Текст книги "Злодей не моего романа"
Автор книги: Евгения Чепенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– А свидетельство? – безысходно пропищала я.
– У меня.
Поскольку слов не было, мыслей тоже, я так и стояла молча, внимательно разглядывая странички. На выходе убрала паспорт на место, в карман. Мы вышли в город. Я вдруг ощутила себя птицей в силках. Меня по моей же воле поймали и посадили в клетку.
– Рик... – начала я, взглянув на его профиль. Он сжал челюсть, и я тут же замолчала, поняв, что к чему. Страх потерять сильнее разумных доводов, а мой злодей боялся, иначе бы не поступил так. Я задушила свои глупые фантазии о птицах и клетках, прижалась к… мужу, обняла за талию, ощутила, как мышцы расслабились от моих прикосновений. Без него не смогу. Что ж, придется вытравливать то, что так надежно прорастила в его душе другая женщина. Мы, российские туристы, горы не обходим, мы в них дыры делаем.
Он вдруг резко остановился.
– Что? – встревожилась я.
– Там такой же.
– Где? – я завертела головой.
– Молодой, – прошипел Рик. – Иди домой! Я приду.
Больше не произнеся ни слова, он исчез в толпе. Я растерянно потопталась на месте, потом медленно побрела по тротуару. Рик мог ошибиться, откуда здесь возьмется... Меня передернуло. Да не дай бог! Это же ужасно!
Занятая новоявленной проблемой, я неосознанно бросала косые взгляды на многочисленные прилавки, расположенные у края пешеходного тротуара. На глаза попался ряд любовных романов. Голову тут же посетила не очень разумная и очень опасная мысль. Нашла лоток с рядом книг Инферно, осторожно огляделась, подошла поближе и стала вытягивать романы один за другим, ища знакомое имя на обороте обложки. Нужное мне нашлось в самой тоненькой книжечке и самой дорогой, надо отметить. Аннотация гласила:
«Первый роман Кэтрин Инферно, ранее не издавался...
Случай сводит юную и прекрасную Марианну с двумя бессмертными братьями, с двумя совершенными хищниками. Кого из них выберет девушка – читайте в эксклюзивном издании...»
Я бегом расплатилась. Открыла книгу и начала ускоренно снабжать мозг информацией, проскакивая длинные описания природы, одежды и непосредственно сиятельной красоты «юной Марианны». Изредка поглядывая под ноги, я, как полоумная любительница чтения, дошла до квартиры, разулась и, не раздеваясь, встала посреди коридора с открытой беллетристикой.
По тексту молодая и прекрасная в самом деле не поддавалась гипнозу. На пути ее следования на фоне никак не развивающегося сюжета возник мелодраматичный Гриша, тут же влюбившийся в сию прелесть. Что удивительно, вся книга кишела личностями мужского пола, безоговорочно и с первого взгляда влюбляющимися в невинную мадаму. Но меня интересовало совсем иное! Я кривилась и нервничала, бегло пролистывая страницы, заполненные ненужными словами и бесконечными признаниями со сторон Марьяны и Григорян по отношению друг к другу и ко всем вокруг без разбора, пока, наконец, к своему счастью не встретила упоминание «мрачного» старшего брата Эрика, который, как и все в книге, не устоял перед прелестным созданием, решив увести ее (тоже мне машина «девятка»).
Нежная бледность вместо того, чтобы двинуть по столу кулаком (ну или, в крайнем случае, как Хрущев тапочком) и сказать однозначно: «Я хочу (имя по выбору)», принялась метаться меж двух мужиков и что-то там стенать...
– Что это?
Я подпрыгнула, спрятала роман за спину и испуганно уставилась в серо-желтые глаза. Сердце готово было вылететь из груди. Я-то считала, он в дверь позвонит, даже придумала, куда запретный предмет спрячу, но лоджия... про лоджию моя дурная голова не вспомнила.
Рик в два шага подошел ко мне, выдернул из-за спины книгу, перевернул и прочел аннотацию. Глаза покрылись коркой льда, он скрипнул зубами. Глупое произведение Инферно ударилось об пол с такой силой, что обложка отлетела в сторону. Я прижалась к стене и зажмурилась.
