Текст книги "Я не умею! (СИ)"
Автор книги: Евпатий Сволота
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 21. Ловушка для зверушки
В столе с документами нашлась чернильница с пером. Это хорошо. Есть чем писать руны.
Ребята с удивлением уставились на меня, явно не понимая, что я делаю:
– Корр, ты че? Рехнулся? Сейчас сюда монстр ворвется, а ты закорючки рисуешь!
Ну вот что я мог ответить в такой ситуации ребятам? Только самую дурацкую и самую универсальную фразу, которую можно на Пангее услышать на этот счет:
– Народ, доверьтесь мне. У меня план, я потом всё объясню…
– Эмм… Не пойми привратно, – начал скептически Джон, – но хотелось бы сейчас получить объяснения… Как-никак, мы собственной шкурой рискуем.
Оглянулся на ребят. Подметил дивное. Несмотря ни на что, в глазах каждого было доверие, и это при том, что я открыл неведомым способом неведомый тайник, и вывел их на то самое место в лабиринте, где уютненько расположился неведомый монстр. Ясно, что в последнем моей вины не было, но все равно. У каждого из них есть повод не доверять мне, но даже Джон – вроде как один из самых адекватных и быстро соображающих членов нашего отряда – нервничал, но верил мне. Стало стыдно. Перед ними, и в первую очередь перед самим собой. Конечно, мой отец король целого народа, но я вот что-то никогда не хотел манипулировать другими, двигая, как пешками на шахматной доске, к нужной мне цели. Ну вот почему все эти миссии – с гномьей магией и прочей ерундой – выпали именно мне?
Выдохнул и, собравшись с мыслями, сказал:
– Джон, ты прав, но у нас до ужаса мало времени, а мне, чтобы всё от начала до конца объяснять, понадобятся сутки. Не думаю, что монстр, который вот-вот сюда ворвется – сядет также тихо-мирно рядом, и будет слушать мою офигительную историю.
Дверь, как будто в подтверждении моих слов, покрылась первой сетью мелких трещин. Гоблин, заверещав на весь тайник, прыгнул на руки Джону:
– Спасите меня, я вас умоляю! Сделайте же что-нибудь! – вопил зеленокожий, постепенно покрываясь уже такими знакомыми всем нам синими пятнами.
У меня еще успела мелькнуть мысль: «ну надо же, прямо под цвет платья!». Предаваться размышлениям было не место. Джон, откинув бесцеремонно гоблина в кучу хлама, подошел ко мне:
– Командуй, Корр. Объяснения потом!
Кивнув Джону, схватил пузырек с чернилами и, прямо без пера, обмакнув палец в густую вязкую жидкость, принялся на закрытой двери тайника рисовать руну огня. Одну, вторую, третью, пятую… Интересно, сколько у меня есть времени, пока монстр не выломает дверь? Древесина покрывалась рядом ровных, аккуратных закорючек. Ну что ж… Посмотрим, как вы работаете – новые руны…
Отбежал на пару шагов назад и, схватив с плеча огнестрел, крикнул:
– Джон, хватай щит! По моей команде валим отсюда!
Прицелился в дверь. Выстрелил. Да! Они работают! Новые руны! Как только дробь прилетела в деревянную поверхность, раздался взрыв, от которого, кажется, офигел даже стихийник, привычный к магии огня. От волны жара я отшатнулся назад и, прокашливаясь, как можно громче крикнул:
– Валим отсюда! Джон, не забудь щит!
Дверной проем был объят пламенем, но несколько секунд, чтобы выбежать, у нас все же было. Вряд ли монстр помер от взрыва. Это было бы слишком просто для него. Скорее всего, он отброшен назад и на некоторое время оглушен.
Выбежал в задымленный коридор лабиринта. Несколько раз, кажется, успел наступить на что-то мягкое и скользкое. Дурацкие ромашки. Ну их в пень! С этого дня ненавижу!
Боковым зрением увидел каменную громадину великана, выбегающего из тайника с гоблином на руках. Также за спиной услышал кашель Джона. Обернулся. Есть! Щит был с ним!
В отдалении одного из коридоров уже шевелилась туша приходящего в себя ящера. Так, ну а теперь помоги нам Великий Омм.
Скомандовал троллю:
– Хркх, сможешь закинуть ящера в тайник?
