Текст книги "Измена. Сбежать от любви (СИ)"

Автор книги: Евгения Ник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 18

Яна

– Пока я буду здесь, два водителя нам ни к чему, – поясняет Глебу Алексей, а у меня всё сжимается внутри.

Он уедет…

– Бельчонок, а ты, давай шуруй на кухню, тебя сюрприз там ждёт! – подмигивает мне муж. – Ну же! Бегом!

– Дочунь, давай, ты сейчас обалдеешь, что Лёшка приготовил, – лопочет мама.

Удивительно, но с приездом Белова, мама значительно приободрилась.

Плетусь в кухню, по пути бросая взгляд на Глеба. Отчего-то хочется сейчас сорваться и броситься ему на шею, как бывает в фильмах о любви. Но мы не в фильме. У нас реальная жизнь. И этого не будет.

Всё кончено. Фото удалено. Глебу я сказала, что возвращаемся к тому, что было раньше. После ситуации с папой меня словно окатили ледяной водой из ведра. Лёшка мне нужен. Звучит жутко и отвратительно, но без его денег, лечение папы встанет колом. Я не могу этого допустить. Если… Нет, даже думать не хочу. Я просто не прощу себя, если не сделаю всё, что возможно. Это можно называть как угодно: расчёт, меркантильность, корысть и так далее. Но это не меняет ровным счётом ничего.

Алексей меня любит, а я и дальше буду позволять себя любить. Ради папы. Все ненужные эмоции скомкать в комок, как лист бумаги, затолкать подальше в чулан и закрыть на амбарный замок.

Миронов не смотрит на меня. Просто выходит с Алексеем за дверь не прощаясь. В душе щемит ощущение, будто мы больше не увидимся. Мне вдруг становится очень холодно, и я обнимаю себя за плечи. Чувствую подступающие вновь слёзы. Но видимо, за сутки их вылилось столько, что глаза лишь слегка увлажнились, не пролив ни одной слезинки.

Входим с мамой на кухню. Осматриваюсь и вижу: на подоконнике стоит красивая коробка с огромным бантом. Перевожу взгляд на маму. Та встаёт позади меня и приобнимает за плечи.

– Ну же! Дочь, давай скорее открывай! – в нетерпении, слегка теребит мои плечи.

Беру коробку и принимаюсь развязывать бант. На дне лежит аккуратная синяя папочка. Достаю её и открываю. В ней находятся документы и билеты. Начинаю бегать глазами по строчкам, и чем дальше читаю, тем сильнее начинает биться моё сердце. Прижимаю кулак ко рту и закусываю сжатый в нём указательный палец. Издаю болезненный стон. Боже, это документы на лечение папы в Израиле в одной из лучших клиник! Беру в руки билеты. Два для родителей в Израиль. Ещё четыре для меня и Алексея в Португалию на одну неделю. И последние билеты для меня в Израиль на неделю. Не могу это осознать. Лёша… Неужели он это сделал ради меня?

Поворачиваюсь к маме и дрожащими губами говорю:

– Мама, папа правда поедет в Израиль? Я... Я не могу в это поверить! Как Лёша это устроил? Так быстро! И ты, ты тоже будешь с отцом. Видела? Видела же, билеты ваши только в один конец! – кладу папку на стол и запускаю руки в волосы, прочёсывая назад.

– Да, это всё правда! А свои билеты ты видела? После твоего выпуска вы летите на неделю в Португалию на отдых. Какая там красота, океан. М-м-м… – тянет мама и складывает вместе ладони, поднося их к губам.

Ненадолго замираем, а потом бросаемся друг другу в обнимашки.

Алексей возвращается через полчаса. Мы к этому времени заметно успокоились и накрывали поистине шикарный стол.

– Оу, у нас праздник! – удивляется Лёша.

– Конечно! Любимый зять приехал, – искренне радуется мама. – Так ещё и с такими подарками! Спасибо Лёшенька, – пускает одинокую слезу. – Ты просто не можешь себе представить, как мы тебе благодарны за всё.

– Ян, ну как тебе сюрприз? – Алексей ждёт моей реакции и пристально всматривается в мои глаза.

– Честно? Я просто в шоке! Я безумно счастлива, ты не представляешь, как много это значит для меня, для всех нас, – ощущаю, как волоски на теле встают щёткой, а в груди нарастает трепет. – Спасибо… – подхожу и искренне обнимаю мужа.

