Текст книги "Взгляни на меня (СИ) "

Автор книги: Евгения Чепенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5

– Машка! Намажь мне еще спину!

Я выплюнула остатки зубной пасты и прополоскала рот.

– Погоди. Сейчас зубы дочищу.

– Ага.

Грех смеяться над больными людьми, но когда болеет кто-то близкий и несерьезно, то можно, поэтому я позволила себе снисходительную ухмылку в Танюхин адрес.

По прибытию мы, как два истинно изголодавшихся по солнцу и купанию городских неандертальца, и как поговаривает бабуля "совершенно невоспитанных" (на что Таня каждый год обижается), бегом понеслись на пляж.

Первый в этом году закат на море мы встречали мороженным, сидя на теплой после солнечного дня гальке. Второго дня мы изображали овощи в духовом шкафу, ну а третьего, то есть сегодня… сестра разбудила нас с бабулей ни свет, ни заря тихим, однако весьма красноречивым постаныванием. Моя правильная во всех отношениях Танька умудрилась обгореть и не обратить на этот факт внимания, пока не заболело все тело.

Я убрала тюбик и щетку в шкафчик, поглядела на свое уже немного потемневшее лицо в зеркало и пошла к сестре. Больная лежала на животе на кровати и старалась лишний раз не двигаться.

– Даже не икаешь? – не удержалась я от замечания.

Она хихикнула и тут же сморщилась.

– Да ну тебя! Побрызгай еще на спинку.

– Да ты и так на пирожное похожа. Куда ж еще то?

– Старое лекарство сотри, не помогает уже. Ну сложно тебе что ли? – мимо такого крика души не пройдешь.

– Лежи. Сейчас принесу, – я направилась на кухню.

Из зала до меня донеслось фырканье.

– Можно подумать я могу куда-то уйти.

Я сняла прежний слой белой пены и, взболтав как следует баллончик, нанесла новый. Таня блаженно застонала.

– Ой, как хорошо! Прохладненько так… Ты на пляж?

– Угу.

– Везучая. Я тоже хочу купаться.

– Вот облезать начнешь пятнышками, вместе пойдем.

– Фу, не пугай меня жуткими перспективами! Иди отсюда.

– Угу, – я отнесла лекарство обратно и вернулась в гостиную. – Бабушка проснется, ты ей скажи, что я к шести вернусь.

– Ага.

Я сняла платок с лица и села. Пять, шестой. Пора возвращаться. Сплавать последний раз и можно закругляться. После обеда море миролюбиво шуршало, словно преданный пес облизывало ступни входящих в него людей. Разве скажешь, что иной раз оно всасывает в себя незадачливых курортников пластмассовыми солдатиками и топит на дне?

Вода была прохладной. Не совсем сезон еще. Все-таки июнь месяц. Вот в августе самое оно. Вода теплее не придумаешь. Я нырнула, проплыла немного и всплыла на поверхность, отплевываясь от соленого раствора. В носу запершило. На берегу лежало полотенце и сумка. Далеко отплывать не стоило. Преодолев несколько метров спиной, я повернула к берегу. Вышла, вытерлась, натянула сарафан, собрала вещи и потихоньку побрела по пляжу.

Ребятня под присмотром родителей резвилась на берегу. В небе пронзительно причитали чайки. Из многочисленных кафе, перекрывая друг друга, кричала музыка. Тут же неподалеку, меж загорающих расхаживало семейство серых городских ворон. Они что-то находили в гальке, утягивали объедки с полотенец, при этом не забывая то и дело каркать и поскрипывать друг на друга.

– Покупаем рыбку у капитана Ашота!

От неожиданности я подпрыгнула. Передо мной из ниоткуда возник низенький бородатый человечек в белой кепочке с козырьком и желтым якорем по центру.

– Девушка, рыбку не хотите? – он поднял в поле моего зрения связку из трех выпотрошенных рыбок то ли копченых, то ли сушеных, не разобрала. Я отрицательно покачала головой и улыбнулась.

– Эх, такая хорошая рыбка, – человечек потерял ко мне интерес и продолжил свой путь по берегу. – Покупаем рыбку у капитана Ашота! Помогаем военно-морскому флоту!

