Текст книги "Весна в стиле фэнтези (СИ)"

Автор книги: Евгения Петроченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– А что украли-то? – задала я мучивший меня вопрос.

– Артефакт тринадцатого века. Нам не известно его предназначение. Мы знаем только то, что он был создан тогдашними правителями. Вот, возьмите, тут исследования, фотографии, предположения о его сущности, – с этими словами он протянул мне черную папку, лежащую на столе. И как я раньше её не заметила. Причем там же осталось еще около десятка таких же папок.

И тут меня осенило:

– Вы говорите, в поместье установлены видеокамеры? Так просто посмотрите, кто это сделал!

– Хмм…, – немного замешкался Вячеслав Витальевич. – Дело в том, что артефакт не хранился в самом поместье. Это вообще не самое посещаемое место. К тому же там стоит ещё более мощная защита правителей.

– Что это за место?

– Вы сами увидите. Виктор, покажи Светлане Александровне место хранения артефакта. Там же вы найдете вашего коллегу. У вас же больше нет вопросов? – улыбнулся старший вампир.

– Н-нет, – пролепетала я в ужасе от предстоящей перспективы. Казалось, Вик тоже был не особенно рад. Он неохотно поднялся и подошел к зеркалу. Я последовала за ним.

* * *

Тепло.

Светло.

Самые первые ощущения были очень приятными. Здесь не было дождя, значит, это далеко от Главного. Мы вышли из зеркальной стены справа от огромной входной двери в самый настоящий замок. Я была уверена, что в России таких строений нет, это что-то более европейское, но сейчас передо мной стояла самая настоящая каменная крепость. Поместье, ха! При этом слове перед глазами возникает нечто из светлого материала, с колоннами, лепниной, красивыми скульптурами… А тут какая-то неотесанная громадина из грубого камня. Назвать эту крепость поместьем – это то же самое, что назвать льва котеночком. Удивительно, что здесь вообще кто-то обитает! Вид абсолютно нежилой, разве что аккуратные клумбочки и ухоженный газон смягчают вид.

В крепость мы не вошли. Вик целеустремленно и молча шел вперед, я плелась чуть позади от него. Ему-то легко в его обуви шагать, вот попробовал бы он на каблуках…Здесь, между прочим, не асфальт!

Минут через пять я начала уставать. Мы шли в каком-то саду, вокруг цвели деревья и кустарники, пели птички, и вообще все было очень мило, кроме того, что напряжение между нами можно было резать ножницами, хотя ни я, ни Вик не делали попыток заговорить. Дорога начала сужаться, и я начала беспокоиться. Куда он меня ведет?

Через пару минут я поняла, куда. Хотя лучше бы это оставалось тайной.

Это было кладбище. Ну, не совсем кладбище, а скорее множество склепов.

Стало как-то жутковато. Хоть и день, но злой вампир и кладбище – не самая жизнеутверждающая перспектива. К тому же Вик и не думал останавливаться.

– Ты не хочешь поговорить? – на одном дыхании выпалила я, не в силах больше сдерживаться.

Вик так неожиданно остановился, что я со всего размаха налетела на него. И так же быстро отскочила обратно. Он резко обернулся и в упор посмотрел на меня.

– А есть о чем? Мы еще не все обсудили?

Туше. Я разглядываю носы туфель. Что мешает мне развернуться и уйти? Почему я не пытаюсь сбежать?

Может, потому, что я люблю его и хочу нормально поговорить… О ссоре, о претензиях и о чувствах… Разговор со Виком не предполагает плиток шоколада, разве что крови. И он пока говорит со мной, а не проклинает – уже неплохо.

– Например, о твоих неправильных выводах. Я не какая-нибудь карьеристка, которая плюет на чувства людей ради достижения цели! Как ты посмел вообще такое подумать? Твой отец просто отблагодарил меня, я же ничего от него не требовала! – воскликнула я на грани истерики. Подняла глаза. Никакого эффекта. Все тот же пустой взгляд.

– И что следует из твоих слов? – раздраженно уточняет он.

А что из них следует? Ой, Светочка, не говори этого…

– Я делала это не ради денег! А потому… потому, что ты… мне не безразличен, – запинаясь, сообщаю я, проклиная свой язык.

