Текст книги "Алиса в Замужикалье (СИ)"

Автор книги: Евгения Халь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Класс замер. Все взгляды прикованы ко мне. Нужно сказать им, что она справилась. Единственная из всех. Даже фамильяры застыли в молчании. И фамильяр Алисы тоже. Стоп! Ей помогал фамильяр. Но они помогают всем студенткам. И только у нее получилось извлечь спрятанную мной любовь. А если Нистар подослан Азаром? Это было бы логично. Ведь Азар – дракон. И фамильяр тоже дракон. Теоретически, фамильяр это – часть души мага. Но враги могут использовать любую лазейку в зеркалах Судьбы, чтобы пробраться сюда, в академию. Случаи уже были. Неужели Нистар – шпион Азара? Это нужно срочно проверить. Сразу после урока. Я приглашу Алису в свой кабинет вместе с фамильяром, конечно. Ну если ты меня обманул, мелкий плут, держись! Пощады не жди! Испепелю всех: и тебя самого и всех твоих друзей.

Одна загадка за другой! И чем дальше, тем больше запутываются нити судьбы. Но факт остается фактом: Алиса… – единственная, кто…

– Алиса, ты единственная справилась с заданием, хотя это было не просто. Молодец! – этот звероящер, наконец, разлепил губы, и я ушам своим не поверила.

Он меня сейчас похвалил! Расквадрат его гипотенузу! Я оглядела класс и у меня настроение рвануло вверх, как акции моего золотого рыбца на бирже. Шамтара, эта крокодилица, сверлила меня взглядом. Сейчас у нее случится разрыв магического шаблона и полный отпад хвоста. Но при этом мне совсем не понравилось, как он произнес эту фразу: "это было совсем не просто". И глазами на меня – зырк! Словно подозревает в чем-то.

7 Глава. Постель – не повод для знакомства

– Да, но почему вампир? – растерянно спросила Акавиша. – Господин ректор, разве любовь – это не лучшее, что есть во всех мирах ковра Судьбы?

– Лучшее, – кивнул Горал. – Но разве лучшее должно быть милым, добрым и легким? Ты кого хотела увидеть? Котоняша? Милопесика? Лисоёжика?

Акавиша смущенно потупилась и прошептала:

– Ну не котоняша, но и не вампира – это уж точно!

– Любовь – это вампир, потому что влюблённое сердце высасывает из человека все соки. Не дает спать и дышать. И постоянно требует свежей крови. Словно вампир. Но главное: влюбленные привыкают каждый день отдавать этому вампиру свою кровь. В точности, как жертвы настоящих вампиров, которые нуждаются в кровососах едва ли не больше, чем кровососы в них. Урок окончен. Оценки: всем неудовлетворительно, Алисе – отлично.

Ушам своим не верю! Отлично? Мне! А как же харкнуть огнем мне в физиономию? Издевается, гад? Но смотрит вроде серьёзно. И как-то по-другому. Не так, как раньше. Губы больше не кривятся в презрении к нам, сирым и убогим. И в глазах что-то такое, отдаленно напоминающее уважение. Неужели сподобилась? Мне сейчас нужно стать на четвереньки, словно крабообразное и прыгать боком от счастья, что заработала авторитет у петуха в местном курятнике? Но что-то пугает меня такая перемена. Я уж и привыкла к его файрам. И даже мысленно каску заготовила. А он меня в отличницы записал.  Так и привыкнуть можно.  Одно радует: Шамтара – каблук от лабутена ей в говэрло! – совсем позеленела. Я ее сделала! Эта хозяйка медной горы теперь весь день будет каменюками… ээээ …. давиться.

– Да, кстати, Алиса, на перемене жду тебя в своем кабинете, – Горал сказал это буднично и спокойно, перебирая бумаги на своем столе.

А у меня сердце упало в панталоны. И там затрепетало, как бабочка. Раскиндык мою распродажу! Недолго музыка играла. Все! Оттого и похвалил, чтобы подсластить конфетку из того самого, что рифмуется со словом "оно". Спалит меня звероящер втихаря. Или придушит. Или еще что похуже. А что может быть хуже? А черт его знает! Закинет в какой-нибудь мир к дерьмодемонам или сволочным троллям, и помру я там смертью храбрых. И так мне себя жалко стало, что я аж всхлипнула. Тихо, конечно, как в песне: "тихо сам с собою", но подружки все равно услышали.