Старый тролль, опять же бесцеремонно кинув посиневшего от ужаса гоблина на головы сбившейся в кучу группке ромашек, ответил мне свое коронное: «я понимать».
Я перехватил у всё еще кашлявшего от дыма Джона щит и отодвинулся в сторону, предоставляя каменной глыбе пространство для маневра. Отступая, увесистым пенделем направил в тайник парочку ромашек, которые вроде как были даже не против. Исследовательский дух в этом плане не чужд был никому, тайник, как-никак, для них также новое местечко в лабиринте…
В коридоре послышалась возня. Оглушенный монстр окончательно пришел в себя. Ящерица была в бешенстве. В истерике хвостом она месила не только тролля, но и матерящийся живой ковер призванных ею цветов.
После непродолжительной борьбы, порывистым движением тролль закинул ящера в дверь тайника. Я сразу же подбежал со щитом и, прислонив его слегка наискось, крикнул:
– Хркх, держи щит так!
А-а-а! Как же нам повезло, что с нами именно тролль! Щит примыкал к двери не до конца – сверху и снизу оставались небольшие зазоры, вылезти через которые монстр не мог, но вот исцарапать кому-нибудь когтями рожу – запросто.
Хркх даже не обращал внимания на когтистую лапу, которая с мерзким звуком ежесекундно шаркала по камню острыми, как ножи, когтями.
Пока тролль держал щит, в районе бывших металлических дверных петель и замка стал корябать черным от сажи пальцем руну огня. В голове старался держать тот конечный результат, которого так хотелось добиться от этого старого куска металла. Не подведите меня, руны!
В середине, куда смог добраться палец – все-таки тролль почти всей своей поверхностью примыкал плотно к щиту – нарисовал также пару раз руну прочности. Решил, что это также не помешает.
Щит сотрясали удары монстра, который хотел вырваться из тайника. За ноги кусали вездесущие ромашки, которые крутясь под ногами, нервировали и отвлекали от дела.
Руки тряслись, нервы были на пределе, но, кажется, должно сработать. Хотя бы на час – нам больше не нужно.
Отпрыгивая в сторону, крикнул стихийнику:
– Кидай фаерболы в места с краю щита, где я пометил сажей!
Тот понял меня без слов. Череда фаерболов, не принося вреда каменному гиганту, устремилась к щиту. Кажется, парочку раз Джон не выдержал и метнул фаерболы прямо в тайник.
Идея хорошая, конечно, устроить там пожар, чтобы убить монстра, замести следы, да и вообще. Только нифига не получиться у него. Огонь, конечно, может и наведет слегка шороху, но зверушку не поджарит. Скрижаль с температурным стабилизатором не даст огню разгуляться, и для вездесущего баланса «включит» холод. Ну и ладно… Не хватало еще до тла сжечь тайник ректора. Во мне так не вовремя заговорила гномья прижимистость – кто знает, что еще ценное там может прятаться внутри?
Мой дурацкий план, кажется, начал приносить плоды. Джон даже вскрикнул от удивления, когда подметил, что щит, вопреки всем прогнозам, оплавился точно в нужных местах. Эх! Гномьи руны! Да вам цены нет, если знать, как обращаться!
И вдруг резко стало тихо. Монстр оставил попытки вырваться и с ненавистью смотрел на нас своими рептильными желтыми глазами через узкую щель над щитом. Ах ты ж, Великий Омм! Тварь действительно более чем разумна!
Хркх послушно держал остывающий щит, не отходя без моей команды. Это правильно. Металлу нужно дать время застыть.
А потом монстр закричал опять. Опять громко. Опять больно. Я присел к земле, зажимая руками уши. Джон – как приметил я краем глаза – вырубился. Чё происходит то, а?
Ромашки, которые до этого беспорядочно бегали вокруг, замерли, вслушиваясь в этот пронзительный крик. Как только крик замолк, они побежали. Хаос сменился порядком.
Не думаю, что когда-нибудь в жизни забуду то, что увидел. Ужас накрыл меня с головой. Мелкие засранцы на моих глазах собирались в одну гигантскую ромашку, которая, ехидно «гыгыгыкая» себе под нос, смотрела на меня. Это что за страшный сон ботаника? Какой сумасшедший разум вообще мог выдумать этого лугового гопника?!