Я решила выбираться с пляжа, мало ли еще тут найдется "агентов" ВМФ.

Сверху с оглушительным ревом пролетел самолет. Над водой за ним тянулась небольшая серая полоса. Заходя на посадку, машины всегда сбрасывают лишнее горючее. Я поморщилась и зашагала дальше. Миновала мощеную плиткой набережную, полосу прибрежных кафетериев. Если кто подумал, что наша бабуля ютится в деревянном частном домике с летней верандой, куда селит за энную сумму отдыхающих, на берегу моря или ближе к горам, тот глубоко ошибется. Тамара Дмитриевна проживала в кирпичной пятиэтажке, почти в центре города, в двухкомнатной квартире в компании большой и наглой кошки Мурки. Так что от набережной мне нужно было пройти всего ничего, только несколько перекрестков.

Уже во дворах, между домами, я вдруг вспомнила про свое заветное колечко. Против обычного, сегодня, оно было не со мной. Слишком велик был страх потерять такой бесценный амулет. А в том, что змея именно амулет у меня сомнений не возникало. Размышления в поезде натолкнули на мысль, что каких бы странностей не внесло в мирное существование затейливое украшение, оно, несомненно, хранило мою жизнь, да и не только мою.

Неожиданно кто-то мертвой хваткой вцепился в мои плечи.

– Тебя как зовут?

Я подняла взгляд. Неприятного вида верзила бессмысленно смотрел мне в лицо. От собственного страха и противного запаха перегара его одежды меня слегка замутило. Я огляделась. Как назло вокруг никого.

– Отпустите, пожалуйста! – мне хотелось сказать это спокойно, но спокойно не получилось. Голос срывался, в нем явно чувствовалась паника.

– Я же спросил, как тебя зовут?

– Катя! – ляпнула я первое попавшее на язык женское имя.

И он меня отпустил. Нет. Вы не думайте, не по собственному желанию. По собственному желанию, он это делать вряд ли бы стал. Просто что-то тяжелое и невидимое глазу вдруг опустилось на его нос. Пытаясь удержаться на ногах, он грубо оттолкнул меня. Перед взором все поплыло и смешалось.

Темно.

Я нашла себя лежащей навзничь на теплом асфальте с зудящей болью в затылке. Перед глазами проносились белые пушистые облака. У Вас когда-нибудь возникали глупые неуместные, но приятные мысли после удара головой обо что-нибудь твердое? Мне почему-то в то мгновение думалось, что они, облака, должны быть похожи на слоников или бегемотиков, пухленьких таких, округлых со всех сторон, как на картинках в детских книжках.

– Хорошая моя! Убью урода! – низкий бархатный голос зазвучал совсем близко и вывел из блаженного оцепенения. Я заморгала, пытаясь собраться воедино. Перед взором, закрыв небо, предстал обладатель голоса. Первое, что обработало мое сознание, – горящие гневом глаза удивительного чистого зеленого цвета, обрамленные черными как уголь ресницами. Прямой нос, полные бледные губы, длинные, схваченные в хвост, волосы.

– Он у меня дураком станет! Я прослежу!

Я открыла рот, но произнести ничего, кроме многозначительного "а", не получилось. Не придумала как-то. Видимо удар сказался. Вместо этого, я, морщась от боли в затылке, попыталась подняться. Парень, продолжая ругаться себе под нос, подложил мне теплую ладонь под спину и помог сесть. Я огляделась.

В паре метров от нас, схватившись за нос, покачивался мой нападавший и что-то постанывал. По его лицу пробегала дорожка крови. Крупные алые капли скапливались на подбородке и падали на асфальт. Меня снова замутило. Я отвернулась и поднялась на ноги. Обладатель зеленых глаз молча помог мне.

Я осторожно покосилась в его сторону. Высокий статный, он выглядел довольно странно в широких штанах, больше похожих на рабочие, белой с косым воротом рубашке и босыми ногами. Потом меня осенила догадка. Это, верно, из пятиэтажек. Увидел и выскочил помочь, в чем дома ходил. Я расслабилась.

– Спасибо большое! – от моих слов парень вздрогнул и напрягся, но промолчал. Я растерялась. Вроде, вежливая, благодарная и все такое, а ему словно неприятно.

