Текст книги "Алиса в Замужикалье (СИ)"
Автор книги: Евгения Халь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Придя в себя от шока, я вышла в коридор. Нужное направление подсказали мне группки студенток в таких же, как у меня платьицах, которые живыми ручейками стекались к лестнице. Я поспешила за ними. Рядом со мной торопливо шагала девушка. Без паучьих ног и вроде не ящерица. Вполне нормальная на вид, если не считать слишком рыжих, просто огненных волос, по которым пробегали искорки. Но, возможно, это у них так модно?
– Это мы на все отбор фамильяров бежим? – обратилась я к ней.
Она обернулась, и я увидела, что сильно поспешила с выводами насчет ее нормальности. На меня уставились, не мигая, ярко-желтые глаза под огненными в буквальном смысле ресницами. То есть, вместо ресниц у нее были тоненькие язычки пламени. А кисти рук были кошачьими, рыжими, и на аккуратненьких округлых пальчиках блестели острые коготки.
– Да. На выбор фамильяров. А ты та новенькая, что чуть ли не с неба свалилась? – доброжелательно улыбнулась она.
– Быстро у вас тут новости распространяются! Папа Гугл бы обзавидовался.
– Папа кто? – она удивленно моргнула несколько раз.
– Забудь!
– Ладно! Но сплетни тут и правда быстро облетают все уши. Что неудивительно: хозяйством академии заправляют лепреконы. А они больше всего на свете любят золото и поболтать. Если хочешь быстро донести до всех сплетню, расскажи ее лепрекону. Моргнуть не успеешь как тебе уже ее перескажут во всех подробностях, попутно перевирая.
Мы обе рассмеялись.
– Ну хоть какое-то сходство с моим родным миром. У нас так же. Правда, лепреконы не водятся. Зато их заменяют подружки и соседки. И интернет.
– Сюда! Здесь зал торжеств, – огненная полукошка подтолкнула меня к огромной белоснежной двери, украшенной рубиновыми завитушками. – Реверанс делать умеешь? Будешь проходить мимо ректора, присядь в реверансе.
– Тогда ты первая, – я пропустила ее вперед. – Никогда в жизни не делала реверансов.
Огненная девушка зашла в зал. Торопливо, но легко добежала до середины, повернулась направо, взялась за юбку двумя руками и присела в глубоком реверансе.
Ты гляди, как у них здесь все манерно. Зал торжеств был больше похож на стадион. Размерами так точно. И еще сиденьями. Они располагались на трибунах, уходящих бесконечными рядами вверх, к белоснежному потолку, украшенному огромным рубиновым драконом, свернувшимся в кольцо. Стены и пол были белыми, как снег. А сиденья из красного бархата и с драконьими лапами вместо ножек.
Я посмотрела направо. В ту сторону, куда повернулась девушка-кошка. Перед трибунами возвышался помост, сложенный из слитков золота. На нем стояло огромное кресло, фактически, трон, сделанный из каких-то странных черных стеклянных игл. Этот трон был единственным темным пятном во всем зале. На троне важно восседал ректор. Справа от него сидела та толстушка из клуба, Доля. По левую руку от ректора скрючилась в кресле худышка Недоля. Позади ректора группой расположились какие-то люди. Среди них я заметила мытаря, споткнулась от неожиданности и едва не упала.
– Она ни что не способна! – проскрипела Недоля, буравя меня злобными глазками. – Я же говорила, что она – ошибка судьбы!
– Не напирай, злыдня! Охолони чутка! – поспешно перебила ее Доля. – Девочка еще не освоилась, – она хлопнула в ладоши и проговорила вполголоса:
– Алиса, милая, покажи, Как ты уважаешь господина ректора и преподавателей.
Это она про реверанс! Я сейчас. Вот только ноги не сгибаются. Совсем. Ректор смотрит на меня тяжелым взглядом из-под густых прямых бровей. Как змеюка! Вообще мужик из себя не поганый. Видный такой. Высокий, худощавый, но плечи широкие. Талия узкая. Может, у них здесь тоже есть спортзалы? Волос черный, лицо узкое с высокими скулами, подбородок волевой. Глаза красивые, очень, но злющие! Аж мороз по коже.