– Я потрясен.

Это какой-то абсурд! Как можно быть таким твердолобым? Да я же только что сказала ему, что он мне нравится! Да он знает, чего мне это стоило? Не так-то просто найти девушку, которая подойдет и скажет парню, что он ей нравится. А тут хоть бы что!

– То есть мои слова ничего для тебя не значат и ничего не меняют, – подытожила я.

– Именно, – коротко, как выстрел. Прямо в сердце.

Глаза в глаза.

– Отлично, – говорю я и пытаюсь улыбнуться, хотя губы уже занемели от тщетных попыток.

– Замечательно.

– Просто превосходно! – чуть ли не выкрикиваю я и отворачиваюсь. Вик молча поворачивается и идет вперед.

– Пришли, – через пару минут бросает он, прощается со всеми и уходит.

Я осталась стоять перед склепом.

Склеп как склеп. Каменный, старый. Именно таким я его себе и представляла. На маленьком складном столике – ноутбук, вокруг склепа наматывает круги Олег Алексеевич с каким то железным прутом. Рядом стоит охранник и не вмешивается. Сказав мне подождать, коллега закончил обход и стал что-то смотреть в ноутбуке.

– Ничего, – разогнув спину, заявил он. – Фон как фон, неповрежденное защитное поле, вход только в сопровождении охраны или членов правящей семьи, следов трансформаций нет. Так не бывает!

И что мы имеем? Защита цела, никто ничего не крал, а артефакт пропал.

Как такое может быть? Не испарился же он? Он же не мог сам телепортироваться?

* * *

Воскресенье, а я за книжками. Причем, где? Ни за что не угадаете, так как такую идиотку ещё поискать надо. В семь утра я поперлась в городскую библиотеку Главного, набрала там словарей на два пакета и теперь, дабы не довести маму до сердечного приступа своим повышенным интересом к учебе в такую рань, сидела в своем любимом кафе в любимом плетеном кресле справа от двери, откуда была прекрасно видна вся улица. Сегодня помещение немного изменилось, видимо, из-за плохой погоды. Если раньше это было кафе под открытым небом, то теперь над столиками находился прозрачный купол, такой же, как и над гоночной площадкой. Вы спросите, зачем мне словари? А дело все в этих проклятых артефактах. Черт их разберет, на каком языке надпись на них. Белиберда какая-то. Я уже успела выучить каждую букву-закорючку на артефакте, пропавшем из Хранилища, а теперь ко всему прибавилась и новая надпись с артефакта Воскресенских. В файле с артефактом 3089 обозначено, что язык написания – верринг древний, но там таких слов нет! Может, он как-то связан с артефактом из склепа? Да нет, они совершенно не похожи. То была белая сфера, а тут маленький квадрат из серебра, весь в каких-то завитушках. Единственное, что в них общего – это непонятный язык.

Думая над этой головоломкой, я пыталась отвлечься от самого главного – Вика. Стоило только закрыть глаза, как я вспоминала холодные серые глаза, грубые и жестокие слова, и на меня с новой силой накатывало отчаяние. Не было ни ненависти, ни злости, просто глухая безнадежность. Казалось, взгляды на уроках, поцелуй в классе, танец, теплые руки на талии – все было так давно… Я элементарно не понимала, как такое может быть. Как у человека (вампира, то есть) может настолько резко и кардинально измениться обо мне мнение? Нелогично, непоследовательно, неправильно… Сказка закончилась, и на её место пришла такая тупая и несправедливая действительность. Неужели только в книжках любовь побеждает и все живут дружно?

Мои невеселые рассуждения прервал звон дверного колокольчика. Я вздрогнула, медленно вынырнула из мыслей и замерла в восхищении. Почему всегда, когда я вижу своего босса, я чувствую себя неполноценной? И почему в мире действует этот дурацкий закон полости, застающий тебя врасплох в самое неподходящее время?