– Ты что? Ну перестань! – Дейна погладила меня по голове.

– Да? А зачем я ему нужна? Точно придушить хочет, гад очешуевший! – я  хлюпнула носом.

– Глупости! – решительно сказала Акавиша. – Не придумывай ерунду! В конце-концов, кроме него есть еще совет академии, преподы. Не может он просто так взять и среди белого дня кого-то придушить! Разве что тихо ночью. Так он тогда бы тебя не звал к себе.

– Спасибо, успокоила! – я судорожно вздохнула, автоматически собирая учебники в стопку. – Мне теперь еще и по ночам бояться? Ушатай вас всех, Китай!

– Девочки, перестаньте! – Дейна бросила на Акавишу испепеляющий взгляд. – Не говорите ерунды! Он просто нервный. И вспыльчивый. Но не более того!

– Как же! – я выронила учебники и они рассыпались по полу. – Слышали мы, что он делает с теми, кто ему на огнедышло наступит… – я осеклась.

Девчонки уставились на меня, ожидая продолжения фразы. Вот дура! Чуть не выболтала от страха про переворот и изгнанного Азара! Нужно срочно прикусить длинный язык. Иначе меня тут, действительно, ночью придушат.

– Ну, в смысле, рассказывают, что он житься не дает тем студенткам, что ему не нравятся. Специально валит на своем предмете и так далее.

Какой бред я несу! Колотить мой фамильяр!

– Так, ладно, как говорят у нас: двум смертям не бывать, а одной не миновать, – я на негнущихся ногах поплелась к двери.

В первый раз в жизни мне хотелось, чтобы коридор никогда не закончился. Но я все же уперлась в дверь кабинета Горала. Девчонки, как настоящие подруги, утешали меня по дороге. А я даже не слышала, что они говорят, но твердо решила: если что, просто так не дамся. Откушу ему нос. Или то, что попадется под руку, вернее, под зубы. Кроме одного. То самое пусть ему Шамтара кусает. Я толкнула тяжелую дверь и оказалась в кабинете.

Горал сидел за столом. Над ним в воздухе порхали какие-то свитки. Он протягивал руку, брал их, разворачивал, быстро рисовал закорючку подписи и документы снова взлетали, моментально растворяясь в воздухе. Словно где-то там, за его спиной, тихо шуршала невидимая канцелярия.

Я стояла молча, у двери, не решаясь пройти дальше, и переминаясь с ноги на ногу. Они у меня как-то сами все время разворачивались в сторону коридора, и я с большим усилием поворачивала их обратно.

– Подойди, Алиса, – спокойно сказал он, не поднимая глаз.

Я на негнущихся подползла к столу. Горал встал, подошел ко мне и присел на краешек стола. Нас разделял от силы один шаг. Учитывая, что он высокий, и руки у него длинные, ему нужно только протянуть свою рептилоидную клешню, и я больше никогда не увижу распродажу в ЦУМе.

– Где твой фамильяр? – он вдруг улыбнулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Вот это поворот! А он, оказывается, умеет улыбаться. Издевается, гад? Да нет вроде. Нормальная улыбка. Даже приятная. Он вообще мужик красивый, если не думать о противопожарной безопасности. О чем это я? Не расслабляйся, Алиса! Продолжай сжимать кардашьян на всякий случай!

– Вот он! – я протянула руку и шепнула: – Нистар, Гюльчетай моя, покажи личико!

Дракоша ожил и вспорхнул с браслета на мое плечо.

– Вот и славно! – умилился Горал.

И вдруг молниеносным движением, как чертова кобра – загасить ее серпентарий! – ухватил дракошу за горло. Нистар заверещал. Его глаза выкатились на лоб. Он бессильно забил лапками, выпустив коготки.

– Тебя Азар подослал к ней, да? – прогремел Горал, и от его крика посыпались книги с янтарных стеллажей. – Где он? Отвечай! Ты его шпион, да?

– Неееет, – просипел Нистар. – Клянусь… нет.

– Врешь! – Горал еще крепче сжал его горло. – Я слишком сильно запрятал любовь. Специально. Не могла она ее оттуда достать даже с твоей помощью. Ты ведь всего лишь часть Алисы. Умная, опытная в магии, но часть. Здесь нужна магия другого уровня. А вы с Азаром не знали. И попались в ловушку! Поэтому он и проиграл, что никогда не умел заманить мышь в мышеловку. А я умею!