– Бельчонок, ты же меня знаешь. Всё, что я делаю, всё ради тебя. Ради нас и нашего будущего, – на последней фразу делает значительный нажим в интонации.

– Ой, ребятишки, хватит! – мама обмахивает лицо руками. – Я сейчас разрыдаюсь, – и правда, слёзы, теперь уже струйкой потекли из её глаз. – Ну вот, довели мать!

– Спасибо, Лёш, – переливаюсь шёпотом и утыкаюсь носом ему в грудь.

В этот трогательный момент раздаётся звонок в дверь. Отрываюсь от Алексея, перевожу взгляд на маму.

– Мы кого-то ещё ждём? – голос Алексея приобрёл напряжённые нотки.

– Пойду посмотрю, кого там ветром надуло, – мама утирает слёзы и уходит в прихожую.

Я совершенно забыла, что Пашка обещал приехать. И вот, сейчас он стоит перед нами. Весь запыханный, как будто галопом бежал сотню километров.

– Привет родня! – с одышкой приветствует всех. – Алексей, и даже ты здесь! – тянет ему руку.

– Привет, малой, – Алексей протягивает руку в ответ. – Знал бы, что и ты поедешь, подхватил бы.

– Да-а ладно, ничего страшного, – тянет добродушно Пашка. – Я на электричке, в целом быстро добрался.

– Ну, ясно, – Алексей выставляет одну руку в сторону кухни. – Так, давайте Павла накормим и поедем в больницу, – хмурится, глядя на часы.

В больницу приехали всем семейством. К счастью, в палату нам разрешили зайти всем скопом. Внутренний интерьер совершенно не радовал глаз. Некогда зелёные стены давно потеряли внешний вид, и теперь их украшали многочисленные пятна и сколы. На окнах не было ни занавесок, ни жалюзи, вместо этого пациенты, видимо, сами приклеили на окна газеты, чтобы хоть как-то спрятаться от солнца. Кровати также давно пора списать и заменить новыми. У каждой кровати, небольшая тумбочка. В маленьком помещении находилось пять пациентов, отчего стояла жуткая духота. Глядя на всю эту картину, Белов сморщился, не скрывая своего отвращения. После чего вышел, но через некоторое время вернулся в сопровождении врача.

Лёша стоял в проходе в палату и беседовал с доктором. Постоянно уточнял какие-то вопросы, а мы с мамой и братом просто не могли отойти от кровати отца. Сидели рядом с папой и говорили на отвлечённые темы, стараясь держать позитивный настрой.

– Родственники, а теперь давайте закругляться, потому что Виктор Иванович будет готовиться к переезду, – прерывает наш разговор, расплываясь в улыбке, Алексей.

– Почему? – хмурюсь. – Ещё же рано, – перевожу удивлённый взгляд на доктора.

– Яна Викторовна, не переживайте, – чересчур подхалим заговорил врач. – Виктора Ивановича просто переведут в более комфортабельную палату.

Значит, Алексей договаривался о платной палате. Ожидаемо.

– Спасибо… – метаюсь взглядом от мужа к доктору. – Спасибо большое!

Дожидаемся, когда медбратья увозят папу в новую палату, и с облегчением на душе уезжаем.

Дома пришлось придумывать, как всем устроиться на сон. В итоге было решено, что я остаюсь в своей кровати, Пашкину займёт Алексей. А брат будет в комнате родителей спать в кресле.

– Яна, а что ты скажешь про Португалию? – приподнимаясь и облокачиваясь на локоть, спрашивает Алексей. – Получаешь диплом и уезжаем отдыхать. Я подумал, что нам пойдёт на пользу сменить обстановку и перезагрузиться.

– Да, – пытаюсь вглядеться в его лицо, но в темноте совсем ничего не вижу. – Конечно, я счастлива, что мы едем, – немного лукавлю, но не имею права дать другой ответ.

– Спокойной ночи, любимая! – Лёша встаёт, подходит ко мне и нежно целует в губы.

А дальше, всё как по законам жанра. Поцелуй переходит в объятия с продолжением. Алексей поднимает меня на руки и утаскивает к себе на кровать.

Этой ночью у нас была близость.

Когда я была помладше и фантазировала о большой и всеобъемлющей любви, то всегда думала и говорила себе, что если отношения или замужество, то только по любви. А помыслить о том, что можно лечь в постель с нелюбимым мужчиной, и вовсе казалось чем-то жутким, грязным и неправильным. Всегда думала, что я с таким не столкнусь. Это не про меня. Со мной такого не будет. Но, оказывается, судьба, та ещё шутница.