Чтобы как-то занять руки, а заодно и скрыть смятение, я повернулась, намереваясь лезть за сумкой, которая улетела в придорожный сток, но незнакомец уже вытащил ее и положил с краю. Что довольно странно, мог бы просто дать в руку.

– Спасибо.

Я подошла ближе и теперь смотрела прямо на него. Зеленые глаза удивленно расширились и потемнели, затем он нахмурился.

– Не за что, – от слов веяло настороженностью, и все тот же низкий глубокий голос.

Соображать нужно было быстро.

– Я Маша.

Мгновенная смена настроения. Никогда раньше не встречала таких людей. Он засмеялся. В уголках глаз появилась сеточка тонких морщинок, на правой щеке неглубокая ямочка и ровный ряд белых зубов. Я как завороженная наблюдала за этой поразительной картиной, поразительной еще и потому, что он смеялся совершенно беззвучно.

– Я знаю, – наконец произнес он.

– Откуда? – мозг отказался работать, он просто наслаждался странным нелепым, но восхитительно приятным диалогом.

Он снисходительно покачал головой и промолчал.

– А тебя? – настаивала я.

Наверное, я слишком сильно треснулась затылком, но мне совершенно точно показалось, что он смерил меня ласковым, нежным взглядом.

– Илья.

Илья? Где-то мне уже попадалось это имя. Память все еще не хотела дружить, а может это все из-за него.

– Э-э! Конь! Ты где? Мать твою! – пьяный рев нескольких голосов за спиной заставил вздрогнуть нас обоих. И кто только пьет в пять вечера? Взгляд Ильи стал жестким. Я обернулась.

Из-за угла дома вывалились еще двое таких же качающихся молодчиков.

– Конь! Ты… Кто… Что?! – я не установила авторство каждого из восклицаний, но ребятам определенно не понравилась поза "Коня", про которого я уже успела забыть.

– Беги домой! – Илья легко и настойчиво подтолкнул меня в нужном направлении. Я опешила.

– А ты?

– Беги домой, глупая! Я приду.

Я растерялась. Он толкнул меня сильнее. Пьяные ребята перешли на бег, и тогда я тоже сорвалась с места. Родная бабушкина пятиэтажка за углом, но, пробежав несколько метров, я остановилась. Трое против одного – это же они его забить на смерть могут, не соображают ведь. Да и кто их знает, какие они в трезвом виде?

Развернулась. Может я и хиленькая, но зато визжать умею не хуже сирены. И то помощь какая-никакая. Мне понадобилось одного взгляда на поле боя, чтобы все мои решительные мысли вылетели из головы. И чего уж темнить. Из головы вылетели вообще всякие думы.

Один из ребят сидел рядом с Конем в той же позе растущей морковки с разбитым лицом. Третьего мой спаситель "добивал". Если это можно было бы так назвать. Вот он стоял в паре метров от нападающего, потом стал размытым пятном и на асфальте уже восседали трое. А в следующую секунду зеленые глаза сердито смотрели на меня сверху вниз.

– Ты почему не слушаешь, что тебе говорят?

Я несколько раз моргнула и шепотом произнесла, наверное, самую банальную в таком случае фразу:

– Ты кто?

Глава 6

Все его раздражение улетучилось в мгновение ока. Он усмехнулся.

– Ты хоть представляешь, сколько вариантов ответов я могу дать. Какой из них ты хотела бы услышать?

– Тот, что покороче.

Илья засмеялся.

– Никогда раньше с тобой не разговаривал, – он коснулся кончиками пальцев моей щеки. – И так много терял, оказывается.

От этой неожиданной ласки я замерла.

– Машенька! Маша! С тобой все в порядке? – откуда-то сбоку ко мне подбежала женщина. Я не сразу ее узнала, а узнав, едва не застонала. Только ее мне сейчас не хватало! Алевтина Семеновна – соседка с первого этажа и бабушкина подруга. Принесла же нелегкая. И про парня неизвестного бабушке все расскажет, и про троих избитых на асфальте. Кто меня после такого отпустит одну?

– Здравствуйте, Алевтина Семеновна, – я выдавила приветливую улыбку. Илья хмыкнул и укоризненно покачал головой.