Учитывая, что никто из друзей помочь мне не мог (тролль ждал остывания металла, ну а гоблин с человеком опять по доброй традиции вырубились, пропуская все веселье), я, кажется, слегонца психанул. Нервы, что тут скажешь… Рука сама потянулась к огнестрелу за спиной. Схватив жменю «особенной» дроби из кармана, зарядил оружие и прицелился ромашке в голову:
– Сдохни, тва-а-а-а-арь!!!
Мой крик, вместе с чередой выстрелов, эхом разнесся по коридорам лабиринта. Башка ромашки от выстрелов трепыхалась, как огромные белые труселя, оставленные безрассудно толстой тетенькой на бельевой веревке под бушующим ураганом.
Заряд дроби кончился. Тяжело дыша, трясущимися руками сыпанул из кармана в огнестрел еще одну жменю:
– А-а-а-а-а! – опять заорал я, шмаляя в ненавистную мне огромную белую рожу цветка.
Наконец, ненавистная мне ехидная усмешка ромашки рассыпалась.
Монстр обратно распался на мелких засранцев, которые, сплевывая на пол и шепотом матерясь, стали беспорядочно разбегаться в дальние коридоры зализывать раны.
– Не фига себе! – услышал я за спиной ошарашенный шепот Джона.
Стихийник, кажется, пока я расправлялся с ромашкой, успел прийти в себя и увидел окончание этого спектакля. Кажется, я слегка увлекся. Сколько по времени вообще я шмалял в эту громадину? В себя успел прийти не только Джон, но и гоблин, который, как только ромашки разбежались, кинулся мне на шею:
– Всё, хватит, Корр, хватит! Всё уже кончилось, самое страшное позади!
Смахнув со лба ручьем струящийся пот, выдохнул. Отмахнулся от обнимашек гоблина, разжал скрюченные в оцепенении над огнестрелом пальцы. Спрятал оружие за спину.
Ситуацию в свои руки очень вовремя взял Джон, приметив, что я пока этого сделать ну никак не могу:
– Так, народ, собираемся и валим отсюда. Хркх, монстр надежно в ловушке спрятан?
Тролль, отойдя на шаг от щита, несколько раз опасливо по нему постучал. Потом разок дернул за край. Ящер немигающим взглядом следил за манипуляциями тролля, даже не пытаясь вырваться. Зверюга отлично понимала, что ловушке и ей уже нас не достать. От осознавания того, что этот неведомый уродец обладает разумом в который раз стало жутко. Что-то мне подсказывало, что эта моя встреча с ним – не последняя, и уже в следующий раз каменного великана или другой группы поддержки может рядом не оказаться.
Стараясь не смотреть ему в глаза, скомандовал группе:
– Народ, строимся в привычную шеренгу и уходим отсюда. Скорее, у нас мало времени!
Великий Омм, я надеюсь, что то, что самое страшное в лабиринте уже позади. Так думал, кажется, не только я один. Все – от каменного гиганта до всегда здравомыслящего стихийника – были слегка растеряны и вымотаны. Скорее, скорее бы всё закончилось, скорее бы выход.
Когда за следующим поворотом мы увидели очередной труп, никто даже не вскрикнул. Все были слишком эмоционально вымотанные и уставшие. Джон, присев на колени перед остывающим уже остроухим, тихим голосом объявил:
– Когти. Это когти… Похоже на работу зверушки, которую мы оставили в тайнике. Видимо, она до встречи с нами успела хорошо порезвиться…
В моей голове не было ни одной мысли. Трупы в лабиринте. Уже второй. Именно остроухие. Что происходит?
В голове начали ерзать тревожные мысли. Кажется, с этим дурацким тайником я пропускаю что-то очень важное, что сейчас происходит на моих глазах. Прямо здесь. Почему монстр эльфийки убивает именно ее родичей? Почему ящерица не стала сразу же искать встречи со мной – ненавистным гномом – как только я появился в лабиринте? Не сомневаюсь, что возможностей у нее было уйма. Нет. Она решила начать со своих. Почему?
А потом был еще один труп. Еще. За очередным поворотом над одним из незнакомых мне эльфов склонился его остроухий сородич. Всеми силами живой эльф пытался залечить раненого, но все еще дышащего друга.
Коротко взглянув на нас стеклянными от ужаса глазами, эльф начал рассказывать:
– Монстр. Прямо из-за поворота. Он почти убил нас, но тут, на наше счастье, его что-то отвлекло и он убежал в лабиринт…
Без лишних слов мы пристроили в нашу цепочку новых членов группы и в гробовом молчании пошли дальше.
