Текст книги "Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 4 (ЛП)"

Автор книги: Эйдзи Микагэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Уаааааааааааа! Юри, ты дура, дура, дура, дура! Я верила тебе! Я… верила, как дура, что только ты меня никогда не предашь!

Слезы лились у нее из глаз рекой, из носа тоже потекло.

– И все же, и все же! Супермен! Кто это?! В смысле, не валяй дуракааа! Ну чего ты меня не поймеооошь! Я тоже не хочу становиться каким-то там «королем»! Я боюсь этой игры, где надо убивать! Было так больно отрубать себе палец! Я хочу, чтобы меня кто-то защитил! Но я должна была это все сделать, хоть и не хотела, так?! Я думала, что лучше всех подхожу на роль «короля», поэтому у меня не было выбора, кроме как взять это на себя, так?! Я не хотела, чтобы другие умерли из-за того, что я на кого-то положилась, Юри, поэтому у меня не было выбора, так?!

Ничего не осталось от потрясающего сверхчеловека; она рыдала взахлеб, как ребенок.

Юри-сан спросила, все еще ошеломленная:

– Ироха… а почему ты хочешь защищать такую, как я?..

Услышав этот странноватый вопрос, Ироха-сан сердито вперилась в нее красными глазами.

– Это разве не очевидно?!

Вдруг мне вспомнились слова, которые я услышал от Ирохи-сан в первом раунде.

«Что ты думаешь? Я на самом деле –   л ю б и л а   Ю р и?»

До этой минуты я не знал, как ответить на ее вопрос. Одного лишь опыта третьего раунда недостаточно было, чтобы понять истинные намерения Ирохи-сан, которые она держала в себе настолько плотно, что даже неподходящие эмоции стирала начисто.

Но теперь-то понял.

Видя ее обнаженные чувства, я понял.

Ироха-сан действительно…

–  Т ы   т а к   с и л ь н о,   с т р а ш н о   д о р о г а   м н е,   ч т о   я   х о ч у   з а щ и щ а т ь   т е б я,   р а з у м е е т с я!

…любит Юри-сан.

– Ты так нужна мне, что, когда я не могу тебя спасти, мне приходится убеждать себя, что я тебя ненавижу, иначе я бы этого не вынесла!

Наконец-то эмоции начали возвращаться в глаза Юри-сан, в которых до того было одно лишь изумление.

– А…

В следующее мгновение слезы побежали и по ее щекам. Как и у Ирохи-сан, слезы потекли, словно из крана, мгновенно залив все лицо.

Эти две девушки…

…так сильно и так долго восхищались друг другом, что начали друг другу завидовать.

Из-за этого, возможно, и кое-какие неудачи получились в этой «шкатулке», но в итоге, естественно, их сильные чувства все-таки прорвались наружу.

– Ироха… Ироха…

Они обнялись.

Две девушки рыдали в объятиях друг друга.

– Прости меня… прости меня…

– Даже слышать не желаю! Не желаю слушать твои извинения! Одним этим ты не заставишь меня простить тебя! Я кое-что другое хочу от тебя услышать, очень хочу!

Секунду Юри-сан была в растерянности, но тут же сообразила. Лицо ее, все в слезах и соплях, осветилось неловкой улыбкой, которую никто не решился бы назвать милой, и она нежно прошептала, выворачивая наружу сердце:

– Я тоже люблю тебя, очень-очень…

Аах.

После этих слов я наконец понял.

Что означали действия Юри-сан во втором раунде, когда она надела часы Ирохи-сан. И зачем она поведала ей свой грех – то, что она украла у Ирохи-сан ее любовь.

«…Пожалуйста, убей меня».

Ч т о б ы   И р о х е – с а н   б ы л о   л е г ч е   у б и т ь   е е.

Думаю, желание выиграть у Ирохи-сан тоже отчасти было причиной. Но в первую очередь Юри-сан рассказала ей это, чтобы ей было проще убить NPC Юри-сан, – ведь она знала, что Ироха-сан тоже будет игроком. Она хотела спасти жизнь Ирохе-сан, даже будучи готовой, что та станет ее ненавидеть.

Пойти на такое непросто. Она ни за что бы не смогла…

– Я всегда… любила тебя.

…если бы не любила Ироху-сан.

Хех.

Это уже даже не вопрос прощения или непрощения. В конце концов, какое это будет иметь значение, пока они любят друг друга.

Конечно, их отношения в реальности от этого не исправятся. Эти две девушки – лишь NPC, это не оригиналы, погруженные сейчас в бездну отчаяния.

