Текст книги "Адвокат Дэв (СИ)"

Автор книги: Евгения Демина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Адвокат Дэв

I

   – Что вы будете? Чай или кофе?

   Дивьяни сладко зевнула и выглянула из-под одеяла. Над кроватью почтительно склонилась нарядная Амрита, сверкая белоснежными зубами и солнечной мангалсутрой.

   Дивьяни приподнялась на локте и взъерошила волосы.

   – Аму, мы ж договорились: давай без этого официоза-а-а... – снова глубокий зевок. – Ты ещё моих ног коснись.

   Амрита снова улыбнулась, но уже с закрытым ртом.

   – Я делаю то, что должна делать хорошая жена. Разве об этом нужно договариваться?

   Дивьяни потянулась, медленно подняла правую ногу, вздымая одеяло, – и резким рывком села.

   Зря она вчера полночи проторчала на Фэйсбуке...

   То есть уже сегодня...

   А сегодня тащиться в участок...

   И выглядеть надо хорошо.

   – Давай тогда по кофе?

   – Я уже позавтракала, – поджала тёмные губки Амрита.

   Так. Понятно. С утра выкрутасы.

   В облаке зелёного бханглапурского шёлка маленькая Аму горделиво уплыла в сторону кухни.

   Дивьяни приняла позу лотоса, потянулась ещё раз и глубоко вдохнула – горячий утренний воздух Старого Гоа.

   Она жила в многоэтажке – в одной из новостроек, которые так портили колониальный вид города. Дивьяни могла бы себе позволить и коттедж в средиземноморском стиле в каком-нибудь старом квартале, где ещё можно услышать португальскую речь – но предпочитала нечто более урбанистическое. Хотя фишки цивилизации по полной так и не использовала – квартиру купила всего лишь на третьем этаже. Точнее, две квартиры. И объединила их, так что получилось шесть комнат, мини-бар во второй кухне и два санузла. Окна спальни выходили на солнечную сторону: это очень бодрило утром, экономило электричество днём и тянуло гулять вечером. И сейчас хозяйка наслаждалась первой опцией, сделав пару асан йоги, погоняв велотренажёр и сбегав в душ, пока Амрита суетилась на кухне.

   Французская коса в гирляндах белого жасмина то и дело мелькала в пустом дверном проёме: Дивьяни решила, что дверь на кухне ей без надобности, всё равно с закрытой жарко, а открывать неудобно, если руки заняты подносом.

   Амрита настояла, что будет готовить сама. Сначала Дивьяни думала, что бывшая горничная оторвётся в новом статусе и даже пальцем лишний раз не шевельнёт – но, к удивлению своему, с появлением Аму отправила домработницу на полставки: та приходила убираться по утрам, когда Дивьяни уезжала на работу, а Амрита отправлялась за покупками. И, собственно, всё. Амрита же оказалась расторопнее служанки – успевала и вести хозяйство, и заниматься собой, и посвящать время Дивьяни. Так что Дивьяни считала, что ей очень повезло.

   Но иногда Аму вставала не с той ноги, и день начинался с разборок.

   – Аму, что всё-таки случилось? – спросила Дивьяни, выключив фен. В такие моменты она старалась держать в голове, что Амрите всего семнадцать, и, будучи на двадцать лет старше, проявлять снисхождение.

   Амрита утихомирила кофеварку и состроила грустную мордашку:

   – Я опять буду совсем одна.

   – Ты же хотела сходить куда-то?

   – Хотела, но расхотела. Я эти тэ-цэ уже все исходила вдоль и поперёк.

   – Ну так Ручика придёт, посидите, поболтайте, посмотрите что-нибудь.

   – О чём с ней разговаривать? – от этой реплики нататуаженные брови Дивьяни уползли высоко на лоб. Когда Амрита работала горничной, они всегда находили, о чём поговорить, да и особого приглашения ей не требовалось.

   – Ну заведи подружек-ровесниц. Это так сложно?

   – Ага, они все в школе или в колледже.

   – Поступи сама в колледж – разве кто-то возражает? – Дивьяни поняла, что удовольствия от кофе не получит. – Или просто на какие-нибудь курсы. Там быстро все знакомятся.

   – Ага, – набрала дыхание в грудь Амрита. – Там все будут спрашивать, замужем ли я. А анкету как заполнять?