– Это она… сама… я лишь.. немного…. помог. Она – дракон. У нее сила… немерянная-я-я-я… – дракоша закатил глаза и безвольной тряпочкой обвис в руках Горала.

Он его сейчас задушит! Моего дракошу и фамильяра! Моего чертова несного ботаника, к которому я успела прикипеть всей душой! Вот тварь! На слабого всей своей драконьей силой! Мы таких в детдоме гасили на раз. Чтоб не выделывались. Ну, держись, сволочь!

– Отпусти его! – я прыгнула на ректора сзади, и, ухватив, за шею, заколотила ногами где-то в районе почек. – Не смей его убивать!  Прекрати пытки! У нас демократия – ушатай ее Китай! Фашист чертов! Отпусти!

Зацепившись за него ногами, я быстро высвободила руки, и со всей силы хлопнула его двумя ладонями по ушам. У нас так охранник в ночном клубе делал. А после этого вцепилась ему в шевелюру, как летучая мышь. Намертво.

Горал взвыл, выпустил дракошу и упал спиной на стол, придавливая меня собой. Я больно ударилась лопатками о тяжёлую каменную столешницу и разомкнула руки. Он резко повернулся и навис надо мной. Его тяжелое и горячее дыхание опалило мое лицо. Я вскинула руки, защищаясь. А он вдруг схватил меня за запястья. Мы так и застыли: глаза в глаза, руки сплетены. Он возвышается надо мной. А я под ним распяленная, как бабочка в гербарии. Он навалился, зажимая меня снизу, и я вдруг почувствовала, как мне в живот уперлось что-то очень большое. У меня в таких делах опыта нет. Я же девственница пока что. Но все равно поняла, что это даже не физиология, а скорее, гастроэнтерология. Уж очень оно было похоже на тот зонд, что я когда-то глотала в московской клинике во время гастроскопии, когда у меня от чебуреков Васгена сильно разболелся желудок.

Она лежит подо мной. Беспомощная, красивая. Юное  сильное тело натянуто, как струна, ноги крепко сжаты. Адреналиновый аромат щекочет мои ноздри. От нее пахнет страхом. Под тонкой блузкой вздымается крепкая грудь.

Я чувствую ее всю, до мелочей. Я знаю: она не уступит. Она будет дрожать и биться подо мной, если я вдруг, повинуясь минутному безумству, продолжу. Сжимаю ее запястья, чувствую бьющийся в венах пульс. Под тонкой кожей бурлит горячая кровь строптивицы. Тонкие запястья подрагивают под моими пальцами. Сжимаю чуть крепче – она едва слышно вздыхает. Вздох прокатывается по телу, отдаваясь в животе, к которому прижат мой "старший брат".

– Вы не имеете права! – визжит фамильяр. – Мы будем жаловаться в совет академии! Отпустите ее! Вы – не вершина власти!

Он прав. Я пока еще не вся власть. И мне приходится играть по давно установленным правилам. Изображать справедливость и равенство. Делить власть с советом. Делать вид, что меня интересует мнение Доли, Недоли, мытарей и других. Но это скоро изменится. И тогда я приду к тебе, девочка. Ты будешь первой, кого подомнет под себя новая Судьба. Подомнет в буквальном смысле. Ты будешь лежать подо мной распростёртая и никто не сможет нам помешать. Но фамильяр очень раздражает! Поворачиваюсь, на миг высвобождаю одну руку, щелкаю пальцами – мелкий наглец отлетает в стену, ударяется об нее со всего размаха и сползает под стол. Снова хватаю Алису за запястья двумя руками.

Нужно встать и освободить ее. Приличия и правила академии прежде всего! Но ее губы так близко! Они приоткрыты, а глаза распахнуты. Длинные ресницы подрагивают. Какой-то мудрый мужик как-то сказал, что самая красивая женщина – это та, что лежит сейчас под тобой. Воистину! А может быть, послать к троллям правила? Наклониться чуть ниже и одним быстрым движением накрыть ее губы своими? Пить эту сладость, не выпуская ее и чувствовать, как она дрожит?

Что с тобой, Горал? Неужели это морок? Я словно смотрю на себя со стороны и понимаю, что никогда не позволял себе такой неосмотрительности. Может быть, она меня околдовала? Может быть, это проделки Азара и он специально подсунул мне эту медовую ловушку? Или это козни оппозиции? Да все равно! К бесам правила! От одного поцелуя не развалится ковер миров.