Но я верю.

Я без труда верю, что они смогут помириться и отбросить отчаяние прочь.

Тогда у меня и другие мысли замелькали.

Одолев сильнейшего из противников и сделав первый решительный шаг навстречу моей цели, я был убежден:

Мне удалось. Вне всяких сомнений, я встал на нужные рельсы и теперь смогу достичь своей цели. Ни за что больше не проиграю.

Верно –

Я выиграл у Дайи.

Глава 2

–  Я   в ы и г р а ю   у   т е б я,   Д а й я!

Это заявил Кадзуки Хосино.

Я не смог удержаться от смеха.

–  А б с о л ю т н о   н е р е а л ь н о.

Я уверен. Шансов достичь цели у Кадзуки Хосино нет.

Если он в самом деле считает, что может выиграть, – это не более чем заблуждение.

Кадзуки Хосино допустил грубую ошибку.

Находясь в этой комнате, откуда можно видеть все, – назовем ее Главной комнатой, – я, естественно, знаю про эту ошибку.

– …Хех.

И все же.

«Скука… есть люди, которые взрывают свой мозг, чтобы только сбежать от этого монстра».

Мне нравится эта фраза.

Да, скука – это монстр. Будь это не так, уж конечно, я не стал бы использовать «шкатулку», способную исполнить любое «желание», чтобы избавиться от нее.

– Ладно, я пошел.

С этими словами Кадзуки Хосино повернулся к экрану. Его лицо стало бело-синим в исходящем от этого дешевого игрового автомата свете.

Несколько полупрозрачных рук потянулись к глядевшему в экран Кадзуки Хосино. Ему явно не по душе были эти руки, которые лезли и лезли оттуда и жадно опутывали его, словно пожирая. И, как будто утаскиваемый этими руками, он постепенно терял цвет, прозрачнел и наконец исчез.

Мои поздравления за столь героическую целеустремленность.

Только она бесполезна, знаешь ли. Даже если чисто случайно тебе удастся не дать никому убить, все равно это бесполезно.

«Владелец» «Игры бездельников» – вовсе не Дайя Омине.

«Природа такова. Любое событие меняет форму, приспосабливается к твоей природе. То, что тебе кажется интересным, – тоска зеленая для людей, у которых “скука” в крови».

«“Шкатулка” может служить просто способом убить время для тех, кого засасывает скука. Так что это всего лишь игра. Бессмысленная игра».

Э т о   я   –   К о д а й   К а м и у т и.

Спасибо за то, что так очаровательно про меня рассказал, Омине-семпай.

Хех, и Кадзуки Хосино все неправильно понял. Наш бедненький Хосино-семпай полностью попался на загадочные слова Дайи Омине! ☆

Да – поэтому-то ему и не победить.

Вполне естественно. Как он может победить, если принимает за врага не того?

– Омине-семпай.

Услышав, как я его зову, Дайя Омине молча обернулся ко мне.

– Что ты собираешься делать с Хосино-семпаем?

– А что? – угрюмо ответил вопросом на вопрос Дайя Омине.

– Ну, это, ваш разговор меня малость смутил. Эмм, ты ему сказал, что «ты можешь остаться в живых, если за эти восемь дней никто никого не убьет», так?

– Сказал, угу.

–  Н о   в е д ь   э т о   л о ж ь,   п р а в д а?

Дайя Омине промолчал.

– В смысле, не может такой способ существовать, ведь так? Или ты думаешь, что я, с моим характером, мог создать такой бессмысленный запасной выход?

«Игра принудительно завершится». Он объяснял так убедительно, даже я почти поверил. Но если подумать – он просто не мог знать о таком скрытом фокусе, даже если бы он был, – Дайя Омине ведь не «владелец».

Проще говоря – он нес бредятину.

Лицо Дайи Омине озарилось радостью.

Хех, а я-то думал, какое лицо он мне покажет.

Я тоже не смог удержаться от кривой ухмылки в ответ. Этот тип только что скормил Кадзуки Хосино первое, что взбрело в голову, обманул его и теперь смеется над ним!

Неудивительно, что он без проблем выиграл первый раунд.

– В чем правда – не имеет значения. Важно, поверил в это Кадзуки Хосино или нет.

– Ну, поверил он с радостью. Какая жалость. Но я спросил, зачем ты это сделал.

Дайя Омине почесал в затылке.