Красавчик был, как всегда, красавчиком. А в неформальной одежде просто… нереально красивым. Я ни разу не видела его в таком виде (и слава богу!), иначе мои мозги окончательно бы отключились. Серые джинсы и ветровка, белая майка – держите меня семеро! Белый майки на парнях – моя самая сильная слабость… Глеб Леонидович пошел прямо к стойке, а я вся сжалась в кресле в надежде, что он меня не заметит. Но этого не произошло. Несмотря на все мои ухищрения, эльф по дороге к выходу все же меня заприметил (неудивительно, ведь я же сижу справа от двери!) и направился прямиком к моему столику.

Вот блин!

И почему я так выгляжу? Что мне мешало встать хотя бы на пять минут пораньше и нормально накраситься? За что мне это невезение?

Я оделась так, как обычно хожу гулять или в школу. Бирюзовые кеды, темно-синие джинсы, голубая ветровка и волосы в невысоком хвостике. И даже губы не накрасила! Как я теперь ему в глаза-то смотреть буду?

– Доброе утро! Можно присесть? – спросил Красавчик, широко улыбаясь. У него даже глаза улыбаются. Серые, как и у Вика, только более светлого оттенка, ближе к голубому.

– Конечно! – улыбаюсь я в ответ и перекладываю все словари со стола на свободное кресло.

Он садится напротив меня и смотрит прямо в глаза. Так открыто, что хочется отвернуться, но не получается.

– Я вот за пирожными зашел. Племянница просто замучила! – как ни в чем не бывало сообщает эльф, словно мы каждый день встречаемся в этом кафе за чашкой чая. Хотя почему чая? Он заказывает латте и кусок карамельного торта.

– Сладкое любите? – удивляюсь я.

– Ага, – гордо отвечает Красавчик и накладывает в маленькую чашечку кофе две ложки сахара. – А ты с утра пораньше словари читаешь? – он так озорно подмигивает, что я не могу сдержать улыбки. На «ты» обращается, значит, в хорошем настроении. Словно другой человек (ой, эльф!).

– Приписку к артефактам расшифровываю, – ох, зря я это сказала. Зачем непринужденный разговор портить работой? Но эльфа, казалось, это ничуть не смутило.

– А, я тоже думал когда-то. Это точно верринг, но о чем там говорится, никто уже больше пяти сотен лет понять не может. Может, у тебя получится… – он с аппетитом начал есть тортик. Мой же шоколадный мусс покоился нетронутым.

Странно, что я его встретила. Последние два месяца стали слишком богаты на случайности. Вот сами подумайте, каковы варианты, что именно меня пошлют допрашивать Воскресенских? Каковы шансы, что шеф решит позавтракать именно в моем любимом кафе и сядет ко мне? Что вообще творится-то? Еще не хватало, чтобы сюда вошел Вик. Для полного набора.

Как говорят, помяни… – вот и оно. То есть я не считаю его таким, но факт налицо!

Как такое может быть? Мир определенно сходит с ума.

Киря ввалился в кафе вместе с какой-то девчонкой, а следом за ними – Вик и эта рыжая стерва, Элла, кажется. Она была в супер короткой юбке, а он… как всегда, неотразим. Черные штаны, фиолетовый блейзер, а под ним рубашка – очень красиво, но чего это он так вырядился? Где кеды, футболка, толстовка?

И какого черта им нужно в моем кафе???

Пока я старательно отводила глаза от шумной компании, они уселись за столик недалеко от нашего. Определенно, им было очень весело.

Поздравляю, Светочка, ты – дура. Вик явно не теряет времени даром. А ты тут страдаешь, плачешь, объясняться думаешь? Да пошел он на… все четыре стороны!

И как хорошо, что пришел Глеб Леонидович! Респект судьбе или тому, кто там все за всех решает!

Наконец, меня заметили. Хоть я и не смотрела прямо на Вика и Кирю, но боковым зрением меня не обделили. Я четко видела, как Киря указывал на меня и что-то шептал на ухо Вику. Тот мельком вглянул на меня и, видимо, решил последовать моему примеру – ограничиться боковым зрением. Больно надо! Думаешь, я буду переживать, что ты со мной даже не поздоровался? Многого хочешь! У меня гордости полно, и подъемный кран не удержит!

– А вы всегда здесь завтракаете? – я подделась вперед и попыталась придать лицу максимально заинтересованное выражение.