– Чего? – огрызнулась я. Он приложил указательный палец к губам.

– Машенька! Ты с кем разговариваешь?

Я повернулась к пожилой женщине. Глупый вопрос. Но прежде, чем успела хоть что-то произнести, соседка встала передо мной, прямо в Илью. Или нет. Не так. Встала сквозь Илью… Короче, Вам когда-нибудь хотелось упасть в обморок? Мне хотелось и очень, но почему-то я продолжала стоять и глупо таращиться на сюрреалистичную картину.

– Я с магазина иду, смотрю, ты сначала бежишь, потом остановилась и бледненькая такая! Дай, думаю, посмотрю, не случилось ли чего! – Илья сделал шаг в сторону из женщины. – Подхожу, а ты говоришь сама с собой, и там вон Макеевский сынок с друзьями опять пьяные сидят…

– Уже не сидят, – Илья нахмурившись смерил не замолкающую женщину проницательным взглядом. – Скажи ей, что видела, как они меж собой подрались и испугалась.

Я оторопело кивнула.

– С пляжа я… во-от, иду… они дерутся… и как-то так… – Не самая информативная речь в моей жизни – ненавижу врать, – но я искренне надеялась, что Алевтина Семеновна уловит общий смысл, а остальное додумает сама. Я не ошиблась.

– Ах, ты ж, батюшки! Испугалась, небось!

Я кивнула. Чисто болванчик, ни дать, ни взять.

– Умница, – Илья взял меня за руку. – Голова болит?

До вопроса, совершенно не вспоминала затылок, сейчас же поняла, что он нестерпимо гудит.

– Очень!

– Что очень?

– Сейчас пройдет.

Странно беседовать с двумя людьми одновременно, один из которых не видит второго.

Женщина озабоченно хмурилась.

– Тебя домой то проводить? Тебе эти шалопаи ничего не сделали?

Шалопаи? Я бы не так их назвала.

– Скажи, что собирались, ты убежала.

– Нет, нет, что вы! Я просто за ними издалека наблюдала. Мало ли, вдруг скорую вызвать. Не надо провожать, я сама.

– Ты опять меня не слушаешь! – Илья скрестил руки на груди.

– Уверена, что проводить не надо? Бледненькая ты.

– Да нет, ну что Вы. Вы лучше решите, что с ними делать, – я кивнула в сторону Коня со товарищи.

Алевтина Семеновна получила подопечных и отпустила меня с миром.

– Бабуле привет передавай. Скажи, завтра с утречка опять забегу.

– Ага. До свидания.

Я развернулась, вскинула сумку на плечо и направилась домой. Шагов за спиной слышно не было, но отчего-то я была совершенно уверена, что он идет следом или летит, или… Короче, не имею понятия, как он там передвигается, но точно по пятам и молча.

Было ли мне страшно оказаться в компании совершенно незнакомого, – хм, – привидения? Учитывая тот факт, что это самое привидение только что спасло меня от трех пьяных уродов, нет! Но странное ощущение нереальности происходящего не покидало до самой квартиры. Было в этом Илье еще что-то… что-то помимо, что казалось невероятно родным знакомым что ли. Я миновала подъезд, лестницу, нашарила в сумке ключи, открыла дверь, зашла внутрь, разулась, повернулась запереть замок, Ильи позади не было. Исчез. Я вздохнула. Вот только сама не поняла облегченно или нет. Все ясно, как белый день. Я ударилась головой и придумала себе красавчика-спасителя. Восхитительное видение или реальность?

– Кто ж ты такой? – одними губами прошептала я.

– Можно и так: твой хранитель, – все тот же глубокий голос над самым ухом. От неожиданности я взвизгнула. Сердце бешено застучало в груди. Что называется, душа ушла в пятки. Кипя гневом, я развернулась к нему лицом. Темная бровь взметнулась вверх.

– Напугал?

– Издеваешься?

– Нет, – на его лице появилась сияющая улыбка. – Но очень хочется! – Он стал серьезным. – Ты только меня видишь?

Я озадаченно нахмурилась.

– А кого-то еще должна?

Он снова улыбнулся.