– Ты бы мне поверил, если бы я сказал, что просто хотел посмотреть, как Кадзуки Хосино носится, задрав хвост?

– …Хм? Такая постановка фразы подразумевает, что это не так?

– Это так.

Не могу распознавать, когда он врет, а когда говорит правду; но сейчас я почувствовал, что это правда. Я фыркнул.

– Злой ты, ты это знаешь? У Хосино-семпая нет ни единого шанса в самых разных смыслах.

– В общем, да.

Говорил он безразличным тоном, лицо его тоже никаких эмоций не выражало.

Но, думаю, это не единственная причина. Я знаю, он не настолько пустой человек. Если он не лжет, это одна из вещей, которые он хочет сделать больше всего.

– Кстати, а зачем вообще ты этим занимаешься? Зачем изображаешь из себя что-то вроде гида по «Битве за трон»?

«Шкатулка» затаскивает игроков в эту комнату и «останавливает» их, пока не придет их очередь. Но почему-то его, в отличие от остальных, мне «остановить» не удалось.

Когда я его об этом спросил, он чего-то наплел на тему, что он может вмешиваться в «желания» других, потому что сам «владелец». В общем, если вкратце: хрень какая-то.

Тогда я спросил, почему Мария Отонаси, которая тоже вроде как «владелец», не смогла сделать то же самое. Однако, судя по всему, дело не в том, что она не может. Просто ее очередь еще не подошла, она все еще «остановлена», и потому у нее не было пока возможности почувствовать присутствие «шкатулки».

Иными словами, Дайя Омине может свободно двигаться исключительно потому, что уже был освобожден из «остановленного» состояния, чтобы сыграть в первом раунде.

Короче, Дайя Омине воспользовался ситуацией и занялся всяческими делами вроде просвещения Кадзуки Хосино насчет «Битвы за трон» и скармливания ему лажи.

– Не заставляй меня повторяться. Я ведь уже сказал – просто я хочу посмотреть на бессмысленные пляски Кадзу.

– Но ведь не только это, правда?

– Ну тогда позволь мне сказать так: я не намерен давать тебе ответ.

– Ооо! Довольно наглый ответ, если учесть, что я «владелец» и что именно я позволяю тебе тут свободно разгуливать! Ты вообще понимаешь, в каком ты положении? Ну, в общем, даже если ты не хочешь отвечать, то мне пофигу. Не скажу, что мне это вообще интересно.

Все, что происходит, – правильно, пока оно интересное. Откровенно говоря, это действительно забавно – смотреть, как дергается обманутый Кадзуки Хосино.

Явно удивленный, что я так легко от него отстал, Дайя Омине вздохнул.

– …Кстати, все забываю спросить. Почему ты выбрал игроками именно нас?

– Ну а ты сам разве не хочешь сражаться с самыми сильными противниками? На «трудном» уровне играть куда интереснее, чем на «легком», правда? Поэтому я выбрал тех из нашей школы, про кого известно, что они лучшие.

– А что насчет Кадзу? Его-то к лучшим не отнесешь, верно?

– Аа, ну да. По правде сказать, сперва я хотел взять кое-кого другого! Мм, того второклассника, «Рюу Миядзаки». Но раз он у нас больше не учится, я отказался от этой идеи. Лучше, если характеристики противников более-менее единые, ты не находишь?

– Кадзу взамен Миядзаки, ха. Трудно найти кого-то менее подходящего.

– Аа, ты снова не совсем честен с самим собой, Омине-семпай. Я знаю, ты о Хосино-семпае довольно высокого мнения! И потом, все не так просто. Конечно, Хосино-семпай вообще ни на что не годен, когда один, но вместе с Мари-ти он может доставить немало проблем.

Дайя Омине неприятно нахмурился.

– …Пожалуй. Но разве ты мог это знать до начала игры?

– А, ну мне «О» рассказал.

После этих слов на лице Дайи Омине на секунду появилось удивленное выражение, но тут же он неловко улыбнулся.

– Чего улыбаешься?

– Не, не обращай внимания. Просто это вдруг приобрело для меня смысл.

И он отвернулся к экрану. На экране Кадзуки Хосино трепался с Нойтаном. Да, вот такой клоун меня больше всего и забавляет – такой серьезный, хотя ни черта не знает.

Дайя Омине наблюдал за этим клоуном Кадзуки Хосино так пристально, как будто каждое мгновение имело невероятную ценность.

Хаа?! Разве тебе не хотелось повеселиться? Что еще за серьезный взгляд?