– Да, я тут живу неподалеку. Я сначала не хотел тут завтракать, одному скучно, а потом увидел тебя, – он улыбнулся. Хоть бы Вик заметил, как он мне улыбается! Плевать, что так он улыбается всем, Вик-то этого не знает!

Что бы у него спросить? Надо же создавать иллюзию оживленной беседы!

Я подперла подбородок рукой, улыбнулась и внимательно, почти влюбленно посмотрела на босса.

– А пропажей артефакта Воскресенских будет заниматься не наш отдел?

– Нет, там же никто не применял трансформеров. Да и вообще, кому этот артефакт нужен? Лежал себе восемь веков в склепе, никому дела до него не было, а тут – на тебе! Если б Воскресенский не победил на выборах, я бы подумал, что эта шумиха просто для пиара, а так… Ничего не понятно.

– А почему он лежал на этом кладбище, отнесли бы в музей какой-нибудь… – я принялась за свой мусс, искоса поглядывая на Вика. Он что-то заказывал у официантки.

– Так не получалось вынести из склепа. Основатели его создали примерно в то же время, когда и этот город, а лет через десять переругались. Ну, ты это, конечно, знаешь, – эльф откинулся в кресле, задумчиво поглаживая чашку кофе.

– Нет, не знаю, – ответила я, чувствуя себя полной дурой.

– А, ты же не из Главного! – вспомнил Красавчик. – Просто в любой школе проходят историю своего города или области. Так что это знают все. Думаю, ты помнишь, что семь представителей от всех разумных видов основали этот город и Совет Семи Представителей. Было это в далеком 1268 году. Они подписали мирный договор, по которому все виды считались равноправными, и дискриминация была противозаконной. Также они заказали сделать статую во имя дружбы разумных видов, построили здание ССП, не наше, то было каменным, и сделали много благих дел, среди которых было и создание этого артефакта. Упоминаний о нем мало, в основном, в семейных архивах продолжателей рода основателей, да и то как-то вскользь… Но потом возникла необходимость в представлении страны на мировом уровне, и тут-то начались проблемы. Каждый хотел быть главным. Назревала очередная война. Но более благоразумные виды – эльфы, люди, вампиры и лешии – объединились против оборотней и русалов. В те времена тюрем не было, и с зачинщиками бунта расправлялись только одним способом – их казнили. Оставшиеся кланы решили все мирным путем. Вот и вся история. А снять наложенную ими защиту могут только они сами или их потомки, по одному от вида, так что это невозможно. Вампиры хоть и могли проникнуть сквозь защитное поле, но вынести ничего бы не получилось. Может, это нельзя сделать, может, это могут сделать только потомки основателей, собравшиеся вместе, а может, есть какое-то третье условие… Нам это неизвестно.

После такого длинного монолога Глеб Леонидович окончательно прикончил латте и засобирался на семейный сбор, где его племянница ждет пирожные. Разумеется, я тоже не осталась за столиком.

Я поднялась, собрала все словари в сумку и уже собралась уходить, как меня окликнули. Понятно кто.

– Привет, Свет! – поздоровался Киря. Ну наконец-то!

– Привет! – быстро ответила я и собралась как можно скорей ретироваться от греха подальше. Но не вышло.

– Как дела? – спросил друг Вика. Чего он от меня хочет? Ему жить надоело? Того и гляди, Вик его на части разорвет одним только взглядом.

– Отлично! – я улыбаюсь, чувствуя, как растягиваются мои губы, но совершенно не представляя, какой должна казаться со стороны.

– Заметно, – внес в разговор свою лепту Вик. – Ночка удалась?

Откуда такие выводы? Подумаешь, сейчас начало восьмого. Подумаешь, сижу в кафе якобы с «парнем». Подумаешь, я очень далеко от дома. Подумаешь, сегодня – воскресенье. Подумаешь, я ненакрашенная… Ну и что?

– Вик, твои манеры могли бы сделать тебя звездой зоопарка. Тоже мне Наследник! – так, тихо, спокойно, размеренно, не переходи на крик…

– Эй, ребята, вы чего? – развел руками Кирилл. Может, хватит прикидываться, что ты ни на чьей стороне? – Вик, не сверкай так глазами – кресла подожжешь!