   Дивьяни проглотила кофе залпом и встала из-за стола:

   – Так, дорогая моя. Тебя насильно никто не тащил. Ты сама согласилась.

   – Не тащил. Но всё равно, – зашмыгала носом Амрита.

   – Амрита. Мне сегодня предстоит очень насыщенный день. Так что не выноси мне мозг – он мне сегодня очень пригодится. Скажи сразу, чего ты хочешь.

   – Я сто раз уже говорила, – Амрита тоже встала, но опустила голову и принялась хрустеть пальцами и звенеть браслетами. – Надо было остаться в Голландии. Мы бы сейчас делали что хотели, и ни от кого бы не прятались, и...

   – А здесь мы от кого-то прячемся? – Дивьяни проверила, не встаёт ли укладка дыбом, и пошла за сумкой. – Чего ты так боишься? Все видят, что у тебя синдур и мангалсутра? Видят. А за кем ты замужем – это не их дело. Так и отвечай, – она взяла со стола две папки и прикинула, что в сумке они не поместятся. Ладно, понесёт в руках. – И вообще, мой дом – здесь. И все мои связи, и друзья. Кому мы сдались в этой Голландии?

   – Но тогда...

   – Тогда мы были туристами. А теперь будем эмигрантами. Это две большие разницы, – Дивьяни потёрла виски, обулась в «лодочки», не выпуская ношу, и проверила ключи от машины. – Закрой за мной.

   Продолжая пытать собственные пальцы, Амрита послушно вышла в прихожую. Ни слова не говоря, она открыла перед Дивьяни дверь и, как дворецкий, ждала, когда можно будет закрыть.

   Дивьяни не оборачивалась.

   Она ткнула костяшками в кнопку лифта – чтобы выпустить пар и чтобы не попортить маникюр – и шагнула в бездну.

   Вдох.

   Выдох.

   Ключи. Удостоверение личности. Кошелёк.

   Салфетки... Блин! Ладно, купит по дороге.

   Залог.

   Не успели двери лифта как следует разъехаться – проход уже заслонила картонная глыба. Какой дурак с холодильником прётся?

   – Грузовой лифт там, – Дивьяни отвоевала пространство и указала вправо.

   – Спасибо, – выглянул из-за коробки смуглый парень в солнечных очках.

   – Я же говорил: есть грузовой, – с другой стороны показался парень посветлее. Очки у него были подняты на лоб – прижимали пышные волнистые волосы, вместо ободка.

   – Ты говорил, что он работает через раз.

   – Э-э... можно пройти? – напомнила о себе Дивьяни.

   – Переезд... – хором начали оба и улыбнулись, – ...такой переезд, – закончил тот, что посмуглее.

   – С новосельем? – Дивьяни решила проявить вежливость.

   – Вроде того. Мы теперь в триста четвёртой.

   Триста четвёртая? Это на их площадке.

   – Кстати, там почему-то нет триста третьей, – решил поделиться сомнениями его товарищ. – Вторая – и сразу четвёртая.

   – Пошли уже, – одёрнул его смуглый. – А потом говорят, что южане все трёпла... Суровый Пенджаб, суровый Пенджаб...

   Белокожий прокашлялся.

   – Там сдвоенная, – заполнила паузу Дивьяни. – Вторая и третья вместе. Это моя.

   – О, значит мы соседи! Коди! – радостно представился темнокожий парень.

   – Шакти, – подключился светленький.

   – Дивьяни. А вы, значит, из Пенджаба?

   Шакти хотел кивнуть, но почему-то передумал:

   – По национальности. Родился здесь.

   – В Старом Гоа? – уточнила Дивьяни. Её насторожила такая неопределённость. Чисто инстинктивно.

   – Извините, нам пора. Коди, поднимай.

   Соседи, значит. Коди и Шакти.

   Точно не братья.

   Улыбаясь своим мыслям, она села в «Гранд Чероки», припаркованный сразу у подъезда.

   Сначала звонок.

   – Чанду!

   – О, привет! – с надеждой в голосе отозвался Чандрасена. – Птичка моя...

   – Что? – рассмеялась Дивьяни.

   – Это я не тебе. Повиси секунду... Иди померяй то, красное, – голос друга утонул где-то за кадром.

   – Ты чё там, по магазинам с утра шляешься?

   – Прикинь. Покупаем Эми свадебное сари. Точнее, никак не можем купить. Это уже двадцатое! Вот какая замечательная традиция в Европе – чтобы жених не видел платья невесты до свадьбы!