– …

Да и фиг с ним, хех.

– Слушай, – вдруг произнес Дайя Омине, не отрываясь от экрана.

– …Чего?

– …Хочу лишний раз уточнить: твой NPC не знает ни деталей «Игры бездельников», ни того, что он сам «владелец», так?

– Если бы он знал, это было бы несправедливо и скучно, ведь правда?

– Пфф, и твой NPC так себя ведет, хотя ничего не знает? Держу пари, ты считаешь, что и «Игра бездельников», и убийства в «Битве за трон» бессмысленны.

– Хаа? Ну разумеется, бессмысленны? А ты по-другому думаешь, семпай?

Чуть поразмыслив, Дайя Омине ответил:

– …Я ладно, а вот Кадзу наверняка думает так:

– ?..

Дайя Омине поднял голову и взглянул на меня.

И произнес.

–  «Я   н а й д у   с м ы с л   в   э т о й   “И г р е   б е з д е л ь н и к о в”».

Почему-то у Дайи Омине был довольно радостный вид, когда он это произнес.

– …

Как меня раздражает этот взгляд.

Судя по его выражению лица, такое впечатление, что он верит в Кадзуки Хосино, которого сам же и отправил танцевать.

Хотя такие чувства не могут существовать между врагами.

Но что если эти двое сговариваются против меня?.. Аа, не, ну это просто невозможно. Я ведь только что следил за их разговором, и почти все, что происходило в игре, я тоже видел через этот игровой автомат. Если бы они сговаривались, я бы заметил.

…Да, и даже если они сговариваются…

В общем-то, все равно мне плевать.

Глава 3

► День 4, , большая комната

Я становлюсь «королем».

После падения Юри-сан и Ирохи-сан ход событий резко переменился. Наконец-то я смог рассказать остальным про «Игру бездельников», все благодаря мощному влиянию Ирохи-сан.

Если не считать того, что произошло в третьем раунде, я рассказал им почти все. В том числе то, что все они NPC, что Дайя – «владелец», наблюдающий за нами снаружи, и что он обещал мне уничтожить «шкатулку», если мы все выживем и никто никого не убьет до конца восьмого дня.

Кодай Камиути отнесся к этому делу довольно скептически, но, поскольку Ироха-сан и Юри-сан были на моей стороне от и до, он оставил свои возражения при себе.

Как бы там ни было, я смог объяснить всем четко и ясно.

«Все должны дожить до блока восьмого дня».

Я смог изложить нашу цель четко и ясно.

Ироха-сан, лишившаяся своих шипов, и Юри-сан, не имевшая больше намерения действовать, слушали меня. Оставались лишь две проблемы: закидоны Кодая Камиути и возможный обман со стороны Дайи.

Я заставил всех раскрыться, чтобы эти двое стали бессильны.

[Классы] разложились так.

Ироха Синдо, [Революционер].

Юри Янаги, [Колдун].

Кодай Камиути, [Двойник].

Мария, [Принц].

Дайя свой класс раскрыть отказался, но раз я [Рыцарь], то, методом исключения, он должен быть [Королем].

Ножи и еда, хранившиеся у Ирохи-сан, теперь были у меня. Это должно было на какое-то время утихомирить Кодая Камиути. Он [Двойник] – у него почти нет возможностей убивать, пока [Король] что-нибудь не предпримет. Даже если бы он хотел что-то сделать, ему понадобилось бы чертовски много сил и упорства. С учетом его характера – скорей всего, ничего он не будет делать, просто потому что плыть против течения слишком геморройно.

«Битва за трон» почти перестала функционировать.

Когда я вошел в большую комнату, Ироха-сан, Юри-сан и Кодай Камиути сидели на полу и беседовали.

– Хосино-семпай, ты знал? Юри-тян до сих пор девственница!

– К-камиути-сан… прекрати, пожалуйста.

Это довольно… нет, совершенно неожиданно.

– Правда, Юри-сан?

Юри-сан вся залилась краской, но ничего не ответила.

– А, ты тоже явился, чтобы поизмываться над Юри, Хосино-кун? А ты наглец.

– А, п-прости…

Когда меня отругала Ироха-сан, я тут же извинился, но Юри-сан все равно, надувшись немного, отвела глаза.

…Ну, учитывая, что она пренебрегала общением ради учебы, вполне естественно, что у нее немного опыта в этой области.

Это она, значит, умудрялась таксебя вести в игре все это время без особого опыта?.. Неудивительно тогда, что Ироха-сан завидует ее способности очаровывать других…

Но теперь у меня возник еще один вопрос.