Глава 16
Мгновения шли, ничего не происходило. Я не решалась взглянуть на него. Время тянулось бесконечно, но вот щеки коснулось теплое дыхание.
– Зачем? – еле слышно прошептал он.
Я осторожно приоткрыла веки. Все еще было страшно – его ярость по отношению к клановцам я уже видела, только никогда не думала, как он поступит, вызови его злость я. В почерневших глазах светилась боль.
– Хотела понять, что она с тобой сотворила, – честно созналась я.
Губы коснулись моего уха.
– Больше так не делай.
Я кивнула. Голова работала на полную. И угораздило же меня из всех мужиков выбрать с самым неподъемным характером. Так и надорваться недолго. Мозг нашел только один выход – переключить.
– Выследил?
– Нет. Слишком далеко шел. Я не оставлю тебя так надолго одну.
Кивнула. Снова подняла взгляд. Он склонился, и я получила самый сладкий, тягучий, томительный поцелуй на свете. Коленки ослабли. Рик придержал меня за талию, оторвался и исчез на кухне. Я оперлась о стену головой, закрыла глаза, улыбнулась. Раздался писк потревоженного ноутбука.
Немного постояв и восстановив дыхание, я тихо разделась, взяла полотенце, скользнула в душ. Хотелось расслабиться, немного понежиться под горячими струями воды. Побыть одной и не думать ни о чем. Понежиться мне не дал телефон, противно зазвеневший из глубины квартиры. Попробовала проигнорировать, но некто назойливый не желал сдаваться без боя. Я прерывисто вздохнула, выключила воду, выпрыгнула из ванной, завернулась в полотенце и осторожно, крадучись, прошла мимо прикрытой кухонной двери. Схватила трубку. На экране светился Катеринкин номер. Стоило догадаться. Кто еще мог быть таким настойчивым (не считая Рика, конечно)? Я с каким-то остервенелым удовольствием нажала отбой. Обойдется сестренка! У меня нынче выходной после продолжительной нервотрепки.
Потянулась убрать телефон на место. На талию легли теплые руки. Бес притянул меня к себе, по-хозяйски дернул полотенце вниз. Ну, нет, милый, на этот раз без боя ты меня не получишь. Гормоны возмущенно зашипели на глупую хозяйку. Про себя грозно шикнула на них и, вцепившись в полотенце пальцами, выскользнула из восхитительных объятий. Рик, не ожидавший подвоха, не стал удерживать. Я развернулась к нему лицом и отступила в другой конец зала. В обожаемых глазах блеснуло удивление.
Не ожидал? Так-то!
Он начал медленно приближаться, практически перевоплотившись в хищника. Я тряхнула головой, сгоняя наваждение, вызванное совершенным по своей красоте зрелищем, и, бегом обогнув охотника, скрылась на кухне. Рик неслышно преследовал. На его тонких губах играла опасная улыбка. Теперь мы стояли друг против друга, нас разделял круглый обеденный стол. Бес, довольный новой игрой, приближался мучительно медленно, плавно, не сводя с меня глаз, ведя пальцами по полированной поверхности, наслаждаясь подаренным ему моментом. Я отступила к двери, стараясь сохранить препятствие меж двух тел. Один рывок и исчезла в ванной, закрыв дверь на щеколду.
Вот о чем я думала? Явно не о несчастной щеколде, ибо она с треском вылетела наружу, а мой растравленный охотник готовился завершить игру. Я отступила к стене, пригнулась и проскочила под его рукой в зал, где меня настигли, поймали за талию и прижали к себе сильнее, чем обычно. Полотенце полетело в сторону. Над ухом раздался рык. На краю сознания появилось предчувствие, что нежности не будет, не заслужила. От этого стало невыносимо жарко. Тело накрыла истома. На доли секунды мне подарили свободу и тут же отняли ее. Я догадалась, именно столько понадобилось Бесу, чтоб избавиться от одежды. Развернул к себе лицом, опрокинул на диван, завел руки над головой, удерживая их ладонью и не позволяя ими шевелить. Я заворожено смотрела в расширенные черные зрачки.