Когда за следующим поворотом я увидел обездвиженную фигуру Нарина, что-то как-будто оборвалось во мне. Великий Омм, я совсем забыл про этого эльфа! Конечно, я хотел ему мести, но не такой. Не такой ценой… Что вообще тут происходит?
Эльф, оставив своего еле живого друга на попечение Джонну, подбежал к Нарину и констатировал:
– Дышит. Еще жив. Дайте мне пару минут, я попробую хоть как-то залечить его…
Бледный обессиленный остроухий – как бы самому ему помощь не понадобилась, сколько он вообще маны потратил? – начал магичить над Нарином, ну а мы рассеянно стали ждать. Кажется, всем уже было глубоко фиолетово, успеваем мы выйти из лабиринта или нет. То, что произошло здесь, больше было похоже на бойню, чем на испытание для студентов!
Когда через пару минут Нарин застонал, я, неожиданно для себя, почувствовал волну облегчения. Да, остроухий! Живи! Мы еще с тобой встретимся на дуэли, где все будет честно!
– О, прекрасное виденье, – рука эльфа потянулась к гоблину в платье, – Неужели я умер? Поцелуй меня…
Блин… Нарин, кажется, в горячке перепутал Шимми с Лариэль… Не успел я ничего сказать, как зеленокожий с лицом дебила бухнулся на четвереньки перед еле живым эльфом и брякнул:
– Хорошо, эльфик, только больше не болей!
Одарив Нарина слюнявым чмоком, Шимми кокетливо поправил складки платья и захлопал ресницами. Зависла минута молчания.
– Так, гоблин, – услышал я рядом решительный голос Джона, – быстро снимай это дурацкое платье!
Нарин, на свое счастье, вырубился сразу же в целительный сон. Толпой мы стянули с рыдающего гоблина голубую тряпку и метким фаерболом Джон сжег ее до тла.
– Варвары! – орал рыдая гоблин, – Я лучше голый пойду!
Мда… Ну вот и у Шимми начала подтекать крыша… Хотя, это не удивительно, после того, что мы все пережили в этом лабиринте. Как бы самому тут не свихнуться! Эльф, который присоединился к нашей группе, кстати, даже не спросил о том, где мы достали это треклятое платье. Кажется, ему вообще все было пофигу. Интересно, сколько за сегодня он успел увидеть смертей? Кто-нибудь вообще выжил кроме нас?
Выход! Скорей бы выход! К горлу подступила волна тошноты. Вокруг чудился сладковатый запах разложения плоти. Оставаться тут было не выносимо.
Нарина на руки схватил Джон.
Тролль на наше счастье блокировал почти все ловушки, и наша уже многочисленная группа могла добираться без потерь.
Когда за следующим поворотам показалась простая деревянная дверь, выдохнули все.
Тролль резким ударом выбил ее из петель. Свет! Свежий воздух! Наконец-то мы спасены!
Глава 22. А что происходит?
Яркий дневной свет больно резанул по глазам. Похоже, не мне одному. Сбоку услышал, как недовольно шипел Джон. Эльф, имя которого мы даже не удосужились узнать, также вскрикнул и прикрыл глаза рукой.
Видимо, спасительная поверхность решила лишить нас не только зрения, но и слуха. От оглушительного ора я чуть ли не присел.
Орали, как я увидел проморгавшись, студенты Магической Академии. Не прошло и мгновенья, как меня уже кто-то панибратски лапал, поздравлял. Незнакомый тролль радостно начал подкидывать меня в воздух, оповещая о том, что он «на меня поставил».
Крики и радостный гомон были не долгими. Кто-то, наконец, обратил внимание и на раненных:
– Эй, а с ними что? В ловушку попали?
– Можно сказать и так… – зло процедил эльф, сплюнув под ноги.
– Кстати, кто-нибудь кроме нас вышел? – решил вклиниться в разговор Джон.
– Нет, вы первые! – улыбаясь рапортовал нам розовощекий студент – Ждем остальных. Еще минут двадцать осталось…
Мы не сговариваясь переглянулись. Обсуждать пережитое в лабиринте с теми, кто остался на поверхности и, смеясь, делал ставки, не хотелось вообще. На душе было ну очень паскудно. Было желание свалить куда-нибудь подальше от глаз и возгласов шумной толпы и переосмыслить увиденное.