– …А ты когда-нибудь кому-нибудь признавалась в любви, Юри-сан?

– П-почему ты спрашиваешь?! Ты, значит, неискренне извинился, да?!

– И-извини, мне просто любопытно…

– …Нет, кажется…

Я мысленно улыбнулся. Стало быть, я единственный, кому она до сих пор признавалась. Я немного польщен.

– Э? Секундочку, Юри. А как тогда ты стала с ним встречаться?

– «Если я просто чуток поулыбаюсь и дотронусь до него рукой, любой мужчина в меня втрескается…»

– Эй, Камиути-сан! Я т-так совершенно не думаю, правда!

– Ты меня не обманешь, Юри-тян! Ты именно так и думаешь, я прав? Да, ну бог с ним, но как ты заставила его тебе признаться?

– Н-ну…

– Готов спорить, ты что-то типа этого сделала, и у него не осталось выбора, правда? Ффуф, ты просто дьяволенок! Ведьмочка!

– Уу…

Глядя на то, как Кодай Камиути подкалывает Юри-сан, сидевшая рядом с ней Ироха-сан нахмурилась; она тоже явно была слегка рассержена.

– И почему всем так нравится Юри? Я ведь тоже красивая!

– О, как это сейчас было миленько, Пред!

– Э? Что именно? Я всего лишь изобразила ревность, так?

– Ты всего лишь выразила, что на самом деле чувствуешь! Как бы это сказать… Девушки, которые полагаются только на себя, не симпатичные. В смысле, ты же чувствуешь себя ненужным, когда рядом с тобой девушка, которая все проблемы решает сама!

– …Хууух, интересная точка зрения. Это, стало быть, именно «я-самая-слабая» натура Юри заставляет всех вокруг хотеть ее защитить, да? Юри, да ты правда хитрюга.

– Уу… Ироха, ты злааая!..

Юри-сан надулась; Ироха-сан не удержалась и обняла ее.

– Кааакая ты прелесть.

Юри-сан в первое мгновение изумилась. Но тут же весело рассмеялась и позволила Ирохе-сан ее обнять.

Сейчас, когда я гляжу на Ироху-сан, у меня такое чувство, будто она стала немного мягче. Возможно, вчерашние детские рыдания высвободили эту ее сторону.

Но я уверен, это к лучшему.

– …Ироха-сан.

– Что, Хосино-кун?

– Не волнуйся, ты тоже будешь пользоваться успехом!

Ироха-сан улыбнулась, услышав мои слова.

Затем все с той же мягкой улыбкой на лице ответила:

– Огромное тебе спасибо за этот оскорбительный совет. Тебе блестяще удалось вывести меня из себя.

Мда, может, не так уж она и смягчилась.

– Если ты останешься какая есть, навсегда останешься девственницей, Пред! ☆

– Заткнись.

– И вообще, эта рука без мизинца такая страшная. Ты выглядишь, как будто тебе пришлось понести за что-то наказание перед преступным миром! [3]3
  Среди якудзы отрубание собственного мизинца (части мизинца) – ритуал, демонстрирующий искреннее раскаяние или извинение перед другим человеком. Также является формой наказания за проступки.


[Закрыть]

– А-ха-ха, Камиути, помри уже.

…Кодай Камиути опасен.

По правде сказать, они обе это знали.

В детали я не вдавался, но рассказал, что в предыдущих раундах он убивал лично, ножом и даже вроде бы получал от этого удовольствие.

Но все равно они продолжали с ним весело трепаться, вот как сейчас.

Потому что я попросил их об этом.

Кодаю Камиути наверняка не понравилось бы, если бы они открыто противостояли ему и опасались его.

И в этом случае он мог бы начать «Битву за трон» просто в отместку, чтобы разрушить статус-кво. Но если мы не дадим ему заскучать, может, он ничего и не предпримет.

Нет… я не успокоился всего лишь с этим ненадежным планом. Я все время был настороже. Я постоянно следил за ним, опасаясь, что любая мелочь может заставить его взорваться.

Только вот…

– Не, это ты помри уже.

…действия Кодая Камиути намного превзошли все мои прогнозы.

Хлюп.

И этим звуком ознаменовалась очередная трагедия.

Руки, обнимавшие Юри-сан, падают, тело Ирохи-сан начинает медленно сползать вниз. Юри-сан, не понимая, что только что произошло, недоумевающе смотрит на зарывшуюся ей в грудь голову.