– Поймал, – прошептал он одно единственное слово, я вскрикнула и выгнулась дугой, соглашаясь с его утверждением и одновременным, подтверждающим сей факт, действием. Ногами обвила его бедра, попыталась выдернуть плененные руки. Бесполезно. Только громче зарычал, не прекращая двигаться во мне. Я стонала и всхлипывала, отдаваясь во власть невероятных по силе эмоций.
На журнальном столике зажужжал мобильный. Я повернулась и уткнулась лбом в плечо Рика, обняв его талию. Общаться ни с кем не хотелось. Хотелось просто вот так лежать и все. Он протянул руку и включил громкую связь.
– Ленуха! – очаровательно гавкнула сестренка на всю комнату. – Ты чего трубку не берешь? Вы чем там заняты? – она понизила голос. – Тобой обедают, что ли?
– Нет, я пока сытый, – холодно отчеканил Рик.
– Да твою же!..
– Не поминай мать всуе, – вступилась я.
– Как скажешь. Короче, чего звоню-то! Я к тебе вечером заскочу.
– Зачем? – искренне удивилась я. Не то, чтобы не была рада встрече, просто Катеринка предпочитала тусоваться со своей компанией, а не со старшей сестрой.
– Ничего себе заявочки! В гости. Расскажешь мне то, что не рассказала за столом. Я нутром чую, умолчала ты как минимум половину. Ну, все! – не дожидаясь согласия или возражений, она бросила трубку.
С тревогой взглянула на мужа – хм, – пожалуй, мне нравится, как это звучит. Он улыбнулся в ответ, я расслабилась и снова уронила на него голову. Не знаю, сколько мы лежали вот так. Я наслаждалась каждым мгновением, проведенным в его объятиях, обводила указательным пальцем контуры рисунка на плече, чертила синие венки, подступающие близко к коже, осторожно гладила тонкие губы.
– У тебя борода начала расти, – флегматично изрекла я. Рик не ответил. – А в книжках написано...
– Забудь про книжки, ладно?
– Не вопрос. Уже забыла, – я вернулась к изучению совершенного тела, Рик же – к своим мыслям. Хмурился. Я знала, о чем он думает. О том молодом хищнике, которого преследовал. Как бы мне хотелось помочь ему. Да только какой от меня толк? И не позволит.
– Рик, давай я посижу в квартире. Тем более Катеринка придет. Со мной все хорошо будет.
Он отрицательно покачал головой.
Ладно. Попытка – не пытка.
Я обратила свое внимание на сломанный нос, провела по нему, переключилась на брови, скулы. Сердце больно защемило от всепоглощающей нежности к этому мужчине. Я влюблялась, и не один раз. Знаю, каково это. Однако сейчас... сейчас было иначе. Глубже, больше. Сейчас слова «любовь» катастрофически не хватало. Оно просто не отражало то, что я чувствовала. Я потерялась в Рике, стала неотъемлемой частью, причем не самой большой. И, кажется, хуже уже быть не могло. Тем не менее, с каждой минутой становилось. Словно кто-то свыше из странной прихоти наживую пришивал меня к нему, раз за разом безжалостно прокалывая тело насквозь иглой. Сильный, властный, надежный, умный, ранимый, он вытянул мою душу, а я, глупая, только за.
– О чем ты думаешь? – вопрос Рика вернул на землю.
– О тебе, – искренне ответила я.
На мгновение повисла пауза.
– И?
– Что «и»? – среагировала я на плохо скрываемый интерес в его голосе.
– Хочу знать твои мысли.
Бесцеремонный, нахальный, а еще красивый и сексуальный...
– Не скажу, – да и как такое скажешь?
Мгновение – и я прижата спиной к дивану. Серо-желтые глаза внимательно изучают меня.
– Говори.
Я на свой страх и риск отрицательно помотала головой. Рик зарычал.
– Почему?
– Это мои мысли.