Ну что ж ты вылупился, дядя? Неземной красоты никогда не видел? Я, конечно, понимаю, что на фоне многоножек-паучих и ящериц с зелеными физиономиями, я вообще царевна-лебедь. Но зачем так-то? И теперь ясно, почему здесь такие бабушкины трикошки выдают вместо трусов. Нормальные трусы от взгляда их ректора сами упадут. Особенно мои любимые стринги. Надо хоть как-то реверанс сделать. Ну, Алиса, ножкой ему шаркни и улыбнись. Пусть подавится твоей вежливостью и добротой.
Я. Ненавижу. Сюрпризы. Даже хорошие. А эту девчонку приятным сюрпризом не назовешь. Она раздражает меня какой-то холодной дерзостью, застывшей в глазах. Она дразнит меня, дракона, ректора Академии Судьбы! Без пяти минут Главное Божество Судьбы. Причем дразнит явно неосознанно. Сама этого не понимая. У нее независимость дворняги, что привыкла выживать на улице. Такие быстро учатся, все хватают на лету. Лишь бы им вовремя бросали кость сильные мира сего. Такие, как я.
Она все еще надеется стать одной из нас. Это ее вера. Ее цель. Ее натура. Жадность. Ах, как хорошо мне знакомо это чувство!
4 Глава. Стань в очередь, моя огнеплюйная конфетка!
Жадность – главное качество драконов. Не только к золоту. Ко всему, что имеет силу и власть. Это мой любимый недостаток у людей и не только. Судьба обожает играть с жадными. Их так легко соблазнить славой и деньгами! А главное: властью и опьянением ее силой.
Эта девчонка связана с золотыми нитями судьбы. Ее признало судьбоносное зеркало. Она увидела мир Замужикалья. Похоть, страсть, желание обладать женщиной. По словам Доли и Недоли она видела это в клубе так же ясно, как видят те, кто управляет человеческими эмоциями и пороками. То есть, мы.
Как такое могло случиться? В нашей игре ее просто не может быть. Но она есть. И вариант здесь только один: девчонку подослали мои враги. Те, кто всеми силами пытается мне помешать стать Главным Божеством Судьбы. Карта Алисы пока не разыграна. Но я-то знаю, что у Судьбы не бывает случайностей!
Вот Алиса берется тонкими пальчиками за край платья. Приподнимает его слегка, старательно копируя движения тех студенток, что заходили сюда до нее. Заводит одну стройную ногу за другую и приседает в глубоком реверансе.
Но при этом она неотрывно смотрит на меня. Лукавый блеск сквозит в ее глазах. Полные капризные губы изогнуты в улыбке, которая больше похожа на презрительную гримасу. Такое впечатление, что за двадцатилетней девчонкой там, внутри, прячется опытная зрелая женщина. Потому что такие, как она, быстро взрослеют. Они почти никогда не бывают детьми.
Она играет со мной. Может быть, даже не осознавая этого. А может быть, наоборот, прекрасно понимая, что тех, у кого все есть, можно соблазнить только игрой. Даже напуганная моим гипнотическим взглядом, она красуется. В том, как она встряхивает волосами, как двигается, как смотрит на меня якобы невинными глазами, есть что-то ослепительно дерзкое и страстное.
Она повернулась, и, словно не нарочно, якобы от резкого движения взлетела широкая юбка платья, показывая мне точеную ножку. Она поспешно подхватила юбку, опуская вниз. И при этом натянула ее слишком сильно. Юбка прилегла плотно к телу и я увидел его очертания и великолепную форму бедер. Но при этом она внимательно проследила за моим взглядом. Расчетливо, спокойно, словно проверяя: попался ли мужик на ее прелести. Какая утонченная техника невиданной наглости!
Я задержал дыхание, чтобы пламя не вырвалось из моего рта. Я не зол. Нет. Я в бешенстве! Ей удалось то, что не удавалось почти никому: вывести меня из себя. Ненавижу эту холодную, тщательно отрежессированную страсть! Потому что она сродни моей наигранной бесстрастности.
А такое позволено только одному существу: мне. Эта девочка слишком похожа на меня. Человеческий облик и драконья натура. Какое редкое сочетание! Она словно говорила мне:
– Я хочу твою силу и власть!