Затем переводит взгляд на собственные руки.

Они испачканы чем-то красным.

– …

При виде этой омерзительной сцены она даже кричать не в силах.

Кодай Камиути извлек нож из спины Ирохи-сан, схватил Ироху-сан за волосы и отшвырнул от Юри-сан. Затем перешагнул упавшее навзничь тело и принялся бить его ножом. Удар за ударом, снова и снова.

*шмяк* *шмяк* *шмяк* *шмяк* *шмяк*, ритмичные звуки ударов. Наконец Кодай Камиути встал, довольно усмехаясь.

– Ты таки осталась девственницей навсегда. Какая жалость.

Как?..

Я сник и, чтобы сохранить последние кусочки моего разума, который рассыпался с каждым ударом, начал думать.

Ножи в моей комнате спрятаны как положено. Мой нож, ножи Ирохи-сан, Юри-сан и Кодая Камиути там, это точно.

Как же у него оказался нож?

…Неужели?..

Я подумал.

Почему Кодай Камиути сделал то, чего я не ожидал? Почему я не смог справиться с ним, хотя знал про его психованный характер?

Я уверен, я делал все необходимое. Значит, я что-то проглядел.

И это что-то –

– …Дайя.

Я пошептал его имя, но он даже не обернулся.

Лишь трогал серьгу в правом ухе.

Не понимаю его.

Зачем ему понадобилось это делать?

Я достал плеер и проверил кое-что, что меня беспокоило.

Аах… я так и думал. У Дайи было три [Тайных встречи] с Кодаем Камиути. В первый день, во второй и сегодня.

Держу пари, Дайя относился ко мне настороженно с самого начала. И, увидев мои вчерашние действия, запустил встречный план.

– Уух, правда удивительно.

Я повернулся к Кодаю Камиути.

– Не думал, что все окажется так, как говорил Омине-семпай. Хосино-семпай сговорился с Предом и Юри-тян. Ты заставил их потерять желание играть, впарив им, что надо всего лишь протянуть восемь дней. И поэтому они со мной изображали дружелюбие. Хех, если до сих пор Омине-семпай был прав, логично допустить, что и остальное – тоже правда.

– …И что он сказал?..

– Он сказал, что вы, заговорщики, перебьете нас остальных.

Как он посмел нести такой бред!

– Вы же выиграли бы, если вспомнить правила. Черт, Хосино-семпай, а ты умный, хоть и кажешься безвредным. Без понятия, откуда ты узнал свой [класс], но ты ведь это планировал с самого начала, да? Ты заметил, что три [класса], способные убивать, могут сосуществовать, сговорился с ними, придумал байку про выживание и попытался убедить нас отказаться участвовать в игре. Ты меня почти поймал!

Почему он… все так интерпретировал?

Но – думаю, такова «Битва за трон». Игра, которая заставляет не доверять никому, заставляет обманывать других и в конечном итоге – заставляет убивать.

Я повесил голову. Юри-сан положила голову Ирохи-сан себе на колени и, шепча ее имя, запихивала ее внутренности обратно в живот.

Увидев это, Кодай Камиути расхохотался, словно смотрел какую-то комедию.

– Теперь мне надо всего лишь убить Хосино-семпая и Мари-ти, но… я еще немного позабавлюсь. Похоже, вы все равно ничего не сможете мне сделать. А-ха-ха, какой адреналин, такого в реальном мире не бывает – вот в чем вся прелесть «Битвы за трон», согласны?

Значит, в итоге я так и не смог помешать Кодаю Камиути совершить очередное убийство.

Я проиграл.

Нет… меня заставили проиграть.

«А б с о л ю т н о   н е р е а л ь н о!»

Меня заставил проиграть Дайя Омине.

«Оказывается, понять собственное мышление действительно легко. До меня только что дошло, что думает “настоящий я”».

– …А.

Все ясно.

Разумеется, Дайя не мог этого не сделать.

Я рассказал ему все. Я рассказал «NPC Дайи Омине», что сделал «настоящий Дайя Омине». И «NPC Дайи Омине» понял намерения «настоящего Дайи Омине».

И если он их понял, то, естественно, сделал то, чего хотел «настоящий».

А «настоящий Дайя» – мой враг.

Так что вполне естественно, что здешний Дайя решил противостоять мне и не дать достичь моей цели «общего выживания».

И, фактически, он сумел не дать мне победить.

…Хех.

Я проиграл в тот момент, когда решил привлечь его на мою сторону.