Он бессильно оскалился, вскочил, оделся и принялся метаться по комнате. Я с тревогой наблюдала за ним. Села, подтянула на себя декоративное покрывало. На полу все еще валялась книга Пыжиковой. Рик поднял обложку и, открыв балконную дверь, вышвырнул с шестого этажа. Кажется, белый вихрь начинал плавно переходить в смерч, рискуя разрушить все вокруг. Я глубоко вздохнула и приняла плохое решение. Никогда первая не сознавалась ни в чем таком, но все же когда-то бывает впервые, правда?
– Я думаю, что ты самый умный, сильный, надежный, – он напряженно замер напротив, – властный, нахальный, эгоистичный, часто бесцеремонный, красивый, сексуальный, а еще нежный и ласковый. И я растворяюсь в тебе. Неужели не видно? Я не имею понятия, где кончаешься ты, а где начинаюсь я. И я не хотела говорить, потому что не знаю, что это. И боюсь. Со мной так впервые, – последнюю фразу я уже сказала из-под покрывала, под которое залезла с головой, свернувшись калачиком. Он не подходил. Я не видела его, а услышать вряд ли бы смогла. Ну что за дура такая? Потянуло на признания!
Диван прогнулся под тяжестью его веса. Сердце подпрыгнуло и пустилось наутек.
– Я хочу, чтоб ты полностью растворилась во мне, – раздался тихий голос над самым ухом, – хочу обладать твоим телом и душой, всей, без остатка, всегда знать твои мысли и желания. И ты отдашь мне все, что я хочу, так или иначе.
Покрывало медленно стянули с моей головы, я утонула в нежном поцелуе и его ласковых серо-желтых глазах...
Катеринка пришла с коробкой пиццы на ужин и бутылкой рома.
– Ленуха! Твой любимый!
Рик нахмурился.
– Ром?
Сестра утвердительно кивнула головой.
– Еще как. Это в студенческие годы она «отверткой» заливалась. А теперь мадам предпочитает пиратский напиток.
– Не подхалимничай, – зашипела я.
– Да не вопрос! Короче, половина пиццы – мне, половина – тебе. На него, – Катя ткнула пальцем в Рика, – по понятным причинам я не рассчитывала. Пошли на кухню. Колись.
Гремя цепями, юное создание удалилось. Я взглянула на Беса. Он внимательно изучал меня.
– Ром, значит... Интересно.
Невинно хлопнула ресницами.
На кухне что-то хрустнуло, щелкнуло, раздался звон цепей, за ним глухой впечатляющий удар и, наконец, злое рычание. Рик исчез. Я побежала следом. Взору предстало чудное виденье. Окно открыто настежь, замок сломан. Ощерившаяся Катерина держит свой увесистый и весьма опасный, надо отметить, для здоровья окружающих рюкзак, как оружие. Напротив нее с оцарапанным, кровоточащим лицом дико рычит Гриша. Рик же держит его сзади за локти.
– Получил? Еще хочешь? Ну, давай, морда клыкастая! Попробуй! Убить не убью, но покалечу точно! – все-таки некоторые фразы в нашей семье передаются по наследству, и конфликт поколений тому не помеха.
Катеринка эффектно тряхнула выставленным по полному параду ирокезом. Гриша снова зарычал. Мой злодей засмеялся искренне, от всей души. Я залюбовалась этой картиной, на секунду позабыв и о непонятном появлении мальчика-гота, и о плюющейся яростью Катюше. Из транса меня вывел уже твердый, холодный голос мужа.
– Георг, тронешь ее – убью. Ясно выражаюсь?
Гриша, кажется, опешил. По крайней мере, рычание прекратилось. Он вырвался из хватки брата и удивленно уставился на него.
– Эрик, ты мне серьезно угрожаешь?
Бес окинул Гришаню ледяным взглядом.
– Серьезно, – подтвердил свои же собственные слова мальчик-гот. – Первый раз за все время ты не отмахиваешься от меня, не навязываешь свои решения без спроса, ты просто в открытую угрожаешь...
Катя боком, придерживая рюкзак как щит, приблизилась ко мне.
– Это кто? – прошептала она.
– Брат Рика.
– Сопля какая-то. Младший, небось, – скептически заключила она.