– А я хочу тебя, красивое животное! – мысленно отвечал ей я. – Я хочу с тобой играть.
И мы поиграем, малышка. Обязательно поиграем! Но недолго. Ты уж прости. Если ты пешка в чужой игре, а это так и есть – клянусь драконьим пламенем, я это чувствую нутром, – то не допущу, чтобы мои враги разыграли тебя, как козырную карту, спутав мне весь расклад. Хотя… почему, собственно, я считаю ее пешкой? А если она не так наивна, как кажется? Если это все наиграно? И она прекрасно знает, куда попала, а главное: зачем?
В любом случае ее нужно убить. И чем скорее, тем лучше. Пока не отыскался тот, кто всеми силами пытается помешать мне занять место Главного Божества. Тот предатель и отступник, который спит и видит, как бы занять мой трон. Но сначала нужно тебя раздавить, Алиса. Увидеть страх и покорность в твоих дерзких глазах. Шансов выиграть у тебя нет, потому что я никогда не проигрываю.
Она повернулась и пошла к трибунам, гордо подняв голову. Я не удержался. Видит Судьба – я никогда себе такого не позволял, а тут не выдержал, и незаметно прикоснулся к зеркалу на браслете, что плотно охватил мое запястье. Из зеркала вылетел крошечный нитяной узелок, скользнул вниз с помоста и покатился под ноги этой дерзкой девчонки. Она как раз собиралась сесть в пустующее кресло первого ряда. Никто не хочет сидеть там, чтобы не попадаться мне на глаза. Кроме тех, кто ищет моего внимания.
И в тот момент, когда она повернулась лицом ко мне, узелок скользнул ей под ноги, крепко опутал лодыжки и она упала. На трибунах послышался громкий смех. Студентки хохотали. А она быстро встала и села в кресло. Но я своего добился: в ее глазах на миг погасла дерзость. Ее сменили стыд и растерянность. А я наслаждался ее унижением. Маленькая победа. Пусть и ценой жульничества. Но пора тебе, малышка, привыкать. Я научу тебя тому, что ты не умела с рождения. Покорность и подчинение моей воле – вот что тебя ждет!
Срамота какая! Навернулась на глазах у всех. Мало того, что ногу ушибла, так еще и краска стыда щеки заливает. Вся аудитория ржет. Очень смешно, когда человеку больно. Шли бы вы все сра… достью через Житомир в Пензу назло врагам, на радость маме! И еще ректор буравит взглядом, как будто нефть внутри меня ищет. Растоптать его огнедышло!
Пряча глаза, я устроилась в кресле. Рядом со мной сидела та девочка с огненными глазами, у которой я подсмотрела, как делать реверанс.
– Не расстраивайся, Алиса! – шепнула она.
Она уже и имя мое знает. Я, оказывается, местная знаменитость.
– Угу, – буркнула я. – А тебя как зовут? И что такое фамильяр? А то я тут попала на раздачу то ли слонов, то ли подарочных купонов, а как они выглядят не знаю.
Она удивленно посмотрела на меня и шепнула:
– Меня зовут Дейна.
– Очень приятно!
– И мне тоже очень приятно, – улыбнулась Дейна. – А фамильяр – это магический помощник. Усиливает магию и помогает плести заклинания. Фактически, это ожившая душа мага. Фамильяры богинь судьбы ими не управляют. Но можно повлиять на богиню, воздействуя на фамильяр. У студенток фамильяры – это также личные наставники, и они все время привязаны к нам. Они не только дружат с девушками, но иногда ябедничают на них преподам. Это зависит от натуры фамильяра. Он ведь отражение своего хозяина. Если девушка или парень ябеды по натуре, то и фамильяр будет наушничать. А фамильяры преподавателей могут сами гулять, где захотят. Некоторые своих фамильяров прячут. Чтобы нельзя было понять их сущность. Вот и ректор своего никому не показывает. Ходят слухи один другого страшнее, что это вообще какая-то зверюга из Первичного Хаоса, который всем владел, пока богини судьбы не начали плести ковер миров.