Наклоняюсь к ее губам. Вдыхаю запах свежести. Почти касаюсь ее рта…

Фу, какая гадость! Этот рептилоид меня почти засосал! Честное слово, ушатай его, Китай! Да к черту его, губошлепа огнедуйного! Помогите мне, люди и нелюди! Мой бедный дракоша, который так меня защищал, беспомощно возится под столом. Я одна с этим извращенцем. Что делать? Треснуть его коленкой в гастроскопию? Так он мне, тля очешуевшая, ноги зажал. Нужно бороться! Сбросить его с себя. Не лежи, Алиса! Коленом сейчас упереться в него – ага, вот так, и дернуться изо всех сил. Нет, не выходит! Вот кабан здоровый! Отожрался на здешней магической еде –  маслобрюха ему в....  ухо!

И словно откликаясь на мою горячую просьбу о помощи, дверь распахнулась и в кабинет влетел Камцан. За ним скачками несся еще один леприкон в белом поварском колпаке и длинном белом переднике.

– Господин ректор, я поймал вора! – заверещал Камцан. – Этот мерзавец главный шеф-повар – забодай его единорог! – только что украл и спрятал десять штук отменных жирных маслобрюхов, два ведра икры холостых русалов и три ящика дикорастущего творога!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Врешь! Не было творога! Это ты его украл, чтобы подарить своей кривоногой родне! Ты им все мешками таскаешь да горшками, а на нас сваливаешь, старый плут! – завопил повар, сорвал цилиндр с головы Камцана и вцепился в его огненную шевелюру.

– Ага! – победоносно заорал Камцан, отдирая повара от своих волос.

Он впечатал ладонь в лицо противника, отчего тот пошатнулся, сдернул колпак с его головы и дернул за рыжий чуб.

– Не было значит, творога, а во всем остальном ты признался! Слышали, господин ректор? Он признался! Я тебя поймал, воровская твоя рожа, разорви тебя тролль! Испепелите его, Горал! Нет, пусть сначала вернет наворованное, а потом испепелите  и развейте останки по воздуху над морским миром, чтобы прах его достался глубоководным диким рогатым кабанам! – он принялся хлестать повара по физиономии его же колпаком.

Горал молниеносно отлетел от меня. Я вскочила на ноги и бросилась под стол спасать дракошу. Но он уже сам выполз и запрыгнул мне на плечо. В этот момент повар изловчился, нахлобучил зеленый цилиндр на голову Камцана и резко дернул вниз, натягивая шляпу на лицо завхоза.  Поля цилиндра затрещали, высокая тулья разорвалась напополам, Камцан завизжал, волчком завертелся на месте и наобум пнул повара тяжёлым башмаком. Они сцепились в драке, и пока Горал их разнимал, мы с Нистаром молниеносно смылись из кабинета.

Дейна и Акавиша ждали меня под дверью. Они засыпали меня вопросами,  едва я вышла.

– Ну как? – Акавиша возбужденно запрыгнула на стену и забегала по ней, нервно нарезая круги. – Кричал? Орал? Расспрашивал? Хвалил? Что?

– Ну не томи, Алиса! – из глаз Дейны полыхнуло алым пламенем. – Мы тут извелись!

– Я это так не оставлю! – выкрикнул Нистар, сидя на моем плече.

Он нервно шмякнул крыльями по моему уху, и тут же огреб звонкую оплеуху.

– Молчи! –одними губами прошептала я. – Ни слова!

И громко добавила специально для девочек:

– Больно же!  У тебя крылья не шелковые! Держи их к туловищу поближе, ушатай тебя, Китай!

– А можно не выражаться, как тролль в брачный период после отказа невесты? – надулся Нистар, обиженно поджав губы.

– Нельзя! – отрезала я. – Душа просит.

– Знаешь что? – прошипел Нистар мне в ухо. – У нас с тобой назрел серьезный разговор о твоем поведении! После уроков поговорим! Сейчас слишком много ушей вокруг.

– Да, мама! – лениво огрызнулась я.

Да что же за день сегодня такой? Сначала дракон напал, теперь фамильяр по ушам ездит. У меня уже аллергия на драконов, больших и маленьких, честное слово!

