Текст книги "Проклятый — обретя потерять (СИ)"

Автор книги: Эйвери Блесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7

Следующие несколько дней прошли в том же режиме, разве что с небольшим изменением. Рано утром я занималась хозяйством, завтракала и кормила пациента, после чего шла на рыбалку. Возвращалась к полудню с уловом, отдавала его знахарке, обедала и вновь кормила нашего молчаливого пациента, после чего уходила до вечера проверять силки и ставить новые. Ужин и вот я уже отправляюсь в лес, чтобы хоть немного облегчить душу игрой на скрипке.

Закрыв глаза, я старалась слиться с природой, делясь с окружающим меня лесом своей тоской по дому и родным. Ведь именно ночью, когда все дела, на которые удавалось отвлечься днем, сделаны, тоска особенно сильно впивалась своими острыми когтями в меня, заставляя кровоточить душу. И вроде бы баба Гата стала мне близка и не обижает она меня, а все равно, я чувствую себя одинокой. Не мой это мир. Не место мне здесь. Как бы я ни старалась втянуться в простую, на первый взгляд, жизнь, ничего у меня не получалось. Я все равно чувствовала себя здесь пришлой. И ведь, рано или поздно, мне придется уйти из лесного домика. Подозреваю, что сейчас у меня здесь самое спокойные времена, дальше же будет только хуже. Это если исходить из обещания, которое я дала за спасение. Радует пока только то, что за все это время, ни о каких драконах все еще ничего не слышала. Значит и спасать кого-то там ценой своей жизни не надо. Во всяком случае, пока, а как будет дальше уже жизнь покажет.

Закончив играть, я еще несколько минут тихо постояла, прислушиваясь к отголоскам своей музыки и тихому шепоту леса и подставив лицо ночному светилу. Местный спутник был гораздо ближе к планете, чем Луна к Земле, из-за чего казался больше. Поэтому и ночи здесь были светлее. Отчего вокруг все казалось сказочно – нереальным. Как же мне не хочется, чтобы эта сказка превратилась для меня в кошмар.

После игры мне становилось немного легче, вот только грусть, на самом деле, никуда не уходила. Она просто затаивалась в одном из уголков моей души, в ожидании, когда я опять расслаблюсь и тогда она окончательно сможет захватить в плен мое беспокойное и одинокое сердце.

Уже прошла неделя. Наш безымянный пациент, который так и не захотел представиться, а мы со знахаркой и не настаивали, уже понемногу начал ходить. Что не могло ни радовать. Значит, скоро окончательно поправится и уйдет.

Последние дни меня стал беспокоить, постоянно следящий за мной, непонятно чем недовольный взгляд воина. Складывалось впечатление, что он меня в чем-то подозревает. И это злило, а еще нервировало. Хорошо хоть ест мужчина уже сам. Очень уж у воина был тяжелый взгляд. Из-за последнего, каждое кормление пациента превращалось для меня в настоящую пытку. И вроде бы он ничего не делал и не говорил, но при этом так пристально смотрел на меня, что становилось очень неуютно.

Утром, помимо всего прочего, в мои обязанности входила еще и колка дров. Не каждый день, но раз в три-четыре дня точно. Правда, последнее время, этим приходилось заниматься чаще, так как еды приходилось готовить больше.

Все же, как я и предполагала, так и получилось. Ел незнакомец гораздо больше, чем мы со знахаркой. Но оно и понятно. Во-первых, он мужчина, во-вторых, ему необходимы были силы, чтобы восстановиться.

Не знаю почему, но из всего, что мне теперь приходилось делать, именно колка дров не нравилась больше всего. Но выбора не было. Хорошо хоть поленья были ранее кем-то заготовлены. Вот и сегодня, закончив с дойкой козы, я, взяв топор, пошла на задний двор.

Помню как в первый раз, посмотрев как баба Гата ловка расколола чурбак, подумала, что в этом нет ничего сложного. Смело взяв тяжеленский топор в руки и с трудом подняв его над головой, я с силой стала опускать лезвие на приготовленное полено и чуть сама не осталась без ноги, так как промазала и не смогла остановить инерцию тяжелого орудия. Сейчас я уже с улыбкой вспоминала тот день, а тогда мне было не до смеха.