Значит, мне сейчас выдадут что-то вроде Сири в айфоне. Лучше бы сразу айфон. Без магических штучек. Я бы загуглила: как выбраться из задницы мира, когда везет, как утопленнику? С моим счастьем хорошо с крыши прыгать: ни за что не разобьешся. Вот тут бы папа Гугл – расчекрыжь его серверы – и завис бы навсегда!
От печальных мыслей меня отвлек ректор. Он встал с трона, спустился с помоста и вышел на середину зала.
– Дорогие студентки! – начал он. – Сегодня вы сделаете самый важный шаг в магической карьере: получите фамильяра, без которого маг не может считаться таковым. Но сначала отдадим дань великой истории нашей академии.
И вдруг зал исчез. Ряды кресел повисли в пустоте звездного неба. Я судорожно вцепилась в подлокотники кресла. Панически боюсь высоты! Всю жизнь, с детства. Таких, как я, все равно не возьмут в космонавты. Поэтому верните меня на землю!
А посреди неба появился огромный разноцветный ковер.
– Наша академия – это уникальное здание, – тут на его вытянутой вперед ладони появился стеклянный паук с золотыми лапками размером с яблоко. – Построенное так, что оно может быть бесконечно большим, чтобы вместить нас всех. И бесконечно малым, чтобы уместиться в кармане Главного Божества Судьбы Фатумора.
Он подбросил паучка и тот, крепко вцепившись в лапами в ковер, бодренько пополз по нему вверх.
– Как вы знаете, вся Вселенная – это огромный и яркий ковер миров, по которому без остановки перемещается наша академия, – продолжил ректор.
Тут мне стало совсем плохо. Ковер миров? Этот ковер, что висит посреди звёздного неба – это миры? И мы сейчас, сидя в креслах, по нему перемещаемся? Остановите Вселенную – я сойду!
– Каждая из вас станет богиней судьбы фатальей, которая вплетет свою нить в этот яркий ковер, когда придет время. Наша академия состоит из двух факультетов: Замужикалье и Зафеминье.
– Забабье, – тихо фыркнула Дейна. – Так называют факультет Зафеминье парни, которые там учатся.
Тут ректор бросил на нас с Дейной такой взгляд, что мы вжались в кресла и замолчали.
– На факультете Замужикалья учатся только девушки, будущие богини судьбы фатальи, которые плетут судьбу мужчин. На факультете Зафеминья только мужчины, которые станут богами судьбы фатумами и будут определять судьбу женщин. Но вместе вы создаете участи всех миров, что вплетены в ковер. Ловко управляя пороками, желаниями, мечтами и эмоциями, вы научитесь подталкивать людей и нелюдей к нужной вам цели. Потому что все миры, невзирая на их различия, держатся на одном: на конфликте между желаниями мужчин и женщин. На той искре, которую высекает этот конфликт. Поэтому даже Главное Божество Судьбы Фатумор – это мужчина Фатум и женщина Макоша, которые сливаются вместе в одно существо, творя судьбу миров. Вся история разных миров показывает, что иногда побеждают мужчины, а иногда женщины. Поэтому наша главная цель: равновесие. Хотя иногда достичь его очень сложно. В некоторых мирах, – тут он посмотрел на меня, – даже случаются трагедии. Например, инквизиция в Европе в Средние века – наглядный пример того, как мужчины уничтожали женщин по предлогом охоты на ведьм. Это наша вина. Мы тогда не смогли удержать равновесие. Поэтому не повторяйте наших ошибок.
Почему же не повторять? Я аж заерзала в кресле. Я бы сейчас повторила с удовольствием – ушатай меня, Китай! Соорудить бы сейчас такой маленький скромный костерок для тебя, мой горячий звероящер, и дровишек туда побольше. Гори, гори ясно, лишь бы не погасло! А вместе с тобой в костерок засунуть бы еще пару десятков козлов, что мне в жизни встретились!
– Мы научим вас разным наукам. Плетению удач и невезения, гриму судьбы, управлению страхами. Но главное: мы научим вас судьбоносным торгам. Когда вы станете фатумами и фатальями, вы будете торговаться друг с другом за судьбы ваших подопечных. Как вы знаете, ковром миров управляет Верховное Божество Фатумор.