– …Хрхр.

Приглушенный смех Дайи.

– Не мог ты стать «королем», изначально не мог! Как будто ты годишься на эту роль!

Услышав эти слова, я осознал.

Совсем недавно я высмеивал Ироху-сан, называл ее ребенком, который хочет стать «королем». Каким же я был тупицей! Ребенок здесь – не кто иной, как… я.

– …Ха-ха.

С самого начала лишь один человек здесь мог стать «королем».

Дайя Омине.

Так вот меня с легкостью скинули с трона.

– [Ироха Синдо], 17 ударов ножом в разные части тела от Кодая Камиути,

смерть

► День 5, , большая комната

Юри-сан умерла.

Она была казнена за то, что не вышла в большую комнату вовремя.

Я опасался, что так будет, потому что еще вчера она после пережитого шока не хотела возвращаться к себе. В итоге она все-таки это сделала.

Юри-сан совершила пассивное самоубийство, ее больше нет.

– Уааа… это ужасно! Мой ценный приз пропал раньше, чем я его заполучил! Уу, девственность Юри-тян!

Черные эмоции вспухли во мне при виде Кодая Камиути, который, вопреки только что сказанному, ухмылялся, подпирая голову рукой.

Однако мне уже плевать, насколько он ужасен.

Ведь у меня больше нет цели.

Осталось лишь чувство вины по отношению к Ирохе-сан и Юри-сан. Одно лишь чувство вины по отношению к тем, кому пришлось умереть, потому что я подумал, что способен стать «королем».

Может, и мне следовало поступить так же, как Юри-сан?..

Я в таком унынии, что даже подобные мысли лезут в голову. Прямо сейчас – понятия не имею, чем заниматься в оставшиеся несколько дней моей жизни.

Поэтому я лишь мысленно прошу у них прощения.

Простите меня.

Мне правда очень, очень жаль.

Конечно, они были всего лишь NPC, так что я еще смогу с ними встретиться, если мне удастся выжить. Но чувство вины от этого не исчезает. Ааа… теперь я понимаю, что они чувствовали, когда, будучи игроками, вынуждены были убивать NPC.

Именно. От того, что остальные – NPC, совершенно не легче.

Не могу поднять лицо от стола.

На столе лежала джутовая сумка. В сумке был неработающий медиаплеер и двое часов, которые носила Ироха-сан, – оранжевые и бежевые.

Эти часы надел Дайя.

Увидев это, я швырнул ему и мои синие часы. Кинув на меня быстрый взгляд, он молча надел и их.

– Часы ладно; надеюсь, ты принес другое, что я тебя просил?

Кивнув, я извлек из моей джутовой сумки пайки и выложил на стол. Я это сделал не потому, что сдался, – просто я понял, что иначе он меня убьет.

Поскольку мои собственные пайки остались при мне, немедленная смерть мне не грозит. Но [Революционеро]подобную силу я потерял.

«Битва за трон» вернула себе исходную омерзительность. Теперь, чтобы выжить, остается только выполнить условия победы – иного пути нет. Естественно, Дайя и Кодай Камиути скоро придут по мою душу.

Так не попытаться ли выиграть и мне?

…Невозможно. Я [Рыцарь], а Мария [Принц]. Мы не можем выжить вместе. Пытаться выиграть – автоматически означает желать смерти Марии. Она может быть каким угодно NPC, но я никогда, ни за что не пожелаю ее гибели.

С такими чувствами выиграть у них я не могу.

А значит, я умру.

– …

…Я умру?

В общем, да. Думаю, что так.

Но тогда – почему?

Я поднял голову.

И взглянул на Марию.

Каждый из нас четверых знает, что я буду следующим. Мария в том числе.   И   в с е   ж е   о н а   н и ч е г о   н е   д е л а е т,   ч т о б ы   э т о   п р е д о т в р а т и т ь.

Она? Она, способная с легкостью отбросить свою жизнь ради других? И не только сегодня. Она и вчера вообще почти ничего не говорила.

Этого не может быть.

– Мария? – позвал я.

Она меня прекрасно слышит, но не поворачивает головы.

Лишь тихонько кусает губу.

– [Юри Янаги], казнена, поскольку не вышла в большую комнату до 12:10,

смерть в результате отсечения головы

► День 5, , [Тайная встреча] с [Марией Отонаси], комната [Марии Отонаси]

Почему Мария бездействует?

На этот вопрос есть лишь один ответ.

Как и я, она в полной растерянности.

