп!

Указав своим спутникам на несколько небольших кубиков, разложенных на полках, я взял себе один из них и проговорил:

– Пусть они явятся залогом нашей силы и уверенности, скажем так, чтобы их можно было использовать против случайно выживших терпиан.

Я нажал перламутровую кнопку на кубике, направив луч на какое-то запыленное и совершенно, с моей точки зрения, ненужное сиденье, которое мгновенно обратилось в кучку черноватого пепла, окутанного едким дымом.

Вопль восторга прозвучал в зале, и мы все вместе направились к выходу. Но едва переступили порог, как нас объял ужас. Перед нами стояла вооруженная группа каких-то странных типов, скорее всего тех, которые разыскивали нас с момента побега из Тартара!

Мы узнали бога войны Марса и дикие рожи варваров-терпиан, которые держали нас под прицелом какого-то странного оружия.

Сардоническая усмешка исказила лицо Марса.

– Ваш триумф дорого вам обойдется, – проскрежетал он. – Вы своими жизнями заплатите за то, что сотворили…

Он уже поднял свое оружие, когда прозвучал голос Меркурия:

– Безумец и невежда! Разве было когда-нибудь, чтобы Марс выигрывал сражение, если его не сопровождала Победа?!

Пока тот соображал, из кубика Пана вырвался разряд и превратил «удальца», а заодно и трех терпианских воинов в кучку пепла, который тут же разметал ветер.

Используя эффект неожиданности, я и мои спутники поразили лучом еще одного терпианского воина, превратив его в пылающий факел.

Вся куча варваров бросилась на нас, но я выскочил вперед, и их термическое оружие ничего не смогло сделать с защищающей меня священной одеждой.

В ужасе варвары повернули, чтобы укрыться в летающей сфере, но луч из кубика, посланный Меркурием, превратил аппарат в ничто, а заодно и большую часть варварской орды. Только нескольким из них удалось уцелеть, и они бросились бежать.

Я побежал за ними, несмотря на предостерегающие крики спутников, но, споткнувшись о торчащий из земли корень с каким-то острым шипом, застонав от боли, покатился по траве, а варвары тем временем скрылись в зарослях.

Длинный шип прорвал защитную ткань на уровне пятки и вонзился в мою плоть.

В то же мгновение я понял, что сыграл свою символическую роль, которую и должен был сыграть в этом фантастическом действе.

Миф об Ахилле, которого я подсознательно опасался с самого начала, реализовался на мне по какой-то самой дикой случайности, когда я уже и думать о нем забыл. Я почувствовал, что дух мой угасает.

Как бы сквозь сон я слышал слова, которыми обменивались мои друзья:

– Нужно действовать как можно скорее…

– Мы не успеем доставить его на Олимп… Он не выживет…

Мой мозг уже окутывала темная вуаль, и силуэты спутников становились все более размытыми.

Но вот ко мне приблизилось, заполняя все, лицо, которое вдруг приняло совершенно ясные и четкие очертания, а клочья черной пелены исчезли.

Это было лицо Олицетворяющей Здоровье, которая, наклонившись ко мне, тихонько прошептала:

– Ничего не бойтесь… Вы спасены… Все случилось вовремя…

Глава 16

Боль и лихорадка измучили меня, но тем не менее я испытывал какое-то благостное чувство.

«Стрелу Париса» [28]28
  В греческой мифологии троянский царевич. Стрела, выпущенная Парисом, и поразила Ахилла.


[Закрыть]вытащили из раны, пока я был в забытье, и теперь у меня на пятке лежал компресс из трав.

Я узнал, что священные травы, собранные Олицетворяющей Здоровье, являются сильнейшим противоядием против ужасной отравы, содержавшейся в шипе, и уже не испытывал особых затруднений, поднимаясь после того, как к ноге было приложено чудодейственное растение.

Пока моя искусная спутница бинтовала уже почти зажившую пятку шелковой лентой, которую она оторвала от своей туники, Меркурий доложил мне:

– А ключ-аппаратик больше не действует… Он разбился при вашем падении… Так что храм теперь дематериализовать невозможно, как и скрыть его от нескромных взоров. Наверное, лучше всего укрыться пока там, чтобы охранять секреты, а тем временем предупредить Олимп о нашем положении.

– Да. Вы правы. Терпиане, посланные преследовать нас, вероятно, запомнили местонахождение Врат. Hе исключено, что могут появиться и другие, так что совет ваш дан вовремя. Но одной грубой силы не всегда достаточно, чтобы одержать победу. Кстати, не могли бы вы дать мне вот эту вещицу?

Я указал на небольшой кадуцей [29]29
  Магический жезл, атрибут Гермеса-Меркурия.


[Закрыть]из воска, который висел у него на груди.

Он без колебаний протянул мне этот символ осторожности, сделанный в форме палочки, перевитой змеями, с крылышками на вершине.

На огне вещица сразу расплавилась. Размяв воск, я с улыбкой заявил:

– Наши уши не должны услышать пение сирен, [30]30
  В древнегреческой мифологии – полуптицы-полуженщины, завлекавшие своим пением моряков в гибельные места.