От печальных мыслей меня отвлекла Дейна.

– Что ты так просто не оставишь? – Дейна округлила глаза. – Там, в кабинете,  что-то случилось?

– Да ничего, девочки! Ректор просто психанул, как всегда. Дурилка магический!

Они, конечно, девчонки, хорошие, и явно переживают за меня, но Доля ясно сказала: никому не доверять. Никому! Мне, конечно, очень хотелось сейчас пожаловаться им и всё в подробностях рассказать. И чтобы мы сидели на кровати с ведерками мороженного в руках и заедали мое горе большими ложками. Но нельзя. Пока никто ничего не знает, у меня есть шанс выжить. И что я им скажу? Что дракон со мной пытался познакомиться поближе таким интересным способом? Пожарный шланг ему в огнедышло! Постель – не повод для знакомства!

Поэтому я сделала каменное лицо, и, как ни в чем не бывало, сказала:

– Да ничего особенного! Расспрашивал, как я нашла вампира, то есть любовь, и есть ли в моей семье маги. Вот и все.

– А психанул отчего? – не отставала Дейна.

– От того, что в моей семье магов нет. А потому выходит, что я сама по себе самородок. А он уже у нас главный гений академии, вот его жаба и задавила.

– Какая жаба? – не поняла Акавиша.

– Перевожу с тролльего языка на общечеловеческий. Это Алиса в свойственной ей экспрессивной манере хотела сказать, что ректор позавидовал, – вмешался в разговор дракоша.

– Вот видишь? А ты боялась! – Дейна погладила меня своей мягкой лапкой.

– Молодец! – Акавиша спрыгнула на пол и тоже погладила меня шестой ножкой. – Только теперь давай поторапливайся. У нас следующий урок совмещенный у Доли и Недоли. Счастливое и несчастливое плетение. Бери книги и пойдем в другой класс.

– Живо-живо! – Нистар вспорхнул на мое плечо. – Перемена короткая. Доля, хоть и добрая, но ненавидит, когда опаздывают!

Мы побежали по коридору, заполненному студентками. Быстро нашли нужный класс. И вдруг я почувствовала, что у меня глаза слипаются. Вот прямо сейчас упаду и усну! Я села за последний стол. Рядом суетилась Акавиша. За столом перед нами озабочено листала учебник Дейна, что-то бормоча.

– Девочки, я вздремну ненадолго. Пять минуточек всего. Разбудите меня, когда Доля придет, – прошептала я, отключаясь.

Сквозь ватное одеяло сна до меня доносились голоса:

– Такое случается при первом магическом опыте, – вещал Нистар. – Я о таком слышал. Непривычный к магическим трансформациям организм расходует слишком много сил. У нее, фактически, сейчас перестраивается весь обмен веществ.

– Ну да, она ведь к магии непривычная, – поддакнула Акавиша. – Тут, конечно, трансфо… трансфо… пощади меня, животворящая слюна Матери Паучихи – меняется тело. Не без этого!

Голоса стихли. Меня подхватило что-то мягкое и пружинистое. Я открыла глаза и тут же снова зажмурилась от нестерпимо алого цвета вокруг. Где я? Куда подевалась академия? Неужели меня снова куда-то забросило? Стопэ кидать! Остоюбилеело!

Осторожно сделав шаг вперед, я открыла глаза и оказалась в центре огромного, размером с футбольное поле, красного цветка, похожего на мак. Прямо в его серединке. Передо мной качалась здоровенная золотая тычинка. От нее по всем лепесткам цветкам тянулись золотые нити.

Внезапно сзади раздался шорох и алый лепесток, на котором я стояла, качнулся сильнее. За моей спиной кто-то есть! Я резко обернулась и вскрикнула от неожиданности. В двух шагах от меня стоял незнакомец. Я открыла рот, но слова застряли в горле. Потому что глаза, не успевая за моим слишком быстрым языком, наконец-то рассмотрели парня и намертво приклеились к нему даже крепче, чем клей "Момент"!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он был высокий, худощавый, весь на нерве, как натянутая струна. Мягкие каштановые волосы спадали на лоб волнами, из-под них на меня внимательно смотрели узкие, лисьи, слегка вытянутые к вискам зеленые глаза.

Расдиджей мою Имбицу! Никогда такого красивого мужика не видела! Где их, таких, делают вообще? Нельзя ли мне устроить экскурсию прямо в цех готовой продукции? В первый раз в жизни вижу, чтобы мужчина был красивее дорогого и туго набитого бумажника.