Тут в звездном небе появились огненные сполохи. Как кометы, они расчертили черноту космоса. Их вспышки были такими яркими, что я закрыла глаза. А Дейна, наоборот, даже привстала с кресла. Ну ей-то легче! У нее самой глаза огненные.
Голос ректора загремел над чернотой неба, отдаваясь эхом среди звезд:
– Вам выпало стать богами судьбы в непростое время. Главное Божество Фатумор недавно было убито подлым предателем и интриганом Азаром, который пытался незаконно, путем переворота, стать Главным Фатумом. Но я и мои преданные друзья сумели остановить мерзавца, который скрылся. И теперь разыскивается во всех мирах. Я, ректор Академии Судьбы Горал был выбран Божеством на место Главного Фатума.
– Как же! – тихо фыркнула Дейна. – Выбрали его!
– Во как! Интриги, скандалы, расследования? Это я люблю! А что он нас разводит, как кроликов?
– Не знаю, как выглядят кролики, – выдохнула Дейна мне в ухо, – но выбрали не его, а Азара. С самого начала. Пока Горал не устроил бунт. В моем мире многие пострадали тогда. В том числе и моя семья.
– И я займу это место по праву! – голос Горала громыхал среди звезд так, что аж уши закладывало. – А та из вас, что будет лучшей в науках, и выиграет мой личный отбор, станет…
По рядам студенток прошла волна горячего шёпота и дрожи. У меня даже попа затрепетала, потому что кресло подо мной физически задрожало. Вот это девки возбуднули! Аж пол затрясся!
– А та из вас, что будет лучшей в науках, и выиграет мой личный отбор, станет Богиней Судьбы Макошей, – продолжил ректор. – Поэтому именно ваш выпуск так важен не только для Академии, но и для всего ковра миров.
– Это что, любая может стать богиней? – прошептала я на ухо Дейне.
– Теоретически да. Но практически Горал будет выбирать из своих, из летайек-ящериц. Они его любимицы, потому что, как никто другой, близки к драконам. Или, в крайнем случае, из арахн. Видела девушек-пауков? Они, говорят, свой род ведут от самых первых богинь судьбы.
Забытые воспоминания замельтешили в моей голове. Какие-то старые, еще советские мультики, которые я смотрела в детстве. Приметы, паучки, которых нельзя убивать, потому что они… ну да, конечно. Потому что они связаны с богинями судьбы. А я-то всегда думала, что это просто сказки и мифологическая чушь. А при чем тут драконы? Ах, да! Лепрекон говорил, что судьба – это дракон, кусающий свой хвост, потому что все всегда в жизни возвращается и идет по кругу.
У меня закружилась голова. По кругу? Значит, я сама должна вернуться в нищету моего детдомовского детства? Значит, все мои неудачи – это какой-то неумелый или злобный фатум, который не смог выторговывать для меня нормальную жизнь? Сволочь! Ушатай его, Китай! Каблук от лабутенов ему в говэрло! Посмотреть бы в его глаза! Да черта с два! Я аж подскочила в кресле.
Не уступлю! Я теперь сама все буду решать. Обратно в задницу вы меня не задвинете! Зубки свои об мой характер обломаете. Мне плевать: драконы или фатумы. Да хоть черт лысый! Все равно пробьюсь. Вы еще пожалеете, что забрали меня сюда и не дали окончательно подцепить на свадебный крючок моего золотого рыбца из "Форбса".
Эх, не знала я своего счастья! Жила себе спокойненько. Шмотки по распродажам покупала. Дисконтные карты копила. По Москве гуляла. Планы строила. И не знала, куда попаду. Ну давай, вывози меня кривая да нелегкая! Иначе я тебя сама к черту в пекло завезу. Мы теперь с тобой равны. Слышишь, Судьба?
Значит так, девки: чики козлоногие, крокодилицы зеленые, паучишки ножкосучащие и прочие красотки, больше похожие на мои неприятности. Зубками не клацаем, крылышками не бяк-бяк-бяк. Ректора руками не мацаем. Он мой! Я олигарха брала. Тепленького и живого. Я была без пяти минут замужем за всем алюминием матушки России и четвертью ее недвижимости – расквадрат мою гипотенузу! А вы мне такой облом. Теперь задерите повыше ногу – я покажу вам всем дорогу! Ректор. Будет. Мой. И Судьба будет моя. Я на этот отбор проползу в Роттердам через Попенгаген! И я его выиграю.