Но почему она оказалась в таком состоянии? Ее тоже что-то шокировало, как меня смерть Юри-сан и Ирохи-сан?

Мария не поздоровалась со мной, когда я вошел в ее комнату; похоже, ее что-то грызло.

– Мария?

– …

…Тут явно что-то не так.

– …Можно я сяду рядом с тобой?

Обычно мне даже спрашивать не нужно. Нам с ней вовсе не нужно спрашивать друг у друга разрешения.

Но сейчас, услышав этот вопрос, Мария нахмурилась.

– Нет. Не садись сюда.

И я стою в полном обалдении.

– …Почему?

Мария закрыла рот и отвела глаза, избегая моего вопроса.

Но я не должен это так оставлять.

– …Скажи мне.

Мария по-прежнему не решалась ответить. Но я просто стоял и смотрел на нее, не произнося больше ни слова, так что в конце концов она с неохотой раскрыла рот.

– Я все это время следила за тем, что ты делаешь.

Она говорила, по-прежнему глядя в сторону.

– Я следила за тем, что ты делаешь, и ждала, когда ты обратишься ко мне за помощью. Тебе в одиночку удалось загнать Синдо в угол, в одиночку удалось создать основу, чтобы рассказать им про «шкатулки», тебе даже почти удалось выиграть. Конечно, Камиути все порушил в итоге, но, по-моему, действовал ты просто блестяще. И, понаблюдав за тобой, я пришла к выводу.

И Мария произнесла:

–  Т ы   н е   К а д з у к и   Х о с и н о.

Это и есть причина ее нерешительности?..

«Ты же… Кадзуки, верно?»

Да, она это сказала во время нашей [Тайной встречи] еще на второй день.

Но тогда я не принял это всерьез. В смысле – она ведь узнавала меня даже в «Неделе в трясине».

Так что это должно было быть просто шуткой.

– …Блин, ты о чем, Мария?

Только она не ответила «шутка», как обычно делает. Она не доставила мне этой радости.

– Кадзуки.

Взамен она сказала вот что.

– По [классам] мы же враги, верно?

– …Ты о чем? Но, это, ну да, наши [классы] враждуют… э?

Может, Мария хотела намекнуть вот на что?..

– Ты думаешь, я могу тебя убить?..

Почему-то Мария не покачала головой на мой вопрос, который я задал всего лишь в шутку.

– П-прекрати… Я никогда –

– Кадзуки, – перебила она меня. – Я была абсолютно уверена, что могу предсказывать все твои поступки. В конце концов, мы ведь провели вместе целую человеческую жизнь. Но все твои действия в «Битве за трон» совершенно не укладывались в мои ожидания. И поэтому я уже просто не знаю. И я не уверена, будешь ли ты дальше поступать так, как я ожидаю от тебя.

– …

– Я верю, те условия победы, о которых ты говорил, – правда. Но они уже недостижимы. И что ты будешь делать теперь?

– Я… все равно…

– Я же NPC, верно? Даже если ты меня убьешь, настоящая Мария Отонаси останется в живых, так?

– Ты к чему это?.. Или ты думаешь… я убью тебя из-за этого?

– Я так не думаю. Я не могу представить себе, чтобы ты меня убил.

– Тогда…

– Но, как я уже сказала: это лишь мой прогноз, а он неточен. С тех пор, как ты выпустил мою руку, я перестала понимать, что ты думаешь.

– Не может…

Я попытался подойти к ней, желая все разъяснить, но…

– Не подходи!

Мария выставила мне навстречу ладонь.

Но заставили меня остановиться не ее слова и не ее отношение ко мне – а тревога в ее лице.

– Ты выглядишь в точности как Кадзуки Хосино, и из-за этого ты… страшный.

Я не опирался на Марию в этой игре.

Потому что знал: если я обопрусь на Марию, которая здесь слабее всех, это приведет к поражению. Потому что знал: мне не победить, если я не подавлю желание положиться на нее, если не перестану быть тряпкой.

Я смог это сделать благодаря опыту прошлых раундов.

Без информации, которую я тогда собрал, мне не удалось бы сделать чего-то подобного. Неудивительно поэтому, что мои действия казались Марии неестественными.

Но я был уверен, что она все равно поймет.

В смысле, это же Мария! Мария, которая понимает меня лучше, чем кто-либо. Я думал, она никогда не ошибется во мне, что она примет все, что бы я ни сделал.

Назад к карточке книги "Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 4 (ЛП)"