Мой мозг метался где-то там на задворках сознания и вопил:

– Очнись, Алиса! Он держит руку за спиной! Он что-то прячет там! Да подними же кардашьян, дурында!

А сердце, беззаботно отмахиваясь, уселось в первом ряду кинозала с огромным ведром попкорна и уставилось на нас, ожидая продолжения индийского кино. Незнакомец медленно вытащил руку из-за спины, и… я, наконец-то, отмерла. Сработали рефлексы, и я подалась назад. А он улыбнулся и протянул мне цветок. Аленький. Точную копию того, на котором мы с ним стояли. Мне никогда никто не дарил цветов! А я и не просила. Кому нужна вся эта слюнявая романтика? А тут моя рука сама жадно цапнула цветок, поднесла к носу – запах был удивительным! И я смущенно и абсолютно искренне, чуть ли не в первый раз в жизни пролепетала:

– Это мне?

Незнакомец кивнул, продолжая улыбаться.

– Спасибо! – я еще раз вдохнула невероятный аромат, и тут… меня снова куда-то потащило.

– Эй, алё! Нельзя же так! Да что за… – я вскочила на ноги, озираясь по сторонам, и увидела класс и студенток, которые смотрели на меня с изумлением и даже с испугом.

– А где он? – закричала я.

– Кто? – Нистар нервно взмахнул крылышками и озабоченно приложил лапку к моему лбу.

– Тебе, наверное, что-то приснилось, – сказала Акавиша.

– Спала ты мало, минут пять, но крепко, – поддержала ее Дейна. – Даже сопела во сне.

Ну вот все и встало на свои места. У меня же всегда так: как Попа Дос, так в реале. А как что-то хорошее, то во сне. Я села на стул и вдруг почувствовала что-то под ногой. Наклонившись, я подняла тот самый цветок, что мне подарил незнакомец.

– Вот! – моему ликованию не было предела. – Мне этот цветок подарили во сне!

Вся троица: Нистар, Акавиша и Дейна одновременно расхохотались.

– Ты такая забавная! – Дейна утерла огненные слезы, ручейками струившиеся из глаз от смеха. – Перед нами здесь уже была другая группа. Ну мало ли кто мог его забыть? Пойми: из снов ничего нельзя принести в наш мир, если ты, конечно, не фаталья или фатум высшего уровня.

– Это как? – не поняла я. – Что значит высшего уровня? Здесь тоже есть богатенькие буратины и понаехало?

– Ну вот как Доля, Недоля, ректор Горал – они высшие маги. И то даже им очень сложно сцепить вместе мир снов и реальность. Хотя, если очень нужно, то могут. А мы с тобой пока до этого уровня не дошли. И неизвестно: дойдём ли когда-нибудь, – пояснила Акавиша.

Я открыла рот, чтобы задать ей еще парочку вопросов, но тут же захлопнула его, потому что в класс вкатилась Доля.

– Утро доброе, девицы! Утро златое, красавицы! – ласково прожурчала она.

Встряхнула рукой с браслетом, и в воздухе кувыркнулось что-то пушистое. Миг – и оно выросло и покатилось по классу, запрыгивая на руки студенток, которые жадно тянулись к нему. По классу пронесся стон наслаждения. Девушки хихикали, мимикали, причмокивали. Самые везучие, ухватив пушистый шар, прижимались к нему, пряча лицо в длинной шерсти и счастливо хохотали.

Я тоже вытянула голову и увидела смешного зверька. Ровно через минуту я глупо курлыкала вместе со всеми, вообще не соображая, что делаю. У него было тело кота и голова панды. Только цвет другой. Не черно-белый, как у бамбукового медведя, а огненно-рыжий. Кругленький, толстенький, он смешно переваливался на двух коротких лапках, между которыми колыхался толстенький животик. При этом он все время тихо мурлыкал, как кот, и счастливо жмурился, как панда, одновременно морща нос. Он запрыгнул мне на руки и я прижала его к себе, сюсюкая:

– А кто это такой маленький? А кто это такой холосенький? Такой няшка-мимишка?

– Это фамильяр Доли, – задыхаясь от умиления, простонала Акавиша, пытаясь отобрать у меня зверька.