Что я чувствую, когда нелюбимый мужчина, но вместе с тем, мой муж, человек, ставший мне родным, покрывает меня поцелуями, объятиями, касается самых интимных зон моего тела и проникает в меня?

Пустоту.

В эти моменты мой организм будто защищает себя, мысленно отстраняясь и закрывая себя в пустой, выдуманной комнате. Я здесь и вместе с тем, моё сознание очень далеко. Интересно, сколько на планете таких же женщин, как я? И есть ли они вообще? “Актрисы”, у которых ещё нет “Оскара”.

Когда всё закончилось, последней мыслью перед тем, как я уснула, было то, что с Глебом этой пустоты я не ощущала…

Алексей был в моём родном городке ещё два дня. На третий он забрал с собой Пашку, и с самого утра в сопровождении Дамира они уехали. А на смену Валееву Дамиру вернулся Глеб…

Глава 19

Яна

Смотрю вслед удаляющемуся Рендж Роверу, пока он полностью не скрывается из зоны видимости. Глеб в это время стоит неподалёку и что-то читает в телефоне.

– Ты голодный? – решаю проявить заботу. – Мама сырники приготовила на завтрак. Пойдём?

– Нет, спасибо, – одаривает уже знакомым мне холодом. – Вы планируете сегодня что-то? – отрывает взгляд от телефона и смотрит на меня.

От этого “Вы” по телу пробегает электрический разряд, который останавливается в гортани и оседает болезненным комом.

– Нет, сегодня планирую быть дома и плотно готовиться по учёбе, – приобнимаю себя одной рукой.

– Хорошо. Всего доброго, – на этих словах Миронов слегка кивает головой, разворачивается и идёт в сторону своей временной квартиры.

– Эй? Ты даже не проводишь меня домой? – кричу ему вслед.

Глеб останавливается, тяжко вздыхает, разворачивается и молча возвращается ко мне.

– Пойдёмте, – до трясучки бесячьим тоном говорит и шагает к моему подъезду.

Поднимаемся на этаж молча. Но во мне бушует самый настоящий ураган. Я понимаю, что так правильно, так надо, так и должно быть, но… Тяжело. Я могу врать всем вокруг, но себе ведь не соврёшь.

На пороге нас встречает мама.

– Глеб, здравствуй! – радуется ему, подходит и совершенно искренне обнимает.

Такой уж человек, моя мама. Простота и доброта. Она готова весь мир обнять, если б была такая возможность. И Миронов явно не ожидал такого приёма. Встал как истукан, совершенно не зная, как ему действовать, а мне вдруг стало смешно.

– Здравствуйте, Тамара Игоревна, – смущённо приветствует её.

– Глеб, ты сейчас на робота похож, – прыскаю смехом.

Он немного хмурит брови, но ничего не говорит мне.

– Давайте, не стойте на пороге. Проходите, я сейчас чайник поставлю, сырниками вас накормлю, – мама тараторит и ловко впихивает Глеба в квартиру, закрывая дверь.

Честно говоря, на это я и рассчитывала. Спасибо маме за помощь. Да, у нас с Мироновым лишь рабочие отношения. По-другому не должно быть. И всё же, не хочется, чтобы сохранялся какой-то негатив.

– Тамара Игоревна, мне, правда, надо идти. Спасибо за приглашение, но вынужден отказаться, – пытается соскочить Глеб.

– Ничего не знаю, – быстро за стол! – командует мама с грозной гримасой на лице.

В итоге ему ничего не остаётся, кроме как сдаться.

Глеб утыкается в тарелку и молча поглощает еду. Ну хоть с аппетитом. Значит, нравится, – делаю про себя вывод и снова улыбаюсь. Смотрю на него и открыто любуюсь. Скольжу взглядом по взъерошенным волосам, лёгкой небритой щетине, манящим губам, чёрной футболке, которая оттеняет его глаза, делая их ещё темнее, татуировкам на сильных руках. Он хорош. Безумно хорош. Даже несмотря на звериную, дикую ауру, которая так и кричит: “Осторожно! Опасность!”.