Расставив ноги на ширине плеч, наметанным глазом примерилась к трещине в деревяшке, чтобы ударить точно в нее и замахнулась, позволяя колуну, под своей собственной тяжестью, упасть вниз. Раз, и чурбак разлетелся пополам. Поставив одну половинку, я вновь замахнулась, вот только опустить топор не смогла, так как кто-то схватил его над моей головой. Удивленно подняв взгляд, я заметила чью-то руку, удерживающую инструмент за рукоять немного выше моей ладони. Мой взгляд медленно прошелся по чужой руке, переместившись на плечо, а после и на лицо. В том, что помешавшим моей работе типом окажется наш пациент, я даже не сомневалась. Все же живем мы в лесу, а чужих здесь не бывает.

Приподняв бровь, я вопросительно посмотрела на мужчину, взглядом интересуясь, что ему надо.

– Теперь этим буду заниматься я.

Услышав неожиданное сообщение, с сомнением окинула мужскую фигуру.

– Ты еще не в том состоянии, чтобы физически напрягаться. Помнится вчера, когда кое-кто решил пройти несколько кругов вокруг дома, назад в землянку этот смельчак заходил на подгибающихся ногах, держась за стену обеими руками. Удивительно как не свалился.

Сказав свое мнение, я потянула за ручку топора, чтобы продолжить работу, но орудие у меня легко выдернули из рук. После чего просто отодвинули в сторону. Спорить я не стала, но и уходить также. Мало ли что сейчас произойти может.

Сев на одну из широких колод, я решила понаблюдать за действиями нашего подопечного. Что могу сказать, колка дров ему давалась легче, чем мне, да и делал он это быстрее. Вот только я смотрела не столько на его работу, сколько на перевязанный бок, переживая за то, чтобы не разошлись швы и не началось кровотечение. Хотя, вчера когда я осматривала рану и меняла компресс, про себя отметила, что рана на боку воина довольно неплохо затянулась. Но мало ли. Рисковать не хотелось.

Минут через пять я отметила появившиеся бисеринки пота не только на лбу воина, но и на его теле. Мужской одежды, да еще и такого размера, у знахарки не было. Вот и приходилось нашему пациенту щеголять голым торсом. Хорошо хоть брюки я его сохранила и обувь. Вот и получалось, что ниже пояса он одет, а выше– имелась только широкая повязка. Но мужчину его полуголый вид не смущал. И меня с бабой Гатой, как-то тоже. Вот только сейчас, наблюдая за игрой мышц на теле воина, я неожиданно для себя отметила, что он довольно хорошо сложен. Узкая талия, широченные плечи, накачанные мышцы. И даже то, что после ранения незнакомец немного скинул в весе, не сказалось так уж плачевно на его фигуре. Думаю, на наших харчах, он скоро совсем восстановится. Вот только будет это не завтра и даже не послезавтра.

И вот я уже отметила, что от вернувшейся слабости, движения нашего пациента стали медленнее, а лицо более бледным. Да и для того, чтобы увереннее стоять на своих двух, наш новоявленный дровосек шире расставил ноги. Еще через минуту заметила, что несмотря на то, что топор опускался все так же удачно, как поначалу, руки у воина начали подрагивать. Пора заканчивать на сегодня с трудотерапией.

Резко поднявшись, я бросила громкое:

– Достаточно, – замерев, мужчина посмотрел на меня хмурым и недовольным взглядом. – Ты меня убедил, колка дров теперь за тобой. Но не стоит чересчур усердствовать. Лучше каждый день будешь понемногу увеличивать нагрузку, пока не придешь в норму, чем свалишься сейчас и нам придется начинать лечение заново.

Несколько секунд воин стоял недовольно поджав губы, после чего, кивнув мне, что принимает мои доводы, тут же в приказном тоне бросил:

– Мне необходимо ополоснуться. Сольешь мне.

Опешив от тона, которым было высказано пожелание, я на несколько секунд замерла. Да кем он себя возомнил? Теперь уже пришла моя очередь прожигать недовольным взглядом спину удаляющегося мужчины. С одной стороны, я уже догадалась, что наш подопечный не так прост, как нам показалось вначале и, наверняка, занимает высокое положение в обществе. Но только я ему не служанка. Да и разве это повод вести себя по-хамски?