   – Ещё один любитель Европы.

   – В смысле?

   – Да так, ничё, – Дивьяни не спеша пристегнулась и опустила стекло, впуская в салон душную сладость цветения. – Слушай, а ты Итану давно звонил? Чё у них там?

   – Там всё реально плохо, – понизил голос Чандрасена. – Оксана была у врача. УЗИ показало тройню.

   – Пипец, – Дивьяни вставила ключ зажигания.

   – Вот! Ты нас понимаешь! А то все заладили: «Ой, детишки! Ой, какая прелесть!» А у меня перед свадьбой и так мандраж... Да, а ты чего звонила?

   – Да, точно. Сегодня залог вносить. Пришли человечка с деньгами. Только не говори, что ты забыл. Или что всё спустил на свадьбу.

   – Ну что ты, Ди! Ради тебя я хоть почку продам, хоть две, а денег всегда найду!

   – Ты мой золотой! Так... я там буду... к десяти. К полодиннадцатому присылай.

   – Договорились... Только, слушай, этот тип чё-то какой-то мутный. Ты уверена: его реально стоит отмазывать?

   – Вот именно, что слишком мутный. Чтобы совершить такой очевидный промах. Короче, всё сложно.

   – Ну ладно, я понял. Кто бы он там ни был, ты попросила – я сделаю. Давай.

   – Давай.

   Телефон лёг на переднее пассажирское – рядом с папками и сумочкой.

   Мотор приятно загудел – как крупная собака, радуясь встрече с хозяином.

   Всё-таки – как хорошо, что семейная жизнь не влияет на дружбу. В их тройке первой не устояла Дивьяни – перед чёрными глазами и белоснежной улыбкой Амриты. Очень скоро сдался Итан – когда прекрасная Оксана из далёкого Красноперекопска приехала на Дивар на недельку пожить. Дольше всех держался Чандрасена – пока не встретил Эми Альвас, совершенно не похожую на всех его прежних подружек и уже поэтому достойную внимания...

   Ясное небо, стройные пальмы и бесконечный пляж как никогда настраивали на романтику.

   У полицейского участка уже ждала стайка журналистов. Обычно Дивьяни общалась с прессой только у здания суда, но сейчас, похоже, четвёртую власть любопытство распирало заранее. Едва Дивьяни хлопнула дверцей джипа, камеры, микрофоны и диктофоны дружно обернулись к ней, как кобра к дудочке факира.

   – Намасте, Дэв-Джи, – улыбнулась хорошенькая журналистка.

   В школе у Дивьяни было два прозвища. Когда она на правах дочки богатых родителей включала принцессу, её называли Леди Ди. А когда феминистку – Дэв-Джи или просто Дэв. Второе прозвище вернулось к ней уже в зрелости, во время одного очень и очень скользкого процесса, когда возмущённый ответчик в сердцах воскликнул, что в зале суда есть только один настоящий мужчина – адвокат со стороны потерпевшего госпожа Дивьяни Сингх. Дивьяни это очень польстило, и она не возражала.

   На крыльце козырнул комиссар. Помощники комиссара застыли с дубинками. А те, кого они били, забыли о синяках.

   Подобно утренней заре, сверкающей золотом первых солнечных лучей сквозь розово-сиреневую дымку, госпожа Дивьяни Сингх – в любимом сиреневом сари и новом золотом гарнитуре – снизошла на бренную землю, прямо к полицейскому участку.

II

   – Доставка пиццы! – бодро прозвучало за дверью.

   Рагхав оценил курьера в глазок, не заметил ничего подозрительного и открыл.

   Отсчитал триста двадцать пять рупий без сдачи и принял плоскую коробку у заученно улыбавшегося доставщика.

   Путь через прихожую лежал мимо зеркальных дверец шкафа, и Рагхав не удержался от соблазна поиграть бицепсами и трицепсами. Живот, конечно, не идеально плоский. Но ничего, скоро там будут все восемь кубиков, и он заселфится без футболки, и девчонки набегут как саранча.

   На автомате проследив, как мопед курьера лавирует между вазонами и оградой, Рагхав вернулся к обеду – и, конечно же, к компьютеру.