Это он другу? Не ожидала, Киря, не ожидала…

– Ладно. Всем пока. Приятно было пообщаться! – скороговоркой сказала я и целеустремленно направилась к двери.

– Кому как… – слышу я за спиной. Ну уж нет, это переходит все границы! Это элементарное хамство!

Я у самой двери резко разворачиваюсь и в ярости говорю:

– Вик, ты меня достал! А не пошел бы ты…

– Куда? – насмешка.

– Домой. В клуб. На помойку. Куда угодно. Только не туда, где я, – отвечаю я и спокойно выхожу, изо всех сил сдерживая желание хлопнуть дверью.

* * *

Говорят, понедельник – день тяжелый. Но это явно не про меня.

По крайней мере, сегодня.

Казалось бы, ничто не предвещало моего радужного настроения, но не зря бытует мнение, что каждый сам кузнец своего счастья. Насчет счастья не знаю, но вот настроения – точно.

Так вот, вчера я избавилась от своей самой главной проблемы – Вика. Нет, не подумайте ничего дурного, он жив, здоров и свободен, да и я не влюбилась ни в кого другого (хотя надо бы), просто мною было принято одно важное решение. Конечно, тут я немного ступила, могла бы и раньше додуматься, но теперь уже ничего не поделаешь.

Я вернула платье.

И как я раньше не догадалась это сделать? Я бы до сих пор терпела придирки Вика, если бы не Таня, подавшая мне эту идею. Вечно я забываю, что Главный – не рядовой город, и, конечно же, в тамошних магазинах запросто могут определить, носила ты платье или нет, иначе на что нужна магия?

Вот так всё просто. Деньги Таня какими-то своими путями вернула отцу Вика, сообщив, что мне не нужно вознаграждение, что я действовала исключительно на добровольных началах, в интересах государства, с самыми добрыми намерениями и т. д. и т. п.

Так что сегодня, в День своего рождения, я валялась на кровати и радовалась жизни. Ведь нет ничего приятнее, чем сбросить камень с души, груз с тела, пыль с тумбочки и носки под кровать. Веселая, воодушевленная, великодушная, восторженная… стоп, хватит с меня всех этих В… в общем, с самым что ни на есть замечательным настроем я поднялась с постели и принялась собираться на линейку. Черная юбочка, беленькая блузочка, распущенные локоны – я выглядела очень даже ничего.

И разумеется, надо было кому-то испортить мое настроение.

Вику.

Только я собралась выходить из дома, как пришла sms'ка: «Нам надо поговорить. Ты в пять будешь дома?».

И зачем, скажите пожалуйста, нужно было всё портить?

Разумеется, я буду дома, и, конечно же, я не могу ему отказать. Что за бесхарактерность? Короткое «да» и от веселья не осталось ни следа. Вот уже и стихи с горя писать начала.

Какая линейка, когда с личной жизнью черте что творится?

Три часа пролетели незаметно. Рассказала стих про директора, спела прощальную песенку, перефотографировалась со всеми учителями и одноклассниками… Мне даже грустно не было. На экзаменах увижу их всех, а одноклассников так вообще сегодня дома. Мы решили совместить моё ДР и Последний звонок, всё равно все кафе забиты и всё равно я их всех пригласила бы на Семнадцатилетие.

Вот и все воспоминания. Не веселые песни, не слезы в глазах – а комок нервов и дрожь во всем теле.

Я бесконечно прокручивала в голове возможные варианты развития событий. Для начала желательно завести легкий, непринужденный разговор. Первая фраза – «Как дела?» – придумалась быстро, но дальше дело не шло. Такое начало требовало более оригинального продолжения, а вот с ним-то и возникли сложности. В мечтах я могла придумать невероятные диалоги, а для реальности не находилось даже пары фраз. Промучившись с часок, я забила на это дело и решила импровизировать. С импровизациями у меня знакомство более близкое.

Я помогла маме накрыть на стол, выслушала все поздравления родственников по телефону, пару раз сбегала в магазин, переоделась, поговорила с Таней, с Аней и даже с Красавчиком, который додумался меня поздравить. И откуда он только знает про мой ДР?