[Закрыть]ибо от этого зависит наше спасение.

– Сирены? При чем здесь сирены? – удивился Меркурий.

Однако для объяснений сейчас было не самое лучшее время, особенно для объяснений того, чего я опасался.

Поэтому я молча раздал спутникам по два комочка воска.

Тишину нарушил заливистый смех Пана, который совершенно равнодушно отнесся к тому, чем я занимался.

Теперь он скакал перед нами, показывая на свой музыкальный инструмент.

– Я нашел наконец ее… Нашел… ту самую высокую ноту… ноту богов… божественный язык неизвестной доселе гаммы…

Возмущенный, что меня отвлекают от того, что сейчас казалось самым важным, я схватил его за руку и потащил к «мосту света».

– Пошли скорее. Надо спешить. Не слишком разумно танцевать на вулкане!

Дурные предчувствия, к сожалению, чаще сбываются, чем хорошие. Сбылось и мое пророчество, превзойдя все то, что мы могли предполагать. Посреди зала, в который мы вошли, стояло демоническое создание и со всей своей величественной мощью грозило нам оружием.

Из уст всех вырвался единый возглас ужаса:

– Ипполита!

Она стояла у аппаратов, начиненных смертельной радиацией, уверенная, что мы не осмелимся воспользоваться своим оружием, ибо это могло привести к мгновенному разрушению всего окружающего.

– Бросьте ваши кубики, – приказала она. – Я вовсе не собираюсь лишать вас жизни. Мне она слишком дорога. Сейчас все по-другому.

Она подождала, пока мы исполним ее требование, потом медленно направилась ко мне. Окинув меня почти восхищенным взглядом, Ипполита заявила:

– Ты прекрасен как в победе, так и в поражении, поскольку мужественно его принимаешь. Я видела тебя в схватке с Марсом и его верными воинами, ты достоин победы и не посрамил священную одежду, которую носишь. Но ты был слишком увлечен, чтобы заметить ту, которая проскользнула в секретный проход. Как ты неосторожен! Ты что, забыл, что для юных Ахиллов нужны Несторы? [31]31
  В греческой мифологии – царь Пилоса, славящийся своей мудростью.


[Закрыть]

– Что тебе нужно от нас? – сухо спросил я.

Взгляд ее задержался на Олицетворяющей Здоровье, потом снова перешел на меня. Насмешливая улыбка бродила по ее лицу.

– Неосторожен… но очень влюблен, не так ли?

Лицо ее мгновенно стало суровым, а голос прозвучал, как удар хлыста:

– Довольно! Я жду, что ты раскроешь мне секрет этих молний, которые даже Вулкан [32]32
  В древнеримской мифологии – бог огня и кузнечного искусства.


[Закрыть]не мог бы предоставить Юпитеру. Мне предназначено править этим жалким народцем. Я грозная и непобедимая царица, не забывай этого, и царствие мое будет длиться долго, ибо такова священная воля богов! Повинуйся, и ты обретешь возле меня славу и богатство, так же как и твои друзья.

– Заманчивое предложение, – покраснел от гнева Меркурий. – Я предпочел бы стать самым последним из рабов, чем быть рядом с бесчестным правителем!

Я увидел, как круглый зрачок оружия Ипполиты нацелился прямо в грудь Олицетворяющей Здоровье.

– Чужеземец, ты еще можешь избежать самого худшего. Говори, пока есть время.

Я сделал жест своим спутникам в надежде, что они поймут, и встал перед оружием, загораживая девушку.

– Я повинуюсь, ваше величество… Только не надо трогать моих верных спутников…

Наступило некоторое замешательство, и я использовал его для того, чтобы расставить ловушку Ипполите. Притворяясь, что я не обращаю внимания на своих спутников, я направился к фасетчатой сфере.

– Все секреты, которыми ты хочешь владеть, содержатся в этом аппарате. Они заложены туда с начала времен. Пусть дух твой проникнет в них.

Резким жестом я запустил шар, и он стал вращаться все быстрее и быстрее.

– Раскрой глаза и насторожи уши, поскольку это твое желание, Ипполита!

Я направился к своим спутникам, оставив Ипполиту перед сферой, которая начала свое далекое шуршание, переходящее в рокот.

Они сразу же поняли, что произойдет дальше, я увидел, как они вставляют в уши восковые шарики, полученные от меня ранее.

– Скорее отвернитесь, – крикнул я.

Теперь я смотрел только на Ипполиту, совершенно загипнотизированную, побежденную сверхъестественным очарованием, которому она, единственная из присутствующих, подвергалась впервые.

Тело ее заколебалось, и она рухнула на плиты пола, ну а забрать ее оружие для меня было детской игрой.

Продолжать не имело никакого смысла. Я остановил движение сферы, даже не оборачиваясь.

Мы снова оказались хозяевами положения, и нечего было опасаться ужасной царицы, которая стонала, распростершись на полу у наших ног.

Я обнял Олицетворяющую Здоровье, и уши мои чуть не лопнули от торжествующих победных криков Меркурия и Пана.

Показав на Ипполиту, я сказал:

– Передаю ее вам, ибо моя роль закончена.