Одна только мысль о том, что мы его хотим отравить, чего стоила. Простому воину такое точно в голову не придет. Разве что только тому, на кого уже покушались. Ну, или кто сам такими делами балуется. Это все возвращает нас к вопросу, откуда в нашем лесу появился смертельно раненый незнакомец. Хотя… нет, ничего не хочу знать. Не зря была придумана пословица, что, чем меньше знаешь – тем лучше спишь. Думаю еще дней десять, максимум две недели и он окрепнет достаточно, чтобы уйти. А значит, не о чем и беспокоиться и раз уж начала делать доброе дело, то стоит немного потерпеть и закончить его.

Я бросила еще один недовольный взгляд на воина, после чего, печально вздохнув, пошла следом за ним. Ему действительно стоило заканчивать с обтираниями и ополоснуться, наконец-то, нормально.

Мужчина остался снаружи, присев у входа в землянку, я же пошла в дом, за ведром с водой. Одно стояло возле к печи, специально, чтобы в нем нагрелась вода за ночь и утром можно было умыться с комфортом, теплой водичкой, но я взяла не его, а то, что вечером оставляла у самого входа.

Так как дело уже было ближе к осени, то и ночи стали гораздо прохладнее, именно поэтому, набранная с вечера вода из ручья, оставалась холодной. Даже понимание того, что это детский поступок, я не смогла удержаться, чтобы хотя бы таким образом, продемонстрировать свое недовольство.

Взяв ведро, деревянный черпак, мыло, которое мы варили со знахаркой и полотенце, я вышла на улицу. Те несколько минут отдыха, что были у воина пока я собирала все необходимое, пошли ему на пользу. Во всяком случае выглядеть он стал получше, да и на ногах сейчас стоял уже увереннее. Быстрым взглядом оценив все, что я держала в руках, мужчина, взяв мыло, нагнулся, всем своим видом показывая, чтобы я приступала. Ну что же, раз ты так просишь. С некоторым злорадством я зачерпнула ковшом ледяную воду, медленно начал ее лить на вспотевшую от работы спину, а после еще и на голову.

Честно говоря, я ожидала тут же услышать возмущения в свой адрес, но ничего такого не произошло. Незнакомец тут же начал активно намыливать свое тело, а после и голову. Водные процедуры воин завершил довольно быстро и когда закончил их, то все же посмотрел на меня. Не заметить на его лице почти счастливую улыбку, было невозможно. Удивительно, но она довольно сильно преобразила мужчину. Ему явно понравился бодрящий душ. Раздосадованная, что у меня ничего не получилось, я развернулась, чтобы занести все в дом, но меня неожиданно за плечи обхватили сильные руки и прижали к еще влажной мужской груди.

– Куда же ты торопишься, красавица? Теперь давай я тебе солью. Самой же, наверняка, мыться неудобно.

Замерев, я медленно обернулась, удивленно посмотрев на нашего временного подопечного, спокойно отказавшись от предложенной помощи.

– Спасибо, но я купаюсь в реке после рыбалки.

– Отлично, так даже будет лучше. Думаю, и я с удовольствием схожу сегодня с тобой, порыбачу.

Воин как-то странно улыбался, внимательно следя за моей реакцией на его действия, а я не совсем понимала, чего он от меня хочет. Неужели водичка ему все же не понравилась и он хочет мне отомстить за неприятное умывание?

Дернувшись, я попыталась освободиться из неприятных объятий. Но не тут-то было. Возможно, воин и ослаб от ранения, но при этом он все равно, оказался сильнее меня. Что-то мне не нравится сложившаяся ситуация и странные намеки. Но пока решила попытаться все урегулировать мирным путем.

– Спасибо еще раз, но я неплохо справляюсь и сама.

Обхватив меня за талию одной рукой, второй, незнакомец стал медленно водить по рукаву моей рубахи от плеча к локтю и назад, предвкушающе при этом улыбаясь.

– В чем дело, Ольга? Несколько дней назад ты была не против разделить со мной постель, а сейчас отказываешься сходить искупаться? Или тебе нравятся беспомощные мужчины без сознания? Ведь в таком состоянии ими легко можно управлять.

Услышав вопрос, я чуть не застонала в голос. Все же он запомнил, что я тогда лежала рядом с ним в чем мать родила. Вот только причину этого он назвал совершенно неправильную. В душе начала разрастаться злость и досада. Вот так и делай людям добро, после чего не будешь знать, как убежать от их благодарности. Оправдываться я не собиралась. Пусть думает, что хочет. Поэтому, оставаясь стоять неподвижно, только раздраженно бросила.