   Приправляя френдленту оливками и курицей в томатной пасте на ещё горячем тесте, он очень быстро заскучал. Перепосты идей для дизайна интерьера и фоток из Инстаграма Шрути Хасан – у всех, как по команде. Надо будет как-нибудь разнообразить подписки. Походу, он уже повторяется в выборе...

   Правду говорят, все женщины одинаковы. И развивается всё по одному сценарию.

   И ники у всех какие-то...

   Пора развести Чёрную Жемчужину на свидание.

   Хоть денег поиметь.

   Хотя – вряд ли её есть чем шантажировать. У таких пафосных обычно никаких секретов – одни фантазии. Между кухней и сериалами.

   На соседней вкладке замигал маячок – видеозвонок.

   Рагхав переключился.

   О нет. Опять она.

   Однажды он имел несчастье пригласить в друзья Прию Сатьямурти. На фоне всех Чёрных Чемчужин и Железных Дев она выглядела самой адекватной. Но позже Рагхав понял, что адекватно у этой девушки только имя.

   Сначала ему, конечно, льстило, что Прия комментила каждый пост. Он наступил на собственные грабли и посчитал её восторженной поклонницей. Как настоящий мачо, он верил в собственную неотразимость и охрененность. И вера эта вышла ему боком.

   Рагхав банил её, заводил новые страницы, жаловался админам, вычислял её по номеру телефона, к которому привязан аккаунт, по местонахождению сигнала... Но Прия была воистину непотопляема. Она тоже меняла ники, аккаунты, симки, заходила через другие соцсети, даже притащилась за ним из Тамил-Наду в Гоа. Он определил это по пейзажу за её спиной во время одного из разговоров. (Скайп она тоже оккупировала прочно.) Собственно, она особенно и не скрывалась. Рагхаву тоже надоело бегать, и он решил встретить врага лицом к лицу.

   Но кто сказал, что война ограничится одним боем? У противника оказалось бесконечное количество жизней, и он явно собирался взять Рагхава измором.

   Сначала он подумал, что Прия – тоже шантажистка. Но она не преследовала никакой выгоды. Она преследовала его. Он соврал, что уже занят – она пропустила это мимо ушей. Он думал оттолкнуть её грубостью – обида не длилась долго, и вечером того же дня она опять строчила километровые сообщения с фотками и гифками. Он пробовал притвориться геем, но вышло неубедительно, и она приняла это за шутку и сказала, что любит его ещё больше. Он высказал всё прямо, но она сказала: «Ну что ты такое говоришь, мы ведь обязательно будем вместе, ведь правда?»

   Но на сей раз Прия, кажется, поняла, что его протест серьёзен.

   Её раскрасневшееся личико вплотную прильнуло к монитору, как будто она хотела прочитать что-то в глазах возлюбленного, но шрифт был слишком мелким.

   – Рагхав. Нам нужно серьёзно поговорить.

   – Говори, – разрешил Рагхав, откусывая пиццу.

   – Рагхав...

   Раньше она казалась ему красивой. Пока он не понял истинную причину её страстного взгляда и загадочной улыбки.

   – Ну чего тебе?

   – Рагхав...

   – Я тридцать лет уже Рагхав! Говори быстрее! Видишь, я обедаю?!

   Прия судорожно сглотнула, как будто вспомнила, что тоже голодна.

   – Извини. Я очень сильно тебя люблю. Ты ведь тоже меня любишь, я знаю.

   – Нет.

   – Ты просто пока не успел понять, – лицо украсилось нежной улыбкой, совершенно не вязавшейся с застывшим, стеклянным взглядом. – Иногда люди всю жизнь общаются с кем-то, не осознавая, что это и есть их лучший друг. Так бывает. Ничего страшного. Я же вижу, что я тебе нравлюсь...

   – Так. Прия. Слушай сюда, – Рагхав чуть не ткнул в монитор пиццей. – Ты. Мне. Не. Нравишься. Я. Тебя. Не. Люблю.

   – Я понимаю: ты смущаешься. Здесь совершенно нечего смущаться. Я же не требую каждый день признаваться в любви, дарить цветы, и всё такое. Мне достаточно того, что ты рядом.

   – Говорю тебе последний раз. От-ва-ли.

   – Но ты же разговариваешь со мной сейчас...

   – Только чтобы вдолбить это в твою башку! – аппетит мгновенно пропал.

   – Не надо так со мной, – медленно покачала головой Прия. – А то я обижусь. Лучше скажи, когда мы уже поженимся?