А звездное небо, тем временем, исчезло. Вернулись белоснежные стены. Дверь распахнулась и пятерка лепреконов под предводительством Камцана, который ворчал и покрикивал на помощников, вкатила в зал тележку, на которой стояло большое, в рост человека, зеркало и еще какая-то странная штука. Где-то я такие видела, а где не помню. Зеркало было оправлено в золотую раму и держалось на больших драконьих лапах.
– А что это рядом с зеркалом? – шепотом спросила я Дейну.
– Прялка, – так же тихо ответила она.
Точно! Я такие в сказках видела. Там еще веретено должно быть, о которое спящая красавица укололась. Они тут что прясть собираются? Нет, я им в швеи не нанималась. Или как это там называется? Ткачиха? Прядильщица? Да один черт!
Лепреконы сняли зеркало и прялку с тележки, аккуратно прислонили ее к зеркалу. Вытащили из веретена золотую нить и накинули на зеркало. И вдруг прялка ожила, веретено закрутилось, а нить исчезла в зеркале. И зеркало ожило. На его поверхности появилось женское лицо с красивыми миндалевидными глазами.
Дракон щелкнул пальцами и в его руках появился длинный, густо исписанный свиток.
– Итак, – начал Горал, – первая студентка, которая удостаивается чести получить фамильяра… – тут он сделал эффектную паузу, прямо как на Оскаре во время вручения призов. – Шамта́ра!
Все головы повернулись вправо, и моя вслед за всеми. По рядам быстро и ловко пробиралась та самая девушка-ящерица, которая в коридоре намертво прилипла ко мне глазами. Она подбежала к ректору, высоко задрав длинный хвост, и присела в реверансе. При этом Горал так тепло на нее смотрел, и так откровенно ею любовался, что я сразу поняла: здесь зарождается светлое магическое чувство.
А ведь лепрекон Камцан был прав: они, кажется, уже давно всё поделили и распилили. Асисяй-любофф-кино, шаляй-валяй свадебка. И отбор у дракона – это театрализованное представление для такой магической рванины, как я.
А эта рептилия недовинченная с зеленой рожей уже себя мнит богиней. Ушатай ее, Китай! А мне и остальным, как обычно, перепадут крохи от распила. Ну нетушки! Я на это не согласна! Надо было вам, ребята, не отрывать меня с кровью, мясом и икрой от моего золотого рыбца. А если оторвали, то я вам тут пару заклинаний попутаю. Мы еще посмотрим, кто лучше нафеячит и на трон сядет. Или где там у них Макоша сидит?
Ректор взял Шамтару за руку и приложил к зеркалу. А летайя вдруг из светло-зеленой стала вообще изумрудной. Причем вся. От крокодильей мордахи до хвоста. Наверное, это люди-ящерицы так краснеют. Ах ты ж моя кокэточка хвостатая! Ну точно, как наша королева красоты Волчедуйск-2015, когда ей мэр города на башку корону нахлобучил.
Я тоже в этом конкурсе участвовала. Даже до финала дошла. Мы с другими девчонками-претендентками, как дуры, задания выполняли. На конкурсе купальников кардашьянами крутили. А победила кривая и косая любовница мэра, которую он до этого отквадратил во все гипотенузы. И Шамтара мне эту любовницу очень напомнила. Крокодилица страшная, ночью приснится – не отмахаешься, а самомнение как у звязды-загадки!
Тем временем, зеркало громко чмокнуло, словно пробуя руку ящерицы на вкус, малость подумало и выплюнуло тяжелый браслет, обвитый какой-то здоровенной изумрудной мухой. Как там Дейна сказала? Фамильяр – это душа мага? А вот подходит ей такая душа: навозная муха. Непонятно только, чего эта крокодилица так обрадовалась. Может, в ее мире такие насекомые – это знак особого почета?