– Отпусти.

– В чем дело? Неужели угадал? Или ты не просто так тогда на меня залезла, а с далеко идущим планами? Ну так знай, чтобы ты потом не говорила, твоего ребенка я не признаю и денег за него не заплачу.

– Что?

Последнее предположение меня особенно возмутило. Уже не контролируя себя и желая избавиться от нахала, взбешенная, я со всей силы стукнула стоящего позади меня мужчину локтем. И даже когда, услышав его болезненный стон, поняла, что попала по ране, не почувствовала ни сожаления за свой поступок, ни жалости к согнувшемуся пополам гаду.

Прожигая яростным взглядом держащегося за бок воина, я предупреждающе выставила указательный палец вперед, негодующе зашептав в лицо неблагодарной скотине.

– Никогда, слышишь, никогда не смей ко мне больше прикасаться, иначе в одно прекрасное утро, недосчитаешься конечностей. Не знаю почему у тебя зашкаливает так самомнение, но тогда я просто спасала тебя, забирая на себя жар твоего тела. А иначе ты сгорел бы за несколько часов не дожив даже до утра. Слышишь меня?! Мы просто тебя спасали и это было уже последнее средство. Все остальное до этого уже перепробовали и ничего не помогло. И да, я раньше сдохну, чем решу от тебя родить ребенка или даже просто переспать с тобой.

Я надеялась, после моих слов, эта неблагодарная свинья хотя бы извинится. Но где уж нам там. Выпрямившись, мужчина посмотрел на меня, скептически ухмыльнувшись.

– Вот так, просто, по доброте душевной, вы решили рисковать собой, чтобы спасти незнакомца? Еще скажи, что не знаешь кто я.

Выпрямившись, я окинула воина брезгливым взглядом. По-видимому, кто-то о себе очень большого мнения и привык все мерить деньгами. Как-то от всего этого стало противно. Сейчас мне уже и самой захотелось сходить к ручью и хорошенько вымыться. И это несмотря на то, что сейчас была чистая, так как купаюсь каждый день. Вот реально, после слов этого урода, сразу же почувствовала себя облитой грязью. Но если я сейчас молча уйду, то только подтвержу догадку этого… ни одного приличного слова, чтобы описать мое мнение о стоящем напротив меня гаде, не было.

Гордо вскинув голову, я неприязненно посмотрела на незнакомца, спокойно ответив.

– Я понятия не имею, кто ты такой. Если надо, могу в этом поклясться. И у меня даже нет желания этого узнавать. И да, нам от тебя ничего не надо. Как только почувствуешь, что достаточного восстановился, можешь сразу же убираться отсюда. И чем это произойдет раньше, тем лучше. Силой тебя здесь никто не держит. И платы мы никакой от тебя не ждем. Считай свое спасение, своего рода благотворительностью. Возможно, когда-нибудь и ты снизойдешь до того, чтобы спасти кого-то просто так. А если и нет, то пусть это остается на твоей совести.

Подняв выроненные ковш и полотенце, а также упавшее и откатившееся в сторону ведро, я пошла в дом. Пора было отправляться на рыбалку. И чем быстрее я это сделаю, тем лучше. А то ведь не сдержусь и выскажу этой скотине все, что о нем думаю. Вот только не привыкла я ругаться, и привыкать не собираюсь, так как считаю, что брань, в первую очередь, унижает достоинство человека, демонстрируя, его низкий уровень интеллектуального развития. Да и просто развития. Но мне сейчас все равно жутко хотелось кое-кого послать в очень далекое и экзотическое путешествие непроторенным маршрутом.

Глава 8

Следующие несколько дней прошли более-менее спокойно. Наш подопечный больше ко мне не подходил, никаких претензий не предъявлял и, вообще, держался особняком. Разве что садился он с нами за общий стол, да бросал холодное спасибо, когда вставал из-за него, насытившись. И мне бы радоваться, да вот только мою спину постоянно жег внимательный, задумчивый взгляд мужчины. Последнее заставляло меня постоянно нервничать в ожидании какого-нибудь подвоха. И именно поэтому я предпочитала уходить из землянки пока все еще спали, а возвращаться, когда уже спали. Кратковременные появления у дома днем не в счет. Наблюдая за тем, как я, уходя на рыбалку или обход силков, вместо того чтобы сесть и нормально поесть, опять беру с собой кусок хлеба да козьего сыра, максимум еще мясо, если оно оставалось, баба Гата только досадливо качала головой, да бросала на нашего временного жильца сердитый взгляд. Я знала, что она, так же как и я, ждет когда он окончательно выздоровеет и уйдет из лесной избушки. Все что могли мы для него уже сделали, так что пора бы и честь знать. Но только воин все не уходил.