   – Что?! – Рагхав чуть не снёс стол вместе с пиццей и компьютером. – Прия! Ты – больная! Тебе лечиться надо! Ещё один звонок, и я заявлю в полицию! И тебя посадят в психушку, и ты больше никогда не выйдешь замуж! Понятно?!

   – А мне больше и не надо. Я хочу замуж только за тебя, – кокетливо склонила голову на бок Прия. Длинный «конский хвост» лёг на плечо.

   – Всё. Я звоню, – Рагхав быстро вытер руку о штаны, и демонстративно взял телефон, и нацелился пальцем на тачскрин.

   – Как ты можешь?! – взвизгнула Прия. – Я уехала из дома ради тебя! Я поругалась с родителями! Неужели ты не понимаешь, что ради тебя я бросила всё?!!

   – Прия!..

   – Нет! Теперь ты будешь меня слушать! – Прия рывком поднялась. На экране крупным планом замаячил её бюст. Который уже ни разу не возбуждал.

   Прия подбежала к кровати, поставила на неё табурет, схватила с изголовья длинный шарф, забралась на табурет и дотянулась до вентилятора на потолке.

   Рагхав замер с телефоном на отлёте. Вот счас реально пора звонить в полицию...

   Прия уверенно скрутила из шарфика петлю. Как будто заранее тренировалась.

   – Прия! Прекрати этот спектакль! Я на него не куплюсь!

   – Если ты не женишься на мне, я покончу с собой! Прямо сейчас! Женишься?!

   – Нет! Прия!..

   – Всё! Ты разрушил мою жизнь! Разрушил! – она сунула голову в петлю и раскачалась на табуретке.

   Блин, он же адреса не знает.

   Но может вычислить...

   – Прия!

   Но табуретка беззвучно опрокинулась на цветастое покрывало. Ноги Прии задёргались, и даже издали, через веб-камеру, было слышно, как звенит подвеска на браслете.

   Да ну ещё, подставляться из-за этой психички.

   Под последний хрип Прии он вышел из Скайпа.

   Два дня Рагхав был сам не свой. Ему снилась Прия. Она наблюдала за ним через окно и соблазнительно улыбалась. Он даже почувствовал уколы совести. Но убедил себя, что совесть – это ненужный рудимент, так же как копчик или аппендикс, и решил отвлечься.

   Он позвонил Мальти – которая ему действительно нравилась и с которой ему хотелось подольше покрутить, прежде чем развести на бабки.

   Не успели они поздороваться, как комнату Мальти, обычно такую светлую, окутала тень. Как будто кто-то напускал дыма в окно. Сама хозяйка будто вовсе не обращала внимания на метаморфозы... Кстати, её видно было чётко. А вот прямёхонько у неё за спиной сгустилась тень – и так знакомо склонила голову набок.

   – Куда ты смотришь? – удивилась девушка и обернулась. – А, да. Я повесила новую занавеску. Совсем по-другому смотрится, правда?

   Рагхав покивал, сослался на внезапную работу и отключился.

   Тень Прии мерещилась ему за каждой занавеской.

   А вечером заявилась полиция.

   Наверняка нашли эту чокнутую в петле над собственной кроватью. Но он-то тут причём? Да, поссорились. Но за это в тюрьму не сажают.

   Но полицейские пришли не из-за Прии.

   И даже не из-за жалоб на Рагхава – от любовниц или от их мужей.

   Мальти пропала.

   Пришлось признать, что он был последним, кто виделся сегодня с Мальти Арора. Пусть даже по видеосвязи. А поскольку он был одним из самых близких её знакомых (хотя что она о нём знала?), а родня без вести пропавшей возбухает не на шутку и вообще места себе не находит – то проедемте с нами, молодой человек, до выяснения обстоятельств.

   Уже сидя в полицейской машине между двумя крепкими сотрудниками правоохранительных органов, Рагхав вспоминал, как подкрадывалась к Мальти тёмная фигурка с занавески, и как Прия преследовала его все эти дни. Точнее, уже призрак Прии... Или она жива? Она не может быть живой, она повесилась у него на глазах...

   Каким бы циником он себя ни считал и как бы ни любил почитать главу-другую из Стивена Кинга перед сном, он не мог предложить полиции ни одной версии. Поэтому пришлось принять их правила игры.

III

   – Вот, собственно, всё, – Рагхав развёл бы руками, но мешали наручники.