Потом, к недоумению мамы, я перетащила зеркало из спальни в зал. Только не хватало еще, чтобы Вик в моей спальне побывал. Кто его знает, мало ли что придет в голову, подумает еще, что я специально зеркало туда перенесла, чтобы его соблазнить. Я уже даже не знаю, чего ожидать.

В пол шестого ко мне должны прийти гости, но уже в пол пятого все было готово. Мама с папой в очередной раз поздравили меня, подарили деньги и ушли к знакомым, дабы дать молодежи повеселиться.

И я осталась одна.

* * *

Началось.

Ева зовет.

Я еще раз оглядела себя в зеркале, поправила волосы и на ватных ногах направилась в зал.

– Воскресенский Виктор. Ответишь? – спросила Ева.

– Да, – ответила я и приняла как можно более расслабленную позу. Юбка коротковата, блузку бы тоже не мешало бы застегнуть на все пуговицы, но времени нет, да и надоело мне уже думать, что понравится Вику, а что – нет.

– Привет, – он смущен или мне это кажется? Кстати, я не говорила, что ему очень идут костюмы? – Я рад, что ты согласилась со мной поговорить после… эээ… Можно войти?

– Да, конечно, – разрешила я и немного отошла в сторону.

Вик вышел из зеркала и стал оглядываться.

– Ждешь гостей?

– Да, – коротко ответила я, не отрывая от него глаз и застыв на одном месте.

– Если не секрет, по какому поводу? – вряд ли ему действительно интересно. Скорее, он не знает, с чего начать. Ну и пусть мучается, я ему помогать не собираюсь!

– У меня День Рождения.

– О, – только и смог вымолвить он.

Молчание.

– Я не знал. Извини, я бы тебя обязательно поздравил, – он смущен. Точно.

– Ничего, – непринужденно говорю я, пытаясь удержаться и не сказать, что вчера он здорово меня поздравил. Так здорово, что я несколько часов проревела.

Снова молчание. Но на этот раз прерываю его я.

– Может, кофе?

– Да, конечно, – радостно соглашается вампир и следует за мной на кухню.

Усадив его за стол, я принялась делать кофе, чувствуя себя крайне неуютно. Вик буквально пробуравил мне спину своим взглядом, как будто того факта, что наследник вампиров, живущий в шикарном доме, сидит сейчас в моей маленькой кухне, было недостаточно, чтобы полностью лишить меня последних крох самообладания.

– Света, что ты делаешь? – мягко говорит Вик.

Я поворачиваюсь и смотрю на его улыбку – насмешливую или обычную?

– А что? Ты не пьешь растворимый кофе? Ну да. Ты же у нас Наследник! – пожалуйста, только не заводись!

– Не пью, – все так же улыбаясь, сказал Вик, – Да и никто не пьет растворимый кофе, если его насыпают в уже приготовленный чай.

Вот дура!

Вылив кофе (или чай) в раковину, я принялась заново его делать, хотя больше всего на свете мне хотелось провалиться сквозь землю. Я изо всех сил стараюсь сделать гордый и непринужденный вид – и тут такая промашка!

– Знаешь, я должен тебе сказать, что был неправ. Ты ведь… это… – он замолчал, пытаясь подобрать слова, – и я подумал… что… Вот черт! Ты меня поняла? – он посмотрел на кружку, которую я поставила перед ним, а потом и на меня.

– А ты? – ухмыльнулась я. Честно говоря, я даже испытывала нечто вроде удовольствия, глядя на его мучения.

Сев напротив него, я немного отпила из кружки и еле сдержалась, чтобы не зашипеть от боли. Вот блин, кипяток!

Вик откинулся на спинку стула, взлохматил челку, сделал глоток, причем выражение его лица ни капли не изменилось, вздохнул и продолжил:

– Так вот, я был не прав. Я наговорил тебе кучу неприятных вещей, сделал неверные выводы и вообще вел себя как полный придурок, – он замолчал и выжидающе уставился на меня. Очень хотелось отвести глаза, но это делать никак нельзя. Я не собираюсь так просто сдаваться!

– Значит, ты извиняешься за то, что считал меня лгуньей, карьеристкой и вообще охотницей за деньгами, – подытожила я.

– Да. Ты все отлично поняла, – облегченно сказал Вик.