Я усмехнулась.
– Ты сама младшая.
– Я – исключение. Чего это с ним?
Пожала плечами вместо ответа.
Рик оскалился.
– Заткнись.
– Почему? Что в этих женщинах? – Гриша вдруг выпрямился и снова зарычал. – Каково это, Эрик? Теперь ты понял, каково это! Ты убивал их, одну за другой! Все эти годы!
– Он у тебя чего, не герой? – поразилась мне в ухо Катеринка.
– Для меня – герой, – шепнула я тихо.
– А по книжке?
Я поджала губы.
– Ого! Лен, уважаю.
Я пропустила тот момент, когда братья сцепились и вылетели в окно. Сестренка подпрыгнула и кинулась к подоконнику, я последовала за ней, но видеть драку нам было не суждено, как, собственно, и мне недавно в парке. Это в книжках все описывается замедленно, красиво и круто. А там внизу на счет раз сломалось дерево, на два смялись три машины, на три бой закончился... в помойке, точнее на теперь неравномерно утрамбованной крышке мусорного контейнера. Двое случайных прохожих замерли, пораженно глядя на избитых, окровавленных мужчин.
– Ри-ик! – испуганно взвизгнула я. – Лежи там, я бегу!
Он задрал голову, улыбнулся мне и отрицательно покачал головой.
– Отпадно! – проворковала Катеринка. Мой панк спрыгнул с контейнера, подошел к мужчинам. Они выпрямились и, как ни в чем не бывало, удалились.
– Это что, типа, гипноз?
Я кивнула.
– А с тобой он так же?
Теперь отрицательно покачала головой.
– Откуда ты знаешь? – ехидно поинтересовалась сестренка.
– Помолчи, – шикнула я, устав от многочисленных вопросов. – Рик Грише до этого поддавался. Могла бы и спасибо сказать.
– Фу, я и сама накостылять могу!
– Ты слабее.
– Зато злее!
– Да-а, – задумчиво протянула я, наблюдая за тем как Бес сгреб в охапку брата и исчез в подъезде, – что есть, то есть.
Рванула открывать входную дверь. Муж зашел внутрь, кинул стонущего Гришу на пол и не останавливаясь отправился в душ. Я семенила следом.
– Эй! – возмутилась Катерина. – Вы куда? А что мне с этим хмырем делать? Пусть лежит или как?
Ответом ее не удостоили. Рик сорвал с себя клочки того, что когда-то было майкой, стянул джинсы, белье, прыгнул в ванную. Я оперлась щекой о холодную стену и с тревогой осматривала покалеченное тело. Кровь сочилась из многочисленных ран на груди, спине, шее, лице, руках. Бес смыл грязь, сел на край ванны и принялся зализывать один разрез за другим.
– Рик, а остальное? – прошептала я, когда поняла, что он собрался встать.
– Сами со временем затянутся, – отмахнулся он.
– Нет!
Подошла сзади, склонилась к уху.
– Лизни руку, пожалуйста.
Подумала, раз уж у кошек получается, так почему у меня не получится? Попробовать стоит точно, хуже не сделаю. Он взглянул на меня мягко, удивленно. Не отрывая глаз от моего лица, склонился к ладони и провел по ней языком от основания до подушечки среднего пальца. Я, не мешкая, осторожно погладила ею открытую рану. Порез тут же затянулся, пусть не так быстро, но все же. Просила раз за разом и раз за разом осторожно убирала со спины мужчины доказательства недавнего столкновения. Причем, насколько мне удалось понять, большую часть ран оставили Гришины клыки. Справившись со спиной, переключилась на его шею, ключицы и лицо. Для этого пришлось с ногами залезть в ванную и встать на колени.
Неугомонный мозг подсказывал следующую вполне вероятную догадку.
– Рик, а тебе теперь не надо поесть? – мягко спросила я. Он по-прежнему не отрывал от меня своих завораживающих глаз. Помолчал, потом кивнул. Я улыбнулась. Сняла водолазку. Он прерывисто выдохнул, подтянул меня к себе ближе, снова развернул спиной, позволив расслабиться и опереться на его плечо.