   – На наркомана вы не похожи, – вздохнула Дивьяни, забыв держать лицо и дёргая сама себя за ступенчатые пряди.

   – Вы хотели всё в подробностях – я рассказал, – нервно рассмеялся подозреваемый.

   В комнату свиданий заглянул конвойный:

   – Всё в порядке, мадам?

   – В полном, – откликнулась госпожа Сингх. – Принеси мне водички, а то душновато здесь у вас.

   Полицейский хотел скрыться за дверью, но Дивьяни достала из сумочки купюру и приманила ей парня. Попросила купить воду в магазине, чтобы прямо из холодильника, а то у них в кулерах вечно тёплая. И шепнула, что сдачи не надо.

   – Старая как мир уловка? – то ли одобрил, то ли упрекнул Рагхав. – Вы и правда думаете?..

   – Давай на «ты». Так проще, – налегла на стол Дивьяни. – По крайней мере, влипли мы с тобой на равных.

   Рагхав измерял её взглядом. Вроде приличная дама, в сари, при ювелирке, при деньгах, макияж салонный, семья уважаемая, а вот манеры...

   – Значит, так, – Дивьяни похлопала ладонями по столу. – Чем я счас реально могу тебе помочь – это добиться освобождения под залог.

   – А-а... разве не через суд?

   – Зачем время терять? Кто у нас тут заведует? Майор Шанкар...

   – Этот слишком честный, – покачал головой Рагхав. – Я встречался с его женой. Смог из неё вытянуть только четыре миллиона. За двадцать пять лет службы это всё, что он накопил, прикинь?

   Дивьяни присвистнула.

   – Лучше сходи к капитану Редди. Который дело ведёт...

   – Я уже в курсе.

   – Погоди. Ему часто звонят с незарегенных номеров. Называют разные адреса и цифры. Нетрудно догадаться, что это. Так что, во-первых, он всегда пойдёт навстречу, а во-вторых – будет чем на него надавить.

   – Раз ты такой умный, зачем тебе адвокат?

   – Ну... – Рагхав обвёл глазами помещение. – У наручников-то нет QR-кода. Нужны старые добрые аналоговые методы.

   – А, ну да, – согласилась Дивьяни. – Значит, ты считаешь, что Прия жива?

   – То есть ты веришь в мою невиновность?

   – С мёртвых-то денег не срубишь, – логично рассудила адвокат. – Я ж навела о тебе справки: клеишь девочек на Эф-бэ, задруживаешься, узнаёшь про них всё-всё-всё, разводишь на свидание и шантажируешь этим всем-всем-всем. Ну или самим свиданием, если больше нечем. А мокруха – не твой профиль.

   – Я о тебе тоже справки навёл. Так что, если вдруг у тебя не получится... – подозреваемый многозначительно посмотрел на собеседницу, – ...то все твои интересные знакомства выплывут наружу.

   Дивьяни вскинула брови – потерпела пару секунд – и искренне рассмеялась:

   – Ну ты открыл Америку. Ещё возмутись, что наркомафия кинематограф спонсирует. Да ты идеалист, мой дружочек.

   Вернулся конвойный с бутылкой минералки, влажной от конденсата – только что из холодильника. Дивьяни натянуто улыбнулась. Она рассчитывала, что в это время в магазине очередь побольше.

   – Ладно, пойду договариваться.

   Она сделала долгий глоток, передала бутылку подзащитному, похлопала его по колену и направилась дискутировать с полицией.

   Её походка не оставляла никаких сомнений в успехе, но на душе всё равно скребли кошки. Когда минут через двадцать она притащила за собой конвойного, а конвойный притащил ключ от наручников, кошки спрятали коготки, но ненадолго. Ровно за порогом они снова потеряли берега и впились во всё, что подвернулось под лапы.

   Весь тротуар занимала цветастая толпа женщин всех возрастов и мастей, которые без перерыва вопили то «Позор!», то «Наказать!». Причём непонятно, относилось это к нему или к полиции.

   – У-у, да нас тут с музыкой встречают, – оценила обстановку Дивьяни. – Пошли, я тебя подвезу.

   – Мадам Сингх! Какими судьбами! – раздалось над ухом.

   Дивьяни и её подзащитный дружно вздрогнули. Дивьяни обернулась и увидела молодого мужчину в чёрном костюме.