Вот и в этот вечер, отдав знахарке двух кроликов и довольно жирного фазана, я взяла скрипку, решив, что поужинаю в одиночестве, когда вернусь. Даже несмотря на то, что нашего подопечного сейчас не было за столом и его кровать также была пуста. Скорее всего, он тренируется за домом. Не заметить, что мужчина пытается как можно быстрее восстановить свою былую боевую форму, было нельзя. Дров он нам наколол на полгода вперед, а то и на дольше хватит.

Выйдя за порог, я прислушалась к вечерней тишине. Не услышав стука топора, я только пожала плечами. Раз не колет дрова, значит чем-то другим занимается. Ну и ладно. Повернувшись спиной к землянке, более не задерживаясь, я поспешила на свою любимую поляну, вот только дойти до нее не успела.

Почувствовав, как меня кто-то резко схватил за локоть и дернул в сторону, прижав к шершавому стволу лесного гиганта, я на мгновение испугалась. Но увидев хмурое лицо нашего подопечного, сразу же успокоилась. По-видимому, у него очередной заскок. Буду надеяться, что он окажется столь же непродолжительным, как и предыдущий.

– Куда ты ходишь каждый вечер?

Вот, что и требовалось доказать. Судя по всему, этот воин еще тот параноик. Вспыхнувшее было раздражение почти тут же сменилось усталостью. Оправдываться я не собиралась, впрочем, как и говорить правду. Ожидаемо, попытка оттолкнуть воина ни к чему не привела, поэтому, посмотрев нашему "таинственному" инкогнито в лицо, спокойно ответила.

– На свидание.

Именно так ответить стоило хотя бы только ради того, чтобы увидеть вытянувшееся от удивления лицо нашего подопечного. Уверена, он ожидал услышать что угодно, но только не это.

С трудом удержавшись оттого, чтобы не засмеяться в голос, я еще раз попыталась отодвинуть нависающую надо мной гору мышц, но не тут-то было. За первым вопросом последовал второй, еще более глупый, чем первый.

– Зачем?

М-да, у меня нет слов, одни только междометия. Но я же воспитанная девушка, поэтому, несмотря на рвущееся из меня откровение, только и позволила себе скептическую ухмылку, с ответным вопросом.

– Для удовлетворения природных потребностей. Надеюсь, ты уже достаточно большой мальчик и тебе не надо рассказывать каких именно?

Услышав меня, мужчина еще сильнее нахмурился. Честно говоря, я надеялась, что после того, что я ему сказала, он от меня отстанет, но не тут-то было. Меня продолжали удерживать, даже несмотря на мой недовольный вид и вопросительно приподнятую бровь. Не выдержав, я нетерпеливо протянула.

– Ну и долго мне ждать?

– Это в зависимости от того, чего именно ты ждешь.

Неожиданно хмурое лицо разгладилось и на губах воина заиграла довольная улыбка. Так, и что он задумал? Теперь пришла моя очередь настороженно смотреть на собеседника.

– Того, что ты меня отпустишь и отправишься по своим делам.

– А если я себе нашел занятие поинтереснее, здесь и сейчас?

– Так иди и занимайся им, я то тут при чем? – сил, да и желания оставаться воспитанной девочкой и сдерживать свое раздражение у меня больше не было. Поэтому, окинув прижавшего меня к столбу воина брезгливым взглядом, тут же ехидно у него поинтересовалась. – Или ты решил развлечься за мой счет? Так сказать, выразить мне благодарность за то, что спасла, рассчитавшись натурой. А я то считала, что у воинов есть честь, но, по-видимому, ошиблась. Судя по всему, не зря тебя бросили подыхать в лесу.