И снова я потеряла счет времени, погрузившись в странный транс в его объятиях.
– Рик, – прошептала я, когда он закончил.
– Что?
– А почему когда ты кусаешь, кровь не останавливается?
– В клыках яд.
Я улыбнулась и мысленно поаплодировала даме с собачкой. Веселая женщина.
Глава 17
Рик сидел на полу и, прижимая к себе как нечто бесценное, хрупкое, держал меня на коленях, а я пыталась собрать себя воедино, заставить подняться, избавиться от слабости. Некогда лежать. Моему хищнику нужна одежда, с Гришей тоже неизвестно что. В дверь тихо постучали.
– Лена, – начала Катюша осторожно. – Там этот крендель разделся и вылизывается на полу. Это так и надо?
Я улыбнулась.
– Да.
– Ага. Помочь чем могу?
– Да.
– Ну?
– Вызови кого-нибудь из своих железных людей, в магазин сгонять, только на порог не пускай.
– Дай угадаю. Джинсы и майка?
– Да.
– А этому брюнетистому герою ничего не надо?
Я взглянула на Рика. Он отрицательно покачал головой:
– Сам разберется.
– Нет, – крикнула я сестренке.
Она отступила. Сквозь тонкую дверь послышался тихий мужской голос, за ним Катенькин возмущенный вопль:
– Кто «подойди»? Я «подойди»? Сейчас я подойду! Есть он собрался. Упырь недоделанный!
Раздался новый лязг, за ним глухой удар.
– Зато теперь мы знаем, что не поддаваться вашему влиянию у нас тоже семейное, – вздохнула я. Перевела взгляд на Беса. – Надо это остановить.
– Георг ей ничего не сделает.
– Так я о не о Грише, я о Катеньке. У нее политика простая: сначала бьет, потом разбирается, за что.
– Вот и хорошо, – спокойно прошептал Рик, склонившись к моим губам.
Скромный сестренкин посланец по кличке Лысый исполнил все по инструкции, принял обещанное денежное вознаграждение и слинял.
Гриша, так и не получивший еды, зато получивший многократно увесистым рюкзаком по голове, хмуро восседал в углу, сверкая разбитой физиономией и грязными джинсами. Причем насколько я могла оценить, Рик его практически не тронул, по крайней мере, ран от зубов на готском торсе, спине и шее не наблюдалось. Я разозлилась честно, искренне. Разве так можно?
– Ты откуда здесь взялся? – озвучила я насущный вопрос.
– Понятия не имею, – прошипел он. – Я был в гостинице, а потом вдруг раз – и мы здесь.
– Кто «мы»? – насторожился Рик.
– Я и... Марианна.
Я подавила стон. Боже, избавь меня от постоянного присутствия этой женщины! Бес напрягся, черты лица окаменели. Он молчал. Гриша же продолжил.
– Она пришла ко мне. Я не знал... не думал... после стольких лет, вдруг она живая... – речь мальчика-гота потеряла единый строй. – Я... мы... она расспрашивала о Лене... а потом сюда, и она... она оказалась другой... смеялась надо мной... Я ушел, бродил, тебя увидел, Эрик, выследил и... я, в общем, хотел сказать, что ты был прав.
Катенька презрительно фыркнула с дивана и дожевала свой кусок пиццы. Относительно последнего последовала примеру сестренки. Кровь сама собой на голодном пайке не восстановится. Чем я Рика кормить буду?
– И Марианна зла на тебя... точнее на нее... – Гриша кивком указал на меня. Я поперхнулась.
– За что?
– Ну, как же...
– Молчать, – рыкнул Бес. Брат сходу послушно заткнулся. Я разочарованно вздохнула – опять ничего не узнала, а так хотелось.
– И кто такая Марианна? – поинтересовалась Катюша. Мой панк оскалился. – Ладно, поняла, не дура. Вопрос некорректный.
Меня мучило другое. Зачем дама с собачкой сотворила такую гадость? Или это была оплошность? Жуткая оплошность.
Зазвонил мобильный. Катя подпрыгнула, облизала пальцы и залезла в карман.