Хоть сейчас он старается вести себя по рабочему регламенту – нейтрально. Но мне кажется, что Глеб злится, а ещё обижен. И это несколько удивляет. Такое ощущение, что я ему не безразлична, но это полнейший бред, учитывая наличие у него девушки. От воспоминания о ней становится очень неприятно. Потом на ум приходит мысль, что Миронов просто ужасен. Как можно целовать другую, когда у тебя такая красивая и сексуальная девушка? Обидно за неё и за себя почему-то тоже. Хотя со мной, это, конечно, отдельная история…

От этих мыслей меня отвлекает звук входящего сообщения. Глеб, наконец, отрывается от еды и с подозрением смотрит на телефон в моих руках.

С/Б: Привет, моя Златовласка! Через два дня приеду. Ты как? Рапунцель сможет сбежать из тёмной башни?

Саша, как обычно, в своей манере. От его сообщения невольно улыбаюсь. Но тут же вздрагиваю и смотрю на Миронова. Он сканирует меня взглядом. Ну и пусть! Может, я с Алексеем переписку веду. И с полным пофигизмом на Глеба возвращаюсь взглядом к телефону.

Яна Белова: Привет! Постараюсь.

С/Б: С тобой, Глеб?

Яна Белова: Да.

С/Б: Ммм, любимчик моего братишки. Самый верный из его псов. Глеб с тобой двадцать четыре на семь?

Яна Белова: Несовсем. Он остановился в доме напротив моего. Поэтому теоретически, заметить меня, выходящей из подъезда, не составит труда.

С/Б: А нам этого не надо. Лёшенька не переживёт. Он у меня нежный и ранимый братик с неустойчивой психикой.

Яна Белова: Саша, прекрати! Не перегибай.

С/Б: Воу! В тёмной башне произошло потепление?

Яна Белова: Не в этом дело. Давай ближе к делу. Глеб может меня увидеть, вот в чём проблема.

С/Б: Подъеду на такси к подъезду. Выскочишь из дома, и я тебя украду. Вряд ли он ожидает от тебя побега.

Многого же ты не знаешь, Саша.

Яна Белова: Хорошо, рискнём. Пока-пока!

С/Б: Давай, Златовласка.

Сразу стираю переписку и откладываю телефон в сторону. Глеб всё ещё прожигает меня взглядом. Челюсть сжата. Вилка в руке того и гляди сломается пополам от его нажима.

– С кем? – кивая на телефон, задаёт вопрос.

– А ты не переходишь границы? – злюсь и железным тоном отвечаю ему.

– Яна! – сводит брови у переносицы.

Притихшая до этого момента мама, разрывается между нами взглядом.

– Яна! – тут уже и она будто на защиту Глеба встаёт. – Ну нельзя же так грубить.

Закусываю щеку. Обида хватает за горло. Встаю из-за стола и выхожу из кухни, бросая по пути:

– Как закончишь с едой, можешь быть свободен.

Слышу за спиной, как ударяется об стол вилка и следом извинения Миронова перед мамой.

Практически безвылазно провожу в своей комнате два дня. С Глебом только стандартные отписки по телефону, что у меня нет никаких планов, кроме учёбы. Но он всё равно стабильно на завтрак, и ужин приходит к нам. Понятное дело, чтобы контролировать моё местонахождение. В эти моменты я не выхожу навстречу и не сижу с ним на кухне. Только здороваюсь, когда проходит мимо моей комнаты.

Вечером второго дня моего затворничества приходит сообщение.

С/Б: Привет, мой ангел. Всё в силе?

Яна Белова: Привет. Да, всё в силе.

С/Б: Отлично.

Яна Белова: Мне страшно.

С/Б: Да ну, ты брось это.

Яна Белова: Глеб у нас завтракает и ужинает. Можно встретиться только в окно, когда его нет.

С/Б: Без проблем. Пиши время и адрес.

Отправляю Саше все данные и снова чищу переписку.

Завтра. Я сделаю то, за что точно могу поплатиться от моего супруга. Завтра. Я сбегу от надзора Глеба уже по-настоящему.

Глава 20

Яна

С самого утра нахожусь в жутком раздрае из-за предстоящего “побега”. Так, ещё и мама с самого утра решила навестить папу. Да и вечером её не будет, потому что запланировано мероприятие – встреча одноклассников. Она, конечно, не хотела идти, но я кое-как смогла уговорить. Ей нужно элементарно развеяться и немного повеселиться. Поэтому накормить Глеба завтраком придётся мне.

Звонок в дверь заставляет моё глупое сердце биться с утроенной скоростью. Щёки предательски вспыхивают. В итоге во мне копится раздражение.