Я видела, мои слова оскорбили и довольно сильно разозлили незнакомца. Да что там. От его взбешенного взгляда мне неожиданно стало жарко, а еще страшно. Возможно, я все же перегнула палку? Все может быть, но не надо было меня удерживать силой. Надеюсь, хоть так он от меня отстанет. И желательно, чтобы раз и навсегда. А будет еще лучше, если воин оскорбится до глубины души и наконец-то уйдет к себе. Где бы он там ни жил. Ведь он же уже выздоровел.

Почувствовав, как мои руки отпустили, я мысленно выдохнула, но при этом не спешила отлипать от ствола сосны, чтобы броситься наутек. Не хочу, чтобы он думал, что напугал меня. Иначе в следующий раз (если этот раз будет), я так легко не отделаюсь.

И вот мужчина, наконец-то, сделал несколько шагов назад, окончательно предоставляя мне свободу, чем я и воспользовалась, чтобы вернуться домой. Сегодня решила уже не ходить на свою поляну. Хватит, нагулялась. Пора и на боковую.

Проснувшись же утром, поняла, что воин не ночевал дома. Неужели я так сильно задела его гордость, что он ушел? Душу неприятно царапнуло чувство вины. Да, я хотела чтобы он ушел, но не так, да и не на ночь глядя. Да, конечно, он сам виноват, нечего было лезть, но все равно. Я еще раз с сожалением посмотрела на лавку, на которой спал все эти дни наш подопечный.

Чего уж тут сожалеть. Что сделано, то сделано. Отправившись выпускать из сарая курочек, я задумалась о том что же мне делать сегодня. Если воин ушел, то нам с бабой Гатой, больше не надо столько еды, сколько приходилось готовить для раненого воина. Значит, пока можно завязать с рыбалкой, да и силки убрать. Уже того что есть, нам на несколько дней хватит, плюс, я сегодня еще принесу. Отсюда напрашивается вывод: необходимо пройтись по лесу, собрать ловушки. Ведь мы ловим только то количество добычи, которое нам необходимо для пропитания. Распределив для себя задания на день, я принялась за их выполнение.

Судя по повеселевшему взгляду знахарки, ее обрадовало отсутствие нашего пациента. Не знаю почему, но от этого я стала испытывать более сильное чувство вины, а еще стыда. Все же я бы предпочла, чтобы воин ушел, предупредив нас и попрощавшись. Тогда я была бы уверена, что с ним все хорошо. А так непонятно. Вдруг он психанул после моих слов и вляпался в очередные неприятности. У него же даже оружия при себе не было. Я проверила. Все ножи, а также топор, находятся на своих местах. Получается, наш подопечный ушел с пустыми руками и даже еды не взял с собой. Мало того, я не уверена, знает ли он в какую сторону идти и где ближайшее селение.

Вот такими мыслями я и мучилась целый день. Баба Гата видела, что меня что-то беспокоит, но спрашивать ничего не стала. В надежде, что мне станет хоть немного легче, я сразу же после ужина, взяв скрипку, поспешила на свою любимую поляну. Встав посередине, достала из футляра инструмент и не удержавшись, ласково провела по верхней деке рукой. Помню, как я первый раз увидела это произведение искусства и больше не смогла от него отказаться. Денег скрипка стоила не малых, но какой же у нее звук. Мама очень любила слушать по вечерам, как я играю. Ей было все равно что. А мне нравилось играть для нее. Более благодарного слушателя я никогда не найду. А ведь даже когда я делала только первые свои шаги, она ни разу не пожаловалась, что у нее болит голова, или еще что-то. При этом я уверена, первые три года моего обучения слушать мое пиликанье было очень тяжело.

От воспоминаний о семье, слезы горячими ручейками потекли по щекам. Как же я по ним скучаю. И по маме, и по папе, и по Серафиме Борисовне. Как же мне их всех не хватает. Их любви и поддержки, их тепла и советов. Раньше я думала, что уже совсем взрослая и самостоятельная, но вот пожив вдалеке от родных, поняла, что это совершенно не так. Вот только назад дороги нет.

Печально улыбнувшись, я заиграла, выпуская на свободу скопившиеся за эти дни скорбь и боль. Сегодня мне понадобилось гораздо больше времени, чтобы стало хоть немного легче.