Возле раненых уже кто-то суетился. Эльфов пытались вылечить свои. Где-то в их толкучке я услышал опасливое: «Какие странные повреждения… В какую ловушку они умудрились попасть?»…
Действительно… В какую это ловушку они умудрились попасть? Взглядом постарался найти Лариэль. Госпожа ректор, скрестив руки на груди, стояла прислонившись к одному из деревьев. Кажется, ее вообще не трогали раненые сородичи.
Эльфийка смотрела вперед задумчивым рассеянным взглядом. Я бы, наверное, многое готов был отдать за возможность узнать, что же творилось в ее голове в этот момент. Как никогда в жизни пришло четкое ощущение того, что я, как и все те, кто оказался в лабиринте, были пешками в неведомой нам игре. Чувство очень неприятное. Подумалось, если я не разберусь, что и как, это чувство будет повторяться вновь и вновь, пока я не свалю из этой дурацкой Магической Академии.
Даже радость обретения гномами новых рун никак не помогла благодушному настрою, вернуть который мне уже пытались скрытники с Мастером Клодом.
Как только толпа самых активных и любопытных студентов оставила вышедших в покое, именно они набежали на нас с Хркхом с радостными обнимашками.
– Я верила в вас! – безапеляционно заявила Юлия.
– Но деньги поставила на Нарина… – ехидно поправил тетеньку Дилас.
Та на сказанное с самым невозмутимым видом ответила:
– Ну, одно другому не мешает… Тем более, Нарин также вышел из лабиринта одним из первых, так что я не только сохранила накопления, но и приумножила…
Радостный щебет учеников перебил как всегда деловой Мастер Клод:
– Ну? Как там? Рассказывайте!
Одноклассники дружно затихли, приготовившись смаковать подробности прохождения лабиринта.
У меня на эту тему язык не поворачивался говорить. Видимо, инициативу в свои руки решил взять старый тролль:
– Хркх не понравиться лабиринт. Хркх слишком старый, чтобы так много получать по голова. Хркх больше не ходить туда, даже за красивый булыжник…
Покачав головой, каменный гигант отошел к одному из рядом расположенных в саду деревьев, и, опершись о него спиной, присел отдохнуть.
– Да оставьте же вы их всех в покое! – скомандовала Юлия, одернув не только любопытных одноклассников, но и слегка смущенного раскрасневшегося учителя. – Они только-только вышли из лабиринта. Дайте им отдохнуть и переосмыслить…
– Тем более, время еще не прошло, и вот-вот должны появиться остальные… – опять перебил Юлию Дилас.
Приняв справедливость сказанного, одноклассники, а заодно и парочка любопытствующих ушей, которые проходя мимо приготовились слушать, разбрелись в разные стороны, ну а я задумался.
Действительно. Пока еще время есть. Вышли не все. У выхода из лабиринта – как я приметил, расположился он уже в отдаленном уголке сада Магической Академии – с нетерпением дежурила еще парочка студиозусов. Небось, как раз те самые, которые деньгу поставили на тех, кто еще не вышел. Мда… Знали бы они…
Отошел от шумной толпы в сторону и, на манер того же старого тролля, прислонился к дереву и с немигающим взглядом стал наблюдать за тем, кто еще выйдет. В голове тревожно шевелились мысли, формируясь в какую-то глупую нестройную догадку. Интересно, она подтвердиться или нет?
Когда через пару минут на поверхность вывалилась следующая группка студентов, я не удивился. Вышли только люди – стихийники. Видимо, они также сформировали группу и вместе проходили от начала до конца. По тому, как радостно сияли их лица, в отличие от наших, я понял, что монстр им не встретился вообще. Трупы, видимо, также не попались по пути. Ну, что тут скажешь… Везунчики.
Когда следующая волна радостного гула затихла, Лариэль, наконец, скинула оцепенение и громко объявила:
– Всё! Время вышло! Остальные не успели. Можете сейчас возвращаться в Академию Магии на обед. Потом отдыхайте. Уроков сегодня не будет. Ну а я выведу остальных, кто заблудился…
После фразы «обед» и «уроков не будет» толпа радостно заголдела, направившись дружно в столовую. Всем было все равно, что с остальными. Единицы оставались ждать у выхода опоздавших друзей.