– С добрым утром, – холодно приветствую Миронова, впуская его в квартиру. – Мама уехала к папе. – даю пояснения на его удивлённый взгляд.

– С добрым, – произносит с некоторой запинкой и поджимает губы.

Проходим на кухню, где я быстренько делаю яичницу и бутерброды с красной рыбой и огурцом.

– Изысков от меня не жди. Я не моя мама, – ставлю перед ним тарелку и кружку с кофе. – Приятного аппетита.

– Я и не просил изысков. Мы, знаешь ли, люди простые, – с таким же сарказмом в голосе отражает.

Окидываю его пренебрежительным взглядом и ухожу из кухни.

Минут десять слышу лишь монотонные звуки побрякивания вилки о тарелку. Затем включается вода. Решил, значит, за собой посуду помыть. Что ж, не буду противиться этому порыву. В конце концов, я ему не обслуга.

– Спасибо. Было вкусно, – заглядывает в мою комнату и благодарит.

– Угу, – буркаю тихо.

Встаю, чтобы закрыть за Мироновым дверь. Но он так и стоит в проёме комнаты, даже когда я подхожу к нему практически вплотную. Поднимаю глаза с вопросительной интонацией во взгляде. Глеб сдвигает брови, начинает тянуть ко мне руку, но в какой-то момент она зависает в воздухе. И уже в следующую секунду он отводит её назад.

– Сегодня снова весь день дома? – хрипит и откашливается в кулак.

– Да, нужно готовиться к защите, других планов нет, – притворно спокойным голосом отвечаю.

Миронов кивает и проходит в прихожую, чтобы обуться, а затем уйти.

– До вечера, – бросает мне и выходит за дверь.

Ничего не ответив, закрываюсь за ним. Иду в комнату на ватных ногах. Подхожу к окну и наблюдаю за тем, как Глеб пересекает детскую площадку и скрывается в подъезде своей съёмки. Облегчённо выдыхаю. Волочу себя к кровати и плюхаюсь в неё.

Яна Белова: Привет. Глеб ушёл. До семи вечера не появится.

С/Б: Привет. Собирайся, через полчаса буду.

Яна Белова: Окей.

Через двадцать пять минут начинаю выглядывать в окно машину. Пока что не приехал. Нарезаю круги по комнате как на иголках. Ладошки покрылись ледяным потом. Казалось бы, я ведь не преступница, которую надо держать под замком. Но почему-то именно так сейчас ощущается.

И вот, наконец, замечаю такси. Срываюсь с места, пулей лечу в коридор. Сердце колотится на умноженных в несколько раз скоростях, отдаваясь рикошетом в гортань. Выхожу и закрываю за собой дверь. Сбегаю по лестнице вниз, вылетаю из подъезда и мгновенно врываюсь во мрак салона автомобиля.

– Можем ехать, – совершенно спокойным голосом говорит Александр Белов.

С улыбкой смотрит на то, как я хватаю ртом воздух. Затем протягивает бутылочку воды.

– Привет, моя Златовласка, – притягивает к себе, крепко обнимает и целует в лоб, как маленького ребёнка. – Ну что, повеселимся сегодня?

– Привет, Саш! – кое-как восстановив дыхание, приветствую его.

Примерно через пять минут мы выходим из такси и пересаживаемся в чёрный БМВ Сашки.

Белов старший впервые предстал для меня в уличном стиле. Сегодня на нём белоснежные кеды, широкие чёрные брюки по типу “бананок”, белая футболка, кожаная чёрная куртка и солнцезащитные очки, которые в данный момент висят на вороте футболки.

– Куда мы поедем в итоге? – так и не понимаю, что он задумал.

– Златовласик, ты когда-нибудь делала что-то совершенно безрассудное? Экстремальное, чтобы прям, ух! – надевает очки и с ухмылкой поглядывает на меня.

– Э-э-эм, не знаю, – пребываю в замешательстве. – Не понимаю тебя. Что ты имеешь ввиду?

– Всё с тобой ясно. Значит, будет сюрприз, – хохотнул он. – Обещаю, сегодня ты получишь полную перезагрузку. Сейчас наверняка думаешь, что я откровенно странный. Так вот, ты права! – снова раздаётся хохотом. – Но знаешь, в нашу последнюю встречу я посмотрел на тебя и вдруг осознал одну вещь.

– Какую? – наконец-то успеваю перебить его.