Церемония оказалась очень долгой. Каждая студентка долго охала, смущалась, ножкой шаркала и благодарила ректора за свою счастливую жизнь. Неохваченных фамильярами становилось все меньше. А меня еще не вызывали. Наконец, предпоследняя девушка получила своего магического помощника, и очередь дошла до меня.
И тут лицо ректора резко изменилось. До этого он всем улыбался. Кому-то больше, кому-то меньше. А как мое имя назвал, так у него губы в нитку поджались. И не назвал даже, а процедил сквозь зубы:
– Алиса!
Я подошла к нему, при этом внимательно глядя под ноги. Сделала реверанс и протянула руку. Потому что видела, что так все делают. Только ректор мою руку не взял. Он вдруг положил растопыренную пятерню на женское лицо зеркала и что-то прошептал. Зеркало хмыкнуло и выплюнуло серый комок размером с куриное яйцо. Комок чихнул, потемнел, налился рыжим цветом и превратился в здоровенную блоху.
Зал грохнул смехом. А губы дракона изогнулись в презрительной усмешке. У меня в мозгу полыхнуло. А горло сдавило судорогой. Считай до десяти, Алиса! До десяти, не меньше! Вдох-выдох! Десять, девять, восемь… не отпустило, нет, но малость поутихло. Я осторожно, чтобы не взорваться, спросила:
– Это что?
– Не что, а кто, невежа! – злорадно произнес ректор. – Фамильяр – это отражение мага. Какая душа, такой и фамильяр!
Я молча смотрела на него, раздумывая: его сейчас послать или по факсу? А он смотрел на меня. Прямо в глаза. А я свои не опустила, нет. У нас в детдоме я в "гляделки" всегда выигрывала. Хотя там было легче. Этот звероящер не просто смотрел. Он раздевал меня взглядом янтарных глаз, в глубине которых вспыхивали золотистые искорки. Раздевал не для того, чтобы облапить. К этому я привыкла. На меня мужики часто заглядываются. И реагируют в меру воспитания и интеллекта, от плоских подкатов типа: "Ваш папа случайно не садовник? Иначе как ему удалось вырастить такую розу?" до грубого "Эй, сюда хады, красавица!" Дракон раздевал меня взглядом, чтобы унизить.
Стань в очередь, моя огнеплюйная конфетка! Я как та игрушка Ванька-встанька: чем больше бьют, тем быстрее поднимаюсь на ноги. Он зло улыбнулся. Я в ответ старательно растянула по лицу резиновую улыбку, больше похожую на гримасу злых клоунов из ужастиков. Снимаюсь в фильмах ужасов без грима. Дорого! Режиссеров романтических комедий просьба: не беспокоить.
Она вернула мне улыбку. Сторицей! В этой улыбке было столько бешенства, что я даже растерялся. Она не смутилась от моего откровенного взгляда. Весь зал замер. Студентки перестали дышать. Преподаватели застыли на месте, глядя на этот немой поединок.
– Опусти глаза и подчинись! – мысленно приказал я.
Она не могла не услышать. Драконий зов сильнее вампирского. А мой гипнотический взгляд не оставляет никакой надежды на свободу. Но с ней все не так. Она сильно рискует. И понимает это. Ее тело сжато в струну. Длинные крепкие ноги вибрируют от напряжения. Мне захотелось раздвинуть их, глядя ей в глаза. И медленно провести ладонью вверх. Как раз до того места, где у женщин ее мира, судя по слухам, располагается душа.
А она пусть смотрит мне в глаза так, как сейчас. Пусть ощущает мои руки и собственную беспомощность. А потом я позволю ей испугаться. Потому что не может иномирянка не испугаться моего драконьего естества. Особенно, если она девственница, которая никогда не видела того, чем мужчины усмиряют женщин.
И тогда увижу как ярость в ее зеленых глазах сменяется испугом. Сладкий миг! Желанный миг! А после абсолютная покорность игрушки в драконьих лапах. И мое наслаждение. Глубочайшее наслаждение от тихих просьб пощадить ту, которая еще миг назад чувствовала себя равной мне, великому дракону!