Руки сами собой сжались в кулаки. Ну надо же! Лариэль сплавила подальше толпу, чтобы без свидетелей выносить трупы! Миленько!
Переглянувшись с Джоном, также подметил на его лице злость. Злость и усталость.
Орать и топать ногами о несправедливости произошедшего не хотелось. Каждый из нас был готов к худшему, когда шел в лабиринт. Остальные это тоже знали. У единиц бы испортился аппетит, объяви мы во всеуслышанье, что в лабиринте гора трупов.
Ну их всех в бездну! Сплюнув под ноги, поплелся также в Академию. Есть не хотелось совсем. Пойти к себе, что ли? Нет! Рука сама нащупала документы во внутреннем кармане куртки. Сначала нужно отдать долги! Библиотека!
Ноги понесли меня к башне Академии. Именно сегодня страха встретить монстра не было ни капли. Просто я знал, где именно сейчас эта тварюга находится.
Коридоры башен были пустынны – народ дружно обедал, шумно считая выручку после тотализатора. Где где, а именно там, среди них мне вообще сейчас было не место. Уверен, что остальные с нашей группы также сейчас не там.
Библиотека встретила меня молчанием и прохладой. Мастер Серафим сидел в своем углу, и, перечитывая какую-то старинную книгу, степенно поглаживал бороду.
– О! Гном, ты вернулся! Поздравляю! Как все прошло? – приветственно спросил старый эльф, отложив книгу в сторону.
Я молча трясущимися руками достал из кармана бумаги и протянул ему. Глаза эльфа заблестели в радостном предвкушении. Потом, видимо, библиотекарь еще раз взглянул на меня и решил проявить заботу:
– О-о-о… Гном, да на тебе лица нет! У меня за стеллажами кушетка есть – я иногда люблю подремать на ней, когда в библиотеке много работы. Ляг, отдохни. Я пока раздобуду тебе чего съестного и попробую разобраться с этими документами. Проснешься – все обсудим…
Предложение эльфа показалось мне более чем заманчивым. Пройдя в указанном направлении, быстро нашел кушетку и провалился в спасительный сон.
Когда я проснулся, библиотека была погружена в вечерний сумрак. Мастера Серафима нашел стоящим у окна и смотрящим в даль. Вид у него был измученный, бледный. Как будто, за это время и без того старый эльф успел еще больше постареть.
Тихим голосом библиотекарь сказал:
– Корр, там на столе ужин. Все уже холодное, но, думаю, тебе сейчас не принципиально…
Кивнув, я подошел к тяжелому деревянному столу, на котором не было ничего, кроме большого блюда с сыром и холодным мясом. Также на углу столешницы стоял небольшой светильник, освещающий книги, стены и самого Мастера Серафима уютным мягким светом.
Усевшись прямо в кресло библиотекаря, без спешки стал ужинать. Усталость и тяжелые мысли после крепкого сна улетучились. Остались вопросы, и их хотелось решить.
Первым начал библиотекарь:
– Ты много интересного проспал, Корр… Вся Академия и даже соседний городок Валар гудит. Из лабиринта вынесли кучу остроухих трупов. Есть парочка раненных. Конечно, никто не ожидал, что в лабиринте будет легко, но и такого тоже не ждали…
Мастер Серафим, вздохнув, отошел от окна и, пододвинув к столу откуда-то взявшуюся табуретку, поднял с пола толстый фолиант. Раскрыл книгу, достал спрятанную внутри бутыль вина и отхлебнул:
– Тебе не предлагаю, знаю, что ты по гномьим меркам несовершеннолетний…
Я кивнул. Это да. По гномьим меркам я юнец, а по человеческим был бы «уж давно пора тебе жениться»… Ну и ладно. На Пангее, где каждой расе отмерян свой век, никто таким вещам не удивляется и не придает им значения.
Эльф горестно приобнял бутыль с драгоценной жидкостью и по своему обыкновению начал с загадок:
– Сегодня вытащили кучу трупов, но все это ерунда по сравнению с тем, что принес мне в бумагах ты, гном. Вот у вас в гномьем языке есть словечко, означающее старую забытую шахту, в которой сдохло много крыс… Так вот, Корр, всей Пангее – именно это самое словечко… Готовься слушать офигительную историю…