   – Санджай-сэр! Намасте! – осклабилась она и даже сложила ладони. – А я здесь по работе. А вы?

   – И я тоже. Дело теперь под моим личным контролем...

   – Какое дело? – Дивьяни нагло вскинула голову, потому что смотреть приходилось снизу-вверх. – Состав преступления не установлен.

   – Исчез человек, мадам Сингх.

   – Массовку – это вы собрали? – перешла к делу адвокат.

   – Не совсем. А если серьёзно – поступила информация из Тамил-Наду. О том, что в полицию и прокуратуру Ченнаи поступило несколько заявлений на вашего подзащитного.

   – А какая связь между этими заявлениями и нашим делом?

   – Связь очевидная. И мы начали искать жертв шантажа и в нашем штате. Собственно – вот они все, – Санджай-сэр обвёл широким жестом всех присутствующих дам.

   Дивьяни показала Рагхаву большой палец и продолжила:

   – Так значит, прокуратура тоже ведёт расследование?

   – Да. Именно.

   – Ну поздравляю, будет чем заняться, – Дивьяни зажала в зубах сигарету и щёлкнула зажигалкой. – Пойдём, Рагхав.

   В них успели пару раз щёлкнуть вспышками, как Санджай позвал:

   – Дивьяни?

   Дивьяни обернулась в идеальном ракурсе для фотографов и выпустила из накрашенных матовой нюдовой помадой губ струйку дыма.

   – Зачем тебе это надо? Вот чисто по-человечески – нафига ты вечно ввязываешься куда не надо?

   Дивьяни заломила перманентно накрашенную бровь.

   – То тебе срочно надо эвтаназию. То родительские права восстанавливать для какой-то алкоголички. А теперь интернет-скандал национального масштаба. Дивьяни, остепенись уже. Выйди замуж. Потрать свою энергию на созидание.

   – Ещё слово – и тебе эвтаназия понадобится, – процедила сквозь зубы девушка, а вслух сказала:

   – Санджай, здесь пресса и ТВ. Хочешь публичный скандал? Оно тебе надо?

   Она затушила сигарету подкованным каблуком.

   Рагхав предложил даме руку и проводил её до джипа как по красной дорожке.

   – Это кто? – спросил он, устроившись рядом с водительницей.

   – Санджай Васудев. Главный прокурор штата Гоа, – Дивьяни посигналила митингующим, чтоб не бросались под колёса. – В должности совсем недавно.

   Она не стала посвящать Рагхава в подробности, как предыдущий главный прокурор не выдержал счастья быть отцом Жуана и безвременно отошёл в мир иной прямо при встрече с сыном.

   – Больно борзый. Хочешь, я компромат на него нарою? Вот прям счас, как домой приеду.

   Они остановились на перекрёстке, где поцеловались одновременно четыре машины, затормозив движение по всем четырём направлениям.

   – Спасибо, но не надо. Все сочные подробности я и так знаю, – Дивьяни стучала маникюром по рулю. – Мы на юрфаке вместе учились. Он у меня на экзаменах списывал.

   – Отличницей была?

   – А то. Но без фанатизма, – Дивьяни снова включила сигнал и медленно, но верно пошла таранить тех, кто замешкался впереди.

   Пробка потихоньку рассасывалась.

   – Кстати, – спросила она, когда «Гранд Чероки» снова почуял свободу и разогнался на свободной трассе, – ты уверен, что хочешь домой? После сегодняшней демонстрации? И после версии, что Прия жива и следит за тобой?

   – Не уверен, – признался Рагхав. – Но больше некуда.

   – Ой, да ладно? Можно за пять минут снять нормальное бунгало. Знаток интернета. Сразу видно, ты у нас недавно.

   – Допустим. И чё делать?

   – Есть идея. У нас квартирка соседняя пустует.

   Рагхав недоверчиво покосился на адвокатессу.

   – Надувной матрас организуем прямо счас. А остальное приложится.

   – Ну... это самое лучшее, что можно на данный момент предпринять... А правда – зачем тебе это скандальное дело?

   – Азарт, – Дивьяни поправила чёлку перед зеркалом заднего вида.

   – И всё?

   – А что ещё? Вот ты зачем занимаешься тем, чем занимаешься?

   – Как зачем? Ради денег, конечно.

   – Ну хакнул бы какой-нибудь банк и вывел тихонько денежки. Но тебе же процесс интересен. Вот и мне тоже.