– Если эту девчонку в ближайшее время не встряхнуть, ей придёт откровенный пиздец. По всем фронтам. А мой убогий младший братик тому причина. Ну или одна из них, – задвигает очки на голову и внимательно всматривается в мои глаза, следя за реакцией.

От его слов, в горле не просто ком застревает, он будто выстрелил прямо в упор. С трудом сглатываю и стискиваю челюсть.

– Ты думаешь, какое мне до этого дело? – заводит мотор и осторожно трогается с места.

– Допустим, – сиплю в ответ, отвернувшись в окно.

– Банально всё Златовласик. Во всей нашей грёбаной семейке нет ни одного “светлого” человека. Я думаю, ты давно поняла, что у нас все с гнильцой. И даже когда тебе кто-то из наших улыбается в лицо, помни, за спиной он держит ствол, – ненадолго бросает на меня взгляд с кривой ухмылкой и снова возвращает взор на дорогу. – Да и я такой же. Не лучше остальных. Но ты! Ты будто попала в эту семью по ошибке. Понимаешь?

– Не совсем, – совершенно искренне не понимаю его.

– Лёха тебя сломает. Я не знаю, какого хрена ты за него вцепилась. Потому что любовью там и не пахнет. С твоей стороны. С ним-то понятно. Он на тебе совсем поехавший. Но не ты.

– Всё не так, – пытаюсь оправдаться.

– Всё именно так, Яна. Я отлично вижу людей. Короче, беги от него и как можно скорее, – берёт из подстаканника бутылку воды, открывает и делает глоток. – Или ты уже беременна от него? – чуть не поперхивается водой.

– Нет! Я не беременна, – слишком эмоционально выпаливаю и закусываю ноготь.

– Ясно. Я правда хотел бы тебе помочь, но что я могу? Пару советов дать и маленько встряхнуть тебя, чтобы ты жизнь впитала в себя. Чтобы поняла, как охеренен наш мир. И чтобы осознала, на что сейчас тратишь своё время. А время, оно ведь ежедневно по чуть-чуть утекает. Не успеешь оглянуться, как ты уже старый, неудовлетворённый всем человек. Так себе перспектива, да?

Даже не знаю, что ещё на это сказать. По всем моментам Саша прав. Хочется рассказать ему всё, но так стыдно. Ведь он думает, что я и правда хорошая. Но, увы, ничем не отличаюсь от всей семьи Беловых. С той же гнильцой. В конце концов, с Алексеем я живу не по любви, а совсем по другим причинам.

Оставшийся путь мы едем в полном молчании. Каждый в своих мыслях. Лишь изредка Саша бросает на меня хмурый взгляд.

Ещё минут через десять, мы оказываемся на окраине городка. Саша сворачивает с основной дороги на просёлочную, и некоторое время едем по ней. Потом начинается небольшой лес, за которым оказываемся в очень странном месте. Здесь располагаются разные постройки: пара высотных домов, ещё несколько двухэтажек, какие-то хозблоки, гаражи. Но главное, всё это заброшено.

– Саша, мы где? – выпучиваю глаза и пребываю в полнейшем недоумении.

– Кстати, хорошо, что ты в джинсах, – подмигивает и выходит из машины, оставив мой вопрос без ответа.

Когда я оказываюсь на улице, в нос ударяет насыщенный запах травы и цветов. Нет шума города, лишь стрекотание насекомых и шелест травы. Такое ощущение, что некогда здесь был город, который по каким-то причинам людям пришлось оставить. Непонятно, планово это случилось или люди уезжали отсюда в спешке. Но абсолютно точно было это давно. Поскольку природа уже давно пришла сюда на смену людям и медленно, но верно, устанавливает свои права на данную местность.

– Саша? А что здесь раньше было? – любопытство требует ответов.

– М-м-м, не буду тебе врать, я понятия не имею. Это нужно у местных узнать, – задумчиво теребит подбородок, затем хлопает в ладони и потирает их. – Так, а сейчас самое интересное. Яна, ангел мой! Ты знаешь, что такое роупджампинг*?

– Нет… – сдвигаю брови к переносице. – Но звучит, как что-то небезопасное.

– Именно! Так вот, сегодня роупджампингом и займёмся!

Саша нежно берет мою руку и ведёт за собой. В мир совершенно новых ощущений…

__________

*Роупджампинг – это экстремальный вид спорта, прыжки с верёвкой с высокого объекта при помощи сложной системы амортизации из альпинистских верёвок и снаряжения.