– Вот и славно.

Я открыла рот, намереваясь выяснить подробности такого замечания, однако мне не дали.

– Ты чего так орешь? – Танька деревянным солдатиком показалась в коридоре. – Я так спала хорошо, а тут ты…

– Танюш, ты бы халат одела.

– Зачем? – изумилась сестренка. – Мне и так нормально. К тебе гости что ли придут?

Илья невозмутимо смотрел на меня, казалось, его нисколько не волновало, что в паре метров полуобнаженная, хоть и обгоревшая, девушка.

– Да нет. Ну просто, мало ли, с кем я тут могла прийти.

– А-а. Ну в следующий раз. Пошла посплю, только ты больше так не кричи.

– Постараюсь, – я бросила многозначительный взгляд в сторону своего спасителя. – А где бабушка?

– Они с Муркой в магазин пошли. Минут через пятнадцать вернутся.

Таня удалилась на свой законный диван. Я прошла на кухню, подождала пока Илья пройдет следом, и закрыла дверь. Включила чайник, достала из холодильника салат.

– Ангел-хранитель, говоришь, – прошептала я.

– Я не говорил "ангел"…

Многообещающее замечание. Голова все еще гудела, и гул этот нарастал. Я поморщилась, потом пропела:

– А я сошла с ума, а я сошла с ума, какая досада!

Илья нахмурился.

– Тебе надо отдохнуть, полежать. У тебя сотрясение. Голова кружится?

– Нет.

– Иди сюда, сядь, – он указал мне на стул с широкой спинкой. Голос не терпел возражений. Не выношу, когда мне приказывают, но сейчас… Сейчас почему-то возражать казалось глупым, неправильным что ли. Прямо Алиса в стране чудес. Я послушно села. Какая теперь уж разница? Хуже точно не будет.

Илья встал позади, положил мне одну ладонь на затылок, вторую на лоб. Я ощутила тепло его рук, такое мягкое успокаивающее, знакомое. Боль начала медленно отступать, а вместе с ней чувство равнодушия и усталости. Я закрыла глаза, расслабилась, погружаясь в блаженство и, кажется, задремала.

Я падала, падала в глубокий черный колодец. Меня окружали стены старой каменной кладки. В душе не было и намека на страх, только удивительное ощущение свободы от падения и легкости. Потом я нырнула глубоко в теплую соленую воду. Мимо проплыли маленькие серебристые рыбки, водоросли, извиваясь, тянулись к ярким лучам солнца, проникающим сверху сквозь толщу воды. Всплывать не хотелось. Мне, как это ни странно, было уютно и тут. Прохладное течение, появившись из ниоткуда, подхватило усталое тело и против воли понесло к солнцу. Я проснулась.

Вокруг темно. Я лежала в своей родной раскладушке на лоджии. В открытые окна проникали привычные ночные звуки. Ко мне постепенно вернулись события прошедшего дня. Значит, все-таки я задремала на кухне или мне это все приснилось. Я приподняла голову и ощупала затылок. Боли не было, зато там красовалась приличная шишка.

– Сотрясения больше нет, а шишка сама пройдет. Если опять голова заболит или закружится, скажи.

Сделала глубокий вдох. Не приснилось, значит. Я встала и раздвинула шторы на окнах. На лоджию проник голубоватый яркий лунный свет. Илья сидел у изголовья раскладушки, скрестив по-турецки ноги и опираясь на стену. Я выглянула в гостиную. Таня мирно посапывала на своем диване. Опасаясь разбудить сестру, я плотно прикрыла балконную дверь.

– Как я здесь оказалась? Последнее, что помню чайник, кухня и салат.

Парень пожал плечами. В серебре лунного света он казался еще красивее.

– Ты заснула, я сюда перенес. У тебя сестра, как еж зимой.

– В каком смысле?

– В смысле в спячке пребывает.

– А-а, – я улыбнулась. – Она просто устает очень. Много всего успевает.

– Понятно.

Я спохватилась.

– Бабушка…

– Она к тебе заглянула, будить не стала.

Я села на пол напротив парня.

– Вот теперь объясняйся и поподробнее, пожалуйста.

Он склонил голову на бок, на его губах мелькнула тень улыбки.