– Да, мамочка? Я? У Лены. Я еще не решила. Как скажешь. Мам... секунду.
Сестренка развернулась к Рику.
– У тебя брательник где ночевать будет?
Панк равнодушно пожал плечами. Гришино лицо приобрело потрясенное выражение, видимо так старший брат реагировал впервые.
– Понятно, – пожала плечами Катерина и вновь приложила трубку к уху. – Мам, я не одна приду. Тут товарищу переночевать негде. Почему сразу «железка невоспитанная»? Нет. Это так... брат Рика. Ну, не знаю. Наверное, оттуда же. На вид? – Катерина окинула презрительным взглядом Гришу. – Ничего на вид, дохловат, в остальном нормально.
Физиономия главного героя Пыжиковой приобрела угрюмое выражение. Сестренка отключилась, встала.
– Пошли, спальное место есть.
Гриша поднялся, презрительно отодвинул ее в сторону и ушел через лоджию. Катя возмущенно насупилась.
– Не-е, ну нормально! Я к нему со всей душой, а он, видите ли, не хочет. Это-то после того, как он мной закусить собрался! – после чего она, в свою очередь, гордо удалилась через дверь.
Кажется, младшая часть моей семьи никогда не научится придерживать свой бешеный нрав, а младшая часть семьи Рика – не капризничать.
Я проводила взглядом обоих, расположилась на диване с ногами, дожевала остатки пиццы, запила чаем и, откинувшись на спинку, задремала. Новая бессонная ночь дала о себе знать. Так и состариться раньше времени недолго.
Сквозь сон почувствовала, как меня осторожно передвинули несколько раз с места на место, потом раздели и накрыли одеялом. Дальше наступила блаженная темнота без сновидений, единой минутой пролетевшая до утра.
Проснулась я оттого, что меня трясли за плечо, причем отнюдь не нежно. Рик так бы делать не стал. Я подскочила как ошпаренная. На меня смотрели две пары глаз. Флегматичные Гришины и жизнеутверждающие Катюшины.
– Рик?! – испуганно взвизгнула я. Сестренка скептично покачала головой.
– Да все с ним нормально. Он ушел. Часа два назад. Тебя нам оставил.
– Куда ушел?
– Будить не хотел, вообще-то и нам запретил, но это уже нереально. Время двенадцать. Пошли хотя бы пошляемся, что ли! Я больше пяти минут с этой престарелой занудой не выдержу.
Гриша брезгливо поджал губы.
– Невоспитанная девчонка.
– Во-от, – развела руки Катя, словно это все доказывало.
– Где Рик? – отмахнулась я от них.
– Ушел эту Марину искать.
– Марианну.
– Один фиг!
Я нахмурилась.
– Уйдите. Мне пять минут на сборы надо и чаю завари, пожалуйста, Кать.
Сестренка кивнула.
– Он что-нибудь еще сказал, когда уходил?
– Он вообще никогда ничего не говорит, – пробубнил недовольно гот.
– Гриш, – ухватилась я за мысль. – За что ты вчера перед Риком извинялся?
– Я обещал, что не стану отвечать на твои вопросы.
Я проматерилась. Вот же Бес белый! Ладно.
Катеринка потащила нас шляться по центру. Мы бесцельно бродили, болтая ни о чем, сопровождаемые мрачным Гришей, от нечего делать заходили в магазинчики, я рассказывала сестренке то, что не стала рассказывать при родителях. Она расстраивалась моей нерасторопности в деле хищных убийств, а когда я, к тому же еще, и не смогла объяснить, каким образом Кларк раскрыл дела, совершенно разочаровалась во мне.
– Ну, ты даешь! – щебетала она. – Раз в жизни выпал такой шанс, а ты...
– Я была занята другими вещами.
– Вещами или мужчиной?
Вот же нахалка! Ответить я не смогла, потому как увидела его, Рика. Нет, не живого Рика во плоти, а картинку. В витрине «Букваеда» красовалась большая подарочная энциклопедия оккультизма. С открытой страницы на меня напряженно взирал маленький хвостатый Бес. Я замерла, дыхание перехватило.