– Милокот, мдаааа! – промурлыкал он, обхватив мою шею двумя пухлыми пушистыми ручками.

В этот момент я почувствовала такой острый прилив счастья, словно мне подарили яхту, и вместе с ней моего золотого рыбца, который остался где-то там на Рублевском шоссе.

– Это счастье и удача, которую приносит Доля! – Дейна изловчилась и выхватила его у меня из рук.

– Девочки, хватит! – прикрикнула Доля и притворно нахмурилась. – Милокот, не срывай мне урок!

– Ууууу, – разочарованно протянул Милокот, жмурясь и мурлыкая.

– Нууууууу, еще чуточку! – почти заплакали студентки.

– Всё, девочки! – Доля вытянула ладонь вперед, и Милокот, тяжело вздыхая, по коленям девчонок побежал к ней.

При этом студентки умудрялись его целовать и тискать по дороге. Милокот обхватил пухлыми лапками браслет Доли, подцепил золотую нить, подхватил ее зубками и вложил в ладонь Доли. Она взмахнула рукой. Стены класса исчезли и мы оказались в актовом зале школы посреди новогодней вечеринки.

Под потолком крутился дискотечный шар. Нарядные старшеклассники отплясывали под техно. Девчонки томно изгибались на высоких каблуках. Мальчики, явно успевшие тихо накатить, пока учителя не видят, изображали рентгеновские аппараты, пожирая девчонок глазами.

Посредине зала стоял длинный стол с закусками. Я подхватила с большого блюда пирожное-картошку, но донести до рта не успела.

– Алиса! – гневно выкрикнула Доля и щелкнула пальцами.

Пирожное вырвалось из моих рук и шлепнулось обратно на блюдо.

– Мы ничего не трогаем, не уносим с собой и не оставляем на память. И ничего здесь не забываем! – Доля нахмурила брови, а Милокот взъерошил шерсть на загривке. – Запомните, де́вицы: судьба не оставляет следов.

Вот буржуи! Одну пироженку пожалели! Кому станет плохо от того, что я поем?

– Мы, де́вицы-красавицы, все видим, все замечаем. И чувствуем все то же, что наши кровиночки-подопечные. Потаенные мысли, тайные мечты, охи-вздохи, слезы, смех. А сами мы незаметные, как мышата под полом. И видят нас только те, кого сама Судьба приголубила да в свои любимчики выбрала, – тут она внимательно посмотрела на меня.

Ага! Так приголубила, что до сих пор отхожу!

– А теперь, – продолжила Доля, – я научу вас счастливому плетению. Видите вон ту девочку? – она указала в угол.

Там, скособочившись на стуле, сидела некрасивая девчонка. Мышь Серая, обыкновенная. Она уткнулась в телефон, чтобы скрыть смущение и  не видеть чужой радости. Хороший способ изображать, что тебе все равно, точно зная, что никто не пригласит танцевать. Прикид у нее был тот еще! Туфельки без каблучка, черная юбчонка фасона "привет Надежде Крупской", дешевый китайский свитерок. На лице попытка макияжа согласно инструкциям мамы и бабушки: "скромность – главное украшение девочки". А в руках сумочка, которая меня добила окончательно. Явно вынутая из нафталина, а перед тем честно потыренная у Наташи Ростовой после ее первого бала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Масштаб проблемы: конец света после глобальной ядерной войны, в общем все умерли. И вдруг я услышала ее мысли. Я словно оказалась в ее кошмарно причесанной голове. И думала эта мышка о каком-то Стасе. Ну и где же этот скорее всего ботан, что похитил сердце нашей Мышки? Я проследила за ее осторожным взглядом, который она время от времени бросала на танцующих. Ох, ничего себе! Вот это нежданчик! Стас оказался не задротом, а Бредом Питом школьного разлива.

Он выплясывал с какой-то родственницей ёжика. Ну в смысле, что она выёживалась в гламурном прикиде, прижимаясь к Стасу крутым бедром. Так, все ясно! Самая красивая пара школы! Она – местная прынцесса, дочка крупного чинуши. Он – сын богатенького папы Карло, но не из полена. Видимо, папа Карло вовремя сменил строительные материалы и мальчик получился ручной работы и даже эксклюзивной модели.

– Как вы думаете, девицы, есть у нашей мышки хоть один шанс? – пропела Доля.

– Нет! – хором ответили студентки.

– Кино закрыто, киношник заболел, – добавила я.