– А разве ты не пойдешь на Олимп вместе с нами? – удивился Меркурий.

– Нет, друзья, теперь моя задача состоит в том, чтобы вернуться в мир себе подобных, поскольку моя миссия здесь выполнена до конца. Сердце мое тоскует при этом расставании, но оно неизбежно…

Я прошел в следующий зал, чтобы освободиться от священной одежды и переодеться в свой прежний костюм, который так и лежал в пыли.

Наступило долгое молчание, и я увидел, как по щекам Олицетворяющей Здоровье покатились слезинки, а потом услышал голос Меркурия:

– Поверь, сколько бы мне ни осталось жить, я никогда не забуду той дружбы, что была между нами. Я преклоняюсь перед твоим мужеством и честностью… Спасибо, друг!

– Спасибо, спасибо тебе… – грустно вторил ему Пан.

Я повернулся к девушке, и Меркурий с легкой улыбкой заметил:

– Она проводит до выхода. Прощай, друг, и пусть милости богов пребудут с тобой.

Он пожал мне руку, затем обратился к Пану, который находился ближе к Ипполите, постепенно приходившей в себя.

– Я доверяю тебе ее охрану до моего возвращения на Олимп. Теперь она не опасна.

Он бросился к лестницам, махнул мне последний раз рукой и исчез.

Олицетворяющая Здоровье и я шли по длинному коридору, который вел в другой континуум, принадлежащий Земле. Шли мы медленно. Мы не осмеливались заговорить, наши чувства были на пределе, но в душах царило согласие.

Неожиданно мы услышали отдаленные звуки свирели Пана, которые доносились до нас совершенно четко и ясно через все залы и коридоры, заставляя предположить, что звук в этом таинственном храме подчиняется каким-то неведомым законам.

Низкие ноты вскоре уступили место средним, а затем зазвучали очень высокие и поднимались все выше и выше.

Наконец мелодия достигла вершины и перешла в область ультразвука, которую, конечно, я уже не мог воспринимать. Помимо своей воли я подумал о ноте, которую нашел Пан и которой я не слышу.

Я думал о том счастье, которое испытывает Пан, и вдруг резко почувствовал беспокойство. Я быстро лег и приложил ухо к полу.

Ясно слышалось глухое и беспокойное биение невидимого сердца.

Я притянул девушку к себе и шепнул ей:

– Тсс… Тихо… Слушайте!..

Ритм мало-помалу ускорялся.

– Вы еще слышите звук свирели? – спросил я.

– Да, слышу, но очень отдаленно…

– Вслушайтесь внимательно… Нет ли какой-нибудь связи между ускорением этого биения в почве и повышением звуковых нот в верхнем регистре?

Она напряглась и на несколько секунд застыла, потом, повернувшись ко мне, подтвердила:

– Да, вы правы… Происходит что-то странное…

Я вскочил. Времени у нас уже совсем не оставалось.

Я только сказал ей:

– Мы не можем вернуться прежним путем. Поздно. Бегите за мной.

Теперь почва у нас под ногами вибрировала, и я со всех ног бросился вперед, увлекая за собой Олицетворяющую Здоровье. Мы бежали к выходу, который, к счастью, был недалеко.

Едва мы выскочили наружу, как случилось то, чего я опасался.

Позади нас раздался оглушительный грохот, и в спину ударила воздушная волна, которая бросила нас на землю.

Стены храма рухнули.

Над нами было небо. Небо Земли. Моей Земли!

– Не бойтесь! – закричал я. – Мы спасены!

Мы поднялись. Последние камни Врат Времени исчезали на наших глазах, как бы разнесенные мощным взрывом. Вскоре они исчезли из нашего континуума навсегда.

Теряя силы и задыхаясь, я пробормотал:

– Механизм был отрегулирован ясонскими учеными. Теперь наконец все, последняя Дверь разрушилась под воздействием ультразвуковой ноты свирели Пана…

– Великий Пан умер… [33]33
  В античной философии Пан – божество, все объединяющее. В предании о смерти Великого Пана, изложенном Плутархом, он показан как символ уходящего античного мира. Таким символом он, по-видимому, и является в данной книге.


[Закрыть]– прошептала с горечью моя спутница.

Губы ее сжались, как бы сдерживая рыдание, и в первый раз за все время ее прекрасный взор обратился к новому, открывшемуся перед ней миру.

– А как же я? Как я смогу жить здесь? – проговорила она с беспокойством.

Я подхватил ее на руки и нежно поцеловал, крепко прижав к груди. Ее слезы смешались с моими, и мы надолго застыли так, прижавшись друг к другу.

Маленький нежный и пугливый росток вдруг пробился из влажной поверхности земли рядом с нами.

Я осторожно сорвал его и протянул Олицетворяющей Здоровье, потому что это было первое растение, которое начало цвести в мире, излеченном от зла. В мире, который наконец стал возрождаться к жизни. В мире, который очнулся от навсегда исчезнувшего вселенского кошмара, поглощавшего его.

Это был тот мир, который я так любил и которому принес свое главное сокровище – ЗДОРОВЬЕ!