Ты сама начала эту игру, девочка, когда с первой минуты осмелилась посмотреть мне в глаза. Когда в яростной дерзости своей осмелилась предположить хотя бы на миг, что мы с тобой можем быть равны. Ты прибыла из такого мира, в котором все, что происходит между мужчиной и женщиной – это игра. Ставки разные. Меняются игроки. Но суть остается одинаковой: кто-то один должен подчиниться. Равенства нет. Один всегда наверху, другой всегда внизу. Они просто меняются местами. Кто-то ежечасно, кто-то лишь изредка. Но игра продолжается всегда.
Ладно, на первый раз довольно унижений. Мы будем играть медленно, Алиса. Я отбросил блоху в сторону, взял Алису за руку. Ее ладонь слегка дернулась. Словно ей захотелось вырвать руку. Не возбуждай меня, девочка! Я люблю сопротивление! Хотя здесь, в академии, я почти забыл это чувство и сладкое щемящее ощущение власти над пойманной с великим трудом жертвой. Потому что здесь каждая готова подчиниться по первому моему требованию. Я так привык к покорности, что иногда меня даже тошнит от нее! Но это не значит, что я позволю кому-то дерзость! Потому что дерзость позволена только Судьбе, которой я вскоре стану, когда займу место мужской половины Фатумора.
Я слегка сжал руку Алисы. Какая приятная теплая шелковистая кожа! Интересно: там, под одеждой, она такая вся? Я приложил ее руку к зеркалу. В его глубине вспыхнули золотистые искорки, и на поверхности появился браслет. Вокруг него обвился…
Дракон! Мой фамильяр – это дракон! Ну что ты сейчас скажешь, малоуважамый господин ректор? Ангидрит твою перекись! Я улыбнулась Горалу. Причем улыбнулась искренне. А он не понял моей радости. И в его янтарных глазах мелькнуло удивление. Ты ж моя огнеплюйная конфеточка! Ничего-то ты не понял! Чтобы сражаться с драконом, нужно самой стать драконом. Мы теперь с тобой, если не равны, то малость сбросили разницу в весовых категориях. Жизнь потихоньку налаживается. И пусть фамильяр – всего лишь красивая игрушка на браслете с зеркалом. Но то, что в моей душе тихонечко живет дракончик, уже радует и успокаивает. Потому что я боялась, что оттуда вылезет калькулятор. А что делать бедной девушке, привыкшей полагаться только на себя? Естественно, считать. Тщательно и постоянно. Не мы такие, жизнь такая.
– Выбор фамильяров окончен! – громко возвестил ректор. – Расходитесь по комнатам. Ужин вам подадут туда. И туда же доставят учебные материалы. Завтра с утра начинается учебный семестр. Он будет насыщенным и напряженным. Поэтому сегодня даю вам задание выспаться и хорошо отдохнуть. Сонные мухи мне на занятиях не нужны!
Вот в этом я с ним полностью была согласна! Устала адски. Сутки на ногах. Начались они в моем родном мире, который я всегда ругала за то, что он часто не давал того, что мне причитается. А закончились эти сутки в магической академии. Если бы был конкурс по попаданию в ж… кардашьян, то я была бы главой жюри.
Я с удовольствием вернулась в комнату. Сняла платье, обувь, отстегнула браслет и бросила его на кровать. И из-за этой, пусть красивой, но игрушки, такой весь сыр-бор с церемонией? Я медленно побрела в ванную комнату и вдруг сзади раздался голос:
– Вас не затруднило бы обращаться со мной немного учтивее и не бросать с таким презрением? Это, в конце-концов, оскорбительно, знаете ли!
Подскочив от неожиданности, я резко повернулась и отшатнулась назад, больно ударившись головой о косяк двери в ванную. На кровати сидел дракон. Вернее, дракончик. Размером с кошку. Алого цвета с ярко-голубыми глазами. На лапках сверкали длинные золотые когти. А за спиной развернулись золотые крылья.
Я взглянула на браслет: зеркало осталось, а дракон, обвивающий зеркало, исчез. Я нервно сглотнула и спросила:
– А ты… то есть вы… с браслета слезли?
– Слазят с дерева, милая барышня, – дракон гордо поднял голову, – а я материализовался и теперь пытаюсь поддерживать учтивую беседу!