Сложив бережно инструмент, я медленно побрела назад к землянке, толком даже не оглядываясь по сторонам. Совсем расслабилась, забыв, где нахожусь. А ведь даже по нашим лесам опасно гулять, тем более по ночам, что уже говорить про чужой мир. Именно поэтому я пропустила момент, когда неожиданно передо мной возник мужской силуэт, чуть ли не врезавшись в него. При всем желании, убежать бы я не успела. И все что смогла, так это, инстинктивно дернувшись, испугано отшатнуться назад. Из-за чего едва не упала, зацепившись за какой-то корень ногой. Но незнакомец не позволил мне этого, схватив за руку и резко притянув к себе. Я оказалась прижата к мужскому телу. Вот только подумать о чем-то плохом не успела, сразу же поняв по знакомой повязке, что это наш с бабой Гатой подопечный. Значит, он все-таки не ушел? Где же тогда бродил целые сутки? Или просто вернулся назад, не найдя выхода из леса? Впрочем, все это неважно. Главное, что воин жив, а это значит, наши со знахаркой труды не пропали даром. Надо будет его завтра отвести в ближайшее селение.

От облегчения, что мужчина не погиб по глупости в лесу, я даже улыбнулась этому, вечно хмурому и всем недовольному типу, тихо поблагодарив.

– Спасибо.

Конечно же, можно было бы на него наехать с обвинениями, по поводу того, что пугать честных девушек, гуляющих ночью в лесу, нехорошо, но ведь вполне возможно, что я его просто не заметила, из-за своей задумчивости. Кстати, насчет нашей неожиданной встречи глубокой ночью. Что он, интересно, здесь делал и почему сразу не пошел в дом? Или просто он еще не дошел? Вполне может быть. Но все равно, поинтересоваться не помешает.

Но поинтересоваться я не успела. Подняв взгляд на лицо воина, я уже было открыла рот, но сказать ничего не успела, настолько сильно меня поразил взгляд, направленный на меня. В нем читалось и восхищение, и неверие, и даже какая-то растерянность, и еще много всего. Неужели это моя игра на скрипке на него произвела такое впечатление? Но ведь знахарка сказала, что я играю так себе и моя музыка мертвая. Тогда, что его воодушевило? Не я же. Всего сутки назад ничего, кроме подозрений, если и не во всех смертных грехах, то как минимум в половине точно, я у него точно не вызывала. Значит, все же его зацепила музыка. Последнее не могло не радовать. Но это все равно не повод меня так сильно прижимать к себе.

Невольно нахмурившись, я попыталась освободиться от удерживающих меня рук. К моему немалому удивлению, воин сразу же отпустил меня, но при этом отводить горячий взгляд от моего лица не стал. Ну и ладно. Возможно, теперь хоть приставать не будет.

Так как мужчина ничего не говорил и не спрашивал, то я не видела смысла и дальше задерживаться здесь. Да и время уже позднее. Баба Гата еще начнет волноваться, а у нее уже не тот возраст, когда это идет на пользу.

Обойдя воина, я уже собралась было ускориться, когда наш подопечный, слегка дотронувшись до моего локтя, тихо спросил.

– Кто ты?

– Я? – удивленно переспросив, непонимающе посмотрела на мужчину. – Так уже говорила же. Меня Олей звать. А ты, между прочим, тогда так и не представился.

Взгляд незнакомца (ведь он до сих пор так и не сказал как его звать), вдруг стал виноватым. Я уже второй раз за сегодняшнюю ночь не смогла удержаться от улыбки. Вот что делает с людьми хорошая музыка.

От всего произошедшего, мое настроение поднялось и я почувствовала себя, не то чтобы счастливой, но все же на душе стало значительно легче. Да что там. Мне стало хорошо. В таком приподнятом настроении я и поспешила к дому знахарки. Вот только не успела до него дойти, как почувствовала еще одно прикосновение к локтю. Остановившись, я вопросительно посмотрела на следовавшего за мной воина. А он меня, в очередной раз за сегодня, удивил.

– Меня звать Гард. Гард Калагионский.

Назвав свое имя, мужчина с каким-то болезненным отчаянием посмотрел на меня в ожидании… чего именно он ждал я не знаю. Возможно, его все в этом мире знают, поэтому и я должна была сразу же догадаться кто он и как-то необычно на это отреагировать. Или его имя что-то значило. Вот только я ничего этого не знала. Поэтому просто улыбнулась, вежливо ответив.

– Приятно познакомиться, Гард. А теперь, я думаю, нам все же стоит поторопиться с возвращением. Как-никак на улице ночь. Да и устала я за день.