– Что? – изумилась сестренка.
– Пойдем.
Я забежала в магазин и прямиком кинулась к заветному предмету, разглядеть поближе.
– Что? – уже более настойчиво повторила Катя.
– Это Рик.
– Лен, ты больная!
– Я знаю, Катюш. И боюсь, это не лечится. Остается смириться.
Сестренка засмеялась.
– Ладно, допустим. И что ты собираешься с этой картинкой делать?
Не знаю, как работает мой блаженный мозг, но видимо как-то работает. Жила же я с ним все это время. Кажется, снова повторяюсь. Так вот, этот самый блаженный выдал гениальную идею, укоренившуюся в сознании с первого мгновения.
– Кать, помнишь, ты встречалась с парнем, татуировщиком?
– О! Мать! Тебя понесло! Ты это серьезно?
– Я похожа на человека, который шутит?
Катя опасливо оглядела мое лицо.
– Нет. Однозначно нет. Лен, ты соображаешь? Вася, конечно, отпадный художник и картинку сделает конфетку, но...
– Кать, уговори! Ты можешь! Мне же не во всю спину!
– Допустим. А с этим что делать? – она кивнула в сторону Гриши, угрюмо подпирающего косяк у входной двери, и притягивающего любопытные взгляды противоположного пола. Я оценивающе прищурилась.
– А этот нам не помеха, еще и бальзамом поработает.
– Это как? Вылижет, что ли? Как себя вчера? Я видела. Вообще с ума сойти! Потрясно.
Я с ужасом представила последствия.
– Нет. Ты что? Рик тогда ему язык вырвет, а мне голову открутит! Заставишь поплевать.
– Фу! Реально больная. Теперь понятно, в кого я пошла. А Рику понравится?
– Не думаю. Это неважно. Я хочу сделать. Звони скорее.
Катерина покачала головой и достала телефон, а я бегом побежала покупать книжку.
Вечером вышла от Васи, открывшего для сестренки салон в воскресенье, счастливая, довольная и даже почти не пострадавшая (спасибо возмущенному, но послушному Грише) с татуировкой на спине, изображающей угрюмого чертика с всклокоченной шевелюрой цвета моей кожи.
Без приключений добрались до квартиры, где нас с порога встретил хмурый Рик. Катя пискнула, попрощалась и предусмотрительно ретировалась, утянув за собой сопротивляющегося Гришу.
– Где вы были? – отчеканил Бес. Я подумала, что вернуться он должен был совсем недавно. Секунд десять назад. Дольше просто бы ждать не стал.
– Гуляли.
Теперь поступок мой не казался таким уж верным, только неважно это, безумно хотелось оставить понравившееся изображение на себе и точно знать, что Рик со мной, всегда.
– Где? Ночь уже.
Я пожала плечами, не зная, что ответить.
Он приблизился вплотную, провел носом над моей головой.
– Где ты была?
– В салоне, – когда не знаешь что сказать, лучше говорить правду.
– Зачем?
Я снова пожала плечами и уставилась в пол.
– Татуировку делала.
В повисшей тишине скрипнули зубы.
– Для чего?
– Просто так. Захотелось.
– Георг, – зашипел Рик. – Просил же...
– Причем тут Гриша? – возмутилась я.
Белый Бес удостоил меня злым взглядом.
– Он не должен был позволять.
Мозг накрыл праведный гнев. Чаша терпения временно переполнилась. Я твердо взглянула в серо-желтые глаза.
– Как, по-твоему, он бы это сделал? Эрик, – он вздрогнул от своего имени, произнесенного мной вот так, полностью, – все в своей жизни я делаю по собственной воле. Подчиняюсь тебе тоже, и это не значит, что так буду со всеми, – с этими словами я ушла в ванную, пока не наговорила еще чего лишнего, о чем после могу пожалеть. За дверью, в коридоре что-то громыхнуло, хлопнуло. Я вздрогнула, разделась и залезла под душ с головой. Снова не хотелось ни о чем думать, хотелось просто стоять и наслаждаться теплом.