– Это приказ?

– Настойчивая просьба. Я не каждый день бьюсь головой и начинаю видеть крас… а-а, – потянула я гласную, сообразив, что собралась выдать свои мысли вслух. – Всяких хранителей, – наконец нашлась я.

Он усмехнулся. Когда-то поразившая меня ухмылка Перова отступила на задний план и потерялась там. Я почувствовала знакомое тепло на груди, нащупала свое колечко. Не помню, чтоб одевала его? Или я не…

И тут события прошедших месяцев, включая сегодняшнее, выстроились в голове в четкую картину.

– Это твое кольцо, да?

– Было когда-то, пока не стало твоим.

– Оно ведь не случайно выпало из кровати, – предложение я произнесла скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Нет.

– И это ты меня…

Он кивнул. Так вот откуда это удивительное ощущение знакомства с ним.

– Почему?

Парень неопределенно повел плечом. Я открыла рот, но так и не смогла выбрать какой из тысячи вопросов задать в первую очередь. Он заговорил первым.

– Будь добра, больше не оставляй кольцо дома, чем дальше я от него – тем слабее.

Я послушно кивнула. Интересно, какова вероятность, что вот прямо сейчас лежу в больнице с сотрясением, и вся эта ерунда мне видится?

– А ты… как ты? В смысле с кольцом… – Второй раз за сутки меня подвел язык.

– Было на мне, когда умер.

Я закусила губу и обругала себя на чем свет стоит.

– Прости.

Он засмеялся.

– Не за что. За последнее столетие как-то свыкся с этой мыслью.

Столетие? В голове мелькнул новый вопрос, требующий немедленной проверки. Я осторожно протянула руку к его колену. Илья с усмешкой наблюдал за мной. Мои пальцы прошли сквозь его ногу, ничего не почувствовав.

– Ты когда сосредоточена на чем-то, всегда закусываешь кончик языка.

Я удивленно взглянула на него.

– Всегда? – мне припомнилась полуобнаженная Танька и тот факт, что кольцо я не снимаю с конца учебного года. Лицо и уши против воли покраснели. – Ты постоянно рядом, да? И никуда не уходишь, даже когда я… ну…

Он озорно улыбнулся. Я готова была провалиться сквозь землю.

– Так да или нет?

– Что да или нет?

Попыталась безопасно и максимально точно сформулировать вопрос.

– Ты был рядом, пока я переодевалась?

– Да, – он определенно наслаждался моим смущением. Я вскочила на ноги.

– Ты! Ты! Ты…

– Был рядом, но не смотрел же, не так воспитан, – он прищурился. Я выдохнула и села обратно. – Хотя соблазн был.

У меня появилось непреодолимое желание огреть его чем-нибудь тяжелым, желательно по голове. Вообще, я человек спокойный и так вывести из себя в первый же день знакомства нереально, однако Илье это благополучно удалось. Или это просто день сказался?

– Ложись спать. Тебе отдохнуть надо, – и снова до его слов я не чувствовала усталости.

Раскладушка мягко скрипнула под тяжестью моего тела. Я натянула легкую простыню до самого подбородка и уставилась на обитый вагонкой потолок.

– А ты не спишь?

– Нет.

В окно ворвался легкий влажный ночной ветер.

– Илья.

– М?

– Если бы не тот громила, я бы с тобой сейчас не разговаривала.

Он не ответил.

– Илья.

– А?

– Почему кольцо было в кровати?

– Это не самая приятная тема для беседы.

– А все-таки, – настояла я и услышала тяжелый вздох.

– Это моя кровать была.

– Ты на ней умер, да?

– Нет.

– Тогда как?

– Ты всегда такая настырная?

– Нет. Только когда мне очень хочется чего-то. Ответишь?

– Тебе спать на этой кровати еще.

– Да мне без разницы, ты же рядом и вроде как мой хранитель.

Я услышала легкий смешок.

– Труп мой туда положили, после того как из реки вынули.

– Из реки?

– Угу.

Плотина памяти, пропускавшая раньше только ручеек воспоминания, прорвалась, и хлынул сильный поток. Река. Илья. Противный дед Федосей. Я как ошпаренная подскочила на месте.