– Конечно. В последнее время уж слишком много загадок приходится расшифровывать.

– То есть ты меня, как это ты сказала, «расшифровала»? – нахмурился вампир и принял менее расслабленную позу.

– О нет. Ты – единственный в своем роде, – я не нашла ничего лучше, чем закатить глаза.

– Это такой комплимент или ты просто смеешься?

– Это констатация приятного факта. Будь таких, как ты, много, мне бы пришлось обратиться в психушку, – мне даже как-то смешно стало от этого бестолкового разговора.

– Значит, мир? – улыбнулся вампир и сделал ещё глоток.

Мир? Интересное предложение… Но хочу ли я этого мира? Хочу ли я ещё пережить все эти унижения, снова не спать по ночам и мучиться перед неизвестностью?…

Я сфокусировала свой взгляд на недоуменном лице Вика и решила не терять последнее, что у меня осталось – гордость.

– С чего ты взял?

– Ну… – он растерялся. Не ожидал, – ты сказала, что всё понимаешь…

– Понимаю. Но с чего ты взял, что можешь вот так просто придти ко мне, попить кофе, сказать пару предложений – и я все забуду? Не знаю, известно ли тебе это, но понять – не значит простить, – уфф… Я это сделала. Сказала. Молодец! Только почему же так больно?

Снова молчание. Вик смотрит на меня, и я не могу уже больше выдерживать его взгляд. Смотрю на зеленую кружку, пытаясь не моргать, так как только это, кажется, сдерживает слезы.

– Так что, ты уж меня извини, я не собираюсь с тобой дальше тут беседовать. Мне надо ещё разложить салфетки, – сказала я, встала из-за стола и принялась искать в кухонном ящике проклятые салфетки.

– Света…

Я оглянулась и встретилась с пристальным взглядом серых глаз.

– Ты… Почему все так?

– Почему я не собираюсь с тобой беседовать? Или почему мне надо разложить салфетки? – ответила я, зная, что он имеет в виду совсем не это.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! – вскочил на ноги вампир.

– Так о чем ты, Вик? Извини, но я не успеваю за твоей гениальной мыслью, – как можно более саркастично попыталась сказать я. Не самая лучшая идея – выставлять его идиотом. Или себя. Это смотря с какой стороны посмотреть.

– Я о том, что происходит… Что ты со мной делаешь?! Почему? – с каким-то отчаянием воскликнул вампир.

– Почему? – начала я, в сотый раз пытаясь не сорваться. – А ты прямо не догадываешься? Думаешь, все так просто? Щелкнул пальцем – и вот я уже на блюдечке?

– Но ведь с эльфом всё именно так! – Вик резко встал с кресла, как-то подозрительно побледнев, – Хочешь сказать, ему долго возиться с тобой пришлось? Не строй из себя недотрогу!

– Убирайся, – губы задрожали, глазам стало мокро, но мне уже все равно. – Проваливай!

Вик дернулся как от удара, но не двинулся с места, только еще больше побледнел и почему– то облокотился на стену.

– Не делай этого… Не сейчас.

– Да пошел ты к черту! Видеть тебя больше не могу! – прошипела я.

– Света… – он судорожно вздохнул, но до конца не договорил.

– Отлично, я сама это сделаю, – мне не оставалось ничего другого, как направиться к выходу из кухни.

Но мой эффектный вылет из комнаты не состоялся.

Я услышала за спиной какой-то странный звук, повернулась и с колотящимся сердцем наблюдала, как смертельно бледный Вик рухнул на кухонный пол.

* * *

– Это не смешно, Вик, – заметила я, хотя мне и не казалось, что это шутка. Но я не хочу выглядеть идиоткой, которая поведется на простой прикол. Но почему же так тревожно-то?

– Вик, – тихо позвала я. – Вик! ВИК!

Я не смогла сдержаться и подбежала к нему. Легонько ударила по щеке – безрезультатно. Еще раз, посильнее – ноль реакции. Боже, он такой бледный…

Надеюсь, он не…

Нервно всхлипывая, я принялась трясти его со всех сил. Что ж в таких случаях делают? Там зрачки какие-то должны быть, расширенные, кажется, но мне было страшно дотрагиваться до его глаз. Я приложила ухо к его груди, надеясь услышать стук сердца, но услышала только бешеный стук своего и шум в ушах. Так, что там ещё? Пульс? Точно, пульс!