   Интересная девушка. Таких он ещё не встречал.

   Рагхав отвлёкся на моторикшу у обочины. На переполненные сиденья-скамейки продолжали протискиваться пассажиры, так что с противоположного конца уже свалились два человека... Он заснял эту сцену.

   – Вылазь. Приехали.

   Рагхав критически осмотрел двор между высотками, в котором благодаря этим высоткам всегда была тень.

   – А я-то думал, ты в особняке живёшь. В трёхэтажном. С бассейном.

   – Зато здесь полно народа, и в основном неформалы. Иностранцев много. А бассейн у нас есть – на крыше, – проводила экскурсию Дивьяни, пока они шли до лифта.

   Кабина проглотила их, подмигнув красным глазом.

   – Нам на третий, – объявила хозяйка.

   – А ключи?

   – Уже договорилась.

   Она давно уже договорилась с вахтёром, что ключики от триста первой, девятьсот второй и от подвала она себе продублирует – за умеренную плату.

   – Квартира большая?

   – Трёшка. Устроит?

   – Устроит, – усмехнулся подзащитный. – Как-то прям слишком хорошо.

   – Погоди, ты ещё квартиру не видел.

   – Ты случайно риэлтором не подрабатываешь?

   – Это хобби.

   Не успели железные челюсти лифта клацнуть у них за спиной, как наперерез новоприбывшим выскочил парень в форме курьера и принялся названивать в триста четвёртую.

   – Посылка! – нетерпеливо объявил он в дверной глазок.

   Дверь открыл Коди.

   – На имя Кодивиран Трипати.

   Коди огляделся по сторонам, заметил соседку и её спутника, поморщился, как от зубной боли, и сказал:

   – Это я.

   Расписался в накладной, забрал небольшую коробку, вяло помахал Дивьяни и закрыл дверь.

   Странный какой-то, подумал Рагхав. Дивьяни тем временем направлялась к двери с табличкой «302».

   – Э-э, нам не туда, – одёрнул её Рагхав.

   – Сначала ко мне. За матрасом.

   Амрита открыла буквально через секунду. Как будто стояла под дверью.

   – Странный у нас сосед какой-то, – объявила она, пропуская обоих в прихожую.

   – О да, – Дивьяни чмокнула её в щёку. – Они только сегодная переехали, я ещё утром их встретила.

   – Они? – Амрита потеребила усыпанную цветами косу. Коса была до пояса и очень толстая, запястья её хозяйки казались даже тоньше.

   – Ну да. Два парня. Коди и Шакти.

   – А это?..

   Дивьяни вспомнила про Рагхава.

   – Короче, это мой подзащитный, ему надо перекантоваться. Найди надувную кровать, пожалуйста. Она в кладовке должна быть.

   Амрита кивнула одними ресницами и ушла искать.

   Госпожа адвокат повернулась к подзащитному:

   – Губу закатай.

   – Для горничной слишком гламурная, для дочки – у вас масть разная. Кто она?

   – Это – Амрита, – исчерпывающе объяснила Дивьяни. – Если тронешь её хоть пальцем – отстрелю все причиндалы. Понятно?

   Вернулась Амрита, с объёмистым свёртком в объятиях и насосом под мышкой. Даже в том, как она тащила в охапке эти вещи, Рагхав отметил много достоинства и грации. Он хотел освободить её шоколадные ручки от ноши, но груз перехватила Дивьяни и вручила ему сама.

   – Вы вернётесь в офис? – нежным голоском спросила Амрита.

   – Нет, сегодня дома поработаю, – улыбнулась Дивьяни. – Это нам к чаю, – она достала из сумочки коробочку сладостей. – А это тебе, – сунула в задний карман джинсов Рагхава ключ. – Но первое время лучше не высовывайся. Вообще совсем.

   Они снова вышли на площадку.

   – Ну если Амрита будет приносить мне еду, то я с удовольствием посижу дома.

   Дивьяни опять полезла в сумочку.

   – Насчёт отстрелить я не шутила.

   Она достала пистолет и щёлкнула предохранителем.

   Путь до квартиры триста один был преодолён быстро и слаженно.

   Из-за двери триста четвёртой показались две головы. Они внимательно наблюдали, как соседка конвоирует незнакомого мужика в пустую квартиру, и дружно исчезли, когда Дивьяни вернулась.