– Ой ли? – усмехнулась Доля, приподняв бровь. – А теперь делайте, как я. Нам нужно извлечь из зеркала судьбы необходимый инструмент, – она поднесла браслет к лицу и шепнула:

–  Выходи-ка на свет, голуба моя! Покажись, красава!

И тут из браслета Доли вылез голый и не в меру упитанный Амур.

– Давай, Алиса! – шепнул мне Нистар. – Вызывай Амура! Я помогу!

– Правда? – огрызнулась я. – А может, лучше пиццу? У тебя случайно айфон не завалялся?

– А можно не хамить? – обиженно надулся дракоша.

– А можно не выделываться? – ответила я вопросом на вопрос.

Я поднесла руку с браслетом к лицу, и вдруг… оказалась в шкафу. Меня окружали полки с куклами. Кого здесь только не было! И джинны, и вампиры, и оборотни и какие-то совершенно невообразимые существа, при виде которых возникал только один вопрос: какую траву курил кукольник, что их создавал?

– Это кладовая Судьбы, – Нистар уселся на одну из полок. – Ищи Амура.

Я принялась шарить по полкам. Меня немедленно цапнул за палец оборотень размером с мышь – ответка ему прилетела тоже сразу: я хлопнула его по волчьей башке. Оборотень – это измена. Стоп! Откуда я это знаю? Аааа…. ну да. Знания, вложенные Нистаром во сне в бедную мою голову.

– Я смотрю: ты мне в голову уже полно всего повкладывал. А больше нельзя было?

– Нет, – вздохнул дракоша. – К сожалению, приходится оснащать твой разум знаниями очень маленькими порциями. Ввиду крайне ограниченных познавательных способностей.

– Это ты меня сейчас так заковыристо дурой обозвал?

– Это я очень скромно обозначил масштаб большой проблемы.

– Ага. Ну ладно! Сочтемся. Дай только срок.

Так, терпение лопнуло! Я принялась расшвыривать живых кукол в стороны. На обитое мягкой тканью дно шкафа полетели кентавры, змеи, сфинксы, львы. Весь зоопарк в полете огрызался и пытался меня укусить. Вашу же флэшку в ю эс би! Наконец, в углу одной из полок обнаружился мирно спящий в обнимку с луком пухлый Амур.

– Эй! Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно, – я пощекотала его пальцем.

Амур в ответ нагло показал мне средний палец и перевернулся на другой бок. Вот зараза пухлозадая!

– Ты мой инструмент! Вылезай! – возмущенно крикнула я и дернула его за ногу.

Он в ответ скорчил дикую рожу и лягнул меня в грудь. Больно лягнул причем. Ну ладно! Я крепко ухватила его за ноги, стащила с полки и силой прижала к зеркалу на браслете. Шкаф в тот же миг исчез. Мы все: я, Нистар и Амур оказались в школьном зале. Амур выпрыгнул из зеркала на моем браслете, покрутил пальцем у виска, взвился к потолку, ушел в "петлю", как истребитель, и, зависнув перед моим носом, изогнулся и звонко шлепнул себя по толстой попе, при этом мстительно буравя меня глазками.

Я задохнулась от возмущения и попыталась цапнуть его. Он ловко метнулся в сторону, при этом умудрился подцепить золотую нить с моего браслета. В воздух взвился целый рой разноцветных Амурчиков, запущенных моими одногруппницами. Но мой всех растолкал: одного пнул, другого отпихнул, третьего укусил, а зеленого и хвостатого Амура Шамтары ухватил за хвост, и намотал его, хвост  в смысле, на ножку стола. И к финишу, то есть к Стасу пришел первым.

Накрутил золотую нить с моего браслета на стрелу, заложил в лук, и, не целясь, выстрелил в Стаса. Стрела впилась мальчишке в сердце, но он даже не заметил этого и облапил в танце свою партнершу. А Амур, тем временем, подхватил золотую нить со стрелы, что торчала, подрагивая, в сердце главного красавца школы, метнулся к Мышке в углу, таща за собой нить, и абсолютно бесцеремонно засунул ей нить за пазуху. Отлетел на пару шагов, любуясь, досадливо поморщился. Снова подлетел к девочке, и вдруг, ухватив ее двумя руками за те два прыща, что топорщились на месте груди, резко свел их вместе, как в лифчике модели "пуш-ап".