Где он находится?

Я судорожно начала щупать свою руку, вроде почувствовала какие-то толчки и стала искать их у Вика. Какие же у него холодные руки…

Где пульс?

Я трогала его руку, шею, но – ничего. Так, без паники! Это все из-за того, что у меня самой дрожат руки. Успокойся, вдохни – выдохни, еще пару раз…

Глубоко вдохнув воздух, я ещё раз стала искать пульс в его предполагаемом местонахождении…

Есть.

Тихие, медленные толчки, но они были!

Поднявшись и расправив затекшие ноги, я думала, что делать дальше. Вызывать скорую? Какая скорая в Главном?

Метнувшись в зал, я заорала:

– Ева, соедини со скорой!

В зеркале отразилась молодая медсестра, сидящая за столом перед двумя зеркалами. Не успела она раскрыть рот, как я затараторила:

– Мне нужна… помощь… срочно… Он просто… упал… Скорее!!

– Девушка, упокойтесь, кто упал?

– Он… Вик…

– Да-да, я поняла. Какой вид? – терпеливо уточнила она.

– Ва… вампир!

– Подождите несколько секунд.

Она отвернулась от меня и обратилась к другому огромному зеркалу только с одним словом: «вампир». Тотчас же оттуда вышли мужчина и молодая девушка в белых халатах. Мужчина нес объемный чемодан, а девушка катила кушетку. Я едва успела сказать «вход разрешен», как они уже были у меня в квартире.

– Где? – деловито спросил врач.

Я практически побежала на кухню и указала на пол. Мужчина сразу же принялся ощупывать Вика, доставать какие-то приборы… Я уже не могла на это смотреть и просто села на пол возле плиты.

– Это Воскресенский? – уточнил врач.

– Да.

Он переглянулся с медсестрой, и та сразу же стала искать что-то в чемоданчике. Увидев, что это, я почувствовали приступ тошноты, но не отвела глаз. Врач же достал просто огромный шприц и заполнил его кровью из емкости. Потом он, протерев руку Вика ватой, стал вводить кровь.

Минуту ничего не происходило. Затем Вик слегка порозовел, перестав напоминать труп, но не очнулся. Врач легко погрузил его на кушетку и повез в зал.

Они уже собирались уходить, как я с надеждой спросила:

– Что с ним? Он ведь жив, да?

Врач снова переглянулся с медсестрой. Он провез кушетку через зеркало, но медсестра задержалась.

– У вас есть валерьянка? – заботливо спросила она, оглядывая комнату со столом, полным еды, и мою нарядную одежду.

– Да, – в ответ шмыгнула носом я.

– Выпейте немного, – посоветовала она и занесла ногу для шага в зеркала.

– Так он ведь жив, да? – в полном отчаянии спросила я.

– Пока да, – ответила девушка и шагнула в зеркало.

Пока?..

* * *

Звонок в дверь. На ватных ногах плетусь в прихожую и впускаю радостную Ритку.

– С Днем рождения! Желаю счастья, здо… – запнулась на полуслове подруга, посмотрев мне в лицо и так и застыв с вытянутой рукой с подарком. – Что-то случилось?

Я пожала плечами. Говорить не хотелось. Ничего не хотелось.

Рита обняла меня за плечи и повела в зал, где, как маленькую, усадила на диван. Её взгляд скользнул по комнате, остановился на столе, потом на зеркале…

– А зеркало тебя зачем? – она озадаченно нахмурила лоб.

– Блин! – я сорвалась с дивана и, пыхтя, потащила зеркало обратно в свою комнату.

Ритка, ни слова не говоря, стала мне помогать. Перенеся зеркало в спальню, мы попытались отдышаться. Мысли разбегались, и я не могла придумать вразумительного оправдания.

– Ну?

– Я просто красилась в зале. Там свет падает прямо на меня, а в моей комнате светло только по утрам. Не хотелась краситься при искусственном освещении, – я, как можно непринужденней, пожала плечами.